Место за столом

Глава 11 «С Рождеством, Гарри»

      Триумф Малфоя был предсказуем. В попытке сыграть возмущение из-за невыполнимой миссии, он не упомянул, что Уолтер Пиноклетт был ему хорошо знаком. Они не были закадычными друзьями, но несколько раз сталкивались на работе, провели несколько проверок и заполнили ни один десяток отчетов. Даже трижды проводили в маггловских барах вечер, заканчивающийся далеко за полночь. Несмотря на высокое положение, чистокровный Уолтер был большим любителем маггловских коктейлей. Но на этот раз коктейлей не было и он грустно потягивал огневиски, когда его добрый приятель Драко Малфой подошел обсудить вечер, работу и жизненные неурядицы.       Заклинание было мудреным. В нем была намешана латынь и гоблинские наречия. Драко повторил его про себя несколько раз, чтобы не забыть. Пришлось поддержать доброго товарища с огневиски и выслушать, как неприятно, когда приходится вести сразу две параллельных жизни. Драко медленно отпивал из стакана и находил эту ситуацию невероятно ироничной: — Жаль, я не могу понять тебя до конца, Уотти. Никогда не сталкивался с такими сложными ситуациями. — Радуйся, Драко! Это не жизнь, это просто кошмар.       А вот тут Малфой был солидарен со старым приятелем.       Волшебники беседовали до окончания вечера. И, когда хозяин вечера пригласил всех в сад полюбоваться волшебным фейерверком, Драко, под предлогом сопроводить невесту, поспешно ретировался. Было сложно лавировать между Блейзом, который норовил выяснить, куда же пропал Малфой, Панси, мечтающей посмотреть фейерверк под руку со своим женихом, и ледяным взглядом Люциуса, который, казалось, словно рентгеном просвечивал всего Драко целиком. Но стянул пиджак и смог успешно затеряться в толпе таких же белоснежных рубашек.       Статуя «Искатель моллюсков» царственно стояла в самом сердце лабиринта на противоположной стороне сада. А поскольку весь магический свет Британии планировал любоваться волшебными огоньками в ближайший час, лучше варианта перекинуться словами было не найти. Драко повторил про себя несколько раз нужное заклинание, чтобы не ударить в грязь лицом перед этим напыщенным, самоуверенным идиотом. Он быстрым шагом направлялся к месту встречи, забыв и про свой плащ, и про свою невесту. — Дра-а-ако! Фейерверки смотреть идут в другой стороне! Подожди! Подожди, говорю! Опять ты меня игнорируешь?!       Малфой замер перед самым входом в лабиринт. К нему на всех парах в холодных туфельках, накинув короткую шубку на плечи, бежала Панси Паркинсон. — Я тебя не игнорирую, просто хочу побыть один. Иди к остальным, я догоню. Иди, Панси. — Это из-за ссоры с отцом? — Прости, что?       Но за спиной Паркинсон возникла высокая фигура. Мужчина крепкого телосложения в глухо застегнутом по самое горло сюртуке приветственно приподнял шляпу: — Извините, что прерываю почти семейную беседу. Но, мистер Малфой, мне нужно буквально пара минут вашего времени. Хотел поймать вас до фейерверка, но не вышло. — Мистер Гамп, я полагаю? — Драко моментально узнал в незнакомце Ульрика Гампа, нового главу Аврората. Начальника Теодора. Сам Нотт нередко описывал своего шефа как человека не вспыльчивого, но себе на уме. Лояльного идеям Темного лорда выходца из уважаемой чистокровной семьи Гампов. — Не имел чести представится раньше, — как и следовало по правилам, он сначала крепко пожал руку Драко и уже потом отвесил поклон Панси. — Но поражен, что вы так хорошо в лицо знаете всех сотрудников Министерства, мистер Малфой. — А вас сложно счесть обычным служащим, мистер Гамп, — приподнял брови Драко. — К тому же, полагаю, как и все чистокровные волшебники Британии, мы дальние родственники. Но вы же явно покинули мероприятие не для того, чтобы обсудить мою память? — Вообще-то именно для этого, — хохотнул Гамп. — Я здесь по работе. Мой подопечный, мистер Нотт, задержан по очень серьезным обвинениям. Ему пытаются пришить государственную измену. И я хочу выяснить, что произошло в тот день. — Вы могли прийти ко мне в кабинет. — Вас уже неделю не видели на работе. — У меня выездные проверки с мистером Забини. Перед окончанием года нужно закончить все дела. Уверен, вы ведете расследование на нескольких уровнях, а значит сможете дополнить его моим рассказом ближе к финалу.       Панси начала топтаться с ноги на ногу. Она уже пожалела, что пошла искать своего нерадивого жениха. Вместо романтического завершения бала она оказалась посреди не то офисной беседы, не то допроса. Оба этих события она считала крайне скучными. А теперь, пока все любуются красотами, она застряла тут, около темного лабиринта с этим неприятным Гампом, от которого пахло потом и стиральным порошком. — Мистер Гамп, а разве вы не хотите посмотреть фейерверк? — мило уточнила Панси. — Разумеется, я понимаю всю важность дела. Но оно же не станет менее важным через полчаса? Давайте все вместе сходим посмотреть представление, а потом вы сможете обсудить… АААА!       Паркинсон пронзительно завизжала, в ужасе рванув прямо на Гампа. Тот, растерявшись, пошатнулся, но удержался на ногах. Под ногами зашелестела зелень и в темноте зашевелилась земля. И не одна. Множество змей, больших и маленьких появились словно из ниоткуда и устремились к волшебникам. — Змея! — завопила Панси так громко, что ее услышали, наверняка, все зрители фейерверка. — Змея!!! Уберите! Уберите!       Гамп схватил ее за локоть и быстрым шагом направился прочь, буксируя паникующую Паркинсон. Девушка вырывалась, но только для того, чтобы припустить в два раза быстрее. — Не бегите, — по пути шипел Ульрик, обливаясь потом. — Так вы их только привлечете. Идите уверенно, быстро, но без паники. Малфой, встречаемся у фонтанов! Мы не договорили! Но вы тоже не бегите!       Глава Аврората был скорее чиновник, чем боец. Потому Драко не ожидал от него невероятной храбрости, но прямо сейчас он был потрясен. Наверно, впервые за всю историю существования этого поста во главе Аврората стоял настолько трусливый человек. Гамп пытался сохранить лицо, но белая как простыня лицо и быстрые нервные движения, выдавали его с головой.       Драко потребовалось пара мгновений, чтобы сообразить, откуда появились змеи. Это было даже забавно, но нужно было сохранять гримасу страха на лице. — Все в порядке! — крикнул он стремительно удаляющимся Панси с Ульриком. — Я догоню вас, только обойду с другой стороны!       Стоило им скрыться за поворотом, Малфой выдохнул и позволил себе широко улыбнуться. Он спрятал волшебную палочку и сел на скамью около лабиринта. Приходилось прижимать ладонь к губам, чтобы не расхохотаться в голос. Змеи под ногами потеряли интерес к людям и скрывались то в высокой траве, то в идеально подстриженных кустах. Взяв себя в руки и окончательно победив смех, Драко похлопал по скамейке ладонью: — Это было умно! И очень забавно. Это перекошенное лицо Гампа стоило тысячи галлеонов. — Надеюсь, ты раскошелишься! — рядом скинул мантию-невидимку Гарри, устраиваясь на скамейке. Он смахнул с края глаза слезу смеха. Драко заметил, что и сам Поттер искренне наслаждался произведенным эффектом. — Но как ты понял, что это был я? — О Мерлин, — закатил глаза его собеседник. — Может это у тебя память как у мандрагоры, но я отлично помню, как ты заклинал змею на втором курсе. Я сразу понял, что ты говоришь на парселтанге. — Я думал, что слизеринцы любят змей, — задумчиво произнес Гарри, продолжая широко улыбаться. — Но, похоже, только нарисованных. Хорошее место тут, но не пойму, для чего им вообще понадобилось сажать кусты и ставить этих уродов. — А ты бы тут разбил квиддичное поле?       Лицо Поттера осветила надежда. В его глазах вспыхнул тот огонь, который слизеринец видел только в Хогвартсе. Вместо бесконечных грустных усмешек, его губы тронула светлая улыбка. У Драко перехватило дыхание. Он бы не смог вспомнить причину, по которой уставился на этого шантажиста, убийцу и самого разыскиваемого человека магической Британии. И не мог оторваться, смотря во все глаза, как Гарри сидел на скамейке и легкомысленно улыбался затянутому тяжелыми тучами небу. Гриффиндорец вдруг быстро заморгал, смахивая с носа снежинку. — Да, — чуть слышно произнес он. — Квиддичное поле это было бы здорово.       Язвить и даже снисходительно подшучивать Драко расхотелось. Хотя на языке вертелось несколько неплохих острот, настроения ссориться не было. Он никому никогда не говорил, но всегда с нетерпением ждал снегопад. Наблюдать за падающими с неба снежинками всегда поднимало ему настроение. Именно этим он и объяснил себе странное чувство спокойствия, захлестнувшее с головой. Шум от любителей фейерверков казался так далеко, как и все проблемы с отцом, Тео, Панси и расследованием призыва Темного лорда. Снежинки, кружась, падали на промерзшую землю. Волшебные фонари освещали их путь, так, что можно было без усилия заметить, как снегопад становился все сильнее. Поттер, казалось, совсем не замечал надвигающегося шторма. Он тихо улыбался собственным мыслям, забыв обо всякой осторожности. Впервые с момента их встречи Гарри выглядел так расслабленно и спокойно. Малфой вдруг подумал, что хотел бы сделать колдографию. А затем сам себя отругал за неуместные мысли. — А ты не боишься так сидеть тут? — спохватился Драко, когда очнулся от сладкого забытья. — Сейчас все вернутся, или охрана с обходом вернется. Или… — О, я забыл сказать тебе. Понимаешь, сюда доползли только пара змеек. Основная колония сейчас отвлекает внимание где-то там, — он хитро ухмыльнулся и неопределенно махнул рукой в сторону зимнего сада. — Охрану они заинтересуют куда больше, чем мы. Ну и у меня мантия, на всякий случай.       Где-то вдалеке играла музыка, возможно, змеи еще не успели добраться до музыкантов. А вполне возможно, музыка была единственной попыткой предотвратить массовую панику и держать все под контролем. При мысли, что прямо сейчас отец в компании своих приятелей разбирается с нашествием змей, Драко ухмыльнулся. Как при таких достаточно унизительных противниках досточтимым магам не потерять лицо? Малфой очень хотел бы взглянуть на эти попытки. Точно. Отец.       — Поттер, у меня плохие новости. Мой отец видел тебя. Или не видел, но точно знает. Понятия не имею, откуда, но в последний раз, когда мы виделись, он очень явно дал это понять. Думаю, за моим домом будут следить, там больше небезопасно появляться.       Гарри потер переносицу и задумался. Затем на его лице промелькнуло облегчение. Всего на мгновение, но Драко успел заметить. — Спасибо, что сказал, — произнес Поттер с неожиданной серьезностью. — Но если он знает, почему до сих пор бездействует? Или это ловушка и, пока мы говорим, Пожиратели уже окружили нас.       Он звучал спокойно, но Драко заметил, как гриффиндорец напрягся и быстро бегает глазами, оценивая обстановку. Точно так же перед битвой осматривали ближайшие объекты Трэвис и Розье, одни из лучших бойцов среди Пожирателей. Ищет укрытия для драки, сообразил Драко. — Поттер, подумай головой. Ты сам пришел сюда. Я был удивлен и не рад тебя видеть. И место встречи тоже ты назначил. Это точно не мой план, затащить тебя сюда, — Хорошее настроение Малфоя тут же исчезло, как воздух уходит из воздушного шара. — Звучит чертовски логично, — вздохнул Гарри. — Ты всегда звучишь логично, это вообще ничего не доказывает. — Если ты уже все решил, избавь меня от этих мыслей вслух, — вспылил Драко, почувствовав себя по-настоящему уязвленным.       Снегопад становился все сильнее. Драко так и не вспомнил хитрое заклинание, которое защищает голову от дождя и снега, и которое так любят игроки в квиддич. А потому он сердито шагал за Поттером, постоянно смахивая летящие прямо в глаза крупные кусочки снега. О том, что впереди вообще кто-то идет можно было догадаться только из-за завихрения ветра, в котором танцевали снежинки. Мантия-невидимка была чертовски полезной вещью, но следы на замерзающей земле она не могла скрыть. Драко старался ступать след в след, чтобы не возникло лишних вопросов, если кто-то отправился его искать.       Волшебники спустились к самому повороту, за которым можно было трансгрессировать, не боясь напороться на очередной противоаппарационный барьер. — Знаешь, — Драко вздрогнул, не ожидая, что Поттер удостоит его прощанием. — Спасибо, что предупредил по поводу Люциуса. Я все еще не доверяю тебе, но это… Ладно, я не умею говорить речи. Но это много для меня значит. И это многое меняет.       Он нервничал. Он правда подбирал слова. И, похоже, чувствовал себя виноватым. Пиджак Драко промок насквозь и холод пронизывал все тело. Слизеринца немного трясло от холода, но он продолжал молча и пронзительно смотреть на то, как Гарри Поттер аккуратно подбирает слова в попытке… Извиниться? Перед ним, слизеринцем, которого пришлось принуждать работать на сопротивление шантажом. Малфой не мог не думать обо всех обстоятельствах, которые свели с его самым принципиальным противником в мире. Но почему от этих слов словно все внутренности сжимаются? — Считай это подарком на Сочельник, — ухмыльнулся Малфой, не в силах выносить этот виноватый вид. — Может, я решил воспользоваться твоим советом по поводу религии.       Драко говорил именно то, что собеседник хотел услышать. Убедить его, что они на одной стороне. Усыпить бдительность. Но не был уверен, что лжет. Спутанные мысли, подогреваемые постоянным риском быть пойманными прямо посреди улицы, мешали трезво оценивать собственное состояние. Это весьма разочаровало любящего всегда и все контролировать Драко.       Малфой в очередной раз стряхнул снег с волос и хотел уже попрощаться, как оглянулся и замер. На противоположной стороне улицы стояла одинокая высокая фигура. Этот неизвестный тип не сводил глаз с Драко. Черт. — Не снимай мантию, — прошипел слизеринец. — Нас нашли. Я разберусь, только не наделай глупостей.       Считав тишину за положительный ответ, Драко смело зашагал к колдуну на другой стороне улицы. Свет магического фонаря лишь наполовину освещал неизвестного. По мере приближения Малфой отмечал старое темно-серое пальто с рваным рукавом, большой размер ноги, подходящий для высокого роста. Этот колдун был выше Драко на пол-головы, а то и на голову. Он стоял и не двигался, терпеливо дожидаясь, когда Малфой подойдет ближе.       Драко всегда считал себя человеком удивительно сдержанным в эмоциях. Он даже гордился своей выдержкой. Но подойдя вплотную к незнакомому волшебнику, Малфой не сдержался и громко выругался.       Прямо на него смотрел очень худой, растерянный и безоружный Рон Уизли.