***
Макс думает, что он достаточно хорошо скрывает свои мысли, чтобы не быть очевидным, но, видимо, он значительно переоценивает свои возможности контролировать эмоции. Или Дэниел знает его слишком хорошо, Макс предпочитает не задумываться. Дэн ловит его в паддоке через несколько недель после его возвращения, заманивая его в свой гостиничный номер. Он впихивает Максу в руки банку редбула, зная, что тот не пьёт в гоночные уикенды, и подталкивает к своему дивану, садясь напротив него на кровать. — Итак. — Итак? — Макс выгибает бровь, делая глоток своего энергетика. — Макси, ты витаешь в облаках, — Дэн ухмыляется самым грязным образом, не оставляя сомнений в том, на что он намекает. — Ты кого-то встретил, а? — Не неси бред, — Макс очень надеется, что он не краснеет, но он достаточно хорошо знает своё лицо, чтобы знать, что сейчас он, вероятно, похож на помидор. — Макси-Макси, ты красный, как грёбаный рак, — Дэниел напевает, невероятно довольный собой и тем, что смог его так раскусить. — Выкладывай. Что происходит? Кто-то украл твоё сердечко, а? — Господи, Дэн, — Макс прячет лицо в ладонях, скрывая своё смущение и смех от преувеличенных кривляний Дэна. — Хорошо, ладно, да. Я кое-кого встретил, — Дэн выглядит почти нетерпеливым, глядя на него, но позволяет ему продолжить, не перебивая, только отмахнувшись, чтобы показать, что он внимательно слушает. — Но я видел его один раз, и мы даже толком не разговаривали. Так что нет, никто не похищал моё сердце. Ничего не происходит. — О, Макси, детка, тебе ещё так много нужно узнать, — тянет Дэн назидательным тоном, за что тут же получает подушкой по лицу. — Эй! Я пытаюсь помочь, — Макс только фыркает на это заявление, не находя в его любопытстве ни грамма помощи. — Серьёзно, Макс. Ты сам не свой с тех пор, когда вернулся после аварии. Сначала я думал, что это из-за того, что, ну… ты понимаешь, — из-за того, что ты умер, Макс понимает, что не произносится в этой комнате. — Но ты спокойно сел за руль и поехал почти так же безрассудно, как и всегда, — Дэн ухмыляется, очевидно, дразня, и Макс охотно фыркает на эту безвредную шутку, — так что я понял, что тут что-то происходит. Ты думаешь о нём. — Я… возможно, — неохотно признаёт Макс, но Дэн уже сияет довольной улыбкой, получив то, что хотел. — Но мы больше не встретимся, поэтому это не имеет значения. — Не будь таким категоричным, — Дэниел отмахивается с лёгкой улыбкой, — никогда не говори никогда. Если вы даже успели поговорить, возможно, вселенная ещё сведёт вас вместе, чтобы ты мог полностью очаровать его. — Перестань, — Макс чувствует, что опять краснеет, но на этот раз не отводит взгляд. — Ты не можешь всерьёз быть фаталистом. — Мы профессиональные гонщики, Макс, — Дэн невозмутимо пожимает плечами, — кому как не нам верить в судьбу.***
Макс размышляет над их разговором несколько раз. Возможно, действительно, есть какой-то элемент судьбы в том, что они встретились с Льюисом, что у них даже было время, чтобы поговорить друг с другом. В том, что Льюис сказал, что он ему нравится, что Льюис позволил ему жить, потому что Макс ему нравится. Возможно, есть какой-то элемент судьбы в том, что он нравится Максу в ответ. Но он всё ещё понимает, что это просто не может работать, бога ради, он даже не представляет, как встретиться с Льюисом снова, не умирая. А Макс не хочет снова умирать. Кто-то рядом с ним постоянно говорит о том, что желания материальны, как будто отголосок слов Дэна про фатализм гонщиков, но Макс не думает, что его мысли могут воплотиться в реальность, Макс не думает, что он даже хочет того, чтобы его мыли воплощались. Потому что во всём этом, поймите его правильно, он не стремится снова попадать в аварии, Макс не мазохист. То, что он думает о возможной встрече с Льюисом, не значит, что он хочет, чтобы это реально произошло, учитывая обстоятельства, в которых это должно произойти. Но в какой-то момент реальность всё равно догоняет его в виде чьего-то болида, влетевшего в его бок. Эту аварию нельзя назвать серьёзной, она даже близко не подходит к тому, чтобы считаться опасной. Макс медленно выбирается из болида, раздражённый и злой, недовольный таким окончанием гонки, — куда ему теперь торопиться. Где-то рядом слышны шум и возня, на которые он даже не обращает внимания, пока его не привлекает подозрительный звук. Он ищет источник звука, едва успев осознать, что это звук разгорающегося огня, когда чувствует, как чьи-то руки грубо дёргают его в сторону, оттаскивая от почти мгновенно охваченного огнём болида. Он падает, неприятно ударившись головой, и хочет выругаться на того, кто так неловко отбросил его на землю, а теперь лежит на нём почти сверху, придавливая своим весом. Но когда он поднимает взгляд, выворачивая голову, чтобы посмотреть на лежащего на нём человека, любые слова умирают в его глотке. Льюис смотрит на него в упор, прижимая к себе, пряча его в своих объятьях, пока позади них пылает охваченный огнём болид и разлитое по трассе топливо. Макс знает, что в этот раз он даже не был близок к смерти, на нём нет ни царапины, даже ни единого синяка, если только Льюис не приложил его о землю слишком сильно, но всё же вот он, смерть самолично, обнимает его и заботливо прячет в своих руках. И Макс впервые задумывается о том, что их нездоровое притяжение может быть взаимным.