-
Малышка Мю почесала нос. Муми-тролль склонился над ней и легонько потыкал гамак. Она вскрикнула и чуть не вывалилась из него. "Ах ты, болван, как ты смеешь в меня тыкать, – проворчала она, принимая сидячее положение. – И что это за запах?" Муми-тролль поставил на подоконник тарелку, стараясь не выглядеть слишком довольным собой. Подавшись вперед, Малышка Мю нахмурилась, разглядывая омлет, который он ей принёс. Он был легким и пушистым, яйца кремового пастельно-желтого цвета покрывали грибы, будто одеяло. – Хм. По крайней мере, на этот раз похоже на настоящую еду, – Малышка Mю взяла вилку двумя лапами. – Но каково это на вкус? – Должно быть вкусно. Я попробовал предыдущий. – Предыдущий? Сколько же ты их сделал? – Пять. – Пять! – она издала короткий лающий смешок. – В Муми-доле яйца-то хоть остались? Покачав головой, она ткнула вилкой в самую серединку омлета. Она медленно повертела вилку в руках, разглядывая то, что на ней оказалось, чем мгновенно напомнила ему судью на конкурсе выпечки, который Муми-мама однажды выиграла со своим прославленным малиновым пирогом. – Ну, у тебя не идет пена изо рта, так что, пожалуй, это меня не убьет, – сказала она, наконец. – Ешь давай, – вздохнул Муми-тролль. Готовить было тяжело и жарко. Отныне он решил почаще помогать маме на кухне. – Даже если я никогда больше не увижу ни одного омлета, это все-таки будет слишком скоро. – Не драматизируй, – ухмыльнулась Малышка Мю, но, в конце концов, откусила кусочек и принялась жевать с видом глубокой сосредоточенности. Проглотив, она немного посидела, задумчиво постукивая вилкой о край тарелки. Муми-тролль ждал, затаив дыхание. – Ну что? – воскликнул он, наконец. – Хм! Должна признать, что получилось неплохо, – сказала она, налегая на обед (который теперь уже можно было со спокойной душой назвать ужином). – Полагаю, Снорочка похвалила бы тебя, если бы была к тебе более благосклонна. – Правда? – Не спеши радоваться, – Малышка Мю ткнула в него вилкой, – еще не факт, что я не отравилась, знаешь ли. – Не отравилась, – он задорно улыбнулся ей, постукивая хвостом по земле. – Не могу поверить, что я действительно это сделал! – Может, стоит попробовать немного верить в себя, безымянный, – сказала она, снова ухмыляясь. Это замечание мгновенно вернуло его с небес на землю. Для нее он был никто, просто очередной необычный гость в Муми-доме. Его хвост застыл. – Значит, ты все еще не веришь, что я Муми-тролль, – сказал он. Малышка Мю ответила с набитым ртом: – Я лишь пообещала, что подумаю над этим вопросом. Возможно, потребуется еще несколько обедов, прежде чем я приму решение. В любом случае, раз теперь мы знаем, что ты на что-то годишься, то, я думаю, мы можем быть друзьями. – Если мы друзья, перестань звать меня безымянным, – сказал он после паузы, – у меня есть имя. Муми-тролль. – У нас уже есть Муми-тролль, – весело ответила она. – У двух людей может быть одно и то же имя, – настаивал он. Он знал, что в сложившейся ситуации ему придется идти на компромиссы, но этот момент был для него камнем преткновения. Как сказал Муми-папа, имя имело определяющее значение. – Ты ведь не знаешь, кто из нас говорит правду, так ведь? Не на сто процентов. Так что неправильно продолжать называть Муми-троллем его, а не меня. – Ну ладно. Думаю, это справедливо, – что-то изменилось в том, как она смотрела на него. Как и Снусмумрику, ей, казалось, было проще следить за движениями его лап, чем за его выражением лица. Поддавшись импульсу, он протянул ей лапу и почувствовал прилив радости, когда она взяла ее в свою. – Уф! – поморщилась она, когда они пожали друг другу лапы. – Ну и ощущеньице. Ты такой странный на ощупь. – Прости. Я не могу этого изменить. Она пожала плечами. – Это не так страшно, когда я знаю, к чему готовиться. А теперь уходи и дай мне доесть обед. Муми-тролль взял тарелку с наполовину съеденным пробным омлетом. Затем выглянул на улицу. Дождя еще не было, но было ощущение, что он может пойти с минуты на минуту. Тяжелые тучи с толстыми темными брюшками нависли над долиной. "Я оставлю посуду тебе", – крикнул он через плечо, выходя с тарелкой на улицу. Приготовление пяти омлетов не могло не занять некоторое время. Пыхтя над третьим по счету, в окно он заметил, как самозванец возвращается с пляжа один, с уныло опущенной головой, пиная камешки на дороге. Один его вид настолько отвлек Муми-тролля, что третий омлет он таки сжег. К счастью, самозванец поднялся к себе в комнату, не обратив на него ни малейшего внимания. Чуть позже Муми-тролль увидел, как Снусмумрик тоже идет по тропинке, направляясь к своей палатке. Вскоре после этого до Муми-тролля донеслись тоскливые звуки его губной гармошки. Они сопровождали его все время, пока он шел вниз по холму в омлетом в лапах. Снусмумрик сидел на берегу реки. Услышав шаги Муми-тролля, он поднял голову и чуть заметно вздрогнул, но играть не перестал и не сделал попытки уйти. Муми-тролль воспринял это как хороший знак. "Могу я присесть?" – вежливо спросил он. Снусмумрик запнулся на следующей ноте. "По правде говоря, я бы сейчас предпочел побыть один", – ответил он. Муми-тролль попытался скрыть свое разочарование: "О, ничего страшного... Я тут учился готовить омлет. И принес тебе его попробовать, если... если хочешь. Потом расскажешь, понравилось или нет". Поставив тарелку на землю, он развернулся, чтобы уйти. Снусмумрик не остановил его, и через несколько секунд Муми-тролль вновь услышал губную гармошку, поэтому продолжил идти, не оглядываясь, до самого дома. Он остановился у двери, не зная, стоит ли входить. Однако в этот момент небо решило пролить первые капли дождя, который стремительно превратился в самый настоящий ливень. С неохотой он вошел в гостиную и остался стоять там, не зная, куда девать руки и размышляя, чем бы себя занять. Что он обычно делал во время такого дождя? Иногда читал, но сейчас он понимал, что едва ли сумеет сосредоточиться на проблемах какого-то вымышленного персонажа. Иногда играл в карточные игры со своими друзьями... которые больше не были его друзьями. Возможно, стоило вздремнуть, но почему-то сделать так, по мнению Муми-тролля, означало сдаться. Он мог бы порисовать, подумал он. Но бумага и карандаши остались в его комнате, с ним. Самозванцем. Ну и что с того? Это была его комната, и он имел полное право заходить туда, когда ему вздумается, был там самозванец или нет. Вот так. Он не собирался позволить самозванцу выгнать его из собственной комнаты. Если подумать, тот не запрещал ему входить. Тем более им двоим еще предстоял серьезный разговор. Сейчас был самый подходящий момент. Муми-тролль поднялся по лестнице. Он остановился перед своей комнатой и поднял лапу, но в последний момент посчитал странным стучаться в собственную дверь, и снова опустил ее. Сделав глубокий вдох, он толкнул дверь, выпятив грудь и уперев руки в бока, как ковбой, входящий в салун. Самозванец сидел за письменным столом, перед ним лежал большой лист бумаги. Уши его сразу же навострились, и он повернулся к Муми-троллю. – А, это ты, – настороженно сказал он. Нет слов, чтобы описать, что почувствовал Муми-тролль, глядя на то, как он сам глядит на себя. Смущение, но не только. Были еще гнев, и сожаление, и отчаянная тоска. – Да, это я, – он закрыл за собой дверь. – Не волнуйся, я не драться сюда пришел. Я хочу поговорить. Самозванец прищурился: – О чем? – Ясное дело, о чем, – сказал он прямо, – о нас, конечно же. – Я не знаю, что тебе сказать, – ответил самозванец, качая головой. – По какой-то причине ты думаешь, что ты – это я, и я уверен, что у тебя есть на то свои причины. Но я – это я, и я не могу отказаться от этого, просто потому, что ты настаиваешь на своем. – Но ты – не я, – Муми-тролль присел на свою кровать, вцепившись пальцами в одеяло. – Почему ты не можешь просто признать это? Почему ты продолжаешь притворяться, даже когда мы наедине? – Я могу спросить тебя о том же. Они зашли в тупик. И снова внутри у Муми-тролля все сжалось. Ему было бы гораздо легче, если бы этот мимик раскрыл свою сущность, будь он каким-то страшным призраком или несчастным духом. Муми-троллю просто нужно было узнать правду. Но какое бы зло за всем этим ни стояло, оно хорошо умело скрываться. Вероятность того, что самозванец примется зловеще хохотать и рассказывать о своих злодейских планах, была столь же мала, как вероятность того, что Снифф внезапно пожертвует все свои сбережения на благотворительность и заделается бродягой. Между ними надолго воцарилось молчание. Затем он услышал тихий скрип карандаша: самозванец вернулся к своему рисунку. Муми-троллю стало немного любопытно, и он приблизился, чтобы взглянуть на него. – Это что... Снусмумрик? – спросил он с изумлением. В то же мгновение самозванец закрыл набросок руками. Он возмущенно уставился на Муми-тролля. – Мог бы вначале спросить, прежде чем подглядывать. – П-прости, – он почесал голову. – Просто... если ты – это я, то у нас не должно быть секретов друг от друг от друга, верно? – Может быть, ты – это я, но я – не ты, – фыркнул притворщик. – И я не хочу... в общем, это личное. – Ладно-ладно, я же извинился. Но ведь это Снусмумрик, да? Самозванец замешкался, но, в конце концов, сдался и откинулся на стуле. – Ох, будь по-твоему, вряд ли это так уж важно. Да, это Снусмумрик. – Я никогда не пытался его нарисовать. Во всяком случае, давно не пытался. Он всегда подозревал, что его портреты не в полной мере отражают черты оригинала. Малышка Мю однажды, взглянув на свой портрет в его исполнении, спросила, где он узнал про дадаизм. А Снорочка вообще наотрез отказалась, чтобы ее именем была названа его последняя попытка увековечить ее на бумаге. Однако рисунки самозванца не были похожи на его собственные. Пусть и не гениальные, они были весьма хороши. Он нарисовал Снусмумрика идущим по лугу, его улыбка была наполовину скрыта за губной гармошкой, когда он оглядывался через плечо. Рисунок обрамляли побеги желтой акации. Самозванец был внимателен к деталям: от заплаток на одежде до неуловимых отблесков света в глазах Снусмумрика, где они не были скрыты в тени шляпы. – Это подарок? – спросил Муми-тролль, почувствовав, как внутри него снова растет глубокая пропасть. Самозванец шаркнул ногой о ножку стола. – Нет. Он не особо любит подарки, – сказал он мрачно. – Я просто хотел проверить, смогу ли передать на бумаге его образ. Он замолчал и нахмурился, неуверенно глядя на набросок. – Он сказал, что хочет побыть один, и в этом нет ничего необычного, но я подумал... я подумал, что мы проведем этот день вместе. – Он низко опустил голову. – Понимаешь, я сказал ему, что люблю его. Пропасть выросла еще немного. – Утром он казался таким счастливым, но когда мы вышли на лодке, он вдруг не позволил мне даже прикоснуться к нему. Я спросил, не передумал ли он насчет нас, и он сказал, что нет, но... но тогда... почему он стал таким отстраненным? – самозванец шмыгнул носом, и Муми-тролль впервые заметил, что глаза у него покрасневшие. Неужели он плакал здесь, наверху, все то время, пока Муми-тролль бился над своими омлетами? Пусть тот и украл его личность, но сейчас Муми-троллю было жаль своего двойника. Он прекрасно знал, как сильно может ранить отстраненность Снусмумрика. – Может, ему нужно время, чтобы привыкнуть, – предположил он, и ему потребовалась целая минута, чтобы осознать, как странно было с его стороны утешать собственное влюбленное "я". Самозванец высморкался. – Наверное. Все было так хорошо, пока... – он запнулся, как будто осознав что-то. – Пока вы с ним не поговорили. – Ножки стула заскрипели по полу, и самозванец обвиняюще ткнул пальцем в Муми-тролля. – Ты что-то сказал ему, да!? Муми-тролль сделал шаг назад. – Я просто... – Что ты ему сказал? – потребовал он. – Ты сказал ему, что мне нельзя доверять? Что я подделка? – Это... так будет лучше! – возразил Муми-тролль, вытянув перед собой лапы. – Послушай, Снусмумрик не знает, кто из нас настоящий Муми-тролль, нельзя позволить ему ошибиться, ведь так? – Лучше для тебя, хочешь сказать, – надулся самозванец. – У нас-то и так все было хорошо! – Лучше для всех! Ты должен признать, что происходит что-то странное. Я не знаю, что именно, но пока мы не выясним правду, нечестно, что только один из нас может быть Муми-троллем. – Но я и есть Муми-тролль, – самозванец угрожающе понизил голос... предупреждая. – И если ты думаешь, что я смирюсь с твоими попытками отнять у меня то, что для меня дорого, то ты сошел с ума. – Я не... – Может быть, ты веришь, что ты – это я, – продолжал самозванец, с каждым словом мрачнея все больше, – но это не так. Ты не похож на меня, ты не звучишь, как я, мои друзья не узнают тебя, и все же... ты здесь, и ведешь себя так, будто ты тут хозяин. Ты всех пугаешь, ты ужасен. Должно быть, ты какой-то одинокий дух, который захотел того, что есть у меня. Я знаю, что у меня очень счастливая жизнь, но ты должен жить своей собственной. Мою ты не получишь. Так что убирайся! Самозванец вытолкал его за дверь. Муми-тролль поморщился, приземлившись прямо на хвост. Дверь захлопнулась, и на этот раз он услышал, как в замке поворачивается ключ. Его сердце бешено колотилось. Как он ни старался, он не мог взять себя в руки. Слезы, которые грозили пролиться весь день, наконец, хлынули из него, и задрожав всем телом, он свернулся калачиком на лестничной площадке и рыдал до тех пор, пока ковер на полу не стал почти таким же мокрым, как земля снаружи, где лил дождь.-
В конце концов, он дополз до снорочкиной гостевой комнаты и заснул на ее кровати, не поужинав. Спал он долго. Никто его не тревожил. Тело его отяжелело, а дыхание было тяжелым. Слова самозванца крутились у него в голове, как заевшая пластинка. Может быть, ты - это я, но я - не ты. Ты всех пугаешь, ты ужасен. Убирайся, убирайся, убирайся. Какая разница, кто из них настоящий Муми-тролль? В конечном итоге, лишь тот, кому все верят, получит все, что ему дорого. Он никогда не сомневался, что это будет он сам. Наверняка что-то произойдет, что-то изменится, самозванец чем-нибудь себя выдаст. Но сколько придется ждать? Прошел всего один день, но это уже было невыносимо. Если бы только Муми-мама вернулась домой! Конечно, она узнала бы своего сына, конечно... Ранним утром к нему в окно легонько постучали. Он забыл, что спит на первом этаже, и с удивлением обнаружил, что к стеклу прижимается нос Снусмумрика. Увидев его, Муми-тролль впервые после встречи с притворщиком почувствовал себя лучше. Когда он открыл окно, и Снусмумрик улыбнулся ему, он был почти счастлив. – Доброе утро, – сказал Снусмумрик, – я пришел вернуть тарелку. – О, спасибо, – Муми-тролль взял у него из рук уже вымытую тарелку. Облизнув пересохшие губы, он спросил. – Ну... так тебе понравился омлет? К его радости, Снусмумрик кивнул. – Он был очень вкусный, – затем он добавил, – правда, немного холодный. – Извини, – он почесал голову, – он стоял на столе, пока я готовил другой для Малышки Мю. Я как-то не подумал накрыть его. – Это неважно. Оба омлета, которые я вчера попробовал, были вкусными. Но до чего же странный был день. – Это еще мягко сказано. Разговор угас. Чувствуя себя неловко, Муми-тролль раздумывал, пригласить ли Снусмумрика войти. Или стоило самому выйти? – Ты попал под дождь? – спросил он вместо этого. – Да, – кивнул Снусмумрик с довольным видом, – повезло еще, что река не разлилась. Я надел свой дождевик и скатился с холма. Представив это, Муми-тролль невольно улыбнулся. Опустив глаза, он заметил, что Снусмумрик был в сухой одежде, но босиком. – Твои носки, должно быть, промокли, – усмехнулся он. – Мама всегда говорила, что шерсть и дождь – плохое сочетание. – Так и есть, – рассмеялся его друг. – Сейчас они сушатся у тебя во дворе. Но ботинки без носков приводят к мозолям, поэтому я собираюсь пойти прогуляться, и насладиться ощущением мокрой травы между пальцами. Не хочешь присоединиться? Он и мечтать не мог, что Снусмумрик сам пригласит его. Ему захотелось летать. Внезапно все показалось ему не столь ужасным. – Да, конечно! Пойдем! Снусмумрик весело приподнял бровь, наблюдая, как Муми-тролль лезет через окно. Грязь хлюпнула у того под ногами, когда он опустился на траву. Он издал победный клич. – Вперед! – крикнул он и пустился бежать. Снусмумрик бросился за ним, и вскоре они уже бежали рядом среди холмов. Прыгая по бочкам возле сарая, они не удержались на последней и с громким всплеском угодили прямо в большую лужу. Потом Муми-тролль забрался на большой дуб, а Снусмумрик просто обязан был доказать, что может забраться еще выше, и вскоре они лезли вверх уже наперегонки. Потревоженные листья обдали их вчерашним дождем, спугнув маленькую рыжую белку. Выбившись, наконец, из сил, они рухнули рядом в огороде. Муми-тролль держался за покалывающий бок. – Давненько я так не бегал, – задыхаясь, прохрипел он между приступами смеха. – Ммм... – Снусмумрик выжимал свою шляпу. – Ох, Снусмумрик, твоя одежда опять промокла. – Скоро высохнет. Сегодня будет жарко, – он помолчал, а затем взглянул на Муми-тролля с озорным блеском в глазах. – Эй, Муми-тролль. От звука собственного имени сердце его забилось чаще. – Да? – Какого цвета сейчас твой мех? Он нахмурился. – Белый, коне... – он невольно опустил взгляд вниз. Его белый мех был щедро измазан зеленым и коричневым, а с хвоста капало, как с кончика чернильной кисточки. – О нет, я болотное чудище! Снусмумрик рассмеялся: он и сам выглядел не намного лучше. Почему-то вымазанный в грязи, Снусмумрик еще больше стал похож на Снусмумрика. Его лицо раскраснелось от бега, и Муми-тролль подумал, что румянец на его щеках выглядит восхитительно. – Думаю, нам нужно помыться, – сказал Снусмумрик, пытаясь смахнуть грязь своим не менее грязным рукавом, и в итоге стал еще грязнее. Они спустились к морю. В этот ранний час вода была еще холодной, но это их не смутило. Спрыгнув в воду с уступа, они плавали, пока не промерзли насквозь. Потом они выползли на камни, и уселись рядышком, пытаясь оттереть самые стойкие пятна. Снусмумрик даже позволил Муми-троллю помочь ему очистить пятно, до которого сам не дотягивался, несмотря на дрожь, которая пробежала у него по спине от прикосновения. – Могу я спросить тебя кое о чем? – сказал Муми-тролль, пока они грелись в лучах солнца. – Конечно. – Каким ты меня видишь? – спросил он. – Я вижу себя точно таким же, как всегда, но остальные, похоже, видят кого-то совсем другого. Он долго не мог решиться задать этот вопрос. Бывают ситуации, когда знать – хуже, чем не знать. Но ему не нравилось, что его называли "пугающим" или "ужасным", когда он даже не понимал, что они имеют в виду. Снусмумрик заговорил не сразу, но Муми-тролль видел, что тот обдумывает свой ответ. – Трудно описать, – сказал он, наморщив лоб. – Воздух вокруг тебя пахнет предчувствием. Как похоже на Снусмумрика: выражать свои мысли, описывая запахи. Но все равно, предчувствие звучало не слишком приятно, с тревогой подумал Муми-тролль. – Но когда я пытаюсь вспомнить, как ты выглядишь, у меня ничего не получается. Есть отдельные фрагменты, но они не желают складываться в единое целое, – он повернулся к Муми-троллю, пытаясь задержать взгляд, пока, наконец, не опустил глаза на его лапы. – Я подозреваю, что, на тебе может лежать проклятие. Муми-тролль сжал пальцы. – Какое проклятие, как ты думаешь? – Я не слишком уверен. Я не достаточно много о них знаю. Почему бы нам не спросить у Волшебника? – У Волшебника! – воскликнул Муми-тролль. – Ну конечно! Но... как же с ним связаться? – Пока не знаю, – сказал Снусмумрик, и Муми-тролль поник. На мгновение он поверил, что Снусмумрик с помощью какой-то бродячей магии мог узнать о местонахождении Волшебника у одного из своих лесных друзей, может даже, от той сороки-сплетницы. – Но я поспрашиваю, – сказал он, видимо, почувствовав его разочарование. – Если он опять не улетел на луну, то кто-то должен знать, где он сейчас. – Видимо, это лучшее, на что я могу рассчитывать, – вздохнул Муми-тролль. Он опустил взгляд на лапу Снусмумрика, лежащую на земле между ними. Очень осторожно он коснулся ее, заметив, как чуть заметно расширились глаза Снусмумрика. – Спасибо тебе, Снусмумрик. Он ждал, не убирая лапу и не пытаясь сделать что-то большее. Вскоре он почувствовал, как пальцы Снусмумрика переплелись с его собственными. Темные глаза его друга смотрели на их соединенные лапы с задумчивым выражением: смесью заботы и настороженности. Так они и лежали, не двигаясь и не разговаривая, как ему показалось, целую вечность. Однако этот почти идеальный момент испортил самозванец, вскарабкавшийся по скалам к их укромному залитому солнцем месту. – Вот ты где! Что... – он уперся ладонями в колени, пытаясь отдышаться. – ... что это ты тут делаешь, Снусмумрик? Муми-тролль вскочил, прежде чем Снусмумрик успел ответить. – Мы пошли прогуляться, – сказал он так, как будто это было очевидным. – Просто прогуляться? – фыркнул самозванец. – Тогда вот это что? Он указал на их сплетенные лапы. Муми-тролль инстинктивно сжал пальцы. – Ты сам говорил мне не подходить слишком близко, – сказал самозванец, при этом выглядел он скорее задетым, чем сердитым, как будто они его предали. Но Муми-тролль был почти уверен, что самозванец и сам не планировал держаться от Снусмумрика подальше. – И я не отказываюсь от своих слов, – сказал он. – Я просто... был расстроен. – Расстроен!? – самозванец уставился на него неверяще. – Это я должен быть расстроен! Мой любимый изменяет мне со мной же! – О, не надо драматизировать, – огрызнулся Муми-тролль. От воспоминания о том, как Малышка Мю сказала о нем что-то подобное, его щеки вспыхнули. Но он был совершенно не в настроении разбираться с "собственным" нервным срывом. – И что ты имеешь в виду под... – Муми-тролль, – прервал его тихий голос. Они оба посмотрели на Снусмумрика, который скорчил гримасу и держался странно. Первым инстинктом Муми-тролля было спросить, что случилось, но тут он заметил, как сильно дрожит рука его друга, которую он сжимал в своей лапе, и понял, что причиной его дискомфорта был он сам. – Отпусти, ты делаешь ему больно! – закричал самозванец. Муми-тролль выпустил лапу Снусмумрика. – Я... Мне так жаль, – выдавил он. – Я не заметил... Потирая руку, Снусмумрик бросил на них настороженный взгляд, как будто пытаясь понять, хочет ли вообще принимать участие в этом разговоре. Да и кто бы захотел? – Все нормально. Боль ушла, как только ты отпустил меня, – сказал он, и будто в доказательство взмахнул в воздухе рукой. Самозванец сделал несколько шагов вперед, оказавшись между ними. – Уходи. Ты нам здесь не нужен, – он мрачно уставился на Муми-тролля, но если этим он хотел его напугать, то не очень-то в этом преуспел. – Я думаю, вначале стоит спросить вторую половину твоего "мы", прежде чем принимать одностороннее решение по этому вопросу, – ответил Муми-тролль. После этих слов самозванец, кажется, осознал, как себя ведет, и смущенно отступил в сторону, перестав загораживать Снусмумрика. – Прости, – пробормотал он. – Я не знаю, что на меня нашло. – Все нормально, – коротко сказал Снусмумрик. – Я возвращаюсь. – Подожди... пожалуйста, – самозванец протянул к нему дрожащую лапу, и через пару мгновений опустил ее на плечо Снусмумрика. – Скажи мне... ты ведь не веришь в его россказни? Что он – это я? Он втянул воздух, словно готовясь к пощечине. У Муми-тролля были примерно те же ощущения. Прежде чем ответить, Снусмумрик повернулся к ним обоим спиной и взглянул на горизонт. – Я не знаю, чему верить, – сказал он устало. – Когда я наедине с кем-то из вас, я почти уверен в том, что он и есть настоящий Муми-тролль, но потом... Он покачал головой, и, казалось, взял себя в руки. – Я думаю, что должен пойти поискать Волшебника. Я поспрашиваю в долине, и если не смогу ничего выяснить, буду продолжать поиски. Он стряхнул лапу самозванца со своего плеча. Голубые глаза, которые Муми-тролль видел в зеркале каждый день, наполнились отчаянием. – Ты хочешь сказать, что уходишь? – Да, – просто ответил Снусмумрик. – Так будет лучше. Я вернусь, как только что-нибудь узнаю. Самозванец смотрел на него так, словно тот мог исчезнуть прямо в тот же миг. Затем он снова посмотрел на Муми-тролля. "Лучше для кого?" – пробормотал он. Его лицо стало мрачнее тучи, казалось, он пришел к какому-то решению. – Но мне нужно сначала поговорить с тобой, – сказал он Снусмумрику. – Прежде чем ты уйдешь. Наедине. Тяжело вздохнув, Снусмумрик кивнул. Он низко надвинул шляпу и засунул руки в карманы. Было очевидно, что сейчас он предпочел бы оказаться где угодно, только не там, но он позволил самозванцу увести себя к берегу. На Муми-тролля он ни разу не оглянулся. Муми-тролль на это и не надеялся.