Flashback
Будучи отчисленным из университета, альфе грозила армия, поэтому Хосок был не очень удивлён, когда ему пришла повестка. Он никогда и не хотел «косить» от неё, просто это случилось раньше, чем он предполагал и был даже рад, ведь ему будет чем заняться, а самое главное, он сбежит от проблем. Будучи без работы, образования и каких-либо связей, он оказался за бортом жизни, но всем вокруг было всё равно на его форс мажор за квартиру платить нужно вовремя, да и кушать хочется, поэтому совсем скоро он поступил на военную службу, где его подразделили в морской флот за выдающиеся данные, где он и познакомился с Чонгуком. Хосок сейчас помнит, как он стоит на общем построении в компании с другими сослуживцами в одинаковой форме и бритые, как под копирку, а командир в то время расхаживал рядом, называя их номера. Строгий мужик, но в принципе, хороший и справедливый. — Рядовой Чон Хосок, порядковый номер пятьсот восемнадцать, выйти из строя! — сказал командир, после чего альфа вышел вперёд и опустил руку только после слов: «Вольно!» — Выступаешь на ночное дежурство сегодня, а это, — продолжил он, отступая в сторону, уступая место высокому и черноволосому альфе в форме, — твой напарник и наставник Чон Чонгук. Приказ понят? — Есть, сэр, разрешите отклониться? — спросил он и только после слов «Разрешаю» вернулся обратно в строй, продолжая рассматривать своего наставника, про себя усмехаясь, что у них одна фамилия. Как позднее выяснилось, Чонгук был его сомбе, старше на два года и практически дембель, дослуживая тут последние месяца, но даже этого короткого срока им хватило, чтобы сблизиться. Они оба были выдающимися солдатами у себя в рядах, и от этого их дружба только крепла, отчего впоследствии они стали не только хорошими сослуживцами, но и соперниками, часто дополнительно вместе занимаясь в спортзале и участвуя в спаррингах. Хосок наконец-то нашёл, куда направлять все свои силы, коих у него было немало, и агрессию, так как после того случая он заметил, что стал проще выходить из себя, его могло разозлить буквально всё, что угодно, даже один косой взгляд в его сторону, хотя ранее он бы просто не обратил на это внимания, из-за чего у него часто были проблемы за нарушения дисциплины, но то было несерьёзным, так, мелкая ссора или максимум они успевали схватить друг друга за форму, как их тут же растаскивали. Помогало то, что он был лучшим, и ему сулили высокий армейский чин (если он возьмётся за ум, конечно же) и то, что за него лично заступался Чонгук-сомбе, а он пользовался здесь неким авторитетом. Ему тоже предлагали остаться, и Чон никогда толком не спрашивал, но знал, что у его сослуживца немного другие планы на жизнь и его семья вроде как имеет маленький бизнес, а здесь он только оттого, что его отец решил, что настоящему мужчине необходимо проходить военную службу. — Сомбе, а разрешите обращаться к вам по-другому, — сказал альфа, когда они стояли на ночном дежурстве на улице и курили. В их обязанности ничего сложного не входило, просто сторожить и открывать ворота, если приезжали машины, в компании с напарником было только за радость, ведь можно было поговорить и пропустить по сигаретке другой в хорошей компании. — Как? — спокойно спросил мужчина, делая затяжку и выпуская дым в ночное небо. — Чонгук-хён, — тот на него выразительно посмотрел, явно поражаясь такой просьбе, и, еле шевеля губами, спросил: «Серьёзно? Зачем тебе это?» — Мне так удобнее, — пожав плечами, сказал он. — К тому же, мне кажется, за прошедшее время мы сблизились. Ну, так как? — Ладно уж, — усмехнувшись, сказал альфа, делая ещё одну затяжку. Но однажды он всё же не смог совладать со своей яростью, он даже не помнит, из-за чего началась потасовка, но они сцепились в столовой с одним альфой, перевернули несколько столиков и подносов с едой в придачу, а тот альфа сильно пострадал, конечно же, ему тоже досталось, но не так. Истинную причину он не помнит, но помнит, что тот альфа задел за больное и говорил много лишнего, так что это было за дело, возможно, он только чуть-чуть перестарался. В этот раз промах был серьёзный, так как они нарушили не то что дисциплину, а один из законов части, каравшийся по всей строгости. Его отправили под трибунал, и он помнит, как был удивлён, что из-за какой-то там драки его могли посадить, но если честно, ему давно стало всё равно, что будет с его жизнью. А выйди он из армии, и что будет? Правильно, он даже не представляет, что будет делать и как зарабатывать на жизнь, ведь там, за стенами, его никто не ждёт, а тут, по крайней мере, был уверен в завтрашнем дне. Чонгук-хён помог ему и в этот раз, а ему назначили всего административку и перевели из престижного морского флота в обычную пехоту, но он не сильно расстраивался. Долгое время Хосок пытался выведать, как у хёна это получается, ведь на этот раз проступок был серьёзный и одного авторитета было недостаточно, а так же почему он ему помогает, если расплатиться он не сможет и вовек, но альфа тогда сказал, что он сделал это, потому что они друзья, и он отплатит ему, если больше не будет влезать в неприятности после его ухода, так как больше постоять за него будет некому, а так же если настроит свою жизнь, так как он знал его историю. После ухода Чонгука он сдержал своё обещание, и остаток службы прошёл практически без происшествий, когда близился срок возвращаться домой, ему предложили службу по контракту, он согласился и честно был даже рад такому повороту событий, ведь теперь он знал, что делать со своей жизнью, и надеялся служить на благо родины, защищая её граждан. Он обрёл цель, но его мечтам было суждено разбиться о скалы. При прохождении медосмотра выявилось, что у него приступы неконтролируемой агрессии, под действием которой он мог делать всё, что угодно без возможности остановиться, он впадал как будто в какой-то транс. В армии, где всё должно быть строго по правилам, с таким диагнозом его не могли принять, несмотря на все его заслуги, поэтому он был вынужден вернуться ещё более разбитым обратно на гражданку, где даже поход в армию не давал никаких льгот. В учебные заведения его не брали, так как директор его бывшего университета и правда не шутил, на хорошо оплачиваемые работы никто не хотел брать к себе человека, который мог ни с того ни с сего разнести всё заведение в щепки и даже старый владелец клуба, где он раньше работал, отказался его брать. Таким образом, он устроился в какой-то малоизвестный бар где-то на окраине города барменом. Платили копейки, объём работы был нереальный, начальник — козёл и скупердяй, а посетители этого заведения противны. По сравнению с элитным клубом того времени разница была на лицо. Одно радовало — тут он мог не носить маску улыбки и доброжелательности, мог рычать на клиентов, если те просили своё пиво, и побыстрее — огрызаться, и вообще, в принципе, делать всё, чего нельзя было делать там. Даже драться было можно, что, к слову, тут довольно часто происходили драки, так что полицейским можно было просто не уезжать. Жизнь шла по наклонной, и он перестал видеть какую-либо надежду на свет. Постоянные драки, ночёвки в полицейском участке, бесчисленные половые связи, море алкоголя и даже курение травки. Из всего этого, казалось, не было выхода, и он просто ждал конца, надеясь закончить волочить своё жалкое существование и просто умереть в одной из драк в переулке или от передоза, но в один день всё изменилось. На дворе было раннее утро, когда к нему в дом кто-то позвонил, а он, сонно приоткрывая один глаз и несколько минут фокусируя зрение, пытаясь понять, что это не сон и ему действительно звонят. Хосок поднялся с дивана, лениво шаркая по полу тапочками, раздумывая, кого это могло принести. Голова болела просто чудовищно, как будто по ней вчера весь вечер долбили молотком, на полу несколько пустых бутылок из-под соджу, об которые он в последствии даже споткнулся. В доме полный бардак, состоящий из алкоголя, пустых пачек рамёна, пицц и бычков от сигарет, хотя ещё каких-то два года назад здесь всё сверкало, ведь он был чистоплотным, но всё переменилось. Посмотрев в глазок, он увидел незнакомых ему мужчин, что выглядели серьёзно и внушительно в классических костюмах. Хосок даже подумал не открывать, рассчитывая, что это пришли по его душу, и притвориться, как будто никого нет дома, но в дверь напротив ещё настойчивее постучались. — Чон Хосок, открывай, мы знаем, что ты дома! — воскликнул незнакомый голос, а альфа, вздохнув, был вынужден открыть дверь. Как и ожидалось, там стояло двое амбалов, но вот когда из-за их спин вышел третий, он чуть не осел на пол, узнавая этого черноволосого мужчину. — Сонсеним? — удивлённо спросил он, отходя к стене и пару раз дополнительно промаргивая, возможно, он всё ещё не отошёл о алкоголя? Но нет, на пороге его дома точно стоял Чонгук, немного изменившийся, повзрослевший, в дорогом костюме и часами на руках, но это определённо был он. — Что вы тут делаете? — язык не поворачивался назвать его как в старые добрые времена, потому что внешне он, может быть и похож, за исключением некоторых деталей, но вот аура и даже взгляд как-то поменялся до неузнаваемости, стал более мрачнее, что ли? И что только с ним произошло за это время? — Что я тут делаю? — усмехнувшись, спросил Чонгук, проходя внутрь, на что его охрана последовала следом за ним, закрывая дверь. — Я думал, что иду рассказывать своим должникам, как поступать не стоит, и что следует возвращать мои деньги вовремя, — продолжил он, выделяя последние слова голосом. — Твои деньги? — неуверенно переспросил он, растерянно смотря на мужчин, либо он ещё не проснулся, либо не знает, что происходит. Какого чёрта Чонгук делает у него дома? В смысле, его деньги? — Да, мои, — кивнул альфа, проходя внутрь и брезгливо сморщиваясь, наступая на валяющуюся в гостиной пустую банку из-под пива. — Поверь, я был удивлён не меньше твоего, когда увидел в списках знакомое имя, — продолжил он, проходясь по комнате, словно оценивая, сколько за неё можно получить. — Я думал, ты остался служить на благо родины, в конце концов, я всё уладил, но ты, кажется, выбрал другой путь, — разочарованно продолжил он, обводя взглядом квартиру и поднимая на мужчину вопросительный взгляд, словно спрашивая: «И это то, чего ты хотел?» — Ты жалок, я разочарован. С теми перспективами, что у тебя были, ты выбрал спиваться здесь, на этой свалке, как какой-то алкаш, или сторчаться, как грёбаный наркоман? — Меня не взяли на службу из-за судимости, — сквозь зубы проговорил Хосок, подпирая спиной стену и сложив руки в замок, ему не нравилось то, что кто-то, кто хоть и был очень близок в прошлом, сейчас стоял и осуждал его, не зная всей картины, в общем. Он и сам не рад, что так живёт, но это единственное, что у него осталось, он пытался, боролся. Не получилось, поэтому единственным вариантом сейчас это и остаётся, как только запивать всю свою боль алкоголем и закуривать травкой — единственное, что ещё приносит ему радость. — Я всё отдам, прошу мне дать ещё немного времени, — сказал он, а Чонгук на пару секунд замолчал, после чего громко рассмеялся. — Отдашь? Не смеши меня, пожалуйста, — сказал тот, всё ещё тяжело дыша от смеха. — Для того, чтобы ты вернул долг, тебе нужно будет пахать всю свою жизнь и питаться одной лапшой быстрого приготовления, и то этого не хватит, так что ещё твои внуки будут доплачивать за тебя, — с усмешкой продолжал он. — Тогда сделай то, зачем ты пришёл, — с раздражением проговорил альфа. — Ну же, пусти пулю мне в висок! Всё равно я смерти не боюсь, а скорее жду её. — Убить я тебя всегда успею, к чему такая спешка? — спокойно спросил Чон, стряхивая мусор с дивана и аккуратно усаживаясь на него. — Вообще-то я пришёл поговорить, иначе бы просто не появлялся здесь, так что присаживайся, — после чего указал рукой на кресло на против, словно это его дом, а охрана тем временем осталась около дверей по обе стороны, намекая, что пока приказ их начальства не будет выполнять, никто из этой комнаты не выйдет. — Очень сомневаюсь, что спустя столько лет ты ко мне просто поболтать пришёл, — пошутив, сказал альфа, усмехаясь и направляясь в сторону кресла, на что мужчина кратко посмеялся и сказал, что у него к нему важное дело. — Тогда, наверное, по правилам этикета я должен предложить кофе? Такие серьёзные люди, как вы, навряд ли решаете серьёзные вопросы без чашечки эспрессо? У меня, конечно, не кофе из кофейни, а обычный заварной, подойдёт? — с сарказмом спросил он, усаживаясь в кресло. — Вынужден отказаться, как-то не хочется загреметь в больницу с пищевым отравлением, — не остался в долгу черноволосый, складывая руки в замок и поддаваясь всем корпусом вперёд, всматриваясь в чужие карие глаза, чтобы в случае чего разглядеть там ложь. — Я, конечно же, в любой момент могу сделать то, зачем сюда пришёл, или же дать тебе ещё один шанс, заранее зная, что ты не вернёшь такую сумму, чтобы проценты капали, но у меня для тебя есть деловое предложение. Как насчёт отработать свои долги? Я предлагаю тебе работать на меня сначала, конечно же, за бесплатно, а потом уже как пойдёт. Но в любом случае ты будешь в выигрыше, так как ты сможешь раскидаться с долгами всего лишь в течении пары месяцев, а если всё пойдёт как нужно, то, — альфа растянул свои губы в ухмылке, поддаваясь своим мыслям, — сможешь остаться на этой работе и, возможно даже подняться выше. Только представь, — воодушевлённо продолжил он, поднимаясь со своего места и разводя руками в воздухе, — своя собственная квартира, дорогая машина, брендовые вещи, страх и уважение всего города, да что города — страны! Ну и, конечно же, как приятный бонус, — продолжил альфа, разворачивая голову в сторону Хосока, который так и остался сидеть на месте. Его заговаривал как будто сам дьявол, — любой омега. Ты даже сможешь вернуть себе своего бывшего и отомстить ему. Поверь, он выберет тебя, если твой кошелёк будет толще, чем у его нынешнего ёбыря, — а мужчина плотно сжал зубы, отчего его его линия подбородка стала ещё острее. Вот же... Знает, на что давить. — Звучит слишком хорошо, в чём подвох? — сузив глаза, спросил тот, не веря его словам, не может человек делать так много добра, зная, что ему с этого ничего не будет. Во всяком случае, Чонгук такого человека не напоминал. — Почему ты так добр ко мне, как тогда, так и сейчас? Чем я лучше, чем кто-либо другой, зачем я тебе? — Скажем так, в армии ты мне просто нравился как друг, и я решил помочь, да и никому из нас лишние плюсики на том свете не помешают, — усмехаясь, продолжил он, подкуриваясь. — А сейчас не стану обманывать, ты представлял для меня интерес как боец ещё со времён армии, у тебя хорошие навыки, и я уже представляю, как ты хорошо их развил там. Признаться, я поискал на тебя немного информации перед тем, как идти. Многочисленные драки... Значит, уличным боем ты тоже обладаешь. Кроме того, твоя резкая вспышка агрессии, — сказал он, выдыхая дым, и, видя удивление в глазах, улыбнулся одними уголками губ, делая новую затяжку. — Да-да, та самая, из-за которой нормальные люди не берут тебя на работу, для меня она даже полезна. Не нужно от этого избавляться. Я, напротив, буду только рад, если будешь использовать эту свою особенность при выполнении моих поручений. — У меня есть выбор? — с сомнением спросил Хосок. — Конечно же, он у тебя есть, — вздохнул Чонгук и направился к двери. — Если хочешь, можешь подумать, хотя мне кажется, что выбор тут очевиден, — после чего остановился на пару минут. — Я приду послезавтра, думай хорошо и давай без глупостей, — проговорил он последние слова, после чего уже собирался выйти за дверь, как альфа, что до этого напряжённо думал, уставившись в одну точку, окликнул его, заставляя его остановиться и самодовольно усмехнуться, словно иного он и не ожидал. — Я решил. Буду работать на тебя, я согласен. — И это верное решение, но ты же понимаешь, в чём заключается твоя работа? Я не хороший человек, мафиозник и глава картеля, ты будешь убивать и можешь быть убит сам. — Да какая уже разница, если это мой единственный вариант на нормальную жизнь, я готов ухватиться даже за него, — сказал он, про себя думая, какая жизнь всё-таки интересная штука. Ещё не больше полугода тому назад он мечтал работать в армии на благо страны, защищать свой народ, а уже сегодня он будет этим самым, от кого этот народ защищать и нужно. «Но в конце концов, какая разница, что на войне убивать, что тут — всё равно одно и только слова разные», — пронеслось у него в голове. — Прекрасно, — улыбаясь, сказал Чонгук, после чего достал из своего портмоне крупную купюру и положил её на стол. — Начинаешь завтра, жду тебя в своём офисе в семь утра, а до тех пор приведи себя, пожалуйста, в порядок и сходи в душ, от тебя воняет перегаром. И купи себе нормальный рабочий костюм, не позорь меня, я возлагаю на тебя большие надежды. Так Хосок начал работать на Чонгука, к тому времени у него уже был Чжухон, что метил на место его правой руки, поэтому оповещение о том, что он теперь будет работать с каким-то новоприбывшим сосунком, ему не понравилась. Он начал задирать его, считая, что Хосок получил всё слишком легко, и в этом он был прав, а Хосок был слишком вспыльчив, чтобы терпеть это. Они подрались, но здесь была не армия никто не собирался наказывать или прерывать их бой, здесь были другие порядки, пожалуй, это было чем-то в своём роде вступления. Но оба альфы были хороши, и если бы их всё же не остановили, наверное, они бы убили друг друга, а председателю они были нужны живые. Они признали силу друг друга и с тех пор стали соперниками, а со временем даже подружились, хотя дух соперничества между ними так и закрепился. Чон довольно быстро поднялся высоко, так как безупречно выполнял свою работу и иногда даже сам проявлял инициативу, чего босс не мог оставить без внимания, замечая его успехи и поощряя их. В течении пары месяцев он расплатился с долгом и когда настало время принимать решение, остался в мафии, так как прочно основался тут, и ему это даже начало нравиться. В конце концов, он не нужен «чистому» миру, а тут, кажется, нашёл своё место, поэтому прошёл официальное вступление в клан и набил татуировку волка. Председатель не прогадал, когда посчитал, что его навыки, физическая подготовка и вспыльчивость будет им только на руку, поэтому вскоре он уже был прозван в народе «палачом», так как с особой жестокость разбирался с врагами и предателями, с поразительной точностью вытаскивая сведения даже у самых стойких людей, но на этом месте он продержался не так уж и долго и вскоре стал правой рукой Чонгука. К тому времени они уже немного сдружились, и было принято решение назначить Хосоку лечение, так как теперь его особенности могли только мешать им, теперь уже всё не так плохо, но и не так хорошо, как хотелось бы, вспышки агрессии всё равно иногда дают о себе знать. С наркотиками, к слову, тоже пришлось завязать и буквально сразу же, как он только примкнул к клану, так как тут такое не поддерживалось, хотя, казалось бы. Иметь такую серьёзную зависимость было опасно, хотя некоторые всё равно продолжали употреблять. А Чжухон вскоре был переведён в Италию до наведения порядков там в итоге так и остался, становясь главным в той стране и поддерживая клан на расстоянии, там же он и встретил своего омегу, поэтому то, что сейчас он вернулся в Корею, точно означало начало чего-то важного.End of flashback
— Как-то так, вот такая у меня история, — закончил альфа, делая глоток из стакана, чтобы смочить горло, где пересохло от долгого рассказа. Мин долго молчал, переваривая услышанное, понимая, что их обоих хорошо помотала жизнь и всё они сюда пришли далеко не по доброй воли, а из нужды, если так подумать, то они даже были похожи, заметил омега, проводя параллели. Ему многое стало понятно и сейчас, лучше узнавая мужчину и его причины, чтобы стать тем, кто он есть, испытывал к нему даже сочувствие и уважение? Юнги это не нравилось, но чем лучше он узнаёт альфу перед ним, тем больше он ему симпатизирует. — Серьёзно, Чонгук-хён? — смеясь, спросил парень, это был первый вопрос, который он задал, находясь всё ещё под впечатлением от услышанного. — Ты по-прежнему его так называешь? — Я не называю его так ещё с тех пор, как мы впервые увиделись после армии, у меня бы язык не повернулся, это два абсолютно разных человека, — объяснил мужчина, прикрывая глаза и сжимая переносицу пальцами. — Раньше я обращался к нему как председатель или господин Чон, но с тех пор, как мы сблизились, обращаюсь к нему просто по имени, даже упуская тот факт, что он меня старше, хотя на работе, если того требуют обстоятельства, можем и как положено разговаривать. — А тот омега, — задумчиво протянул Юн, закусывая губу, вспоминая имя, — как же его там... Лиён? Что с ним? Ты же хотел его вернуть, как получишь достаточно денег и как? Вернул? — Вернул, — утвердительно кивнул. — Чонгук оказался прав, чем толще кошелёк, тем больше шансов. К тому времени, как я его отыскал, у него уже был новый альфа, конечно же, встреча со мною для него было большим шоком. Но мы продержались недолго, я думал, что всё ещё люблю его, но это оказалось не так. При встрече с ним я был рад, но это оказалось не больше, чем ностальгия по былому и, возможно, похоть, так как он стал ещё красивее, — на этих словах омега смешно фыркнул, и мужчина поспешил исправиться. — Но ты, конечно же, красивее, лисёнок, а его я вышвырнул за дверь, как надоел, что случилось не позднее трёх месяцев. Теперь я думаю, ты понимаешь, почему я так предан своему клану, в особенности его главе? Эти люди для меня семья, те, что приняли, когда все отвернулись, те, кто взяли под своё крыло, в то время как у нашего государства не оказалось для меня места, а Чонгук… Я обязан ему жизнью, поэтому прости, бестия, как бы ты мне не нравился, но этот выбор в твою пользу никогда не смогу сделать. — Я понимаю и не прошу. — А что касательно тебя? — спросил мужчина, подперев подбородок рукой и смотря в зелёные глаза напротив. — Какая твоя история? Почему так предан? Ты действительно настолько предан или есть иная причина? Хотя я, конечно же, не знаю, к какой группировке ты именно относишься. Я увидел у тебя тату лисицы, но не думаю, что это отличительная метка. — Ты прав, это просто татуировка, — ответил Мин, пряча смущение в дыме кальяна, потому что вспоминать, при каких обстоятельствах альфа увидел этот интимный рисунок, совершенно не хотелось. В конце концов, на животе были видны только хвосты. — Так и быть, я расскажу кое-что тебе, но не всё. По большей части ты не услышишь и ни слова на свой вопрос, но хочу рассказать, почему я тебя так старательно ненавижу. Хосок, ты этого не помнишь, но мы встречались и прежде. Я был в борделе, как ты уже и сам по своим источникам знаешь, наша первая встреча была там.Flashback
Сегодня был один из редких вечеров, когда омега был не наказан и не лежал где-нибудь на полу, харкая собственной кровью, его вызвали работать, хотя, конечно же, работой это было сложно назвать. Рыжеволосый просто сидел в баре, разговаривая с барменом, пил алкогольный коктейль и отшивал любого альфу, что к нему подходил. Тэхён был наверху, работал, но Мин предпочитал об этом не думать, так как его сразу охватывала злость. — Это уже третий за сегодня, Ли будет недоволен, — сказал бармен, протирая бокалы, смотря в спину альфе, что уходил после отказа Мина. — Мне похуй, — сказал омега, после чего посмотрел в конец барной стойки, где сидел какой-то симпатичный, но очень мрачный альфа, от него прям веяло какой-то тяжёлой аурой, отчего никто даже не доставал его, так и продолжая сидеть с кислой миной на лице и в одиночестве поглощать янтарную жидкость. — А это кто? — он был здесь относительно недавно, поэтому не особо разбирался, но как твердила его интуиция, именно этот был тут не просто посетителем, мужчина посмотрел в сторону того, куда указал омега, после чего вытянулся в удивлении. — Ну и вкусы у тебя! Замуж, так за короля, да? — пошутил тот, но, видя недопонимание в глазах напротив, продолжил, кашлянув в кулак. — Чон … — закончить ему не дали, так как рыжеволосый, зная по рассказам Кима, его перебил. — Чон Чонгук?! Владелец? Мне надо с ним поговорить, — решительно сказал тот, поднимаясь со своего места, но насильно усажен обратно. — Дурень, сначала дослушай, потом делай, — сказал мужчина, кидая полотенце на бар, — это Чон Хосок. — Брат? — Однофамилец, но самое приближённое лицо, практически второй полноправный владелец, он часто приезжает сюда по поводу работы и остаётся, чтобы вылакать пол бара и возможно, снять какого-то омегу. — Что-то он не слишком то весёл для его положения, — злорадствуя, ухмыльнулся тот, на что альфа пожал плечами, — но это не отменяет того факта, что у меня к нему разговор, — сказал Мин, поднимаясь со своего места и поправляя одежду. Конечно же, мужчина постарался его остановить, но у него ничего не вышло, как пришли клиенты, делая заказ на шоты, а омега тем временем направился в сторону альфы, отчего-то он буквально чувствовал, что ему нужно попытать удачу. Рядом сидел какой-то омега, пытаясь склеить его, и что-то рассказывал, в то время как тот его даже не слушал, смотря прямо и периодически пригубливая свой напиток. — Твоё время вышло, куколка, а теперь проваливай и дай поговорить со своим альфой, пока я тебе все волосы прям тут не повыдёргивал, — с ухмылкой сказал Юн, на что омега проворчал что-то по типу его плохого воспитания, но успешно ликвидировался, так как омега выглядел устрашающе, что правда может пиздануть в случае необходимости, после чего сел на его место, а мужчина, что до этого не подавал признаков жизни, повернулся в его сторону. — Наверное, должен поблагодарить тебя за спасение от этого болтуна? Но мне интересно, когда это я стал твоим альфой, если вообще первый раз тебя вижу? Распугиваешь потенциальных соперников? — усмехнувшись, спросил, покачав головой и беря в руки стакан. — Прости, детка, но ты не в моём вкусе, ты хоть совершеннолетний? — Уж поверь, достаточно взрослый, чтобы находиться тут, но я здесь не для этого, так что расслабь булки и можешь продолжать в одиночестве тут спиваться, — ответил омега, на что альфа посмеялся. — Какой грубый мальчик, я ведь старше тебя и неужели ты даже не знаешь, с кем разговариваешь? — Знаю, именно поэтому и подошёл так бы не заинтересовали. — Ты определённо не размениваешься по пустякам, — посмеявшись, сказал мужчина, поворачиваясь в его сторону и подперев голову рукой, прожигая взглядом, — и чего ты хочешь? — Мне нужна твоя помощь. Я работаю тут не по своей воле, меня похитили, и я знаю, что если кто и может меня освободить, то это ты, — проговорил Юнги, но, видя, как удивлённо вытянулось чужое лицо, добавил, отвернувшись. — Я всё равно выберусь отсюда, но мне бы хотелось, чтобы это произошло легче и быстрее. — С чего ты взял, что я буду тебе помогать? — усмехнувшись, спросил альфа, прося бармена повторить. — Ты что-то говорил про благодарность, — пробурчал себе под нос омега, — и мне хочется верить, что ты можешь помочь мне, — «Я это чувствую», — осталось не озвученным, пожалуй, он подсознательно понимал, что они связаны ещё тогда, и им стоит бы научиться доверять своим ощущениям. — Есть же в тебе хоть что-то человеческое? Ты пьёшь, потому что тебе грустно это видно невооружённым взглядом, следовательно, ты живой, потому что умеешь чувствовать. Войди в моё положение, прояви сочувствие. — Сочувствую, — сухо сказал альфа, закусывая губу, интересный экземпляр, — но этого недостаточно, что ты можешь предложить мне? Тело? Я и так могу получить его в любое время, — после чего погладил мальчика по голове, а тот от неожиданности вздрогнул, — но я не сплю с несовершеннолетними. — У меня скоро день рождение! И вообще, ты старше меня всего на три года! — воскликнул он, скидывая чужую руку, а Хосок склонил голову набок и спросил с прищуром, значит ли это, что он хочет его. — Нет, но если надо, сделаю это, хочешь, даже твоим любовником стану, только не здесь, пожалуйста, я хочу быть свободным, — сквозь зубы проговорил омега, наступая на горло своим принципам и силой впиваясь в колено, опустив голову. Ему не нравилось так унижаться, но чего только не сделаешь в такой ситуации. Сначала он хотел спасти себя, а потом уже попытаться вытащить Тэхёна, он знал, что тот точно бы сказал ему воспользоваться шансом, если он есть, не обращая на него внимания, но уверен, что если бы у друга был шанс, то он бы вытащил их обоих. — Всё ещё недостаточно, тебе нечего мне предложить, — заметил мужчина, залпом выпивая остатки, после чего поднимаясь со своего места. Этот разговор начал надоедать и вообще он опасался, что омега начнёт плакать, и тогда он уже не уверен, что не ввяжется в эту авантюру, конечно же, у него нет «особых обстоятельств», как у Чонгука, но, тем не менее, такое чести ему не даст, он должен проявлять хладнокровие. — Так что уж прости, но нужно было думать раньше. Разве родители не говорили тебе, что гулять поздно ночью опасно для омег? Юнги собрал ткань на своих коленях, про себя думая, как тот может такое говорить, ничего не зная, так ещё и мастерски давить на больное, хотя он, наверное, и сам не догадывался, как был близок к правде. У рыжеволосого, правда, не было родителей, но у него были любящие дедушки и он не виноват, что в тот день он всего-навсего возвращался с работы, потому что был вынужден зарабатывать. Зачем было нужно так говорить ему, мало того, что он и так уничтожен? Ему было нужно добить словами? — Ты ничего не знаешь, не смей так говорить, — тихо сказал Мин, но Чон его уже не слушал, собираясь уходить, снимая пиджак со стула и закидывая на руку. — Не смей так говорить! — воскликнул омега, спрыгивая со стула, пытаясь перекричать музыку, на что альфа уже развернулся. — Я ошибался, ты такой же, как и Чон Чонгук! В тебе нет ничего человечного, но уж поверь, я свои слова сдержу, и тогда ты ещё пожалеешь, вспоминая, что я тебе говорил. Ты будешь жалеть об этом всю жизнь! — Буду с нетерпением ждать, — сказал альфа с усмешкой. Омега тем временем схватил первый попавшийся пустой стакан и кинул ему в спину с громким криком. Конечно же, он не попал в цель, а Хосок чувствовал себя слишком разбитым сегодня, чтобы проучать этого мальчика, к тому же за порчу имущества с ним разберётся Ли. Парень тем временем в гневе сметал всё с бара и со психу даже запустил стакан в стеллаж с алкоголем за спиной бармена, что успел вовремя пригнуться. Альфа лишь краем глаза видел, как омегу скручивали охранники.End of flashback
Альфа молчал. Слишком долго молчал после услышанного. Догадываться в том, что ты замешан, в том, что по твоей вине, по сути, ещё ребёнок попал в бордель — это одно, и знать наверняка — это другое. Так ещё плюс ко всему, этот «ребёнок» твой омега в настоящем и теперь он понимает, почему Юнги так его ненавидит, и всеми силами противится их связи. Он понимает, почему Мин стал тем, кем стал, ему страшно представить, что с ним сделал после этого случая, а думать о том, что ему пришлось там пережить, он и вовсе старается избегать этих мыслей. Если бы он только знал тогда, что тот мальчик из прошлого будет его любовью в настоящем, он бы камня на камне там не оставил, но, увы, судьба решила сыграть с ними злую шутку. Хосок забыл об этом, по правде, тот период он помнит смутно, лишь помнит, что тогда ещё только встал на этот путь и отходил от всего, включая Лиёна, но сейчас, когда Мин рассказал ему, он начал вспоминать. И вот не обманул же. Теперь он даже не представляет, как ему замаливать грехи перед этим омегой и возможно ли это вообще простить? Раньше их союз был невозможен из-за их работы, теперь же в этом ещё замешаны личные причины и ему так стыдно, что в их первую встречу поступил всё так же по-старому и продолжал делать много ошибок по сей день. Все его грязные шутки, пошлые намёки, домогательства, насильный поцелуй — всё это обернулось против него, стало даже противно от самого себя. — Я вот всё думаю, почему ты был так печален тогда? — прервал тишину первым омега, шутя, на что Чон поднял на него острый взгляд. Как он может шутить сейчас? Но Хосок это только узнал, и то только верхушку айсберга ему ещё предстоит многое узнать и смириться с этим ведь прошлое не воротишь, а будущее всё ещё можно изменить. Мин же с этим всю свою жизнь живёт и должно быть, время и правда лечит, раз со временем он перестал чувствовать из-за этого боль. Только ярость, что с этим альфой, на нет сходит. — Прости, я не знал. Чёрт, я даже не знаю, можно ли такое простить и что мне делать, — простонал он, вороша свои волосы. — Но как ты сбежал? — Засунь свои извинения знаешь куда. И не лезь ко мне в душу, я же к тебе не лезу, если я рассказал тебе только это, значит тебе этого достаточно, — сказал Мин, на что альфа что-то невнятно спросил, ему явно было неудобно задавать такой вопрос. — Что, хочешь узнать, чистый ли я и не целовался ли ты со шлюхой? — посмеялся он. — Нет, я сбежал раньше, чем бы это могло произойти, именно по этой причине у меня нет татуировки. Да и чаще всего я находился в таком состоянии, что просто чисто физически не мог работать, в те моменты мечтал, чтобы однажды они перестарались и меня просто убили по неосторожности, но этого не произошло. Хотя моё тело всё же видело много людей, а теперь ещё раз подумай, нужен ли тебе такой омега? Сломанный и грязный твоими же руками. Мин давил, и мужчина эту боль уже физически начинал чувствовать, комкая рубашку в районе груди. Так вот что такое моральная боль? Такой сильной она ещё никогда не была, так вот что это такое быть связанными. — Тот омега… Ты сказал, такой же, как и Чон Чонгук, тот омега — это ты? — еле слышно спросил волк. — Нет, это не я, — сказал Юн, поднимаясь со своего места и поправляя одежду. — Между прочим, он был блондином и, судя по всему, эту историю ты и без меня знаешь, но я в любом случае не стал бы её рассказывать. Не моя тайна, не мне её и говорить. Уверен, твой ненаглядный председатель даже и имени того омеги не вспомнит, впрочем, ты всё равно можешь попытаться его спросить. — Он жив? — Сам узнаешь, но чтобы ты не чувствовал себя слишком хорошо, я скажу тебе ещё кое-что, — сказал он, приближаясь к нему, и прошептал на ухо. — По вашей вине в том месте у меня умер любимый человек. Ты не только меня уничтожил, ты убил близких для меня людей, — омега вспомнил в этот момент про Джин Хосока со стороны Кима и Шин Хосока с его. С этими словами омега ушёл, в конце концов, он сюда веселиться пришёл, оставляя абсолютно разбитого альфу в вип зале, а сам спускаясь на первый этаж. Он всё ещё планировал закадрить пару альф и найти себе развлечение на ночь.***
Хосок всё же остался в клубе, а его вечер скрасили пара альф союзников с их кланом. Не сказать, что они были друзья, Чон вообще мало кому доверял, а людям из других группировок и вовсе нет, хоть сейчас они и не были для них врагами. Как он посчитал, звать Чонгука будет слишком опасно, когда лисёнок будет находится с ним в одном помещении уж кто-кто, а он мелочиться не будет, да и Чжухон тоже был в курсе про омегу, о нём знали буквально все и были прекрасно осведомлены, какая награда стоит за его поимку. Они пили и разговаривали, пару мальчиков омег устроились в ногах альф, а волк на этот раз отказался. Как вдруг к ним подошёл официант, явно с какими-то новостями и только после разрешения сказать он заговорил. — Господин Чон, мы посчитали правильным доложить вам о том рыжеволосом омеге, — заговорил работник слегка запуганным голосом, боясь допустить ошибку, на что мужчина буквально зарычал, требуя рассказать, что с ним, потому что ему совершенно не нравилось то, куда идёт их разговор. Это заставляло его беспокоиться. Приятели загалдели, спрашивая, в чём, собственно, дело, но он решил разобраться с ними потом, сейчас главное Юнги. — Он очень сильно напился, зачем-то залез на сцену к стриптизёрам и мешает им выполнять их работу, охранники уже близки к тому, чтобы выкинуть его из клуба, но мы сначала решили спросить у вас, — на этих словах Хосок со злостью сжал стакан в руке, плотно сжав зубы. То есть, омега опять напился до беспамятства и теперь только не вешается на него, а танцует на сцене? Просто замечательно! Возможно, не так уж и зря он попал в «Зверинец»? Возможно, танцы — это то, что ему нравилось? Чон обещал обязательно спросить по этому поводу омегу, когда он проснётся на следующее утро будет трезв, и у него очень сильно будет болеть голова, а возможно, уже и не только потому, что он очень зол. — Правильно сделали, что сказали. Ничего не предпринимать, я всё сделаю сам, если хоть кто-нибудь к нему прикоснётся, будет иметь дело лично со мной, но вы можете разогнать людей, — сказал он, отпуская официанта, на что тот поклонился и убежал передавать услышанное. Альфа не хотел, чтобы на него пялились, после чего он, ничего не объясняя, поднялся со своего места и пошёл вниз. В этот же самый момент в недавнем времени в клуб приехал Вонхо, собираясь подняться в вип ложе, но переполох на сцене заставил его остановиться, подобное тут происходило не часто, а от увиденного его сердце пропустило удар. Рыжеволосый омега на сцене казался ему до боли знакомым, с лисьими глазами и россыпью веснушек по всему лицу. Он стоял как вкопанный, не веря своим глазам, абсолютно не обращая внимание на недовольство людей за его спиной. Ошибки быть не могло, это определённо был он. Уже на первом этаже охрана подсказала Хосоку, где искать его бестию, и он пошёл к сцене, где всё равно была огромная толпа, и кто-то даже умудрялся снимать, несмотря на то, как охрана окружила сцену по периметру. «Заголовки завтра будут что надо», — подумал мужчина, но то, что он увидел на сцене, заставило его остановиться на месте, а всё потому, что омега на сцене не танцевал, а лишь мешал омегам выполнять их работу и читал толпе какую-то речь по поводу того, что это неправильно и они не больше чем заложники, а все они, что смотрят на это — посредники преступления и, конечно же, эта речь была бы намного лучше, если бы не его заплетающийся язык. Мужчина даже гордость испытал за свою бестию. — Спектакль окончен, расходимся, — строго сказал он толпе в микрофон, когда запрыгнул на сцену, параллельно припечатывая омегу к себе. Рыжеволосый что-то попробовал сказать, но его попытки были закончены, когда альфа закрыл его рот своей ладонью, отчего вырывались одни мычания. — Все приступаем обратно к работе! Ничего необычного не произошло и уберите телефоны! — рычал он, снимая омегу со сцены и со злости швыряя чей-то телефон, так и норовящий залезть ему в лицо, после чего взял Юнги за руки и потащил сквозь весь зал к служебному выходу. Кажется, завтра ему придётся разбираться с уймой дел, дабы этот инцидент не просочился в прессу, иначе председатель всё увидит и четвертует к чёртовой матери. Не за беспредел в таком элитном заведении, а за то, что сам волк наконец-таки поймал этого пацана, за кем бегает уже на протяжении месяца, а новостей так и нет. Вонхо взглядом ястреба проводил спину альфы, куда-то уволакивающий омегу, и растянул губы в усмешке. «А этому то что от него надо?» — пронеслось у него в голове, и он последовал за ними. Кажется, рыжеволосый понял, что происходит, когда они практически пришли, начиная вырываться, а Чон отпустил его, зло сверкая глазами и поворачиваясь в сторону омеги, что буквально прирос к стене. На самом деле его просто прибили к ней одним взглядом. — Что на этот раз? Тебя чуть не выгнали из клуба за шкирку и ты всё ещё хочешь тут остаться? Увы, единственный вариант — это остаться тут со мною, иначе ты опять натворишь бед, но так как ты против, мы едем домой, — раздражённо говорил он. — Ты хоть представляешь, сколько работы мне теперь прибавил? Ты меня подставил. — Хосок, — еле шевеля губами, сказал омега, впервые за долгое время без мата в одном предложении и насмешки, но ему было слишком не до этого, чтобы обращать на это внимание, — мне плохо… — Конечно, плохо, ты же столько выпил, кому не станет плохо? — причитал альфа, на что рыжеволосый прохрипел, что он не шутит и скатился вниз по стене, вот тогда-то мужчина и испугался, подхватывая омегу, матерясь себе под нос и отводя его в туалет. Чон хотел пойти с ним и помочь ему, правда, пока сам не знает чем, возможно поддержать волосы? Но Юнги настоял, что он справится и сам. В туалете Юнги схватился за край раковины, чтобы хоть как-то удержать равновесие, ведь ноги были ватные и далеко не от выпитого алкоголя. Мин думал, что его вырвет, но он понял, что ошибался, когда внизу живота резко отдалось резкой болью, заставляя его проскулить и скатиться вниз. Запах стал ещё слаще, что могло значить только одно — ёбаная течка. Когда боль немного отошла, он стянул с края раковины сумку за длинную ручку, скидывая её на пол и начиная рыться внутри в поисках таблеток. Ключи от машины, зарядник, наушники, телефон и всё не то. Кажется, он использовал их в прошлом месяце и забыл купить новую пачку. В таком случае он в полной заднице, так как, во-первых, он в клубе, во-вторых, у него нет с собой таблеток и, наконец-то, в-третьих, за дверью стоит Хосок, и он даже не знает, какой из фактов его печалит больше. Он просто не представлял, как ему теперь безопасно добраться до дома и не напороться на неприятности, потому что отбиваться от альф — это последнее, чего он сейчас хотел, да и навряд ли мог. Юнги всем сердцем ненавидел это ёбаное состояние, что заставляло его чувствовать себя таким беспомощным. Он бы с радостью избавился в себе от всего омежьего, ведь по факту он и не был полноценным омегой. Бета, кому просто повезло иметь запах, но если течка — это то, чем ему приходится за него платить, он бы с радостью с ним распрощался. Ругая себя за свою беспечность, что не носит такие важные вещи, как таблетки с собой, как второй пистолет омега достал телефон, набирая номер и из-за дрожащих рук попадая не по тем клавишам, он звонил Тэхёну, опасливо поглядывая на дверь, которую он, к счастью, закрыл. Запах хвои он чувствовал даже сквозь её толщу и надеялся, что альфа этого не почует. О Хосоке сейчас даже и мысли не допускал, понимая, насколько ему будет херово, если он вспомнит альфу, хотя ему и сейчас не особо хорошо. Альфа терпеливо ждал, подпирая стену и постоянно проверяя время, включая телефон, когда время пошло за десять минут, он подумал, что рыжеволосый ну уж очень долго, поэтому решил его проверить. Он опасался, что омега может, как и в прошлый раз, неожиданно заснуть, но уж лучше бы Мин реально отрубился в туалете. Он постучался, из-за чего омега за дверью вздрогнул, опуская телефон, а альфа, чуя сладкий запах, всё понял, нажимая на ручку двери, но та не поддалась. У омеги началась течка, и Хосок чувствует, что должен быть рядом во что бы то ни стало. И дело вовсе не в желании трахнуть омегу, а быть просто рядом. Тогда он нажал ещё раз и ещё, грозясь сломать дверь к чертям собачьим. — Юнги, прошу, открой дверь, — просит мужчина, прислонившись к ней вплотную, прислушиваясь к шорохам за ней, но омега не глуп, он не собирается этого делать, прижимаясь затылком к стене. — Чон, не будь глупцом, я не пущу тебя, — подал голос Мин, он прекрасно помнил первые действия в адрес себя, что с ним может происходить сейчас, когда не может себя контролировать. Шлюшка внутри Юна хочет отдаться, но сам Мин твёрдо стоит на своём. Собственно, как и Хосок, который просто хочет его впустить, обещая держать себя в руках, ему отчего-то кажется, что он во чтобы бы то ни стало обязан быть рядом и упускает что-то важное. Но Юнги не верит, у него нет сейчас сил сражаться против альфы. Пока мужчина уже не начинает раздражаться, злиться и грозится выбить дверь, потому что чувствует, как омеге нехорошо, хочется приласкать, согреть, помочь. Омега не сдаётся и тогда, поэтому мужчина выбивает её с плеча, абсолютно игнорируя то, что он мог их просто попросить ключ у любого из работников, слишком долго. Ничего, он покроет все ущербы. Заходит в комнату, положив на правое плечо руку и немного подвигав им, так как оно слегка побаливало, но, понимая, что перелома нет, расслабился. Мин сидел на полу, он покраснел, а лицо его исказила гримаса боли, в помещении стоял сладкий запах мандаринов, от которого удержаться было чем-то за гранью реальности, особенно если течная омега перед тобой твой истинный, но волк нашёл в себе эти силы, поднимая его руки и обещая, что сейчас всё будет хорошо, и он отвезёт его домой. Хосоку невыносимо, когда его мальчик страдает, и сейчас он ощущал это на ментальном уровне. Омега пугается, когда его поднимают на руки, потому что тот сейчас не в том состоянии, чтобы отбиваться, но он всё равно слабо бьёт того по спине и царапается. — Лисёнок, не бойся, я отвезу тебя домой и не буду тебя трогать, просто хочу помочь, — ласково сказал альфа, замечая, как омега съёживается у него на руках, становясь как будто меньше в размерах, и направляется на выход, не замечая, как какой-то альфа идёт за ними. — Хосок, — окликнул его Вонхо на выходе из клуба, — что за мальчик рядом с тобой? Твой трофей? — спросил он, на что альфа медленно развернулся. Вонхо был высоким и широкоплечим мужчиной, ничуть не уступающий Чону в силе, с запахом грецкого ореха и выкрашенными в белый волосами с ярко-синими концами, на что волк лишь вопросительно поднял брови, что это за боевой раскрас он обязательно спросит, но как-нибудь в другой раз. На нём был классический пиджак, облегающий крепкие мышцы, что тот понял, что он, вероятнее, не так давно приехал с работы, если не прям сейчас. Телохранителя главы второго места в мире мафии он знал лично, его босс был хорошим другом с Чонгуком, поэтому у них были доверительные отношения и в другой раз он бы обязательно остался пропустить с ним по стаканчику чего-нибудь крепкого, но не сейчас. — Вохно, какая неожиданная встреча, ты уж прости, у меня сейчас нет времени, чтобы переговорить с тобой, если не против, давай встретимся как-нибудь в другой раз? — сказал Хосок, а Юнги пытался сосредоточиться на том, с кем разговаривает альфа, но не мог, мозг затмило возбуждением. Он пытался сфокусировать зрение, но мог развидеть лишь силуэт высокого и большого мужчины, будь он сейчас в себе, обязательно привёл бы сравнение, как встретились «два шкафа». А ещё запах ореха, казавшийся ему смутно знакомым, который ещё долгое время не будет давать ему спокойно жить. — Так торопишься разложить рыжеволосого? — а ещё голос, определённо принадлежащий альфе, словно он уже где-то его слышал. — С каких пор тебя интересует, с кем я сплю? Это мой друг, и если ты не заметил, ему сейчас очень плохо, — сказал он, открывая дверь своего бугатти и усаживая Мина на переднее сидение. — Поговорим позже, напиши мне, а сейчас я поеду, — после чего обошёл автомобиль и, попрощавшись, сел за руль, исчезая в ночи. Так и оставляя Вонхо перед входом в клуб, гадая про себя, какие отношения могут их связывать. — Друг? — усмехнувшись, спросил он у пустоты, не веря ни единому его слову, он скорее поверит, что Чонгук правда любит Чимина, чем в то, что эти двое друзья, потому что нельзя смотреть с таким обожанием на человека, имея к нему только дружеские чувства. После чего он достал телефон, включая быстрый набор и набирая своему напарнику. Ему жизненно необходима информация о последних новостях в клане Чон, потому что, кажется, наклёвывается что-то интересное. И это тоже находится в его интересе.***
Хосок напряжённо вёл автомобиль настолько быстро, насколько того позволяла ситуация, сопротивляясь сладкому запаху, что заполнил уже буквально каждый миллиметр машины, борясь с желанием остановиться где-нибудь на обочине и трахнуть омегу прямо тут, так, чтобы снаружи, судя по качке, всё и так было понятно, но он находил в себе силы, чтобы этого не сделать. В прошлый раз омега сам к нему лез, а тут наверняка и сам хочет, но держится, а значит, точно никак нельзя, иначе он потеряет Юнги навсегда. Принятие того, что он его истинный, пришло сразу же, как только началась течка, но это известие не так сильно его удивило он был уверен в этом, а теперь ещё был уверен в том, что он лисёнка точно никуда, никогда и ни за что не отпустит, теперь он нравился ему ещё больше и раз уж по судьбе, а стало быть, и по законному праву, он его, то он его так просто не отдаст. Даже если его противником является сам рыжеволосый. Он знает, что нет хуже пытки для альфы, чем пытка течным омегой, но ради лисёнка, себя и их будущих отношений он очень постарается. Волк не хочет, чтобы его ненавидел собственный истинный и если раньше он только шутил, что не перенесёт этого, то теперь это стало правдой. Их связь — это одновременно и божий дар, и проклятье и он знает, как истинность умеет ломать. Юнги же тем временем сидел на соседнем месте, борясь с аналогичной проблемой, вот только мысли его были пусты, а мозг словно плавился, и в голове было только одно, отчего он жалобно скулил и только сильнее тёрся задницей о сиденье, потому что там уже давно всё начало зудеть, он думал, что это хоть как-то облегчит его страдания, но это было не так. Его лихорадило, трясло, жутко ныл живот, а альфа, напротив, не помогал, а лишь усугублял положение, потому что Мин чувствует странное ощущение, словно всё его нутро тянется к нему. И он не знает, дело ли в течке или в чём-то другом. Он слишком давно не был с альфой и может путать эти ощущения. Ему в голову лезли всякие разные мысли, потому что с приходом Хосока он чувствует необъяснимую тягу и связь не столько даже на физическом уровне, сколько на ментальном. Они что, истинные? Но, как говорится: «Умные мысли часто преследовали его, но он был быстрее», разумом омеги завладела его природа и он уже не мог размышлять на такие серьёзные вопросы. Течка буквально перемешала и перепутала все его мысли в голове в кашу. Краем глаза Чон заметил, как омега потянул куда-то свою руку, при этом умудряясь ухмыляться, хотя сейчас это и выглядело вымученно и болезненно. — Что ты де… — договорить ему не дали, так как Мин резко сжал его член сквозь ткань штанов, заставляя громко простонать, ведь он и так был на пределе. Альфа скинул его руку с себя, думая, что так и в аварию попасть недалеко, если омега решит сделать ему минет прям тут, но Юнги был бы не Юнги, если бы так легко сдался, поэтому в следующую же секунду переместился вниз, устраиваясь между ног мужчины и пытаясь расстегнуть ширинку. Чону ничего не оставалось, кроме как притормозить на обочине, и он собирался прекратить весь этот балаган, как бы ему не нравилось происходящее. Он потянул омегу за руку, заставляя подняться с колен, но вот рыжеволосый расценил этот жест неправильно, поэтому впился в чужие губы в требовательном поцелуе. И вот так ирония в первый раз противостоял этому сам омега, а теперь был вынужден и Хосок. Но оттолкнуть казалось сейчас непосильным трудом даже ему, так как целовался Юн потрясающе. Рыжеволосый, видимо, решил действовать решительно, поэтому перебрался на его колени, а мужчина сжал в руках упругий зад омеги. Юнги перенял инициативу на себя, лаская языком дёсны и нёбо, ёрзая на коленях альфы, чтобы тот перешёл к более активным действиям и, видимо, только это привело его в чувства. Волк разорвал поцелуй, оставляя между ними тоненькую ниточку слюны, и это выглядело так грязно и пошло. — Лисёнок, мы не можем, — буквально задыхаясь его запахом, говорит он. Сложно, безумно сложно, но Чон обматывает себя цепями, потому что одно неверное движение и всё, омега будет потерян для него навсегда. — Почему? Ты не видишь, что я хочу сделать тебе грёбаный минет? — прошипел омега в губы, продолжая быть злым и колючим даже в такие моменты, после чего прищурился. — Или ты не хочешь? — Я хочу и еле сдерживаюсь. — Значит, ко мне, — резко перебил его Мин. — Нет, ни к тебе и не ко мне мы не поедем, — проговорил Чон, качая головой, — мы будем спать каждый у себя дома. Будь хорошим мальчиком и не мешай мне отвезти тебя домой, иначе этим буду заниматься уже не я, а кто-нибудь, с кем тебе опасности точно не угрожает, например, с бетой или омегой, — строго продолжил тот, снимая омегу со своих колен. — Я не скажу тебе код от своего дома, не оставишь же ты меня на улице? — придумал другую хитрость Юнги, решая во чтобы то ни стало остаться сегодня у альфы. Он решил не сопротивляться и просто плыть по течению, тем более, раз уж они истинные, не могла же природа так налажать? Стало быть, их союз и правда скреплён самим небом, жаль только, что без права на счастливый конец, но рыжеволосый уже давно всё решил, если эти дни он может провести в объятиях этого мужчины и просто быть счастливым, он это сделает и неважно, что ему придётся сделать потом, даже если при этом ему будет настолько плохо, что будет готов выблевать собственное сердце на пол. По приезде из бугатти он нёс омегу опять на руках, так как тот отрубился в машине, действительно выполняя сказанное. Пин-кода он не знал, поэтому пришлось нести его к себе домой, чем опять привлекал слишком много внимания и вызывал вопросы, особенно если ноша на его руках течный омега, благо ни у кого не хватило ума преградить им путь, как это было в случае с Вонхо. Уже у себя дома он отнёс Мина в спальню, где уложил в мягкую кровать и приложил ладонь к его лбу, проверяя его температуру. В комнате полутемно, свет был только от прикроватных светильников, создавая интимную атмосферу, заставляя омегу проснуться, который в какой-то момент просто вырубился, пытаясь сфокусировать зрение на комнате, понимая, что он не у себя дома, и скорее всего, альфа отнёс его к себе, положив в комнате для гостей, хотя он бы хотел в хозяйской спальне. Он чувствует тёплую ладонь у себя на лбу, и это заставляет его удивиться такой заботе, ведь раньше чувствовал её разве что от Тэхёна, особенно когда болел. — Не мог выбрать спальню получше для меня? — усмехнувшись, спросил он, хотя это скорее напоминало болезненную гримасу, ему просто жизненно необходимо было спать в кровати именно этого альфы с запахом морозной хвои. Даже если он сам отказывается от помощи, у него всё ещё есть его запах. — В этом доме нет комнат лучше, чем эта, потому что это моя комната, — спокойно сказал Хосок, уже привыкший к грубости омеги, чем, кажется, смутил последнего. — Блядская течка. Хосок, сделай одолжение, — начинает было Юнги, обнадёживая альфу, — сходи в аптеку и купи грёбаные блокаторы, — кажется, после сна мозг встал на место, и приставать в ближайшее время он не собирается. Альфа слышит о блокаторах, и тут Хосок не выдерживает: — Какие блокаторы, ты совсем сдурел?! Если хочешь к тридцати годам остаться бесплодным или повредить своё здоровье, я не смогу этого пережить. Я пообещал, что не трону тебя, значит, не трону. Я не хочу, чтобы ты потом ненавидел меня. — Да кем ты себя возомнил? Моим альфой? Нихера подобного. Чон Хосок, ты не можешь мне запрещать! — возмущается омега, уже жалея о том, что пустил альфу, толку с него, как с козы молока, всё равно блокаторы не купит. — Я знаю, что тебе очень плохо, буквально чувствую твою боль, но не могу ничего сделать. Ты не разрешаешь мне помочь, поэтому сделаю это лишь по твоей просьбе. Я найму тебе специального человека, чтобы он заботился о тебе во время течки, а мне пока придётся пожить в отеле, если передумаешь, дай знать. Если тебе что-то нужно, говори моим людям, они всё купят, — сказал он и ушёл на кухню, игнорируя крик в спину, как бы говоря, что его решения обсуждениям не подлежат. На кухне он наливал для омеги стакан воды из графина, так как омеги в этот период могут не заметить, как обезвожить себя. Так же Хосок приготовил мокрое полотенце, чтобы обтирать омегу. Помимо желания, мужчина ещё чувствует необъяснимую нежность и необходимость защищать своего омегу. Да, именно своего. Именно в период течки Юнги Чон чувствует с ним странную связь, такую сильную, что Хосок вправе подумать: истинность. Если это не она, то что? Но альфа решил оставить все мучающие вопросы на потом, поэтому поспешил в спальню, где омега уже находится во власти агонии. Вскоре альфа приходит и приносит воду с таблеткой. Юнги уже радуется, думая: наконец-то его страданиям пришёл конец, Чон Хосок наконец то сходил в грёбаную аптеку. Он не знает, сколько времени прошло, но предполагает, что много и за такой период можно успеть сходить за лекарством. Он не знает, что по факту прошло пару минут. —- Тш-ш-ш, лисёнок, всё будет хорошо, — Хосок приготовил обезболивающее, которое от течки хоть и не помогало, но немного улучшало ситуацию и обладали сонным эффектом: уж пусть лучше Мин спит, чем чувствует боли. Он помог ему сесть на кровати и облокотиться на её спинку, подавая таблетку. — Ты всё-таки сходил, — разбито улыбается Юнги, выпивая таблетку, на что мужчина сначала не понимает его, но после качает головой, расстраивая юношу, говоря, что это всего лишь обезболивающее, подавая стакан воды. — Что? Чон Хосок, хватит быть эгоистом, кто тебе разрешил решать за меня?! — злится он, но альфа не поддаётся. Омеге очень жарко, несмотря на то, что окна в комнате раскрыты настежь, и в любой другой момент он бы уже замёрз. Его волосы взмокли и прилипли рыжими прядями к лицу, по вискам стекает пот, Мин ощущает себя просто отвратительным, ему стыдно, что мужчина видит его в таком жалком состоянии, даже не догадываясь, что даже в такой момент он всё равно для него самый лучший, красивый и самый желанный. Хосок кладёт на лоб холодное полотенце, обтирая горячую кожу. Мин буквально горит, чем зарабатывает себе парочку дополнительных баллов. Без этой заботы омеге было бы намного хуже, как бы он не хотел этого признавать. — Тебе, наверное, не впервой ухаживать за течным омегой, — примечает Мин и даже усмехается, что уже хорошо. Он что, ревнует? Чёрт, как он может что-то предъявлять в такой момент? Юнги такой Юнги. Кажется, упади на мир метеорит или случись зомби-апокалипсис, он всё равно останется самим собой. Чон протирает оголённые участки кожи, чувствуя, как Юнги хватается за него руками, льнёт ближе, но в последнюю минуту отталкивает. Хосоку больно наблюдать за этими противоречиями и борьбой омеги со своей сущностью, но мужчина лишь был терпелив к поведению омеги. Он даже в таком состоянии мучает его, садист! Хосок искренне не понимает, зачем делать больно обоим, и отказываться от истинного, но ничего не может поделать. Чужая душа потёмки. — Лисёнок, если тебе больно, ты всегда можешь попросить. Необязательно заниматься сексом, я могу просто тебя удовлетворять, если будет совсем нестерпимо, — но, поймав строгий взгляд Юнги, Чон замолчал, вздыхая. Омега не хочет, чтобы ему помогали, хотя и очень желает этого. — Чёрт возьми, Хосок, я больше не могу так, — выдыхает Мин, заставляя альфу обрадоваться, но потом безжалостно забирает эту надежду, — либо дай мне ебучие блокаторы, либо отключи меня, я знаю, ты можешь, — на что альфа лишь говорит ему потерпеть, так как обезболивающее скоро должно подействовать. Так проходит ещё пару минут, а может больше, омега уже не понимает, он потерялся во времени, всё это время упрашивая Хосока на таблетки, но тот оставался непреклонен. Сейчас он хочет его прикончить, но после течки он, скорее всего, поблагодарит его. И вскоре Мин действительно вырубается, хоть его сон и беспокойный, так как даже во сне агония с болью не отпускает его. Волк уже давно перестал обращать внимание на своё возбуждение, и пусть член невероятно ноет из-за отсутствия ласки, мужчина будет терпеть столько, сколько потребуется, даже если в эту течку он не дождётся от Юнги ничего. Мин метался по постели, хныкал во сне, и альфе было так жалко и тяжело на него смотреть, что невольно хотелось лечь рядом и обнять, прижав к себе хрупкое тельце, мечущееся в агонии. Он уходит только тогда, когда приходит его человек, которому он заранее рассказал, что нужно делать, а так же ознакомил с некоторыми правилами. Альфа ещё долгое время курит на улице, игнорируя холод и пытаясь остыть, а ещё думает, вспоминая, как рыжеволосому было плохо и ничем не лучше сейчас, а так же задумывается над некоторыми словами. А правда, не поступает ли он как эгоист? Они с Мином ещё не в отношениях, да и даже если б были, какое право он имеет что-то ему запрещать? Правильно, никакое. Юн не из тех, кто будет слушаться, да и запреты не составляющие здоровых отношений. А сейчас он сам лично обрекает омегу на страдание, отказываясь покупать лекарства. Он знал о вреде этих таблеток и не хотел, чтобы омега их принимал, но в тоже время он и понимал, что не имеет никакого права указывать рыжеволосому, как ему жить, он принимал их явно задолго до него. С такими мыслями выкидывает сигарету, быстро запрыгивая в машину и поворачивая ключ зажигания. Он сам поедет в аптеку и купит блокаторы, если уж это единственный способ помочь омеге, раз уж спать Юнги с ним ни за что не согласится, но волк и не жалеет. Юноша не знает, сколько он спит, может час, а может меньше, но пробудила ото сна чья-то рука, пытающаяся сменить повязку на лбу. Юнги окончательно просыпается, сонно хлопая глазами и фокусируя взгляд, видя перед собой незнакомого бету, парень так и замер с повязкой в руках, а омега разочарован видеть его, уж лучше бы это был Чон, с ним хотя бы ему помогал его запах, а сейчас абсолютно ничего. — А где Хосок? — спрашивает он не своим голосом, понимая, как сильно у него пересохло в горле и он хочет пить. — Господин Чон уехал в отель, наказав мне за вами присматривать, — сказал бета, после чего рыжеволосый попросил о таблетках, на что тот грустно покачал головой, он бы и сам рад ему их дать, видя чужие страдания, но приказ есть приказ, который нужно выполнять. — Простите, я не могу для вас этого сделать, господин запретил мне. Спустя полчаса в пентхаусе объявляется альфа, передавая пакет с таблетками через дверь, после чего, спросив о самочувствии омеги и узнав, что тот спит, уходит. У него дома стоял такой запах, что войди он туда, его бы же точно ничего не остановило, поэтому он сбегает оттуда. Если раньше мандарином пахло только в его комнате, и от него можно было укрыться в другой части дома, то теперь укрыться от него было нельзя нигде. Мужчина запрыгивает в машину и уверенный в своей правильности и уезжает в отель.***
За окном был поздний вечер, когда Хосок приехал на заброшенный завод за городом, где сейчас председатель разбирался с предателем. Вообще-то это входило в обязанности палача, но почему-то именно сегодня Чонгук решил разобраться с этим сам. Альфу без проблем пропустили охранники, открывая перед ним железные ворота, в помещении было полутемно, догорала свой последний век лампочка, и доносилось маленькое свечение луны из окна. Зимой ведь рано темнеет. Стоял запах крови, который, казался, был здесь везде. Привязанный к стулу сидел мужчина, низко склонив голову, было непонятно, живой он или нет, а над ним возвышался черноволосый альфа, недалеко от него стоял стол с различными инструментами для пыток, из-за его спины непонятно, чем он занимается, но на пол брызнул огромный сгусток крови, отчего стоящие неподалёку мужчины сморщились. Зрелище было не для слабонервных, и даже для них, людей, привыкших видеть, это было не самым приятным зрелищем. — О, Хосок, ты пришёл, — сказал Чонгук, отворачиваясь, когда его человек предупредил о приходе его зама. На его щеке была полоска чужой крови, которую он утёр рукой в перчатке. Вся его одежда была заляпана, и уже было трудно представить, в каком изначальном виде она была, — не ждал тебя так скоро, я ещё не закончил. — Ничего страшного, я подожду тебя за дверью, — сказал мужчина, после чего вышел на улицу, опираясь о стену и закуривая. Находиться там не было никакого желания, потому что это отрезвляло его. Хосок вспоминал, кто он такой, в чём заключается его работа и на кого он работает, а это наводило на не очень приятные мысли. Лисёнок был его врагом, и пока что этим занимается альфа ему ничего не угрожает, но если он попадётся в руки кому-то другому, то вполне может закончить, как тот неизвестный ему человек на стуле. И это так злило и пугало, хотя волку казалось, что у него уже давно страховая. Раньше у него не было слабостей, но теперь, с появлением лисёнка, она у него есть. Люди не ошибались, когда говорили, что любовь делает уязвимым, но в то же время даёт небывалую силу. Скоро появился Чонгук в накинутом сверху пальто, но даже это не спасло его внешний вид, отчего альфа поморщился, желая поскорее принять душ и переодеться. — Меня не будет в офисе два дня, — сказал он, доставая сигарету из пачки и благодарно кивая другу, что любезно протянул зажигалку, — проконтролируй всё, — Хосок был не только телохранителем председателя, но в какой-то степени зам директором, хоть и неофициально. Никому Чонгук не доверял так как ему, поэтому всегда оставлял за главного в случае своего отъезда. — Хорошо, можешь не переживать, всё будет в порядке, — ответил Хосок, убирая телефон в карман, где он до этого переписывался с омегой. — А ты куда? — поинтересовался он, так как не видел в расписание босса каких-то поездок, да и сам он ничего не говорил. — Съезжу в загородный дом, — спокойно ответил Чон, делая глубокую затяжку и выпуская сигаретный дым в ночную прохладу. С Тэхёном они не виделись около недели с их последнего свидания, но каждый день переписывались и мужчина решил исправить это недоразумение. Разве он не заслужил выходные? — Да ладно, — удивился альфа. — Пак таки выпросил тебя провести с ним выходные? — Это не Чимин, — ответил Чонгук так, что ни один мускул не дрогнул на его лице. Конечно, он ведь ничего не рассказывал другу о Тэхёне. — Так бы и сказал, что идёшь на свидание, — сказал, посмеявшись, альфа, после чего похлопал друга по плечу. — Колись, кто этот прекрасный омега, кто смог забрать тебя у этой белобрысой стервы. Пускай я ещё его не знаю, он уже начинает мне нравиться. Какой он? Красивый? — Не называй так Чимина, — серьёзно попросил Чон, не обращая никакого внимания на чужую руку на своём плече, говорил он это скорее просто для галочки, ежели ему по-настоящему было неприятно. Он и сам знает, что Пак ещё та сучка, который строит из себя паиньку только перед ним, хотя в последнее время даже ему он закатывает истерики, не стесняясь. — Я не буду говорить, кто это, так как вы и так скоро увидитесь на новогодней вечеринке, но ты прав, он очень красивый, — мечтательно протянул мужчина, вспоминая чужие глубокие глаза, в которых можно было утонуть, после чего волк поинтересовался, знает ли об этом его нынешний любовник, что заставило альфу нахмуриться и вынырнуть из своих воспоминаний. Ему даже не хотелось думать о том, что устроит омега, если узнает про новую пассию Чонгука. Скандала будет не избежать, но самое страшное даже не очередная ссора, а то, что блондинчик может наговорить такое, что альфа навсегда потеряет Тэхёна или ему придётся делать выбор, а он пока не был готов его делать. Его интересовал Ким, да это даже мягко сказано, он ему нравился, но Чимина он по прежнему считал самым надёжным вариантом. — Нет и он ничего не должен знать. После чего у них завязался короткий разговор про нового омегу председателя, а друг по прежнему пытался его убедить бросить Пака и дураку ведь понятно, что ничего хорошего уже не получится, но тот продолжал стоять на своём. Упёрся, как баран на новые ворота. — Давно хотел спросить, — сказал Хосок, посчитав, что сейчас самый подходящий момент, и услышав короткое «Говори» продолжил. — Я опять же всё по поводу «Зверинца», ты помнишь каких-нибудь блондинов оттуда? — Можно конкретнее? У меня как бы не один блондин тогда был, — напрягшись, сказал председатель, не понимая, чего он так привязался к этому борделю. — Я даже не знаю, что ещё добавить, так как и сам толком ничего не знаю, — сказал тот, неловко почесав затылок. — Просто у меня уже двое человек дали показания, где фигурирует некий загадочный блондин. Я не знаю ни как его зовут, ни сколько ему лет, только цвет его волос и то, что он работал проституткой в этом клубе. Бармен сказал, что он был твоим фаворитом и подсказал обратиться к тебе, вот и подумал, может быть, ты знаешь больше, — вздохнув, продолжил тот, видя, как напрягся друг напротив, а чёрные глаза, казалось, стали ещё чернее, он спросил. — Что-то не то? Чонгук задумался и молчание затянулось так, что альфа уже и не надеялся услышать ответ на свой вопрос. — Зачем, — не своим голосом начал альфа, после чего прокашлялся и продолжил, —зачем ты лезешь в это? Не нужно трогать эту историю, не нужно копать под неё! У тебя есть работа? — раздражённо спросил он, метая ледяной взгляд, пригвождая к стене, на что волк лишь кивнул. — Вот ей и занимайся, — прорычал он, — я сказал тебе разобраться с тем омегой ещё когда? Месяц назад, больше? — Хосок хотел было возразить и сказать, сколько на самом деле времени прошло, но ему не дали этого сделать, поднимая руку и говоря подождать. — Какая разница когда, если ты до сих пор этого не сделал? Вместо этого мы возомнили себя Шерлоком Холмсом и пытаешься распутать дело пятилетней давности. Знаешь, я рад, что ты нашёл виновных, кто подорвал мой бизнес пару лет назад, но мне это было нужно тогда, а не сейчас. Сейчас мне важно знать, что замышляет тот рыжеволосый омега, так что узнай это как можно скорее, а потом можешь дальше играть в сыщика, сколько влезет. Не спрашивай у меня больше ничего про этого блондина, я ничего не знаю и не помню. И вообще, не упоминай больше при мне этот клуб, вычеркни его из своего лексикона, меня начинает раздражать одно его название, а теперь, если мы всё решили, говори, что ты там хотел сказать, — закончил Чон, вновь припадая губами к фильтру сигареты. Вопрос палача вывел его из равновесия, заставляя вспомнить то, что он старательно пытался забыть, он плохо помнит самого омегу, его лицо размыто, и он не помнит абсолютно ничего о нём, даже самой незначительной мелочи, так старательно пытался его забыть, но до сих пор остались воспоминания о проведённых вместе днях. Эмоции не удалось усыпить, сердце не обмануть. Хосок на некоторое время замолчал, потеряв дар речи. Он явно затронул не ту тему для разговора, и это было видно по тому, как друг реагирует. Нет, Чонгук не кричал, не был в ярости, он говорил спокойно, иногда на полтона громче, чем обычно, но от его тона так и веяло холодом. Волк уже привык, что вывести альфу на эмоции очень трудно, почти всегда он остаётся вежливым и хладнокровным, но если он недоволен, это можно было легко понять по его тону и порой кажется, что лучше бы он ругался, чем говорил так. Самоконтроль у него, как у гранитной статуи, в отличие от Хосока, которому его стойкости оставалось только позавидовать. Но вот что такого палач спросил, он и сам не знал. Альфа пытался напрячь память, чтобы вспомнить хоть что-то, но ничего не получалось, в голове пустота. Да и о чём может идти речь, если он и рассказ Юнги то с трудом припоминает. — Уже ничего, — проглатывая комок в горле, сказал мужчина, он бы хотел ответить, но не мог, так как ему и возразить было нечего, Чонгук был прав, а они хоть и друзья, но разделять личное с работой привыкли. Как бы там ни было, но альфа всё же является его начальником, и возражать его словам будет как минимум неуважительно, к тому же Чон старше. — Лучше расскажи, что ты узнал у того пленного, — не было смысла говорить, что понял, оправдываться или убеждать, что вскоре он это сделает. Председатель и так это знал, но он так устал слушать пустые обещания каждый день и ждать, что скажи он ему это сейчас, он бы непременно потребовал действий. Председатель хотел было уже что-то сказать, но не успел, как двери открылись, и оттуда вышел рабочий, протягивая ему коробку в подарочной упаковке, на что тот с коварной улыбкой принял. От прежнего раздражения не осталось и следа. — Что это? — спросил Хосок, когда коробку протянули уже ему, поднимая в руке и думая, что она увесистая. — Подарок Квону, завезёшь ему на обратном пути не говоря от кого, — усмехнувшись, сказал альфа, делая затяжку, а палач скривился, понимая, что там. Весь «подарок» бы не поместился, видимо, поэтому они решили разделить его на части.***
JK: Есть планы на вечер? Поинтересовался альфа, положив телефон на стол, ожидая ответа. Электронные часы показывали ровно шесть часов вечера, это значило, что до конца рабочего дня ему осталось два часа, после чего они с омегой поедут на свидание, вот только сам омега был пока об этом не в курсе. Чон запомнил, что у Тэхёна свободный график работы, поэтому он не переживал по тому поводу, что его могут не отпустить. Сам блондин в это время, вопреки мыслям мужчины, сидел в офисе, разбирая документы, отчего уже рябило в глазах, работы только прибавилось, так как скоро они должны были совершить переворот, и это будет быстрее, чем все думают. Уведомление на телефоне заставило его невольно улыбнуться, с альфой они переписывались регулярно, поэтому ответил не задумываясь. Tae: Нет, планов нет. Обычно Чонгук интересовался просто из интереса, а не потому, что хотел им стать. Если бы Ким знал об этом, он бы ответил иначе (ага конечно, продолжай убеждать себя). JK: Отлично, тогда, я думаю, ты не будешь против, если я «похищу» тебя на свидание. Tae: Что? Единственное, что только и смог написать Тэхён, а его глаза расширились от удивления, как блюдца. Ну вот, и как ему теперь его отшить? Чон ведь очень настойчивый, когда дело касается того, чего он действительно хочет. JK: Пока ты не придумал отмазку, перебью тебя. JK: Я уже выделил время в своём плотном графике и всё приготовил, не делай мои старания напрасными. Ответ не приходил слишком долго, так как блондин даже не знал, что ему теперь сказать, а альфа, кажется, не отличался терпением. JK: Ты обещал мне третье свидание, если тебе понравится прошлое. Будешь врать, что тебе не понравилось? JK: Учти у меня есть неиспользованное желание. Ким Тэхён ведь держит обещания? Tae: Ладно, ко скольки мне быть готовым? JK: К восьми. Я заеду за тобой, только скинь адрес. JK: Советую взять с собой всё самое необходимое. У Тэхёна от удивления даже глаза на лоб полезли и что это, чёрт возьми, значит? Tae: Что ты задумал? JK: Узнаешь. Киму пришлось предупредить Хён У, что он некоторое время будет отсутствовать по работе и ему придётся присмотреть здесь за всем. Юнги сейчас был занят, но он всё равно написал ему смс и чтобы не повторять на этот раз своих ошибок, он сказал другу правду, предупредив, что он знает, что делает. А знает ли? Он хочет поступить с этим альфой по уже пройденной схеме, как он забрался на это место, но не уверен, сможет ли он так поступить. Сможет ли он играть в любовь, а потом воткнуть нож в спину? Омега сомневался, так как, проводя с мужчиной всё больше времени, пробуждались старые чувства. Чонгук изменился, и это было видно невооружённым взглядом, он повзрослел и манил этим только больше. Рабочий день пришлось сократить на несколько часов, поэтому, как только стрелка часов показала семь, он вышел из офиса. Ехать в коттедж уже не было времени, поэтому Тэхён опять воспользовался своей квартирой в городе, которую в последнее время он использует слишком часто, собирая маленькую сумочку с вещами, если честно, он думал, что их будет меньше. После чего решил навести красоту всё-таки они идут на свидание и хотелось выглядеть хорошо, конечно же, он и так всегда выглядел красивым, но хотелось что-то более особенное, чем обычный классический пиджак, в которых он каждый день ходит на работу. Он поправил макияж, причёску, с чем он ходил каждый день, одел классические брюки, чёрную рубашку и свой новый удлинённый пиджак с цветами. Оглядев себя в зеркало и понимая, что для себя он выглядит сносно, а для остальных просто идеально, остался доволен. На телефон пришло сообщение от Чонгука, что уже ждал его, поэтому омега вышел из дома, накидывая сверху подаренную шубу. Она нравилась омеге, он хотел порадовать альфу и показать, что он носит его подарок. Мин, конечно же, всегда косился, так как знал от кого она, но ничего по этому поводу не говорил, хотя друг видел, как тот в перерывах просматривает новинки в мехах. Видимо хотел сделать свой подарок. Да, ему пришлось сказать адрес квартиры, но появлялся он здесь не часто, поэтому это не стоило его волнений. Мужчина поджидал его около машины чёрного ламбо, облокотившись о дверь, спрятав руки от мороза в карманы зимнего пальто и глядя в окна соседней многоэтажки, видимо предполагая, где там мог находиться дом самого омеги. Блондин помнит, что рассказывал ему про коттедж с прекрасным садом, поэтому пришлось соврать, что эту квартиру он использует как свою студию, но относительно это было даже не ложью. Чон выглядел как всегда, с иголочки, с идеальной укладкой и строгим костюмом под зимней одеждой, было понятно, что не так давно ушёл с работы. Пускай он и не наряжался, но для омеги всё равно выглядел очень красивым. Тэхён видел, как тот улыбнулся, когда он вышел, а его взгляд зацепился на его подарке. Он выглядит восхитительно, так, что у него душа уходит в пятки, меха определённо его. Ким — тот вид омег, которому это действительно подходит и смотрится на них это не вычурно, а как будто он хвастается своим богатством. Тэхён определённо тот человек, которого хочется одевать в дорогие шелка, шубы и брильянты. А ещё больше хочется это всё снимать. Даже если Чимин оденется так, как хочет Чон, он всё равно не будет выглядеть также хорошо, чтобы он не мог оторвать взгляда. При встрече они обнялись, и омега практически свыкся с этим, а мужчина, как истинный джентльмен, открыл перед ним дверь и забрал сумку, хотя омега и говорил, что она не тяжёлая. Такое внимание было приятно. — Не знал, что тебе нужно столько вещей всего на пару дней, — пошутил альфа, когда закинул его сумку на заднее сидение, а сам сел за руль, поворачивая ключ зажигания. Ким подумал, что это будет первый раз, когда он согласился подвести его. — Что там? — Так, по мелочи, средства по уходу за собой, косметичка и сменная одежда, — протянул омега, смотря в окно, погода сегодня подвела снег не падал большими и пушистыми хлопьями такое явление вообще было редкостью в их краях, хотя в этом году радовал их больше, чем обычно. Снег прибился к дороге, перемешавшись с грязью, а кое-где подтаял, создавая гололёд и лужи, отчего на улице было грязно и мокро, совершенно не красиво, новогоднее настроение создавали только украшения и гирлянды на витринах магазинов и домов. — Может быть, всё же расскажешь, что ты задумал? — Мы поедем ко мне домой с ночёвкой, спальни у нас будут раздельные, поэтому можешь не переживать, — сказал альфа, посчитав, что он может поделиться с омегой, потому что у него ещё два козыря в рукаве. Он точно сможет удивить Тэхёна, а ещё ему точно понравится их свидание, и, возможно, в следующий раз он уже не будет сопротивляться. Мужчина не знал, почему каждый раз так трудно вытащить его на свидание, если все разы ему понравились, но это только подогревало интерес, поэтому не особо волновало альфу. — В твой особняк? — немного расстроенно поинтересовался Ким, не то, чтобы ему не понравилось у него дома. Напротив, он завораживал своей красотой, хотя и был немного не в его вкусе. Слишком большой, стерильно чистый и неуютный. Проще говоря, мёртвый. Просто он ожидал чего-то большего, но не спешил делать поспешные выводы, так как Чонгук умел удивлять. — Нет, а тебе не понравилось у меня дома? — с усмешкой спросил альфа, хотя этот вопрос и правда волновал его, блондин начал смешно махать руками в воздухе, говоря, что он не это имел в виду, пытаясь объяснить и только больше путаясь, что вызывало улыбку. — Успокойся, Тэ, я понял, что ты имел в виду. — Так куда? — осторожно поинтересовался Ким, пряча смущение от тёплого прозвища. — В мой загородный дом, тебе там понравится, если честно, я даже думаю, что больше, чем мой особняк, — признался альфа, так как отчего-то уверен, что Тэ нравится что-то такое уютное и маленькое. «Прям как и он сам», — пронеслось у Чонгука в голове, для него омега был как тёплый плед, такой же мягкий и уютный, в который так и хотелось завернуться. Для него омега был островком комфорта, и он не чувствовал себя с ним устало, при встрече с ним его жизненные силы будто восполнялись, хотя ещё пару минут назад он был очень вымотан рабочим днём. Как бы он хотел, чтобы он всегда вот так встречал его в конце рабочего дня и снимал усталость, желательно у него дома и можно какими-нибудь другими способами, например, шёлковый халат на голое тело очень бы подошёл. — Но сейчас мы едем не туда, — сохранял интригу мужчина, хитро улыбаясь, и как бы омега не пытался разузнать, он был непробиваем. Тэхён даже близко не представлял, что Чонгук задумал, и ему было очень интересно, так что буквально не мог усидеть на месте, он любил сюрпризы, но Юнги знал, что лучше о них не говорить вообще, иначе парень замучает вопросами, он был очень нетерпеливый. Вот и альфу он пытал, даже пытаясь угадывать, но тот молчал как рыба, лишь хитро улыбаясь. Вскоре Ким забросил эту идею, и остаток пути они слушали музыку (у них оказался похожий вкус) и разговаривали на самые простые темы, омега лишь из редко заглядывался на черноволосого красавца на против, потому что Чонгук выглядел очень сексуально за рулём, и Тэхён не знает, то ли это отсутствие секса заставляло тяжело сглатывать при взгляде на накаченные руки, сжимающие кожаный руль, то ли это и правда было слишком горячо. Первая мысль, когда они приехали: «Чонгук и правда умеет удивлять», а всё от того, что они приехали в самый известный Сеульский ледяной дворец, где можно было покататься на коньках. Это было последнее, чего ожидал блондин, но это определённо было то, что ему нужно, чтобы хотя бы на некоторое время отвлечься от своих забот и заново очутиться в беззаботном детстве. Как-то раз они с Юнги прямо в новогоднюю ночь поехали кататься на коньках и это было замечательно. Когда они зашли внутрь, настроение сразу же повысилось, так как погода уже не наводила уныние, но вот внутреннее убранство напоминало о приближение Нового года. Играли новогодние песенки, везде были всевозможные игрушки и гирлянды, а в центре катка стояла огромная ёлка под потолок, мерцающая яркими огоньками гирлянд и переливаясь в цвете игрушек. Киму захотелось нарядить ёлку, и ему даже стало совестно, что он до сих пор этого не сделал, хотя осталось чуть больше месяца. — Ты арендовал целый каток? — спросил омега, замечая, что внутри никого не было, хотя обычно в такое время тут было уйму народу. — Да, хотел побыть наедине и чтобы нам не мешали папарацци, — ответил Чонгук, он очень сомневался в своём выборе, так как нужно было что-то запоминающееся, а такой классический вариант, как дорогой ресторан, не подходил, поэтому ему лишь оставалось надеяться, что он не ошибся. Чимину бы такое не зашло, он вообще кататься не умеет и слегка противник активного отдыха. Чёрт и когда его стало так волновать мнение какого-то омеги? — Подумал, что скоро Новый год, а новогоднего настроения совсем нет, нужно исправлять. — Ты прав, с этой работой как-то совсем не до этого, — проговорил Тэхён, благодарно касаясь руки мужчины ему было приятно, что это сделали специально для него, и он искренне был счастлив. — Спасибо, если бы не ты, я бы вряд ли выбрался сюда, — кажется, альфа даже выдохнул от облегчения. Как камень с души упал. — Рад, что смог угодить. Умеешь кататься? — блондин уверенно кивнул, а мужчина недоверчиво сощурился, припоминая прошлое. — Точно или как в прошлый раз? — посмеявшись, спросил тот, на что тут же получил кулаком в плечо. — Да ладно, я же пошутил, пойдём лучше переоденемся, — улыбаясь, произнёс Чон, и они пошли выбирать коньки. Чонгук взял обычные классические чёрные, а Ким — снежно-белые. Одно из преимуществ закрытого катка — это то, что можно было кататься без верхней одежды и это очень радовало омегу не зря же он столько проторчал перед зеркалом, перерывая практически весь шкаф, выбирая, что надеть. И это стоило того, потому что когда альфа заметил это, он даже застыл от удивления, после чего начал осыпать омегу комплиментами. Тэхён знал, что красивый, и Чон говорил это настолько часто, что это могло уже потерять свою ценность или же он мог ещё раз поднять свою самооценку, но почему-то каждый раз ему приятно как в первый. Омега даже залил историю и сделал пару фотографий, а альфа не был против, так как уже привык, что современные омеги все немного помешаны на социальных сетях, напротив, он даже попросил Кима позднее перекинуть пару фотографий. Им было всё равно на статью, что написал диспач, и на все остальные, которые он напишет после этих дней. И им было всё равно на Чимина, что в это время сидел дома и от досады кусал локти, думая, что это за омега и как ему теперь избавиться от соперника. А он надеялся, что с той ночи что-то изменилось, выходит, он ошибался? И на Юнги, что позднее, конечно же, уже не закатит скандал, но прямо скажет, что ему это не нравится, а даже если и не скажет, то по одному его виду будет понятно. Им было всё равно на всех и вся, так как им было хорошо вместе. — Дай угадаю, ты ещё и фигурным катанием занимался? — шутит омега, видя, как альфа уверенно ступает на лёд и идёт за ним следом. — Нет, такому меня, к сожалению или к счастью, не учили, — усмехается альфа, — но кататься я умею так же как и все, научился в детстве, хотя это чувствуется так непривычно, не помню, когда в последний раз был на льду, — продолжает он, прокатываясь вперёд и удовлетворённо улыбаясь, пускай у него давно не было практики, но ноги то помнят! Можно было не переживать, что он покажется для омеги в каком-то не таком свете, он по прежнему должен был оставаться для него Чонгуком, что хорош во всём. Тэхён чувствовал себя не особо уверенно, выходя на лёд, последнее, чего бы он сегодня хотел — это упасть. С одной стороны, он вроде бы умеет, просто страшно, не с привычки, а с другой стороны, он вроде как бесстрашный, и ему уже наконец-то надо показать свою сильную сторону альфе. Вот только в прошлый раз его позёрство ни к чему хорошему не привело, но в этот раз ведь ничего не может произойти, ведь так? По крайней мере, так он себя успокаивал. — Тэхён, давай руку, — сказал мужчина, протягивая ему свою ладонь, видя страх на дне голубых глаз, который омега так старательно хотел спрятать, но не получилось. Он отчего-то очень хорошо понимает блондина, и даже если тот не говорит ни слова, хотя они и не знакомы так долго, чтобы хорошо знать и понимать друг друга. — Не нужно, я и сам справлюсь, — отвечает Ким, не принимая чужую помощь. Он ведь сказал, что умеет, значит, сам справится, просто ему нужно вспомнить. — В прошлый раз вы тоже так говорили и чем же это закончилось? — прищуриваясь, спрашивает мужчина. — Мы же договорились в прошлый раз, что ты больше не будешь так делать и честно мне признаешься, если чего-то не умеешь. В этом ничего такого нет. — Да кто тебе сказал, что я не умею? Я умею! Просто немного подзабыл, — оправдывается он, выходя на лёд и придерживаясь за бортики, это оказалось сложнее, чем он думал. Да, ему на трёхметровых шпильках для девушек будет удобнее удержать равновесие, чем на коньках. Чёрт, так неудобно опять представать перед Чонгуком в таком виде, как будто он всего боится. И пускай понимает, что на самом деле в этом ничего трудного нет, нужно просто расслабиться, перестать думать о том, что он непременно упадёт, и представлять мрачные картины и просто кататься, но сделать это, оказывается, не так-то просто. Ох, как он завидует Юнги, тот был безбашенным и точно бы не побоялся выходить на лёд, даже если бы прежде и не ступал на него пару лет. Упадёт? Да и чёрт с ним. Тэхён вот тоже думает: ну упадёт он, и что? Растает, что ли? Вроде не сахарный, но падать всё равно не хотелось, ведь можно так удачно это сделать, что даже что-то сломать. Мин был тем типом людей, который мог покататься на каком-нибудь незащищённом водоёме, что просто покрылся коркой льда, если ему приспичило. Он называет это экстримом, а Тэхён называет это глупостью. — Да и что может случиться? — Например, ты можешь упасть, — констатирует факт альфа, прослеживая за омегой взглядом, так у него больше шансов упасть, чем если бы он просто перестал бояться. — Ты хоть не иди, а катись, — усмехается Чонгук, на что Ким возмущённо кричит, что он и сам знает, после чего по невнимательности чертыхается, подворачивает ногу и чуть не падает, если бы не Чон, вовремя подоспевший, хватая того за руку и удерживая. — Чёрт, я как корова на льду, — проговаривает омега, зарываясь лицом в чужую грудь и пряча стыд. — Не понимаю, почему ты такой упёртый? Со мной ты можешь не бояться быть слабым, — говорит мужчина, а Тэхён замирает. Он даже не представляет, как для него важны эти слова. На самом деле он ещё тот трусишка, который много чего боится и многое бы отдал, чтобы быть просто нежным омегой, не боясь показывать свою слабость перед другими. Ощущать себя сильным только за спиной своего альфы, но, увы, жизнь распределилась иначе. — К тому же я и сам не особо хорош в этом, поэтому предлагаю вспоминать вместе, — он предполагает, что омеге просто неудобно, поэтому готов немного притворяться, в конце концов, идея кататься на коньках, взявшись за руки, кажется очень заманчивой. — Падать, так вместе? — шутит Тэхён, играя бровями, на что Чон утвердительно кивает и это последняя капля, после чего сдаётся, в конце концов, не так-то сильно он и сопротивлялся, а с крепкой ладонью, вложенную в свою, Ким чувствует себя в разы спокойнее и отчего-то уверен, что даже если им предстоит сегодня упасть, то альфа сделает всё, чтобы принять весь удар на себя. До этого момента единственным человеком, перед кем он мог снять маску и показать настоящего себя, был Юнги, но, кажется, с сегодняшнего дня список пополняется. Это было мелочью, но большим шагом на пути раскрытия себя. Вот только омеге страшно заново открывать душу и пускать туда не абы кого, а Чонгука, в прошлый раз он оставил там после себя сплошные руины, и омеге потребовалось много времени, чтобы восстановиться. Притом это не исчезло без следа, прошлое наложило свой отпечаток. Они катаются за ручку и постепенно действительно привыкают и вспоминают эту незамысловатую технику, вернее, Ким уверен, что альфа и так всё умел, просто сделал такой вид, чтобы поддержать омегу и он это ценит. И надо отдать ему должное, так как вскоре омега действительно расслабляется и перестаёт бояться, после чего хитро улыбается и выпускает руку альфы из своей, слегка отталкивая в сторону. — А теперь поймай меня, если сможешь, — кидает ему вслед омега, игриво подмигивая, после чего вырывается вперёд и уже совсем не боится ездить быстро. Чонгук так и застывает на месте, не понимая, что только что произошло, ему нравилось кататься с омегой за руку, где его ладонь смотрелась так правильно, и переговаривать на незамысловатые темы, но, кажется, у Тэхёна на это другие планы, поэтому ему лишь остаётся усмехнуться и кинуться за ним вслед. Конечно же, он сможет, эти незатейливые догонялки пробуждают в нём инстинкты, где надо догнать и присвоить себе. Чонгук — взрослый и, возможно, даже слишком серьёзный мужчина, и только затейливый Тэхён умудряется вдохнуть в их отношения жизнь, заставляя заиграть её яркими красками, вспомнить детство и ему это, чёрт возьми, нравится. Так они и бесятся, без каких-либо споров и призов, просто много смеясь, веселясь и хорошо проводя время. Вернее, один приз у них всё же был. — Поймал, — в очередной раз с ухмылкой говорит альфа, обхватывая талию омеги своими руками и обнимая, впечатывая в себя, что для него самый лучший приз. Спасает Кима от падения на резких поворотах только крепкая хватка мужчины. Тэ уже давно привык к этим объятиям, хотя каждый раз бросает то в жар, то в холод, как в первый. Впервые у него спокойно на душе, и он чувствует себя защищённым, укрытый за широкими плечами. Ему с Чонгуком в принципе хорошо и беззаботно. Он то самое место, где Ким наконец-то может расслабиться, снять все маски и быть собой. Вот только сомнения всё равно не покидают его, уже пуская яд и отравляя счастливые воспоминания, потому что не может быть так, потому что нельзя, чтобы было так. Чон по прежнему его враг, и Тэхён злится на себя, что он так быстро сдаёт свои позиции и привязывается, но ничего не может с собой поделать то ли всему виной природная харизма альфы и его умение красиво говорить, ведь не зря же говорят, что омеги любят именно ушами. Пленил его своими сладкими речами, что и в первый раз, как змей искуситель, а омега и рад слушать. Блондин уже хочет в очередной раз выбраться из крепких объятий и убежать, продолжая беситься, но Чон не даёт и резко дёргает его на себя за руку, отчего тот разворачивается. Одна рука ложится на его талию, притягивая ближе к себе, а другая на спину, напоминая позицию для медленного танца. — Чонгук, ты чего? — удивлённо спрашивает Тэ, широко распахнув глаза. — Потанцуй со мною. — Ты серьёзно? На катке?! — восклицает омега, но в противовес своим словам одной рукой опоясывает талию, а вторую положив на крепкое плечо, отводя взгляд. Это так смущает. Новогодние песни сменяются на более подходящую музыку, а свет прожекторов направляется на них, в то время как весь остальной свет пропадает. Они освещены голубым светом от прожектора, что направлен на них, а вокруг них темнота, нарушаемая лишь светом гирлянд и новогодней ёлки. Он что, заранее готовился? — А ты, оказывается, романтик, — проговаривает омега, хотя на самом деле понял это ещё на их первом свидании, но Чонгук его уже не слушает и начинает кружить в танце. Чонгук ни за что не признается, как он на работе, вместо того, чтобы разбирать бумаги, задумчиво крутил в руках ручку, думая, какое свидание придумать для омеги, чтобы было что-то романтичное и необычное, в итоге ничего годного так в голову и не пришло, поэтому попросил помощи у Хосока, когда тот заметил, что друг напряжённо что-то обдумывает, и решил спросить, что его мучает. Палач предложил танцы, умалчивая, что они ходили туда с Юнги. Альфа посчитал это прекрасной идеей, особенно учитывая, что он умеет танцевать. Про каток как-то само собой пришло в голову, вот он и решил скомбинировать. Маленьким Чон никогда не понимал, почему папа заставляет его ходить на танцы, в то время как все остальных альф родители отдавали на всякие спортивные кружки. Взрослым он понял, что для того, чтобы не позорить их фамилию на светских вечерах, но по настоящему расцеловать и поблагодарить папу мужчина был готов только сейчас. Тэхён смотрел в чёрные глаза и думал: «И это один из самых жестоких людей их страны?» Но, как известно, первое впечатление, как и внешность, обманчива, и он просто не показывал своего истинного лица. Ким слышал дурные слухи про то, что глава третьего места мафии был очень воспитанным, но добрее его это не делало. Как-то раз он жёстко наказал слугу только за то, что тот сделал неправильную сервировку стола, когда должны были прийти гости. Чонгук мог приказать сломать челюсть только за то, что человек чавкает, но это абсолютно не сходилось с образом того альфы, которого омега видел перед собой. Возможно, это всего лишь слухи? Чонгук кружит омегу в объятиях на льду, заставляя омегу поверить в то, что он занимался танцами, о чём ему рассказал Юнги. Друг, конечно, умолчал, откуда узнал такую информацию, но его очень рассмешил этот факт, что же касается Тэхёна, он не видел в этом чего-то смешного, напротив, он подумал: как должно быть хорошо танцевать с таким мужчиной на каком-нибудь торжественном вечере, когда все смотрят на вас, не в силах оторвать взгляд. Они пробыли на катке до позднего вечера, после чего уже нужно было ехать домой. Тэ ждал его в машине, пока альфа отчего-то задержался. Он решил позвонить Мину, пока есть свободная минутка, но в ответ его ждали лишь долгие гудки, тогда омега написал ему сообщение, ожидая, что тот ответит сразу, как только сможет. В это время дверь со стороны водителя открылась, и в салон вошёл Чон, а блондин поспешно убрал телефон в карман, мило улыбаясь, после чего они поехали. Дорога заняла около часа, но омеге отнюдь было не скучно весь этот путь. Когда они приехали и вышли из машины, Тэ подумал, что мужчина не ошибся, когда сказал, что этот дом ему понравится намного больше. Это был маленький коттедж, в котором преобладало дерево всего в два этажа, по сравнению с тем особняком, что уже видел Тэхён, тут территория была намного меньше, но и дизайн казался проще, тем не менее стильный и даже уютный, не таким вычурным и громоздким. Тут не было огромного гаража, в котором стояли самые разные марки машин, тут было всего место для двух машин, не было ограждения, что хрен снесёшь на таран, не было собак, охраняющих территорию от чужаков, и не ходили мужчины с оружием в руках и каменными лицами, но омега знал, что где-то неподалёку тут всё же есть охрана, не мог же Чонгук быть так беспечен, чтобы приехать сюда абсолютно одному? Когда мужчина включил свет, омега заметил, что тут очень светло, много дерева и мебели из светлого дерева, в интерьере был дизайн хюгге, Ким, как модельер, сразу подметил эту маленькую деталь. На входе не встречал дворецкий и не забирал твою одежду, но у омеги был свой личный слуга, поэтому он по этому поводу не возражал. Чонгук сам помог снять ему шубу, после чего повесил на плечики в шкафу. — Тут нет слуг и поваров, но надеюсь, тебя это не сильно смутит. Люблю приезжать сюда, когда хочу побыть в одиночестве, тут так красиво и спокойно, а ещё хорошее место для свиданий, — сказал альфа, кидая ключи на полку и проходя дальше. — А ты много кого сюда водил? — прищурившись, спросил омега, присев на пуфик и снимая обувь. — Честно говоря, ты единственный, — посмеявшись, сказал мужчина, и это было правдой, даже Чимин тут ни разу не был, тогда Тэ спросил, почему его он сюда привёл. — Потому что захотел. Я редко кого-то вожу на свидание, а даже если такое и случается, такое сильное сопротивление встречаю впервые. После прихожей виднелась деревянная лестница, ведущая на второй этаж, слева находилась кухня, объединённая со столовой, но там была только барная стойка. Большой компанией тут явно не поужинаешь, справа была гостиная, куда и направился блондин. Там было светло, очень много мягких подушек и пушистых пледов, а также камин из красного кирпича, она не кричала о своём величии, как это было в особняке. Он подошёл к камину, на котором стояло много интересных вещей, после чего взял в руки рамку с фотографией, что заинтересовала его. На фото, которое, судя по всему, было семейным, стоял очень красивый омега, а рядом с ним статный мужчина, на которого очень похож Чонгук, поэтому предположил, что это отец, и чёрт возьми, если через лет двадцать альфа будет выглядеть как его отец, Ким выиграл эту жизнь. Между ними стоял ребёнок в школьной форме и букетом цветов в руках он был намного младше, но блондин был уверен, что это определённо Чон с его чёрными волосами и такими же большими глазами. — Это мои родители, фото сделано первого сентября, когда я только пошёл в школу, — откуда ни возьмись сказал Чонгук за его спиной. — Я не видел у тебя дома фотографий с твоими родителями, — тихо сказал омега, возвращая рамку на своё место. — Потому что я хочу, чтобы там были фотографии моей семьи, — ответил мужчина, а Тэхён невольно представил в той самой гостиной огромный портрет на стене. — У меня в родительском доме много таких фото. Один портрет, сделанный не так давно, висит в гостиной, он очень большой по размеру. — У вас хорошая семья, — сделал свой вывод омега, грустно проводя по рамке рукой и переводя тему, не последовало вопросов про его личную семью, потому что у него её никогда не было, как бы он ни хотел. Свою юность он провёл в детдоме, а где его настоящие родители, никогда не интересовался. Благодаря красивой внешности его хоть и усыновили, но омега, правда, не понимал, зачем обращались с ним немного лучше, чем в том месте, и, казалось, взяли только для того, чтобы ребёнок был у них как бесплатная рабочая сила. Там Ким и научился и убираться, и готовить, и даже стряпать. Порой его сильно наказывали, отчим не боялся поднять руку, а ругались родители почти всегда, но, несмотря на это, хорошие моменты тоже были. Тем не менее, возвращаться к ним омега не захотел, возможно, из-за старшего сводного брата. Он был альфой и питал к нему далеко не братские чувства, но и не любовь. Тэхён уверен, что вернись он домой тогда уже взрослым, наверняка он бы не побоялся взять его силой. — Ты очень похож на отца, а твой папа очень красивый, он модель? — В прошлом, сейчас у него собственный салон красоты, довольно успешный, — тепло улыбнувшись, сказал он, думая, что в дальнейшем он бы хотел познакомить Кима со своей семьёй, они точно подружатся. — Я приготовлю нам ужин, а ты пока сходи на второй этаж, там есть ванная комната. Гостевая комната по левой стороне. — Ты умеешь готовить? — удивлённо спросил омега. Он-то думал, что Чонгук в жизни у плиты не стоял, предпочитая обедать в дорогих ресторанах, пользоваться доставкой или личным поваром. — Не особо, но жарить мясо, я считаю, должен уметь каждый уважающий себя мужчина, — с усмешкой ответил тот, после чего Тэхён ушёл на второй этаж. На втором этаже всего две комнаты, и запутаться было не трудно, судя по всему, одна предназначена для гостей, а другая — комната хозяина, в каждой спальне была своя ванная. Внутри всё придерживалось в том же стиле и только взглянув на кровать, Тэ почувствовал острое желание завалиться спать, уже предполагая, как это будет мягко, к тому же усталость давала о себе знать, но он поборол её, взяв вещи из сумки и направившись в душ. После прохладного душа и в новой, более удобной одежде омега чувствовал себя комфортно, поэтому наспех пригладив волосы перед зеркалом, поспешил спуститься вниз. Дом встретил его тишиной, но омега не успел потерять хозяина, так как увидел в отражении стеклянной двери, ведущей на задний двор, отражение огоньков пламени, поэтому быстро накинул тёплую одежду и вышел на улицу подкрадываться к альфе со спины. — Я что, спас в прошлой жизни человечество? — улыбаясь, спросил Тэхён. Чонгук, который до этого жарил мясо и раздувал угли, удивлённо развернулся. Он не слышал, как тот подкрался и спросил почему. — Ну как же почему? Сам Чон Чонгук жарит мне мясо! — В этом нет ничего такого, — скромно заметил мужчина, хотя на самом деле они оба прекрасно понимали, что было, после чего он наконец-то смог получше разглядеть омегу, и тот выглядел божественно даже в обычной домашней одежде. На нём были обычные пижамные штаны и рубашка, белая в тёмно-синюю полоску с накинутой сверху шубой. — Ты замёрзнешь, иди в дом, я скоро приду, — заметил, с сомнением оглядывая одежду омеги, чтобы Тэхён заболел после их свидания — это последнее, чего бы он хотел. — Я могу тебе чем-нибудь помощь? — спросил Ким, прежде чем уйти, ему было неловко, что Чонгук всё делает за него, хотя и понимал, что это свидание, так и должно быть. К сожалению, помощь была не нужна, так как Чонгук всё сделал за время отсутствия Тэхёна, и ему оставалось лишь дожидаться его, сидя в мягком кресле в гостиной и закутавшись в мягкий плед. Он делал вид, что сидит в телефоне. Мин по прежнему не отвечал, но время от времени поглядывал в окно на улицу и наблюдая за альфой, выглядел тот сосредоточенным, но соблазнительным. — А ты хорошо готовишь, — похвалил его кулинарные навыки омега, когда они с Чонгуком уже сидели за столом ужиная. — Мясо получилось просто пальчики оближешь! — Спасибо, но, честно говоря, это единственное, что у меня хорошо получается, — посмеявшись, сказал альфа, захватывая палочками кусочек жаренной свинины, возможно, и правда получилось неплохо. — Ничего страшного, тебе это и не нужно, думаю, твой омега будет готовить тебе. — У меня достаточно денег, чтобы не эксплуатировать своего мужа в роли уборщика и повара, — спокойно продолжил мужчина, на что Тэ с прищуром спросил, а если он сам будет хотеть этого. — Тогда это совсем другой разговор, но я искренне сомневаюсь, что ещё остались такие омеги. — Остались, и один из их представителей сидит прямо перед тобой. Не скажу, что готовлю как шеф повар, но моему другу нравится. Другу нравится моя стряпня, он говорит, что домашняя еда намного лучше, так что иногда по настроению я балую его и себя за одно, — признался Ким, а Чонгук, кажется, влюбился. Словами не передать, как с каждым разом ему всё больше и больше нравился этот омега. В каких бы мега крутых ресторанах не питался, какие бы известные шеф повара для тебя не готовили, всё это мелочь по сравнению с домашней готовкой любимого человека, что сделал это с душой и от всего сердца. Пускай она будет не такой профессиональной, но для тех людей, для кого она сделана, навеки самая лучшая. Когда-то его папа и сам готовил, чем и завлёк отца Чона, как говорится, сердце мужчины лежит через его желудок, но со временем денег у них становилось всё больше, желания тратить время на готовку у его папы не было, сначала предпочитая тратить время на свою внешность, оставляя огромные суммы в салонах красоты, парикмахерских, модных бутиках и фитнес залах, а потом и погрязнув в собственном бизнесе. Вкус его пищи альфа запомнил на долгое время, уже и не надеясь когда-либо почувствовать вновь. Чимин готовить не любил, и что-то мужчине подсказывало, что тот этого делать не умел, но сейчас появилась маленькая надежда. — Приготовишь как-нибудь для меня что-нибудь? — на что Ким не задумываясь, кивнул, думая, что на него нашло и кто тянул его за язык, но отказываться уже было поздно. — Надеюсь, это обещание не уйдёт в долговой ящик, как и то, что ты обещал меня пригласить к себе в гости и показать сад? Не подумай, я не напрашиваюсь, —продолжал мужчина, а Тэ думал о том, что он конкретно успел задолжать в исполнении обещаний, после чего они продолжали вести незамысловатую беседу, и выяснилось, что омега больше любит стряпать и вообще тот ещё сладкоежка. Чонгук ни капельки не удивился. После ужина Ким предложил посмотреть фильм, а мужчина с радостью согласился. Возможность что-либо глянуть выдавалась не часто, хоть и хотелось. Пак часто захватывал место перед плазмой, смотря свои дорамы. Тэ спрашивал, что бы альфа хотел посмотреть, на что мужчина ответил, что на его вкус, так как он ему доверяет, хотя его список того, чтобы он хотел посмотреть, просто зашкаливал. В то время как юноша возился с плазмой, Чонгук само лично зажёг камин для атмосферы по просьбе блондина, отчего теперь в комнате было тепло, мебель освещалась не ярким огнём, а треск дров приятно успокаивал. Сварили какао с маршмеллоу, закутались в тёплый плед на диване и включили какую-то популярную дораму, что хотел посмотреть Ким. Альфа расселся на диване, широко расставив ноги и убрав одну руку за голову, в то время как омега буквально лёг на него, облокотившись головой на грудь, он был полностью сосредоточен происходящим на экране, в то время как мужчину больше волновало то, что происходило наяву. Он не упускал возможности, пока омега был слишком поглощён в сюжет, поэтому иногда разрешал себе погладить того по волосам или по-хозяйски разместить одну руку на его талии. Омега не возражал, это был идеальный день, и учитывая, что завтра его ждёт ещё один прекрасный день в компании этого мужчины, он счастливо улыбался, вот только что будет потом, он не знал, потому что это свидание определённо будет последним, после которого ему придётся принять какое-то решение. Времени на обдумывание больше нет, нужно действовать, но пока у него есть ещё один день и одна ночь, юноша решил просто наслаждаться этим. Тэхён прижимается ближе к альфе, чтобы чувствовать тепло его тела, потому что ощущать себя в объятиях сильного человека всегда приятно. Ким чувствует, как Чонгук для него старается, как реагирует по-другому, не то что в первый день, и Ким благодарен этому. Если у них и правда появятся чувства, смогут ли они быть вместе? Юноша очень бы хотел, но с опаской допускает эту мысль. Чонгук был рад, что смотрели они не драму, не мелодраму и не романтику, потому что эти розовые сопли не любил, но его любовник просто обожал, заставляя иногда смотреть вместе с ним. Сложнее всего было, когда Пак требовал от него такой же романтичности в словах и действиях. Мужчина никогда так ни для кого не старался, как для Тэ. Это не предел стараний, но то, что он что-то делает, уже что-то да значит. Он никогда не думал, что влюбится, ведь для его сферы занятости это очень опасно. Слишком большая роскошь — семья и любимый человек, ведь это будет делать его уязвимым, а близкие люди постоянно будут в опасности. Он решил, что ему нельзя любить, но походу он влюбляется и это такое счастливое чувство. В какой-то момент омега засыпает, а Чонгук тихо выключает телевизор, аккуратно поднимает его на руки и несёт на второй этаж. Как бы ему ни хотелось отнести его в свою комнату, он сдерживается и заворачивает по направлению спальни для гостей. Тэхён продолжает крепко спать, иногда смешно морща носик во сне. Альфа укладывает его на мягкую постель, накрывает тёплым одеялом и наклоняется ниже, собираясь оставить лёгкий поцелуй на чужом лице, потому что очень сильно хочется. Чёрт, он никогда не был таким сентиментальным! Но именно в этот момент блондин просыпается, широко раскрывая глаза от испуга, мужчина склонился к нему слишком низко, так что он практически чувствует его дыхание, но стоит ему заметить, что как только Ким проснулся, Чон тут же отстраняется и делает вид, как будто ничего такого не произошло, и вообще это не он только что хотел его поцеловать. «Судя, по всему, не хочет, иначе бы сам потянулся», — думает он. — Дорама уже закончилась? — неловко спрашивает Ким, приподнимаясь с постели на локтях. За свой тупой вопрос он тут же хочет дать себе по лбу, но это максимум, на что он способен после такого. — Ты заснул, я решил отнести тебя в комнату, — объясняется Чон, после чего повисает неловкая пауза. Альфа не хочет уходить, он очень сильно хочет сделать то, что задумал, ну потому что сколько ещё можно ждать? А Тэхён молчит, не зная, что сказать, и лишь невинно хлопает глазками. — Я тогда пойду, спокойной ночи. Если возникнут какие-то вопросы, ты всегда знаешь, где меня найти, — говорит он, когда молчание затягивается, после чего закрывает за собой дверь, а омега остаётся один в тишине. Ким думает, а ему ведь тоже хотелось поцеловаться, и Чонгук явно ждёт этого давно, но он постоянно его отталкивает. «Если не сегодня идти на поводу у своих желаний, то когда?» — задаётся вопросом, после чего при помощи какой-то невидимой силы бежит к двери и открывает её, зовя мужчину по имени, надеясь, что он не ушёл. То, что происходит потом, произошло слишком быстро. Чон резко обхватывает ладонью его затылок и притягивает к себе, впиваясь в губы, которые так долго манили. От неожиданности омега широко распахивает глаза, но после удовлетворённо мычит прямо в губы, прикрывая веки и обхватывая голову руками. Тэхён больно в отместку кусает за нижнюю губу, потому что это было достаточно грубо, на что мужчина тут же исправляется. Их первый поцелуй должен быть нежным, хоть он и не знает, что на самом деле это далеко не первый. В их поцелуе нет ни напора, ни грубости, лишь лёгкость и нежность, несмотря на то, что мужчина даже поцелуй не углубил, двигая только губами, на что омега точно так же отвечает. Сбившееся дыхание, кружится голова от ощущений, прикосновений, от этой невыносимой нежности, которой хочется больше в один миг и сразу. Блондин слышит, как бьётся его сердце где-то в губах, и ему кажется, что они ярко-алые от прилившей к ней крови. Он обнимает Чона так, словно уже считает своим. В его поцелуе любопытство, переросшее во влечение, а в касаниях — жадность. Киму нравится проводить руками по его плечам, урывками гладить по лицу, зарываться пальцами в волосы. В какой-то момент их поцелуи становятся горячее, а в комнате, кажется, повышается температура на пару градусов, и они абсолютно не ведают, что творят, но уже в следующую секунду Тэ обхватывает своими ногами его талию, сцепившись лодыжками, а Чон, аккуратно поддерживая, несёт его в комнату, где бросает на кровать, нависает сверху и, не давая ни минуты передышки, вновь целует. Они никак не могли насытиться этим поцелуем, как изголодавшиеся, снова и снова переходя с нежности на грубость. Из крайности в крайность, от нежных касаний до грубых укусов. Так целуются люди, которые очень скучали друг по друг. Этой ночью дальше поцелуев они не ушли, то ли Чонгук прекрасно понимал омегу, то ли сам не хотел заходить так далеко в первый раз, но заснули они всё равно в одной постели, как альфа того и хотел. Абсолютно обессиленные, как за окном появились первые лучи солнца.***
Yoon: Спасибо, что ничего не сделал в тот день. Неуверенно всё же отправил сообщение омега, поскорее убирая телефон, дабы не передумать и не удалить сообщение. С момента его течки прошло уже пару дней он оклемался уже на следующий день после того, как выпил блокаторы и вовсю работал, созревая на то, чтобы поблагодарить альфу только сейчас. Ответ не заставил себя долго ждать, словно мужчина целыми днями только и делает, что сидит перед телефоном, ожидая, когда омега ему напишет, поэтому спустя пару минут Мину пришло сообщение, и тот полез в телефон, чтобы напечатать ответ. Hoseok: Не стоит благодарностей, лисёнок. Hoseok: Обычно меня благодарят как раз таки, если я хоть что-то «сделал», а не наоборот. Yoon: Для меня это важно. Напечатал Юнги, после чего хотел добавить ещё кое-что, но не успел, как его окликнул человек. Район был не самый безопасный, он был тут по работе, более того, в тёмном переулке, в то время как машина с его людьми стояла на выходе из него. Тэхён много раз ругался на охранников, чтобы те выполняли свои обязанности, как положено, и ходили за омегой следом, но разве он послушает? Как выражался рыжеволосый, его напрягали их лица, если они ходят за ним по пятам, отвлекая от дел. Альфы пытались выполнять приказ Кима и игнорировать слова Юнги, но после сломанного носа вопрос кого слушать сразу же отпадал. — Эй, зажигалки не найдётся? — рядом возник силуэт какого-то высокого мужчины. Омега даже не заметил, как в какой момент он тут оказался, ведь до этого тут было пусто. — Не курю, — коротко ответил Мин, собираясь вернуться к телефону. Ему не было жалко, просто в таком месте было бы очень опасно становиться к неизвестному человеку спиной и искать зажигалку. Омега думал, что этот мужчина тут же уйдёт, но ошибся, а неизвестное копошение за его спиной его напрягло, поэтому он развернулся с локтя, ударяя тому в нос. Альфа взвыл, отшатнулся и схватился за нос, из которого потекла кровь, шприц с неизвестным препаратом упал на грязный снег, и омега очень сомневался, что это был обычный наркоман. Он присел перед ним на корточки, брезгливо поднимая сей предмет, рассматривая его, после чего, подходя к мужчине и пиная с колена в солнечное сплетение, тот сгибается на пополам, открывая и закрывая рот, как рыба, выброшенная на берег, а омега, не давая отойти, берёт того за грудки и припирает к стенке, стряхивая. — Говори, падла, что ты собирался мне вколоть, пока я тебе этот шприц в глаз не воткнул, — шипит Юнги, всем своим видом показывая, что он не шутит. — Я всё скажу, это транквилизатор! — кричит тот, а сам шарит руками под одеждой в поисках оружия. Мин за ним взглядом следит, после чего с силой сжимает чужое запястье и выворачивает руку. Слышится хруст кости, истошный вой, а нож с глухим стуком выпадает на пол. Рыжеволосый этот нож поднимает и пробивает чужую здоровую руку им насквозь, чтобы неповадно было, если бы стена не бетонной была, он бы и к ней, не задумываясь, прибил. — Я что, животное, по-вашему? — спрашивает он, не без удовольствия наблюдая, как у того альфы размазалась кровь под носом, после чего он вводит лекарство тому в шею и силой отталкивает того в ближайший мусорный бак. Похуй, даже если умрёт, а если нет ему же хуже, он за ним его своих обезьян отправит, чтобы те запихали его к себе в багажник и отвезли на территорию заброшенного завода. Юнги любит устраивать там допросы, вот и разузнает, что этот человек от него хотел. Но не успевает омега и шагу ступить, как слышит звук пистолета, снятого с предохранителя, а из-за угла выходит мужчина, наставляя дуло пистолета на его лоб. Ещё один. Холодный металл холодит его кожу, и омега застывает, но вовсе не от страха за свою жизнь. Явно эти клоуны тут не одни. Мужчина заставляет его поднять руки над головой, и омеге не остаётся ничего другого, кроме как послушать его, выбирать не приходится, когда твой мозг может в любую минуту оказаться на полу. Но, кажется, убивать его не собираются, так как они могли сделать это уже давно, да и пытались усыпить, значит, он нужен им живым и ему нужно лишь подождать подходящего момента, чтобы сбежать. Альфа по прежнему держит его на прицеле, а сам в это время проверяет его на наличие оружия, скидает на землю все предметы, чтобы ему было нечем защитить себя, а омега вроде бы понимает, что его не лапают, но от его рук ему всё равно неприятно, что ему только и остаётся сдавлено шипеть и угрожать, что он ему эту руку в задницу запихает. Юнги свои угрозы всегда исполняет и верить в то, что он проиграл, отказывается, это ещё не конец. Вскоре на землю летит его любимая пушка, за ней отправляется нож и ещё всевозможные виды оружия, что он только смог с собой взять. И вот, когда мужчина считает, что у него уже не осталось никаких козырей, и он теряет бдительность, опуская пистолет, Мин с размаху бьёт того в лицо своим лбом, игнорируя кровь, и срывается со всех ног на бег. Юнги только успевает завернуть за угол, как на всей скорости врезается в чью-то крепкую грудь, падая на землю. С озверевшими глазами он рыщет глазами в поисках оружия, цепляясь взглядом за край пистолета и пытаясь дотянуться до него, но в этот момент другой альфа наступает ему на руку, заставляя прошипеть, а альфа наслаждается триумфом своей победы, топчась ботинком и наблюдая за эмоциями на чужом лице. Мин молчит, зубы сжимает, до боли губу закусывает, но произнести себе ни звука не разрешает. Он не подарит ему такого удовольствия. Но сомнений не остаётся, что рука сломана. Его поднимают за шкирку и с силой стряхивают, отчего огненно-рыжие пряди спадают на глаза, а из лба бежит струйка крови, видимо, крепко он ударил. Кажется, что это конец, да и что он может сделать с двумя амбалами без единого оружия в кармане? Эти суки подчистую его обчистили, даже ключей от машины не оставили. Максимум, что он может сделать — это убежать, но далеко ли получится это сделать, прежде чем к нему в спину спустят целую обойму из пуль? Альфа подходит к нему ближе, поднимает голову за пряди волос, наматывая на кулак, и заставляет посмотреть на себя, сильнее натягивая, заставляя омегу скривиться. Юн без страха смотрит врага в лицо, сканируя каждую незначительную деталь, запоминает, чтобы потом быстро найти и перемешать эту падлу с землёй, он ему за всё ответит. — Красивый сука, не будь ты нужен боссу, я бы с тобой поразвлёкся, — гадко усмехаясь, говорит тот. — Держи карман шире, уёбище, — отвечает ему Юнги, после чего плюёт в лицо, и его тут же бьют с кулака в лицо, отчего омега выплёвывает сгусток крови на асфальт. Юнги ведут в неизвестном ему направлении, противоположное от того места, где он оставил свою машину и охрану, пожалуй, нужно было слушать друга в этот раз. Тэхён… Омега старается не думать о нём, так как такие мысли отдаются болью в сердце. Друг будет переживать, и Мин ему всегда обещает, что вернётся живым, выберется из любой передряги, но на этот раз он ему такого обещания дать не может, потому что и сам не уверен, что будет дальше. У него был шанс спастись раньше, но сейчас, когда он уже в заложниках, поможет ему лишь чудо. Они выходят из переулка, и омега видит машину — чёрный гелендваген, ничем не отличающейся от того, что ждёт его. Около машины стоит красивый, высокий и крепкий альфа с ямочками на щеках, не торопясь выкуривая сигарету. — Ты?! — восклицает Мин, как только получше видит лицо своего похитителя, на что его тут же пихают в бок, как бы приказывая этим замолчать. Юнги его из тысячи узнает, а вот мужчина напротив, будто удивлён, что его знают. Он уверен, что это Ли Чжухон, так как омега долго искал информацию на всех опасных для него людей клана Чон, и этот альфа занимал аж вторую строчку после самого волка. Но около года тому назад от вышел из игры, когда Чонгук отправил его в Италию. Омега даже и не надеялся ещё раз с ним увидеться. Альфа с интересом его разглядывал, не спеша затягиваясь, было интересно, что же это за омега такой, в которого влюбился сам Чон Хосок. Надо признать, влюбиться тут действительно было во что, Чжухон уже хоть и нашёл своего ненаглядного априори, считая самым красивым свою вторую половинку, но этот омега был хорош. Чего только стоит его бойкость и острый язычок, хотя, казалось, он находится в такой ситуации, где больше подошло бы помалкивать в тряпочку и умолять о пощаде. — Босс, что с ним делать? — спросил громила, держа рыжеволосого за руки, сведённые за спиной. — Да отпусти ты меня, дебила кусок! — кричал омега, брыкаясь, отчего и без того пострадавшая рука отдавалось острой болью, заставляя плотно сжимать зубы. — Не убегу я! — ага, конечно. Шансов, конечно, мало, но попытаться тоже стоило. Главный, казалось, ему тоже не поверил, усмехаясь и вытаскивая сигарету изо рта. — В машину его, на заднее сидение, можете даже не связывать, — сказал тот, на что охранники удивились, переспрашивая, уверен ли он, потому что этого мальца не стоит недооценивать. — Уверен, хочу с ним поболтать, — коварно усмехаясь, ответил тот. Мина довели до машины, забирая его мобильник и тыча дулом пистолета в бок, велели сесть в салон. Кряхтя, с отборным матом, но он сделал это, намереваясь заставить пожалеть этого самоуверенного ублюдка, что он недооценил его, но ему же лучше есть шанс сбежать. В салоне никого не было, двери, как и ожидалось, заблокировали, Чжухон продолжал стоять, облокотившись на капот, и о чём-то болтать с мужчинами, после чего он повернул голову, словно почувствовав взгляд, и натыкаясь на режущий взгляд омеги, подмигнул ему, отчего рыжеволосый даже запыхтел от возмущения. Серьёзно, теперь каждая собачка Чонгука будет пытаться заигрывать с ним?! Пока никого не было, он решил не терять время напрасно, доставая таблетку из потайного кармана, и запихал ту под язык. Мило беседуя, Мин точно не скажет им ни слова, уж не знает он, на что этот альфа рассчитывает. Значит, не трудно догадаться, что его будут пытать и он, чёрт возьми, так спокойно на это реагирует, что даже сам считает это чем-то странным. Должно быть, за всё это время работы на мафию Юнги смирился не только с тем, что умрёт раньше, чем ему полагается, но и смерть его будет не так легка, как хотелось бы. Он честно не знает, сколько может стерпеть, но когда сил сопротивляться совсем уже не будет, он убьёт себя сам, просто раскусывая таблетку и выпивая яд, дабы не рассказать лишнего. Юнги мысленно попросил прощения у Тэхёна, как похититель докурил и уселся рядом на заднее сиденье. Машина рванула с места. Омега попытался ударить его в челюсть, но у него не получилось, так как кулак был тут же остановлен рукой в воздухе. — На меня такие фокусы не подействуют, — строго сказал альфа, крепко сжимая чужую руку и с дьявольской усмешкой наслаждаясь гримасой боли на чужом лице, но ни звука омега по прежнему не издал. Похвально. — Я удивлён, что ты вообще смог побить трёх моих людей и умудрился заехать кому-то в глаз локтем, пока тебя вели, — смеясь, продолжал альфа, после чего отпустил руку и похлопал омегу по щеке, а тот сказал, что он всё ещё может побить и его. — Будь хорошим омегой, я всего лишь хочу с тобой поговорить. — Да ты что? — раздражённо спросил омега, зло зыркая глазами и разминая здоровую руку, кажется, перелома нет. — Именно поэтому меня пытались усыпить, а в итоге избили, сломали руку и притащили сюда? Так ты разговариваешь?! Нет, как нормальные люди позвонить, договориться о встрече. — Ты бы не пришёл. Мои парни пытались заставить тебя идти по-хорошему, но ты ведь не захотел. Теперь будет уроком, что не нужно ходить по таким опасным районам и в принципе без сопровождения, — сказал Чжухон, после чего замолчал на некоторое время и опять продолжил, — выплюнь таблетку. — Что? — удивлённо спросил омега так, что у него даже глаза округлились, как два блюдца. Это умелый блеф или он правда видел? Но как? — Какая таблетка? Совсем с головой всё плохо? У меня ничего нет. Если ты про наркотики, то спешу тебя разочаровать, я хоть и наркоторговец, но с собой такого не ношу, а вам бы завязывать пора, — с ухмылкой ответил тот, даже пытаясь шутить, лишь бы тот ничего не понял. — Кончай мне лапшу на уши вешать, — строго попросил альфа, прикрывая глаза. — Таблетка, которую ты запихал в рот, пока меня не было. Я видел сквозь окно и не пытайся мне врать, мои глаза пока не обманывают, — терпеливо объяснял Ли, вздыхая, в конце концов, и его нервы не железные. — Не заставляй делать это меня, гарантирую, тебе не понравится, — и это подействовало на омегу, поэтому он, не скрывая своего недовольства, достал таблетку, сначала показывая её альфе, чтобы тот и правда поверил, что у него больше ничего нет, после чего выкинул её в открытое окно. Чжухон не стал спрашивать, что это такое, так как они и сами пользовались такими. Вот и всё, последняя надежда на безболезненную смерть и шанс умереть, не сказав ни слова, провалился. Мин будет держаться изо всех сил, но он честно не знает, насколько мужчина перед ним может быть жесток. Вот только почему вводит его в ступор своими действиями? Почему нельзя сразу обращаться с ним, как с пленником, зачем эта напускная доброжелательность? Чего он добивается? — Доволен? — прорычал омега, закрывая окно, на что альфа кивнул. На город опускались сумерки, а они ехали по оживлённой трассе, рыжеволосый не знал куда, но был уверен, что загород, куда-нибудь в тайное место, о котором знают только люди, приближённые к клану Чон. Как бы он хотел узнать об этом месте, но в другой ситуации. — Я нет, но вот ты должен быть да. А теперь предлагаю спокойно поговорить. У меня нет никакого желания причинять тебе боль. Ты очень красивый, но если не оставишь другого выбора, придётся испортить твою красоту. У меня у самого есть любимый омега, вы чем-то похожи, и я всегда переживаю, что он может оказаться на том же месте, что и ты, — сказал мужчина, на что Юнги пробурчал что-то себе под нос, и его переспросили. — Что ты сказал? Повтори, я не расслышал. — Говорю, как прекрасно, а то я-то думал, что теперь каждая псина, подосланная ко мне от Чонгука, будет влюбляться в меня, хоть ты оказался не слабаком и сделаешь свою работу, — сказал Мин, а альфа растянул губы в усмешке, игнорируя оскорбления от омеги. — Так, значит, председатель не врал, — мечтательно продолжил тот, — раз уж ты и сам знаешь, что волк заинтересован в тебе, скажу прямо. Ты мне информацию, а я отвезу тебя прямиком к нему. Все в выигрыше, и никто не в обиде. На кого бы ты не работал, он уже не жилец, поэтому можешь не переживать по тому поводу, что ты предатель, если хочешь, мы состряпаем такую легенду, что твои коллеги и в жизни не подумают про тебя плохое слово сказать. Вот теперь подумай, ты жив, у тебя есть альфа, с кем у тебя, может что-то получится и у тебя по-прежнему есть власть, деньги и связи и даже более того, лучше, чем были. Поверь, палач за тебя даже словечко перед господином Чоном замолвит, и ты работать с ним за одно будешь, чем не сказка? — Вот именно, сказка. Может быть, в какой-нибудь альтернативной вселенной я бы и согласился, но только не в этой, — проговорил парень, смотря на сменяющийся за окном пейзаж и рисуя пальцами на морозном стекле. Звучало слишком сладко, слишком хорошо, «слишком» слишком для них, у кого не может быть совместного счастливого будущего. Омега бы хотел согласиться на сделку, но в жизни было много фактов, препятствующих этому, ему лишь оставалось надеяться, что где-нибудь там, далеко в будущем, вселенная даст им ещё один шанс, чтобы быть счастливыми. — Я Мин Юнги своих не предаю и под Чон Хосока ложиться не собираюсь! — Это твоё последнее слово? — уточнил мужчина. — Советую хорошенько подумать, яда у тебя теперь нет, а я быть с тобой нежным не собираюсь. — Дай ты мне хоть сколько времени, мой ответ всегда будет один — нет, — серьёзно сказал Юнги, медленно проговаривая по словам, словно тот мог его не понять. Чжухон на несколько минут замолчал, а в салоне повисла гнетущая тишина, после чего мужчина усмехнулся, словно принял решение, хотя его усмешка больше походила на животный оскал. Это заставило Мина нервничать и по привычке облизывать пересохшие губы, которые растрескались, а в уголке которых запеклась кровь от грубых ударов. Он научился относиться ко всему равнодушно, носить маску на лице, делать вид, как будто он бесстрашный и ему всё по плечу, но сейчас ему стало и правда страшно, и он очень нуждался в чьей-то защите, как и тогда, в борделе. Но помощи, как обычно, ждать было не от кого, единственный, на кого он мог полагаться, был он сам. — Похвально, но глупо. Ты хороший боец, и ты умрёшь смертью храбрых, — сказал тот, после чего попросил альфу и когда тот остановил машину, выбрался из неё, обходя. Мин остался сидеть на своём месте, словно прирос к нему. Они уже приехали? По его расчётам они были где-то на Сеульском мосте. Что он собрался с ним сделать по среди дороге? Ну не с моста же скинуть или же… Сердце застучало как бешеное. Кровь раздула вены, Юнги чувствовал, как она гудит внутри, в каждом сосуде, горячая и ледяная одновременно. Завершить мысль омеге не дали, так как дверь с его стороны резко открыл Ли, после чего со всей силы дёрнул рыжего за волосы, заставляя кубарем вылететь из машины, после чего он взял его за шкирку и как есть потащил по земле к багажнику, который уже открыл другой человек. Он не шутил, когда говорил, что с отказом омеги от его предложения вся нежность испарится. — Наши заложники не ездят с нами в одном салоне, они ездят в багажнике, — сказал тот и затолкнул омегу в него, начиная связывать по рукам и ногам, а то мало ли что он ещё придумает. На этот раз было видно, что он настроен решительно и сейчас максимально серьёзно готов довести дело до конца. — Я уничтожу тебя, Ли Чжухон! Наступит день, и я уничтожу вас всех! — кричал омега, чувствуя, как его повернули боком, его руки уже были связанны верёвками, после чего лёгкий шлепок по заднице и жжение. Ещё никогда он не чувствовал себя таким униженным. Эти подонки что-то вкололи ему! То ли снотворное, то ли транквилизатор, потому что его голова внезапно стала такой тяжёлой, что он больше не смог её поднять. Прежде чем его поглотил сон, Юнги успел подумать о Тэхёне, вспомнить его фирменную квадратную улыбку, при взгляде на которую сразу же хочется улыбаться, его нежный голос, такой глубокий и красивый, всё то, через что они прошли, и счастливые моменты. Юнги жаль, что всё так заканчивается, он бы многое отдал, чтобы увидеть друга в последний раз, если бы только знал, что времени у него остаётся так мало, он бы никогда не тратил его напрасно на все эти бестолковые ссоры и разногласия. А ещё он вспомнил Хосока. Честно говоря, стоило ему увидеть Ли, он сразу подумал, что альфа его обманул, они ведь заодно. Но с осознанием того, что мужчина даже ничего не поимел с этого, разве что только горы оскорблений, физические травмы, насильный поцелуй (о котором он потом успел пожалеть) и пьяные приставания, пришёл к выводу, что что-то не клеится. Волк мог трахнуть его в течку, когда он так рьяно себя предлагал, но он этого не сделал. Это закладывало свои сомнения. «Нет, судьба не может быть так жестока», — последнее, что подумал омега, прежде чем заснуть. — Какой опасный, — усмехаясь, сказал Ли Чжухон, захлопывая багажник, — я просто плачу от страха.