Сынмин и последствия пьяных вечеринок

И знаете, что в итоге? Сынмину в конце концов по-настоящему страшно. Ситуация реально напрягает и становится опасной, потому что у Кима бабочки в животе каждый раз, стоит им с Минхо оказаться рядом. Но при этом быть с ним не позволяет чувство ответственности перед Чонином. И за это хочется отвесить себе пощечину, чтобы выбить из головы дурь. В этом вообще присутствует хоть какая-то логика? Сынмин задается этим вопросом каждый день, тупо лежа на кровати. Все потому, что после возвращения домой он буквально перестает выходить из комнаты. Прекращает видеться с кем бы то ни было. Отказывается от встреч с Ханом, Ликсом и самим Минхо. Никому не отвечает. Сынмин прячется, и это происходит, наверное, впервые в его жизни. Более того, в день их возвращения он не позволил себе ни словечка в адрес Минхо. И в сторону Йени, кстати, тоже. Просто прижался к Хану под бок, оттесняя Хенджина, получил полный негодования взгляд Хвана. И, наконец, встретился взглядом с жалостливыми глазами Джисона. Друг понял его без слов, послал сигналы о помощи Ликсу: Сынмин оказался защищен со всех сторон. Своих друзей он все-таки любит, как оказалось. Спустя неделю тишины Чонин, который, между прочим, живет в этом же доме, закидывает его сообщениями с вопросами о делах и самочувствии. Минни думает, что на Йени давит Джисон, просит достучаться до Кима. Хан знает, как повлиять на друга. Но в этот раз даже Джисон недооценивает апатию Сынмина ко всему на свете. И хоть Чонин, как всегда, ни в чем не винит, пишет дружелюбно и мило, Сынмин знает — это конечная, больше Ян не позволит к себе приблизиться. Просто ему, видимо, тоже хочется узнать, что происходит в голове у Кима. Сынмину и самому хочется знать. Об том, чтобы ответить, он не задумывается, если честно. Зачем? Им теперь только становиться максимально друг от друга далекими — поэтому Минни даже не заморачивается, откидывая телефон в сторону. Вскоре ему приходит смс от Хана, и Ким потирает лицо руками. Хан: Если ты, сука, не пустишь меня сегодня, я вынесу дверь Подумаешь, неделю не ходил в универ… Мысленно он делает пометку выключить свет и задвинуть шторы, чтобы сделать вид, будто дом пустует. Ну что ж, попробуем, думает Ким. Сынмин-и: Я не дома Он даже пальчики скрещивает. Все же попробовать стоит, верно? Хан: Расскажешь кому другому, я тебя сто лет знаю, ты, собака сутулая Вот что незамедлительно строчит друг. Наверное, радовался единственному за неделю ответу как ненормальный. Сынмин тяжело выдыхает и думает, что придется пустить этого припадочного. Потому что он вынесет дверь, как и пообещал, а потом и мозг. Пока непонятно, что жаль больше. Джисон скажет, что Минни просто необходимо поговорить с Минхо. И Сынмин это знает, просто не понимает, как это сделать. С чего начать. Он вообще ничего не понимает. И это становится еще одной причиной для того, чтобы впустить Джисона. Кто еще сможет вправить ему мозги? Друг в итоге приходит, как и обещал, яростно колотит в дверь. Не нажимает на звонок, как все нормальные люди, не набирает давно ему известный код, а именно дубасит ногой по двери. Минни злится, вскакивает с кровати и топает ко входу. Мысленно он покрывает Хана всеми возможными матами, уже жалея о том, что вообще ответил на сообщение. И перед тем, как открыть дверь, все-таки смотрит через домофон, не пришел ли кто еще. Только убедившись, что Джисон один, Минни распахивает дверь. — Скажи, ты идиот? — в лоб спрашивает Сынмин друга. Они замирают, одинаково злобно глядя друг на друга. У Джисона на лице написана такая ярость, что в первые секунды Киму очень хочется захлопнуть дверь прямо перед его носом. Борьба взглядов продолжается недолго: друг слишком сильно недоволен поведением Минни, чтобы молчать. — Идиот тут ты, еще и трусливый, — обиженно шипит в ответ Хан и просто вталкивает друга в квартиру. Благо, ему хватает на это сил. Да и вообще, высокого, но худого Сынмина сейчас даже Феликс смог бы унести. — Как таких Земля носит?.. Ты вообще жрал хоть что-нибудь все это время? Что ж, Сынмину остается только смириться. Ким морщится, однако оставляет вопрос без ответа и отворачивается. Ну, он сам пустил Хана, вот теперь пусть терпит. — Чего приперся? Нотации читать? — огрызается Минни и идет в сторону своей комнаты. Джисон просто гневно дышит ему в затылок и не отстает ни на шаг — как же бесит. — А смысл есть? Как будто ты кроме себя хоть кого-то слушаешь, — фыркает Хан. Он садится прямо на пол в комнате Минни, на свое любимое местечко, и удрученно оглядывает лучшего друга. — Я слушаю Чана и Чанбина, — Минни сжимается, сидя на кровати, дергает плечом и отводит взгляд. Реально, вот позвал бы хенов — эти двое уж точно помогли бы разобраться и прояснить голову. Хан — не плохой вариант, но такой же бестолковый, как и сам Ким. Два сапога пара. — Серьезно, Ким Сынмин, сколько ты собираешься бегать от него? — Джисон оставляет последнюю фразу без внимания и сразу переходит к делу, выжидательно глядя на Минни. Ну не может же Сынмин сказать ему, что боится? Что теперь ему попросту страшно переходить на новый уровень. Да, они с Минхо успели немного узнать друг друга, но достаточно ли этого для отношений? Пока они только и делали, что цапались. Их второй адекватный разговор произошел на пляже. А до этого… Господи, а до этого они вообще нормально говорили? — Сколько потребуется, только бы перестать умирать от неловкости, — отвечает, наконец, Сынмин и нервно потирает ладони. Он скатывается с кровати на пол и устало растягивается посреди комнаты. — Ты не расскажешь, что между вами произошло на пляже? — продолжает напирать Хан, нависая над Минни в прямом смысле. Сынмин распахивает глаза и испуганно смотрит на Джисона снизу вверх: — С чего ты взял, что что-то произошло? — Я видел обоих утром — вас как будто мешком огрели. Тяжеленным таким. С кирпичами, — Хан усаживается обратно, однако взгляд не отводит. — То, что вы расстались с Чонином, итак понятно, тут и к гадалке не ходи. А вот насчет Минхо-хена… В конце концов жалостливый голос Джисона так сильно влияет на Сынмина, что он не выдерживает. Его эмоциональное состояние настолько дерьмовое, что нет никаких сил терпеть. Минни открывает рот и начинает выливать на Хана все подробности того, что с ним происходило в последнее время. Наконец не уклоняется от вопросов, не стесняется — тараторит быстро и складно. Все накопившиеся чувства, эмоции, желания… Сынмин рассказывает Хану всё. Ему хочется хоть ненадолго почувствовать себя снова беззаботным и хочется верить, что Джисон правда способен помочь. — И я готов вообще на все, чтобы быть с ним! — орет Минни к концу рассказа, размахивая руками. — Но у меня в голове живет ебанутый человек, который не считает, что я должен быть счастливым после того, как поступил с Чонином! Он затихает и переводит дыхание. Давненько Минни столько всего не говорил о своих чувствах. Пару минут они сидят в тишине. А потом Джисон в прямом смысле крутит пальцем у виска. — Сынмин-и, я, конечно, согласен, ситуация отстойная, но… Ты теперь до старости будешь хранить верность памяти ваших отношений?! — тоже повышает голос Хан. — Нет, просто еще слишком рано! — А когда будет в самый раз? — в сильнейшем возмущении вскакивает на ноги Хан. — Может, ты надеешься, что тебя переклинит, что к Йени появятся чувства? Хватит мучиться и мучить хена, Минни! Ему хватает одного шага, чтобы подойти к Сынмину, схватить его за плечи, приподнять и сильно встряхнуть. Джисон думает, что подозрительно часто хочет влезть в драку со своими друзьями: сначала Чанбин, теперь вот Минни. Только Бини-хен выдержит, а Сынмин уже итак готов упасть. — Поэтому я не хотел вообще ни с кем из вас разговаривать, — резко отпихивает Хана Сынмин. Он криво улыбается и выходит из комнаты, чтобы просто сделать себе кофе. Успокоиться немного и не расплакаться. Как и ожидалось, друг топает за ним. — Иди домой, Джисон, я не настроен ссориться. — Хрен тебе, ты меня только впустил, — огрызается Хан, усаживаясь на стул на кухне. Ему никак не удается обуздать свои эмоции и выдохнуть. — Я теперь тут пропишусь. Он откидывается на спинку и сверлит глазами спину Минни. Стыдится быть счастливым после проступка с Йени? Боже, ну и глупости. Если бы все размышляли так же, как Минни, то не было бы вокруг ни одного счастливчика. Джисон сжимает ладони в кулаки и дает себе слово: он не успокоится, пока не будет уверен, что у его лучших друзей все наладилось. И даже возникший на секунду в голове образ Чанбина не заставляет его передумать.

***

— И чего ты сидишь тут унылый? — рядом неожиданно раздается знакомый голос. Минхо распахивает глаза. Он только-только прикрыл веки, подставил лицо слабым лучикам солнца… Надеялся насладиться одиночеством, потому что вероломный Хенджин не оставлял его ни на секунду. Непонятно, чего он там боялся, но взял с Минхо слово, что тот не наложит на себя руки. Это было так смешно, что у Ли пропал дар речи. Поэтому он ничего не обещал: показал фак и все. Вроде, Хвана устроило. И вот сейчас, когда он в перерыве между парами откисает на солнышке, к нему подбирается Чан. — Ты закрываешь мне солнце, — отмахивается Минхо и недовольно хмурится. — Ты такой кот, — смеется Чан, дружески толкает его в плечо и плюхается на траву рядом. — Как оно? Ли тяжело вздыхает, но ничего не говорит. Он уже целую неделю старается никому ничего не говорить. Если начнет — уже не сможет остановиться. Поведение Сынмина не выбило его из колеи — чего-то подобного Минхо как раз ожидал. Однако он не думал, что этот мозговой штурм затянет Минни на такой значительный промежуток времени. Ладно, Сынмин отказывается стать его парой прямо сейчас, окей, Минхо переживёт, но, блять, почему нельзя с ним хотя бы разговаривать?.. Не игнорировать и не избегать. Он так соскучился, что внутри аж все сжимается от желания увидеть любимое лицо. Ли казалось, что ему уже не будет больнее, чем в тот момент, когда Минни пришел с Чонином в кафе и представил его, как своего парня. Это была глупая мысль. Он неосознанно стонет и роняет голову на колени. Крис, который все это время внимательно наблюдал за сменой эмоций на лице друга, сочувственно кладёт ладонь на его плечо. — Понял, всё плохо. Утешительные поглаживания мало чем помогают: Минхо загоняется, загоняется и еще раз загоняется. Он даже практически не акцентирует внимание на тактильности Чана. Пару секунд Ли размышляет, но… Желание держать все в себе не так велико, как его желание узнать о состоянии Минни. — Ты его видел? — наконец поднимает страдальческое лицо Минхо и поворачивается к собеседнику. — Кого? Сынмина? — переспрашивает друг. В ответ на кивок Ли он отвечает: — Не видел. Его никто не видел на этой неделе. Непонимающий взгляд Минхо останавливается на лице Чана, юноша хмурит брови. Крис спешит оправдаться: — Он в универ не ходит. — Погоди, как это не ходит? — лицо у Минхо тут же изумлённо вытягивается. Почему это не ходит? У него что-то случилось? Да он же столько пропустит, что ни за что потом не догонит! — Эй, Минхо, успокойся! — хватает его за руку скорее почувствовавший, чем заметивший метания друга Чан. — Ты чего так распереживался-то? Сынмин же умный, ничего с ним не будет. Но Минхо отмахивается от него, достает телефон и строчит сообщение Хану. Ли Минхо: Минни реально не ходит в универ? Ответ приходит незамедлительно. Хан-и: Доброе утро, чел Уже неделю Волна раздражения накрывает Ли с головой, поэтому он яростно тыкает по клавиатуре ответ. Ли Минхо: Ему пиздец. Уточни еще раз его адрес. Джисон очень пытается отнекиваться, но Минхо неумолим и крайне настойчив. Хватит уже. Хан, естественно, пытается покрывать лучшего друга, однако сегодня чаша терпения Ли переполнилась. Он сегодня же пойдет домой к Минни и все до конца прояснит… — Минхо! — повышает голос обычно спокойный Чан, который успел заглянуть в телефон Ли и прочитать все, что нужно. А точнее, не нужно. — Угомонись, говорю. — Надо брать быка за рока. То есть, Сынмина за яйца. Не, погоди… Ситуацию в свои руки! — находит нужный вариант Ли и собирает немногочисленные вещи, которые успел раскидать. Телефон, блок-зарядка, ветровка — все отправляется в рюкзак. Минхо вскакивает на ноги и поворачивается к ошалевшему Бану: — Ты остаешься на парах или тоже ливаешь? — Обижаешь, — ухмыляется Чан. — Ливаю, конечно. Чан провожает его до перекрестка неподалеку от дома Минни. Даже пальцем в нужном направлении показывает, однако просит прежде хорошенько подумать головой. Минхо торопливо отмахивается: он уже предвкушает их встречу. Ли думает, что при хорошем раскладе сможет обнять Минни, взять за руку, прижать к себе… Так много вариантов. Он скучал, скучал и еще раз скучал. Сынмин должен с ним поговорить. Нет, даже не так. Прежде всего Минхо нужно его увидеть. Он заходит в кофейню за кофе для себя и Минни, покупает пирожное, чтобы не вваливаться с пустыми руками. А затем решительно шагает к дому человека, один взгляд которого может заставить Ли переступить через себя и свои принципы. Почти бежит, чтобы не передумать. Сегодня Ким недотрога Сынмин от него не уйдет.