***
Мечущееся из стороны в сторону сердце неуспешно пытается покинуть грудную клетку, горло охватила тянущая, жгучая боль, маленькие зрачки сухих от бессонницы глаз смотрят вперёд, в бескрайнюю темноту. Рот открылся в тщетной попытке набрать побольше воздуха, тело затрясло в кошмарном припадке. Спустя десяток секунд тело обмякло, и поляну огласил тихий хрип. — Проклятье, ПРОКЛЯТЬЕ! — Неспособный больше сдерживать скверну, медленно поглощающую его, Танджиро вскочил на ноги, принимаясь избивать первый попавшийся древесный ствол. Этот кошмар стал последней каплей. Вселенная, сама судьба будто насмехались над ним, каждый раз показывая трагичный конец. Что это было? Помутнённый подростковый рассудок потерял счёт времени, день и ночь слились в единую попытку изменить хоть что-то. Но видения не становились блёклей, ровно как и застрявшие в голове слова стального мерзавца. Этот ублюдок ни перед чем не остановится. Картина перед глазами пошатнулась. Упав без сил на землю, Танджиро принялся жадно втягивать воздух. Сырой, пропитанный грязью и кровью. Обняв стёртыми в кровь руками помятого вида столб древесины, на ватных ногах он встал, пошатываясь, точно на палубе в шторму. Ладонь потянулась к ножнам, и клинок послушно их покинул. Не было ли это всё ещё сном? Взгляд малиновых глаз сосредоточился в одной точке. Обшитая тканью рукоять заскрипела от напряжения. Вдох до упора. Длинный, плавный замах через голову. Зубы плотно стиснуты, сквозь щели между ними пробиваются редкие струйки пара. Тяжёлый, усиленный шаг, разрез. Лезвие утонуло в лазурном хороводе. Взмах рассёк воздух надвое, оставив напоминающий течение послеобраз. Отдельные крохи влаги оросили лицо прохладой. Волосы на голове зашевелились от случайного порыва ветра. Камадо нервно огляделся по сторонам. Он видел его краем глаза. Неуловимый силуэт, промелькнувший где-то неподалёку, там, куда не может достать солнце. Сейчас его короткий визит отпечатался лишь в виде пары следов и тонкого шлейфа из красных брызг. Сердце вновь застучало по рёбрам. Каждый раз, когда их пути пересекались, парень чувствовал прилив праведного гнева и страха. Было лишь одно желание — уничтожить, лично оторвать каждую стальную пластину с худощавого скелета. В один момент была даже мысль срубить ему голову одним махом, пока он спит — но голос разума остановил его прямо на краю. Плохой сон, ужасающий сон — это всё ещё просто сны. Ему стоило отвлечься, заняться чем-то другим. — Хм, сейчас утро. — Сквозь редкие пробелы в растительном потолке пробивались яркие тёплые лучики. Медленно втянув носом воздух, Танджиро развернулся в сторону редких бликов. — Есть охота. — Впалый живот жалобно заурчал, под ложечкой неприятно засосало. — «Кажется, там есть речка.» Наточенный сучок источал приятный сосновый аромат. Шагая по влажной лесной тропе в сторону журчащего ручья, Танджиро усиленно выбрасывал из головы невзгоды. Однако прокручивал в голове те сделанные с трудом взмахи. Необходимо перестраховаться. Во всём. Потому что попытаться вразумить убийцу не было времени. Запах крови неподалёку заставил парня запнуться. Злобный аромат прокрался в голову. Послышался истерический крик, и Камадо, отбросив сомнения, развернулся в его сторону. Суставы в ногах захрустели, носки утонули в мягком грунте, параллельная земле спина была изогнулась мостом. Взрывная сила толкнула охотника вперёд, рассекая воздух и ломая мелкую ветошь. Перед глазами пронеслись блики окружения, открывая вид на всё, при этом скрывая самое очевидное. Кто-то уже валялся на земле и корчился от боли. — О господи! Да с меня уже лужа крови натекла-а! — Истошно рыдая и корчась от боли, Зеницу держался за расцарапанную коленку. — Кажется, сустав выбит! Неужели я так и умру, ни разу не полапав девчонку?! — Ты в порядке? — Танджиро осторожно приблизился к раненному, но тот уже встал на ноги, как ни в чём не бывало. — В полном? А ты сам как? — Разбрасывая затёкшими от слёз глазами щенячий восторг, побитая панда резво трусила вокруг красноволосого, слегка прихрамывая. — Кажется, будто именно тебя я и искал. — Заинтригованно добавил он, бросив взгляд парню за спину. — На рыбалку идёшь? — Ого! Ты как узнал? — Внезапная осведомлённость заставила резко отпрянуть Камадо, но тщетно. — Следил за мной? — Ха-ха, как бы не так! Сзади шумит речка. До того, как ты нашёл меня, ты направлялся именно туда. Да и утробное пение стало вдвое громче после твоего прихода. — Зеницу пару раз хлопнул себя по оголённому торсу. — А у тебя довольно острый слух… Пожалуйста, накорми меня! — Упав на колени, подросток внезапно вцепился в ткань свободных штанов, чуть не оторвав несколько лоскутов. — от голода и умереть можно, а ты вон сильный какой! С нашими аппетитами точно справишься. — Обнаглел совсем? — По белобрысому подзатыльнику прилетела около отцовская оплеуха, и тюфяк мгновенно куда-то пропал. Словно солдат, пусть и еле сдерживающий очередную истерику, Зеницу смирно стоял, будто ожидал указаний. Вспышка гнева Танджиро мгновенно угасла в потоке непонимания. — …Прости. — Парень снова обмяк, но вёл себя всё так-же спокойно. — Я знаю, что многого прошу, особенно после всего, что ты для меня сделал. Я помогу тебе поймать рыбу. Иногда, когда учитель оставлял меня в наказание сидеть на улице, мне приходилось самому искать себе еду. — На лице появилась слабая ностальгическая улыбка, а перед янтарными глазами замерла картина его самого, визжащего от страха на ветке дерева. — Нужны удочки. — Это запросто. Мы их сделаем. Зеницу провёл Танжиро к месту, где рос бамбук. Отрезав метровую палку, Танжиро быстро обмотал один её конец бичевкой, которую Урокодаки любезно пропитал смолой, дабы не размокла. На кончик веревки прикрепил крючок из согнутой иголки. В это время, совершенно забыв про меч, Зеницу усердо долбил под корешок стебель бамбука острым камнем. Когда стебель упал, желтоволосый проделал ту же махинацию с верёвкой, что и его товарищ. Правда крючок был заменен на обычную петельку. — Ну как? — спросил красноволосый. Танжиро повернулся и увидел его досадное лицо, а в ответ услышал: — Махнёмся? И сидишь на краю блестящего бурого берега либо на карточках, либо с грязным сырым задом. Зеницу с бамбуковой клюкой в руках сидел копчиком в песок и что-то громко нашёптывал в адрес, по-видимому, рыбе, словно пытаясь поймать ту не на крючок, а на софизм. После томительных минут, он наконец вскочил на ноги, как только заскакал в жидком небе поплавок-еловая-шишка, и попятился в глубь берега, натягивая что есть мочи леску к груди. Спустя миг борьбы, Зеницу наконец хватает леску рукой и тащит на себя, пряча в ладонь то, что поймал. Он гордо протягивает Танжиро рыбешьку величиной с пясть. Непреклонно покачав головой, Танжиро заставил выбросить малька обратно в водоем. Но, не смотря на неудачу, наловили они столько, что и морпех бы наелся. Зеницу без проблем разжёг костёр, а затем на глазах у Танжиро разломал его удочку и её части поставил вокруг ввиде треноги — рыбачить сегодня он точно больше не планировал. Готовить Зеницу явно по душе — лицо склонилось над костром в блаженной гримасе. А откуда он достал котелок, Камадо так до конца дня и не выдумал. — М-м-м, ты отлично умеешь готовить! — Кинув в рот сразу несколько больших сочных кусков рыбы, промямлил красноволосый. — В чём твой секрет? — Да, секрета особо нет. — Зеницу слабо улыбнулся, натачивая очередной сучок для новой порции. — Я набрался опыта, пока пытался не погибнуть на улице. — В ярком свете небольшого костра лицо подростка обрело мужские очертания, подчёркивая вес сказанных слов. — А потом просто начал усердные кулинарные тренировки. Ведь если лицом и телом не удался, то может за вкусного карася перепадёт. — Пламя дрогнуло и острые черты сгладились в округлое лицо девственника. — Эх, был бы у меня нос, чтоб проверить, не переоцениваешь ли ты себя часом. — Раздался неподалёку металлический скрежет. Оба парня подпрыгнули, точно на раскалённых углях, мгновенно уставившись в тлеющий в мраке лесной гущи огонёк. А точнее один огромный жёлтый глаз, медленно мерцающий и смотрящий прямо в душу. А может так показалось побледневшему от страха парню. Кулаки плотно сжались, дыхание участилось, а на распахнутых глазах заблестели красноватые сосуды. Зрачки сильно сузились, а в голове опустело, и рыба, которую Танджиро так и не успел доесть, вместе с вертелом стала оружием. — Воу-воу! Будь осторожней, а то поранишься. Чего заводишься с полуоборота? — В дружеской манере киборг шутливо поднял вверх руки. — Я думал, что мы уже уладили все разногласия, разве не так? Неужели старших вообще перестал уважать? — Испарившись, оставив после себя облако пыли, одноглазый в миг оказался напротив ошеломлённого подростка, тут-же вырвав заточку из руки. — Это я оставлю себе. — Чего тебе надо? — В холодной манере спросил Камадо, уже разминая суставы пальцев. Сейчас в некогда заполненной добром и позитивом голове ураганом кружил полный злобы красный туман. Сделать выпад, схватить за продолговатый череп, смять лицо и вырвать внутренности вместе с мясом, если такое есть. Разобрать по кускам и расплавить в кузнечной печи. И если отлить из полученного меч, то, возможно, эта тварь наконец послужит во благо человечеству. — Что-ж, я проигнорирую то, что ты пожираешь меня взглядом, выродок малолетний, и сообщу тебе, что время уже вышло. Я, конечно, мог утаить обиду в сердце, прям как ты, и оставить тебя тут ещё на пару месяцев. Но Палач попросил… — То разочарование, с которым V1 выплюнул последние слова лишь подтверждало то, что он сделал всё точь в точь, как красноволосый. В любом случае, матрицу робота тревожило что-то ещё. — Я пойду сзади и прикрою спину. — Достав из-за спины револьвер, он топорными движениями покрутил его. Подросткам не оставалось ничего, кроме как согласиться. Но даже несмотря на то, что ледяная враждебность быстро, хоть и нехотя, ушла, стоило прогулке начаться, неулаженная неловкость всё ещё висела в воздухе. Весь каменный Танджиро, который, казалось, лопнет от волнения, красный, как помидор от смущения Зеницу, еле волочащий себя на ватных от страха ногах и ловящий спиной голодные взгляды, и робот, замыкающий строй, и бросающий глазом полные печали и тоски взоры на аппетитно покачивающиеся на ветру обтянутые плотной тканью ножны. Разные настолько, что не ужились бы и не уживутся ни в одной из миллиона жизней бесконечных реальностей. И неизвестным природе образом, идут они в один шаг, и движутся к новой цели вместе. Ведь есть сила, стоящая над любым живым организмом, и реальности дробящая как орех. А в руке у неё — стальной меч мщения…***