After Dark

По какой-то неведомой причине Леоне абсолютно не помнил деталей значимых событий своей незаурядной жизни, но первый день работы официантом в «Libeccio» ворвался в его подсознание и вознамерился там бессрочно поселиться, по-хозяйски расталкивая смутные воспоминания о первом поцелуе и первой проигранной драке. Он долго прокручивал в голове разговор с Бруно Бучелатти и в конечном счете пришел к выводу, что упустить шанс расправиться с долгами в этом месяце было бы кощунством. Конечно, он подумывал сбежать с авансом и больше никогда не возвращаться в ресторан, но остатки совести никогда бы не позволили ему провернуть столь рискованную аферу. Или же дело было все-таки в его бескорыстном спасителе? Когда Леоне вошел в ресторан, команда официантов и поваров во главе с Бруно уже собралась за самым большим столом в зале, чтобы познакомиться с ним. Коллектив был не слишком большим, и ему удалось запомнить коллег с первого раза. Официантов было двое, и они охотно согласились помочь Леоне вникнуть в профессию. — Оставлю Леоне на вас, — объявил Бруно. — Сегодня вечером предоставите мне отчет о качестве его работы. Двое подростков послушно кивнули. Один из них протянул Аббаккио форму — рубашку, брюки и фартук. Прежде чем выйти из ресторана, Бучелатти заглянул в глаза Леоне и широко улыбнулся. — У тебя все получится, — ободряюще сказал он и похлопал его по плечу. — Ты меня почти не знаешь, — грустно усмехнулся Леоне. Он считал, что способен испортить что угодно. — Может быть, — уклончиво ответил Бруно. — Но я верю в тебя. Он слегка сжал его плечо, а затем поспешил покинуть ресторан. На встречу с отцом, по совместительству поставщиком рыбы, опаздывать не стоило. Нескольких слов и легкого касания хватило Леоне, чтобы загореться энтузиазмом и начать выполнять указания официантов по подготовке столов, попутно впитывая в себя ассортимент блюд и карту напитков. Он хотел доказать, в первую очередь, Бруно, что тот не ошибся в выборе нового сотрудника, а затем уже себе, что справится с элементарной работой и получит обещанный аванс. Ему удалось завоевать расположение официантов Наранчи Гирги и Паннакоты Фуго, которые охотно рассказали ему про себя и особенности работы в заведении. Наранча недавно окончил школу и предпочел дальнейшей учебе работу, а Фуго уже учился в университете и подрабатывал в свободное время. Они ни о чем не спрашивали Леоне, да и он не считал нужным открываться плохо знакомым людям. Первый ознакомительный день Леоне выдержал на «отлично» и даже получил похвалу от Бруно, выслушавшего доклад Паннакоты. Как бы ни было стыдно Аббаккио, но он признавал, что был зависим от похвал, особенно от симпатичных ему людей, и это мотивировало его лезть из кожи вон и показывать себя с самой лучшей стороны. Этого он не делал даже на службе в полиции. Старания Леоне не прошли даром, и к концу недели Бруно выдал ему аванс в конверте, лукаво улыбнувшись. Дома Аббаккио обнаружил вместе с купюрами записку в конверте. «Не сомневался в тебе! Продолжай в том же духе!» — прочитал Леоне. Сердце в груди заколотилось с удвоенной силой. И он продолжил остервенело работать в том же духе. К концу первого месяца он достаточно освоился и притерся к коллективу и постоянным клиентам, чтобы снова вернуться к нанесению макияжа. Чаевых в копилке прибавилось: девушки высоко оценивали его умение красить губы черной помадой. Когда Бруно находился в зале и занимался рабочими вопросами, Леоне не упускал возможности помелькать перед его глазами и выхватить у щуплого Гирги поднос с горой грязных тарелок и отнести их в мойку или особенно учтиво обслужить посетителей. Бучелатти определенно замечал старания Аббаккио и одаривал его сдержанной улыбкой и кивком. Леоне часто выходил в курилку в обеденное время, чтобы немного передохнуть от постоянной беготни, прислонялся к холодной каменной стене и думал о том, как радикально успела измениться его жизнь за несколько недель. Он больше не топил боль в вине, на это у него не было ни сил, ни времени, так как он выходил на смены практически каждый день. Теперь он топил боль в нехитрой работе и подглядывании украдкой за Бруно Бучелатти. А какую, собственно говоря, он испытывал сейчас боль? Денег и общения ему вдоволь хватало, но что же продолжало его настойчиво мучить? Бруно вышел из ресторана и поспешил сесть в «Феррари», чтобы сорваться на очередную встречу. Он выглядел глубоко погруженным в собственные мысли и не заметил Леоне. Это сыграло ему на руку, и он смог вдоволь насладиться удаляющейся стройной фигурой в белом костюме. Ах, да, ему не давал покоя мотив поступка Бруно. Они больше не разговаривали с глазу на глаз, потому что были постоянно заняты, но вопросов с того времени у Аббаккио только прибавилось. При каких обстоятельствах они познакомились? Сколько на самом деле ненужной информации успел вывалить на незнакомого человека пьяный Леоне? Что именно побудило Бруно пойти на такой рискованный шаг? Не каждый потащит совершенно незнакомого человека домой. Леоне бы точно не стал. Хотя если незнакомец был бы хорош собой, то… минутку. А что, если Бруно… нет, не может быть. Аббаккио затушил бычок сигареты об стену, размазав пепел по кирпичу, и бросил окурок в урну. Ход собственных мыслей ему явно не нравился. Он чувствовал себя гораздо спокойнее, когда бездумно выполнял чужие приказы. Он методично брал и разносил заказы изо дня в день, пока в один прекрасный вечер Паннакотта не напомнил ему, что после закрытия смены Бруно собирался обсудить с ними какую-то важную проблему. Леоне напрягся и продолжил остервенело протирать барную стойку. Он почему-то решил для себя, что его сегодня уволят. На душе было скверно. Вопреки ожиданиям Бруно затеял праздничный ужин в честь окончания первого месяца работы Леоне в ресторане. Аббаккио стало совсем тошно. Этого он точно не заслужил. — Бруно читает книжки по какому-то там тиндилденгу и повышает так продуктивность нашей команды, — поспешил обнадежить его Наранча, отправляя вилку с клубничным тортом в рот. — Тимбилдиндингу, — поправил его Фуго, отпивая чай. — Да какая нахрен разница, — отмахнулся Гирга, на что Паннакота картинно закатил глаза и приложил ладонь к лицу. — На мой первый месяц работы торт был вкуснее, кстати. — Сказал человек, который доедает за посетителями, — усмехнулся Фуго. — Иди к черту! — выплюнул Наранча. Аббаккио, привыкший к словесным перепалкам двух подростков, меланхолично тыкал вилкой в свой кусок и наблюдал за Буччеллати, беседовавшим с шеф-поваром. У Бруно были слегка раскосые, лисьи глаза цвета лазурного неба, чуть вздернутый нос и пухлые губы. Его аристократическая красота расцветала с удвоенной силой, когда он позволял себе улыбнуться. Один кокетливый прищур с поволокой — и любой потенциальный бизнес-партнер не смог бы отказать Бруно в сотрудничестве. Леоне уже был готов сдаться ему в рабство, видя эту гипнотизирующую улыбку со стороны. — Поделишься тортом? — услышал Аббаккио за ухом и вздрогнул всем телом. Его влажные фантазии о рабстве у прекрасного юноши с каре, напоминавшего сына викторианского графа, прервал Наранча. — Забирай, — недовольно пробормотал он, подвинув к Гирге свою тарелку, и стал довольствоваться сделанными на скорую руку канапе. Ужин подошел к логическому завершению. Аббаккио получил последнюю порцию поздравлений и пожеланий от коллектива, помог прибраться и отправился переодеваться в подсобку. — Бруно попросил тебя остаться. Не переживай, надолго не задержит, — сказал ему Гирга, застегивая клетчатую рубашку. — Просто спросит, все ли устраивает тебя в работе и планируешь ли ты оставаться с нами дальше. Леоне кивнул и задержался у зеркала на несколько минут дольше, чем положено. Он поправил макияж, распустил волосы и слегка взъерошил пряди у корней. Несколько раз проверил, все ли в порядке с его внешним видом, и только после этого направился в зал. Руки предательски дрожали, а лицо полыхало. Буччеллати ждал его за одним из столов, закинув ногу на ногу. Аббаккио сел напротив него и глубоко вздохнул, не в силах совладать с нервным мандражом. — Ну что? Как впечатления от первого месяца? — поинтересовался Бруно. — Все хорошо, — честно ответил Леоне, неловко теребя рукав черного блейзера. — Я рад, — Бруно едва заметно, удовлетворенно кивнул. — У нас тоже осталось приятное впечатление о тебе, и мы очень хотим работать с тобой дальше. Как ты относишься к этой идее? — Положительно, — слишком быстро выпалил Леоне. Бруно довольно улыбнулся, а Леоне занервничал еще больше. — Может, у тебя есть какие-то пожелания или предложения по поводу рабочего места? Жалобы? — Я доволен всем, что у вас есть, — пожал плечами Аббаккио. — Славно. В таком случае больше не смею тебя задерживать. У тебя есть какие-то вопросы? — спросил Буччеллати, заглянув ему в глаза. — Нет, — покачал головой Аббаккио и посмотрел на Буччеллати в ответ. — Давно хотел сказать… Спасибо тебе большое. Ты мне очень помог. Не знаю, где был бы сейчас, если не ты. Аббаккио смущенно отвернулся в сторону, избегая зрительного контакта. Бруно немного растерялся, но потом взял себя в руки и мягко проговорил: — Все в порядке. Я всего лишь оказался в правильном месте в правильное время, чтобы тебя подтолкнуть. Дальше ты все сделал сам. — Все равно спасибо, — пробормотал Аббаккио, встав из-за стола. — До завтра. Он собрался уходить, но Бруно остановил его, схватив за запястье. — Тебя подвезти до дома? — он аккуратно убрал руку. — Нет, спасибо, у меня… — замялся Леоне, переминаясь с ноги на ногу. — У меня запланирована встреча на соседней улице. — Хорошо, до завтра, — Бруно поднялся вслед за ним и задвинул за собой стул. — Пока, — Леоне развернулся и медленно пошел к выходу из ресторана. Мысленно он корил и ненавидел себя за то, что недостаточно поблагодарил Бруно за помощь. К тому же у него наконец появилась возможность без лишних ушей обсудить с Бруно все, что накопилось у него на душе, а он не мог выдавить из себя ни слова. Аббаккио резко остановился и нахмурился. Нет, в его жизни больше не будет упущенных возможностей. — Подожди, Бруно, я забыл кое-что, — твердо проговорил он. — Да, я слуш… Леоне проигнорировал его и начал тараторить заученный монолог, будто боялся сбиться: — Я очень долго думал над тем, что могло произойти в ночь, когда мы встретились. Но так и не вспомнил. Все это время я искал личной встречи, чтобы расставить точки над «i» и одновременно боялся тебя беспокоить. Быть может, на этой неделе ты сможешь мне уделить время? Сердце Леоне гулко билось в груди, а лицо горело так, словно Буччеллати влепил ему пощечину за дерзость. Шум от сердца отдавался в ушах неприятным звоном. Бруно молчал, а Леоне виновато прикрыл лицо руками. — Извини, — пролепетал он. — Я… — Все в порядке, Леоне, я обдумывал подходящее время встречи. Скажи пожалуйста, тебе будет удобно увидеться в пятницу в восемь вечера около Собора Святого Януария?