Это всегда был ты

      Знаете, это чувство, когда паришь в облаках, чувствуешь знакомый запах и на душе так тепло? Не знаете? А вот Арс ощущает на себе это целую ночь. Ему хочется верить, что вчерашний день был страшным кошмаром, хочется верить, что Гудков и вовсе никогда не появлялся в прославленном Петербурге, да и в жизни Попова вовсе. Ему вот честно хочется открыть глаза от голоса мамы, которая ласково поглаживает его по голове, призывая к пробуждению, и зовет на завтрак, где уже вовсю теплится вкусный горячий кофе.       К сожалению, Арсений уже давно вышел из того возраста, когда можно было верить, что любую неприятность реально превратить в глупый кошмар. Он трезво понимает, что это была реальность, и ему честно страшно даже открыть глаза, потому что он не знает, что теперь сказать друзьям и одноклассникам, не знает, что сказать Антону. И самое страшное: он боится, что его вновь все будут пытаться жалеть, а это вовсе и не пожет, только усугубит и так приплющенное состояние одиннадцатиклассника.       Глаза разлеплять совсем не хочется. Вчерашний день был ужасен, даже несмотря на ночь проведенную в объятиях Шаста, который действительно смог отогнать дурные мысли, которому удалось сделать так, чтобы сам Арс хотя бы чуточку поспал нормальным, насколько это возможно сном. Но Попову вовсе и правда не хочется просыпаться, ведь перед ним стоит важная миссия: убедить-всех-окружающих-что-он-в-полном-блять-порядке.       Он осторожно открывает глаза, уже готовясь увидеть перед собой Антона, однако того и след простыл. Арсений один находится в чужой кровати, и это не может не напрягать, что сейчас делает Антон? И куда он мог запропаститься? Его гложет, как невменяемого. Он аккуратно встает с кровати и так же тихо приоткрывает закрытую дверь спальни, чтобы осмотреться. Однако его тут же поражает удар молнией. За время пробуждения он уже успел продумать, что скажет Антон и друзьям, да он собирался вновь надеть маску я-все-могу-и-мне-не-нужна-ни-чья-помощь, но этот план порушился ровно в тот миг, когда на задворках кухни Арсений услышал запах кофе, который так вкусно умела варить только его мама, а затем увидел женщину, что безмятежно напевала, себе тихую песню под нос. — Мама? Почему вы так рано вернулись из медового месяца?       Арс правда старался не подавать виду, что с ним нихуя не все в порядке. И очень надеялся, что Антону хватило мозгов не рассказывать все маме. Он ведь сам до сих пор помнил, как тяжело ей было, когда этот инцидент случился впервые. Вот только кажется Шастун оказался обделен умом, потому что мама лишь улыбнулась и, подойдя к сыну, молча прижала его к себе, начав гладить по макушке. Попов уткнулся ей в плечо, понимая, что инцидент, случившийся накануне скрыть не удастся, поэтому молча обнял ее в ответ, уткнувшись, как маленький, ей в плечо. — Ты ведь все знаешь, — проговорил парень, не выпуская ее из объятий.       Татьяна лишь горько вздохнула и, отстранившись поправила челку сына, и поцеловала того в щеку, произнесла то, чего Арс не ожидал услышать. Он мог представить, как будет реагировать мама, но такого точно не мог ожидать, все-таки Попова старшая и правда умела удивлять. — Знаю, солнце, не волнуйся об этом, просто доверься в этот раз мне. Я тебя точно теперь не подведу. — Мамочка, ты никогда меня и не подводила.       Татьяна лишь улыбнулась вспоминая, что тогда была бессильна, она не смогла помочь сыну, не смогла засадить эту тварь за решетку и это волновало ее долгие годы, она боялась, что ситуация может повториться. И к ее страху, опасения оказались верны, вот только сейчас женщина полностью осознавала, что стала сильнее, что в этот раз не позволит повториться, тому ужасу, что сделает все в этот раз, чтобы защитить своего сына, да она об стену разобьется, но не позволит больше, этому психу увидеть белый свет. — Знаю, сыно, знаю. Пошли завтракать.       Спокойно сказала мама, и Арсений был благодарен, что она не стала развивать эту тему. Он пошел на кухню и знатно ошалел, взглянув на часы, время уже было давно за полдень. Это же сколько он проспал? С ума сойти можно. Однако эти мысли сам одиннадцатиклассник не стал озвучивать.       На столе уже стояли свежие тосты, покрытые клубничным джемом, и кофе, который так требовал желудок. Арсений тут же принялся уплетать свой завтрак, словно сбежал из блокадного Ленинграда, однако спустя некоторое время, все же заприметил, что в квартире Антона они с мамой одни, и вопрос как-то возник сам собой. — А где Антон с папой?       Татьяна не успела ответить на его вопрос: через пару мгновений входная дверь открылась и послышались до боли знакомые слова вперемешку с заебанным матом. Попов усмехнулся, понимая, в очередной раз, что два Шастуна о своем присутствие умеют упоминать знатно, и это не могло не веселить. Через пару минут в кухне показался растрепанный Антон с двумя тяжелыми пакетами, а следом за ним появился и Андрей с не менее такими же тяжеленными пакетами. — Зачем так много? — уточнил Арс, переводя взгляд на двух мужчин. — О, ты уже проснулся, — улыбнувшись, ответил Антон, хотя явно уклонялся от ответа на поставленный вопрос.       Татьяна тоже усмехнулась, отставляя кружку со своим кофе на стол и переведя взгляд на мужа, усомнилась в их адекватности. — Я же дала вам список, откуда это все? — Мы потеряли список в машине и, чтобы не прогадать… — Андрей виновато указал на пакеты, не зная, что еще он может сказать супруге. — Скупили весь магазин?       В один голос спросили Поповы и тут же зашлись хохотом, а Шастуны, лишь еще больше покрывшись краской, поставили пакеты в угол кухни, чтобы те не мешались, и сели за стол. Татьяна тут же налила двум мужчинам чай и вернулась на свое место. Весь этот день Арсений провел в кругу семьи. Они смотрели фильмы, смеялись, много разговаривали, и самое главное никто не задавал вопрос: «В порядке ли он?», и за это парень был действительно безмерно благодарен.       К вечеру, забрав четыре пакета с собой, Татьяна с Андреем уехали домой. И они хотели забрать с собой Арсения, вот только тот мастерски увильнул от этой затеи, сославшись, что завтра у него важная контрольная по немецкому и ему надо подготовиться к ней, а Антон, по придуманной по щелчку пальцев легенде, поддержал эту затею. И родителями ничего не осталось, как оставить их двоих и уехать домой. — Ты ведь это специально сделал? — закрывая дверь, спросил Антон. — Конечно, они же благодаря мне, закончили свой медовый месяц раньше положенного, — ответил Арс, а затем повернувшись к Антону с прищуром спросил. — Только честно, это ты рассказал маме о вчерашнем инциденте? — Нет, я не успел. Меня опередили, знаешь как бы сейчас это не звучало, но вчера мои мысли настолько были забиты тобой, что я даже не подумал сообщить маме о случившемся. — И слава богу, но кто тогда? — Пашка. — Ну зачем? — раздосадованно задал вопрос Арсений. — Арс, он не мог поступить по другому, все-таки он директор и о таком должен сообщить родителям, в случаи происшествия.       Арсений лишь удрученно кивнул, понимая, что Шаст прав, и отправился назад на диван, включая какой-то ужастик, чисто на фон, ведь сердцем чуял, что Антон просто так не отступиться и все же спросит о его состоянии. Собственно ситуация не заставила себя долго ждать, Антон, вернувшись на диван, с двумя предварительно открытыми бутылками пива, сел рядом. И спустя пять минут тишине повернулся к Арсу и как можно осторожнее начал свою речь. — Арс, я хотел кое-что у тебя спросить. — Тох, я в порядке, — уже предвещая речь старшего, опередил его Арсений. — Это, конечно, хорошо, но может стоит все-таки обратиться за помощью к Позу? — Шаст, в этом не смысла, — повернувшись к брату, сказал Арсений. — Я не маленький и не впервые переживаю это, но знаешь, что в таких ситуация самое паршивое? Самое паршивое, что тебя начинают жалеть, это то чувство, когда ты долгое время пытаешься сам убедить себя, что все хорошо, а люди своей жалостью только усугубляют сложившуюся ситуацию, да они хотят как лучше, но поверь это нихуя не помогает. — Хорошо, мальчишка, я тебя понял. Просто хочу, чтобы ты знал, я очень волнуюсь за тебя Арс, и, да может это звучится несколько эгоистично, но я хочу, чтобы ты делился со мной своими переживаниями, может вместе у нас получится как-то обойти эту ситуацию.       Арсений зашелся в очередной раз смехом. Это вообще было не в духе Шаст, так увещевать он точно не умел, да он бесспорно всегда мог поддержать, защитить, заставить верить тогда, когда все кажется уже невозможным, но он никогда не говорил так за период их знакомства. И, да Арс мог бы склониться к тому, что просто еще плохо знает Антона, но что-то подсказывало, что за такими речами стояло кое-что другое. — Тебе Димка целый сценарий распечатал: «Как отвечать человеку, после попытки самоубийства и изнасилования, чтобы не вызывать в нем когнитивный диссонанс?» — Настолько бездарно? — ошалело спросил Антон. Он явно не ожидал, что его так быстро раскроют. — Тох, у тебя своя манера речи, а ты сейчас говоришь со мной как с умалишенным, словно я сейчас опрокину этот стол и побегу прыгать из окна, крича, что моя жизнь не имеет смысла. — Вчера мне казалось это вполне возможным… — Антон, я вчера мог сделать все, что угодно: скурить все твои сигареты, выпить из твоего «секретного» барчика весь алкоголь, превратить эту квартиру в хаос, да даже себя в клочья изодрать, но я бы не стал вредить себе до той степени, что уже не откачаешь.       Вот только эта речь даже Арсу не показалась адекватной, а взгляд Антона только подтвердил эти догадки, мужчина смотрел на забинтованную руку младшего, и Арс невольно пытался спрятать ее, да вчера он правда поспешил с действиями, и сейчас корил себя за это, но тогда это действительно казалось разумным решением, хотя сейчас сам Попов понимал, что вчера чуть было не натворил хуйни. — Допустим, но все равно Арс, если тебе будет пиздец хуево, приходи ко мне и, да мне будет феерически поебать, будешь ты в хлам укуренный, в истерике, будешь орать на меня или говорить, что все хуйня, я выслушаю тебя и мы найдем решение, только давай больше не страдать хуйней, и думать, что можешь справиться со всем сам. — Хорошо, то есть даже если я приду и скажу, что хочу чтобы ты взял меня в охапку и забрал туда, где мы будем только вдвоем, ты будешь не против?       Рассмеялся Попов, переводя все в шутку, и он правда сам того не ожидая, чувствовал себя комфортно, даже после такого, он не стал как в тот раз зарываться в себя, не стал пытаться уничтожить все живое внутри. Он просто расслабил булки и решил жить дальше, конечно, не без помощи Шаста, этот мужчина для Арса был и правда чем-то невообразимым, каких-то пары фраз хватило, что Попов начал забывать вчерашние события, а не анализировать их с бешенной скоростью.       Конечно он чувствовал себя все еще загнанным в ловушку кроликом, но понимал, что выбраться сможет только сам, а уже помощи попросить теперь благо есть у кого, и это не могло не успокаивать. Он вновь переводит взгляд на Антона собираясь поблагодарить того, когда слышит, то чего не понимает. — …5… — глупо как нашкодивший школьник шепчет сам Антон и усмехается, не став отвечать на подъеб младшего. — Что? — Ничего мысли вслух.       После этого они продолжили просмотр фильма, ну как продолжили, Арсений дай бог досмотрел до середины, а после мирно спал на Шастовском плече, словно так и должно быть, и кажется тот был вовсе не против.

𖥡♕𖥡

      На утро Антон подбрасывает Арса до школы, и школьник заверив старшего, что все будет хорошо, покидает свою зону комфорта, вот только оказавшись один, он понимает, что нихуя не хорошо. Ему страшно зайти на территорию школы, страшно увидеть сожаление в глазах своих друзей, страшно услышать насмешки за спиной про то, что он шлюшка, спящая с преподами за оценки.       Все это он уже когда-то прошел и сейчас не готов вновь окунуться в пучину того безумия, да и тем более когда на носу грезит, кое-что пострашнее, например пробник ЕГЭ по английскому, в котором Арс до сих пор ни в зуб ногой, ни в жопу пальцем. Да Шаст действительно учит его и Арс уверен, что сдать может сейчас даже этот нещадный пробник только баллов на тридцать, неутешительно звучит неправда ли?       Он ступает на порог школы и уже готовится к косым взглядам, однако школьники и вовсе не обращают на него особого внимания: кто-то здоровается с ним, кто-то просто поглядывает, например девочки, которые еще надеяться, что у них и правда есть шанс, хотя после вскрывшейся ориентации Арсения, можно было и догадаться, что шансов ноль. Но в целом ничего примечательного, словно никто и не ведает о инциденте.       Поднявшись на третий этаж Арсения тормозят на пролете, Сережа с Лехой, те кидаются на него с объятиями, и не спрашивают как он, а кричат, что он хуйло не отвечающие на сообщения, а они между прочим, на минуточку волнуются о нем. Арс встречает их со смехом, все и правда идет своим чередом, они заходят на третий этаж уже втроем и тормозят у подоконника, парни тут же начинают расспрашивать его обо всем, потому что знают, что тот провел ночь с Шастом и это до дрожи интересует их. — Да ничего не было, просто в обнимку спали, — как ни в чем не бывало говорит гордо Попов, словно они женаты уже десять лет и это в порядке вещей. — Нихуя себе, мне бы так уметь пользоваться ситуацией, — заключает Щербаков, а затем бьет себя ладонью по лицу. — Арс, прости, я не хотел об этом напоминать тебе. — Щербаков ну ты и долбаеб, — тут же увещевает его Матвиенко. — Да ладно вам парни прекратите, со мной все хорошо, и да я правда в порядке. Будь мне до сих пор хуево, я бы в жизнь в эту ебучую шарагу не явился. — Ну вот, и заебись, а ты говорил, что хуево все будет, Арс у нас как «Гарри Поттер» из любой пизды вылезает. — Лех, я тебя сейчас реально тресну, завали. — Ну давай, Пироженка, попробуй.       Смеется в ответ Щербаков, и Серега кидается на него, все это превращается в шуточную драку, над которой Арсений правда угорает, у него и правда ахуенные друзья, таких ему уж точно нигде больше не найти. Спустя минут семь они возвращаются к подоконнику, Леха быстро поправляет свои волосы, а Сережи приходится вновь перезавязывать хвостик. — Может ты его уже сбреешь? — Ага, только когда ты начнешь химию понимать, — в ответ говорит с улыбкой Серега. — Блять, — тянет протяжно Щербаков. — У нас же сегодня лабораторная по этой хуйне, Арс поможешь? — Смеешься? Лех, то, что я апостол языка, не значит, что шарю за всю эту хуйню с химией. — Тоже мне «Граф» нашелся, — обиженно произносит Леха, надувая губы. — Попросил бы Нурлана давно и сблизились и с химией разобрался, чем тебе не повод, — предлагает Арс. — Блять, да его хуй поймаешь, он же сука у нас вечно занятой, что пиздец.       Парни лишь в ответ смеются, начиная совместный мысленный штурм, по поимке Сабурова в любовные тиски Щербакова, затем переходят на Позова, с которым дела обстоят чуть сложнее, ведь привязать хотя бы один предмет, для того чтобы тот помог, достаточно сложно. В итоге спустя время они приходят к выводу, что Леха будет сидеть в кабинете Сабурова, пока на джинсах дырку не протрет, но добьется от казаха помощи, хотя она ему и в рот не всралась эта химия. А у Сережи, резко возникнут ну о-о-о-очень большие проблемы с обществознанием.       К сожалению, до первого урока остаются считанные минуты, и парни быстро ретируются в класс, там, к слову, Арса встречают как обычно, за эти махинациями он и вовсе забыл расспросить у друзей, что, да как. Вот только после урока все становится на свои места, пока парни переодеваются на физру, Арсений выжидающе ждет, когда они останутся втроем, чтобы расспросить друзей обо всем интересующем. Вот только в мужской раздевалке пусть и остается мало людей, но компания Масленникова и Шеминова вовсе не собирается ее покидать. — Арс, есть разговор, — подойдя, говорит Масленников и вся его компашка. — Что опять? — спрашивает Попов с нескрываемым раздражением в голосе. — Только не говорите, что будете меня шантажом брать, что все расскажете всей школе, не сработает, я на этом собаку сожрал. — Мы не настолько ебнутые, чтобы о такой хуйне распаляться, сами бы уебали этого хуя. До сих пор руки чешутся. Мы это хотели сказать спасибо, за сам понимаешь, что, — указывая в сторону Эмиля говорит Дима. — И блять, я короче предлагаю перемирие, харе нам воевать — И с какого такого перепуга? Только не говорите, что вам меня жалко, уебу. — Нет, просто мы видим, что мужик ты хороший и вроде умный, а еще, нам без вас троих в своих проблемах не справится, — уже тише говорит Стас. — Нет мы точно к концу года устроим здесь «Давай поженимся!» — смеется Леха.       Спустя еще пару минут разговора обе компании приходят все же к выводу, что эта война им действительно ни к чему, и кажется все становится еще лучше, на физре Арс наконец понимает, что кажись в школе и правда не знают об инциденте, для всех их англичан свалил «по личным причинам» и слава богу, меньше знают крепче спят, да и Арсу жить спокойнее будет.

𖥡♕𖥡

      Так проходят почти три недели, Арс уже успевает прийти в себя, но в один день по почте приходит извещение о суде, и Арс понимает, с кем он будет. Он тут же кидается к маме с расспросами, однако женщина говорит уверенно, словно готова к этому бою, зная уже, что победит.       День суда наступает слишком быстро. Попов в эту ночь вовсе не спит, ему страшно, что этого хуя опять освободят из-за «недостатка доказательств», это полностью угробит Попова. Благо в это утро к их дому подъезжает Антон, и своим присутствием вызывает замешательство в голубых глазах. — Ты же должен быть сейчас в школе. — Как и ты, — отвечает с легкой улыбкой Антон. — Я отсутствую по уважительной причине, а ты учитель. — А что, учитель не может отсутствовать по уважительной причине? — с неким возмущением спрашивает Шастун и ловит на себе прищур голубых глаз, а затем поднимает руки вверх и говорит. — Ладно сдаюсь, я отпросился у Пашки, чтобы поддержать тебя, знаю же, что тебе скрытному сученку страшно и знаю, что сам ты бы в жизни об этом не попросил. Я же уже кажется говорил, что мне будет плевать на обстоятельства, но я буду с тобой рядом в трудную минуту.       У Арса в груди тепло разливается от этих слов, вымещая частично страх, однако тот до конца не отступает. Вопрос с Гудковым все еще остается открытым и сегодня правда может решится все, и Попов очень надеется, что все не пойдет как обычно по пизде, что все пройдет хорошо, что они не проебутся, как в тот раз. — О, уже приехал, — пожимая руку сыну, заключает Андрей, выходя из дома. — Тань, давай быстрее, нам ехать еще долго. — Иду, документы нужно же было перепроверить, — выходя из дома говорит мама Арсения. — О привет, Тош, рада, что ты приехал, — целуя сына в щеку, говорит она. — Ну как я мог не приехать.       После этих слов Антон с Андреем садится в машину, а Арсений задерживает маму на улице буквально на пару минут, кажется, понимая, благодаря какой телепатической силе, Шастун сорвался с работы сегодня. — Мам, это ты его попросила? — Кто его знает. Может, у него чутье хорошее.       Пожимая игриво плечами, заключает Татьяна и садится в машину, а Арсений следует ее примеру и почему-то улыбается, от всей абсурдности сложившейся ситуации, вспоминая, как в прошлом мама делала так же когда пыталась его с кем-то свести и это немного пугает. Неужели она уже в курсе, что он чувствует к своему сводному брату? Эти мысли сводят сума, но Арс откидывает их на задний план, когда они подъезжают к зданию суда.       Его тело сводит до ужаса, болезненный страх саднит где-то под ложечкой. Он на ватных ногах идет в сторону зала, где сегодня пройдет заседание. Они занимают места согласно купленным билетам, однако даже эта шутка сказанная про себя не наталкивает Арсения на веселые эмоции, только разве, что на нервный смешок прорывает.       Как только парень видит судью, слышит уже знакомую фразу «Встать, суд идет», когда слышит стук молотка, когда подсудимого заводят в зал, Арсения охватывает немыслимый страх, его тело сводит до ужаса, становится тяжело дышать, честно он даже и не слышит, что происходит на его глазах, ему просто дико страшно настолько, что он непроизвольно сжимает руку Антона, сидящего рядом с ним, до по синения собственных костяшек, а тот только поглаживает ее и шепчет, что все будет хорошо.       Когда заседание подходит к середине Арсений все же успокаивается и смотрит на женщину, выступающую в роли его адвоката. Она говорит уверенно, не запинаясь, ей явно хочется выиграть это дело. И когда она вызывает Арсения к трибуне в статусе «пострадавшего», Попову хочется чувствовать ее уверенность, однако на все вопросы судьи он отвечает скомкано перебирая пальцы, заламывая их до боли. Вот только судья явно кажется адекватнее, чем тот гад, чуть не кричавший на маленького Арсения, чтобы тот говорил громче. Он лишь просит стуком молотка затихнуть зал и выслушивает пострадавшего в полной мере.       А когда он возвращается на свое место, чувствует, как к горлу подступают слезы, ему кажется, что все закончится так же, ведь следующим выступает сам Гудков, со своим адвокатом и тот говорит более уверенно чем сам Арсений, и ему становится не по себе. Он хочет спрятаться в клубок, зажаться в чьи-нибудь объятиях, и не слышать, какой приговор вынесет судья, ведь он уже знает этот исход, он уже был в такой же ситуации, и ему действительно становится уже плохо от осознания, что все идет по тому же сценарию.       Ровно до того момента, пока адвокат не берет из рук мамы флешку и так включает на весь зал видео с камер из кабинета биологии, во всех красках. Весь зал начинает шептаться насколько это омерзительно со стороны взрослого человека, а Попов кажется впервые смотрит на Гудков за всю процессию, видя, как тот белеет на глазах. — Это не правда! — вырывается из его поганого рта. — Они подделали запись! Такого не было, — да кажись он и правда был уверен, что смог вывести камеры из строя в тот день. — Подсудимый, прошу вести вас себя прилично. Анна, у вас есть еще доказательства? — Да ваша честь, запись телефонного разговора. В тот день пострадавший звонил своему брату.....       После этих слов Арсений вновь отключается он вновь ничего не слышит или просто отказывается это делать. Антон теперь сжимает его руку еще крепче, вновь прослушивая запись того, дня как же удачно вышло, что он сам того не ведая нажал на запись разговора сняв трубку, во время вождения.       Через какое-то время судья удаляется для принятия решения, и в это время сердце Арсения просто бешено стучится в груди так, что может вырваться наружу. Он не знает, примет ли судья такие доказательства или пошлет все в ебеня, и он опять останется у разбитого корыта. Судья возвращается в зал, и теперь Арсений во все уши желает услышать справедливый приговор. Судья выходит в центр зала и начинает вещать, держа руки за спиной. — Я долго и упорно думал над лучшим наказанием для вас. И пришел к решению, что посадить вас на пожизненный срок, даже за такое коварство по отношению к людям не имею права. Однако вы будете проводить время в учреждение которое специализируется на реабилитации сексуальных преступников.        Гудков встает со своего места, когда на экране показывают таких же мужланов и насильников, как он, те приветствуют его через экран говоря: что он пупсик и, что они с нетерпением его ждут, а сам Александр белее на глаза еще пуще прежнего. — У вас будет много времени на реабилитацию, с людьми у которых такие же проблемы. Двадцать лет.       После услышанного приговора Гудков, ошалевший, падает на стул, а судья удаляется из зала, приводя приговор в действие без права на обжалование. И тогда Арсений, понимая, что он, наконец, выиграл и что эта тварь ближайшие двадцать лет точно не сможет уже никогда достать утыкается носом в плечо Антона начиная плакать от счастья. Тот поглаживает его по спине и, кажется, целует его в макушку хотя нет, забудьте. Наверное, ему просто кажется.       А тем временем Гудкова сковывают в наручники и уводят из зала. Он тормозит, глядя на довольную Татьяну, и готов ей в рожу ядом прыснуть. Однако женщина приближается к нему и тихим шепотом произносит: — Ты бумажный самолетик, а я Боинг-747, не думай, что ты на столько же силен как я, только потому что умеешь летать.       Он покидает зал ошарашенным и злым, а Татьяна прокручивает в голове все, она наняла идеального адвоката, и ей попался идеальный судья. Конечно, это не удача, вовсе нет. Дело в том, что эти двое гарантированно были на их стороне, ведь сама мама Арсения когда-то помогла спасти им их семейную жизнь, и когда они узнали о повторном происшествии, не смогли отказать в помощи. В этот раз суд и правда был на их стороне, не зависимо от обстоятельств и доказательств.       Она смотрит на сына, уткнувшегося в плечо Антона, и улыбается искренне и честно, она обещала ему, что не проиграет, и сделала это. И эти эмоции — слезы счастья, легкая нерешительная улыбка на лице ее сына, слезы, которые старший аккуратно вытирает с его щеки, хотя и сам явно счастлив до безумия, стоит всего. Татьяна и правда, видя все это, в очередной раз понимает, что готова пойти на все ради теперь уже двух сыновей.

𖥡♕𖥡

      Они выходят из здания сюда вчетвером, и каждый не может перевести дух эмоции зашкаливают до придела. Мама говорит, что это следует отпраздновать, и она никому не позволит отказаться, а члены семьи и не против. — Значит так, тогда мы с Андреем домой, начнем подготовку к праздному ужину, а вы мальчики сгоняйте в магазин, а то у нас не с чем будет отметить, — игриво помечая про спиртное, говорит Татьяна. — Хорошо мем будет сделано, — говорят двое счастливых парней. — Я вообще не понимаю, кто у нас главный в семье? — разводя руками, говорит отец. — Прости, пап, но она, — смеются двое младших указывая на маму и бросаются в бега, не хотят они получить от Андрея леща. — Ах, паршивцы, все равно домой приедете, так, что не уйдете, — смеется Андрей, и они с Татьяной отправляются к своей машине и уже в пути он спрашивает у супруги. — Тань, а зачем ты их в магазин послала, у нас же алкоголя в погребе хоть отбавляй, им пол страны напоить можно. — Андрюш, ты не поймешь, скажем так это для укрепление семейных узов, — смеется в кулак себе Попова, имея совершенно другое значение за этой фразой.

𖥡♕𖥡

      Закупившись всем, они едут по дороге под «Районы-кварталы», подпевая кто громче, и просто кайфуют от этого вечера, это действительно лучший день в жизни Арсения. Вот только Антон нежданно негаданно тормозит около набережной. Попов тут же поворачивается на него и спрашивает: — Почему мы остановились? — Скоро узнаешь, — говорит загадочно Шастун. — Пойдем.       Они выходят из машины и, спустившись вниз на мостовую, Арсений понимает для чего Антон сюда его привез. Перед ним алыми волнами заходящего солнца раскрывается прекрасный закат. Арс смотрит с упоением и вновь улыбается так искренне и по-настоящему. Ему тепло, ему до жути горячо внутри, от понимания, того, что Шастун помнит, о его предпочтениях, пускай и сам он тоже любит закаты.       И за этими мыслями он совершенно не замечает, как на него смотрят со стороны. — …6… — разрывая тишину, говорит Антон. — Что ты там постоянно считаешь? — с улыбкой спрашивает Арсений. — Ничего, просто мыслю вслух.       Вновь оправдывается Антон, и, глядя на этот закат, Арсений приходит к выводу, который отрицал долгое время. Антон, правда, хороший друг, брат, соратник, но не более. Он не видит в Арсе никого, кроме «мальчишки» и как бы сам Попова не хотел того отрицать ему никогда не занять место Ирины в сердце Шаста, а портить их отношения постоянными подкатами и бездумными попытками привлечь его внимание к себе он тоже не может, он тоже, знаете, ли горды.       Они уже говорили об этом с Лехой и Сережей, и на удивление, Арс оказался не один, кто думал так не первый день, они в троем должны были отступить, и сегодня он сделает это, потому что они договорились, потому что он понимает, что хочет быть просто рядом с Антоном, Шастун для него лучик света, и он хочет, чтобы он был всегда рядом, пускай и его чувства канут в лету. — Антон я должен тебе кое-что сказать… Я долго думал и понял, что вел себя, как дурак, постоянно подначивая тебя, это правда было глупо с моей стороны. Но я очень дорожу нашими с тобой отношениями и поэтому хочу сказать, что больше так поступать не буду, не буду тебе так сильно докучать. — Арс, погоди, это конечно замечательно, но с чего ты решил, что ты мне докучаешь? — Антон, я не маленький и вижу это, вижу как ты реагируешь на все мои приколы, поэтому здесь и сейчас я хочу закончить все это, давай будем хорошими братьями без всяких интриг       Он протягивает руку и внутри хочет, чтобы Шаст возразил, но старший и не собирается этого делать. Он пожимает руку в ответ и улыбается, но как-то странно. Хотя Арс сейчас этого, и не видит он думает про себя: «Я отпускаю тебя, отпускаю свои чувства к тебе, я надеюсь, у меня получится быть для тебя хорошим братом…».