***
Март выдался тяжёлым для Разведотряда. Командиру и капитанам то и дело приходилось ездить в столицу, чтобы закрывать все дырки в этом деле. Те клиенты нашлись не то чтобы быстро, но и искать их особо не пришлось. Вышли на кого-то из министров, когда началась суматоха, признались во всем и откосили, оставив свои грехи на Иде. Сколько бы Найл вместе с Эрвином ни пытались не дать уйти им безнаказанным, натыкались на «связи», коим противостоять было крайне тяжело. Но Смит не был бы Смитом, если бы ему не удалось убедить суд, что они могут вновь вернуться к своему делу, просто уже через другого посредника. Окончательную точку поставил именно Дариус Закклай, который явился на последний решающий суд, принеся с собой несколько доказательств в виде дополнительных свидетелей. В самом же штабе всё было на удивление спокойно. Построение, тренировки, помощь начальству и конечно же трапезы. Дафна, практически не выходя из госпиталя, постоянно находилась рядом с Малакаем. Она проявляла себя в изготовлении лекарств, и несколько раз Коэн даже позволял ей участвовать в диагностике болезней. Хотя результаты не были блестящими, точнее, были далеки от этого, Дафна прилагала все усилия и искренне старалась. Молодняку в голову взбрело, что раз наступила весна, можно сбросить лишнюю одежду и тренироваться чуть ли не голышом на улице. И каков был итог? Одни подхватили простуду, другие столкнулись с обморожением. Март для Дафны пролетел незаметно. Она редко виделась с кем-то из начальства, только Ханджи, Нанаба или Майк просили что-нибудь от головных болей из-за усталости. На самом деле Дафна погрузилась в работу не только, чтобы преуспеть в медицине. С того случая она ни разу не заговорила с Оливией. К счастью, они почти и не сталкивались, вроде, она и в штабе редко бывала, Эрвин её всё время куда-то посылал. Подробностями интересоваться было некогда. Единственное, что у Дафны плохо получалось, так это избегать Петру. Рал не единожды пыталась с ней заговорить, рассказать новости, но Дюбуа всё время отнекивалась, ссылаясь на дела и занятость. Одна часть Дафны буквально съедала её изнутри, сигнализируя о неправильности действий, вторая же не находила смелости выйти с ней на контакт. Дафна неоднократно убеждала себя, что об этом нужно забыть, ведь тот поцелуй***
Всё закончилось. Наконец-то никаких палок в колеса не прилетит и можно заниматься привычными делами. Одной головной болью меньше. Хотя вторая с ним почти на постоянной основе. Леви скривился, почувствовав выстрел в виски. Осталось заполнить последний отчет по этому делу и оставить всё позади. Он проглотил ту бурду, что Ханджи гордо называла кофе. Ещё и молока туда от души налила. Писать, выводить буквы, от которых тошнит, записывать незнакомые имена. Лица этих тварей из верхушки, которым не сдалась вся эта возня с Разведкой, он, конечно же, не запомнил. Снизошли до них, бедных. А может, ты всё сам это сделаешь, свиное рыло? Ты, что так яро защищал этих ублюдков в зале суда. Или возьмешь его клинок и пойдешь за стены? А что, как ставить на человеке крест в виде «сильнейшего» — так мы первые в очереди, а как на своей шкуре попробовать — забились в угол? А ему это всё надо? Хоть кто-то спрашивал, что хочет Леви? Он призадумался. А хочет ли он чего-то? Всё больше начинает походить на дрессированную псину. Как их там… для охоты ещё используют. А, вспомнил, гончие. Только ошейника не хватает. Хотя нет, и он есть. Любую команду исполнит. Оставьте уже его, преисполненного эмоциями и тушащего себя изнутри. Кажется, что находишься в яме, в которую то и дело пытается пробраться лучик света, но тебя закидывают землей с каждой слепой крошкой надежды. Прозвучал робкий стук в дверь. Леви сначала даже не поверил, подумал, что почудилось от усталости. Отбой был полтора часа назад. Кто нашёлся такой смелый? Но его догадки подтвердились со второй попыткой достучаться. Он поднялся со стула и с размаху открыл дверь. Не сказать, что был удивлён увиденным, но озадачен точно. Давно он не встречал Дафну, хотя они оба были в штабе. — Что ты здесь забыла? — Я пришла проводить вас в спальню, — абсолютно спокойно выдала она. — Не думал, что в таком деле мне понадобится сопровождение, — Леви скрестил руки на груди. — Даже без цветов и ухаживаний? Сразу в койку? Проигнорировав весь его недовольный выплеск, она полезла в карманы своего халата. Через считанные секунды перед его взором предстала небольшая склянка, которая, как казалось Дафне, должна была ему обо всем сказать. — Что это? — Лавандовое масло, — она потрясла им. — И что дальше? — А дальше мы идём в вашу спальню, вы не задаёте вопросов, а я вас лечу! — её тон звучал даже слегка угрожающе. — Тебе заняться нечем? Поверь, дела найдутся, только скажи, — Леви облокотился на косяк. — Если я не ошибаюсь, то после отбоя и в выходные я не рядовая или ассистент, а просто Дафна, — в мгновение её взгляд смягчился. — Прошу вас, капитан. Я знаю, как вы работали без передышки. Вы устали, вам нужен отдых, и я хочу помочь в этом. — Я лучше знаю, что мне нужно. Дафна сморщилась и медленно заглотила воздух. Должен же быть предел его вредности? Но она ещё не готова сдаваться. — У меня есть рецепт от Малакая, — она достала бумажку из другого кармана, — около двух недель назад он вас осматривал. Я предложила, он согласился. — Ты же только что сказала, что пришла сюда как «Просто Дафна», а не медик. Определись уже. — Прекратите себя так вести, я же пытаюсь помочь! Вы не ребёнок, в конце концов, — Дафна скрючила губы и махнула рукой с рецептом. — Прекрати лезть ко мне со своей помощью, — он оскалился. — Вы не знаете, когда ваше тело начнет сдавать, если продолжите им пренебрегать! И ведь у него вертелись на языке все эти ядовитые слова. Уходи, не мешай, отвяжись уже, надоела со своей заботой. Ничего мне не нужно ни от кого, всю жизнь о себе сам, никогда ни о чем не просил. Но она просто предлагает помощь. И он по-скотски вымотан. И в голове были мысли поспать час-другой. Ни нашим, ни вашим. Леви уже почти готов был согласиться, но, как Дафна упоминала прежде, везде искал подвох. Зачем ей это делать? Он даже не мог представить. И он устал, чтобы что-то представлять. Но и обидеть… Зачем ему её обижать? Да, она раздражает, стоит тут со своей склянкой и тычет ей в лицо, строит недовольные гримасы. Упертая до задницы. Леви нахмурился. Всё это казалось неправдоподобным, но в то же время что-то в глубине его души шептало, что ему следует пойти на это. Только сложно было понять её мотивы. Были ли они искренними или же это ещё один способ втереться в доверие? Он вгляделся в её лицо, которое исказилось от недовольства. —Ты думаешь, я не понимаю, что я делаю? — Леви возмутился. — Капитан, я понимаю вашу преданность своим обязанностям, но забота о собственном здоровье не менее важна. Вы не сможете служить эффективно, если не заботитесь о себе. Позвольте мне помочь вам, — её голос смягчился. Он усмехнулся. Усмехнулся и принял для себя одну вещь. Её голова — тёмный лес. Конечно, прежде у Леви была установка, что мысли других людей потёмки, и ему до них нет никакого дела, но вот её… Почему-то он думает, что там расставлены капканы. Залезешь глубже, и тебя поймают, словно крысу на сыр. И захлопнется ловушка, а ты и дёрнуться не успеешь. — Не страшно идти в комнату к холостому мужчине, которого плохо знаешь? Дафна поджала губы и заметно задумалась над его фразой — Леви попал в точку. — Я бы не сказала, что совсем вас плохо знаю, — выдала она, кладя баночку назад в карман. — К тому же, у вас были возможности до этого. Если бы хотели — уже что-то сделали. Ничем её не проймешь. И ведь напористая и наивная — ужасная смесь. Неужто он в её глазах такой надежный? — Я говорю тебе ещё раз, не делай из меня святошу, — он устало выдохнул. — Ситуация разнится. — Вы взрослый, осознанный мужчина, помимо всего прочего. Да и зачем вам это делать? Вот скажите мне, вы собираетесь что-то сделать? — Дафна наклонила голову вбок. — Нет. — Вот и отлично. Тогда всё в порядке, — затем последовала довольная улыбка. — Ты в край достала. Делай, что хочешь, только мозг не выноси, — он сдался, тихо выдохнув. Леви поднял руку, чтобы схватиться за дверь, но вдруг его глаза зацепили кое-что ему непонятное: Дафна съежилась на несколько секунд и понурила голову. Её плечи мимолетно вздрогнули, а выражение лица кардинально изменилось. — Тогда… — несмело начала она, подняв свои бегающие глаза. — Через сколько я могу к вам прийти? Когда вы закончите? — Дай мне двадцать минут, — он сделал вид, что ничего не произошло. Дафна быстро развернулась и полетела в неизвестном направлении. Леви закрыл дверь, оставшись в одиночестве со своими мыслями. Он не мог отрицать, что предложение Дафны вызывало в нем смешанные чувства. Все эти годы он был привык к самостоятельному решению своих проблем, не прибегая к подобной сторонней помощи. Однако, усталость и иссушенность его души требовали некоторого облегчения. В глубине души Леви надеялся, что он действительно сможет расслабиться, и это всё не выльется во что-то неприятное. Он дописал несколько строк в отчёте, а после направился к себе, чтобы сменить одежду. Вешая форму в шкаф, Леви невольно посмотрел на кровать, которая казалась ему каким-то далеким раем. Он буквально утром постелил новую простынь. Усмехнулся, ведь получилось весьма иронично. Как знал. Внутри него ощущалось некое сопротивление, но также и тяга к тому, чтобы просто довериться Дафне. Он решил, что этот шанс стоил того, чтобы попробовать. Через обещанные двадцать минут Леви открыл дверь своей комнаты, и под ней уже ожидала Дафна, которая тоже успела переодеться в светлую рубашку и тёмные штаны. В ней уже не было той скованности, с которой она покинула его у кабинета. Он впустил её внутрь и закрыл дверь. Дафна уставилась на постель, что была идеально заправлена. В неё стрельнуло осознание ситуации. Типично для неё — сначала делаем, потом думаем. Всё происходящее было весьма компрометирующим для обоих. Хотя, она вновь подумала за Леви, что ему, наверное, нет до этого дела. Дюбуа же успокаивала саму себя тем, что пришла сюда в качестве врача. Никаких скрытых мотивов или подтекста — только помощь от чистого сердца. Пока она уступлено стояла на пороге, что разделял спальню и гостиную, Леви успел присесть на кровать и размять шею. — Ты так и будешь там стоять? — тихо выпалил он. — Куда делась вся настойчивость? — Н-нет, — заикнувшись, ответила она. — И-иду. Дафна прошла внутрь и аккуратно поставила склянку с маслом на тумбочку рядом с кроватью. По её телу прошла волна мурашек, когда её смутившийся взгляд встретился с его пристальным. Он естественно увидел в ней некий трепет и волнение из-за обстановки. Она отвернулась и протянула руки к бутылочке, открывая её. Легкий аромат лаванды начал заполнять комнату. Она нанесла несколько капель масла на свои пальцы и начала массировать Леви виски, втирая. Кончиками Дафна ощутила сильную пульсацию. Он слишком напряжен. Тем не менее, она надеялась, что он закроет глаза и попытается погрузиться в процесс. Ей бы пора уже прекратить воображать сцены насчет него в своей голове, поскольку они никоим образом не совпадали с реальностью. Леви сидел и внимательно наблюдал за её движениями и лицом. Хоть в комнате было довольно темновато, несмотря на горящие свечи, он заметил её легкий румянец. Волновалась. Он решил оказать милость и опустил глаза вниз, послушно подчиняясь всем её действиям. — Где достала масло? — всё ещё пялясь в пол, спросил Леви. — Ездила за ним в Фихте, — тихо ответила она, продолжая массировать виски. Дафна сделала это специально для него. В его груди что-то ёкнуло. То ли теплое и бархатное, то ли едкое и давящее. Это было настолько быстро, что разобрать он толком не смог. — А теперь ложитесь на живот, — прошептала она. Леви медленно снял кофту, оголяя торс. Капитан потянулся к стулу, что стоял за Дафной, чтобы повесить одежду на него, и заметил, как она слегка дернулась от его движений. Он быстро ухмыльнулся, а после лег на постель и, повернув голову, посмотрел на Дафну, ожидая продолжения. Она снова нанесла масло только уже на всю ладонь и растёрла вязкое вещество. Она возвысилась над ним, упираясь коленями на кровать сбоку от него, а после начала массировать Леви плечи и спину. Робко, несмело, её касания были нежными и мягкими, словно она знала каждый его мускул, переключаясь на разные области его спины, находя и разрешая скрытые узлы напряжения, давя на них чуть сильнее. Во время массажа он ощущал, что Дафна внимательно следит за каждой его реакцией, наблюдая, как его тело отвечает на её прикосновения. Заметил, как она иногда задерживала дыхание, словно что-то волновало её. Леви почувствовал, что она старалась справиться с своими собственными эмоциями, поскольку порой дрожали пальцы. Ей было неловко? Его мысли медленно затихали, уступая место расслабленности и сонливости. Дыхание становилось всё более ровным и спокойным, он действительно расслаблялся. Дафна продолжала массировать его спину, не останавливаясь, пока Леви отпускал всю тяжесть внутри. Вокруг него витала тишина, прерываемая лишь шорохом её движений и их тихим дыханием. Спустя некоторое время Леви слабо открыл глаза и заметил, что Дафна всё ещё массирует его спину. И лёгкая искра сожаления о согласии на всё это уколола под ребром. Он вдохнул глубоко, чтобы набраться сил, и резко прикоснулся к руке Дафны, чтобы остановить. Она оторопела от жеста. — Дафна, спасибо тебе, но я думаю, что теперь ты должна уйти, — произнёс он, садясь на кровать и разминая шею. Дафна на мгновение посмотрела на него и слегка покачала головой, словно пытаясь понять его решение. В её глазах промелькнули озадаченность и некая печаль. Она встала с кровати и немного неуверенно произнесла: — Хорошо, капитан. Если вам нужно побыть одному, я уйду. Но если вдруг потребуется помощь... — Не потребуется, — перебил он, — иди спать. Дафна спорить не стала. Хватило уже перепалок. Она вздохнула, кивнула в знак согласия, повернулась и покинула комнату, оставив Леви наедине с его мыслями. Она прошла через коридоры штаба, чувствуя, что в её душе что-то изменилось. Тихая ночь в штабе замерла, как и мысли Дюбуа, которые она бережно несла в своей голове. Она дала им пищу для роста, говоря, что их с капитаном отношения могут наладиться, даже несмотря на его колкий язык и своенравность. Наверное, она не лучше? В какой-то мере она буквально заставила его пойти на это. Почему-то ей взбрело в голову, что она сможет ему помочь с бессонницей. Точнее, Дафна загорелась немыслимым желанием. Ей бы очень хотелось ему помочь.***
В зале тренировок Дафна стояла на балансировочной доске. Её глаза были сосредоточены, а лицо выражало решимость. Под ней незаметно подвигающаяся доска создавала постоянное испытание для равновесия. Следуя инструкциям Ханджи, которые та дала ей несколько дней назад, Дафна аккуратно переносила свой вес с одной ноги на другую, постепенно подстраиваясь под движения доски. Она чувствовала, как мышцы её ног и корпуса работали в гармонии, стараясь сохранить стабильность и контроль. Доска медленно покачивалась вперед и назад, вызывая колебания в её теле. Дафна находила баланс внутри себя, стремясь к стойкому и уверенному положению. Она использовала свои руки для дополнительной поддержки, в то время как глаза упорно фиксировались на горизонте, не давая внешним факторам сбить ее с равновесия. Минуты превратились в часы, но Дафна не уставала. Она принимала вызов, ведь стремилась к совершенству. С каждым новым движением, каждым усилием для поддержания равновесия, она ощущала, как её навыки укрепляются, а уверенность растет. Ханджи сказала, как только увидит удовлетворительный результат по равновесию — сначала на ногах, а потом и на весу, точнее, бедрах, — можно переходить к тренировкам на УПМ. Дафне не терпелось. Она уже летала на нем с Эрвином и ей было немного страшно от всех этих перепадов, но осознание того, насколько это может быть полезно, перевешивало. В нынешних условиях умение управлять УПМ стоило дорого. Нужно сделать всё возможное. Зоэ последние дни оставляла её тренироваться одну, поскольку помогала разбираться с новыми поставками УПМ. Разведотряду прилетели деньги, хотя их источник, по какой-то причине, Смит решил не отсвечивать. Поэтому Ханджи сказала звать её, когда она поймет, что уже уверена в себе. С потом на лбу и с небольшим дрожанием в ногах, Дафна наконец смогла стабильно (как её устраивало) встать на доске. Вокруг всё замерло вместе с ней, пока за спиной не раздался голос, отчего она качнулась и чуть не упала. — Ты так усердно трудишься, — мягко подметила Петра, подходя ближе. — Спасибо. — Почему ты отдалилась? Что-то произошло? Я не хочу, чтобы всё висело в таком положении. Прямо в лоб. Похоже на Петру — проницательная. — Нет, ничего не произошло. Просто… много работы, как и у тебя, — пробормотала Дафна, стараясь скрыть тревогу в своём голосе. Петра скользнула взглядом по усталому лицу Дафны, видя в нем отголоски сомнений. Она понимала, что что-то беспокоит её подругу и не могла оставить это без внимания. Спускаясь с балансировочной доски, Дафна ощутила прикосновение Петры, которая нежно положила руку на её плечо. Их взгляды встретились, и Дюбуа стало не по себе. Она чувствовала себя обманщицей, хотя не сделала ничего плохого. — Давай проясним всё, — сказала Петра, её голос звучал спокойно. — Я благодарна, что ты попыталась в какой-то мере заступиться за меня, но я же тоже не маленькая девочка. Не забывай, я солдат. Подобным меня не проведёшь. «Врёшь, Петра, — тут же подумала Дафна. — Я видела тебя тогда». — Я рассказала тебе о своих чувствах к капитану не для того, чтобы превратиться в твоих глазах в наивную и глупую влюблённую девочку, — Рал стала серьёзнее. Дафна кивнула и вздохнула, убирая её руку и идя к полотенцу, что лежало на подоконнике. Она стояла к Петре спиной. — Я слышала ваш разговор, когда я только вернулась сюда. Перед тем, как вас вырубили на складе, а меня похитили, — Дюбуа даже не стала это обсуждать, показывая ей, что поняла. — «Она не казалась мне глупой, но что она творит — только небесам известно»? Так, кажется, ты сказала, — она тут же развернулась к собеседнице, подняв бровь и отпивая воды из стакана. — Петра, я хотела это проглотить, честно. Вы имеете право думать и говорить, что хотите. Но я хочу быть с тобой откровенной, потому что врать я особо-то и не умею. Петра слушала слова Дафны, чувствуя, как внутри них нарастает напряжение. Она понимала, что не все так просто, и решительно проглотила горечь, которая охватила её сердце. Признание Дафны о том, что она слышала их разговор, вызвало у Петры изумление и обиду на саму себя. — Дафна, я… Я не хотела, чтобы ты слышала то, что я говорила. Это были мои мысли, которые я высказала в порыве разочарования?.. Но я не имела намерений ранить тебя или считать тебя глупой. И почему ты так долго в себе это носила? — Я не могу дать тебе точный ответ. Сначала дала себе возможность поразмышлять над этим, потом пошла эта цепочка событий и было, откровенно говоря, не до этого. — Ты через силу улыбалась мне тогда? — Не то чтобы. Но было неприятно. — Прости. Ты правда хорошая подруга, — Петра улыбнулась и протянула руку, вновь касаясь плеча Дюбуа. Дафне стало не по себе, внутри всё сжалось. Рал так искренне смотрела и говорила с ней, что она ощущала себя лживой. Всё, что она так упорно держала, вырвалось наружу. Так было правильнее, честнее. Петра не должна была оставаться в неведении. — Мы поцеловались, Петра, — Дафна сжала кулаки и закрыла глаза, стоя перед ней. — Я и капитан Леви. Нет, это не было чем-то романтическим и сказочным, как в книжках. Мы были в подвале, и у меня началась паническая атака. Капитан решил так помочь от неё избавиться, и у него это получилось. После мы не разговаривали об этом, — она всё же обратила свой взор на неё. В комнате воцарилось молчание. Петра стояла неподвижно, словно окаменевшая. В её глазах отразилась смесь изумления, разочарования и боли. Дафна почувствовала, как сердце сжимается от неприятной напряжённости. Она пожалела о том, что только что рассказала, но одновременно чувствовала, что необходимо быть откровенной с Петрой. Она задалась вопросом, насколько она вообще имеет право называть её подругой, когда видела перед собой такое опустошенное выражение лица Рал. Но Петра оставалась молчаливой. — Петра, я… — начала Дафна, но слова застряли в горле. Она не знала, что ещё сказать, как исправить то, что было сказано. Тишина продолжалась, а напряжение в комнате становилось всё более ощутимым. Дафна пожалела, что прервала это мгновенное взаимное доверие, которое некоторое время назад существовало между ними. Она была готова извиниться, исправиться, но слова не приходили. Наконец Петра вздохнула и сняла свой взгляд с Дафны. Она ненадолго закрыла глаза, словно пытаясь взять себя в руки. После отвернулась, отводя взгляд, словно пытаясь уйти от того, что услышала. Её голос звучал настороженно. — Дафна, мне нужно время, — проговорила она тихим, но решительным голосом. — Мы обсудим это позже. Петра медленно направилась к двери. Дафна стояла на месте, ощущая себя разбитой и растерянной. Она не могла себе представить, как весь это диалог повлияет на их дальнейшие взаимоотношения. Когда Петра уже была у порога, она остановилась и всё же взглянула на Дафну. — Дафна, я хочу верить, что мы можем дружить, независимо от того, что произошло. Но сейчас мне правда нужно время, чтобы все обдумать. Дай мне это время. С этими словами Рал вышла из комнаты, оставив Дафну с её мыслями наедине. Дюбуа понимала, что ничего не может изменить тогда. Ей оставалось только ждать и надеяться, что они переживут эту трудную ситуацию. Она, собрав все свои вещи, направилась в свою комнату и у двери столкнулась с Нифой. — Дафна, — окликнула она, — тебя зовёт командир. — Да, я скоро… — Он сказал, что это срочно. Идём. Дафна изумилась от столь решительного тона и, кинув полотенце на кровать, поспешила за Нифой по коридорам штаба. Придя в кабинет Эрвина, Дафна ощутила некоторую тревогу, но старалась подавить ее и представиться вполне спокойной и решительной. Дафна с удивлением посмотрела на капитана Леви, заметив, что он тоже присутствует в комнате. Эрвин сидел за своим столом, выглядя серьёзным и задумчивым. Когда Дафна вошла, он встретил её взглядом, как и Леви. Нифа тоже осталась в комнате. Только она встала в дальнем углу, если не знать, её можно было и не заметить. После короткого молчания Дафна вежливо приветствовала всех присутствующих. — Дафна, — взгляд Смита смягчился. — Надо кое-что обсудить, но прежде постой тут немного. Она коротко кивнула, тут же посмотрев на капитана, что стоял по правое плечо от Эрвина. Он моментально заметил беспокойство в её глазах и некую просьбу прояснить, что происходит. — Всё в порядке, — тихо сказал Леви. — Ты ничего не сделала. Эрвин усмехнулся. Он не додумался ей это сказать, поэтому ситуация вышла забавной. Спустя несколько минут в кабинет влетела Оливия со сверкающей улыбкой на лице. — Звали, командир? Затем её голубые глаза оглядели комнату и тут же потухли. Слишком подозрительное сборище оказалось. — Звал, — его тон стал холоднее. Дафна вжалась в книжный стеллаж позади неё. Атмосфера изменилась. Нифу Оливия не заметила. Она впилась взглядом в Дафну. Кровожадно, угрожающе. Дафна на секунду растерялась. — Что-то случилось? — она вздернула подборок, переведя взор на Эрвина. — Есть идеи? Лив натянула ядовитую улыбку, сложила руки на груди и обратилась к Дюбуа: — Язык как помело. Командир, неужто вы ей поверили? Она меня просто оклеветала. — Оклеветала? — Смит облокотился на стул. — Я не разношу никакие слухи, а Дафна решила себя прикрыть таким образом. — Какие слухи? — командир поднял бровь. Теперь потерялась Оливия. Она обессилено опустила руки, раскрыв рот. Попалась. — К нам поступает трое новеньких и я хотел отдать их на твое попечение, — он дернул рукой. — Но теперь слова Нифы подтвердились. Так? — он кивнул за спину сестры. Оливия тут же обернулась и обнаружила ещё одного человека в кабинете, который был скрыт мраком угла. — Всё, как она и сказала. — Брат, я… — Оливия, ты отлынивала от приказа, ещё в это время разносила слухи, а сейчас попыталась оклеветать человека, — тон Эрвина стал стальным, тяжёлым. — Ч-что? — голос Дафны дрогнул, она даже не могла сформулировать мысль от быстроты событий. — Но как? — Рядовой Смит долго не было, поэтому я последовала за ней, — начала рассказ Нифа. — Я знала, что Дафна дежурила на кухне, поэтому первым делом направилась туда и не прогадала, — она повернулась с каменным лицом к Оливии. — Видимо, она успела погулять прежде, чем придти туда, поскольку я услышала весь диалог от начала, до конца, командир, капитан. — Есть что сказать? Лив вздрогнула и сжалась, закусив губу. — Эрвин, — влезла Дафна, но встретилась с взорами Эрвина и Леви. — То есть… Командир, погодите. — Нифа соврала? — поинтересовался Смит. — Нет, но… Она же тоже это от кого-то услышала. Надо найти первоисточник. — Заткнись, Дафна, — огрызнулась Оливия. — Ещё и спасать меня удумала? В отличие от тебя, я готова нести ответственность за свои слова и поступки. Тоже мне, ангел нашёлся. — Оливия! — Эрвин стукнул по столу и вскочил. — Немедленно извинись перед капитаном Леви и Дафной, — он подошёл к ней. — А также ты остранена от службы на полгода. Разговор закрыт. Поедешь к матери, может, одумаешься. Оливия посмотрела прямо на Эрвина, её глаза были на мокром месте. Только вот разжалобить она никого не хотела. Ей было жаль видеть брата таким по отношению к ней. Невольно в голову закрался вопрос: был ли он с ней другим? Относился ли по-особенному? В тот момент не возникло в памяти ни одного подтверждения. Был, но, скорее всего, не с ней. Не с Оливией Смит. — Мне стыдно за свои слова, капитан Леви. Прошу прощения, — словно по команде она отчиталась ровно так, как приказали. — Дафна, извини, что обидела. Она развернулась и направилась к двери, но слегка задержалась в проеме. — Ты отличный брат, Эрвин, — сказала Оливия, почти скрывшись за дверью, — жаль, что не для меня, своей родной сестры, — затем дверь захлопнулась. Послышался тяжелый и протяжный выдох командира. Он взъерошил волосы и вернулся на место. В это время капитан присел на стул, что был недалеко от стола Эрвина. — Нифа, спасибо, — сказал Смит. — Можешь идти. Когда она ушла из кабинета, Эрвин обратился к Дафне, что так и осталась прижатой к шкафу, будто «в домике». Она вздрогнула от его взгляда и внезапного внимания к себе. Будто сейчас начнётся суд и над ней. — Я просто дышу, — лучшая защита — нападение, как она подумала. — То есть, я хотела сказать, что ничего не делаю плохого, правда. Я пыталась её остановить, но… Эрвин тихо засмеялся, а Леви, как показалось Дафне, пустил смешок в сторону от её выпада. — Никто не собирался тебя ругать, хомяк, — с улыбкой ответил Смит. Дафна надула щеки и закатила глаза. Опять «хомяк». Прозвище придумал ей именно Эрвин, и оно тянется с пеленок. С младенчества и чуть ли не до подросткового периода она была пухляком с румяными щеками. Да, по ней сейчас не видно, хотя и тощей её назвать было нельзя, но вот «хомяк»… Она смирилась, что это навсегда. Она покачала головой, попросив продолжить. — Мне пришел отчет от Киса Шадиса о Перин, — он протянул ей бумагу. — Настоятельная рекомендация принятия её в Разведкорпус. Даже написал, что с её данными можно и в Полицию. — Ты знала об этом? — обратился Леви. — Нет. — На её лице полное недопонимание ситуации. — Она никогда не говорила. — На следующей неделе она вступает в корпус, — заявил Эрвин. — Ты понимаешь, что она будет обязана ходить с нами на вылазки? — Почему ты мне об этом говоришь? — Дафна развела руками. — Она взрослый человек, и это её решение. Я не могу ни на что повлиять. Она держалась стойко и голос звучал уверенно, но Смит определённо заметил нотки досады и тревожности. Он закрыл глаза и кивнул. — И то верно. — Эрвин, скажи ей всё, и она пойдет уже, — влез Леви, смотря на внезапно расслабившегося командира. — Опять прогоняете меня, капитан? — выдала Дафна, подойдя к нему ближе. — Можешь и остаться, нам скрывать нечего, — он повернулся в её сторону. — Только я был уверен, что твое место на тренировке сейчас. — Вы знаете мое расписание? — ещё шаг к нему. — Нет, — резко ответил он. — Ханджи по дороге встретил. — Я вам не мешаю? — усмехнулся Смит, и они обернулись на него. — Так вот. Твой отец прислал приглашение на его день рождения. И, как бы сложно ни было поверить, он пригласил и членов Разведкорпуса. Дафна распахнула глаза и вырвала конверт из рук Эрвина, жадно глотая буквы. — Да ладно… И впрямь, — она села на второй стул рядом со столом Эрвина. — «Разумеется, количество мест ограничено, поэтому смогут пойти только 15 человек. Кто именно посетит мой праздник — решать вам. Горячо обнимаю, твой дядя Фредерик», — она зачитала конец письма вслух. — Фу, не люблю, когда он так пишет. — Я тоже, — Эрвин оперся локтями в деревянную поверхность. — Значит, бал? — Дафна подняла краешек губ, осматривая мужчин. — Значит, бал, — Эрвин довольно кивнул.