***
— Я человек! — громко признался Моке Цукуне, благо здесь нету лишних ушей, кроме их троих. А признание это играло немалую роль в развитии их отношений, ибо Акашия, оказывается, на дух не переносит людей. Виной тому неприятный опыт из прошлого, когда её детскому мозгу не хватало извилин скрывать свою расу, но окружающие дети считали её просто-напросто врушкой с развитой фантазией, а потом, в более старших классах, записали девушку в изгои. Как Данте понял, пацан осознал, в какое дерьмо вляпался и захотел выбраться из него, слиняв из академии. Мока же этого не хочет, желая оставить своего первого друга. Или теперь недруга? Она побежала куда-то в лес, а парень отправился в сторону остановки. — И чьим неквалифицированным психологом мне стать? Выбор пал на девушку, как представительницу прекрасного пола, обычно не славящимся здравомыслием в стрессовых ситуациях. Запах цветов среди сухого леса привёл наёмника к хнычущей даме. — Не понимаю тебя. — сначала надо разрядить обстановку. Отшучивания должно хватить. В крайнем случае, Данте возьмёт часть огня на себя. — Обычно же плачут, чтобы привлечь к себе внимание, а ты кого разжалобить хочешь? Надгробья? — постучал парень по одной из каменных плит без имени. Часть декора или тут взаправду захоронены кто-то? — Т-тони? — спросила она, вытирая рукавом слёзы. И всё же на нём есть пара маленьких пятен от косметики. — Он самый. — облокотившись об крест, Данте принял более задумчивый вид. — Что-то с Цукуне не поделили? — Ну… Нет… Но в Цукуне тоже дело. Я… — в последний раз вытерев слёзы предложенным платком, Акашия тоже приземлилась на одно из кладбищенских украшений. — Дело в том… Что Цукуне — человек! — … Ну и? — пожал плечами Данте. — Человек! — воскликнула девушка. — На территории академии человек, причём прошедший через барьер! — Ну да, последний аргумент заставляет задуматься, и что дальше? Ты тут же записала его во враги народа? — Но ведь… — Человек — не человек, тот парнишка, как был ускоглазым, с которым ты встретилась, так им и остался. Это ты по дуновению ветра сменила к нему отношение. И знаешь, чувиха, это не дело. — Я… Мех… — приоткрыв рот, взгляд вампирши устремился куда-то далеко, пока она не поразмыслила о чём-то. — Я не отличаюсь от них, да? — Наверное. — а местный ветерок приятный. Приносит свежесть и расслабление. Так и хочется лечь и покемарить часок, а не слушать эту девушку. — И Цукуне чувствует себя так же, как и я… — уже не спрашивала, а раздумывала она. — Я… Я должна извиниться! Даже если он навсегда уедет, я должна это сделать! — Тогда шевелись, пока есть шанс. — это оказалось на удивление легко. Может, Данте в психологи податься? — Сдрысни. — со спины пришёл мощный удар, отправивший через чур расслабившегося парня в кусты. Ударившим оказался тот самый Сайдзо Комия. — Тони! — испуганно вскрикнула девушка, не видя движений в зарослях. — Будет знать, как выёбываться на огра. — ядовито проредил крашеный блондин. Именно так, он являлся огром. — Теперь остались только ты и я, Акашия. Ты даже не представляешь, как мне бьёт в голову моё истинное обличие. — он начал меняться, показывая свою истинную природу. Вместо широкого парня ростом метр восемьдесят, появилась гора мышц под три с лишним метра в высоту, дополнительный слой огрубевшей кожи служит природной бронёй, пальцы оканчиваются куцыми когтями, способными дробить камень, а из клыкастой пасти вываливается длинный язык. — Нас ждёт очень весёлое врем- — Лови! — в щёку великана прилетел удар коленом, отправивший его в короткий полёт. Данте вернулся в строй! Ну и что, что помят малость? — Парниша, у меня этой формы всего два комплекта и ты только что загубил один из них. Ты же мне новый и купишь. — Тони, ты в порядке?! — встревоженной Моке вручили гитарный кейс. — Последи за вещ- — опухоль под одеждой начала сильнее биться, не сменив ритм. Но больше ничего не изменились. Вроде бы. — Вещами. — Свали, ничтожество. — Сайдзо выбрался из древесного завала, надвигаясь на абсолютно спокойного Данте, который огру в пупок дышит. — Иначе я сломаю тебя, как тростинку. — Пфффт… — безразличие сменилось насмешкой. — Ты серьёзно разговариваешь, как второсортный злыдень из третьесортных фильмов? А в кафе ты что, угрожаешь официантке, что, если твоего заказа не будет через минуту, — широкий замах правой пропущен над головой, хук в бок, пинок в колено, чтобы сравнять зубастую рожу со своей, и удар внешней стороной кулака с разворота, пошатнувший здоровяка. Но этого мало. — то едой станет она? — …антееее… — Хм? — дав противнику время, чтобы прийти в себя, Данте оглянулся, краем уха зацепив тихий шёпот, произнесённым холодным замогильным голосом. — … Послышалось? Это не могут быть они. Академия находится в пространственной складке, сверху закрытой мощным барьером восьмого класса. Они просто не могли сюда попасть. — …Дантееее… И кровожадные морды в тенях мёртвых деревьев, ставшие гуще, ему лишь кажутся. Прямой удар кулаком, размером больше его головы, Данте поймал ладонью, сжал кисть огра, что аж пальцы захрустели, вывернул руку и сам ударил по локтевому суставу. Рука согнулась в неестественную сторону. Спартанский пинок по лицу отправил Комию в очередной полёт. — …ДАНТЕЕЕЕ… — теперь тени окружили луг с надгробиями. Они прямо в отголоске мира демонов. Учащённое сердцебиение человеческого и «дьявольского» сердец лишь доказывает это. Мока Акашия прямо сейчас стоит в стороне, неся доверенную ей ношу (а весит она немало, полсотни кило уж точно) и созерцая акт избиения Давидом Голиафа. Она ведь так и не узнала кем является её второй друг. Но что-то внутри неё смакует столь жестокое выбивание клыков наглой мелкой сошке. В прямом и переносном, на земле лежат уже с десяток орочьих клыков разной степени целостности. — Мока! — за спиной, из непроглядных Теней, вышел знакомый ей человек. — Цукуне? И пока эти двое выясняют отношения, процесс абсолютной доминации над огром набрал максимальные обороты. Данте взял Сайдзо в «ключик», сделал ему «мокрого Вилли», пару ударов коленом по лицу вдогонку и удар ногой в прыжке с разворота на десерт. И только сейчас он заметил появление Аоно. «Да ну ёбана…» — в его списке мертвецов появились два имени, но пока только карандашиком. Хотя парень уже начал бледнеть — демоническая энергия имеет накопительно-ядовитый эффект для всех Земных существ. Инфернальные же становятся лишь сильнее, а Данте, благодаря гибридной природе, плевать на это хотел. Что здесь, что там, разницы нет. Но сверхъестественное восприятие ощущает целую толпу демонов — все здесь ради него одного, а трое смертных с ним — на закуску. Довольно своеобразная популярность. — Розовая, шмот. — практически, скомандовал парень, не глядя на пикнувшую от этого девушку. Грубо вырвав свои пожитки, Данте достал чёрный, абсурдно массивный, пистолет, который лёг в его левую руку, будто был создан для этого. Хотя почему «будто»? И эта красавица по убойности своим 45. ACP превосходит снайперские калибры. Её сестра-близняшка цвета слоновой кости, чьё время ещё не настало, такой силой похвастаться не может, но зато её пиковая скорострельность обгоняет лучшие в этом показателе пистолеты-пулемёты. «Дочери» Данте стали для него одной из самых дорогих вещей, наравне с амулетом, подаренным матерью, её маленькой фотографией и мечом от отца. Несколько выстрелов в танцующие силуэты в тенях подняли тишину, впрочем, продержавшуюся лишь секунды. Отовсюду донёсся звериный рык пары десятков голодных глоток. И, если Данте чихать хотел на это, звеня своими титановыми яйцами, то Акашия, Аоно и Комия испытали первородный, инстинктивный, страх. Страх естественного врага. На человеке, в силу грубости восприятия магических волнений, это сработало хуже. — Мока! — Аоно повалил подругу, стоило ему увидеть, как в её сторону нацелен пистолет, и понять в кого на самом деле целился охотник. Зубчатая коса зацепила его за бок, а серокожее костлявое существо в чёрной мантии получило свою порцию свинца в черепушку. — Цукуне! — сейчас ей даже было плевать на дразнящее амбре алой жидкости, исходящей из раны и даже обрызгавший её кислотно-зеленый пиджак. А японского подростка не волновала собственная кровь на руке, пусть он и впервые видит её в таком количестве вне своего тела. Люди порой бывают странные… — Мока… Цела?.. — честно, каждый вздох даётся ему с трудом. Демоническая аура вокруг и рана мешают его телу жить, а и без того тихий голос заглушается рёвом уже двух стволов. — Дурак! — один из высших хищников расплакался над болью, фактически, своей добычи. — Я же вампир, могла бы выдержать! А ты?! — А я… Я всегда буду на твоей стороне… — поплывший разум пожелал дотронуться до её лица, но силы кончились на пол пути. Рука рухнула ей на грудь, окровавленными пальцами пачкая уже и рубашку, вместе с этим зацепившись за крестик, чья цепь лопнула, как дешёвка с Китая. Двое обезьяноподобных демонов справа — трупы, собакоподобный, зашедший со спины — труп, Сайздо — шальная (очень даже точечная) пуля в лоб. Нужно просто продержаться, а мальца заштопать и желательно сделать переливание крови, да поскорее. И, откуда не возьмись, зажёгся источник невероятной кровожадности и силы. Такие атаки демонов проходят по нескольким правилам: 1) Они никогда не атакуют поодиночке. 2) Тени сгущаются — ты больше не в мире людей. 3) Чаще всего, ими кто-то командует. И вот, видимо, их командир. Причём атаковал со стороны с Аоно и Акашией, нацелившись на слабых. И там… — Ты когда успела сменить имидж, подруга? — Мока поседела и внешне прибавила пару годков. Изумрудные глаза налились кровью, а зрачок вытянулся. Измазанная кровью, она скучающе осматривала окружение. И, твою мать, её давление от присутствия! Она высший вампир! Самый геморройный вид. Взгляд полуоткрытых глаз задержался на дуле пистолета, нацеленного ей в голову. В глазах нет ни капли страха или тревоги. Как будто ей всю жизнь в лоб оружием тыкали. — Друг или враг? — спросил Данте. Ответа не пришло, Мока(?) подняла левую руку, двумя пальцами поймав лезвие очередной косы, нацеленной на её макушку. Демонический жнец пытался вырвать своё оружие из этого хлипкого на вид хвата, но на деле он был крепче промышленных тисков. Медленно и изящно, она повернула корпус вправо, встав на цыпочках на левой ноге, на мгновение превратилась в размытое пятно, и безголовый демон падает назад как срубленное дерево. Но Данте мог рассмотреть её атаку — резкий, подобно грому, высокий удар ногой точно по демонической тыковке, и та отрывается и улетает куда-то, а она восстановила обычную стойку. Её точно можно стереть из списка мертвецов. — … — гляделки между ними продолжались. К ней не приставал никто, даже обходили, а Данте не отвлекался, держа вампиршу на мушке, и стрелял из Айвори не глядя, так ни разу не промахнувшись. — Тебе не надоела эта молчанка? — попытка контакта номер два. — Они тебя зовут «Данте»? - звонкий колокольчик сменился грубым, даже генеральским, голосом. — ДАНТЕЕЕЕ! — тело Сайздо неестественно поднялось, как если бы марионетку за все нити потянули вверх. В голосе парня добавилось искажение, а из простреленной глазницы струился мистический голубой свет. — Как видишь, я довольно популярен. — парень расстрелял ноги нежити, тело упало, но настырности не лишилось и на мускулистых руках ползло к нему. — ДАНТЕЕЕЕ! — Прости, дружище. У меня нет ручки, чтобы дать тебе автограф. — охотник в зелёном, что он планировал в ближайшее время изменить, расстегнул кейс и запустил в него руку, шурудя чем-то железным. — ДАНТЕЕЕЕ!!! — подконтрольный кусок мяса совершил самоубийственный прыжок, широко раскрыв смертельные объятия. — Но есть кое что получше! — блеснуло широкое лезвие. На землю труп огра упал двумя кусками. Свет из глазницы потух, а сам труп на глазах иссох до состояния мумии. Кровь капала с лезвия клеймора, украшенного частью скелета из железа. Рогатый череп кровожадно скалился, а его глазницы, пустые углубления, блеснули красным. Тени рассеялись, а опухоль на груди Успокоилась, переставая колошматить по рёбрам. — Один из сыновей Спарды, древнейшего Мао. — сказала вампирша, прожигая парня своим пронзительным взглядом кровавых глаз, из-за чего тот невольно начал раздражаться. Девушка слишком много знала лишнего. — Меньше знаешь — крепче спишь, седовласка. — Данте махнул Мятежником в сторону, и кровь с меча оказалась на траве. Слишком уж смердела эта кровь чем-то мерзким. Мертвечиной. Полудемон терпеть не мог сражаться с живыми трупами, ибо запашок от них соответствующий, что хотелось выблевать свой обед. — Не спеши. У меня к тебе есть выгодное предложение, от которого ты не сможешь отказаться. — на лице Моки расцвела легкая ухмылка, не вселяющая доверия. — Откуда такая уверенность в том, что я соглашусь на эту работу? — для начала, по стандартам Данте: работа должна быть интересной, никакой бессмысленной бойни и самое главное — достойная оплата. — Подойди. — девушка достала из внутреннего кармана пиджака свой телефон и показала подошедшему Данте свой счет в банке, от чего у того глаза набекрень полезли. Это же сколько у нее там зеленых подружек! — Это у тебя сбережения за жизнь? — он старался выглядеть как можно более невозмутимым, но желание захапать побольше этих малышек было сильнее, поэтому у него чутка поднялась температура и расширились зрачки. — И почему… они в песо..? — пыл немного утих, но сумма все равно была запредельной, в любом случае. — Это на ежемесячные расходы. И, примерно, четверть из них возвращается на счёт отца, который верит в то, что песо подлетят в цене и в полной мере себя окупят. Но они могут осесть и в твоём кармане. — она спокойно отвечала, явно поняв, что тот уже крючке. — И в чем будет заключаться моя работа? — Ты должен стать моим телохранителем, когда я не выгляжу вот так. Ты знаешь меня с розовыми волосами и зелеными глазами, беззащитную, но такую меня ты не видел. Можешь звать меня Урой. — Почему ты просто не можешь быть такой всегда? — конечно у Данте появятся вопросы, так как слишком странная это работенка и слишком простая на первый взгляд. Бесплатный сыр только в мышеловке. Лицо вампирши скривилось и потемнело, она явно недовольна, : — Она, то есть другая я, не хочет этого. Да и мне не охота постоянно существовать. Ну так, ты согласен? — Всё это звучит чертовски мутно и у меня до сих пор есть много вопросов. Я согласен. — но также работа очень интересно звучит, поэтому он в деле. — Начнешь с завтрашнего дня. А сейчас мне нужно унести этого человека в безопасное место, пока он не склеил ласты. Уж больно он приглянулся, да и кровь очень хороша… — Ура подцепила пальцами лацкан своего пиджака, на котором было пятнышко крови Цукуне, а после облизала его языком. Да с таким смаком, что у молодого наемника пробежал холодок по спине. Ему никогда не понять этих стремных людоедов. — И ты будь здорова. — Сын Спарды наблюдал, как седовласая закинула на плечо своего одноклассника, чью кровь она оценила выше всяких похвал, словно тот был просто мешком с картошкой. Данте уже понимал, кто в этом дуэте будет ведущим партнером. Ура ожидающе посмотрела на парня, решив проверить идет ли тот за ней обратно в учебное здание. — Иди без меня, мне тут нужно прибраться. Без лишних слов Ура удалилась прочь, оставив Данте наедине с трупом Огра. Бросив взгляд на бездыханное тело, юноша вздохнул, почесав затылок. Надо как-то ему оттащить тушу подальше, благо он знает нужное местечко для скрытия улик своего «убийства», поэтому, взяв Сайдзо за лодыжки обеих половинок, охотник потащил его в нужном направлении. Этим местом было кровавое море, по легендам не имеющее дна, самое то для захоронения такого похотливого ублюдка, который считал, что все люди, кроме красивых женщин, достойны лишь нахождению в желудках монстров. — Ну-с, дело сделано, можно и домой идти. — похлопав руки друг о друга, он стряхнул грязь с них. Данте стоял на краю обрыва, внизу которого находится кроваво-красная водная гладь, покрывшаяся волнами и всплесками от скинутого в нее мертвого груза. Это место бы можно было назвать красивым, если бы не аура смерти, витающая в округе. — Здравствуй, Данте. — раздался позади него мужской, глубокий голос, принадлежащий неизвестному человеку. Или нечеловеку..? Парень резко обернулся в его сторону и наставил Эбони и Айвори на мужчину в монашеской робе. Из-за ткани на голове, верхняя часть лица была закрыта тенью. Никто, кроме проникших каким-то образом демонов и Уры, не знает его настоящее имя. Либо этот мужчина подсматривал за ними, либо знал все с самого начала, но только вот кем он был, раз находится в пределах Великого барьера? — Привет, неизвестный, стремный мужик. — молодой охотник настроен довольно негативно к этому странному незнакомцу. — Ты, кажется, не знаешь кто я. — тихо усмехнулся подобие монаха. — Я — директор школы, в которой ты учишься, Тенмей Микогами. Рад знакомству, сын Темного Рыцаря. Директор? Что же, это многое объясняет, особенно то, что он знает кем является на самом деле «Тони Редгрейв». — И что теперь, исключишь меня за то, что грохнул того придурка? Я бы с радостью, но только вот у меня тут работенка внеплановая возникла. — юноша убрал близняшек обратно в кобуры. — И да, директор, ты бы что-нибудь сделал со своим барьером, а то всякие твари проникают через него, авось в учеников не будет вселяться всякое отребье из адской дыры и их не придется убивать. — Отнюдь, исключать тебя я не буду, и спасибо за совет. — настроение Микогами невозможно было понять по его голосу, но, кажется, его позабавило наставление мальчишки, коим является по многим меркам Данте. — Тот, кого ты обезвредил, не является членом из какой-либо высокопоставленной семьи, поэтому не беспокойся, ты или твои друзья не будете в опасности. К тому же, ты ребёнок самого Спарды. — Ого, в кои-то веки кровь и имя моего папаши сыграли мне на руку. А то одни беды от него. Может, мне еще и бесконечно огромное наследство свалится на голову? Хэй, было бы просто замечательно, если бы среди этого был гарем из горячих суккубш. — а вот изо рта наемника лился яд да чистейший сарказм. Спарда, кроме подаренного оружия и кое-каких способностей, ничего не привнес в его жизнь хорошего. Только нескончаемые одиночество и боль. — В этот раз тебе действительно повезло, но тебе стоит быть осторожнее, потому что, если что-то подобное может случится потом, то этим существом может быть кто-то из важных фигур. Поэтому… — мужчина достал откуда-то из своего рукава два магазина с пулями, протянув их полудемону. — …возьми это. В них содержится сильное снотворное, которое и огра в ту же секунду остановит. Я бы хотел, чтобы похожих казусов не происходило. Наемник хотел рассмеяться в лицо директору. По его мнению то, что сказал этот мужик — полный бред. Ибо демонов это не возьмет, но он готов подыграть, если того требует ситуация. Да и он не Гандоу Мусаши. — Спасибо за милый подарок. — парень принял магазины с пулями, убрав их в карман брюк. — Мне пора идти, до скорой встречи, Данте. — Микогами развернулся и ушел прямо в деревья, после чего будто по волшебству растворился. «Какой подозрительный мужик.» — вздохнув, он снова развернулся к обрыву и пытался вглядеться в даль, словно там что-то было. Ветер колышет его белые локоны, которые обрамляли аккуратное лицо сына Спарды. Вытащив подарок директора из штанов, Данте сильно замахнулся и кинул два магазина далеко в море. Два идентичных артефакта, созданных лично Мао "Берсерком-тактиком", отправились под алую воду. — Упс, руки-крюки. Я такой растяпа. Демоны — не шелудивые псины, которых можно усмирить каким-то снотворным. Этих тварей нужно на месте умерщвлять."Демоны"
19 августа 2022 г. в 19:02
То, что у каждого ученика есть, пусть и небольшая, но комната, для Данте было приятным фактом. Он пока не определился, остаться ли в этой академии или нет, но комнатка уже скоро будет обжита как он любит. Кровать вполне подойдёт, стол уже скоро заполнится всякой мелочью, в шкафу лишь пара наборов формы академии и его чёрный костюм с крошечной дырой в груди.
Кстати о последней…
Чуть правее середины грудины растёт комок чёрной заразы, отчётливо фонящей демонической силой и от которой расходится паутина чёрных вен по всему торсу Данте. Тот удар от Гилвера не остался бесследным.
«Ну и хрен с этой штукой» — подумал Данте, тыкая в неё пальцем. Главный ком пульсировал в такт его сердца, что чуть настораживает охотника на демонов. «Вроде, не мешает, так решим, когда появится шанс».
И это правда. Эта болячка не причиняет ему никакого дискомфорта, лишь стрёмно выглядит. Поэтому спешить Данте не будет.
Вчера, на первом уроке, оказалось, что вся эта школа — место, где нечисть учится сожитию с человеческим обществом. Тот пацан точно попал, ведь людей здесь не жалуют.
— Может, приглядеть за желторотиком? — раздумывая Данте, одеваясь. Звонок на второй урок прозвенел уже как пол часа, но ему пофиг — он спал. Кто же виноват, что его, ночное существо, заставят ходить в школу с утра?! Пусть делают, что хотят.
И всё же, пацан встрял — на него нацелился местный «опасный поцык» по имени Сайдзо. Рожа с пирсингом, блондин крашеный, нос кривой, как у горгулий. И навострился он из-за факта близости с розововолосой вампиршей. До сих пор не верится, что она вампир. Ну не ощущается она так, кровожадности их у неё нету! Он сахарную вату больше боится, чем её.
И пирсингованный даже попробовал насулить Цукуне, подняв его за воротник, но Данте пресек это, чуть не вывернув обидчику руку. Он вообще с детства таких ненавидит. Лет в шесть, когда семья была еще в полном комплекте, Данте бегал из удалённого дома его семьи в небольшой городок рядом, и там были великовозрастные лбы, желающие самоутвердится за счёт мучения детсадовцев. В том числе и за его счёт.
Но кто же мог подумать, что мелкий сопляк может в одиночку вынести семерых старшеклассников, один из которых ходил на бокс, пара других на карате, а оставшиеся — в хоккей?
Когда ему исполнилось шестнадцать и Данте, тогда зовущий себя Тони в честь одного журналиста, однофамильца матери, ушёл из автомастерской, которая всё это время давала пацанёнку еду и кров за работу. Потом он последовал в наёмники.
От первого дня, когда его набухали «водкой Грю», обчистили карманы и, к счастью, хотя бы не оставили в одних трусах, Данте рассмеялся, вспоминая прошлое. Потом он устроил чистку в криминальном кругу, избавляясь от наркодилеров, работорговцев и других отребий, даже наёмных убийц.
— Грю… — последнее заставило его вспомнить о старом знакомом, о котором он вечно думал, как о друге. И тот исчез, взявшись за убийство ради лечения своей старшей дочери, Джессики. Хорошая была девочка… Теперь, оставшиеся две сестры стали сиротами, но Данте обещает своему другу, что бы тот ни говорил, позаботится о них. Львиная часть его сбережений уже улетела в поддержку их приюта.
Но что всё о прошлом, да о прошлом… Нужно ли провести «чистку» и здесь? Никто об этом не просит, никто не заплатит. Ну, хоть забавно будет. Да и это не позволит ему заржаветь в этом лягушатнике. Вряд ли здесь найдётся хоть кто-то сильнее «Чёрного рыцаря нечестивого забинтованного хлебала».
Поправив воротник, чтобы скрыть проросшие на шее вены опухоли, Данте направился на учёбу. Его отчитали в классе — плевать. Какое-то «дежурство»? А ты заставь. В характеристике напишите? Ваше дело.
И что-то паренёк сегодня зажатый, сидит с задумчивым видом, будто решает проблему перенаселения, голода, международных конфликтов, ущемления меньшинств, и это всё в одно время. А Акашия постоянно воротится, как вошь на гребне. Скорее всего, тоже заметила настроение её друга и первого укушенного. Да-да, до этого малышка обходилась донорскими пакетами, а Аоно стал её первым свежаком. И, вроде как, симптомов вампиризма у парня не наблюдается.
Наконец, просиживание дыры на штанах за партами окончилось звонком с урока. Тетрадь по литературе, где не было ничего, кроме мелких рисунков, мыслей Данте и набросков того, как мисс Некономе выглядит в кружевном белье, нету. И Цукуне взял свою сумку, куда-то направившись, хотя это учителя бегают меж кабинетов, кроме специфичных уроков. В руках у него какой-то конверт, подписанный закорючками страны восходящего солнца. Мока направилась за ним хвостиком, а Данте решил побыть в тени и понаблюдать.