Его сердце бьётся быстрее обычного. Тело покрыто холодным потом, а руки сводит в судороги. В голове крутится непонятный сон, который только что привел его в такое состояние. Он пытается вспомнить, что же произошло, но всё, что он может вспомнить — это ужасные образы и ощущения, заставляющие его тело дрожать.
Кажется, на этот раз ему снилась мать… Чёрт побери, шнуры от зарядок и много крови… Благо не Картман и его дьявольская бейсбольная бита. Утро Брофловски всегда…
интересное.
Парень панически трёт глаза, вскоре, понимая, что находится в доме Кенни. Старая, стрёмная гостиная с заплесневелыми обоями давит со всех
сторон.
Тошнота… Ужасная тошнота. Желудок сводит болезненный спазм. Он чувствует, что его сейчас вывернет наизнанку.
Кайл вскакивает со своего спального места, бегом направляясь в ванную комнату, расположению на втором этаже. Дверь была приоткрыта, поэтому сразу же ворвавшись в помещение, Брофловски буквально примкнул к унитазу. Сжимая живот руками с такой силой, что его рёбра могли дать слабину и треснуть.
Кенни, чистящий зубы охренел от подобного. Его лицо застыло в выражении — «Какого хуя, чувак?».
— Утренний токсикоз Брофловски? — неловко пошутил парень, смущённый подобной ситуацией. Но увидев следующее было совсем не до смеха…
Блевота напоминала кровавую реку, несущуюся из глубин организма. Кровь из его рта льёт в перемешку со желчным соком, словно это единственный способ избавиться от боли и страданий внутри.
На лице Маккормика застыл тихий ужас. Отнюдь не приятно наблюдать
подобное с утра пораньше.
— Блядь! — вскрикнул Кеннет.
— Какого блядского хуя, Кайл?! — кричит он, смотря на друга, вытирающего кровь со рта краем пижамы. Ох, краям его одежды всегда доставалось больше всего.
— Бля, тиши ты. Голова раскалывается. — протянул Брофловски, схватившись за затылок.
Блондин всё ещё держа в руке зубную щётку и со ртом полным пены, таращиться на Кайла.
Который, к слову, крайне спокойно расположился на полу, по всей видимости, пытается придти в себя. Парень подрагивающими ногами не спеша встаёт с пола и нажимает кнопку спуска на унитазе. И вмиг кровавое месиво исчезает.
А после, начинает таращиться своими большими, зелёными глазищами на Маккормика в ответ.
— Кенни. — сказал Кайл со серьёзным тоном. Он водил взглядом по лицу Маккормика, считывая его эмоции. Кенни был напуган и обеспокоен.
— Да? — неуверенно ответил парень.
Ну простите! Не каждый день люди на его глазах вырывают кровью…
— Ты должен пообещать, что никому не расскажешь то, что сейчас видел.
— С какого это такого хуя, мужик?! — кричит он в порыве эмоций.
Кайл растерялся от такого громкого тона. Всегда неприятно, когда на тебя кричат. «Этого ещё не хватало…» — тяжело вздохнув, обречённо подумал про себя он.
Парень сократил расстояние между собой и другом, плотно накрыв его рот ладонью.
— Успокоился? — спросил он.
Голова блондина резко закивала.
— Если Эрик и Стэн проснуться, то это только всё усложнит… Понимаешь? Тем более, что это вовсе безнадобности. Ничего такого не произошло. — Кайл говорил спокойно и внятно. Не прерывая зрительный контакт с аквамариновыми глазами.
— Нет, не понимаю, Кайл. — ответил Кенни, убрав чужую руку.
— Раз уж ты поставил мне условие о молчание, то я считаю, что ты должен объясниться. — он запнулся и обратил внимание на Брофловски, что смотрел на него в полном смятении.
Взгляд его пал на кайловскую шапку, что неуклюже съехала в бок, а из-под неё выглядывала добрая половина огненных кудряшек. Теперь было ясно. Волосы были длинной примерно по лопатки парню. Хер его знает, зачем он отрастил их чуть ли не до поясницы. Но это явно не его дело. Наконец собравшись с мыслями, он продолжил. — И ещё кое-что… Мне бы очень хотелось, чтобы ты перестал носить эту шапку.
Слова Маккормика, вызвали внутренний диссонанс у Кайла, «Причём здесь блядь моя шапка?!..»
— А теперь к сути. Знаешь, обычно, кровавая рвота является признаком какой-то хрени. А людям, что чуть ли не вырывают все свои внутренности, захлебываясь собственной кровью, обычно вызывают скорую. Но ты от чего-то… Крайне спокоен. Объяснись. И тогда, я подумаю, сохранять ли молчание, и не отправлять ли тебя, придурка в больницу. — Кенни говорил складно, больше не запинаясь. По мнению Брофловски, это означало, что блондин серьёзно настроен.
Рыжий молчал в раздумьях, а после произнес. — Заключим договор, я объяснюсь и перестану хотя-бы на какое-то время носить свою шапку, а ты помалкиваешь. Идёт?
— Более чем… Но если меня не устроят твои объяснения? — насторожившись, ответил Кеннет.
Правый глаз Кайла задёргался от подобной наглости. Просит его оправдываться, да ещё и без шапки собираться оставить! Ну это же надо… Кайл терпеть не может перед кем-либо оправдываться. А ещё, он терпеть не может свои рыжие волосы. Однако, по некоторым обстоятельствам, он не имеет возможности их отстричь на протяжении многих лет.
— Кенни, ты будешь соблюдать своё условие договора, пока твоя душа не покинет этот мир, а тело не будет погребено в могилу. Независимо от того, какие будут мои объяснения. — нахмурившись, процедил Брофловски.
— Это на столько важно и секретно, Кайл? — спросил Кенн, вскинув брови.
— Не то что бы… — замялся Брофловски. — Даже не знаю почему… Просто есть определенные вещи, о которых никому не стоит знать. — смутившись, он отвёл взгляд.
Кенни понял довольно мало. Но у этого парня конкретные проблемы с доверием, учитывая сколько лет они дружат… Кайл стесняться рассказать такую безобидную, но важную вещь.
— Как скажешь. Какие бы не были твои объяснения, я буду молчать. Если для тебя это важно. — спокойно выдал Кенн.
— Благодарен. — ответил Кайл, легко улыбнувшись.
— С чего начнёшь? — поинтересовался блондин, ожидая столь
желанных объяснений.
— Со скрепления договора конечно же! — с улыбкой на лице произнёс рыжий.
— Что? — удивлённо спросил блондин.
Ему не послышалось?
— Тебе не достаточно слов?.. — прищурившись, добавил он.
Неужели Кайл ему на столько не доверяет?
— Кенни, ты мой друг, но я привык скреплять обещания и договоры иначе, не только словами.
— И как же?
— Кровью. Привычки с детства. — сказал он, надкусив большой палец правой руки.
Алая жидкость стремительно начала вытекать из пальца Брофловски. А он лишь остановил быстрый поток крови тем, что слизал часть. Довольно хмыкнув, он посмотрел на Кенни.
— Чуваак… — протянул он. — Разве это обязательно? — поморщившись спросил Кенни.
Селфхарм он, конечно, любил всей душой, но из-за его проклятия, на теле не оставалось ни одного шрама, стоило только один раз умереть. Но Кайл другое дело.
— Давай скорее, у меня не так много времени. — пробурчал Кайл, попутно слизывая лишению кровь с пальца.
— Подождёшь, рыжая принцесса. — буркнул Кенни, старательно пытаясь прокусить палец.
Чёрт, а это сложно. Острые же у Кайла зубы, раз уж с первого раза получилось. А с первого ли? Следует, потом у него разузнать, часто ли он
так скрепляет обещание и договоры. Рыжий сказал, что это привычка с детства? Черт, навряд ли он ему что-либо расскажет. Одну несчастную тайну он узнал совершенно случайно, а теперь ему приходится прокусывать палец в кровь… Водись ещё после такого с бездушными, рыжими парнями.
Получилось, наконец-то.
— Я думал, ты до скончания века будешь жевать несчастный палец. — сказал Брофловски протягивая бледную, шершавую руку, уже прилично затёкшую кровью за последние пару минут, для рукопожатия.
— Иди ты… — ответил Кеннет протягивая такую же бледную кисть с прозрачной кожей. На его руке было множество выступающих вен. В основном они отливали зелёным, но были ещё местами синие, а в каких-то участках тела фиолетовые.
— Клянусь, никому не рассказывать о том, что недавно увидел. Клянусь, никому не говорить, что дальше услышу до истечения нашего диалога с мистером Кайлом Брофловски.
— Как официально — ухмыльнулся он, чуть рассмеявшись. — Клянусь мистеру Кенни Маккормику в следующем… Объясниться, о произошедшем со мной недавно «недоразумение» и на
какое-то время, перестать носить свою излюбленную шапку.
Их руки соединились в плотном рукопожатии. А после парни отстранились, расположившись на полу по-турецки.
— Теперь начинай. И без отговорок мне здесь, Кайл. Иначе вмиг в больницу отправлю. — сказал Кенни, хитро улыбнувшись. Разумеется, не показывая своих истинных эмоций в данный момент.
— Хорошо-хорошо. — сказал он, не снимая милой улыбки. — Лаадно… Мой диабет первого типа для никого не секрет. Известно, что люди с диабетом не должны отказывать себе в еде. Так как, это может привести к падению глюкозы, а дальше могут быть мрачные последствия, вплоть до комы.
С первых слов Кенни опешил… К чему ведёт этот придурок?!
— Так же жизненно необходимо колоть долбаный инсулин. Это конечно всё индивидуально, но любому среднестатистическому диабетику нужно от двух уколов в день. Обычно перед приёмом пищи. И блядь, дохуя нюансов, которые нужно согласовать с наблюдающим тебя врачом. К счастью, благодаря этой
индивидуальности у каждого носителя диабета, я ещё не откинулся. Мне исправно повезло. Ведь по некоторым
обстоятельствам… В течение почти двух дней, я не имел возможности принимать сытную и здоровую пищу в соответствии с диабетом. Тем не менее, количество углеводов того, что я ел, и инсулина, что я колол, хватило на то, чтобы не отбросить коньки. — говорил Кайл, нервно посмеиваясь.
Он что… Совсем больной? — прокрутил в мыслях Кенни, продолжая слушать
объяснения с фальшиво невозмутимым лицом.
— Теперь же вернёмся во вчерашний вечер. Мы напились в стельку, я буквально вырубился. Было странно, со мной такое редко бывает. Даже не буду спрашивать, как я очутился в спальнике и в пижаме, знать не хочу. Ну, так вот. По всей видимости, большое количество алкоголя, да и впринципе алкоголя, не взирая на количество, способствовало раздражению моего желудочно-кишечного тракта. Добавим к этому отсутствие нормальной пищи в течение почти двух дней. Конечно же, это усилило раздражение. Тошнота, которая спровоцировала рвоту, скорее всего, была вызвана падением глюкозы в моём организме. И вот тебе кровавая рвота, в полном её великолепии и ужасание. Это неопасно для моего здоровья, по крайней мере, пока. Думаю, что на третьей или четвертый день со мной бы произошло что-то из мрачного списка побочных эффектов, о которых меня предупреждали, когда в далёком детстве ставили диагноз. — Кайл закончил свой небольшой инструктаж.
Кенни к тому моменту хотелось ударить его со всей силы. Как, блядь, можно настолько рисковать своей жизнью, когда у тебя она всего
одна?!
Одна, чёрт побери! Кенни, живя со своим безусловным бессмертием, ненавидит лишний раз рисковать жизнью и умирать. В то время как его друг, только и делает, что испытывает себя на прочность. Это точно взаправду?..
— Надеюсь, вопросов ко мне больше нет… Если сейчас меньше семи утра, то мне пора идти по делам. — он уже собрался подняться с холодного линолеума, как его остановила рука Кенни.
— Стой.
— Что ещё? Мне правда пора идти, причём давно. — измученно выдал Брофловски.
Кенни пододвинулся к нему на корточках и что есть силы ударил рукой по голове. Да так, что шапка ранее сбежавшая в бок, полностью слетела.
— Ай, блядь. За что?! — вскрикнул Кайл.
— А за то, что ты придурка кусок вот почему! А ещё мне просто захотелось. — фыркнул Кенни, после добавив, — Для чего тебе это было? Ты же реально мог умереть! — сказал Кеннет и приготовился его ещё раз ударить.
Однако, Кайл вовремя подставил свою руку, заблокировав удар. На лице рыжика застыли эмоции схожие с удивлением и непониманием.
— «Зачем» говоришь… Не могу сказать и этого в договоре не было. Твоя реакция — мне крайне непонятна. Я не умер, как видишь, но если ты меня задержишь ещё хотя-бы на десять минут, то я точно попрощаюсь с жизнью.
Встав с треклятого пола, он поднял шапку, что валялась неподалеку от него. Прежде чем обратно её надеть, рыжий опустил свою голову вниз, чтобы пышная копна длинных волос полностью оказалась под шапкой.
Вслед за ним встал Кенни, наблюдая как искусно друг прячет под шапкой свою объёмную шевелюру.
Закончив, Брофловски посмотрел на Маккормика и сказал следующее…
— Ах да… Не знаю сколько сейчас точно время, но меньше девяти утра. Думаю, что сейчас около шести или семи утра. Когда Марш проснётся в девять утра, не нужно надрываться и что-то ему объяснять. Он с похмелья ничего не поймёт. Скажи, что ты спал, когда я ушёл. Я позже сам с ним поговорю. А когда чуть позже проснётся Эрик, скажи ему, что мы ушли вместе со Стэнли в девять.
Кенни смотрел на него щуря глаза. Это ему действительно говорит человек, который в любой момент мог умереть и, к слову, по своей глупости, всё ещё может?
Кайл снисходительно его оглядывает, думая: ничего ли он не забыл сказать, ни о чём ли он не забыл его предупредить? И вдруг его взгляд падает на правую руку Кенни, которая была вся в запекшаяся и засохшей крови.
— И не забудь промыть и продезинфицировать рану на руке. Ещё не хватало того, чтобы Картман стал из тебя выпытывать информацию о происхождении царапины и крови.
— Не беспокойтесь, «мистер Кайл Брофловски». Всё, что сейчас произошло уйдёт в день Х вместе с моей грешной душой на тот свет, к ненаглядному нашему Господу, что так любезно меня проклял и с моим погребённым в толщу земли телом.
— Я рад, что ты понял. — улыбнулся рыжий, приобнимая его правой рукой.
— Второе условие взамен на молчание вступает в силу с понедельника, Брофловски. — шепчет Кеннет.
— Как скажешь.
Всё-таки он иногда не понимает Кайла, но в этом нет ничего критичного. Придёт время, и Кенни поймёт его резоны. Впрочем, и не только его резоны… Эрика и Стэнли он тоже не всегда понимает. Но это всё
неважно. Отнюдь
неважно. Южный парк… Этот проклятый округ.
Это место каждого доведёт до белого каления. Просто вопрос времени, когда
именно вы сойдёте с ума, и у вас начнёт ехать крыша. Он влияет так на всех,
без исключения.
Кенни прощается с Кайлом, и только вселенная знает, что на уме у рыжего парня. Ведь кто, как не она, виновна во всём столь ужасном, что произошло с ними, и во всём том, что ещё обязательно произойдет. Быть может, вселенная здесь не причем, а все жители Южного Парка просто искупляют все когда-либо совершенные грехи, которые были смертельными для человеческой души.
Он смотрит экранное время, сейчас ровно семь утра. В течении ста десяти минут он будет занимается уборкой в этом
доме… Дом, сильно сказано. Это здание буквально разваливается.
Может и хорошо, что Карен теперь в приёмной семье, а Кевин свалил в закат. Здесь не место для такого солнечного ребёнка, как Карен. Ей в любом случае будет лучше в Бостоне. Всяко лучше, чем она станет
одной из обречённых в этом
округе.
Кевин видимо прознал, что здесь все рано или поздно сходят с ума и свалил, пока не поздно — или пока сам не свихнулся.
И по итогу… Кенни остался один. У них с родителями был
контракт, один из детей должен был остаться с ними. Кевин, к тому времени уже съебал, так что Кенни отдал Карен
шанс на полноценную и счастливую жизнь.
Он нисколько не жалеет. Кенни готов положить весь мир к ногам этой девочки. Ох… Если бы это было только в его силах! Парень непременно так и поступил бы… В таком случае, Кенни бы стал самым счастливым человеком. Он всегда желал достичь максимума своих возможностей, но ничего из того, что он делал не было
достаточно. По мнению самого Кенна. Карен же никогда не говорила, что Кенни
«не достаточно» старается. Она всегда была благодарна за всё, что Кенни для неё делал.
А ещё… Карен часто признавалась в том, что её глушит чувство стыда и вины… Он как сейчас помнит воспоминание трёхлетней давности.
Девочка лет семи плачет и утыкается своей растрёпанной головой в плечо справа сидящего мальчика лет двенадцати.
Мальчик обнимает её левой рукой, позволяя девочке облокотиться головой об свою грудь и выплакаться.
— «Братик…ты всё для меня делаешь! Мне стыдно, что я не могу ничего сделать для тебя…» — хнычет совсем детский голос, тихо всхлипывая.
Мальчик гладит её по голове тихо шепча… — «Милая, милая, добрая Карен… Ты и так много обо мне заботишься! Разве ты этого не замечаешь?»
— «Моя помощь…», хмыкнула девочка. — «И рядом не стоит с тем, что делаешь ты братик.»
Мальчик сильнее стискивает сестру двумя руками в крепких объятиях, приглаживает её волосы, продолжая шептать самые тёплые слова для маленькой Карен.
— «Сколько раз я могу тебе говорить? Тебе не нужно ничего для меня делать… Я рад, что заслужил право иметь такую замечательную сестрёнку. Я поистине счастлив тому, что ты — моя сестра, Карен Маккоромик. Лучик солнца в моей мрачной жизни… Такая красавица не должна плакать. Утри слёзы, сестрёнка!..» — Он разомкнул объятия и начал бережно вытирать слёзы на маленьком личике своей Карен.
— «Братик… Тогда почему Кевин нас оставил?..» — тихо спросила девочка, заплакав сильнее пущего. Она громко всхлипнула и уткнулась головой в грудь Кеннета, обхватив маленькими ручками тонкую мальчишечью талию.
В этот момент он начал ненавидеть Кевина. Мог бы хотя-бы нормально попрощаться, прежде чем уйти никогда не возвращаясь. Что ему теперь сказать Карен? Что их брат безответственное хуйло, которое делает, что ему вздумается, ни с кем не посоветовавшись? Вот захотел он уйти, и взял, да ушёл.
— «Думаю, он понимал, что уходить будет сложнее попрощавшись. Вот он и… Просто ушёл. Он просто не понимал, как ему повезло с такой сестрёнкой.»
«Братик, так добр ко мне… Не думаю, что я этого заслужила…» — прозвучало в голове девочки.
— «Кенни, люблю тебя. Будь всегда моим братом… Обещаешь?»
— «Клянусь тебе, Карен. Всегда быть твоим братом, во чтобы, то не стало.»
Через пол года Карен забрали.
Какая-та родственница с маминой линии объявилась, та собиралась забрать и Кенни, из-за истерик Карен — «Я никуда не поеду без братика!».
Но их родители были не намерены остаться без детей вовсе. Они видели картину примерно так: «Кевин — неблагородный ублюдок сбежал, оставив семью без опоры. Карен и Кенни собирается забрать, сводная сестра Кэрол. Хотя-бы один из детей останется с ними». - думалось нерадивым взрослым
Зачем? Неизвестно.
Кенни решил, что останется. Он не сможет оставить Карен здесь одну. Ей всего семь, а она уже винит себя во всех смертных грехах. Их родители и впрямь никчемны. Ох… Долго же ему пришлось успокаивать девочку словами, — «Карен, так правда будет лучше. Я буду приезжать, честно!..»
— «Кенни, уходить попрощавшись, думаю, так же больно, как просто уйти.»
Как же она права.
Теперь Кенни один… Ну, почти один. У него всегда есть ненавистные, поехавшие и со всеми возможными зависимостями родители. А ещё у Кеннета были не менее сумасшедшие друзья.
Единственный толк от этого проклятия это то, что после каждой смерти организм обновляется что-ли?.. По крайней мере, его тело идеально чисто от шрамов. На нём не было ни родинок, ни хотя бы слабого загара. Впрочем, о каком загаре может идти речь, когда здесь и солнца толком то и нет? Многим людям нравится совершенно чистое, без единого изъяна тело… Поэтому парень не считает это сильным минусом… Маккормик также думает, что постоянное воскрешение сделало его ментальное здоровье в каком-то смысле неуязвимым к здешнему безумию. И лишь по этой причине он всё ещё может мыслить трезво.
Но… Надолго ли?
7:30
Кенни просматривает утренние газеты в поисках работы. Его с корешем аферу в аптеки раскрыли… Кто же блядь знал, что в аптеки могут работать только фармацевты с образованием! А не те, что на добром слове причалили сказав, что на опыте… Повезло, что хоть не оштрафовали, он бы точно не потянул штраф. Пришлось им наплесть искусную ложь о невинной шутке и безобидном эксперименте. Ещё на руку сыграло, что ему нет шестнадцати, но они то не знают, что шестнадцать будет в этом году. Двадцать второе марта... До весны ещё жить и жить. Он и сам не заметил, как заснул с бесполезной газетой за кухонным столом.
9:24
— Кенни… Кенни, блядь! — кричит чей-то голос, тряся его за уставшее тело, которое так удобно расположилось за столом.
— Та хули надо, уёбки… — мямлит он, не желая просыпаться.
Звонкая пощёчина быстро приводит его в чувства.
Перед его полуоткрытыми глазами четко отображался Стэн. Ох, и потрёпанный же у него вид.
— Тебе чё, Стэнли? — водит бровью Кен.
— Бля… Ну, по хорошему кофе и как можно скорее. — сомкнув глаза, ответил он. От одной мысли о бодрящем напитке на лице парня расплылась довольная улыбка.
— Ну так сделай, дебил, блядь! — фыркнул Кенни.
— Иди нахуй! Где Кайл вообще? Для этого чудилы ещё слишком рано вставать… — говорит он, осматриваясь на кухне в поисках кофе. Так как чайник уже успешно красовался на плите.
— Бля… А сколько время? — спросил парень с некой тревогой в голосе. Ему ведь столько всего нужно было сделать! Почему он уснул?..
— 9:26 уже. — сказал Стэн. Он нашёл чёртов кофе. В доме Маккормиков есть только две стабильные вещи: кофе и пиво.
— А ты во сколько встал? — продолжил Кенни, немного успокоившись. Было не так поздно, как он думал.
— В 9:00, а что? Повезло, что мобильник был рядом, когда проснулся. Иначе бы впал в панику, думая: какой блядь час. — посмеиваясь, обранил Стэн.
— Картмана ты и не думал разбудить, да? — спросил Маккормик, наблюдая, как его друг возится на кухне.
— Конечно нет. Помню как-то раз хотел его разбудить, легонько подёргивая за плечо. Он мне по инерции врезал по лицу, тихо промычав, чтоб не прикасался и не подходил. Пиздец, губа тогда полдня болела. Путь сам просыпается.
На этой старой кухне со своим потрёпанным видом он создавал впечатление какого-то домашнего парня?.. У девушек обычно на таких парней с тёмными кругами под глазами и растрёпанной причёской есть пунктик. Или только у тех, что кинк на торчков? Кенни понятия не имел, что в этом было такого, но в этом определенно был какой-то свой шарм. Значительно отросшие, растрёпанные, чёрные волосы обрамляли его бледное лицо. Не менее растрёпанная и вьющиеся чёлка, подчеркивала глаза глубокого, тёмно-синего цвета. Наверняка, эта морская глубина тоже что-то скрывает. Крошечная россыпь едва заметных веснушек на кончике носа смотрелась как нельзя уместно. Телосложение Марша тоже гармонировало со всем этим как нельзя кстати. Больше стройное, чем худое тело утопало в древней пижаме, что когда-то была повседневной одеждой. Длинные ноги волочились по маленькому помещению, разливая напиток по двум кружкам, найденных в шкафу. Рост под метр семьдесят шесть порой очень выручал Марша. И так, с какого ракурса не посмотри, всё-таки он был объективно красив. Подмечал Маккормик, порой наблюдая за другом.
Картина в голове Кенни начала проясняться. Всплыл и утренний разговор с Кайлом. Он помнил, как Брофловски строго настрого запретил что-либо объяснять Маршу. Он и не собирался.
— Ну, Кайла не было, когда я проснулся. Без понятия, где он и когда ушёл.
— Ну пиздец… — протянул Марш, садясь с другом за один стол.
Кофе был готов, утро удалось.
— А чё такое? — невдупляюще спросил Кенн. — Вообще, с чего ты решил, что для Кайла слишком рано вставать в такое время? Брофловски же у нас ранняя пташка, везде всё успевает.
— Да… Не в этом дело. Типо, после такой бурной пьянки тяжело вставать рано. — озадаченно начал Марш. — Даже в девять тяжело вставать, а он умудрился ни весть ни заря куда-то съебать. Пока алкоголь полностью пройдёт через печень, потом ещё остаточное…
А он и не ждал, пока его несчастный организм усвоит и выведет алкашку… — в мыслях подумал Кенни, хмыкнув.
— Та, хуй просы. Потом сам тебе объяснит, куда ушёл с утра пораньше. — сказал Маккормик, отпивая горячий кофе.
— Да, ты прав. — сонно зазевав, протянул Стэн.
— Кенни?.. — спросил он, в слепую пытаясь уложить руками волнистые пряди, чтобы не сильно лезли в глаза.
— Что, Стэнли? — устало ответил Кенни, проклиная всё сущее. Как же он сейчас не настроен на разговоры.
— Ты в Кайле ничего необычного не замечаешь? Он странно себя ведёт, в последнее время. Я за него беспокоюсь. — в полтона сказал Стэн, не отрывая взгляда от кружки с кофе под его носом.
Что он там пытается разглядеть?
Кенни поперхнулся кофе от такого заявления…
— «Это же как очевидно ведёт себя Брофловски, что даже такой вечно отстранённый парень как Стэнли заметил?!».
— Не знаю, а что не так? По-моему, как обычно себя ведёт... — максимально спокойно выдал Кенни. Хотя недавно схватил мини-инфаркт.
— С Картманом уж больно любезничает… Раньше они общество друг друга и пяти минут вынести не могли, а сейчас… Даже не знаю как выразиться.
— Стээнли, не неси чушь. Эти ребята просто выросли из пустяковых конфликтов.
— Да не только в Картмане дело… Он и без него сильно изменился. Не скажу, что в плохую сторону… Но в его глазах постоянно какой-то странный блеск.
«
Неудивительно блядь», — пронеслось в голове Кенни…
— Стэнли, я тебя правда не понимаю. Может спросишь об этом у Картмана? Он больше в этом разбирается, чем я… — ответил Кенни.
На самом деле… Тревожных звоночков было уже при достаточно. Тем не менее, это ведь не значит, что с Кайлом и вправду что-то не так? Это могут быть лишь предрассудки Марша. Не больше. У многих людей бывают сложные и мрачные эпизоды в жизни. Однако не у всех же эти периоды ведут к психологическому кошмару?.. Ведь здесь большую роль играет генетическая предрасположенность к какому-либо расстройству. Да, с Брофловски действительно что-то происходит. И Кенни обязательно узнает, что скрывает парень. Вопреки всем красным флагам, Маккормик не собирается соглашается со своими тревожными мыслями и триггерными воспоминаниям. Приблизительно той же трёхлетней давности, что
так удачно всплыли, напугав его до чёртиков. С Брофловски всё будет хорошо. Кенни позаботится о том, чтобы с ним ничего не случилось.
— С Картманом? Чувак, серьёзно что-ли?
— В чем проблема, Стэнли? — в недоумении спросил Маккормик.
Вот кто, кто, а Эрик должен разбираться в этой хрени.
—
Ты предлагаешь
мне обсудить странное поведение друга с человеком, который это только высмеет? Я уже представляю, сколько дерьма он выльет. В сотый раз назовёт нас педиками и добавит, что я параноик. — говорит Стэн, специально делая акцент на некоторых словах, чтобы лучше донести абсурдность предложения Кенни.
Черт… Как он мог забыть про эту часть Картмана? Разумеется, что он не станет вести красноречивый разговор с «хиппи» об «еврее».
— И в чём он не прав? — спросил Кенни, начав смеяться. Свести щекотливый и неприятный разговор в шутку — самое правильное решение по мнению Кенни.
— Ой, блядь. И ты туда же?! — возмутился парень и откинул голову назад, успешно случайно ударившись об спинку стула. — Сколько раз говорить, что мы с Кайлом, сука, друзья и гейские шутки здесь неуместны!..
— Да не кипятить ты так, Стэнли. Или проблемы с латентностью и неприятием присутствуют? Знаешь, внутреннюю гомофобию можно рефлексировать…
— Кенни, с ума сошёл?! Это нормально раздражаться, когда тебя с другом неоднократно называют геями, хотя вы таковыми не являетесь.
Всё-таки выводить людей из себя интересно. Теперь понятно, почему Картман так и норовит при любой возможности вывести Кайла на эмоции. Кенни же таким не часто балуется, но сейчас бесить Марша очень приятно.
— Уверен? Ты может и да, а что насчёт Кайла? — лицо Маккормика расплылось в хитрой улыбке.
А на бледном лице Марша вмиг нарисовался румянец.
Кенни довольно хорош в том, чтобы смущать людей. Может подыскать работу связанную с этим? Да, с грязными деньгами он покончил ещё лет в одиннадцать, но перспектива вертеться у пилона была весьма неплохая, учитывая, что вариантов у него больше и не было.
— Выдохни, Стэн. Я шучу. — посмеиваясь, сказал Кен.
— Сходи-ка ты нахуй с такими шутками. — фыркнул Стэн, отпивая кофе. — И вообще, что значит может?!
— А что, Стэнли? Парни тебе совсем не нравятся?.. — легко улыбнувшись, парень пригнулся чуть ближе к нему. Наблюдая смесь краски смущения на лице Марша. — Мне, например, без разницы, что в штанах у человека, вызвавшего у меня интерес.
Блядь, как же сложно остановиться. Кто же знал, что ему так понравится наблюдать эти эмоции на растерянном лице Марша. Если он прямо сейчас не остановится, то потом это сделать будет куда сложнее.
Вмиг отстранившись от раскрасневшегося парня, Кенни рассмеялся. Не то, чтобы ему не нравилось происходящее или его любимый друг Стэнли. Просто он слишком устал, а возможность оправдываться перед Маршем в течение следующего часа за затянувшуюся шутку, которая могла повлечь за собой интересное продолжение, его совсем не радовала.
Стэнли тяжело вздохнул, а после тихо произнёс сдавленным и смущённым голосом, — Кенни, когда-нибудь я убью тебя за такие шутки…
— Не ты первый, не ты последний, друг мой! — ответил Кен, продолжая смеяться над происходящим.
Они просидели за этим столом и разговаривали о разном ещё добрых полтора-часа, а после Стэн ушёл, оставив Кенни одного хлебать остывший кофе.
В ближайший час Кенни будет занят уборкой, не подозревая о том, что произойдет в 12:00. И даже не догадываясь о чем, он будет вести разговор с Эриком на той же самой старенькой кухне.
