Убить Чонгука

      Тэхён не должен был родиться.              В семьях, ставшими благодаря своей силе и власти самыми могущественными, не рождалось омег уже очень давно. Никто и не помнит, когда это было. Возможно три-четыре века назад, а возможно, и больше. Как это объяснялось специалистами: гены альф в этих семьях были слишком сильными, и это никак не поддавалось лечению. Ни один глава и не стремился «лечиться», ибо иметь альф-наследников всегда было достоянием, поэтому данная особенность стала ещё одним прекрасным признаком, отличающим их от других. Учёные считали, что чем сильнее становился альфа, и тем более если эта сила передавалась по наследству, тем меньше вероятности, что родится омега. Подобное могло происходить не только в семьях «десятки», но и в других — и неважно, принадлежали они к мафии или нет.       Мин Юнвон и его супруг Мин Джонхён, до свадьбы носивший фамилию Ким, решили завести второго ребёнка, когда первый сын был уже довольно взрослым. Ему было двенадцать лет. Юнги часто просил себе брата, но Джонхён долгие годы не мог забеременеть. Причина была неясна, так как врачи уверяли, что проблем нет ни у одного из супружеской пары.              Джонхён был человеком весьма суеверным. Нередко ходил к гадалкам, покупал талисманы, которые принесут удачу и защитят мужа и сына от бед, и захотел узнать у «профессионала», а не у докторов, в чём проблема, и родит ли омега ещё раз. Он взял с собой Юнги, так как любимый сыночек поддерживал своего папу. Подросток не особо разбирался во всём этом, просто взбудораженно побежал за своим родителем, когда тот пообещал, что после этого «врача» у Юнги непременно появится братик.       Ясновидец, старый омега, который напоминал шамана из комедийного фильма, чётко смотрел на черноволосого ребёнка, запах которого уже в двенадцать лет был чрезвычайно сильным. Кедровый дух ярко витал в воздухе — природный аромат дерева довольно редкий, и слышать его всегда удивительно. Пожилой мужчина пальцем указал на Юнги, когда Джонхён задал свой вопрос.       — Ваш организм отдал всё этому ребёнку. Ваша личная энергия слаба, и вам больше не дать жизнь альфе. Если бы первый сын не обладал запахом дерева, проблем бы не возникло.       Джонхён огорчился, чуть не плача спрашивая о том, что можно сделать, но Юнги поднялся и протянул ему руку.       — Идём, папа. Этот старик глуп. Я не хочу, чтобы ты расстраивался из-за шарлатана.       Ясновидец отвернулся от Юнги, потому что взгляд ребёнка был слишком пронизывающим. Видеть подобных детей ранее не приходилось.       — Твоя жизнь, дитя, пропитана дорожкой из крови. Если твой папа чудом забеременеет, избавьтесь от плода, ибо он, если родится, станет проклятьем для твоей семьи.       — Я живу в лужах чужой крови с рождения, — приподнял уголки губ Юнги, уводя папу. — Наши семьи прокляты уже несколько поколений, но мы хищники. Такова наша природа. А ты — глупый старик.       Беременность пришла с весной, когда появились почки на деревьях. Праздновать и хвастаться Юнвон не стал, потому что боялся, что второго сына может потерять. И даже докторам не позволял касаться живота своего супруга вредными для здоровья аппаратами вроде УЗИ. Не видел надобности в этом, да и не нужно было узнавать пол, ибо все пребывали в абсолютной уверенности, что родится альфа.       Живот у Джонхёна не был большим, но в свет всё-таки старался не выходить, чтобы не «сглазили». Большую часть времени он проводил дома, иногда выезжал с супругом или с Юнги заграницу, в любимый Париж или Рим.       Когда пришло время, Мин Юнвон организовал целую оборудованную комнату в своём доме, чтобы Джонхён спокойно дал жизнь второму наследнику. Глава Мин трепетно ждал вестей за дверью, ходил вокруг, обсуждая с Юнги будущее, которое представлялось. Планировал уже завтра объявить всем, что в семье Мин появился ещё один сын.       Двери распахнулись, и семейный доктор с удивлёнными глазами посмотрел на Юнвона. В его взгляде не было сожаления, как если бы что-то было не так и ребёнок родился нездоровым. Послышался плач Джонхёна, поэтому Юнвон бросился к нему немедля. Омега приподнялся с койки и потянулся к своему мужу, вымаливая прощение. Альфа не понимал, повернулся к высокому столику: помытый и чистый омежка лежал на белых простынях, ручками и ножками тянулся вверх.       Юнвон и Юнги подошли поближе, и на лице Юнги возникла улыбка. Глаза малыша были такими необычными и красивыми, словно не из этого мира, а нежный лёгкий запах он не мог понять. Какая-то приятная смесь из цветов слышалась скромно, так как у омег аромат формируется несколько лет, до первой течки. Это чудо с серебристым и фиолетовым глазками нежно улыбалось, малыш зевал, когда Юнги протянул руку и погладил его. Малюсенькие пальчики схватили его за указательный палец, и казалось, будто беззубый ребёнок смеялся, радостно встречаясь с миром.       — Мой братик — омега, и такой удивительный, правда? — Юнги повернулся к родителям.       Юнвон с презрением смотрел на дитя. Что скажут люди, когда узнают о том, что в семье Мин родился омега? Начнут говорить, что гены ослабли. Что скажут, когда увидят такие уродливые глаза? Будут смеяться. Это дитя не должно было родиться. Люди будут смотреть с жалостью на главу Мин.       — Уничтожить или выбросить этот позор, — велел глава Мин, повернувшись к помощнику.       Юнги поднял ребёнка на руки и прижал к себе. Что за глупости говорит отец? Как можно убить своего ребёнка? Как можно называть это чудо позором? Он угрожающе смотрел на помощника отца по имени Уилл: он никому не позволит убить своего младшего брата!       — Только попробуй, Уилл, и ты лишишься головы, — пронзительным взглядом подтвердил юный альфа свои слова.       — Юнги! Это не ребёнок, это позор, мой и Джонхёна. Ты посмотри на этого уродца! У него даже запах странный, — Юнвон пытался вразумить сына.       Юнги посмотрел на папу, но тот держался за руку мужа и таким же взглядом глядел на рождённое дитя. Папа начал твердить, что надо было послушаться ясновидца, а не пытаться. Рассказал супругу о том дне, когда ходил к старцу, чтобы узнать, сможет ли родить и излечиться, если это возможно. Но надо было послушаться, потому что это и правда проклятье.       — Отец, я прошу тебя, очень прошу, не убивай его! Это же ребёнок. Ты готов замарать свои руки и убить ни в чём не повинное дитя?       Мин Юнвон опустил взгляд: нет, разумеется, не убьёт. Сгоряча это сказал, но планировал сдать в детдом или бездетным. Юнги просил, умолял его оставить, обещал, что будет сам смотреть за ним и сделает всё, что угодно — главное, чтобы брата не забирали. Глава Мин сжалился, но велел Уиллу пригласить домой Ким Чжэука, который работал в Национальном агентстве разведки Кореи. Ему часто семья давала взятки и пользовалась его услугами, так что нужно было решить вопрос с документами этого «выродка».       В секретном порядке в дом был вызван Ким Чжэук, а также близкие друзья семьи Мин, которые не были частью мафии. Ким Воню и Ким Доён учились с Юнвоном и его мужем в университете, Воню был также братом Чжэука — впрочем, через друга Мин Юнвон и познакомился с будущим главой спецслужбы. Пара отказалась от детей, назвав себя «child-free», решили ещё с самых первых дней отношений, что будут жить только вдвоём. Они даже сделали вазэктомию, твёрдо приняв решение. Юнвон показал им ребёнка, которого Юнги держал в руках, не отпускал, и просил разрешения записать его под их фамилию, указав в документах, что дитя является их сыном. Те, разумеется, согласились, ибо своим близким всегда помогут.       Ким Чжэ Ук же так просто не согласится, поэтому Мин Юнвон сразу же сказал:       — Чжэук, мне нужна твоя помощь в этом, и ты никогда не будешь поднимать эту тему. Ты сделаешь своё дело и забудешь об этом. Взамен я, разумеется, хорошо тебе заплачу. Назови «валюту».       — Я премного благодарен за вашу щедрость, глава Мин, — Чжэук наконец-то поймал удачу за хвост. Деньгами его снабжали хорошо, а вот по карьерной лестнице подняться ему поможет только мафия, держащая спецслужбы на коротком поводке. — Я всего лишь хочу подняться по службе. В один день стать главой Агентства довольно подозрительно, но главное знать, что через несколько лет эта должность станет моей.       — Буду счастлив помочь, — пожал руку Юнвон. — Сделай всё чисто.       — Что ж, тогда назовите мне имя ребёнка.       Чета Мин махнула рукой. Им абсолютно всё равно, какое имя будет у мальчика. Они велели указать любое, но Юнги погладил прелестную щёчку и решил: если родители не дадут ему имени, то нужно сделать это самому.       — Тэхён. Его будут звать Тэхён.       Так его и назвали — Ким Тэхён, официально сделав сыном Ким Воню и Доёна. Ребёнок жил в доме семьи Мин, и знали о нём только члены клана, которые верны и не выдадут информацию. Юнги успокоился, что родители не «выбросили» его, и надеялся, что со временем полюбят малыша. Но чуда не произошло: они игнорировали детский плач, ни малейших тёплых движений в сторону ребёнка не было, ни улыбки, ни добрых слов — только презрение. Казалось иногда, что они просто считали Тэхёна питомцем своего единственного сына, и с этим смирились.       Омега рос привязанным к старшему брату, периодически оставаясь с нянечкой, когда его не было из-за учёбы или тренировок. Мин переживал, что у малыша будут проблемы со здоровьем, учитывая то, что папа долго не мог забеременеть, что Тэ обладал необычным запахом и глазами, что он родился омегой в семье, где рождаются только альфы. Но Тэ-Тэ был абсолютно здоровым.       — Юн-ки, — Юнги услышал первое слово Тэхёна, и счастью не было предела! Ласковый нежный щебет прозвучал с такой любовью к миру, к брату, что сердце старшего расплылось.              Как родители ничего не чувствуют, когда видят Тэхёна? Эти разноцветные глазки, эта улыбка такие милые. Как можно быть такими холодными? Юнги считал братика сокровищем. И если родители видели в нём свой позор, то он считал, что Тэхён — чудо. Разве это не дар? Все альфы обожают омег, бегают за каждым красивым, так что плохого в том, что в собственной семье родился омега? К тому же такой удивительный.       — Уродец. Его глаза уродские, — только и говорил отец.       Тэхён рос меж теплом и холодом: брат любил его, баловал, а родители старались не замечать присутствия либо просили нянечку увести его в комнату, чтобы не слышать детский голос. Когда они уезжали из дома, Тэ был рад, и хоть был довольно маленьким, уже чувствовал более лёгкую атмосферу в их отсутствие. Он оставался только с Юнги и работниками, можно было делать всё, что угодно. Мальчик с шелковистыми вьющимися волосами голышом бегал по дому от пожилого няня, Ли Муншика, который пытался надеть на ребёнка обувь и одежду. Тэхён убегал и отказывался одеваться, потому что Юнги не было дома довольно долго. Муншику пришлось позвонить ему и попросить приехать.       Юнги уже было восемнадцать лет: он часто работал, помогая отцу, не бросал тренировки. Но и личная жизнь у альфы тоже должна быть! Ему пришлось оставить омегу, с которым после свидания отправился в отель, одного, потому что Тэ-Тэ требовал внимания. Когда он заходил в дом и снимал обувь, то услышал капризный плач; но стоило Тэхёну учуять запах кедра, как ребёнок тут же вскочил с пола и побежал к брату сломя голову.       — Тигрёнок, ты почему не слушаешься дядю Муншика и ходишь голышом? — поднял его Мин и принял вещи от благодарного няни.       — Юн-ки, — обнял Тэ своего брата и улыбнулся, — а где ты был? Я хочу с тобой.       — Я работал. Тебе туда нельзя, — Юнги помыл его в ванной, одел и потащил зевающего ребёнка спать.       Бесполезно было успокаивать малыша в его комнате или переносить на детскую кровать: Тэ-Тэ просыпался ночью и приходил в спальню брата, забирался к нему под одеяло, пригреваясь под боком и укутываясь тёплым запахом. Один раз его приход стал неловким, когда Мин привёл омегу в свой дом после свидания. Особняк был огромным, родители не запрещали любимому сыну приводить кого-то, хотя он никогда раньше этого не делал. Конечно же, Муншик следил, чтобы Тэхён в это время был у себя в комнате и не выходил. Никто не должен увидеть его. Мин выпил, проводил блаженное время в ночи, получая удовлетворение, пока стоны его партнёра разносились в комнате.       — Юн-ки, тебе плохо? — раздался голос семилетнего мальчика.       Мин быстро оторвался от омеги, прикрыв его одеялом, а сам мгновенно нацепил халат и вывел Тэ из своей спальни.       — Тигрёнок, тебе нельзя приходить в мою спальню, — он поцеловал его в лоб и уложил в кроватку.       — Почему ты кричал? Тебе больно? — Тэхён потрогал потное лицо и полез за воротник халата, чтобы посмотреть, не ударился ли старший брат. Он знал в какой семье живёт, знал, что все вокруг ходят с оружием, поэтому переживал. А вдруг Юнги кто-то обидел? Или, может быть, он заболел?       Мин убрал маленькие руки и заботливо поцеловал пальчики.       — Со мной всё в порядке. У меня было свидание, и я занимался кое-чем взрослым.       — Свидание? Как в книжках?       — Смотря в каких книжках, — сказал самому себе Мин, укрыл Тэ одеялом и лёг рядом, потому что тот не уснёт, если Юнги уйдёт. — Где Муншик?       — Дядя пошёл принести мне какао. Юнки, папа меня не любит?       — Я тебя люблю, Тигрёнок, — Мин провёл пальцем по его носику и улыбнулся. — Это главное.       — Я тебя тоже люблю, Юнки. Ты на мне женишься, когда я вырасту? Как в сказках.       — Как я могу на тебе жениться? Я же твой брат. Но я найду тебе хорошего мужа. Обещаю.       — Хочу, чтобы он был как ты. Ты красивый и вкусно пахнешь.       — Спи, Тигрёночек! Рано тебе думать об альфах, — улыбнулся старший брат.       Тэхёну пришло время идти в школу. Он не знал, что такое жизнь в обществе: много детей и взрослых, все разные, незнакомые. Он думал, что у других детей тоже бывают такие глаза, несмотря на то, что родителям они не нравились. Но у всех были обычные, кроме него. Юнги просил Тэ не говорить никому о том, что у него есть брат, не говорить, где живёт, кто его настоящие родители, потому что это может ему навредить. Тэ был неглупым, поэтому всегда слушался старшего. Но каждый раз расстраивался, когда школьники обзывали его.       В один из дней на семейном ужине Тэхён молча, как и всегда, сидел и ел, пока родители расспрашивали о проведённом дне своего единственного сына, как они считали. Юнги обратил внимание на грустное лицо братика и спросил:       — Тигрёнок, что-то случилось?       — Почему у меня такие глаза? Меня в школе назвали уродцем. Поэтому вы меня не любите?       — Ты вообще не должен был рождаться, — презрительно бросил Юнвон. — Я же говорил, не только я так считаю. Надо было убить тебя ещё тогда. Позор моей жизни.       — Закрой свой рот, отец, — яростно посмотрел Юнги на него. — Твой позор — это то, как ты ведёшь бизнес, и меня не слушаешь.       — Ты будешь учить меня?! Обнаглел?! Я — твой глава.       — Ты мой отец в первую очередь. Поэтому закрой рот. Тэхён — мой ребёнок, не твой, ты слышишь? Я не позволю тебе так к нему относиться!       С тех пор Тэхён носил линзы. Редко их снимал и старался не попадаться своему отцу на глаза. Юнги часто не было дома, потому что приходилось делать работу за отца, и Тэ казалось, никто его не защитит, если Мин Юнвон захочет выкинуть нелюбимого сына из своего дома. Родителей Тэхён называл по имени, перестав пытаться получить от них любовь. Но иногда так хотелось, чтобы папа обнял, как и другие папы, которые приходят в школу за своими детьми!       Один раз он решил попробовать. Юнвон пригласил в дом альфу в очках, которого называл Бан-сенсеем; папа подавал обед, ожидая, что вот-вот придёт Юнги, любимый сыночек, и тогда все сядут за стол. Джонхён был в хорошем настроении, даже позвал Тэ помочь накрыть на стол. Значит, любит? Маленький омега прижался к нему сзади, обнял, а папа строго сказал отпустить и не делать так больше. Но Тэ крепко держался — он только просил любви, ведь он ничего плохого не делал! Тогда Джонхён позвал супруга.       Юнвон пришёл на кухню, схватил омегу за шкирку, словно щенка, и кинул его в стену. Тэхён заплакал, сжался в комок, пока отец стоял над ним в гневе и громко ругался. Презрительно пнул пару раз, отчего Тэ уполз в угол. Мин рефлекторно поднял с кухонного стола сковородку и хотел ударить, потому что этот ребёнок раздражал, каждый раз, когда попадался на глаза. После него любимый супруг так и не смог подарить ещё одного наследника. Настроения сегодня не было, так что хотелось выместить свою злость на этом уродце.       Восьмилетний мальчик зажмурился, спрятавшись в коленках, и звал своего брата. В этот момент Юнги вбежал, даже не успев разуться. Он выхватил у отца сковородку и хлёстко ударил его по руке, а потом встал перед Тэ и протянул руку своему другу и помощнику Тони, которого он год назад пригласил к себе в клан из Америки. Катана была передана Юнги, и Мин младший краем глаза видел, что Бан Шихёк пришёл из гостиной, ожидая в проёме.       — Бан-сенсей, дайте разрешение. Отец, я вызываю тебя на поединок, — уверенно сказал Мин младший. — Если я выиграю, ты отдашь правление кланом мне, и твоя рука больше никогда не поднимется на Тэхёна. Никогда, ты меня слышишь?! Иначе я отрежу тебе руки.       Юнвон гневался, что сын позволил себе подобное, но общий учитель дал своё добро, предупредив, что убивать запрещает. В ответ отец потребовал от сына избавиться от Тэ, если Юнги проиграет. Глава Мин славился своим мастерством. Тэхёну ничего никогда не рассказывали, но он слышал от работников, что Мин Юнвон никогда не проигрывал. Тэ боялся: схватился за старшего брата и плакал, просил не умирать. Единственный человек, которого он любил, сейчас в опасности. У Тэхёна не будет никого, если с ним что-то случится!       — Тигрёнок, всё будет хорошо. Твой брат — Белый тигр, не наш отец. Я никогда не умру, не оставлю тебя одного, обещаю.       Брат и отец переоделись в соответствующую одежду, а затем в присутствии учителя поднялись на татами в зале для тренировок. Юнги не разрешал ребёнку видеть насилие, всегда давал указания всей своей охране, чтобы были аккуратны и держали его подальше от подобного, поэтому Тэхён сидел на полу возле двери, рядом с Тони, и только слышал, как клинки бьются друг о друга. Тони сел на корточки и с улыбкой потрепал мальчика по голове.       — Он победит ради тебя, Тэ-Тэ. Обязательно.       Юнги одержал победу. Юнвон передал трон своему сыну, как и обещал. Сыном он гордился, несмотря ни на что. Внутренние разногласия никому не рассказывались — мир мафии не узнал, в чём причина отставки Мин Юнвона, и даже о поединке было неизвестно. Юнги понял уже давно, что отец потерял хватку, начал совершать ошибки в работе, что всё больше нужно подчищать за ним. Но то, что он поднял руку на Тэ-Тэ, стало последней каплей. Юнги взял клятву, что отец никогда больше этого не сделает, и Мину старшему не оставалось ничего, кроме как слушаться, ибо его сын теперь его глава.       Не сказать, что Юнвон страдал от своей отставки. Появилось больше времени, можно было спокойно наслаждаться жизнью, не переживая за свой клан. Юнги справлялся отлично и без его участия. Однако любви к Тэхёну так и не появилось.

***

      Время шло. Тэхён быстро повзрослел за три года — школа очень способствовала этому. Юнги записал его на карате, чтобы он мог за себя постоять, если брата не будет рядом, а также попросил Бан-сенсея помочь ему. Шихёк согласился — Тэхён был ребёнком семьи Мин, и то, что он был омегой, было удивительным явлением. Помочь в карате — не обучать владению мечом, поэтому мастер не видел причин отказывать. Тэхёну же нравилось, что у него есть, чем заняться, тем более чем-то, что сделает ближе к Юнги: хотелось быть частью того мира, куда старший не впускал.       Родителей нет дома — они часто уезжали заграницу и путешествовали, поэтому вечер был хорошим. Ким Тан, двоюродный брат Юнги, сын родного брата Джонхёна, был хорошим человеком, который никогда не воротил нос от омеги. Он любил Тэ, часто приезжал посидеть с Юнги, поболтать о жизни и выпить. Разумеется, никогда не просил главу Мин о помощи напрямую, так как заявлял, что он законопослушный гражданин, тем не менее знал, что через Тэ мог просить о многом.       Ким Тан носил очки. Сейчас их снял, развалившись в кресле и попивая ром в комнате для отдыха. Камин, в который Тони периодически подбрасывал дрова, дарил тепло в зимний рождественский вечер: звуки потрескивающей древесины казались чарующими. Весь дом украшен для Тэхёна — Рождество, всё-таки; огромная ель с красивыми гирляндами и игрушками создавала уют и праздничную атмосферу, а подарки под ней хотелось открыть поскорее.       Тэхён сидел, прижавшись к Юнги, пока тот с улыбкой рассказывал Тану о работе. С ним всегда было тепло. Он мог иногда ругаться, если Тэ не слушался, но никогда не кричал. Всегда заботился, всегда выполнял любые пожелания, всегда приходил и укачивал, если Тэ не мог уснуть. Рождество он решил провести дома, с братиком и с Таном. Никуда не было желания идти, да и Тэ оставлять одного не хотелось.       Юнги часто приходилось вести беседы о рабочих делах при ребёнке, но имён никогда не упоминал. Все работники придерживались этого правила, называли мафиози только по прозвищам, чтобы лишняя информация не навредила как-нибудь Тэ. Иногда омеге приходилось видеть, как Юнги убивает, если его не успели вовремя увести, но этого Мин старался не допускать.       — Не слишком ли много бизнеса ты ведёшь с Золотым Драконом? — поинтересовался Тан, закуривая сигару. — Он же твоя головная боль.       — Что поделать — наши интересы во многом сходятся. Ты когда-нибудь согласишься со мной работать? Ты мне нужен.       — Это не моё. Мне хватает бизнеса, которым я владею. Кстати, довольно успешно. Ты в Гуанчжоу едешь-то?       — Да, надо с поставщиком встретиться.       — Ты уезжаешь, Юнки? — Тэхён схватился за его руку, бегая глазами по лицу.       Мин улыбнулся и поцеловал пальчики, а затем произнёс:       — Тигрёнок, я ненадолго, и только в январе. Твой двенадцатый день рождения буду с тобой. Можем куда-нибудь поехать. Вместе.       — Возьми меня с собой, пожалуйста! Ты никогда меня никуда не берёшь. Я тоже хочу посмотреть другую страну.       — Малыш, это опасно, — подмигнул Тан, — Юнги будет переживать.       — Пожа-а-алуйста, — надутые губки и щенячьи глаза, которым Мин не мог отказать.       — Хорошо, Тигрёнок. Я хочу заехать ещё в Индию, мне нужно забрать оттуда кое-что. Тан, мне будет нужна твоя помощь в логистике.       — Без проблем.       Тэхён обрадовался — он поедет с Юнги в командировку! Это ведь целое приключение!       Пока Мин отошёл переговорить по телефону, Ким Тан похлопал по месту на диване и позвал Тэ, чтобы рассказать секрет. Омега присел к нему, навострив ушки. Тан всегда мог поделиться чем-то, что Юнги скрывал, и у него всегда можно было что-нибудь выведать.       — Малыш Тэ-Тэ, рассказать тебе, что хочет Юнги привезти из Индии? Хочешь?       — Хочу.       — Тогда услуга за услугу? — шепнул Тан, натянув очки.       — Хорошо, — с любопытством кивнул Тэ.       — Если Юнги встретится с китайцем по имени Лин Йи, а ты будешь в маске, сними её, хорошо?       — А зачем мне её снимать?       — Просто сделай это для своего любимого Тана, — заглянул в разноцветные глаза, вызывая доверие, — ладно, малыш? Обещаешь?       — Обещаю.       Ким Тан, конечно, любил Тэ, но часто пользовался властью, которую тот имел. Проси он Юнги лично убить неугодного ему поставщика, который мешал в Китае, глава Мин требовал бы в ответ официально вступить в клан и помогать мафии, а марать свои руки альфа не хотел. На Тэхёна всегда можно было рассчитывать. Так что двоюродный брат часто помогал Тану на самом деле, просто не совсем напрямую.       После нового года, когда наступил январь и закончились праздники, Юнги повёз Тэ с собой на встречу. К ним должен был присоединиться Чон Чонгук. Мин хотел сначала переговорить с поставщиком лично, а затем уже вместе с Чонгуком решить общие дела. Тэхёна пришлось взять с собой, потому что тот начал ныть, что не останется один и что ему скучно. Ну как не согласиться?              Маска, конечно, отличное решение, когда берёшь с собой омегу. Тэ велели не снимать ни её, ни кольцо. Юный омега прекрасно понял брата, не спорил: любопытно было узнать, с кем Юнги общается, с кем видится, поэтому придумал себе игру: надо одеться по-другому, сделать причёску, которую обычно не делает. Надо же быть ответственным и не подвести брата. Никто не должен узнать Тэхёна. И это было захватывающе интересно!       Он решил разыграть брата, который в холле ждал младшего уже полчаса, разговаривая с Тони. Тэ незаметно выбрался из номера отеля, а затем спустился вниз, в фойе, присев за один из столиков ресторана, и ему повезло, что здесь находились и другие омеги в масках. Он написал Юнги, что ждёт внизу, на что получил звонок и ругань.       Мин быстро спустился вниз, переживая, что с Тэхёном что-то случится. Он оглядывался по сторонам, искал братишку и переживал всё больше. Его нигде не было. Ни в коридорах, ни в фойе, ни в ближайших ресторанах, где охранники прошерстили даже уборные.       «Что, Юнки, найти меня не можешь?», — отправил Тэ сообщение со смайликом.       Юнги набрал его:       — Тигрёнок, живо иди сюда! Мне некогда играть с тобой в прятки.       — Так я сижу перед тобой. Не узнаёшь?       — Я всегда тебя узнаю.       Мин огляделся и увидел омегу в маске, который держал возле уха телефон и помахивал рукой. Такой красивый! Юнги сбросил вызов и облегчённо выдохнул.       — Ты так быстро растёшь, — Мин подошёл и потрепал его по волосам. — Уже совсем скоро не будешь похож на ребёнка. Только не делай так больше, — говорил он, уводя младшего к машине, — тебе нельзя ходить одному, когда вокруг есть омеги в масках.       — Почему?       — Потому что рядом с ними где-то ходят их альфы, а я не хочу, чтобы ты с ними сталкивался.       — Я тоже хочу альфу.       — У тебя есть альфа. Это твой любимый брат, — чмокнул его в лоб Мин, а потом крепко прижал к себе, не выпуская.       — Ты меня задушишь, — смеялся Тэ, пытаясь вылезти из тигровых лап. — Юнги, ну перестань.       — Вот так вот — растил тебя, лелеял, целовал пяточки, — вздохнул Мин и, демонстрируя обиду, отвернулся к окну. — А ты сначала перестал меня называть «Юн-ки», теперь обниматься не хочешь, об альфах уже думаешь, одежду носишь странную, а дальше что? Переедешь и будешь жить с каким-то идиотом?       — Ты же сказал, что найдёшь мне мужа. Хочу такого, как ты!       — Упаси боже, — усмехнулся Мин.       Юнги точно знает, что только с младшим братом он такой хороший, ведь с другими-то он совсем другой. Он не проявляет уважения к омегам: использует их и не чувствует себя виноватым. Все знают, на что идут, поэтому глупо обижаться, когда Юнги уходит не попрощавшись, тут же забывая чьё-то имя.              Думать о том, что Тэ взрослеет, не хотелось. Вот когда Мин столкнётся с его желанием с кем-то встречаться, тогда и подумает об этом, а сейчас он пока что ребёнок. И пусть Тэ его брат по крови, Юнги всегда считал себя его отцом.       — Юн-ки, — лез к нему Тэ под локоть, чтобы не дулся. — Ты обиделся?       Мин расплылся в нежной улыбке. Всегда было приятно, когда Тэ называл его так. По слогам, как в детстве.       — Я не обиделся, Тигрёнок, просто не хочу, чтобы ты так быстро взрослел.              — Хочешь, не буду выходить замуж? Только с тобой буду всегда. Только ты бери меня с собой на работу….       — Хорошая была попытка, но нет.       Встреча с поставщиком состоялась в ресторане клана Мин в Гуанчжоу, который находился на самом верхнем этаже высотки. Лин Йи пришёл вовремя, но был удивлён видеть главу Мин с юным омегой в маске, которого держал подле себя.       Мин держал Тэ за руку и нагнулся к его уху:       — Что-то хочешь?       — Клубничный милкшейк, — шепнул ему Тэ в ответ.       Лин Йи не представлял, что за подросток сидит рядом с Юнги. В голове вихрь мыслей пролетел, среди них и та, что глава Мин спит с ним. Мин будто прочитал его мысли: презрительно хмыкнул, но говорить ничего не стал и продолжил разговоры о работе.       Тэхён помнил о том, что обещал Тану. Он устало выдохнул и стянул с лица маску, положив на стол. Поставщик невольно посмотрел на мальчика и впал в ступор. Омега был красивый настолько, что тут же забылось, что это ребёнок.       Юнги прикрыл лицо Тэ своей спиной и кивнул Тони, чтобы тот увёл его отсюда.       — Сколько хотите за него, глава Мин?       Юнги не стал даже продолжать разговор. Меч пронёсся, снимая скальп вместе с черепной крышкой. Он вытер клинок платком, вложил в ножны и закурил сигарету, закинув ногу на ногу. Сидел и смотрел, как тело с открытым мозгом лежит, откинувшись на спинку кресла, будто хозяин уснул. Убить придурка, положившего глаз на брата, не стоит ничего. Мерзкий смертный возжелал неприкосновенное — Тэхёна, которому только стукнуло двенадцать! И в результате Мин полюбовался на его ещё пульсирующий мозг, чувствуя отвращение.       Чонгук с довольным лицом заходил в приватный зал ресторана на встречу. Освободился пораньше, поэтому решил нарушить покой Юнги, который решает проблемы с личным бизнесом. Увидев неприятную картину, Чон рассерженно провёл языком по зубам. Вопросительно прострелил чёртового Мин Юнги взглядом. Какого хера поставщик, которого не так уж и легко было найти, сидит здесь мёртвым?       — А не надо было смотреть куда не следует, — со спокойным выражением лица Мин сбросил пепел и выдохнул дым в сторону партнёра.       — Ты ещё и омегу притащил на рабочую встречу?       — И ты его не увидишь, к моему счастью. Знаю я твою привычку — лезть в мой огород.       — Это ты увёл у меня Ыну.       — Не уводил, я лишь вернул его обратно.       — Не могу дождаться дня, когда прикончу тебя.       — Ты не сможешь убить меня, брат мой по учителю.       Мин Юнги после встречи сел в машину и посмотрел на Тэхёна. Он громко выдохнул. Кричать на младшего брата себе не позволял, но Тэ ослушался. Хотя дело вовсе не в этом, а в том, что опасно показывать своё лицо озабоченным альфам. Мин прекрасно знал, что Тэхён невероятно красив, а когда вырастет — без сомнения станет ещё краше. Но сейчас он совсем юн, и не стоит дразнить старших альф своим непослушным и игривым поведением. Юнги ведь не всегда будет рядом, не все двадцать четыре часа в сутки.       — Ты сильно злишься на меня? — Тэ виновато поджал губы. Примерно понял, что случилось, когда Тони закрыл за ним дверь, но не хотел знать подробностей. Он просто выполнил просьбу Тана, хотя весь смысл «договора» понял только сейчас.       — Я на тебя не злюсь, Тигрёнок, но больше ты со мной на встречи ходить не будешь.       — Я не специально. Прости меня.       — И что Тан пообещал тебе за это?       — Ты знаешь?       — Тигрёнок, меня не так легко обмануть. Не ведись на его игры. Он тебя просто использует.       — Я тоже его использую. Он мне рассказал, зачем тебе нужно в Индию.       Глаза Тэ загорелись. Мин Юнги не так давно построил заповедник и планировал привезти туда несколько тигров. И увидеть их вживую хотелось поскорее.       Всех животных взяли малышами и перевезли в Пусан. А вот единственного детёныша белого тигра Юнги забрал к себе домой. Во-первых, глава Мин считал, что символ своего клана держать подле себя довольно эпично, во-вторых, Тэхёну будет весело, ну а в-третьих, это отличная защита для него — в частности от отца. Мин прекрасно умеет дрессировать животных, так что обучит тигра оберегать Тэхёна.       Шугой тигра назвал Тэ. Из-за цвета. Юнги понравилось прозвище, так что он с гордостью растил полосатого котёнка. Отец, конечно, был против, ибо хищник есть хищник — может напасть на кого угодно, когда вырастет и захочет мяса, но Шуга рос вполне себе домашним питомцем. Юнги был для него родителем и хозяином, поэтому тигр слушался только его.       Бенгальский тигр напоминал Юнги Тэхёна. Тигр с белым окрасом рождается с вероятностью один на десять тысяч особей, а серо-голубоватый цвет глаз делал его ещё прекраснее. Так же и Тэ-Тэ удивителен своей уникальностью.       Иногда, встречаясь с деловыми партнёрами, Юнги держал Шугу подле себя, поглаживая по шерсти. И когда хищник рычал, люди дрожали от страха, не желая быть съеденными. Видеть это Мину было всегда приятно. Всё-таки власть он любил, она текла в его крови, ибо рождён был с ней.       В один из спокойных вечеров семья Мин сидела за ужином. Пусть родители и игнорировали своего младшего сына, но Юнги старался собирать всех за столом, когда это удавалось. Постоянно надеялся на то, что хотя бы папа когда-нибудь оттает к Тэ — всё-таки омега. Но то были пустые попытки. Джонхён проявлял безмерную любовь к старшему и абсолютное безразличие к младшему.              А Тэхён терпеть не мог семейные сборы. Лучше ужинать с братом, с работниками дома, с Таном, даже одному — но не с ними. Однако он никогда не спорил и молча садился за стол.       — Тигрёнок, как твои успехи в карате? — спросил Юнги, потрепав Тэ по волосам.       — Хорошо. Бан-сенсей меня похвалил.       — В тебе течёт кровь Мин, по-другому и быть не может.       — А катаной мне можно?..       Джонхён звонко опустил бокал вина прямо на тарелку.       — Ты не слышал ясновидца, сынок? Этот ребёнок — проклятье нашей семьи, — напомнил Джонхён. — Если он ещё и оружие возьмёт в руки…       Омега постоянно вспоминал пророчество, сказанное старцем когда-то. Постоянно жалел о том, что не послушался. И это было главной причиной, почему он невзлюбил Тэ. Всё в Тэхёне говорило прямо: он нестандартный. Всё в нём — знак, подтверждение тому, что он принесёт беду. Его глаза, запах, пол. Джонхён переживал за Юнги больше всего, но никакие аргументы не меняли его мнения. Проклятый уродец одурманил разум сына, а в итоге убьёт и его.       — Папа, даже не начинай эту тему… — хотел прекратить очередной бред глава Мин.       — Надеюсь, ты быстрее вырастешь и оставишь мою семью в покое, — Джонхён посмотрел на Тэ.       — Папа!       — Вряд ли, Джонхён, — ухмыльнулся Тэ, не отрываясь от трапезы, — скорее ты умрёшь быстрее. Недалеко тебе до истечения срока годности.       Юнвон свирепо вскочил из-за стола, ведь супруга оскорбил какой-то выродок, и если бы раньше Тэ испугался, то теперь повзрослел, не шевельнув и бровью. Шуга, пригревшийся недалеко от своего хозяина, приподнял голову, демонстрируя оскал с коротким рыком. Это Мина старшего заставило нервно сглотнуть.       — Сядь, отец, — велел Юнги.       Тэхён давно перестал бояться Юнвона. Что Мин Юнвон может сделать? Абсолютно ничего. Пока старший брат рядом, никто даже сказать Тэ ничего не сможет. Раньше омега постоянно пытался привлечь внимание, вызвать хоть какой-то знак любви, самый малейший — но смысла в этом не было никакого. Тэхёну никогда не получить даже улыбки в свою сторону. Он старался не думать о том, что его называют проклятьем. Иногда представлял свою жизнь без родителей, только с братом, невольно мечтал: «Вот бы они умерли». Если Тэхён — проклятье, то пусть оно обрушится только на Юнвона и Джонхёна. Пусть.       Внезапно Тэ почувствовал боль в животе и согнулся. Брови болезненно сошлись, руки вцепились в бока: низ живота горел, а ноги, казалось, сейчас отнимутся. Муншик, который с детства ухаживал за ним, рассказывал о течке, конечно, только вот в теории всё не так больно, как на практике.       — Юнги, мне больно… очень… — прошептал он, борясь с дурнотой.       — Идём, Тигрёнок, — сразу понял причину старший брат, — тебе нужно лечь.       Мин обнял его и помог подняться, отвёл в комнату, уложив под одеяло. Погладил по вспотевшим вискам и лбу, заботливо улыбаясь. Конечно, тяжело смотреть, как любимый братик страдает, но с природой ничего не поделаешь. Тэ-Тэ — омега, он взрослеет — этого не избежать.       — Останься со мной, Юнги, — слабым голосом попросил Тэ, — не уходи.       — Я никуда не уйду. Только скажу Муншику, чтобы сделал тебе успокаивающий чай, а потом посмотрим какой-нибудь фильм. Хорошо?       Тэ кивнул и отпустил брата. Тело горит в огне, промежность будто жаждет и ноет, а в голове мысли о том взрослом, о чём говорят ровесники в школе. Почему всем так интересно говорить о сексе? Неужели это единственное, что людям друг от друга нужно? Когда Тэ был помладше, он не раз заставал своего брата с омегами, а значит, это действительно что-то хорошее. У Юнги отличный вкус, и он бы не делал чего-то, что не приносит ему удовольствия.       — Юнги, а мне когда можно будет сексом заниматься? — спросил он у старшего, когда тот ставил фильм.       Мин подавился. Понятно, почему подросток об этом думает, конечно, гормоны и всё такое, но эту тему он старался избегать, ибо представлять своего тигрёнка с каким-нибудь альфой не хотелось. А мозг, как назло, будто магнит, притягивает дурацкие мысли: как мальчики в школе зовут его на свидания, как альфы постарше просят его номер, как мафиози могут обмануть его, использовать, а потом бросить. Сам такой, спит с омегами, а потом уходит. Но когда дело касается младшего брата…       — Тигрёнок, сексом можно заниматься только с тем, кого любишь, и только после того, как станешь совершеннолетним, — огласил Мин и добавил: — И только после замужества.       — Ты не женат, но…       — Я — очень плохой пример. Тебе рано об этом думать, хоть ты и взрослеешь.       — А что ты чувствуешь, когда сексом занимаешься?       Юнги опустил взгляд с телевизора на него: Тэ лежал на диване, укрывшись одеялом и прижавшись к руке брата, хлопал своими разноцветными глазами с искренним любопытством, несмотря на то, что чувствовал себя ужасно. Благо успокаивающий чай должен помочь.       Мин не хотел говорить обо всём этом, но разве у Тэхёна есть папа, который должен просвещать ребёнка? Разве есть близкие друзья, с которыми можно посплетничать о таких вещах? Нет, у Тэ нет никого кроме брата, заменившего ему в этой жизни всех. Поэтому Юнги засунул свою неловкость подальше и отвечал на все вопросы, которые интересовали юного омегу.       Тэхёну было комфортно. Юнги рядом — бояться нечего. Пусть эта участь омег и ужасна, зато брат отложил все дела, чтобы посмотреть с ним все фильмы, которые тот хотел. Это стало привычкой. Каждую течку он оставался и проводил все дни с Тэ. Мин не разрешал ему пить таблетки, так как это вредно для здоровья, а вот натуральный успокаивающий чай был отличным помощником.       Раньше запах был слабым, но со временем стал ярким, зрелым. Можно было без колебаний распознать розу, пион и фрезию. Даже родители стали замечать красоту необычного аромата, повзрослевших черт лица, привлекательность, которой обладал Тэ. У него появился и собственный вкус. Если раньше носил то, что Юнги покупал, то теперь выбирал сам, привыкнув к тому, что все бренды мира доступны по одному лишь слову. Он становился эстетичным, будто джаз с медленным ритмом. Даже школьная форма, когда подол рубашки не был заправлен в брюки и небрежно висел под жилеткой, казалась дорогим нарядом модели с обложки журнала.       — Внешность тебе, конечно, даром досталась от меня, — оценил Джонхён, скрещивая руки, когда недосын вернулся с учёбы.       Тэ проигнорировал комплимент или просто брошенный вслух комментарий и зашёл в свою комнату вместе с Шугой, закрыв за собой дверь. Невольная улыбка заиграла на лице. Приятно, что папа в кои-то веки обратил своё внимание на него. Джонхён ведь был красив, подобно английскому аристократу с ноткой французской изысканности: у него нет вульгарных нарядов, нет чрезмерной открытости. Дорогие вещи в стиле Burberry, сумки от Hermes, рубашки с бантами или рюшами, элегантные, но очень дорогие украшения. Омега с достоинством носил фамилию мужа, всегда вызывая восхищение. Тэхён восторгался красотой своего папы, несмотря на плохие взаимоотношения, поэтому получить от него комплимент — достижение.       Всё-таки Тэ рос без нужды в чём-либо. Еда приносилась на подносах, о деньгах он даже никогда не задумывался, вещи эксклюзивных коллекций доставлялись по одному звонку Тони, а любые прихоти выполнялись братом. Любой бы позавидовал такой жизни, но у всего есть своя плата, свои подводные камни. Если бы Тэхёну дали выбор: любовь родителей или роскошь, он выбрал бы первое. Если бы дали выбор: свободная жизнь, когда можно не скрывать своего происхождения, или особняк, в котором без брата чувствуешь себя одиноким и как в тюрьме, — выбрал бы первое. Если бы можно было жить обычной жизнью ребёнка, когда вокруг нет охраны, когда людей не убивают так, словно это просто скот на бойне, когда семейный праздник или простой ужин можно провести за маленьким уютным столом, обсуждая банальные темы, как в фильмах… Тэхён бы променял все блага жизни на это. Тем не менее всем, что имел, чем мог заполнить пустоту без родительской любви, он замещал эту пустоту и недостаток человеческого тепла. Юнги позволял, можно сказать, всё.       — Я хочу лифт в свою спальню, Юнги, — озвучил желание Тэ на очередном ужине, когда пришёл и Ким Тан со своим папой. Подниматься на третий этаж особняка иногда не хотелось.       Юнвон хмыкнул. Лифт в частном доме, который был построен лучшими архитекторами и дизайнерами — дурацкая идея. Это нарушит всю красоту традиционного дома. Сын был любителем традиций, так что прихоть мальчика не должна заставить делать ремонт и реконструкцию.       — Раз ты того желаешь, Тигрёнок, — улыбнулся Мин и кивнул помощнику. — Тони, пригласи специалиста.       — Сынок, под его спальней моя комната для украшений, а ниже — оранжерея, — возмутился Джонхён. — Как ты собрался ставить лифт? Я вложил столько сил в этот дом и…       — Думаю, что места достаточно, папа.       — Ты можешь просто переехать на первый этаж, Тэхён, — хотел решить проблему Юнвон альтернативой. Спорить со своим сыном не хотелось.       — Я хочу лифт, — повторил Тэ. — Третий этаж меня вполне устраивает.       — Избалованный мальчишка… — Джонхён вздохнул и сжал палочки. — У многих детей даже половины твоей комнаты нет, а ты…       — Зато у них нет таких родителей, Джонхён, — Тэ взглянул на папу с полным ощущением превосходства. Юнги всегда встанет на его сторону. — А вот мне не повезло.       — Это нам не повезло, — фыркнул Джонхён.       — Папа, — взглядом пытался остановить очередную перепалку глава Мин.       — Лучше воспитывай этого ребёнка, а не меня, сынок. Он не знает, что значит уважение к старшим.       — Это была твоя работа, — пожал плечами Тэ, продолжая трапезу, — так что… что посеешь, то и пожнёшь.       — Юнги, скажи хоть одно слово! — обратился Юнвон к сыну.       — Одно слово, — спокойно произнёс Мин, чем вызвал улыбку Тэ и взбесил отца.       Юнги знал, что защитит брата от любых нападок в его адрес, а вот ни папа, ни отец не заслужили к себе хорошего отношения со стороны младшего сына. Да, Юнги любил их, всегда почтительно относился, но Тэ-Тэ имел полное право разговаривать с ними так же, как они с ним. Это справедливо. А баловать Мин его будет продолжать, потому что любит больше всех в этом мире, потому что может себе позволить, потому что должен восполнить то, что не дали родители.       — Тан, надо поговорить, — шепнул Тэ своему двоюродному брату, пока отец высказывал сыну своё недовольство.       Ким Тан обожал моменты, когда Тэ-Тэ сам хотел о чём-то договориться. Их отношения взаимовыгодны, но стало любопытно, чего хочет пятнадцатилетний подросток: по глазам видно, что будут уже не детские просьбы, как раньше. Омега ушёл из-за стола, чтобы накормить Шугу, и попросил Тана помочь в этом.       — Я тебя слушаю, малыш, — заинтригованно поправил очки Тан.       Тэхён наконец-то нашёл себе друга. Чхве Ушик перевёлся в его частную школу и сразу же сел на место рядом с Тэ, расхваливая стиль и красоту одноклассника. «Давай дружить?», — сразу же озвучил Ушик, не кривя душой, так, как знакомятся маленькие дети в песочницах. Он был весёлым и простым человеком, который не смотрел на всех надменно, подобно остальным детям из богатых семей — это привлекало. Ушик знал всё! Об альфах, о свиданиях, даже о сексе. Предложил Тэ пойти на двойное свидание с двумя взрослыми парнями. Но Тэхён так просто не мог уйти. Он докладывал обо всём старшему брату, а даже если не делал этого, то Юнги всё равно знал абсолютно всё, что касается Тэхёна, даже то, что младший ел на завтрак, обед или ужин. Именно поэтому Тэ решил, что можно воспользоваться помощью Ким Тана. Очень хотелось сходить на первое в своей жизни свидание.       — Скажи Юнги, что завтра возьмёшь меня вечером с собой. Тогда охрану он не отправит, твоей достаточно.       — Хм-м, ну и куда ты собрался?       — Я не задаю тебе лишних вопросов. Вот и ты не задавай.       — Тэ-Тэ, ты знаешь, почему ты для меня «малыш»? Мне недалеко до тридцати, а тебе только исполнилось пятнадцать. Ты ещё пока ребёнок. Так что если хочешь, чтобы я тебе помог, то говори как есть. Если с тобой что-то случится, пока ты был якобы со мной, Юнги отдаст меня на съедение тигру. Я ещё пожить хочу, — он посмотрел на Шугу, который ластился к Тэ, навострив уши так, будто подслушивает разговор.       — На свидание, — вздохнул Тэ. — С моим другом и с двумя парнями из школы. Мы хотим пойти в ресторан Gaon.       — Хорошо. Я тебя прикрою, но не советую идти туда. Юнги часто туда ходит. А завтра у него ужин с одним омегой, — Тан подмигнул. — Услуга за услугу?       — Что тебе нужно?       — Кое-что незначительное. Мне нужна картина, которую выкупил Юнги.       — Зачем?       — Да так… хочу подарить одному актёру, с которым я начал встречаться. Думаю, что вскоре сделаю ему предложение.       — Ты хочешь жениться на Пак Богоме? — вытаращил глаза Тэ. — Ты про него говоришь?       — От тебя ничего не скрыть, малыш Тэ-Тэ.       — Он хоть в курсе о нашей семейке?       — Пока нет. Ладно, давай возвращаться, а то твой брат начнёт искать нас.       Тэ всегда мог договориться с Таном. В этот раз всё прошло как по маслу. Под предлогом того, что Тэ идёт помогать Ким Тану выбрать костюм для свидания — легко убедить в этом Юнги, у Тэ ведь отличный вкус, — он с Ушиком смог пойти на настоящее свидание. Альфам было по девятнадцать лет, они учились в университете, так что гордость омег зашкаливала — с парнями постарше всегда чувствуешь себя особенно. Это был интересный опыт, несмотря на то, что альфа по имени Со Канджун не так уж и понравился Тэхёну. Смотрел ведь столько фильмов, сказок, мечталось о любви с первого взгляда, о химии, искре, которая зажгла бы что-то внутри, хотелось бабочек в животе! Ещё хотелось, чтобы альфа был не хуже Юнги. Говорят, что отец становится примером мужчины — так оно и было, только вместо отца был старший брат. А вот Со Канджун хоть и выглядел пафосным, не казался сильным человеком. Хотелось ведь сильного, смелого, харизматичного, чтобы на руках носил, чтобы умел решать проблемы, как Юнги, чтобы доказывал свои слова действиями, как Юнги. И пусть у Тэ ещё не было отношений, он всегда знал, чего хотел.       Канджун был настойчивым. Ему безумно понравился Тэхён, поэтому писал, звонил, приглашал на второе свидание, только уже вдвоём, но Тэ отказывался. Лучше найти кого-то другого! Но представился случай, когда Тэ согласился. Юнги дома не было, а Джохён с Юнвоном пригласили каких-то людей на ужин, так что Тэ нужно было сидеть всё это время в комнате и не высовываться — как всегда, когда семья приглашала гостей или устраивала званый ужин. Уж лучше уйти с Канджуном. Конечно, Тан в очередной раз прикрыл.       — Ты всегда носишь линзы? — спросил Канджун, когда официант подал блюда.       Тэ замешкался, не зная, что ответить. Обычно люди не замечают такого.       — У моего папы компания, которая линзами занимается, — объяснял альфа, — так что у меня опыта много. Поэтому спрашиваю.       — Да. Я ношу иногда.       — А твои родители чем занимаются?       — Я не знаю. Бизнесом каким-то. Мне не рассказывают.       — Я так рад, что ты согласился встретиться. Хочешь, расскажу тебе секрет? Тебе не известна моя фамилия?       — В Корее много людей с фамилией Со.       Тэхён накручивал спагетти на вилку и решил прочитать сообщения от Юнги, которые не успел проверить, пока торопился на встречу. Брат уехал в командировку, должен был поздно приехать. К тому времени Тэ уже успеет вернуться домой. Возможно, и гости уже уйдут.       «Тигрёнок, я прилетел раньше. Заеду за тобой к Тану, потом пойдём поедим пиццу?».       Сообщение было отправлено приличное время назад. Странно, что Юнги больше не писал и не звонил. Ну всё, Тэ влип: не может быть, чтобы брат не позвонил, не получив ответа. Он поднял телефон и осмотрелся по сторонам — в ресторане не ловила сеть.       — Это я попросил отца заглушить здесь связь. Чтобы нам звонки не мешали, — пояснил Канджун.       — Что?       — Это мой секрет, — гордо улыбнулся парень и закрепил слова соответствующим жестом пальца. — Я из семьи мафиози.       Тэхён извинился и, прихватив свои вещи, поднялся со стула, быстро направляясь к выходу. Вот проклятье, не хватало ещё и этого! Если Юнги узнает… Канджун не хотел отпускать омегу так быстро, поэтому пошёл за ним, хватая за руку.       — Тэхён, не уходи!       — Мне пора.       — Да подожди ты, — развернул его альфа перед выходом. — Ты испугался?       — Я не испугался, ты просто не в моём вкусе.              Канджун хмыкнул. Все омеги хотят с ним встречаться, а тут какой-то обычный человек сказал такое. Он посмотрел на безымянное кольцо, скрывающее запах, и резко стянул с пальца. Решил узнать, что за такой аромат у паренька, раз ведёт себя так. Тэ пытался вернуть кольцо, но Канджун самодовольно поднял руку вверх. Запах омеги оказался очень даже приятным.       — Канджун, отдай, пожалуйста…       — Вернись за стол, тогда отдам.       — Мой брат убьёт тебя, если узнает.       — Поверь мне, с твоим братом я разберусь. Узнает, кто я, тогда и поговорим с ним, — альфа достал пистолет из-за пояса и навёл на омегу. — Тэхён, ну вернись за стол. Мы же на свидании.       Тэ взглянул на оружие и с сожалением посмотрел на парня. Разумеется, под дулом пистолета придётся послушаться, но Юнги будет в ярости. А он, наверняка, уже едет…       Тэ сел за стол, но Канджун не торопился вернуть кольцо. Сеть не ловит, позвонить никому не удастся, а альфа крутит пистолет на пальце и довольно улыбается. Оружие Тэ видеть привык, только вот дуло никогда даже близко не смотрело в его сторону.       — Ну вот видишь, ты передумал, — гордо подмигнул Со.       — Отдай кольцо, Канджун. И хватит оружие держать на людях так открыто.       Тэ протянул руку, хотел отобрать украшение, но альфа дёрнулся и случайно зажал спусковой крючок. Выстрелил в кресло за Тэ, и люди вокруг в панике начали выбегать к выходу. Тэхён даже под стол опуститься не успел, как его потянули и спрятали за себя.       Старший брат держал за руку, а охрана окружила столик со всех сторон, отобрав у молодого альфы оружие.       — Юнги… — хотел было Тэ оправдать своего спутника, но Мин уже определил судьбу парня.       Канджун был наследником клана Со. В своих кругах занимал высокий ранг, но вот встретить самого главу Мин никак не ожидал. Он встал и сглотнул, сложив руки на поясе. Не понимал, почему тот из десятки, человек, стоящий на вершине мафиозного мира, пришёл прямо сюда, за Тэхёном.       — Юнги, не нужно, он не хотел…       — Помолчи, Тигрёнок, — Мин осмотрел брата и опустил взгляд на простреленную спинку дивана, на котором Тэ ранее сидел, а затем на руку молодого альфы с перстнем клана Со.       — Глава Мин, — поклонился Канджун, — господин, что вы здесь…       Юнги достал перстень с символом белого тигра из кармана своего младшего брата и надел на его руку. Тэ не надевал его, когда выходил куда-то, да и родители были против, но Юнги требовал, чтобы младший носил его дома и в местах, где не нужно скрываться. Он увидел безымянное колечко в руках придурка и протянул руку без слов. Канджун послушно отдал его.       — Ты посмел стрелять в моего младшего брата? — спокойно спросил Мин.              Канджун посмотрел на Тэ, который держался за руку альфы, и только сейчас понял, о каком брате шла речь. Такого, конечно, он не ожидал никак. Непонятно было, как омега может приходиться близким родственником, ведь в семьях десятки нет омег, не считая супругов.       — Я не знал, господин. Простите, я…       — Незнание не освобождает от ответственности, — Юнги прижал к себе Тэ, чтобы закрыть глаза, а затем поднял пистолет и лишил жизни Канджуна.       С Тэхёном он не разговаривал всю дорогу, пока ехали домой. Был зол, но кричать на него не хотел. Тэ виновато сидел, мял ткань на брюках, но сказать ему было нечего. А подставил он и Тана, сам того не желая. Он и не думал, что Канджун может быть из семьи мафии, это казалось какой-то шуткой судьбы. Почему первый парень, с которым пошёл на свидание Тэ, оказался мафиози?       — Юнки, прости. Не злись, пожалуйста. Я не думал, что он…       — Тэхён, ты ещё ребёнок и не знаешь альф. Не знаешь, на что способна мафия. И ты не знаешь, насколько ты желанный ими. Ты сегодня мог умереть из-за идиота, который не умеет пользоваться оружием. И ты хочешь, чтобы я не злился? Ты хоть знаешь, что я испытал, пока не мог дозвониться до тебя, пока не мог тебя найти?!       — Я не специально. Канджун сделал что-то со связью, а потом не дал мне уйти.       — Больше никаких альф. Охрана тебя даже на пять минут не оставит без присмотра. Увижу, узнаю — убью каждого на твоих глазах, и мне плевать, из какой семьи они будут. Ты меня понял?       — Но…       — Ты меня понял?! — так же спокойно повторил Мин.       — Да.       С тех пор Тэ не ходил на свидания. Только слушал рассказы одноклассников и Ушика о своих похождениях, а сам всё мечтал о том, что однажды и он сможет найти себе альфу.

***

      Говорят, что молодость прекрасна, но Тэ не мог познать весь её вкус. Он жил в клетке, подобно тиграм в заповеднике. И даже у них было больше свободы. Они не охотились на людей, пищу им давали постоянно, поэтому они часто гуляли по территории и наслаждались жизнью. Юнги периодически приезжал в заповедник и часто брал с собой Тэ и Шугу, который ходил вокруг своего хозяина, как собака на службе у полиции. Мин никогда не надевал на него ошейник, потому что тигр его слушался. Всегда.       — Почему Шуга тебя всегда слушается? Разве он не хищник? — спросил Тэ, пока брат проверял своих животных.       — Потому что я его так воспитал. Он тебя тоже слушается, не только меня. Он очень умный, гораздо умнее многих людей. Да, Шуга? — в ответ тигр издал рык.       — Ты хотел о чём-то поговорить?       Тэ смотрел на брата и видел, что тот хочет что-то сказать, но не решается, либо просто не знает, как это сделать.       — Тебе уже почти семнадцать, ты скоро станешь совершеннолетним.       — Это что-то изменит? Ты же всегда говоришь, что это просто цифра в паспорте, а я всегда буду твоим маленьким тигрёнком.       — Конечно, — улыбнулся Мин и потрепал по волосам младшего. Он решил не таить своего решения. — Я обещал тебе с детства, что выдам тебя замуж. И я намерен это сделать.       Тэхён не собирался замуж. В детстве было по-другому, ведь дети болтают всё, что придёт на ум. Но теперь он взрослый, и сковывать себя узами брака с кем-то без любви не хотелось. Даже если брат этого хочет. Тэ ещё даже ни с кем не встречался, не целовался, не ходил за ручку ни с кем, кроме Юнги, не знал, что такое бабочки в животе, даже жизни толком не видел. О каком замужестве вообще речь?       — Я не хочу замуж, Юнги. Я не выйду замуж. Ты мне даже на свидания ходить не даёшь, но готов отдать кому-то?       — Я тебя не отдаю. Я выбрал тебе хорошего мужа. Он из хорошей семьи, на пару лет старше тебя, очень умный. Очень хорошо владеет катаной. Винсент — наследник Джузеппе Морелло, главы из Америки.       — Да хоть Папы Римского!       — У католических священников не может быть детей и семьи.       — Ты издеваешься?! Хочешь объединиться с американцами — вот сам и выходи за него замуж!       Юнги долго думал о будущем своего младшего брата, своего ребёнка, как он считал. Отдать Тэ какому-нибудь придурку не хотелось. Тэхён ведь не просто какой-то омега. Он из семьи Мин, к тому же единственный омега, рождённый от альф могущественной семьи. Мин хотел лучшего для Тэ-Тэ. И Винсент Морелло прекрасно ему подходил. Видный парень, который станет прекрасным преемником своего отца. Запах его — дерево уд. К омегам у него всегда хорошее отношение, в отличии от многих других, включая главу Мин. Да и после брака двух семей, чего раньше не случалось столетиями, и Мин, и Морелло станут куда более влиятельными, чем кто-либо. Юнги долго выбирал мужа для Тэ, и это был самый лучший из вариантов.       Тэхён только ругался, кидаясь всем, что попадалось под руку. Даже слушать не хотел ничего. Молод, он не желал выслушивать лекцию брата о том, что на бабочках в животе далеко не уедешь: помимо влюблённости должно быть уважение, дружба, взаимопонимание. Лучшие браки — те, которые создаются разумом.       Тэ попал поднятым камнем прямо между ног брата, не желая того. Юнги сморщился и прикрыл пах, а Шуга поднялся с земли и начал крутиться вокруг своего хозяина.       — Тигрёнок, я же тебе добра желаю… Зачем так грубо?       — Не нужен мне твой америкашка! — не желая показывать, что испугался, упрямо выкрикнул Тэхён.       — Ты его ещё даже не видел, — пытался уговорить старший брат.       — И не собираюсь! Я не буду выходить замуж! — продолжал ругаться младший.       Юнги нечего было пока сказать. Для себя он решил, что выдаст замуж Тэхёна, и неважно, что сейчас тот сопротивляется на эмоциях. Лучше сделать это сразу, как только станет совершеннолетним, чем видеть, как он пытается найти себе любовь. Альфы есть альфы! Могут разбить юное сердце, могут обидеть или плохо отнестись к нему, а вот сын хорошего друга не позволит себе что-то лишнее.       Тэ забрал у брата его помощника и уехал в Сеул. Не собирался даже разговаривать больше с Юнги. Раньше брат не хотел, чтобы он взрослел быстро, говорил, что не нужен Тэ альфа, а теперь хочет отдать какому-то американцу. «Чтоб эта Америка сгорела!». Злился на дурацкого Морелло, хоть и не знал, кто это.       — Тэ-Тэ, он просто желает тебе лучшего, — пытался приободрить Тони.       — Я тоже тебе желаю лучшего. Давай скажу брату, чтобы и тебя женил на каком-нибудь омеге, которого я выберу? А?       — Я не планирую в этой жизни жениться.       — А вот я тебя женю! Тогда посмотрим, как ты заговоришь, а?       — Винсент очень симпатичный и хороший парень. Он — блондин с голубыми глазами и…       — Уже ненавижу блондинов… — шикнул Тэ. — Вот возьму и специально найду себе брюнета.       Тэхён вернулся домой и захлопнул за собой дверь, а затем лёг, уткнувшись головой в подушку. Ушик писал, присылал фотографии со свидания. Конечно, Тэ никогда не рассказывал ему о своей настоящей семье, лишь о той, о которой известно официально.       Ким Воню и Ким Доён. Семья раньше не была богатой, но им повезло с друзьями. Юнвон и Джонхён дружили с ними с университета, помогли паре подняться. А когда Юнги взял главенство над кланом, то премного их одаривал в благодарность за Тэхёна. Он также использовал их, записывая на них определённые компании, недвижимое имущество и благотворительные фонды. Через эти фонды он отмывал кучу денег; более того, всё, что числится за семьёй, перейдёт во владение Тэ, их единственного сына. Был ещё брат Воню, Ким Чжэук, но с ним уже давно был решён вопрос с отказом от наследства. Семья Ким не была против, разумеется. Почему нет? Могли наслаждаться жизнью без дополнительных напрягов, что они и делали. Без детей, без каких-то других хлопот, под крышей клана Мин.       Юнги нередко встречался с Ким Чжэуком, ставшим главой Национального агентства разведки, часто пользовался его услугами, но некоторое время назад Чжэук отказался от взяток. Международное Бюро во главе с Накамурой укрепило своё влияние, поэтому он и прикрыл лавочку, тщательно скрывая своё родство с Воню. Однако Мин пригласил его на встречу вместе с юристами, так как встал важный вопрос.       Мин постучался и зашёл в комнату обиженного младшего брата — тот разбирал свой гардероб и даже голову не поднял, когда вошёл старший. Разговаривать с Юнги он не собирался.       — Тигрёнок, одевайся, нам нужно выехать.       — Я никуда не поеду.       — Воню и Доён погибли. Они попали в аварию.       — Я с ними виделся всего несколько раз за всю жизнь. Почему я должен ехать?       — Тэхён, раз я сказал, что мы выезжаем, то мы выезжаем, — Мин вышел, хлопнув дверью.       Тэ неохотно пошёл за ним.       На встрече присутствовали юристы и Ким Чжэук. Тэ не задумывался никогда о том, что брат использует официальных родителей для отмывания денег, да что уж говорить, Тэ никогда вообще не думал о деньгах. Но сейчас нужно было подписать какие-то бумаги, в которых он ничего не смыслил. Наследство, какое-то согласие, налоги, ещё бумаги с непонятными словами — вроде написано чёрным по белому, а в голове от них — каша без смысла.       — Тигрёнок, просто подпиши, тебе не нужно об этом думать.       — А что это значит? — спросил Тэ, отводя ручку от документов.       — Если кратко, то всё, что я держал на Ким Воню, переходит тебе, — ответил Мин.       — А если ты хочешь выдать меня замуж за какого-то американца, это достанется ему? Или останется нашим?       — Почему ты об этом думаешь?       — Просто интересно, ты меня хочешь продать или платишь им за меня…       — Тигрёнок, я никогда тебя не продам! Как ты можешь думать о таком? — возмутился брат.       — Раз я подписываю документы, значит, это моё. Так что… если хочешь, что-то оттуда брать, то будешь жить на моих условиях, Юнги. А я не собираюсь выходить замуж.       Тэ подписал бумаги, делая вид, что понимает, о чём в них речь. Юнги, конечно, не собирался его как-то обманывать, никакого злого умысла не было. Он просто решал необходимые юридические вопросы, важные для клана и семьи.       — Ты всё краше, Тэхён, — улыбнулся Ким Чжэук, подписывая бумаги со своей стороны.       — Ким Чжэук, а вот вы…       — Тигрёнок, не называй его по имени, — перебил Юнги, — для тебя это дядя Чжэук.       Мин всегда был подозрительным: глава Агентства недалеко ушёл от других, смотрящих на Тэхёна таким взглядом. Вряд ли можно спутать желание кого-то заполучить с чем-либо ещё. И пусть Тэхён со многими обращался на ты, без должного уважения — Юнги не препятствовал, — к Ким Чжэуку лучше обращаться по официальному титулу. Так, думал Мин, альфа будет строго понимать границы дозволенного.       — Дядя, — сложил руки Тэ на груди, — вам не к лицу ваша должность. Вы постарели с момента нашей прошлой встречи.       — Что поделать! Я старею, а ты взрослеешь и распускаешься в прекрасный бутон, как…       — Ким Чжэук, — Мин спокойно поднял взгляд, пока изучал документы, — ты слышал притчу о четырёх монахах, которые приняли обет молчания в один месяц?       — Нет, глава Мин.       — Погугли, очень поучительно. А суть вот в чём: если у тебя аллергия на молчание, то могу выписать антигиста-мин-ный препарат, — приподнял уголки губ Юнги. — Очень эффективное средство.       Чжэук замолчал. Пусть отказался от взяток и работы с мафией, пусть стал важным государственным человеком, но глава Мин может проглотить его, не пережёвывая, точнее это сделает его тигр, так что лучше заткнуться и не высказываться в сторону его младшего брата.       — Глава Мин, есть люди, которые видели вас в сопровождении молодого омеги. Они спрашивают у меня, но мне нечего ответить. Вам нужно что-то придумать, так как люди начнут копать, — уведомил Чжэук.       — Тэхён — сын друзей моей семьи. Скажи тем, кому так интересно, что мой отец хочет женить меня на нём, они отстанут, — дал указание глава Мин, рассуждая вслух: — Сплетни — мощный рычаг управления, если ты их распускаешь.       После встречи Тэхён всё ещё был зол и не собирался говорить с Юнги. Вернулся к себе и даже не вышел на семейный ужин. Мин пытался с ним поговорить, но тщетно. Альфа с родителями сидел в гостиной, задумчиво клевал рис и не знал, как убедить Тэ выйти замуж. Ведь это лучшее решение! Союз с семьей Морелло необходим для реализации многих международных проектов, которые стояли в планах уже несколько лет. Разве Тэ не мечтал о хорошем альфе? Юнги нашёл ему выгодную партию. Этот брак принесёт много пользы. Очень много пользы. Джузеппе Морелло ждёт встречи, так как Мин планировал обсудить нечто важное, но встреча пока откладывается…       — Сынок, у тебя проблемы? — спросил Юнвон.       — Я хочу выдать Тэхёна замуж за сына Морелло. Сколько лет Тэ-Тэ просил найти ему мужа, а теперь не хочет. Этот союз закрыл бы очень много вопросов. Я бы мог представить его миру официально, как сына семьи Мин. Сложно иногда с детьми, тем более с омегами, — Юнги устало вздохнул и потёр виски. Голова начала болеть, а ещё больше утомляло то, что Тэ не перестаёт дуться. Это первый раз, когда Тэхён ведёт себя так.       — Он успокоится, сынок, — подбодрил Джонхён.       — Если он так яро не хочет, то мне нужно просто смириться, — кивнул Мин, — и придумать что-то другое.       Омега решил взять данный вопрос в свои руки. Этот проклятый ребёнок должен быть благодарен, должен делать всё, что ему скажут, но он избалованный настолько, что раздражал. Сейчас камнем преткновения на пути любимого сына к своей цели стал Тэхён, и Джонхён сделает всё, лишь бы Юнги воплотил свои мечты в реальность. Он постучался в комнату Тэ и зашёл с бутылкой вина и двумя бокалами, улыбчиво покручивая в руках, будто здоровается с другом.       Тэ-Тэ тут же сел на кровати и напрягся. С чего это вдруг Джонхён пришёл к нему по доброй воле?       — Сынок, пора тебе научиться правильно пить, — кокетливо улыбнулся омега и подмигнул. — Юнги мы не скажем, не переживай.       В сердце подростка возникло трепетное, тоскливое тепло. Папа впервые назвал сыном, впервые смотрел по-родительски, как на своего ребёнка. Возможно, Джонхён наконец остыл? Возможно, Тэхён наконец заслужил любовь и внимание?       Джонхён аккуратно присел, разливая алкоголь по бокалам, рассказывая о том, что вино — это лучший напиток из всех существующих. Омеги должны пить только изысканные вина, чтобы всегда выглядеть красиво даже опьянёнными, держа широкий фужер на длинной ножке. Нельзя пить больше своей нормы, чтобы не терять лицо и репутацию; и главное — пить нужно только дорогое качественное. Чем лучше вино, тем скромнее его этикетка, учил Джонхён, и Тэ с любопытством слушал, желая знать всё, что скажет папа.       Тэхёну понравился виноградный напиток. Давно мечтал попробовать, но Юнги не разрешал, а раз сам Джонхён пришёл посплетничать и поговорить, то вряд ли брат будет против.       — Ты очень красивый, сынок, — ласково погладил Джонхён ребёнка, убирая прядки волос с лица. — Юнги — Белый тигр, а ты — разноцветный Тигрёнок.       — Ты не считаешь, что у меня некрасивые глаза? Разве ты не говорил…       — Они необычные. Мы с твоим отцом были неправы, но ты должен понимать: всё, что я делаю, это ради семьи и её безопасности. Ты ведь любишь своего брата, правда? — Джонхён заботливо ухватился за щёку, заглянув в разноцветные глаза.       — Да, очень.       — Тогда почему ты не хочешь выйти замуж? Он желает тебе добра. Нас с Юнвоном тоже познакомили и помолвили родители, но мы полюбили друг друга, так и ты сможешь полюбить.       — Но я не хочу замуж. Я хочу любить, как в фильме. Моя мечта…       — Тэхён, ты же помнишь, какой семье ты принадлежишь? Мы, омеги, не можем мечтать. Наша жизнь уже мечта…       Тэ слушал, но не хотел. Нет, пусть так живут другие, но только не Тэ! Его жизнь — не мечта. Разве он просил об этом? Просил о такой семье? Нет. Так почему обязательно нужно заключать фиктивный брак ради чего-то, что поможет чему-то? Он не понимал, но знал точно, что ничто не убедит его. Остаток своей свободы не отдаст в руки непонятного альфы.       — Тэхён, я говорю с тобой как папа. Как взрослый. Ты обязан поступать так, как требует Юнги. Ты не понимаешь, но это единственное спасение нашей семьи.       — Почему?       Конечно, Джонхён лгал. Убеждал, что клан Мин пропадёт, что Тэхён должен выйти замуж ради своего брата, если не хочет видеть падение клана Мин. Говорил, что Тэхён единственный, кто может спасти семью.       — Когда-то мне сказали, что ты — проклятье нашей семьи. Так докажи, что это не так. Докажи, что семья для тебя важна. Докажи, что любишь своего брата. Он сделал для тебя всё, мы с отцом дали тебе жизнь. Так сделай что-то полезное для семьи, раз ты родился, Тэхён, — Джонхён нежно прошёлся по щеке и добавил: — Раз мой сын хочет, чтобы ты вышел замуж, то ты выйдешь. Поэтому не порти наш милый разговор своим упрямым характером и не вздумай плакаться Юнги. Ты ведь понял, сынок?       — Да, я понял, Джонхён, — кивнул Тэ и ухмыльнулся. — Ты, оказывается, та ещё тварь.       — Могу быть и хуже, если это нужно для моего любимого сына. Как станешь папой, то поймёшь, — омега поднялся и направился к выходу. — Слава богу, ты не будешь носить фамилию Мин. Побыстрее становись Морелло и свали уже из этого дома, Тэхён. Всем будет от этого только лучше, включая тебя.       Тэхён проплакал всю ночь. Почему так наивно надеялся на то, что папа проявил любовь? Казалось, что давно уже бросил попытки вызвать любовь родителей, но как же больно, когда тебе дают надежду, а затем отбирают! Тем не менее Тэ не смог проигнорировать слова Джонхёна. Он ведь прав. Юнги сделал для Тэ всё, а что он сделал для старшего брата? Ничего. Абсолютно ничего. И раз Юнги просил, то не просто так… Придётся отдать свою свободу, пойти против себя, повзрослеть и выйти замуж. И пусть от мысли, что он будет просыпаться с человеком, которого не любит, к горлу подступает тошнота, нужно терпеть. Ради брата, ради семьи.       Жажда свободы всё-таки не собиралась отдавать себя в жертву так быстро. Тэхён не был бы собой, если бы не нашёл возможность пожить для себя. Всё-таки вечные договоры с Ким Таном не прошли зря: он научился торговаться и вести переговоры. Так что если согласится отдать себя ради спасения семьи, то взамен что-то получит.       Пришёл он к Юнги, когда тот сидел в кабинете и работал с Тони и Таном. Разумеется, Мин бросил все свои дела, раз младший брат перестал дуться и явился сам. Только хотел старший сказать, что не станет просить его выходить замуж, как Тэхён озвучил:       — Я выйду замуж, Юнги.       — Ты передумал? — спросил Мин и улыбнулся.       — Но при одном условии.       — Каком?       — Я хочу свободы до совершеннолетия. Хочу жить отдельно, чтобы не было охраны, никого из вас. Я хочу…       — Нет, — категорично перебил Мин. — Это почти год. Как я смогу тебя защитить, если что-то случится? В последний раз, когда ты сбежал на свидание, благодаря некоторым, — шикнул он на Тана, — тебя могли убить.       — Все нормальные люди живут без охраны, никто не знает, кто я, почему это я не смогу так жить? Я уже взрослый, Юнги. Ты легко отпустишь меня замуж, но просто пожить свободно мне дать не можешь?       — У Морелло тебя защитят. Ты даже в магазин за продуктами ходить не умеешь, Тигрёнок, даже чай себе заваривать не умеешь, как ты собрался жить один? Без меня?       — Юнки, ты же мой брат, а не отец, не будь таким, — Тэхён уселся к Тану и закатил глаза. Уже в голове выстроил себе план прекрасной жизни с Ушиком, которая его ждёт. Полная и прекраснейшая свобода! Никаких людей в костюмах позади, никакого оружия, раций и камер, никаких родителей, которые нагнетают обстановку в доме, никакой прислуги, которая на каждом углу. Можно будет делать то, что хочется, есть, что хочется, можно даже напиваться и ходить на свидания!       — Ты — мой ребёнок, Тэхён. Я растил тебя сам с тринадцати лет. Я дал тебе имя, я тебя кормил, мыл, укладывал спать, учил ходить, говорить, ногти стриг на каждом пальчике… — Мин откинулся на спинку кресла, глядя с отчаяннием на Тэ.       Выдать замуж — это одно, а вот отпустить в мир, полный людей, опасностей, жестокости и альф, у которых только нижний мозг работает…       — Ой, Юнги, он уже взрослый, ты не можешь опекать его вечно, — сказал Тан, пока Тэ тыкал в его спину, тем самым просил заступиться и повлиять на брата.       — Я же с ума сойду. Ночами спать не буду…       — Так я не уезжаю никуда. Просто буду жить с Ушиком, потом сниму себе квартиру.       — Ты даже зарабатывать не умеешь, Тигрёнок!       — А кто сказал, что я не возьму с собой твои деньги? — цокнул Тэ. — К тому же всё, что было на дяде Воню, теперь моё, разве нет? Без моей подписи ты фиг что сделаешь, Юнки.       — Ой, ты прям в этом что-то понимаешь, Тигрёнок?       — А вот и понимаю! — возмущался Тэ.       — Ну скажи мне тогда, как делать банковский перевод? Ты хоть знаешь, как к тебе на карточки деньги поступают и откуда?       Тэ прижался к Тану, чтобы тот ему шепнул, но двоюродный брат только рассмеялся. Тэхёну же не надо было об этом думать никогда. Жил себе, не тужил, ходил в школу, на карате и домой, иногда проводя время с единственным другом. Хочет взрослой жизни — пусть учится отвечать на такие простые вопросы, так что Тан не дал подсказку. А Юнги серьёзно ждал ответа.       — Всё может сделать менеджер банка, — выдал ответ Тэ. — Я могу просто позвонить. Или Тони позвоню. И всё!       — Он всему научится, Юнги. Жизнь всему научит, — поддержал Тан.       Они пока не убедили. Юнги боялся, что Тэхён вновь наткнётся на какого-нибудь тупого мафиози, как в прошлый раз. Но младший приводил аргументы: основное время он будет с Ушиком, в школе, а потом дома или где-то в спокойных местах; обещал отвечать, если Юнги будет писать или звонить; обещал, что в случае опасности сразу же позвонит; обещал, что будет носить кольцо. Словом — собирался быть пай-мальчиком.       — Никаких альф, Тигрёнок, — тыкнул пальцем Мин, и вроде бы уже согласился. — И чтобы в течку был дома. Я твой организм знаю лучше тебя, так что тебе меня не обмануть. Если я посчитаю необходимым, я найду тебя везде. Узнаю, что тебя кто-то тронул…       Шуга, который спокойно лежал у ног своего хозяина, поднял голову и рыкнул, поддерживая указание.       — А если я сам кого-то трону? — показал пальцами кавычки Тэ и, хихикнув, «дал пять» Тану. Не десять лет уже ведь. — Тогда что?       — Я тебе сказал, никаких альф. Ты меня знаешь, Тэхён.       Тэ поднялся и подбежал к старшему, протянув руку.       — Ну что, договор?       — Договор.

***

      Больше всего переезду Тэ радовался Джонхён. Сам дал жизнь ребёнку, желая его больше всех, но так же был рад, когда тот уезжал из дома. Тэхён переехал к Ушику, аргументировав тем, что после смерти родителей тяжело жить одному. Чхве был рад поддержать друга, да и жить вместе с ним — это же целое приключение! Наконец-то оба свободны. Мечта любого подростка — оказаться без опеки и контроля. Ушик уже давно живёт один, отец оставил ему квартиру и завёл семью, помогая только материально, а вот Тэхён пока не привык к такому. Без охраны поначалу чувствовал себя не очень уверенно, да и без прислуги дома тоже. Никто не убирал за ним, готовить еду нужно было самому. Но чаще омеги завтракать не успевали, потому что торопились в школу. Так что на завтрак покупали что-то в соседней кофейне, на обед ходили в ресторан, а на ужин заказывали доставку. Типичная жизнь самостоятельных подростков.       С Ким Сухёном Тэ познакомился через инстаграм. Он завёл себе профайл, публикуя фотографии, и на него подписался симпатичный альфа девятнадцати лет. Учился он на первом курсе университета и был из хорошей семьи. Тэ, конечно же, пообщавшись с ним немного, прежде чем начать встречаться, узнал, кто его отец. Оба родителя работали госслужащими довольно высокого уровня, так что можно было не бояться. Сухён вёл себя галантно, дарил цветы и подарки, присылал что-нибудь вкусное из еды, чтобы порадовать Тэ. А как-то, когда пошли в кино, Тэ даже с ним поцеловался. Не сказать, что в животе бабочки порхали, но что-то было.       Как-то раз Тэ со своим парнем сидели после похода в ресторан в машине. Альфа сидел за рулём и поглаживал руку омеги, наслаждаясь трёхцветным запахом. Разумеется, хотелось перейти на новый уровень отношений: Тэхён был очень привлекательным. В поцелуе он полез рукой под футболку омеги, но попытка была отвергнута.       — Тэхён, мы ведь встречаемся, разве нет? — пытался убедить Сухён.       — У меня никогда никого не было, — смущённо объяснял Тэ. — Ты можешь подождать до моего совершеннолетия?       — До конца года? — вздохнул альфа. — Сейчас только март.       — Я пока не готов.       Ким Сухён улыбнулся и кивнул, тем не менее каждый раз инстинкты работали, и он не оставлял свои попытки уломать Тэ на секс. Каждый раз неудачно. Тэ спустя ещё время показал свои глаза, и альфа не отреагировал плохо. Казалось, будто его вообще не заботил факт разноцветных глаз. Это не отталкивало, он не придавал им значения, не называл их уродскими, а это уже хорошо.       Тэхён хотел, очень хотел попробовать секс на вкус вместе с ним. Сухён был привлекательным, мужественным, запах его был приятный, да и он проявлял много внимания, однако когда наступал момент истины, Тэ не решался. Боялся. Не было тех бабочек, о которых мечталось. Представлял он, что будет химия, как в фильме, будто всё произойдёт само по себе, с искрами и полным отсутствием контроля. Как в фильме, названия которого он и не помнил, в котором альфа взял омегу за руку и шептал: «Я не отпущу тебя сегодня». Вот если бы Сухён сказал так, если бы он был настойчивее не своими домогательствами, а чем-то другим, возможно, Тэхён бы не отказался. Хотелось такого, чтобы знал точно, что хочет, как настоящий мужчина, с характером, но нежный только с Тэ. Конечно, Ушик говорил, что таких не бывает, такое только в книжках и глупом кино, но мечта внутри сидела.       Некоторое время спустя, когда наступило начало лета, Тэ вернулся домой, так как начались дни течки. Как и обещал брату, он приезжал каждые два месяца. Скучал, конечно, но Юнги его будто вечность не видел. Обнимал и вдыхал запах с волос и щёк, будто Тэхён до сих пор маленький ребёнок.       — Тигрёночек мой, наконец-то, — тигровые лапы не отпускали.       — Юнки, — обнимал его Тэ, — мы же разговаривали недавно…       — По телефону… И как тебе без меня живётся? Настолько плохо, что ты решил вернуться ко мне?       — Хорошо мне живётся. Очень!       Юнги всегда откладывал свои дела, чтобы побыть рядом с Тэ. Пусть он был уже взрослым, но в его глазах — это всё тот же маленький мальчик, который держится за руку и лежит рядом на диване, свернувшись в эмбрион от боли в животе и во всём теле, пока смотрят заранее выбранный фильм.       Как-то Юнвон задал глупый вопрос: «Не чувствуешь ли ты чего-то к Тэхёну, пока лежишь с ним рядом в дни его течки?». Юнги взбесил этот вопрос, потому что, наверняка, не только он один так думает. Все работники уже, наверное, представили себе семейку Таргариенов из «Игры престолов». Что за бред? Видимо, только Мин об этом никогда даже не задумывался. Его ребёнок страдает, он просто хочет быть рядом и облегчить его муки.       — Почему мне просто нельзя пить подавители, как всем? — спросил Тэхён.       — Они вредные. Чай тебе ведь помогает.       — С каждым разом всё меньше, — вздохнул Тэ и забрал у брата пульт, чтобы переключить фильм. — Когда у Тана свадьба? Давайте сделаем белую вечеринку? Я даже знаю, какой костюм себе закажу.       — Тридцатого декабря. Он тебе не говорил? Пак Богом не может в другие дни, у него съёмки.       — Как обычно, в мой день рождения что-то придумываете. А ты когда женишься?       — Когда найду кого-то особенного.       — Себе особенного, а меня вот так выдашь замуж за американца первого встречного…       — Я же тебе показывал фотографию — он хороший парень. Слушай своего брата! Я тебе плохого никогда не пожелаю.       Юнги уснул, пока шёл очередной фильм, а Тэ получил уведомления на свой новый телефон, который он завёл специально для новой жизни. Главное, брат и другие из семьи не знали номера.       Знакомый скинул Тэхёну видео и фотографии Сухёна с блондинчиком в обнимку, да не просто в обнимку: они лапали друг друга возле клуба, а потом уехали вместе. Тэ проплакал всю ночь, закрывшись в ванной. Юнги прав: альфы думают только одним местом, и ничего другого им не нужно, но он решил не показывать при брате своё разочарование.       Когда вернулся к Ушику, вызвал своего парня и закатил скандал, разумеется, но Сухён объяснил это так: «Тэхён, я — альфа и не могу ждать. Это слишком долго. Да и ты ничего не умеешь, раз девственник. С тобой любому альфе будет скучно, и учить тебя тоже долго».       Ушик предложил слежку за альфой, который пошёл гулять в клуб, чтобы найти блондинчика, а потом уже придумать, как отомстить. Тэхён не хотел этого делать, но что-то внутри так горело в обиде, что он пошёл. В тот день, когда они были в итальянском ресторанчике, Тэхён встретил Чонгука и жизнь его перевернулась на все триста шестьдесят градусов.       Конечно, Тэ не знал, кто он, Юнги никогда не упоминал его имя, лицо его нигде не мелькало, но он подозревал с самого начала, что Чонгук — мафиози. Всё в нём, начиная от запаха дерева и заканчивая татуировками, напоминало альф мафиозных кланов, причём не таких, как Со Канджун, а настоящих, давно живущих такой жизнью. Тэхён мог бы и должен был убежать, ведь опасно иметь дело с такими, но что-то внутри тянуло к Чонгуку. Под сердцем порхали бабочки!       Это он. Как из фильмов, как из книжек. «Чон Чонгук, кем бы ты ни был…». Тэхён, даже если бы сильно хотел, не смог бы от него отказаться. А когда он показал Чонгуку глаза, тот не назвал их уродскими, не реагировал нейтрально, нет. Альфа восторгался, смотрел так, будто Тэ — лучшее, что есть в жизни!       Тэхён не смог бы ему сопротивляться, потому что… те самые бабочки порхали, потому что была та самая химия, от которой никто и никогда отказаться не сможет. Это невозможно! Не кому-то судить Тэ за то, что поддался искушению и не послушался брата. Чонгук был олицетворением того альфы, которого он представлял себе всегда. Идеальный.       Золотой дракон. Когда Тэ узнал, что Чонгук не просто мафиози, а такой же как Юнги, ещё и знает его лично, то испугался сначала, что брат убьёт альфу. Не представлял пока, что кто-то может быть таким же сильным или даже сильнее, чем Юнги. Он решил молчать. Если скажет Чонгуку, чьей семье принадлежит, то подвергнет опасности, а ведь уже успел влюбиться. О будущем думать не хотелось. Жил он той свободой, которую ему дали до дня совершеннолетия. Об остальном Тэ подумает позже.       В день покера он не знал, что увидит Юнги. Мин не рассказывал никогда о своих делах и чем он занимается, а Чонгук наоборот, брал его с собой. Конечно, было страшно, что Мин узнает, но Тэ уже давно научился менять облик и образ так, что даже родной брат не мог его узнать. А благодаря маске и линзам это удалось сделать ещё легче.       Появление Чимина стало ещё одним интересным событием, потому что Юнги скрывал свои с ним отношения, хотя слушать, как Пак рассказывает о своих бурных ночах с его братом, было неловко. Однако, всё потихоньку складывалось хорошо. Юнги тоже влюбился в человека из клана Чон, так что, возможно, когда-нибудь не станет убивать Чонгука. Этого Тэ боялся больше всего, поэтому и не мог рассказать своему альфе о том, из какой он семьи. Потерять Чонгука он не мог. Никак! Лучше молчать, пока есть время.       Когда наступил август, Тэхён вернулся в Сеул к брату и как всегда провёл дни течки дома. Он успел встретиться и с Ушиком, даже Ким Тан решил встретиться с ним перед отъездом.       — Ты что-то скрываешь, малыш Тэ-Тэ?       — Например?       — Ну не знаю. Я не имею права следить за тобой, твой брат поставил мне жёсткий стоп. Ты мне скажи. Мне же ты всегда говоришь правду. Я тебя прикрою.       — Я ничего не скрываю.       — Хорошо. Символический подарок, — протянул Тан игрушку тигра. Пусть Юнги запретил нарушать слово, данное Тэ, но лучше перестраховаться, потому что младший в последнее время стал каким-то другим. — Не забывай, из какой ты семьи, малыш.       — Как я забуду?       Тэхён сунул игрушку в сумку и вернулся в Токио. А когда игрушку обнаружили, сразу же её уничтожили. Он также написал Тони, чтобы удалили записи, так как это не по договору. Помощник Юнги был честным человеком, да и Тэ воспринимал как родного, так что выполнил просьбу и выговорил Тану за самодеятельность. Глава Мин узнает — прибьёт.       И всё вроде было хорошо. Тэхён прекрасно скрывал Чонгука от Юнги, а Юнги от Чонгука. А когда любимого альфу посадили в тюрьму, Тэ сначала хотел пойти к брату и просить о помощи, но точно знал, что тот сделает всё, но не даст младшему быть вместе не просто с мафиози, а самим Чонгуком. Он мог убить его, пока тот находился в тюрьме, мог даже договориться с Накамурой. Теперь Тэ многое знал и мог понимать, что и как лучше. Благо был Ким Чжэук, чья помощь пришлась как нельзя кстати. И конечно же, Тан прикрыл и в этот раз, хотя расскажи ему Тэ правду, он бы сразу доложил Юнги, ибо это очень и очень серьёзно.       После дня рождения Чимина Тэхён вновь вернулся в Сеул. А к концу течки, когда ему полегчало, было время пойти в свадебный салон и померить костюм, который просил заказать ранее. Юнги, конечно же, пошёл с ним, ведь самому нужен был наряд, Ким Тан тоже был рад вновь увидеть двоюродного братика. Именно в тот день Чхве Ушик познакомился с настоящей семьёй своего друга и именно тогда узнал о том, кем является Тэхён. Молодой омега был взбудоражен, ведь уже видел мафиози раньше.       — Приходи на свадьбу, Ушик, — пригласил Ким Тан. — Нашему Тэ-Тэ не будет скучно. Он не любит наших родственников, хотя большинство из них не знают, чей он сын.       — Я буду рад! — прыгал от счастья Ушик.       — Ты у меня такой красивый, Тигрёнок, — Юнги поцеловал братишку в руку, как всегда, когда тот стоял у зеркала в костюме из пайеток. — Когда буду выдавать тебя замуж, буду вести к алтарю…       — Не хочу замуж за того Винсента, — вздохнул Тэ. — Если ты хочешь выдать меня замуж за кого-то из такой же семьи, как мы, может быть, за кого-то другого?       — За сына Вулкана? — хмыкнул Мин. — Нет уж. Он тупой, как угол в сто двадцать градусов.       — Остальные взрослые, малыш, — улыбнулся и поддержал Тан.       — Ты говорил, что с кем-то ведёшь много бизнеса, Юнги, — Тэ мелкими намёками вёл к Чонгуку. Хотел узнать, как брат отнесётся к такой мысли. Разве это не выгодно клану Мин? Чонгук тоже из десятки.       — Я много с кем веду бизнес, Тигрёнок.       — С Золотым драконом, — подмигнул Тан с сарказмом.       — Золотой дракон? Кто это? Кореец? — спросил Тэ. — Лучше за корейца замуж, нет?       — Этот придурок никогда к тебе даже не подойдёт, — фыркнул Мин и посмотрел на двоюродного брата. — А ты помолчи, не то из Тана получится сме-тан-а.       — Кто-то красивый? — продолжал Тэ.       — Тэхён, забудь вообще это имя. Это один нехороший человек, который к тебе даже на километр не должен приближаться, иначе я сниму с него скальп, а затем скормлю его тиграм.       — А что в нём плохого? Он у тебя украл что-то?       — Знаешь пословицу, Тигрёнок, «Меньше знаешь, крепче спишь»? Тебе не стоит знать плохих людей. Вот Винсент хороший, — он посмотрел на часы. — Так, ладно, мне пора на встречу.       — Можно мы останемся в отеле? Я всё равно домой не вернусь уже сегодня. Мы хотим фотосессию сделать с Ушиком.       — Ты будь аккуратен, Тэхён, — прижал его Мин к себе и поцеловал в голову. — И лучше используй пожарную лестницу вместо лифта.       Альфы клана Мин ушли, оставив омег мерить одежду. Тэхён не послушался совета о пожарной лестнице, точнее забыл, так что по пути в номер встретил Чон Хосока. И это была отвратительная встреча! Чувство было ужасное. Тэхён не мог рассказать Чонгуку, не мог и пожаловаться брату. Сделай он это, Хосока убьют, а следом и Чонгука. Поэтому пришлось молчать.              И вновь настало спокойствие. Тэхён каждый раз хотел рассказать Чонгуку правду, но каждый раз боялся.       Возможно, Чон отреагирует на такую новость хорошо, а вот Юнги никогда не простит Гука. Они терпеть друг друга не могли. Чонгук не просто знал младшего брата Мина, не просто ухаживал, он с ним спал. Старший брат не позволит младшему быть с тем, кого терпеть не может. Тэхён обманывал их обоих, но как иначе? Ему всего семнадцать лет, и ничего другого он придумать не мог. Старался защитить свою любовь, как умел.       Юнги узнал о Чонгуке случайно. Чимин назвал имя, которое ему слишком знакомо. Услышать его из уст Пака он точно не ожидал. Через его тело будто провели ток, от которого точно потерял десять лет жизни. Он сразу же выехал к Тану, чтобы прибить двоюродного брата, если тот покрывал Тэхёна. Любимый, единственный младший брат, которого считал своим ребёнком, находится в руках чёртового Чон Чонгука! Руки тряслись от гнева. Не на Тэхёна, нет. На Чонгука! Конечно же, полезли мысли, что Чон специально это сделал. Узнал ли про Тэ, воспользовался ли случаем, чтобы насолить Юнги? Возможно, воспользовался наивностью юного омеги, а затем выбросит как использованную игрушку? Да, можно даже не сомневаться, что альфа спит с Тэхёном. Очернил ангельское тело своей блядской натурой.       Мин винил себя. Как он мог не узнать Тэ? Чонгук привёл его в самое тёмное место этого мира, в тот самый бар, как своего омегу под маской, а Юнги не узнал Тэхёна. Ни тогда, ни на собрании из-за смерти Такаямы. Мин сидел с ним за одним столом и не узнал! Сколько кадров проносилось в голове… Чёртов вановский помощник наводил оружие на Тэ-Тэ, а чёртов Чонгук подверг его опасности. Мин не защитил святую святых! Тигрёнка…       — Освободить помещение. Считаю до трёх, — Мин зашёл в конференц-зал вместе с Шугой, где Ким Тан проводил совещание с сотрудниками. Люди Тана испугались толпы охраны, оружия и тигра, так что быстро сбежали.       — Что случилось?       — Я тебя освежую и выпотрошу из тебя кишки, — Мин толкнул брата и прижал к стенке. — Где сейчас Тэхён? Ты в курсе, с кем он?       — Юнги, о чём ты?       Мин отпустил его и пытался успокоиться, прогуливаясь по залу.       — С Чон Чонгуком! Я эту японскую блядину кастрирую, а потом сварю в кипятке!       Шуга зарычал, угрожающе смотря на Тана, и тот сглотнул, но сам был ошарашен заявлением. Сразу понял, зачем Тэ просил убить Чжэука.       — Это Тэхён просил убить Ким Чжэука. Я тебе не сказал, прости. Я не думал, что…       — Тони, найди мне его сейчас же! А если он пользуется другим номером, то и номер пробей, — Юнги сел в кресло и нервно закурил, пытаясь охладить свой ум.       Главное сейчас — вызволить Тэ из лап Дракона. Раз с ним всё в порядке, то он добровольно находится с главой Чон. Нужно вернуть его домой, и когда Тэ будет рядом, Мин убьёт Чонгука. Запросит разрешение у Бан-сенсея и уничтожит! За то, что прикоснулся к самому святому.       Когда Тэхён вернулся в Сеул, он приехал домой к Ушику и ждал машины. Дрожал, как осиновый лист, пока плакал и спрашивал у друга, что теперь делать, но в голове не возникало никаких решений. Ушик пытался успокоить, поддержать друга.       — Всё будет хорошо, Тэ-Тэ. Твой брат тебя любит, он успокоится. Никто Чонгука не тронет, вот увидишь!       Тэ боялся ехать домой один, поэтому просил своего друга присоединиться. От присутствия Ушика всегда появлялась надежда, от него веяло оптимизмом. Тан приехал на парковку и не выходил из машины. Тэхён с Ушиком сели внутрь, и Тан не кричал, наоборот пытался успокоить Тэ, ведь тот был напуган до смерти. Он приобнял младшего, погладив по спине.       — Я сказал ему, что сам за тобой поеду. Он редко выходит из себя, но таким я его не видел никогда…       — Юнги убьёт меня, да?       — Не тебя, малыш.       От слов Тана легче не становилось никак. Машина привезла домой, и Тэхён вылез из неё, слившись с цветом кузова. Бледный как призрак. Видеть брата в гневе страшнее, чем даже Шугу, когда он готов сожрать любого по одному лишь приказу. Входная дверь открылась: Юнги стоял, сцепив руки сзади, а его выражение лица не было добрым. Тэ сразу же пал к ногам брата, рыдал, просил не трогать Чонгука и не убивать его.       — Юнги, я люблю его очень, пожалуйста, прости меня, прошу тебя, только не убивай его…       Джонхён и Юнвон стояли недалеко с недовольными лицами.       — Стоило выйти из дома, как превратился в шлюху, — прокомментировал Джонхён.       — Папа, не смей так его называть! Разошлись все быстро, здесь вам не цирк! — прикрикнул он родителям и работникам и опустил взгляд на Тэ. — Поднимись, Тэхён. Не для того я тебя растил, чтобы ты стоял на коленях. Это тебя Чонгук научил такому?       Тэхён послушно встал и крепко схватил его за руку.       — Юнги, пожалуйста, прошу тебя, очень прошу… Я всё сделаю, что хочешь, я… только не убивай его…       — С каких пор мой Тэхён молит о чём-то? С каких пор ты стал вести себя так?       — Юнги…       Шуга понежился о ноги Тэ, поприветствовав.       — Я убью его, Тэхён, что бы ты мне ни сказал. Договор окончен. Ты из этого дома не выйдешь.       — Юнги-хён, — подошёл Ушик, — выслушай, пожалуйста! Чон Чонгук не сделал ничего плохого…       — В отличие от вас, я знаю его и знаю, на что он способен.       — Юнги! — крикнул Тэ. — Убьёшь его, я возненавижу и откажусь от тебя! Убьёшь его, тогда и я умру…       Глупый Тэхён. Какой глупый… Юнги закрыл глаза, не желая представлять Чонгука со своим братом. Трахал всё красивое, что движется, никогда не строил отношений, побывал в каждой элитной шлюхе этого мира. Юнги ведь сам такой же! И почему родной брат, ещё ребёнок, влюбился в самого неподходящего человека? Чонгук — жестокий собственник, а такие люди не созданы для длительных отношений.       — Убить себя я тебе не позволю, а смерть его ты переживёшь. Пострадаешь немного и успокоишься. Я выдам тебя замуж, и ты повзрослеешь наконец. Тони, готовь людей.       — У меня будет от него ребёнок, — сказал Тэ, мотая головой. — Я не выйду замуж. Не выйду. Юнги, любимый, родной Юнги, прошу тебя… Я не смогу без него…       — Что ты сказал? — в шоке прошептал Юнги.       — У меня будет ребёнок. От Чонгука.       Юнги провёл рукой по лицу и отвернулся от Тэ. Ходил по коридору и пытался успокоиться, но это тяжело давалось. Пнул со всей силы ближайший комод, свалив с него всё и разбив о мрамор пола. Тан потянул Тэ к себе, чтобы не поранился, а Мин пытался протрезветь. Он всегда был сдержанным, его почти невозможно было вывести из себя, но сейчас не мог контролировать гнев.       Тэ хотел подойти к нему, успокоить, но одновременно и боялся, переживал. Не дай бог альфа в ярости его ударит или убьёт! Но ведь Тэхён никогда не боялся, ни брата, ни Чонгука. Мин сел на пол и закурил сигарету. Это его вина. Если бы уделял Тэхёну больше времени, то ребёнок не влюбился бы в Чонгука. Если бы не заключил с ним дурацкий договор, то ничего бы не было. Чон поиграется и бросит Тэ, а в итоге разобьёт его сердце. Жизнь брата будет разрушена всего лишь из-за того, что Юнги плохо справился со своей ролью. Возомнил себя его отцом, но не справился.       — Юнки, — Тэ присел рядом и прижался лбом к его руке, — он не сделал мне ничего плохого. Я хочу быть с ним. Я люблю его. Он меня тоже любит.       — Всё, что он умеет, это вести бизнес. Остальное всё в жизни он только разрушает, как и я, — немного успокоился Мин и выдохнул сигаретный дым. — Я тебя не уберёг, Тигрёнок.       — Чонгук любит меня, правда! Заботится обо мне, как ты. Прости, что я обманывал тебя! Но я очень его люблю. Я не хочу ни за кого замуж. Пожалуйста, Юнки, поддержи меня.       — Когда ты узнал? О ребёнке?       — Утром.       — Я выйду на свежий воздух, мне нужно подумать. Шуга, за мной.       Тэхён посмотрел на брата и улыбнулся, вытирая слёзы. Раз Юнги идёт подумать, то это хороший знак. Он успокоился. А пока оставалось сидеть с Ушиком и ждать его вердикта. Конечно, родители сидели за одной из дверей и слушали разговор. Вышли, как всегда с презрением выговаривая, что Тэхён опять опозорил семью. Сначала родился, теперь ещё и залетел в семнадцать лет. И не от кого-то, а от врага Юнги.       — От тебя требовалось только одно — выйти замуж за сына Морелло, — процедил Джонхён. — Ты даже одну просьбу не смог выполнить. Избалованный эгоист. Пусть твой ребёнок сгорит в огне вместе с тобой!       Тэ их игнорировал. Пусть родители говорят всё, что хотят. Его это не заботило. Главное, чтобы Юнги принял Чонгука. Даже о ребёнке пока не думал. Он ведь ещё даже тест не успел сделать. Сказал это, чтобы сберечь своему альфе жизнь, а вот подтвердится ли беременность, он пока точно не знал. Когда Мин вернулся в дом, Тэ поднялся и боязливо взглянул на него. Принял ли он решение?       Руки Мина раскрылись в стороны, он кивком головы подозвал к себе. Тэ подошёл, и брат обнял его, спокойно поцеловав в лоб и погладив по спине.       — Ты убьёшь его?       — Это зависит от его поведения. Я встречусь и поговорю с ним. Дальше посмотрим, что с ним делать.       — Правда? А Морелло?       — Мои планы на Морелло и ущерб по ним пусть восстанавливает твой Чонгук. Если он правда тебя любит, то я… — выдохнул Мин, —… рассмотрю его кандидатуру. А раз не умеет предохраняться, то пусть несёт ответственность. Откажется от ребёнка и от тебя — я из него бульон сварю.       Тэхён успокоился. Брат не тронет любимого альфу. И теперь всё будет хорошо, правда? Осталось только вернуться к Чонгуку, рассказать ему, но Юнги не даст ему пока уехать. Он не отпустит Тэ. Поедет вместе с ним, чтобы лично переговорить с Чонгуком, но после свадьбы. А до мероприятия Тэхён ни на шаг не отойдёт от своего брата, тем более если носит под сердцем племянника. Тэ особо не спорил. Ничего страшного, наверное, если Чонгук останется в неведении ещё на пару дней. Пара дней ничто в сравнении с тем временем, когда приходилось скрывать правду.       Тэ со спокойной душой мог показать Ушику свой дом, свою комнату, в которой жил и прятался, если в дом приходили гости. Друг уснул быстро, а вот сам Тэ уснуть не мог, поэтому пошёл к брату. Тот полулежал на застеленной кровати, опершись на изголовье, так и не переодевшись, задумчиво смотрел куда-то в стену, даже не заметил, что в комнату вошли. Шуга лежал в ногах своего хозяина и лениво открыл глаза.       — Юнги, ты не спишь?       Мин улыбнулся и подозвал младшего к себе, чтобы прилёг рядом, а затем обнял и поцеловал в висок. Шуга прополз выше и лизнул руку Тэхёна.       — О чём ты думаешь? — Тэ погладил полосатого хищника и посмотрел на брата.       — О тебе думаю, Тигрёночек, — утомлённо выдохнул Юнги. — Значит, ты был Вселенной Чонгука? Моя Вселенная, моя Вселенная… Мне было очень любопытно, кого Чонгук себе нашёл. Если подумать, то… Я никогда не видел его таким.       — Прости, что лгал тебе. Ты бы убил его…       — Да. Честно сказать, если бы не ребёнок, я бы пристрелил его, Вселенная моя, — дразнил Мин и засмеялся.       Тэхён шлёпнул старшего по плечу, но смущённо расплылся в улыбке. Шуга недовольно показал оскал: его хозяина только что ударили. Этого он не приемлет даже от омеги! Юнги строго посмотрел на кота.       — Шуга, не надо смотреть так на моего Тигрёнка. Он же не со зла. Ты хочешь, чтобы я тебя выгнал с кровати?              Шуга опустил виновато морду и спрятался под рукой Тэ. Не любил он, когда его ругали.       — Чонгук хороший, правда. И семья его тоже. Вам же выгодно дружить. Разве нет?       — Выгодно. Но этот придурок любит заглядывать в мой город. Вот, даже тебя у меня забирает…       — Это ты увёл у него того Ча Ыну. Я всё знаю.       — Он тебе рассказал?       — Я и про Чимина в курсе. Если подумать, то ты не такой уж и хороший, Юнки. Это ты его провоцируешь вечно. А могли бы вы быть хорошими друзьями.       — Дожили… Мой Тигрёнок защищает не меня, а Чонгука.       Всю ночь Тэ с Юнги разговаривали. Как раньше. А весь следующий день были заняты подготовкой к свадьбе Ким Тана. Семья его супруга, Пак Богома, приехала на ужин в дом клана Мин, и его глава решил, что скрывать своего младшего брата отныне не будет. Завтра ему будет восемнадцать, он станет совершеннолетним, а если теперь омега будет принадлежать клану Чон, то нет смысла больше держать его жизнь в тайне. Достаточно взрослый уже, чтобы прятать его от альф. А учитывая то, что он уже беременный, так и подавно.       Вечером, когда гости ушли, попрощавшись до завтра, Юнги велел Тэхёну собраться, так как планировал его взять с собой на встречу. Одного Тэ он не оставит до самой встречи с Чонгуком, так что пришлось повести его в тот самый бар. Младший брат уже был там — скрывать от него больше нечего, раз Чонгук рассказывал ему всё.       Тэхён не хотел идти в бар, так как он принадлежал Намджуну, но был уверен, что его не узнают. Даже выпрямил свои волосы, чтобы уж наверняка Джун не распознал силуэт омеги своего шефа. О том, что забыл надеть линзы, он вспомнил только перед входом в бар, когда брат сдавал оружие. Заглянул в зеркало и понял, что даже в сумку забыл их положить. Юнги взял младшего за руку и торопился спуститься вниз, ведь не хотел опаздывать, так что Тэ пришлось опустить взгляд в пол в надежде, что Намджуна там нет. Будет плохо, если Джун расскажет Чонгуку о Юнги. Тэхён планировал рассказать сам, завтра, когда вернётся в Токио.       Намджун не узнал Тэ, и это радовало. Тэ держался за руку брата как всегда, молча выслушивая разговоры мафиози.       — Глава Мин, вы привели кого-то особенного? Давно я не видел, чтобы вы кого-то сюда приводили, — поинтересовался Костелло, человек которого Тэ видел и раньше, когда приходил с Чонгуком, но до сих пор не мог запомнить его имя.       — Глава Костелло, давайте не будем об этом. Моя Вселенная вам уж точно не светит, — Мин Юнги посмеялся, дразня фразочкой, и кивнул официанту, чтобы принёс ещё виски.       — Юнги, не называй меня так, пожалуйста, при людях, — серьёзно шепнул брату Тэхён. — Особенно в этом месте… Чонгуку не понравится, что ты так меня называешь, даже в шутку…       — Твой Чонгук мне сказать ничего не сможет, Тигрёнок, если хочет получить моё одобрение на тебя. Он в моей полной власти, — в ответ шепнул и подмигнул Мин, поцеловав младшего в холодные руки. — Ты замёрз?       — Дурак ты, Юнки. Не надо моего Чонгука мучить только, — ответил Тэ и отвлёкся, когда официант к нему обратился.       Тэхён не знал, что заказать. Вряд ли алкоголь ему можно, раз забеременел, но когда напомнили о клубнике, захотелось именно её. Он не думал, что короткий брошенный на официанта взгляд станет решающим, не знал, что ведётся запись, что Намджун в курсе и следит за камерой недалеко. Он радовался, что встреча брата была короткой, и они надолго не задержались. Мин быстро обсудил свой вопрос, а затем увёл младшего в машину. Когда зазвонил телефон, Тэхён отвернулся к окну, пока старший брат прощался с кем-то на улице. Говорить сейчас с Чонгуком он нормально не мог, поэтому надеялся, что Гук просто узнает как дела. Он не хотел больше лгать, что дома у Ушика, но что он должен был сказать? Ещё один раз солжёт, всего раз. Чхве Ушик сейчас в семье дома клана Мин, а Тэхён едет как раз к нему. Почти правда. Своего друга на встречу с Юнги он взять не мог, так как брат не разрешил, но раз завтра на свадьбу Тана, то лучше Ушику поехать сразу от Тэ.       Тэхён не подозревал, что пока находился дома, спокойно ожидая завтра, ночью Чонгук готовил план и направлялся в Сеул. Утром Тэ спокойно проснулся, радостно одеваясь на свадьбу. В хлопотах даже не думал о Чонгуке.       Мин Юнги пригласил Бан-сенсея на свадьбу, чтобы объявить ему первому о том, что Тэхён забеременел от Чон Чонгука. Хотел уведомить, что своего братишку придётся выдать замуж за главу Чон. Не особо этого хотел, конечно, но что поделать? Бан Шихёка он считал своим вторым отцом, как и Чонгук, поэтому хотел попросить общего учителя поехать на встречу: в его присутствии оба ученика будут держать себя под контролем. Свой характер Юнги знал, и мог проявить агрессию к Чонгуку, тот всё-таки спал с его младшим братом! При Тэхёне не хотел этого допустить. Чонгук, наверняка, тоже не будет милым на этой встрече.       — Мне нужно в аптеку, — заявил Тэ, когда кортеж был готов к выезду в ресторан.       — Господи, как ты достал… — жаловался Джонхён. — Мы должны встречать гостей и не можем опаздывать.       — Всё в порядке, Тигрёнок? — обеспокоился Юнги и положил руку на его живот. — Что-то болит?       — Всё хорошо. Мне надо кое-что купить, — убрал от себя руку брата Тэ. — Я поеду с Ушиком в машине. Юнги, мне уже не десять лет. У меня есть альфа. Есть вещи, которые я не могу теперь обсуждать с тобой.       Мин недовольно цокнул. Его ребёнок теперь взрослый видите ли! Да где же он взрослый? В его глазах Тэ всегда будет маленьким тигрёнком, даже несмотря на то, что встречается с чёртовым Чон Чонгуком.       Шуга беспокойно ходил возле Юнги и прыгал на него, не давая сесть в машину. Не хотел отпускать своего хозяина. Подбежал и к Тэхёну, облизав руку, чтобы просить остаться, вгрызся в брюки и пытался остановить, но его никто не слушал.       — Шуга, — глава Мин сел на корточки и погладил животное, — я не могу взять тебя с собой, малыш, там будет очень много людей. Они тебя испугаются. Ну что с тобой сегодня?       Тигр кружил возле хозяина, рычал, скулил, тянул за руку, чтобы вернуть в дом, но без толку.       — Сынок, мы опоздаем, — указал на часы Юнвон.       Юнги пришлось завести тигра домой самому и закрыть его в клетке, так как он был слишком настойчивым и возбуждённым.       — Прости, малыш, я не могу остаться. Я поеду в Токио после свадьбы, так что тебе придётся подождать меня. Я быстро вернусь, обещаю.       Шуга больше не мог ничего сделать. Сел на пол и зарычал на весь дом, когда Юнги ушёл.       На свадьбе всё было спокойно. Мин не особо парился из-за безопасности, так как это просто свадьба, на которой нет чужих. К тому же Тан просил не пугать родственников его мужа чрезмерным количеством охраны и оружия.       Тэхён получил сообщение от Чонгука, когда стоял с Ушиком возле брата. Гости приятно проводили время, а он до сих пор не успел сделать то, что планировал: тест на беременность. Вспомнил, когда пришло сообщение от его альфы. Сейчас надеялся, что тест покажет положительный результат, ведь если это не так, то Юнги может передумать, наверное…       «Вселенная моя, где ты?» — Юнги бросил взгляд на телефон младшего и увидел, как тот начала печатать: «Я дома…».       — Тэхён, послушай моего совета, пожалуйста. Никогда не лги альфе, тем более мафиози, тем более подобному мне, — дал он совет, когда Тэ отвернул свой телефон. — Я ненавижу ложь, а Чонгук такой же.       — А что я ему скажу? Что я здесь? — оправдался Тэ. — Вот вечером мы с ним встретимся, и больше я никогда не буду обманывать, обещаю. Ни тебя, ни его. Я схожу в уборную?       Мин кивнул, и Тэ убежал в туалет, чтобы сделать тест. Это было волнительно. Стоял у раковины и ждал, когда проявится результат на белой палочке. Смотрел на две появляющиеся полоски и не мог понять, что испытывает. Чонгук будет так рад, когда узнает… Так хотелось позвонить ему прямо сейчас и рассказать об этом, но надо потерпеть. Это же как купить подарок на день рождения и ждать момента, чтобы подарить. Не терпится! Счастливая улыбка появилась на лице. Неужели можно будет спокойно жить с Чонгуком и не скрывать его от брата?..       Тэхён не представлял, что встрече Чон Чонгука и Мин Юнги не дано случиться… Если бы знал, если бы только знал, что Чонгук посчитает Тэхёна предателем, то… возможно, что-то смог бы изменить.       …Когда Тэ смотрел на весь клан, утонувший в крови, то думал о том, что Джонхён оказался прав: он, Ким Тэхён, стал проклятьем своей семьи…              Если бы он только сказал Чонгуку раньше…