The Chosen One

Я чувствую себя, словно был накрепко заперт На целый век одиноких ночей — Жду, пока кто-нибудь освободит меня. Ты облизываешь свои губы, Посылаешь мне воздушные поцелуи, Но это не значит, что я все так оставлю, Детка, детка, детка! Если хочешь быть со мной, Ты должен кое-что сделать. Я — джин из лампы, Потри ее хорошенько. Если хочешь быть со мной, Удиви меня, порази меня, И если мне понравится, Я могу исполнить все твои желания. Oshri — Genie in a Bottle (cover)

      — Вы наслышаны обо мне, — его улыбка стала чуточку кривой.       — Но… — смутившись, я продолжал смотреть. — Но разве вы не?.. Ой, не так, я не то хотел сказать… м, — язык заплёлся, из горла вырвался странный звук, похожий на икание, а известно-неизвестный мне Уизли коротко рассмеялся.       — Судя по вашему замешательству, мама до сих пор отказывается признавать, что её первенец — сын, а не дочь. А я говорил, — весело посмотрел он на Регулуса. — С тебя две кружки пива.       Наверное, я бы так и остался стоять истуканом, до неприличия откровенно разглядывая его, если бы Регулус не хлопнул ладонью по столу:       — Всё-всё, не смущай Гарри своими семейными драмами, — и потянул меня за стол. — Ты ведь не обедал в школе?       Я покачал головой, осторожно опустившись на стул, и Регулус взбудоражено хлопнул в ладони:       — Отлично!       Передо мной тут же появилось несколько тарелок: на одной — яйца по-шотландски, на другой — мой любимый пирог с уткой (можно сказать, коронное блюдо паба), на третьей — генуэзский кекс. Меню довершала кружка сливочного пива, которая робко осталась в стороне, точно никому не принадлежала.       — А вы? — спросил я, подняв взгляд на разглядывающего меня «Джинни» и тут же переключил внимание на сидящего рядом Регулуса.       — Мы уже перекусили, — выудил тот новую сигарету из пачки, но так и не закурил, постукивая пальцем по фильтру.       Не очень удобно есть, когда остальные уже поели. Особенно если на тебя смотрят. А на меня смотрели, пусть и ненавязчиво, но всё же ощутимо внимательно.       — Не отказался бы от десерта, — раздался задумчивый голос.       — Возьмите, — опередил я будущий заказ и подтолкнул к картографу тарелку с кексом. — Мне… много просто.       — Пожалуй, я закажу ещё пива, — пробормотал Регулус так, словно нам предстоял долгий и утомительный разговор.       — Спасибо, мистер Поттер, — в свою очередь, поблагодарил меня Уизли. — И простите.       — За что?..       — За своеобразную фамильярность. Регулус много о вас говорил, да и Рон тоже упоминал вас часто в своих письмах, — продолжал он, разглядывая кекс, словно не знал, как к нему подступиться. — Пусть и не напрямую, но я чувствую, что знаком с вами.       Я удивился.       Интересно, как долго Рон вёл с ним переписку? Всегда или начал недавно? Мне он ничего не рассказывал: он вообще предпочитал не упоминать старшую… старшего брата лишний раз. Я пытался поговорить с ним на эту тему, но натыкался всегда на одну и ту же фразу: «Дружище, в другой раз, ладно?» Но раз они писали друг другу и Рон даже обо мне рассказывал, то их отношения не были похожи на какую-то давнюю родственную вражду. Собственно, как и в случае с Сириусом, я предпочитал не лезть, считая, что о таком человек должен захотеть рассказать сам. А если Рон не хотел, значит, он был не готов.       Почему миссис Уизли называла сына чаще всего Маковкой? Конечно, я и сам видел фотографию — обычную, не волшебную, — где рыжая девочка сидела у неё на руках. Она была одета в простенькое, но пышное платье, а вьющиеся волосы обрамляли улыбающееся миловидное лицо… «Моя маковка», — указала Молли Уизли на фотографию. «Маковка?» — неуверенно переспросил я. «У Джинни веснушки тёмненькие, а волосы яркие, как маки», — пояснила та, будто этим всё было сказано, и ушла. Эта фотография была не единственной — с другой мне улыбался совсем ещё мелкий Билл, а Джиневра просто стояла рядом, держа его за руку. Только на лице на несколько лет повзрослевшей «девочки» улыбка выглядела натянутой. Совершенно неестественной. А на последней она держала на руках малыша Чарли. И, в то время как Билл улыбался всё так же радостно, Джинни казалась недовольной и мрачной — там ей было лет семь или восемь. Взрослых фотографий не было, и даже на снимке всей семьи в Египте она отсутствовала, что, впрочем, было ожидаемо — уточнять у Рона я ничего не стал, уже тогда зная, что это своего рода тема-табу.       Вот только сейчас спутать старшего из братьев Уизли с девушкой было сложно. Разве что со спины, в полумраке и на определённом расстоянии. В ухе и правда была золотая серьга, из-под рубашки, распахнутой на груди, виднелось штук десять всяких разных кулонов-артефактов; на указательном пальце руки, что была скрыта воланами, блестело крупное кольцо с неровным камнем непонятного — то ли голубого, то ли синего, то ли и вовсе лилового — оттенка. Безусловно, качественное и ценное в качестве артефакта — уж я-то мог это определить. Вторую же руку покрывала татуировка, простирающаяся лианами вдоль пальцев, костяшек и исчезающая под рукавом.       Конечно же, ещё оставалось лицо.       — Наверное, выгляжу чудно для вас, — указал Уизли на себя, будто прочитав мои мысли.       «Чудно» — это было не совсем то определение. В сравнении с Аластором Грюмом тот выглядел совершенно обычно, если сравнить со мной — да. Несколько вызывающе. Да и дело было не в одежде, а в пластырях. На скуле, на челюсти — два, — на лбу, на подбородке… — везде были наклеены самые обычные пластыри.       — Проклятая мина, — пояснил Регулус и слегка скривился.       — М?.. — моё соглашающееся мычание получилось почему-то вопросительным.       — Ты ведь в курсе, что это такое, Гарри?       — Да, да… — закивал я, будто болванчик, и тут же совсем тихо добавил: — Магические ловушки.       Как и любые ранения от проклятий, те не поддавались лечению магическим путём, и оставалось полагаться на обычный — и медленный — процесс регенерации тканей.       — Всё могло закончиться куда хуже, пройди ты дальше, — пессимистично заключил Регулус, вторя моим мыслям. — И это то, — он указал на лицо насмешливо улыбающегося Уизли, — чего ты должен избегать любыми способами, иначе Сириус мне голову открутит собственноручно. Всё ясно?       Я сглотнул, уставившись во все глаза на Джинни.       — Даже мне страшно стало, — покачал тот головой, отчего пара прядей выбилась из причёски, упав на глаза. — Всё не так трагично, как кое-кто старается показать. И… — он внезапно приподнялся и протянул мне руку, — мы с вами толком и не поздоровались, как подобает, мистер Поттер.       Я едва ли не машинально повторил за ним, отвечая на рукопожатие.       — Могу я называть вас Гарри?       — Да, конечно!..       К моему стыду, кажется, ладошка вспотела.       — Тогда и вы зовите меня Джин или Джинни. Как вам привычнее.       — Никак, — пробормотал я и следом спохватился: — Я имел в виду, что о вас не столь часто говорили… Даже Рон, и я не успел к чему-то привыкнуть…       Не мог же называть его маковкой?.. А именно это я слышал чаще всего.       — Даже как-то обидно. Я-то думал, что матушка всем показывает, какой я был милашка в детстве, — с грустью вздохнул он, а в глазах плясали смешинки.       — Она показывала. Точнее, я видел несколько фотографий. На стене, — кивнул я и смущённо добавил: — Именно это сбило меня с толку.       Если честно, теперь становилось понятно, отчего он избегает бывать дома. Если Молли Уизли проецировала на него свои желания, которые противоречили его собственным, да ещё и самой реальности, то ситуация вырисовывалась не самая приятная. Наверное, это часто приводило к ссорам…       — К слову, я ваш фанат, Гарри, — добавил он мягко, едва ли не ласкающей слух интонацией, и склонил голову.       Я приподнял брови, растерянно уточнив:       — Фанат?       — К счастью, профессия обязывает быть внимательным к деталям, поэтому я не мог не замечать дивные артефакты в пользовании у Регулуса. Пусть он не говорил, чьи они, но спустя пару лет несложно было догадаться. Тем более мой брат постоянно с таким восхищением упоминал о вашей изобретательности, — сощурил он глаза. — Теперь же, видя, насколько вы юны, Гарри, я и сам восхищён тем, что вы создаёте столь поразительные вещи… — чужие уголки губ дрогнули в улыбке, а рукопожатие стало крепче, — с пятнадцати лет?       — С тринадцати…       Ещё до сдачи экзамена, я не совсем официально передавал Регулусу всякие «поделки», как сам называл их, но не думал, что это кто-нибудь заметит.       Внезапно на наше затянувшееся рукопожатие опустилась ладонь и хлёстко хлопнула по нему.       — Отставить! — угрюмо буркнул Регулус. — Ты совсем, что ли? Он ещё ребёнок.       Ребёнок?.. В смысле?       Я стремительно отнял руку, а ладонь Уизли опустилась на стол. Его пальцы отвлечённо забарабанили по поверхности.       — Атлантида — не песочница. Детей в подобные экспедиции не берут.       Регулус надменно фыркнул.       — Я не ребёнок, — робко вставил я, переводя взгляд с одного на другого, а затем взял вилку.       Пирог остывал.       — Вот видишь, — сыто улыбнулся Уизли.       — Всё же это была плохая идея. Я пересмотрю расположение рабочих шатров.       — Насколько я знаю, этим занимается Римус.       — Следуя моим указаниям, а они всегда могут измениться.         Казалось, что я что-то упускаю, но что?..       Отправив в рот кусок, я медленно жевал, прислушиваясь:       — А что я? Я ничего.       — А что это сейчас было?       — Рабочая атмосфера должна быть позитивной.       — Держи свою рабочую атмосферу в узде — рыкнул Регулус. — Ты меня специально провоцируешь? Если тебе всё это не по душе, так и скажи.       — Как раз таки мне всё нравится. Теперь очень даже нравится, — и, подняв глаза, я поймал взгляд Уизли, из-за которого слегка растерялся.        Кусок в горло не лез. Но жалко было оставлять. Не нравилось мне расточительство, тем более в том, что касалось еды, поэтому я попытался отрешиться от их чудной перепалки, ловко орудуя ножом и вилкой.       — Вкусно? — обратился ко мне Уизли. — Вы так аппетитно едите, Гарри, что я снова проголодался.       Чуть не подавившись, я вцепился в кружку пива и сделал большой глоток.       — Здесь лучший пирог с уткой, — сипло подтвердил я, ощутив приятную пряность напитка на языке и шальные пузырьки в горле.       — Не увлекайся, — изрёк Регулус.       — А? — произнесли мы в голос.       — Пивом не увлекайся, Гарри: больше не закажу, — указал он глазами на мою кружку. — А тебе, Джин, наоборот, может утиный пирожок попросить? А то вид у тебя и правда до неприличия голодный.       Уизли еле слышно вздохнул и с нескрываемым укором глянул на Регулуса.       Всё это было как-то странно.       — Ты просил принести бумагу… — напомнил я, решив перевести разговор в нужное русло.       — Точно! — сразу же ухватился за эту возможность Регулус. — Перейдём-ка лучше сразу к делу.       Я был только за.       — Всё работает довольно-таки просто… — началось моё пояснение.       Привстав, я достал из сумки папку, следом вынул из неё три листа бумаги и под конец извлёк из кармана обычное перо, продолжая:       — Работает на модификации протеевых чар — то, что пишешь или рисуешь на одном листе, дублируется на всех остальных, связанных с ним.       Моими стараниями на чистой бумаге появилось некое подобие острова.         — Проявление моментальное. — Я чиркнул крестик в самом углу рисунка, написав «ловушка», что тут же отобразилось на всех листах — И работает во все стороны.       Уизли поднялся, вставая рядом со мной.       — Позволите?       Я передал ему перо, и остров начал оживать из-под его руки, за чем я следил, будто заворожённый.       — Мы сможем ускориться. Группы будут более скоординированы, и легче будет следить в режиме реального времени за продвижением внутрь дворца, — заметил Регулус. — Помечать, сообщать об опасности и, разумеется, чертить карту на ходу.       Уизли кивнул, а я слегка отодвинулся. Наши бёдра невольно соприкоснулись, когда тот склонился над бумагой, что, кажется, для него прошло незамеченным, а вот меня несколько напрягло. Почему? Не знаю. В том, чтобы стоять рядом, ничего странного, наверное, не было. И я вновь покосился на брата Рона. Его глаза были сощурены, меж бровей пролегла складка — его лицо выражало максимальный уровень концентрации. Словно от его рисунка зависели жизни людей. Так оно и было, конечно, но от этого конкретного рисунка ничего не зависело, поэтому я несколько удивился подобному перфекционизму.       От созерцания его лица меня отвлекла серьга. Она блеснула на свету, тут же потерявшись во множестве бликов волос. Если Рон мог похвастаться светло-рыжей копной волос, как и близнецы, Перси, Билл и Чарли являлись обладателями тёмно-рыжих шевелюр, насыщенного медного оттенка, то рыжий оттенок этих волос походил на закатное марево. И прозвище «маковка» было как никогда актуально в этом смысле.       — Нравится? — внезапно спросил он.       — А?       — Карта, — указал пером на неё Уизли.       Я осознал, что непозволительно долго разглядываю его, а не рисунок, отчего едва успел побороть очередной приступ робости и сдержанно кивнул.       — И вот ещё, — добавил я смущённо, извлекая на свет пару перчаток и пытаясь сгладить неловкий момент.       — Что это? — заинтересованно вскинул брови Регулус.       В его руке уже дымила сигарета.       — Защита, — голос совсем осип. — С этим вы бы не поранились, Джин… ни. — Мои глаза встретились с льдисто-голубыми, и я отвёл взгляд первым, поспешно добавив: — Пока что применение разовое, но это лишь пробный образец. Нуждается в доработке.       — В чём суть? — уточнил Регулус, скользя по гладкой коже пальцами. — Магический барьер?       — Да, но ценность их заключается в другом. Пока волшебник только поймёт, что ему грозит опасность, например, от проклятой мины, и выставит щит, пройдёт несколько секунд. Пусть рядовой участник экспедиции более внимателен к разного рода опасностям, всё же его рефлексы уступают рефлексам тех же авроров, вследствие чего любая оплошность может стоить жизни. Перчатки настроены так, чтобы реагировать на опасность мгновенно и выставлять щит заранее. То есть, — заключил я, — своего рода самопроизвольная защита, не зависящая от внимательности волшебника. Пока что это просто отражение, но я планирую настроить их на поглощение, чтобы снизить риск взрыва и последующего обвала в закрытых помещениях.       Мой голос стих, и повисла угнетающая тишина.       Уизли смотрел на меня удивлённо, словно у меня только что рог на лбу вырос, а Регулус воодушевлённо мял кожу свободной рукой, сделав глубокую затяжку.       — М… — протянул я неуверенно.       И чуть не застонал мысленно.       Что это за странная обстановка опять?..       — Потрясающе, — прозвучало низкое и гортанное, пробравшее меня до мурашек слово, заставившее тотчас покраснеть.       Джинни… Джин — и всё же мне было некомфортно его так называть, будто мы давно были знакомы или же находились в близких отношениях — смотрел на меня озадаченно и с нескрываемым восхищением во взгляде. Восхищение, которое, кажется, смутило его самого: чужие щёки слегка порозовели.       — Я могу вас как-то по-другому называть? — еле слышно спросил я. — Мне… неловко.       Он вздохнул, будто вопрос его огорчил.       — В таком случае Финнавар. Пойдёт?       Я с облегчением закивал:       — Да, сэр.       Финнавар тут же обречённо закатил глаза, словно это обращение его также не устраивало, но он был старше меня и к тому же коллегой.       — Материалы? — спросил Регулус почти деловито, явно увлечённый моим изобретением сильнее нашего странного разговора.       А чем, собственно, этот разговор был странен?       — С этим… могут быть проблемы.       — Редкие, значит, — кивнул тот.       — Исключительно редкие, — согласился я, не спеша садиться.       Уизли тоже продолжал стоять. А Регулус — дымить.       Наверное, всё же стоило сесть: чужое бедро вновь прижалось к моему. Казалось, опять, ненамеренно, так как его обладатель добавил на остров несколько каких-то точек. Однако вместо этого я поспешил уточнить:       — Сириус согласился?       Во мне тут же всколыхнулся страх услышать категоричное «нет» или же неуверенное «ещё нет».       — На определённых условиях, — отвлёкся от перчаток Регулус. — Требовал круглосуточной слежки, как обычно, что в переводе: приставь к нему нянек, Рег! — и он почему-то кивнул в сторону Финнавара.       А я мысленно чертыхнулся… Финнавар тоже было не совсем то. Но в таком случае как? Джин?       — Я бы и рад приставить к тебе аврора, но не могу: это будет расточительством. К тому же остальные члены группы не поймут, почему простого помощника внезапно сторожат, — продолжил Регулус, пожав плечами.       — Мне не нужна охрана, — пытаясь сохранять спокойствие, подтвердил я и наконец-то сел.       Пусть в душе поднималась волна ярости, — эти требования были смехотворными! — но мне не хотелось показаться капризным и импульсивным со стороны.       — Я знаю, — Регулус вновь затянулся, выдохнул дым и затушил сигарету, усмехнувшись: — Поэтому мы с Римусом пораскинули мозгами и решили, как братца моего успокоить и персонал не слишком напрягать.       — Спасибо, — вмешался я, и Регулус непонятливо поднял взгляд на меня. — Что не сдался.       «Ведь легче всего было не связываться со мной…» — хотел было добавить я, но он и так всё понял. Без лишних слов.       — Не думай, что я такой великодушный и бескорыстный, — усмехнулся Регулус и шлёпнул перчатками по столу.       Но я-то знал, что дело далеко не в моих артефактах. Он никогда ничего не ждал и не просил — инициатива всегда исходила от меня.       — Так вот, — продолжил Регулус. — Мы решили совместить два шатра — правая сторона останется за тобой и Римусом, на левую переедет Джин. Полагаю, тебе будет самому интересно понаблюдать за его работой, тем более что с этой бумагой ты сможешь следить за нашими продвижениями и помочь ему, в свою очередь, если возникнут какие-либо вопросы. А ты не останешься один, когда Люпин будет отсутствовать, чего так боится Сириус.       А спать мне тоже под присмотром? Чьим, интересно? Самого Регулуса? Или…       Мой взгляд метнулся к Джину, и я тут же смутился, попытавшись сосредоточиться на Регулусе.       — То есть Римус решил не брать меня с собой вообще? — заключил я, едва сдержав раздражение.       Умно. Использовать моё же изобретение, чтобы заставить сидеть в шатре и следить за тем, как они продвигаются внутрь. Умно и безопасно.         — Гм, — протянул Регулус, не подтверждая, но и не отрицая.       Было ли это другое не озвученное требования Сириуса?       Кажется, я начинал злиться.       — После, — вмешался Джин. Он отделился от края стола и вернулся на своё место, следом пояснив: — Когда зона будет сочтена безопасной, мне предстоит набросать более детальную карту. Тогда вы сможете последовать за мной в качестве помощника, Гарри.       — А вот это ещё под вопросом, — возразил Регулус.       — И всё зависит, буду ли я паинькой? — усмехнулся я.       В этом они были похожи с братом как две капли воды.       Я вздохнул и сделал несколько огромных глотков пива подряд.       Не этого я ожидал, конечно. Думал, Римус будет брать меня с собой и уж потом заваливать другой работой, пусть это и означало большую загруженность. Может быть, это было самонадеянно и глупо — рассчитывать на большее: я новичок как-никак. И всё же идти первым и идти после — не одно и то же. Это как найти два сундука. Один никогда прежде не открывали. Поверх него слой пыли, замок уже давно заржавел, а края потрескались, и поэтому ты с осторожностью обрабатываешь его, едва ли не с филигранной точностью открываешь после, становясь первым зрителем содержимого за о-очень долгое время. Внутри всё так, как когда-то много веков назад некто зачаровал и оставил. Во втором же случае всё сделали за тебя: смахнули пыль, обработали, открыли, осмотрели и покопались в начинке сундука. Поэтому быть первооткрывателем разительно отличается от посещения уже изученных зон. Не те мысли, впечатления… всё не то.       — Не печальтесь, Гарри. Вот увидите — мы с вами тоже повеселимся, пока они будут копаться в грязи, — изрёк Джин.       Регулус смерил его хмурым взглядом и скрестил руки на груди, следом обратившись ко мне:       — У тебя и без того будет много работы. Всё, что мы будем находить, в итоге пройдёт и через твои руки.       — Бумажная работа, — вздохнул я отрешённо. — Каталогизация и составление отчётов — это другое.       А как быть с поиском родителей, если путь из шатра мне заказан?..       — На первых порах тебе придётся сладить со своим духом авантюризма, — заключил Регулус, а затем поправил себя: — Вам обоим.       — А я здесь при чём? — невинно поинтересовался Джин, указывая на себя пальцем, на котором красовался перстень, что манил меня желанием разглядеть его.       Штука однозначно была древняя.       Регулус многозначительно хмыкнул, словно знал больше, чем говорил.       — Получается, вы будете следить за мной, мистер Уизли?       — Во-первых, мистер Уизли — это мой отец, а я просто Джин, — его губы тронула лёгкая улыбка, и я смутился, осознав, что «мистер Уизли» вырвалось совершенно невольно. — Во-вторых, следить? Гарри, вы ведь сказали, что уже не ребёнок. Я думаю о нашей будущей работе, как о сотрудничестве. Мы станем коллегами, если угодно.       — Коллегами, — эхом повторил я.       А если мы коллеги, значит, моё слово равноправно его и…       — В отсутствии меня и Римуса ты будешь ему подчиняться, — разбил мои мечты о суровую реальность Регулус.       Уизли насмешливо цокнул и подпёр лицо кулаком, а затем внезапно уточнил:       — Вы ведь будете меня слушаться, Гарри?         — Джин, — вздохнул Регулус, извлекая уже третью сигарету. — Прекрати, ну. Я понимаю, что ты привык работать один…       Так вот в чём дело.       — Я не хочу никому навязываться, — глухо отозвался я, уязвлённый осознанием, что могу быть в тягость, не прося сам и уж тем более категорически не нуждаясь в этом.       — Гарри, — окликнул меня Джин и цокнул языком, задумавшись на мгновение. — Буду с вами честен: вас мне действительно навязали.       — Так… — влезая, нахмурился Регулус.       — Дай мне сказать, — впервые за беседу Уизли будто хлестнул взглядом, давая понять, что не потерпит возражений. — Не буду отрицать: изначально идея показалась мне так себе, Гарри. Я человек свободолюбивый, и перспектива того, что каждый мой вздох и поход в туалет будет зависеть от подопечного Римуса, естественно, не обрадовала. Вот это, — вновь ткнул себе в лицо он, — результат моего недовольства. Из меня никудышная нянька, и, если она вам действительно нужна, как думает ваш опекун и, пусть не признается в этом, сам Регулус, то я вас разочарую. Если вы сломя голову понесётесь на поиски опасностей, я не стану вас вылавливать, затаскивать в шатёр, связывать и читать нотации.       Мне хотелось возразить и заверить, что я не столь отчаянный и незрелый, чтобы так опрометчиво поступать, однако талый лёд, которым стал его взгляд, будто замораживал в зародыше любые формы протеста, просыпающиеся внутри.       — Я просто сообщу вот этому грозному дядьке, — указал подбородком на Регулуса Уизли, — и на следующее утро вы окажетесь на поверхности, потеряв множество возможностей в будущем и главное — его доверие. Не сочтите мои слова за угрозу, — махнул рукой Джин, — я просто поделился своими первыми соображениями насчёт нашего будущего сотрудничества. А после знакомства с вами я даже рад сложившейся ситуации — вы мне не в тягость, — растянул губы в растерянной улыбке он, точно и для него подобный поворот стал сюрпризом. — Надеюсь, мы поняли друг друга?       В груди разлилось какое-то странное тепло.       — Я не доставлю вам проблем! — поспешил его заверить я.       — Вот и отлично, — энергично кивнул он, после чего отломил кусочек кекса, отправляя его в рот и прикрывая глаза в явном удовольствии.       — Волшебство, — вздохнул Регулус, почему-то с толикой скепсиса глядя на меня.       Я что-то успел учудить и сам того не понял?       — Обменяемся личными контактами, Гарри? — вдруг предложил Джин.       — Зачем это? — вместо меня ответил Регулус.       — Как зачем? Мало ли случится нечто непредвиденное, — пожал плечами тот и слизал крошку с губы, отчего я на мгновение залип.       Как залип, так и отлип, покрываясь неприятными мурашками. Колючими.       — …Это сейчас излишне, — звучал категоричный голос Регулуса.       — Какая разница когда? — махнул ложкой Джин.       Регулус поджал губы.       Чужие брови сошлись на переносице, а глаза опасно сощурились, когда Уизли изрёк:       — Я что-то не пойму, — и обратился ко мне: — Заранее простите, Гарри, за грубость, но нам нужно кое-что прояснить. — После чего вновь перевёл взгляд на Регулуса, вкрадчиво уточнив: — Ты уговаривал меня с неделю, а теперь не доверяешь? Кто я, по-твоему, такой? И зачем тогда всё это? Найди кого-нибудь другого на моё место. Омегу. Например, из второй группы. Пусть у Римуса будет два помощника, — чужие губы дрогнули в усмешке. — Ах да, у нас же с этим проблемы — с помощниками Люпина.       Сигарета, всё ещё зажатая меж пальцев Регулуса, сломалась и попала в пепельницу, а на его лице застыла маска напряжения.        — Если что, — робко вставил я, доставая визитку, — то у меня нет никаких возражений на этот счёт, — и протянул её Джину, который тут же её принял и стремительно спрятал, точно Регулус мог отнять.       Да и что в этом такого?       — Конечно, у тебя нет возражений, — передразнил меня Регулус. — Но если он начнёт писать тебе всякое… или говорить, то сразу скажи мне.       — Всякое? — вопросительно приподнял я брови.       — Кхм… у Джина специфическое чувство юмора, — кашлянул Регулус. — Да, Джин?       Как у Полумны, что ли?..       Мне кажется, или на пороге моего совершеннолетия меня всё ещё воспринимали совсем ещё ребёнком?       — Нормальное у меня чувство юмора, — возразил Джин. — На работу оно не распространяется. — И, достав визитку, придвинул её ко мне. — Можете писать мне в любое время суток, Гарри.       — И вы, — поддакнул я, тут же добавив: — Если у вас возникнут какие-нибудь вопросы насчёт бумаги.       Указал я глазами на папку.       Хотя какие вопросы могут быть? Изобретение до банального простое.       Регулус хотел что-то сказать, но промолчал, упрямо поджав губы и недобро сверкнув глазами, а Джин задумчиво постучал пальцами по столу, продолжая разглядывать меня.       — Исключительно по делу писать? — уточнил Джин.       — Я же говорил, — буркнул Регулус.       — Это шутка?       Что ж, наверное, так себя чувствует Луна, пытаясь понять, начинать уже смеяться или всё же не стоит.       Джин вздохнул, отправил ещё один кусок кекса в рот и постучал ложкой о край блюдца:       — У меня манера общаться такая, Гарри. Но я постараюсь раскрыть в себе галантную сторону и не шутить о членах.       — Джин!       Уизли лишь насмешливо прищурился.       — Регулус, — тихо обратился я к нему, — я знаю много бранных слов и у меня есть член, поэтому… можно без всего этого? Мне же не пять лет, чтобы накладывать табу на слова.       Регулус скривился.       — Не обессудьте, Гарри, это третье требование вашего крёстного.       — В смысле?       — Чтобы всё было прилично, — пояснил Регулус и слабо улыбнулся мне.       — Он что, мне ругаться запретил? — не сдержал я искреннего изумления.       С Сириуса станется наложить заклинание табу на некоторые вещи.       — Полагаю, — начал Джин, — вы понимаете, что мы на длительные периоды времени буквально оторваны от мира. Стресс, напряжение, груз ответственности и так далее накладывает отпечаток, — повёл он рукой в воздухе, стрельнув взглядом в сторону Регулуса. — Некоторые дымят, как паровозы, другие — третируют новичков, третьи…       — По чужим шатрам шляются каждую ночь, — буркнул Регулус.       — Ну не каждую, — обворожительно улыбнулся Джин.       Упущенный фрагмент пазла встал на место с громким щелчком, и я вздрогнул.       — Поэтому на мне лежит обязанность защищать вашу честь от посягательства оголодавших по ласке альф, — добил меня Джин.       Тонкие брови Регулуса взлетели, потом опустились, сделав его взгляд цепким, точно взявшим след.       — Это смешно, — выдохнул я растерянно. — Не нужно ничего защищать. То есть… я не думаю ни о чём таком. И не собираюсь. У меня есть парень! — едва ли не возмущённо, но не без толики смущения, заверил я, внезапно вспомнив о Томе, словно всё это время мои мысли витали совершенно в ином направлении.       Странное чувство. Необычное.       — Парень? — уточнил Регулус.       — Сириус знает, — кисло заметил я и тут же добавил: — И одобряет.       Не хватало только, чтобы Регулус начал задавать смущающие вопросы при Джине.       — Вот как. Мне он ничего не сказал… — только вздохнул он, и в чужом тоне проскользнула обида.       — Полагаю, вы будете скучать, — заметил Джин, и я встретился с ним взглядом, задержав дыхание.       — М?       — По вашему парню, Гарри.       — Да, — выдавил я.       Уизли как-то странно улыбнулся и уставился в окно.       Разговор срочно нужно было перевести в другое русло, но, как назло, ничего на ум не приходило, и я вцепился в тарелку с ещё несъеденным яйцом по-шотландски, начав его едва ли не зверски делить на части.       Однако ощущение чужого взгляда на коже пробиралось внутрь — пусть Джин и не смотрел на меня, а доедал десерт с каким-то отрешённым видом — и порождало какое-то непонятное смятение. Оно щемящим чувство металось внутри, не находя выхода. Мне хотелось избавиться от этих переживаний, будто от чего-то неправильного. Даже порочного. Поэтому, когда Регулус снова обратил внимание на перчатки и углубился в их возможности, я с радостью поддержал эту тему.       Вскоре и Джин подключился к обсуждению, и я упустил конкретный момент, когда полностью расслабился, открыто смеялся очередной шутке — чувство юмора у него оказалось очаровательно обычным — и с интересом слушал о последнем задании Джина и звёздном а́тласе. Да и Регулус, казалось, отпустил напряжение, спрятав пачку сигарет, и даже заказал кусок торта, посмеиваясь и делая едкие замечания — он вообще был той ещё колючкой.       Когда я заходил в паб, статья, встреча со Скитер и слова Родольфуса довлели надо мной, а настроение было самым что ни на есть паршивым, когда покидал— меж рёбер тлело приятное тепло, и я не мог сдержать растягивающую губы улыбку.       Я будто снова вернулся в самое начало утра, когда бежал по коридорам и хотел бездумно улыбаться и глупо хихикать. И плевать на требования Сириуса: всё же, как поделился — по секрету (знать я об этом не должен, да-да) — Регулус, тот подписал разрешение, нынче лежащее у него на столе и ждущее момента отправки. А раз подписал, то, можно сказать, я уже официально член экспедиции.       Ура!       Остановившись посреди улицы, я поднял лицо, щурясь и всматриваясь в небо — даже погода подыгрывала мне, не испортившись, как это часто бывало во второй половине дня. Солнце до сих пор ярко лучилось, а в воздухе благоухала весна.       Мне захотелось вытащить Гермиону и Рона и куда-нибудь отправиться. Может, на озеро. Или в горы...       — Вы очаровательны, Гарри, — пронеслось мимо будто эхо… неясный шепоток, и я резко обернулся, увидев у входа в «Три метлы» Джина.       Он стоял, прислонившись плечом к балке, и смотрел на меня, улыбаясь краешком губ.       Послышалось?..       Преодолев смущение, я кивнул ему, замечая выходящего Регулуса, и поспешил в Хогвартс.