The Chosen One

Каждый раз, когда я хочу чтобы ты был рядом. Каждый раз, когда, ну, ты знаешь. Каждый раз, когда я вижу, что ты уходишь, Ты все равно остаешься где-то рядом, Вселяя в меня надежду. Я преследую образы в небе, Кажется, я гоняюсь за стрекозами. Ищу цвета в черно-белом. Никогда не поймаю тебя, Но все равно буду гоняться за тобой; Все равно буду преследовать тебя. SVRCINA — Dragonflies

      — Вы всё не так поняли, — сбивчиво повторил я, переводя взгляд с врача на зелья и с зелий на врача. Смотреть на Тома я боялся. — Я мёрз, поэтому староста посоветовал обратиться к вам. Это не он… не он одобрил, — сглотнул я, чувствуя, как сердце громыхает в груди. — Я всё сам. То есть это с ним никак не связано.       Помфри нахмурилась, внимательно изучая моё лицо, а затем переключила внимание на несправедливо обвинённого и чинно произнесла:       — Прошу прощения, Том.       Она будто хотела добавить, что впечатления от моих признаний настолько сильны, что заставили её забыться, но промолчала, лишь красноречиво кашлянув.       — Понимаю. Это было простое недопонимание, — сухо ответил Риддл, и я скосил взгляд, однако тот смотрел прямо перед собой.       Вид сбоку затруднял восприятие чужих эмоций, и сложно было понять, что он прячет под этим «простым недопониманием»: считает ли, что из-за меня оказался в подобной ситуации — я, конечно же, виноват, — или считает, что Помфри сделала чересчур поспешные выводы. Хорошо, что все трое участников сего недопонимания будут молчать — я на это надеялся, по крайней мере, — иначе слухи расползлись бы быстро. Переданная мысль из уст в уста изменилась бы по пути и превратила бы меня то ли в сутенёра, то ли в ночную бабочку — страшно было представить.         В любом случае сейчас мне хотелось покинуть палату как можно скорее и не усугублять своё и без того затруднительное положение.       — Мадам Помфри, пожалуй, я пойду, — слабо улыбнулся я в последней попытке казаться расслабленным. — Доброй ночи.       И не став дожидаться ответа, я круто развернулся, наплевав, что из-под мантии показался край пижамы, и буквально вылетел из палаты, только чтобы застыть в нескольких шагах и понять, что кое-что забыл. Нечто безумно важное. А без зелий, какой смысл был во всей этой авантюре? И Колину не помог, и себя подставил в который раз.       Поэтому я вернулся.       — Рассеянность весьма типична для твоего состояния, — произнесла Помфри с укором, и в моих руках оказалась бумажная коробочка, в которой там, где была выемка для третьего зелья, находилась свёрнутая трубочкой справка.       — Спасибо вам. И… доброй ночи, — пробубнил я снова, не отнимая взгляд от своей добычи, а затем покинул помещение уже более цивилизованно.       Всё это случилось пять минут назад. А теперь я стоял посреди коридора, прислушивался к шушуканью оставшихся за спиной портретов, и в третий раз звал эльфа, который почему-то не отзывался:       — Добби?..       У меня не было никакого желания видеть Колина. Он начнёт расспрашивать о том, как всё прошло, что я сказал, как отреагировала Помфри, а мне придётся рассказать о случившемся, чтобы очередная ложь не вышла боком. Возможно, это и есть цена за неправду.       — Добби! — цыкнул я, уже не рассчитывая, что тот ответит.       Эльф материализовался прямо передо мной, склонив ушастую лысую голову:       — Добби задержался и Добби очень сильно сожалеет. Для чего Гарри Поттеру понадобился Добби?       Я вздохнул, отчего эльф виновато потупился, шаркая ногой, будто смущался.       — Можешь отдать Колину Криви вот это? — и я протянул ему коробочку с зельями.       — Добби передать какое-нибудь сообщение от Гарри Поттера? — покорно принял посылку тот и бережно её обхватил длинными узловатыми пальцами.       — Скажи, что бежать и благодарить меня нет нужды, — после секундной паузы попросил я.       Не хватало только, чтобы тот опять завалился ко мне в спальню или мы столкнулись в гостиной.       — Добби понял Гарри Поттера, — важно кивнул эльф и в следующее мгновение растворился в воздухе.       Я вздохнул с облегчением.       Дело было сделано.       Думать о том, воссоздал ли Том полную картину произошедшего, совершенно не хотелось.       Ну да, ну да, сочетание слов «поход в бордель» оставляет уйму простора для фантазии, так ведь, Гарри?       Самое сложное во всей этой истории было то, что я видел перед собой не чужого человека, старшего товарища, старосту школы, а того, с кем переписывался уже несколько месяцев, делился своими мыслями и мечтами, тревогами и надеждами… Да много чем. Мне казалось, что мы даже флиртовали, хоть я и не специалист в этой сфере, но ощущения были таковыми: когда меня подначивал Драко, это воспринималось совершенно по-другому. Переписываясь с Риддлом, мне казалось, что мы присматривались друг к другу, касались деликатных тем, чтобы тут же обернуть это в шутливый тон и отойти на безопасное расстояние, а в следующий момент вновь соприкоснутся пусть и всего лишь через слова. А в реальности Том видел перед собой чужака, всего лишь Гарри Поттера, с которым едва был знаком и вряд ли хотел познакомиться поближе.       «А ты бы ему позволил узнать себя?» — возразила совесть.       Ответа у меня не было… Дружба как-то сама по себе завязывалась: я наткнулся на Драко в магазине, Рон сам подсел ко мне в поезде, а потом и Гермиона залетела к нам. Что до прочих знакомств, то же самое касалось и Седрика, Невилла, Колина, Луны, других старост. Но я не представлял, как бы мог подойти, заговорить с Томом и подружиться с ним — нас будто разделяла прочная высокая стена, которую мне было не перепрыгнуть и не пробить ни в качестве друга, ни в каком-либо ином. Я не видел себя среди его друзей, но и его не видел среди моих — чего уж говорить о любви? Возможно, Гермиона была права: наши различия распределяли нас по группам. Мы интуитивно тянулись к схожим людям, а схожесть эта была чем-то субъективным и часто необъяснимым. Но, общаясь с Томом, я понимал, что между нами не так уж много различий, что говорить мы могли часами… так почему же стена не становилась ниже или тоньше?       Передёрнув плечами, я поёжился.       Как ни погляди, предполагать, что Тому было дело до моих проблем с циклом и «борделями», казалось контрпродуктивным для нынешнего состояния. Если только не…       — Поттер! — окликнули меня, и я встал как вкопанный, следом медленно обернувшись.       Том резво направлялся ко мне. Хоть его взгляд ничего не выражал, но губы были плотно сжаты, скулы тронуты румянцем, а волосы, к моему удивлению, всклокочены, будто он бежал. Создавалось ощущение, что на меня надвигается туча, от которой не скрыться.       …Если только он не собирался отчитать меня.       — Сожалею… — взволнованно выпалил я.       — Поттер, — повторил он чуть ниже, словно призывая шкодливого ребёнка к порядку.       — …о случившемся недопонимании, — голос осип, и последнее слово я зажевал, чуть не проглотив собственный язык.       Да, и так бывает, когда на тебя смотрят подобным образом: непонятно как. Вроде и невыразительно, а почему-то до мурашек пробирает.       — Нет никакого недопонимания, — резко осадил меня Том. — Часть заведений на Красной аллее доступна исключительно для совершеннолетних волшебников, включая то, которое вы посетили, — заметил он, тут же накрыв нас чарами «антисплетен», о чём я, растерявшись, не подумал. Хоть здесь и не было никого. — Мадам Помфри связана врачебной тайной, а я — нет и буду вынужден сообщить об этом директору, а тот, в свою очередь, вашим опекунам.       Я мысленно застонал.       Сириус меня четвертует. Нет, сначала заставит всё лето мотаться с ним по раскопкам, а потом четвертует.       Можно было ему всё объяснить, но тогда придётся тащиться к Колину, если он мне не поверит…       — Я это прид-думал, — поспешно признался я, смотря ему в глаза в попытке выглядеть искренним.       Том на мгновение замолчал, скользнув взглядом от чёлки до выглядывающих из-под мантии сапог, отчего кончики ушей вновь запылали, а волоски на руках встали дыбом, будто наэлектризованные.       Том цокнул языком.       — Вам недостаёт внимания, Поттер?       — Нет… То есть д-да, достаёт. Вполне, — нервно облизал я губы и слегка сдвинулся в сторону.       Как с ним говорить, если из нас, двоих старост Гриффиндора, всегда Луна задавала вопросы и делала уточнения, а я лишь строчил письменные доклады и кивал во время разговоров, потому что по какой-то непонятной мне причине «да» превращалось в «д-да», а чаще всего в «м-м-м». Моё мычание он воспринимал странно, и мне приходилось добавлять поспешное «понятно», что ставило жирную точку в нашем общении.       — Тогда зачем всё это?       — П-просто, — пожал я плечами, вновь переместившись вправо, что не осталось незамеченным.       Том смиренно вздохнул и, коснувшись переносицы, спросил:       — Для кого же вы работаете посыльным?       — Просто помогаю, — я невольно повторил за ним, поправив очки, а заодно и чёлку.       Том резко отнял руку от лица и шагнул вперёд, заставив меня столь же стремительно отступить.       — Кому?       — Д-другу.       — И ваш дружок столь стеснителен, что сам не может прийти?       — Нет, всё чуть сложнее, — выдавил я из себя, понимая, что Колин сам себе эти сложности создал, а я поддержал.       — Он попал в рабство?       — Что? Н-нет.       — У него перелом ноги?       — Нет, — замотал я головой.       — Может, он застрял в проёме двери? — усмехнулся Том.       — Нет!       — Тогда что, Поттер? — нетерпеливо уточнил он, нахмурив брови и явно давая понять, что ему надоела эта непонятная игра в предположения.       — Там б-был На-найджел, — в горле стало сухо, и я сглотнул.       Интересно, можно ли чувствовать себя более глупо, чем сейчас?       — Поттер, никогда не замечал, чтобы у вас были какие-либо речевые нарушения.       Он снова шагнул вперёд, а я — отступил.       — С мадам Помфри вы говорили не заикаясь, — добавил Том.       — Когда я нервничаю, не з-заикаюсь.       Очередная ложь.       — А сейчас вы, видимо, абсолютно спокойны?       Закивав, я нервно обхватил себя за плечи, делая вид, что поправлял боковые застёжки мантии.       — Полагаю, зелья Криви уже получил, — произнёс он внезапно, и я вскинул взгляд, не скрывая своего удивления. — Что вас так удивляет, Поттер? Вы ежемесячно присылаете мне отчёты обо всех проступках учеников каждого из факультетов.       «Но я не думал, что ты их читаешь и помнишь, кто кому насолил», — хотелось сказать мне, но я вовремя прикусил язык: во-первых, слишком откровенно, во-вторых, не хватало начать тыкать ему. С некоторыми старостами Том был на ты — я сам слышал, — но с другими исключительно на «вы».       — Вы не расскажете директору? — спросил я, вглядываясь в его лицо, словно пытаясь заглянуть в мысли, но тщетно.       Мне нельзя было смотреть на него так, будто мы близки. Будто он мне близок.       — А вы не посещали бордель и не снимали себе альфу?       Выпад неприятно кольнул. Помимо возмущения, внутри поселилась ещё и обида. Такой громкий протест: «А что, чёрт возьми, мне и этого нельзя?»       Моё молчание он интерпретировал по-своему:       — Так да или нет?       — А это что-то меняет? — вопросом на вопрос ответил я.       — Нет конечно, не меняет, — Том растянул губы в улыбке. — Скажите, вы ведь не хотите, чтобы об этом кто-нибудь узнал?       Неприятный холодок пробежал вдоль спины.       — Но я ведь сказал вам, что это б-была неправда, — прошептал я, вцепившись в мантию.       — И я вам верю, но вы прекрасно знаете, Поттер, как быстро распространяются слухи в закрытых учебных заведениях, подобных нашему. Увы, здесь это одно из немногих развлечений — перемывать косточки, — которое я не очень поощряю, само собой, но и препятствовать не вижу смысла. Не растраченная на злословие энергия может найти куда более разрушительное русло.       Я смотрел на него во все глаза, ощущая, как у меня и правда начинается озноб.       — Что вы пытаетесь мне сказать?..       — Вы ведь любите оказывать людям услуги, — чужая улыбка стала шире. — Мне бы не помешало ваше содействие в одном деликатном деле.       — И поэтому вы уг-грожаете, — констатировал я с толикой неверия, хотя в моей интонации проскальзывал и вопрос.         — Мы ведь можем говорить открыто? Как староста со старостой? — Том склонил голову.       Глубокая тень легла на его лицо, оставляя на свету лишь нижнюю часть и делая черты размытыми, а эмоции — едва различимыми. Я буквально физически ощутил нужду осветить его лицо с помощью Люмос, чтобы убедиться, что я не обознался в полумраке, что передо мной стоит Том Риддл, а не боггарт, перенявший его личину. Порыв был смехотворным и бессознательным, и вместо этого я отошёл, тут же наткнувшись спиной на стену, которая оказалась чересчур близко.       — Не надо… — еле слышно попросил я. — Если это будет в моих силах, я вам помогу.       — По доброте душевной? — усмехнулся он, точно эта черта характера его забавляла.       А мне даже прятать взгляд больше не нужно было: этого Тома я не знал.       — Вы собираетесь меня шантажировать?       — Вы перестали заикаться.       — Я нервничаю!       — Вижу, — и он внезапно скосил взгляд в сторону, а в следующее мгновение схватил меня за рукав, оттянул от стены и толкнул вглубь, прямо за колонну, около которой я сам прятался днём.       — Как вас угораздило потерять ключ? — раздался со стороны гневный голос профессора Снейпа.       — Н-н-не знаю… — а это уже был профессор Квиррелл. — Я очень тороп-пился, С-с-северус.       — Почему вы вообще пользуетесь таким антиквариатом?       — Па-па-память от бабушки.       Их пререкания звучали совсем близко.       — Не дёргайтесь, — едва слышно прошептал Том, опалив ухо горячим дыханием.       — И не собирался, — зачем-то сказал я, с ужасом осознавая, что прижат его телом к стене.       И не только был прижат, но и прижимал сам: в какой-то момент мои руки решили, что чужая талия для них подходящее место и совершенно нагло вцепились, видимо, в попытке удержать своего хозяина.       Одной из моих особенностей является то, что дурацкие идеи приходят ко мне именно в такие моменты:       — А если я закричу, вы расскажете всем о том…       — Где вы, — перебил он меня, чуть отстранившись, чтобы шепнуть в самые губы, — любите проводить всё своё свободное время, Поттер.       — Я…       — Ш-ш.       — Это как искать иголку в стоге сена. Что вы предлагаете мне делать — по полу ползать всю ночь? — скептически поинтересовался профессор Снейп.       — Н-н-но он должен был быть где-то ту-ту-т, — виновато протянул Квиррелл.       — Вы это говорили ещё полчаса назад, — огрызнулся тот, посветив палочкой вверх, отчего в коридоре стало светлее.       Ощущать прижатое к себе тело, крепкое, не просто тёплое, а горячее, что чувствовалось даже через ткань, и до этого момента совершенно недоступное — легче было звезду с неба достать, так мне казалось — выбивало из колеи. Это выглядело как капкан.       Я потянул Тома за мантию, слегка сместившись, и буквально собрал яйца в кулак, чтобы шепнуть:       — Считаете, что этот слух страшнее коллекции дилдо? Обо мне много чего говорят.       — Коллекция дилдо есть у каждого омеги, — насмешливо блеснули его глаза, слишком близко, чтобы я этого не заметил. — Это нормам школы не противоречит, пока никто не балуется, прикрепляя их на стулья преподавателей.       Это ещё как посмотреть.       — Продают их не всем.       — Есть натуральные заменители, — парировал он, заставляя меня замолчать на мгновение от смущения.       Натуральные заменители, как фиолетовый здоровенный баклажан, зачарованный на определённую твёрдость и гибкость… И кому нужно что-то покупать?       — А поход в публичный дом, видимо, событие знаменательное, — прокомментировал я с не присущей мне едкостью. — Или это как-то противоречит нормам школы? Не помню такой пункт…       — Я пошёл спать! — едва ли не рыкнул Снейп, заставив меня вздрогнуть от неожиданности, и я увидел, как его фигура удаляется, с каждым шагом всё больше растворяясь в полумраке.       — По-по-пожалуйста, — побежал Квиррелл следом. — А г-г-где мне тогд-да спа-спа-спать?       — Пойдём, пока они не вернулись, — Том резко отстранился, и я, который не успел ещё толком отпустить его мантию, пошатнулся, начал падать и, уткнувшись лицом ему в грудь, по инерции вжал Риддла в колонну.       Раздался сдавленный вздох.       Отлично сработано, Гарри! Раздави его!       И хорошо, что так сделал, потому что спустя несколько секунд вновь раздались приближающиеся шаги.       — А сразу сказать не могли?       — Я то-то-только что в-в-вспомнил!       Они вновь шли в нашу сторону: Снейп ступал тяжело и быстро, а Квиррелл, похоже, вновь бежал следом за ним.       — Это само собой разумеющееся, Поттер. У тех, кто пускает малолеток внутрь, большие проблемы, — внезапно раздался совсем тихий голос Тома, — их увольняют, если вы не знали. И это в лучшем случае. Или же вы приобрели поддельные документы?       — После попытки меня шантажировать такая приверженность нормам весьма похвальна, — проворчал я.       Гибкая мораль — вот что говорят о слизеринцах.       Похоже, пообжимавшись с ним пару минут, я потерял не только страх, но и стыд.       — Раз вы упомянули о моих мнимых прегрешениях, — поднял я взгляд, — то готовьтесь отвечать и за свои: я могу сказать, что вы зажали меня и приставали. Помфри подтвердит, что я ушёл чуть раньше.       — Когда вы нервничаете, Поттер, вас и правда не узнать, — усмехнулся Том.       — В-вы с-с-с-слышали? — раздался испуганный голос Квиррелла.       — Я слышу только вас и ваше громкое дыхание, Квиринус, — раздражённо отозвался профессор Снейп.       — З-з-здесь кто-то есть, я у-у-уверен! — воскликнул тот.       У меня на лбу выступила испарина.       — Вы собираетесь помогать мне искать? — окликнул его Снейп.       — Н-н-но мы явно н-н-не одни! — запротестовал Квиррелл.       — Да, возможно, к нам кто-нибудь придёт на помощь, чтобы найти этот чёртов ключ и помочь вам попасть в ваши комнаты! — декан Слизерина явно был не в настроении.       Впрочем, как и всегда.       — Кто з-з-здесь?       — Каве инимикум, — прошептал Том, дёрнув рукой и обводя нас.       Стоило додуматься до этого раньше.       Я гневно глянул на него.       — Квиринус, ищите ключ!       — Я что-то чу-чу-чувствую, С-с-с-северус.       Профессор внезапно прошёл мимо нас, вглядываясь в полумрак.       — Явно не то, что следовало бы, — огрызнулся Снейп и проворчал едва слышно: — Кто не привязывает к себе столь важные вещи.       Мы могли стоять тут час, а то и больше.       — Что нам делать? — уставился я на Тома, не понимая, во-первых, как мог оказаться в такой ситуации, всего лишь согласившись помочь Криви, а во-вторых, почему, собственно, мы прячемся.       Конечно, я немного кривил душой. У Тома была причина прогуливаться — я ощущал своим телом пузырёк зелья во внутреннем кармане мантии, — а моя причина аппарировала вместе с Добби. Лгать снова я бы не рискнул, и если бы Снейп повёл нас к Помфри, то я бы оказался в затруднительном положении: пришлось бы признаться во лжи и писать объяснительную — Снейп ужас как любил заставлять нас тратить чернила впустую. Смешно сказать, но в последний раз у Рона, который в особенности любил побесить профессора, ушло на это два дня: тот постоянно находил грамматические ошибки и отправлял его переписывать всё сначала. Нет, не просто переписывать, а сочинять всё заново.       — Так вы согласны помочь мне? — спросил Том, будто его мало волновало, что вокруг нас крутилось два профессора, один из которых казался взявшей след ищейкой.       — С чем? — я моргнул, не рискнув отойти и переступить через барьер скрывающих чар, лишь руки опустил, стоя впритык, но едва касаясь своим телом его.       Это и без того было слишком волнительно и, наверное, если бы не наша перепалка, активно взывающая к злости внутри меня, и несвоевременный шок из-за всего происходящего, я бы больше походил цветом на варёного рака, что могло натолкнуть Тома на определённого рода мысли. Ведь не каждый альфа вызывает смущение. Меня и Рон часто обнимал, и Драко, и даже с Седриком было как-то раз, но я ни разу не покраснел.       — Мне нужно, чтобы вы кое-кого нашли, Поттер, — вкрадчиво сказал он, сощурив глаза.       В ту же секунду у меня появилось нехорошее предчувствие.       — Вы имеете возможность следить за студентами вашего факультета, — продолжил Том.       — Но я не слежу за ними!       — Зря, ведь это входит в ваши обязанности.       — Помогать, а не следить за каждым их шагом.       — Значит, будете следить, — с нажимом отозвался он.       — Нет, не буду! — покачал я головой, скривившись.         Здравый эгоизм восторжествовал в конце концов.       — Будете и даже станете рыться в их вещах, если я вас попрошу кое-что найти…       Он совсем спятил?       «…Воплощает в себе всё то, чем является Слизерин. Эдакая карикатура», — будто наяву услышал я слова Драко.       — Если не хотите, чтобы о вашем приятном времяпрепровождении узнали, — заключил Риддл.       — Узнали? — просипел я, выговаривая каждую букву. — Это всё ложь!       — Начнёте доказывать свою правоту, Поттер? — хмыкнул он, приподняв брови. — Пройдёте медицинскую проверку у Помфри, чтобы она убедилась, что вы ей тоже солгали, и главное — зачем? После этого начнёте махать справкой о своей девственной заднице перед носом у директора, опекуна и всех сплетников?       Ком встал в горле.       Я не знал этого человека…       Мог ли и я эти два месяца общаться с кем-то другим? Может, «Лорд Волдеморт» не его никнейм? Может, кто-то притворялся старостой школы? Но как? Не могло же у него быть раздвоение личности? Не мог же он с каждым вести себя по-разному?       — Не спросите, кого я ищу, Поттер? — внезапно холодно уточнил Риддл.       — Вы нашли? — прозвучал совсем рядом голос Снейпа.       — Я за-за-занят д-д-другим поиском, — отозвался Квиррелл и вновь прошёл мимо нас, будто принюхиваясь.       — Тогда и мне будет что рассказать, — процедил я, чувствуя клокочущую в груди ярость.       — Расскажете всем, что я подрабатываю в том клубе, куда вы наведывались? — насмешливо протянул он, но глаза зорко следовали за ходящим кругами профессором.       — Скажу, что именно ваше время я оплатил.       — Пусть хоть цена за мои услуги будет реалистичной, Поттер. Как вам сто галлеонов за час? — отвлечённо спросил он, переключив на меня внимание, в то время как я перевёл взгляд на вытянутую тень профессора Снейпа, разглядывающего что-то в стороне.       Почему нужно было потерять ключ именно здесь? Мне казалось, что патологическая невезучесть перестала преследовать меня ещё в детстве.       — Полагаю, — внезапно прошептал Том, — слухи о нас всё же будут несколько иными.       — О чём вы?.. — встретился я с ним взглядом, а внутри что-то защекотало.       — Гоменум ревелио, — раздался негромкий голос Квиррелла.       Чары дрогнули, рассеиваясь, и я оказался в тесном кольце рук, крепко меня сжавших, а чужие губы дотронулись до моих в резком, буквально вгрызающемся поцелуе, прозвучавшем смачным звуком, который заставил внутри всё перевернуться от возмущения и столь же острого возбуждения, скрутившего внутренности сладкой судорогой.       — Мо-мо-молодые лю-лю-люди! Ч-что тут п-п-происходит?!       Квиррелл отскочил от нас, как и я от Тома: совершенно натурально — будто ошпарившись. Губы горели, кровь кипела и… да, в штанах было тесно, что Том, наверное, заметил.       Этим «наверное» я оставил себе крохотную надежду на очередное недопонимание.       — Что за возня, Квиринус? — Снейп в следующее мгновение оказался подле нас, выглядя утомлённым безуспешными поисками и раздражённым ими же. — Так, так, так, и как же это понимать, мистер Риддл и мистер Поттер? — он осклабился, разглядывая нас поочерёдно.       Ладони вспотели, и я нервно потёр их, открывая рот, чтобы что-нибудь ответить, но Том опередил меня:       — Простите, профессор, — тоскливо вздохнул он, — мы с Гарри не планировали этого. Случайно столкнулись здесь, возвращаясь от мадам Помфри, — он достал зелье и потряс им в воздухе. — Сейчас совершенно нет ни для чего времени, особенно у нас, сами понимаете, и найти пять минут, чтобы слегка отвлечься от дел насущных, — улыбка из горькой стала чуть виноватой и покорной, — весьма сложно, но необходимо.       Снейп хмыкнул.       — Я в-в-всё по-по-понимаю, но уже по-по-поздно и в-в-вы з-з-злоуп-п-п… — Квиррелл судорожно вздохнул, поджав губы и умоляюще посмотрев на Снейпа.       — Вы злоупотребляете своими полномочиями старост, — заключил за него тот.       — Спа-па-пасибо.       Что значит «найти пять минут, чтобы отвлечься от дел насущных» и почему отвлекается он со мной?..       Доходило до меня медленно…       — Мы признаём свою вину, профессор Снейп, профессор Квиррелл, и обещаем, что такого больше не повторится, — ровно сказал Том, всё так же взирая на декана своего факультета.       …а когда наконец дошло, я изумлённо икнул и тут же задержал дыхание, чем привлёк всеобщее внимание.       — Что ж, — медленно начал Снейп, рассматривая меня, словно экзотического зверька, — это расточительство — отпускать вас просто так.         Сердце ушло в пятки.       — Помогите нам отыскать зачарованный ключ, посеянный Квиринусом, ведь для этого вы здесь? — Снейп перевёл взгляд на Тома, а тот лишь почтительно склонил голову.       — Безусловно, сэр.       — Но-но-но, С-с-с-северус…       — Помощь нам не помешает, — отрезал он.       Квиррелл вздохнул, словно осознав, что пререкаться не имеет смысла.       Том обошёл меня, даже не оглянувшись, а я, всё ещё чувствуя жжение, невольно коснулся губ, мазнув по ним пальцами от уголка до уголка. Они и правда были припухшими… но поцелуй длился всего лишь мгновение.       И возбудил меня за мгновение — стыдно-то как…       — Поттер, — окликнул меня профессор Снейп, — спуститесь с небес на землю и начните приносить пользу!       — Д-да, сэр, — выдохнул я и встретился взглядом с Квирреллом. Тот смотрел печально, словно своими действиями я собрался отнять у него нечто ценное.       Не знаю как, но я сразу понял, что треклятый ключ был не потерян, а спрятан, потому что кое-кто шёл окольными путями, чтобы оказаться в постели декана Слизерина.       Что это? Ещё одна невзаимная любовь?       Профессор Квиррелл резко отвернулся, будто понял, что случайно разделил со мной нечто сокровенное, а я, будто во сне, уставился на обоих слизеринцев. Снейп стоял рядом с Томом и, покровительственно касаясь его плеча, что-то тихо говорил.       «Слухи о нас всё же будут несколько иными», — эхом разносилось в моих мыслях.       Ночь, я, Том и коридор поцелуев.       Впервые у меня пропало желание появляться в Большом зале к завтраку.