Мёртвое сердце

Лили была буквально влюблена в Розиту Гриффиндор. Эта женщина казалась Лили настоящим воплощением идеала: сильная, острая на язык, магически одарённая, обученная всяческим волшебным штучкам и очень, очень крутая. Лили будто встретилась с Чудо-Женщиной из маггловских комиксов, только размера XL. Розита Гриффиндор не была худенькой или изящной, она, напротив, обладала пышными формами и стальными мышцами под показной мягкостью. И ничуть не стеснялась своих размеров: в этом времени подобная полнота говорила о хорошем достатке, а не о проблемах с собственным аппетитом. Розита умела то, о чём мечтала Лили. Она укрощала химер, которых клепал Годрик; она поднимала мёртвых, пусть и с неохотой; она колдовала без палочки, без слов и даже без взмахов руками, на одном намерении. Когда Лили спросила, — чисто гипотетически, конечно, — может ли Розита зачаровать огромный потолок огромного зала так, чтобы вместо балок видеть небо, женщина задумчиво кивнула. — Это довольно сложно, малышка, — сказала Розита. — Но я бы смогла, наверное. Только нужны расчёты, много расчётов… Кстати, можем с тобой попробовать провернуть это дельце в одном из залов нашего замка. Как ты его там называла? — Хогвартс, — хмыкнула Лили. — Так его все называют. — Знать бы ещё, кто эти все… пошли, поищем подходящий зал. Естественно, Ровена со своим мёртвым ребёнком отправились следом. Равенкло так и не отходила далеко от Лили, потому что та ещё не провела над Еленой никакого обряда, хотя обозначенный месяц уже практически истёк. Лили, хотя и ощущала некоторую ответственность перед мамашей-Ровеной и малышкой Еленой, так же точно знала, что за обозначенный срок она ничего не сделает. Не время. Ну, ей так казалось. На её доводы Ровена только кивнула и добавила, что девочке она полностью доверяет. Зал, который в будущем будут называть Большим, выбрала сама Лили. Розита хотела было зачаровать какой-нибудь другой, поменьше, но Эванс точно знала, что в будущем зачарование будет именно на обеденном зале. — Ну ладно, ладно, — со смехом согласилась Розита с выбором девочки. — Давай этот. Хотя я планировала его как бальный. — В бальном зале такой потолок будет волшебно смотреться, — подала голос Ровена. — Только надо сделать так, чтобы погоду можно было корректировать, как и дневное, и ночное небо. — А в обычном виде пусть копирует то, что на улице? Это на порядок усложняет работу. — Зато какой вызов! — подначила Розиту Лили. — Какой вызов! Леди Гриффиндор только отмахнулась от девочки веером. Было видно, что поставленная задача полностью захватила её воистину гениальный ум. Из бездонных карманов Ровены были извлечены кипы пергаментов, мел, уголь и даже удивительные для этого времени зачарованные палочки, пишущие, как настоящие шариковые ручки. Лили на подобное богатство только головой качала. Куда всё это делось из её времени? Почему будущее оказалось более скудным на канцелярию, чем дремучее средневековье? Хотя, теперь-то Лили знала, что называть время, в котором она оказалась, средневековьем… немного неправильно. Даже ранним средневековьем и то назвать было нельзя. Расспросив более или менее учёных магов, которые хоть как-то следили за течением времени, Лили узнала, что на дворе то ли тысячный, то ли тысяча сотый год. Ещё не было ни Мерлина, ни Морганы с Артуром — до них минимум двести лет. Не было большинства открытий, известных Лили. Даже не было сложных платьев у придворных дам с большими каркасными юбками. И никакой объединённой Англии, даже Англии-Шотландии-Ирландии как таковых ещё не наблюдалось. Так. разрозненные королевства и ранняя Англия, состоящая то ли из семи, то ли из одиннадцати мелких земельных наделов. Короче говоря, ужас. Правил этими наделами король, — то ли Эдвард, то ли Эдуард, — который был не слишком умён, но весьма боязлив. Больше непокорности на собственных землях он боялся только двух вещей: что Бог на него разгневается и что беловолосые дикари-викинги нападут на его земли. Поэтому Эдвард-Эдуард откупался от викингов золотом, а от Бога — драгоценными храмами, молитвами, близкой дружбой с духовниками и показной охотой на богопротивных ведьм. Тёмное время. Положение Лили было незавидным. Во-первых, она была женщиной. Во-вторых — ребёнком, как ни крути. В-третьих, магом, богопротивным существом, подлежащим уничтожению. Полный комплект, что ещё можно сказать. Если бы не Салазар, то от Лили не осталось бы ни рожек, ни ножек, ни школьной юбки. Поэтому Лили многое прощала Слизерину. И его вечную грубость вместе со сквернословием, и шуточки на грани, и покровительственное отношение, и даже назойливое вниманием к кумиру Лили — Розите. Слизерин, кажется, влюбился почти так же, как и сама Лили. Только вот он был мужчиной, состоявшимся магом, вдобавок ещё и очень одиноким, богатым и знатным. Ему ничего не мешало начать ухаживать за объектом своего обожания. А Розите ничего не мешало принять эти ухаживания. Потом леди Гриффиндор рассказала Лили о том, что сама Розита подзасиделась «в девках» — ей было уже восемьдесят девять лет, хотя выглядела она не старше сорока. Для мага, конечно, и сотня — не возраст, но Розите хотелось семью. Салазар Слизерин был обследован ею со всех сторон, тщательно и скрупулёзно, и заранее принят в качестве жениха. — Он же лысый! — кривилась Лили. — Хорошо, значит, не будет вшей, — улыбалась Розита. — А он не совсем лысый! — нашлась девочка. — У него иногда пушок на головы вылезает! — Это просто прекрасно, малышка. Значит, мне не будет так грустно гладить его по гладкой голове. В общем, как бы ни пыталась Лили отвратить своего кумира от неподходящей, по мнению Эванс, партии, у неё ничего не получалось. Розита Гриффиндор медленно погружалась в пучину любви Салазара Слизерина, и сделать с этим ничего было нельзя. Так что Лили в конце концов махнула рукой и пожелала парочке всего хорошего. Эванс даже пришлось смириться с тем, что Слизерина было можно найти рядом с Розитой в любое время. За исключением ночи — тут Салазар вёл себя как настоящий джентльмен, оставляя предмет своего воздыхания в одиночестве. Но, честно говоря, Слизерин был буквально везде, где появлялась Розита. Он даже помогал своей избраннице с расчётами для зачарования неба в Большом Зале — вслед за Лили и остальные начали так называть выбранное помещение. В благодарность Розита помогала Салазару с расчётами по зачарованию его будущей ванной с витражной русалкой и множеством пены в кранах. Лили на эти брачные танцы смотрела с плохо скрываемой завистью, но в какой-то степени радовалась и за Розиту, и за Салазара. Но и самой Эванс хотелось, чтобы кто-нибудь… когда-нибудь… она тоже хотела бы, чтобы её любили. Просто так, без отдачи. Потому что свою любовь она всю дарила брату, оставшемуся одному в будущем. — Беда, беда! — прервал размышления Лили вбежавший в зал маг. — Бросайте свой мел, у нас проблемы! — И почему мне кажется, что в них виноват Годрик? — ворчливо спросила Розита, откладывая письменные принадлежности. — Веди. Маг отвёл всю их компанию ко входу в замок. При свете дня было забавно наблюдать за тем, как простецы работают над стройкой: они были больше похожи на муравьёв-рабочих, а не на людей. Лили нравилось такое проявление колдовства, хотя она и считала его достаточно жёстким. Но, в конце концов, Хогвартс стоял на костях и крови. И она с этим свыклась. — Годрик! — крикнула Розита, едва завидев брата. — Что опять случилось, пройдоха?! Годрик Гриффиндор, по мнению Лили, вид имел самый жалкий: ссутулился, насупил кустистые брови, боязливо улыбался и нервно тёр руки. Он совсем не напоминал рыцаря или крутого мага, а потому Лили успокоенно вздохнула. Ничего страшного не произошло, раз Гриффиндор позволял себе такое детское поведение. Хотя, с другой стороны, иногда Годрик напоминал Лили Хагрида. А для лесника «милыми зверюшками» были такие твари, про которых ещё Скамандер писал «особо опасны»; «небольшие проблемы» в исполнении полувеликана значили как минимум нападение на Хогвартс стаи вампиров. — Розиточка… ничего страшного, дорогая. Ты же знаешь, как я тебя люблю, милая? Не волнуйся, я сам разберусь с проблемой, ничего такого… — Коротко и по существу, — нахмурилась Розита. — Коротко… а, — махнул рукой Гриффиндор. — Я учил детишек в деревеньке рядом, — ну, той, которая около Хога и где вкусный мёд варят, — вызывать зверушек разных. Ну там, маленькую мантикору, кролезайца, всё такое… — И? Годрик пожевал губы и пару раз мотнул косматой рыжей головой. — И? — с нажимом повторила Розита. — И случайно открыл портал побольше. — И? — И оттуда выбежала парочка зверушек… немного побольше. — Немного? — Сильно. Розита уставшим жестом потёрла глаза, а после, без какого-либо перехода, рявкнула: — Всем взять себе оружие! Мы идём на охоту! Лили от неожиданного окрика вздрогнула, как и Годрик, и стоящие рядом маги. Не привыкла она к тому, чтобы Розита повышала голос; по словам самой леди Гриффиндор, до такого её мог довести только горячо любимый, но порой не слишком умный братец. — У нас нет столько оружия, — тихо сказал Годрик. — Только именное, а оно, сама понимаешь, для зверушек… — Ровена! Равенкло, будто только этого и ждала, вывернула свои карманы. Несмотря на то, что на территории замка и возле него нельзя было колдовать, — что несомненно усложняло будущую охоту на волшебных тварей, — маги могли использовать другие способы волшбы. Ритуалы, воззвания, открытие порталов, зачарование вещей и использование заговорённых предметов никак не влияло на постройку Замка. О карманах Ровены Равенкло знали все. Там находилось столько разных вещей, что не счесть; Ровену иногда называли за глаза ходячим сундуком. Сейчас, после выворачивания карманов, перед леди Равенкло возвышалась приличная куча различного опасного железа, от булав до крошечных и острых кинжалов. — Тут каждому хватит, — сказала Ровена. — Должно хватить. Лили восторженно похлопала в ладоши и быстрее всех подобралась к оружию. Она такое видела только в фильмах и в музеях, но и там, и там это было не то. Совсем не то! Разве может сравниться картинка с реальностью, когда ты можешь потрогать опасное оружие своими руками? Она выбрала себе два очень красивых топора. Если честно, то Лили вряд ли смогла бы ими сражаться, но руки девочки сами к ним потянулись — и Эванс просто не стала мешать этому подсознательному желанию. — Ты тоже пойдёшь на охоту? — удивилась Розита. — А сможешь? — Да всё нормально будет, — улыбнулась в ответ Лили. — Я не буду далеко от замка отходить, они сюда вряд ли подойдут. — Это верно, — кивнул Годрик. — Такие твари ломанутся через котлован под озеро и через горы. Ни в лес, ни к Замку они не пойдут — на инстинктах испугаются высасывания магической и жизненной энергии. А в лесу своих хищников достаточно. Маги довольно быстро разобрали железо и разошлись, следуя указаниям Годрика. Розита, выбравшая в качестве оружия два аккуратных кинжала, обеспокоенно посмотрела на Лили. — Малышка, точно не хочешь пойти с кем-нибудь из нас? — Да нет, всё нормально будет. К тому же, со мной Ровена. Равенкло выбрала для себя стилеты и «дамский» арбалет. Крошечную мёртвую дочь Ровена подвязала тканью, соорудив до-средневековый слинг. — Всё будет хорошо, — сказала Ровена. — Удачной охоты. — Вам тоже. Розита ушла вслед за братом, а Лили и Ровена остались наедине. Если не считать сотни заколдованных простецов, мёртвого ребёнка и Салазара Слизерина. — Я всё-таки за тебя в ответе, — хмыкнул Салазар в ответ на недоумённый взгляд Лили. — А ты, насколько я знаю, любишь влипать в приключения. Лили раздражённо закатила глаза, но возражать не стала. Хотя это приключения любили её, а не она — их. — Пойдём в лес? — предложила Лили. — Там всё равно никого не будет, а мы хотя бы прогуляемся. Салазар неопределённо кивнул. Они с Лили и Ровеной частенько ходили по Тёмному лесу, чтобы просто убить время — жить в до-средние века оказалось очень скучно, а уж при запрете на активную магию… Ровена не могла заниматься своими любимыми артефактами, Салазар на время строительства Замка забросил зелья, а у Лили не было кабельного телевидения. Только и оставалось, что гулять и учиться некромантии у такого же скучающего лича из деревеньки рядом — будущего Хогсмида, где в до-средневековье варили очень вкусный мёд. В лесу было мрачнее, чем за его пределами. Тёмные деревья, кое-как сохранившие свои усохшие кроны, перекрывали дорогу солнечным лучам, но отчего-то легко пропускали снег. За прошедшее время с наступления холодов он шёл два или три раза, но в глубине леса сохранились целые сугробы. Маги без проблем шли по ним, просто облегчая собственный вес. Ещё не левитация, но очень близко — этому трюку Лили и Ровену научил Салазар. При определённом умении таким образом можно было даже по воде ходить, как маггловские святые. Разговор не клеился, так что шли в тишине. Слушали дыхание леса, скрип сухих веток и ворчание снега. Ровена иногда настороженно оглядывалась, а вот Слизерин, не взявший никакого оружия, — всё равно ничем не умеет пользоваться, — был слишком расслаблен. — Ты чего такой спокойный? — спросила Лили. — Ну, оборотней мы с тобой вывели, — ухмыльнулся Салазар. — А другие хищники к Замку пока не подходят. Это потом будет, сейчас-то лес едва ли опаснее простецкого. — Даже в обычном лесу водятся опасные звери, — не согласилась с беззаботностью мага Ровена. — Кабаны, медведи, волки. — Но мы-то в лесу магическом. Лили на такую логику фыркнула. Ну да. Тут даже не поспоришь. Салазар с его пепельно-белой кожей и лысой головой практически сливался с сугробами. Тёмно-коричневая ряса, которую Слизерин так и не сменил на другие одежды, напротив, контрастно выделялась. Смотрелось забавно, особенно если знать, что под рясой маг не носил белья. Как бы себе ещё чего не отморозил. Хотя, вроде бы, Слизерин говорил, что из-за какого-то эксперимента с зельями он не чувствует холода. Тепла, впрочем, тоже. — Стойте, — вдруг приказал Слизерин. — Что-то не так. Лили оглянулась по сторонам, но ничего не увидела — до зрения Салазара ей было далеко. Как и Ровена, она подготовила своё оружие: покрепче ухватилась за ручки тяжёлых, но очень красивых топоров. Девочка не была уверена, что она сможет ими драться, если честно. Но для чего-то же она их с собой взяла? Несмотря на предупреждение Салазара, нападение магической твари они прозевали. Полукошка-полуящерица спрыгнула на магов сверху, теряя свою невидимость в полёте, и сбила с ног Слизерина. Лили явно слышала нехороший хруст, но за патрона не волновалась — его было крайне сложно убить. Во всём были виноваты эксперименты с зельем удачи, которого в это время пока не существовало. Ровена спустила арбалетный болт и сразу принялась заряжать новый снаряд, Лили наугад кинула один из топоров; не докинула. Тяжёлое оружие приземлилось рядом с полукошкой и только привлекло её внимание. Морда у зверя была тупая, как у персидских котов, а глаза и вовсе плоские, будто две стекляшки. Утопленный чёрный нос дёрнулся, когда кот увидел Лили и Ровену, а клыкастая пасть раскрылась. Шипение, вырвавшееся из звериной глотки, было далеко от дружелюбного. Равенкло справилась с арбалетом и направила его на тварь. Первый арбалетный болт угодил в часть ящерицы и застрял между плотных чешуек; теперь Ровена целилась в кошачью. — Отвлеки его! — приказала женщина. Лили, не придумав ничего лучше, швырнула второй топор, когда котоящер подобрался ближе. Опять не попала: тварь лениво переместилась немного вбок, и топор увяз в снегу. За тварью было видно, как Салазар пытается собрать собственное тело, точно конструктор: котоящер переломал своим прыжком магу кости, но не нанёс никаких непоправимых увечий. Это вселяло в сердце Лили хоть какую надежду: даже если её сейчас убьют, то патрон потом расправится с котом. Наверное. Ровена выстрелила и даже попала, но арбалетный болт увяз в толстой кошачьей шубе так же, как и между чешуйками ящерицы. Разозлённая, Равенкло кинула в кота арбалет и, к удивлению, попала прямо в голову. Котоящер встряхнулся и угрожающе зарычал. Глаза-зеркала засверкали жёлтым. Тварь подобралась, готовясь к прыжку, а Ровена задвинула Лили за себя, чтобы девочка пострадала в последнюю очередь. Эванс не считала это признаком альтруизма, скорее, рациональностью: только Лили могла оживить дочь Ровены, которой та была беззаветно предана. Интересно было, что ни один из взрослых магов даже не думал про колдовство. Конечно, Розита предупреждала, что «кара для нарушивших запрет будет страшная», но что может быть страшнее очень скорой смерти? Лили не знала, но на всякий случай тоже не колдовала — мало ли. Котоящер изогнул спину и был в последнем мгновении от прыжка на своих жертв, когда в его холку вонзился топор — тот самый, который Лили так и не смогла нормально докинуть до твари. Парный топор расколол кошачью голову надвое от ещё более сильного замаха. Крупная туша рухнула на снег, и Лили смогла увидеть свою спасительницу: красивую молодую девушку с длинными рыжими косами и редкими веснушками, как у самой Эванс. — Хо-о, — протянула спасительница с удовольствием. — И кого это я только что зарубила?