Творец судьбы

      Раньше Зигфрид никогда не был в закреплённой за Васко Страдой церкви, но, попав сюда впервые, впечатлён не оказался. Практически всё то же самое, что у Кристальди, только побольше размером, отображавшим более высокое положение кардинала-священника.       Сейчас здесь собралось очень много людей. Вокруг мельтешили сплошь форменные экзорцистские пальто и монашеские одеяния святых дев. Красных одежд кардиналов не видно. Значит, собрались в глубине церкви.       Прибытие отряда фракции Героев из Зигфрида, Зеновии и двух десятков бойцов не осталось незамеченным, разговоры сразу стихли, множество взглядов устремилось на прибывших. Можно было бы подумать, что их слишком мало для помощи в восстании, и это будет критической ошибкой для таких легкомысленных идиотов. Каждый из людей тренированный боец со Святым Механизмом, достигший Крушителя Баланса, а Зигфрид способен противостоять противникам высшего уровня силы. Зеновия, теоретически, тоже, но с высокоуровневыми справится гарантированно.       Вдобавок это далеко не все силы мятежа. Из более двух сотен кардиналов католической церкви открыто поддержать восстание решили три десятка, пятеро из них, включая Кристальди и Страду, предоставили свои титулярные церкви для сбора сил, где сейчас также находятся мятежные воины и подкрепление фракции Героев. В общей сложности в одной только католической церкви в мятеж вовлечено больше половины её воинства. В протестантской церкви дела обстоят схожим образом. В православной из-за смены приоритетов Константинопольского патриархата серьёзный перевес уже у библейского союза, но русскую церковь он сегодня потеряет. Их саны всё-таки решились. Цао Цао во главе крупного отряда отправился в Москву, в том, что лидер добьётся успеха, Зигфрид не сомневался. Зигмунд, Линт и Арн позаботятся о ключевых точках протестантизма в Скандинавии, Штатах и Великобритании. Таким образом помощь мятежу возглавляют либо выходцы из Церкви, либо владельцы священных реликвий, что должно снизить градус напряжённости союзников. Церковь очень не любит принимать помощь со стороны.       Собравшимся в церкви Страды мятежникам прекрасно известно о перевесе их стороны и силах союзников, от чего среди взглядов не было ни одного скептического, только воодушевление и предвкушение.       Союз с демонами и падшими им поперёк горла, коль они так радуются близящемуся перевороту в своём ненаглядном Ватикане. Забавная ирония — всё из-за того, что Небеса так рвались к миру, который с каждым их действием становился всё дальше.       К Зигфриду подошла одна из монахинь и попросила следовать за ней к кардиналам. Её лицо показалось знакомым, но Зигфрид не стал заострять на этом внимание. Он много с кем пересекался в Ватикане, если имени не помнит, значит человек не важен. Мечник оставил своих людей ждать, позвав с собой лишь Зеновию — как офицера фракции, её присутствие будет уместно, вдобавок в последнюю встречу Васко Страда сказал, что хочет посмотреть на свою преемницу до начала восстания.       — Я не ожидала, что нас примут так тепло, — заметила задумчивая Зеновия, когда они перешли во внутренние помещения.       Пока они шли за монахиней через собравшуюся толпу, их сопровождали шепотки — никто не ждал, что довольно значимые воины Церкви вдруг покинут её ряды, а после вернутся, чтобы избавить от навязанного союза, который слишком многим перечеркнул смысл жизни и привычные ценности. Кто-то даже подходил поздороваться и выразить радость от сотрудничества, особенно часто мелькали выходцы института Сигурда, пялившиеся на лучшего из них горящими глазами. Фанаты нарисовались... во время членства в рядах экзорцистов Зигфрид даже не подозревал, сколько менее успешных потомков Сигурда сделали его кем-то, вроде своего кумира. Узнал только после Киото, когда в поток новичков фракции влилось множество седых красноглазых экзорцистов, часть из которых даже набиралась наглости вызвать его на поединок или попроситься в ученики. Всего лишь конвейерные поделки, но настрой определённо хорош. Может, Зигфрид действительно однажды их погоняет, когда смогут доказать, что они достойны того, чтобы он тратил на них время. И что-то подсказывало, что после сегодняшнего восстания просителей станет ещё больше. Хоть Зигфрида вся эта навязчивость раздражала, чужое почитание ему нравилось.       — Если так хочешь послушать крики о предательстве и ереси, подожди каких-то полтора часа, — отозвался владелец Грама.       — Это будет не более, чем ложь слепых заблудших умов, — вскинулась шедшая впереди монахиня, останавливаясь и резко разворачиваясь. — Вы не должны её слушать и принимать близко к сердцу. Пусть даже вы решили сражаться в других рядах, но за благую цель. Все мы, каждый по-своему, следуем пути Господа, а не предаём его во имя беззаботной жизни.       Зеновия в ответ на пламенную речь заметно взбодрилась.       — Ваши слова воодушевляют меня. Если все, кто пошёл за Его Преосвященством Страдой и Его Преосвященством Кристальди, считают также, я счастлива вновь поднять мечи во имя Церкви, той правильной и неосквернённой, которая меня воспитала. Благодарю, сестра…       — Сестра Лидия, — сдержанно, но удовлетворённо улыбнулась монахиня. Она повернула голову к Зигфриду, в ожидании, что он тоже что-нибудь скажет.       — Так и будем стоять в коридоре? Нас ждут кардиналы, — напомнил он, не собираясь вдаваться во всякие восторги. Ему всё равно, что о нём думают сторонники библейского союза, как всё равно на мнение противников оного. Разница лишь в том, что положительный настрой последних удобен.       — Вы не меняетесь, святой отец, — снова улыбнулась Лидия, продолжая прерванный путь. — Возможно, вы меня не помните, я пару раз ухаживала за вашими ранами. Но чаще я занималась вашими учениками.       Последние слова звучали упрёком, на который Зигфрид пожал плечами. Что ж, раз Лидия из целителей, то они действительно могли пересекаться, когда он приносил Линт и Зигмунда для лечения. Довольно многие целители осуждают его подход в обучении, а ведь он максимально эффективный. Кристальди учил Зигфрида точно также, и достаточно быстро превратил в искусного воина.       Вскоре Лидия довела их до нужной двери и, попрощавшись, ушла. Зигфрид первым прошёл в просторное помещение, большая часть которого пустовала, а несколько шкафов и круглый стол были сдвинуты к дальней стене. Странный интерьер… но причину расположения мебели Зигфрид понял быстро. Очень быстро, когда над ним и Зеновией нависла фигура огромного человека, рядом с которым Геракл покажется маленьким ребёнком.       — Ваше Преосвященство Страда, — приветственно кивнул Зигфрид живой легенде церковного воинства, отступая в сторону. Со Страдой они уже знакомы, а до начала атаки на Ватикан ещё полтора часа. Времени с лихвой хватит и на разговоры, и на проверку последних приготовлений, и на бой.       — Приветствую, молодые люди, — пророкотал старый воин и сосредоточил внимание на Зеновии, под взглядом предшественника выпрямившейся по стойке «смирно». — Юная Зеновия, ты заметно выросла с нашей последней встречи. А выросло ли твоё владение Дюрандалем?       — Можете проверить сами. Дюрандаль всё скажет лучше слов, — с серьёзной уверенностью, через которую, тем не менее, пробивалось волнение, заявила Зеновия.       На пересечённом крест-накрест шрамами лице Васко Страды мелькнула улыбка одобрения. Рука вытянула меч из ножен.       — Прекрасно сказано. Бери свой меч.       Под треск и грохот столкновения святого оружия Зигфрид присоединился к двум кардиналам за круглым столом. Помимо учителя, которому он приветственно кивнул, присутствовал ранее не виденный человек, с которым Зигфрид знаком лишь заочно. Теодоро Легренци, кардинал-епископ, поддержал восстание сразу за Кристальди и Страдой, но до того общался с фракцией лишь через посредников. Что говорить, если даже столь высокопоставленный экзорцист, каким некогда был Зигфрид, никогда не встречал Легренци лично, лишь слыша, что на того возлагают большие надежды, как на одного из «чудо-детей», полукровок от человека и небесного ангела. Их зачатие непростой процесс, требующий особых приготовлений, ритуалов и жёсткого контроля разума и чувств ангела-родителя, который легко способен пасть за чувство похоти. Не все на такое пойдут и ещё меньше добьются успеха.       Один такой успех сидел по другую сторону стола, завороженно наблюдая за боем Зеновии и Васко Страды. Загадочным кардиналом оказался смуглый черноволосый мальчишка лет одиннадцати. Даже не будь Зигфрид заранее предупреждён о присутствии Легренци, быстро бы понял, кто это — ангелом от пацана разило ощутимо. Кажется, Легренци называют самым способным из чудо-детей? Что ж, аура неплоха, потенциал есть.       Интерес к увлечённому боем юному кардиналу Зигфрид утратил быстро, переключившись на более занимательную вещь.       — Копия Дюрандаля? — негромко уточнил он у Кристальди, который тоже наблюдал за боем, но не был поглощён так, как Легренци. — Значит, эксперименты увенчались успехом?       Пару лет назад Зигфрид слышал, что один из научных институтов католической церкви пытается создать копии легендарных святых мечей, максимально приближенные к оригиналу. Когда владелец Грама покидал церковные ряды, новостей оттуда не было, но синий меч с золотой кромкой, в руках Страды казавшийся игрушечным, говорил об успехе.       — Как видишь. Копия не абсолютна, она лишь одна пятая от мощи оригинала, но даже её создание существенное достижение. Нам крупно повезло, что учёные успели собрать данные для воспроизведения копии Дюрандаля до того, как ты сманил девушку к себе, — заметил Эвальд, в последнее время заведший привычку при каждом удобном случае попрекать бывшего ученика сменой стороны.       — Не ждите от меня извинений, — хмыкнул Зигфрид на ворчание учителя. — А что по данным Экскалибуров?       От очередного столкновения Дюрандалей дрогнул пол. На секунду Зигфрид почувствовал беспокойство, что эти двое развалят церковь и ненароком привлекут внимание Ватикана, всё-таки граница в нескольких десятках метров. Но Васко Страда не может быть настолько безрассуден. Наверняка он озаботился укреплением стен, как только решил прощупать боем свою преемницу. Спокойствие Кристальди подтверждает мысль.       После вопроса Зигфрида Эвальд коснулся рукояти меча в ножнах на поясе.       — Разрушение и Скорость, хранившиеся в католической церкви, и считавшийся утерянным Экскалибур Правления.       Зигфрид отвернулся от владельцев Дюрандалей и смерил меч подозрительным взглядом. Экскалибур Правления, значит? Крайне занимательная информация.       — Седьмой меч принадлежал Пендрагону из команды Белого дракона.       Хотя даже фракция Героев не знала об этом, пока Экскалибур не был использован для подчинения Фенрира.       — Ле Фэй Пендрагон передала его библейскому союзу перед тем, как вы убили Азазеля. Сейчас им владеет Ирина Шидо. Не стану объяснять, кто это такая, ты работал с ней в Японии перед своим побегом. К слову, на нашей стороне часть учёных института Младшего меча. Надеюсь, фракция предоставит оставшиеся Экскалибуры для образцов?       — Само собой. Хотя я нахожу ироничным, что впервые после раскола все части Экскалибура сольются воедино в виде реплики.       Если фракция не доберётся до девчонки раньше. Всё-таки перспектива восстановить самый могущественный из святых мечей крайне заманчива.       Сражение между Зеновией и Страдой не думало утихать, от столкновения Дюрандалей пол и стены вокруг покрылись трещинами и выбоинами, не будь они укреплены и не сдерживайся оба воина, церковь рухнула бы от первых же ударов. Зигфрид внимательно наблюдал за Васко Страдой, впервые видя его в бою, и отчётливо понимал, что тот, скорее всего, даже в половину силы не сражается. Даже не верится, что ему восемьдесят семь, возраст не ослабил ни тело, ни разум, а по его реплике не скажешь, что она лишь одна пятая оригинала. В свою очередь Зеновия, хоть использовала один Дюрандаль, выкладывалась на полную. Одно владельцу Грама было очевидно — стоит Васко взяться за бой всерьёз, Зеновии не победить даже при подключении Аскалона и Грааля. До своего предшественника ей очень далеко.       Зигфрид хотел бы сам скрестить мечи с живой легендой. Сможет он одолеть Васко Страду? Редко когда он не мог дать себе однозначного ответа при оценке соотношения сил, но шансы у него однозначно выше, чем у Зеновии. Когда с восстанием будет покончено, он поговорит со Страдой насчёт поединка. Вне зависимости от исхода само сражение с воином подобного уровня поможет Зигфриду улучшить свои навыки. И сражение с Кристальди тоже. Давно он не спарринговался со своим учителем, но даже зная большинство его приёмов, владелец Грама знал, что победа дастся очень нелегко, ведь Эвальд Кристальди никогда не переставал совершенствоваться. Как он когда-то сказал: мечник растёт всю свою жизнь, познавая новые грани силы не только своего меча, но и своего тела.       Человек, сказавший подобные слова, никогда не удовлетворится текущим уровнем и никогда не остановится.       Зигфрид тоже следовал этому пути, тренируясь каждый день и стремясь познать, каких вершин сможет достичь. У него перед глазами есть люди, с которыми он жаждет сравниться и которых жаждет превзойти. Ему будет, что показать как Страде, так и Кристальди.       Покосившись на своего учителя, Зигфрид отметил, что тот наблюдает больше за Зеновией, чем за Страдой, и на лице у него можно разглядеть намёк на одобрение. Хм?.. Ах да, точно, он ведь и её, как владелицу Экскалибура, какое-то время обучал, пусть это и не было полноценным наставничеством. Пришёлся по душе её рост? Что ж, до совершенства ей далеко, но уже не то жалкое убожество, что год назад. Если Кристальди заведёт об этом разговор, Зигфрид не упустит возможности поставить его в известность о своих заслугах в росте владелицы Дюрандаля. Он терпеть не мог возиться с новичками, в отличие от своего учителя, но судя по уровню троицы подопечных, справился достойно.       Очередное столкновение Дюрандалей, от которого дрогнула церковь, стало последним. После него Зеновия попыталась провести ещё одну атаку, но Страда легко остановил Дюрандаль всего одним пальцем.       Воистину сильнейший из экзорцистов.       — Тебе есть, куда расти, юная Зеновия, — постановил отставной экзорцист, убирая реплику в ножны. — Каждый раз, когда берёшь в руки Дюрандаль, помни, что он — воплощение мощи. Владелец должен быть ему под стать.       — Да, Ваше Преосвященство. Благодарю за поединок и наставление, — воодушевлённо кивнула Зеновия, следом за Страдой направившись к столу.       — Это было невероятно, — впервые подал голос Легренци и поочерёдно посмотрел на союзников из фракции Героев. — Я кардинал-епископ Теодоро Легренци, Их Преосвященства Страда и Кристальди уже говорили обо мне. От лица истинной Церкви я хочу поблагодарить фракцию Героев за помощь в восстановлении справедливости. Также от себя лично я хочу сказать вам, Зигфрид и Зеновия, добро пожаловать обратно. Мы рады, что вы снова сражаетесь на стороне Церкви.       — Благодарю, Ваше Преосвященство, — бесстрастно отозвался Зигфрид. И чего все вокруг считают, будто бы он «вернулся домой» и должен этому радоваться?.. Хотелось побыстрее напасть на Ватикан, чтобы окунуться в бой и избавиться от всех преследующих его восторгов.       — Благодарю, Ваше Преосвященство, — более живым эхом вторила Зеновия. — Для меня честь вновь поднять мечи во имя Церкви и Господа.       Вот уж кто действительно вернулся домой.       — Теперь, когда с приветствиями покончено, давайте в последний раз проверим приготовления, — сказал Васко, присаживаясь за стол. — Наши воины готовы и знают, что должны делать. Зигфрид, твои люди на местах?       — Я лично проследил за их прибытием прежде, чем прийти сюда. На позициях в других странах тоже всё должно быть в порядке, уже через пятнадцать минут мы свяжемся друг с другом, чтобы подтвердить готовность. Что насчёт Ватикана? Боевой состав ангелов и экзорцистов без изменений?       — Да, — подтвердил Эвальд. — Две с половиной сотни воинов-экзорцистов и четыре десятка ангельских солдат. Дополнительно Габриэль и Уриэль направили на охрану Ватикана часть своих перерождённых ангелов, из которых особого внимания заслуживают Гризельда Кварта и Неро Раймонди.       Знакомые имена, эти двое ещё в бытность экзорцистами в Ватикане были у многих на слуху, как одни из наиболее сильных воинов. Не настолько, как сам Зигфрид, от чего он не волновался совершенно — новая ангельская природа не станет им преимуществом. Но они способны дать ему интересный бой. Хотя вместо них Зигфрид предпочёл бы сразиться с Дулио Гесуальдо, которого направили на охрану съезда магов.       Ещё какое-то время собравшиеся обсуждали силы свои и противников и в последний раз прошлись по плану: Легренци и Страда созвали кардиналов на срочное собрание ровно на двенадцать дня, аккурат к началу съезда в Преисподней. На конклаве силами Страды и части мятежников захватят всех кардиналов и Папу Римского, который не оставит собрание без внимания. Параллельно остальные отряды мятежников рассредоточатся по Ватикану с целью захвата точек для преимущества над военной силой врагов, а лучшие воины под предводительством Кристальди и Зигфрида прорвутся в сердце собора Святого Перта для захвата врат Рая — стационарного портала, связывающего Небеса с Ватиканом. Смертей среди противников по настоянию Страды необходимо избегать, дабы «не ширить пропасть разногласий кровью». А в случае появления серафима поставить приоритетом дипломатию, стоящие аргументы имелись. Лично Зигфрид считал эту идею заведомо провальной и наивной, не станут так сходу ангелы идти на поводу у взбрыкнувших пешек, они слишком дорожат новыми союзниками, которых чуть ли не с рук кормят. Но Страда упирал на то, что, пусть попытка провалится, она покажет их готовность к переговорам, а не выставит обычными кровожадными анархистами. К сожалению, его мнение разделяли многие влиятельные союзники, включая другие ветви, и с ними согласился даже Цао Цао. Сам лидер заодно выразил беспокойство интересом Ризевима к Небесам — если тот атакует, есть угроза для Системы Чудес. Поэтому Цао Цао хочет использовать попытку переговоров не только для улучшения отношений с союзниками, но и для передачи ангелам информации. Здесь Зигфрид поспорить не мог, если что-то случится с Системой и пострадают Святые Механизмы, поход фракции Героев против мифологий рассыплется в пыль.       Но какой-то частью Зигфрид всё равно надеялся на провал переговоров и получение возможности пустить кровь серафиму.       В одиннадцать Зигфрид справился об обстановке у командиров в других четырёх римских церквях и вышел на связь с Цао Цао, Линт, Зигмундом и Арном для отчёта о положении дел. Эксцессов никаких, все на позициях, боевые силы готовы, и ровно в двенадцать состоится их единовременная атака.       Как только обсуждение завершилось, голос подал Теодоро. Юный кардинал сидел тихо, практически не участвуя, лишь слушая. По нему сразу видно, что руководящего опыта у него мало, от чего он во всём полагается на старших кардиналов. Не критично, Васко Страда и Эвальд Кристальди прекрасно справляются без него, тогда как чудо-дитя Легренци должен стать символом восстания.       — Зеновия, моя просьба не касается дела, но могу я увидеть Святую Чашу?       Зеновия, почти всё обсуждение просидевшая в задумчивости, встрепенулась и вытянула руки.       — Конечно, Ваше Преосвященство.       Грааль проявился в её руках, сразу став центром внимания почти всех собравшихся. Зигфрид без интереса покосился на артефакт, на который уже успел наглядеться, и посмотрел на кардиналов, завороженно разглядывавших чашу. Священные реликвии при долгом зрительном контакте способны свести верующих с ума, но взгляды Васко и Эвальда оставались осмысленными. Ничего удивительного, у воинов их уровня не может быть слабой воли. Чего не скажешь о неподготовленном Теодоро, который не мигая уставился на Грааль и, кажется, даже не дышал.       Пока заметивший это Страда не перекрыл ему обзор ладонью, размером бывшей с голову мальчишки.       — Достаточно, Теодоро, долго смотреть на священную реликвию опасно для разума.       Зеновия спешно убрала Грааль и признала:       — Я ещё не очень хорошо контролирую этот аспект Грааля, но я стараюсь сделать его безопасным для верующих.       — Это правильно. Продолжай осваивать все грани своих сил, чтобы достичь новых вершин. Когда сможешь это сделать, приходи, чтобы попробовать меня одолеть, — Васко Страда поднялся из-за стола и обратился к смущённому своей оплошностью Легренци. — Нам пора, Теодоро, мы должны прибыть на собрание раньше других кардиналов. Эвальд, вверяю тебе собравшихся здесь воинов.       — Я выполню свою задачу, а вы выполните свою. Сегодня мы вернём святую Церковь на истинный путь, — сказал Кристальди на прощание уходящим кардиналам. Когда они пересекли разрушенную половину зала, наставник воинов повернулся к Зигфриду и Зеновии. — У нас ещё двадцать минут до выхода. Если у вас есть дела, которые вы хотите успеть закончить, стоит заняться ими сейчас. Я же проверю своих воинов, очень многие из них нуждаются в словах воодушевления.       Зигфрид понятливо кивнул, под демонстративный вздох учителя удобнее устраиваясь на стуле. Его люди опытные бойцы и полностью проинструктированы заранее, нет смысла виться вокруг них, как наседка, так что оставшийся срок можно скоротать с комфортом.       — Я отойду для молитвы, — на лицо Зеновии вернулось то задумчивое выражение, с которым она просидела всё обсуждение.       — Иди направо до конца коридора, там стоит небольшой алтарь и не настолько людно.       Девушка с благодарностью кивнула Кристальди, прежде чем уйти. Однако сам Эвальд не спешил двигаться с места, сверля Зигфрида пристальным взглядом. Владелец Грама недовольно поморщился и заявил:       — Не пытайтесь отослать меня дёргать Небесную Систему, учитель. Я не состою в рядах священнослужителей и вправе отказаться тратить время на молитвы.       — Молитва призвана успокоить и укрепить дух, она истинна лишь с открытым Богу сердцем. В ином случае молитва превращается в лицемерную формальность, лишённую своего сакрального смысла. От тебя я слышал только такую и буду благодарен, если ты больше не станешь оскорблять Бога пустыми словами, — жёстко ответил Кристальди. — Я не об этом собирался тебе сказать.       — Да, понимаю, — снова поморщился Зигфрид и недовольно покосился на дверь, за которой скрылась Зеновия. Он прекрасно знал причину её раздрая. — Я специально взял с собой именно её, зная, что предстоит столкнуться с Гризельдой Квартой. Она должна преодолеть это препятствие, чтобы закалить свою волю.       Хотя степень волнения Зеновии стала неприятным сюрпризом. Что-то она не так сильно переживала, когда собиралась напасть на свою подружку в Киото, и что-то не впадала в меланхолию вчера, когда узнала о вероятности боя с Гризельдой — даже в лице не изменилась. Зигфрид считал, что сражение с другом для неё уже пройденный этап, но решил его закрепить. Видимо не зря, раз на неё так повлиял факт преображения вероятности в гарантию.       — Ты ничего не потеряешь, если поднимешь задницу со стула. Воин может самостоятельно преодолеть трудное испытание, но порой с осознанием поддержки командира итоговый эффект становится сильнее, — строгий наставительный тон на мгновение вернул Зигфрида в далёкие времена ученичества, когда его, ещё мальчишку, едва взявшего в руки оружие, Кристальди ежедневно гонял мечом и словом. — Как воин ты достиг больших успехов. Но как командиру тебе ещё многое предстоит понять. Проверь своего бойца. Лично я этим не гнушаюсь.       С этими словами Эвальд развернулся и направился на выход, заставив Зигфрида недовольно выдохнуть — отчитал, как мальчишку. Когда закрылась дверь, беловолосый мечник какое-то время раздражённо на неё смотрел, а потом поднялся на ноги. Ладно, так и быть, в чём-то учитель прав, придётся как минимум прояснить для Зеновии один момент, чтобы избежать неприятных сюрпризов посреди боя.       Чужие эмоции сложное явление. Где-то раздражающее, где-то интересное, а где-то проблемное.       Зеновия обнаружилась там, куда и собиралась прийти — у небольшого алтаря в комнате в конце коридора, застывшая в молитвенном положении и не отвлёкшаяся на звук открывшейся двери.       — Если не сможешь сражаться против своей родственницы, скажи сразу, — сказал Зигфрид, как только молитва подошла к концу. — Избавь меня от лишних сюрпризов.       — Мы не родня, — поправила владелица Дюрандаля, поворачиваясь к нему лицом. — Гризельда учила меня и заботилась обо мне, подобно старшей сестре, но я не отступлю перед ней. Я выбрала свой путь и не сверну с него. Когда мы столкнёмся с Гризельдой, с ней сражусь я. Тебе не нужно сомневаться в моей надежности.       — Рад это слышать, — Зигфрид развернулся, собираясь уходить. Замечательно, раз у Зеновии всё под контролем, здесь он не нужен.       — Мне вот, что интересно знать, — остановили его произнесённые задумчивым тоном слова. — Ты бы что-то чувствовал, окажись Зигмунд твоим врагом?       Зигфрид с недоумением посмотрел на неё через плечо, не понимая вопроса.       — Он-то здесь каким боком?       — Он твой брат. Я имею в виду, что для его создания использовали набор твоих генов, поэтому вы близкие родственники. Как, наверное, и с Линт за счёт общих генов Сигурда… ты никогда не думал о них в таком ключе?       — Согласно твоей логике, у меня в родственниках весь институт Сигурда. И что, мне по-особому относиться ко всей этой толпе? Они не более, чем конвейерные поделки, которые мне в подмётки не годятся.       Родственные связи… Зигфрид никогда не понимал людей, которые хватались за кровные узы только потому, что они есть. Он никогда не думал о них и не мерил на себя. Пожалуй, к лучшему, ибо у него подобных уз столько, что он даже считать не станет, но они не более, чем пустой звук. Значение имеет лишь небольшое число людей, которых Зигфрид давно знает и уважает, как достойных товарищей.       Но, вздумай кто из них предать, убьёт, не моргнув глазом. В том числе и парочку затесавшихся в этот небольшой круг родственничков. Хотя, сказать по правде, Зигфрид действительно никогда не думал о своих учениках, как о родне, и примерить на них этот ярлык… довольно-таки странно. Наверное, оценить Линт и Зигмунда, как сестру и брата, будет как минимум интересно. Он подумает над этим позже.       — Линт и Зигмунд на фоне прочих выделяются более высоким качеством, их потенциал я раскрыл лично. Но в случае, окажись они по другую сторону баррикад, кончили бы соответствующе, я исключений не делаю. Только в отличие от большинства, сражение с ними было бы хотя бы интересным, — как были бы выше требования к ним. Сколь много эти двое способны противопоставит Зигфриду в смертельном бою? И всё же именно их убивать было бы неприятно, как неприятно своими руками уничтожать свой же труд. — Тем не менее, врагов надо убирать с дороги, кем бы они ни были. А ты, если хочешь измазаться в бессмысленных сантиментах, обратилась не по адресу.       — Я так и думала, что ты скажешь что-то подобное. Может, я не очень хорошо понимаю чувства других людей, но не считаю правильным перечёркивать их и свои, — тем не менее, упрёка в голосе Зеновии не слышалось, она лишь констатировала факты. — Но одно ты сказал верно: чувства не должны мешать выполнению долга, не важно, кем будет противник. Это то, что было мне нужно.       — Серьёзно? Ты не могла дойти до такой очевидной вещи своим умом, что тебе требовалось её озвучивать?       В ответ на пренебрежительный комментарий Зигфрида Зеновия возмутилась:       — Прекрати считать меня силовой идиоткой, которая умеет только махать мечом! Я всегда понимала эту истину, просто мне захотелось услышать подтверждение, что её поддерживает кто-то ещё. Это укрепило мою решимость. Вот за это — спасибо.       Зигфрид полностью к ней развернулся и смерил заинтересованным взглядом. Надо же, обычно после подобных его речей его норовят упрекнуть в равнодушии, а эта, наоборот, благодарит. Весьма забавно, хотя то, что Зеновия акцентирует внимание не на колкостях, а на дельных вещах, однозначно заслуживает похвалы и даже поощрения.       — Ну и ну, да ты можешь слушать, а не только слышать. Не безнадёжна, — усмехнулся Зигфрид. — Что ж, захочешь прояснить что-нибудь ещё — обращайся. Только не перебарщивай с этим, я тебе не психолог.       Даже интересно, воспользуется ли Зеновия предложением.       — Ты худший человек для моральной поддержки, — со свойственной ей прямотой заявила Зеновия, чем вызвала ухмылку Зигфрида. Тем не менее, девушка выглядела куда более расслабленной и спокойной, чем несколько минут назад. — Но твои слова я приму к сведению.       Отпустив смешок на прозвучавший комментарий, Зигфрид оставил Зеновию, уверенный, что она действительно не подведёт в ответственный момент. Он уже взялся за дверную ручку, когда остановился, решив расщедриться ещё на один совет:       — Вот ещё что. Гризельда признана одной из сильнейших женщин-экзорцистов и в итоге стала королевой Габриэль. Сосредоточься не на том, что сражаешься с небезразличным тебе человеком, а на том, чтобы превзойти её. Руки у тебя всё-таки не из задницы растут — вот и докажи.       На такой ноте Зигфрид оставил Зеновию. Он прошёл по коридору, миновав дверь комнаты с удобными стульями, намереваясь проверить заодно и других своих людей, раз ему перечеркнули отдых. Успеет вправить мозги ещё парочке человек, если и там кто-то решил помотать сопли на кулак.