Разгадка его жизни

– Давай, очнись! Ну же!       Тео раскрыл глаза, пытаясь сфокусировать зрение. Под своей спиной он ощущал влажную, словно губку, землю. Он медленно сел, моментально почувствовав головную боль, и наконец сумел разглядеть ошалевшее лицо Уизли. Тот был весь измазан в земле вперемешку с кровью. Это была его кровь? – Нотт! - снова позвал его Уизли.       Рассеянно ощупав свое лицо, Тео понял, что принял свой прежний облик. Взглянув на ладонь, он увидел кровь. Подняв брови, Тео ощутил дискомфорт и предположил, что рассек одну из них при падении. Видимо, он налетел лицом на какой-то камень. – Что ты натворил! - воскликнул Уизли, видя, что слизеринец полностью пришел в себя. Он отправил Долохова прямо в Нотт-менор.       Это можно было считать катастрофой, но если бы Тео не сделал этого, то их бы насмерть расщепило от двух параллельных перемещений. – Мог бы поблагодарить, для разнообразия, - ответил Тео, поднимаясь на ноги. – За то, что ты все это время позволял следить за нами твоему папаше и сдал ему наше направление? - вскрикнул Гриффиндорец, - ну уж нет! Мы сейчас же идем в дом и я доложу обо всем остальным!       Взвинченный Уизли резко схватил его за рукав, намереваясь протащить его сквозь камыши, но Тео резко вырвался, отчего рыжий распластался в болотной луже. – Ты бы предпочел чтобы нас расщепило? - разозленно спросил он, - или может, ты хотел отправиться с ним?       Гриффиндорец поднялся на ноги, тяжело дыша и не менее тяжело глядя на Нотта. На его лице начало проскальзывать понимание безвыходности той ситуации, в которую они попали. – Если не ошибаюсь, то Пожиратели пробрались сюда прошлым летом и без жучков. Они не совсем дураки и не сунутся сюда, пока существует Министерство. Перстни невозможно отследить, если их не носить на руке, - уже тише добавил он.       Уизли ничего не ответил и направился в сторону виднеющегося из за растительности дома.       На полянке перед Норой их ожидала одинокая фигура. По мере того, как они приближались к крыльцу, Тео сумел узнать в ней Грейнджер. Она тоже узнала его, со всех ног бросившись на встречу. Нотт ускорил шаг, постепенно переходя на бег, желая скорее добраться до нее, будто бы от этого зависел весь мир.       Было раннее утро. Рассветные лучи образовывали алый нимб вокруг вздымающихся пышных волос девушки. Царапины и кровоподтек на виске, добавляли антуража, делая ее из нее воинственного ангела. Распахнув объятия, он позволил их телам врезаться друг в друга и прижал Гермиону к себе, вдыхая до боли родной запах ягод. Сердце стучало в груди, отбивая ритм в ушах. – Я тоже рад, что ты жива, - буркнул Рон, проходя мимо них, задев Тео плечом.       С горечью, Слизеринец заметил, как глаза девушки метнулись в сторону уходящего друга. Надо сказать, друг из него был паршивый. В момент, когда такие вещи, как их жизни значили больше, чем когда либо, Уизли продолжал концентрироваться на своих пубертатных инстинктах ревности. Нотт видел, как Гермиону беспокоило его отношение к ней и едва мог сдерживать себя, чтобы не встряхнуть Уиезела и не напомнить ему, о чем он должен думать в первую очередь.       Они зашли в дом и первое, что ощутил Тео, было то, как его с силой прижали к каменной стене. Люпин держал его крепкой хваткой, что было удивительно для его худощавого телосложения. Но все же, он оборотень, - напомнил себе Нотт.       Казалось, что бывший профессор собирался его допросить, но совершенно не представлял, как именно это сделать. На помощь Нотту поспешил Поттер, пытаясь отцепить Люпина от него. – Римус! - воззвал к нему Гриффиндорец, - это не вернет его! – Кого? - пропыхтел Тео, потирая шею, в которую только что впивался локоть Люпина. – Грюм погиб, - мрачно объявил Шеклблотт, - Наземникус сбежал. Тебя все равно придется допросить, за мной, - скомандовал он.       Аврор повел его в комнату, путь в которую пролегал через гостиную. Нотт застыл в проеме, пытаясь рассмотреть фигуру на диване, за столпившемся вокруг него семейством Уизли. – Мой мальчик, - причитала миссис Уизли, пробираясь сквозь своих детей с полотенцем. – Что произошло? - спросил Тео у Нимфадоры, стоявшей чуть в стороне от них. – Снейп отсек Джорджу ухо, - сообщила она, глядя на Кингсли за его спиной, - я пойду с вами.       Оказавшись в маленькой комнатке, напоминавшей кабинет, Тео приметил уже расположившегося здесь Уизли. Нимфадора закрыла дверь за ними, опершись на нее. – Итак, - начал Шеклблотт, - вы вернулись последними. Я уже опросил остальных на предмет всех происшествий и готов выслушать вас. Что произошло?       Конечно же, первым заговорил Гриффиндорец: – На нас напал Долохов. Он пытался трансгрессировать вместе с нами. Я управлял метлой, Нотт оборонялся. – Что было дальше?       Уизли хмуро смотрел на Тео, но не собирался говорить ни слова. Он едва заметно кивнул, давая Нотту сигнал продолжить его рассказ. Это было ошеломляюще, учитывая, что тот ненавидел его всеми фибрами души. Очевидно, что его спасение сдвинуло их взаимоотношения ближе к «нейтральным». – В моем кармане был семейный перстень. Он почувствовал угрожающую мне опасность и попытался переместить нас в Нотт-менор. Я подкинул его Долохову и мы смогли вырваться.       Нимфадора и Кингсли переглянулись. – Значит он мертв? - спросил Бруствер. – Не уверен, - ответил Тео качая головой, - родовая магия очень сильна, а значит его могло не расщепить, а доставить в пункт назначения.       Нимфадора запрокинула голову, запуская руки в волосы: – Твой отец сможет найти нас через этот перстень? Зачем ты сохранил его? – Нет. Я думал, что он может пригодиться Ордену, - коротко ответил он.       Казалось, их устроили полученные ответы. Вдруг, Кингсли снова обратился к нему: – Хотел поблагодарить тебя за помощь нам с Грейнджер, - он сдержанно кивнул, - ты неплохо справился.       Тео принял его скупое признание своей значимости и решил задать интересующие его стратегические вопросы. – Джордж Уизли ранен, Грюм погиб. Что с остальными? – После того, как Волан-де-морт убил Грюма, Наземникус струсил и трансгрессировал. Все остальные впорядке. – Кто займется поиском Наземникуса? - резонно спросил Тео, поздно осознав свой командный тон. – Нет смысла искать его. Он не побежит выслуживаться Волан-де-Морту, скорее заляжет на дно. – Он знает, где находится штаб квартира. Если они поймают его, то Орден может лишиться безопасного места, - возразил Тео. – Флетчер не хранитель тайны. Об этом не тебе думать, - резко осекла его Тонкс, - мы закончили.       Прямо под дверью их караулили обеспокоенные Гермиона и Гарри. Нотт слегка улыбнулся, давая им понять, что все прошло не так уж плохо. Они встали посреди коридора, возле кривой лестницы, походившей на строительные леса, наблюдая за тем, как уходили Кингсли и Тонкс, переговариваясь между собой. – Идемте, - шепнул Поттер, - резко взбегая по ступенькам.       Они оказались в пестрой спальне, увешанной плакатами Пушек Педдл, очевидно принадлежавшей младшему Уизли. Поттер плотно закрыл дверь и наложил заглушку. Гермиона, вооружившись своей мини-сумочкой, начала залечивать рассеченную бровь Нотта, затем переключившись на Рона. Тот отмахнулся от ее помощи, буркнув, что справится сам. – Итак, - Гарри привлек их внимание, слегка повысив голос, - нам нужно сосредоточиться на поиске крестражей и определить дальнейшие шаги. – Расскажи, - шепнула Гермиона Нотту, выбираясь из пространства его колен, где стояла все это время, залечивая его рану. – Я обыскал комнату Регулуса на Гриммо и допросил домовика. Он знает что-то о медальоне, но расскажет только с твоей помощью. Предлагаю отправиться туда сразу после свадьбы, вряд ли в этот момент нас будут поджидать.       Поттер слушал, глядя в окно, и сосредоточенно кивал. – Касаемо чаши, - все, за исключением Гермионы, знавшей подробности, оживились, - мне удалось выяснить, что она всё ещё находится в Гринготтс. В хранилище другого Пожирателя.       Его собственный слух немного резало от того, как он теперь позволял себе называть отца вслух. – Какого другого? - разочарованно спросил Уизли, - мы же не будем вламываться во все ячейки банка. – С этим проблема. Мне на ум приходит несколько фамилий, но я не уверен. – Он не уверен, - стукнув по колену ладонью усмехнулся Рон, - твое участие и затевалось ради этой проклятой чаши, а ты ничего не выяснил!       Гермиона хотела вмешаться, но Поттер опередил ее. – Благодаря Тео мы знаем, как найти медальон. Это уже достижение, учитывая последние месяцы. Решено, - резюмировал он, - первым прорабатываем Гриммо.       В дверь начали настойчиво стучать. – Черт, - пробухтел Уизли, вскакивая с кровати, - это мама.       Поттер снял заглушку и отступил от двери. – Делакуры приедут к ужину, - объявила миссис Уизли, с подозрением заглядывая в комнату, - у вас есть время немного отдохнуть перед их появлением. Гарри, ты будешь спать с Роном, но ради Мерлина, не шумите, за стенкой будет Джордж! Гермиона с Джинни, а ты, милый, - она призывающим жестом замахала в сторону Нотта, - не обижайся, но тебе придется поспать в гараже. Уверяю, там ни чуть не хуже. Для Артура там уже, своего рода, дом родной, - она чуть закатила глаза, - в общем, все оборудовано как следует! Обед через пол часа.       Когда она скрылась за дверью, Гарри, будто бы это не было очевидно, добавил: – Никому ни слова.

***

– Тут действительно мило, - заметила Гермиона, прохаживаясь по гаражу, который являл собой металлический контейнер, - в последний раз, когда я была здесь, негде было даже присесть. – Это больше похоже на мастерскую, чем на гараж, - отметил Нотт, - мистер Уизли что-то изобретает? – Ну, - Гермиона покачала головой, - скорее разбирается что к чему. Вон там лежит мой старый телевизор, - она обернулась, - вряд ли он работает…       Нотту и в голову не приходило жаловаться на эти условия. Да, повсюду стояли стеллажи с неизведанным хламом, но тут имелась кровать и чистый комплект постельного белья. О большем он не просил. – Молли трепетно относится к правилам, - пояснила Гермиона, - ‘никакой общей спальни в моем доме до брака’, - сказала она тоном миссис Уизли, чуть улыбаясь, - это дословно то, что услышал Фред, перед тем как позвать Анджелину на праздники в Нору. – Полагаю, - усмехнулся Тео, - прошлой ночью нам сделали исключение? – Я здорово поругалась с Грюмом на собрании, - печально заметила Грейнджер, - возможно нас решили просто не беспокоить. А теперь уже слишком поздно, чтобы объясниться с ним…       Нотт понимал – это была далеко не последняя потеря для них. События начали только раскручиваться и новых смертей было не избежать. Ему тоже было жаль старого мракоборца, однако просвет все же был. Если бы на месте Нотта оказалась беременная Тонкс, то трупов было бы три. Сегодня они обошлись счетом 1:0 в пользу Темного Лорда, но сумели вывезти Поттера. Тео обнял Гермиону, позволяя ей уткнуться носом в его плечо. – Спасибо, что помог нам с Кингсли, - сдавленно произнесла она, - и спасибо за Рона. Если бы ты не… – Я же обещал, что не спущу с тебя глаз, - он нежно погладил ее по волосам, - единственное, мы лишились перстня, а с ним и проникновения в Гринготтс. Можно было проникнуть туда еще раз, но под видом отца… – Это не единственный способ, - задумчиво ответила Грейнджер, - очень удачно, что у тебя поселили здесь. Я начала варить дополнительные порции оборотного, но делать это в моей, пусть и бездонной сумке, крайне неудобно, а в доме могут заметить и начать задавать вопросы. – Конечно. Гараж в твоем распоряжении, - ответил Тео, - куда затруднительнее будет добыть образец волос нужного нам пожирателя и предмет удостоверяющий личность. – Нам выдастся шанс решить и эту проблему, - утешила она, - в конце концов, чаша не в вашем хранилище, а значит в обличии Тиберия нет необходимости.       Призвав из сумочки кипящий котелок, Гермиона разместила его на полу за телевизором. Глядя на бурлящее зелье, Нотт не мог отделаться от мыслей об отце. Он словно провалился сквозь землю, не предпринимая ни единой попытки найти его. Тео не мог придумать никакой более стоящей причины, чем как полная вовлеченность Тиберия в новый наступательный план Темного Лорда.

***

      Миссис Уизли успела накрыть довольно богатый стол к приезду гостей. Грюм погиб только этим утром и весь сегодняшний обед походил на поминки, не смотря на то, что не было даже возможности забрать его тело. Ужин же, словно проходил в какой-то иной реальности. Сегодня был день рождения Поттера и все будто бы поставили на паузу произошедшее, в желании не отнимать у него радость этого дня.       Лесничий испек совершенно несуразный торт, но был крайне горд, что обошелся без орфографических ошибок. Судя по всему, это было традицией, о которой Тео не мог знать. В честь совершеннолетия, Артур Уизли позволил Гарри бокал шампанского, что не могло не вызвать улыбку. Всем было известно, что в любой факультетской гостиной, в свободном доступе имелся алкоголь, заботливо припрятанный старшекурсниками.       Люпин, на правах ближайшего друга его родителей, произнес весьма трогательную речь, заставив всех окружающих прослезиться. Затем, он преподнес в подарок Поттеру часы, принадлежавшие его отцу. Этот момент так тронул Нотта, что остальную часть подарков он благополучно упустил, пребывая в своих мыслях, вернувшись в реальность, лишь когда настала их очередь с Гермионой. Они вручили ему книгу «Семь правил первоклассного зельевара», которую купили перед отправкой на Гриммо. В поздравительной речи Гермионы снова был описан какой-то общий случай, о котором Нотту было неизвестно. Эта книга раскроет твои скрытые таланты и без чужих заметок, - добавила она.       Слизеринцу было немного неловко от того, что он не знал ничего об их общем прошлом. Не смотря на то, что все были добры к нему, он продолжал чувствовать себя отстраненным.       Поскольку подарок был от них двоих, он тоже решил дать напутственных речей, упомянув талантливого предка Гарри, который изобрел зелье «Просто блеск», чем приятно смутил и без того раскрасневшегося именинника.       Больше всех, Тео был рад увидеть Андромеду, живой и невредимой. Она прибыла в компании своего мужа Теда, который, как и его жена, только познакомившись с слизеринцем, отнесся к нему по-доброму, без условностей. Они выглядели гармоничной парой и своим существованием развенчивали все предрассудки по поводу отвратительности связей чистокровных с маглорожденными. Глядя на обнимающихся супругов средних лет, Нотт представлял себя и Гермиону, лет так через двадцать. Он мог только догадываться, через что им пришлось пройти, но неистово желал того же, что было у них.       Позже появились Делакуры, принеся с собой атмосферу скованности. Тео немного удивила натянутость их взаимодействий с старшими Уизли, хотя казалось, что их бесконечное добродушие не оставляло безразличным никого. – Матушка не особо жаловала Флер, - шепнул ему на ухо Джордж. Теперь, когда он носил бинтовую повязку, их с братом было реально различить. – Но все изменилось, после того, как на старину Билли напал Фенрир, - Фред подобрался к Слизеринцу с другой стороны и теперь они оба вводили его в курс семейной драмы. – Их отношения с Флер окрепли еще больше, ведь теперь ему стали по нраву устрицы и тар-тар из говядины, - усмехнулся Джордж, - Материнское сердце растаяло, видя как невестка заботится о раненом сыне, но… – Сердце другой матери продолжает держать оборону, помня прежнее предвзятое отношение, - добавил Фред и оба брата отступили от Нотта, приветствуя Делакуров.       Едва заметив Нотта, мадам Делакур побледнела и отступила к мужу, цепляясь за его руку: – Comment est-ce possible? Il est mort , - прошептала она, косясь на слизеринца.       От таких заявлений ему стало не по себе. Нотт знал, что может вызвать их недоумение своим присутствием, но полагал, что дело будет только в Изабель. Делакуры проживали во Франции, а Флер училась на два курса старше Богарне.       Обстановка за столом была достаточно напряженная, начиная с того, что мадам Делакур вздергивала брови каждый раз, когда Молли что-то говорила, заканчивая тем, как Артур пытался сгладить острые углы в их диалоге. Находиться под перекрестным огнем было достаточно трудно, так как Молли всячески пыталась ввязать его в диалог из-за его знания языка. Нотт смог переместился к дивану, как только покончил с горячим. Он оперся об спинку дивана, медленно помешивая содержимое своего бокала. – Je suis désolé, Monsieur Nott , - обратился к нему Делакур, занимая место рядом, вдали от ледяных баталий двух матерей, - не мог не спросить вас. Как так вышло, что вы живы и вы здесь? – Á vous de me dire . Я даже не знал, что я мертв. – Как же так? - недоумевал месье Делакур, будто бы Нотт не стоял сейчас, абсолютно точно живой, перед ним, - я работаю в жандармерии при Министерстве и лично видел материалы дела! - воскликнул он, - ваше тело обнаружила прислуга, в окрестностях Нотт-менора, спустя три часа, после гибели мадемуазель Де-Богарне.       Нотт едва смог удержать лицо, не подавая вида, как скрутило его внутренности от четкого подтверждения факта смерти Изабель. – И вы хотите сказать, что видели мое тело? – Конечно! - воскликнул он, - в нашем распоряжении были все колдографии пришитые к этому делу, но Британское Министерство не допустило нас до расследования деталей вашей, кхм, - он прокашлялся, - гибели.       Весьма кстати, что далеко не все в этом доме знали французский, но еще оставались и те, кто мог понять их разговор. – Прогуляемся?       Во дворе еще только начиналась подготовка к торжеству. По указанию мистера Уизли, Поттер и рыжий весь день избавляли окрестности от присутствия гномов, в то время как остальные трансфигурировали живую изгородь из кривых кустов. Пустующей оставалась лишь площадка под шатер. Сегодня ожидался дождь, так что это было решено перенести на завтра.       Нотт извлек из кармана пачку сигарет. Миссис Уизли не жаловала курение, даже во дворе, и всячески ругалась на Люпина, пытавшегося закурить здесь все утро, но у Тео были особые обстоятельства. Не каждый день узнаешь, что ты мертв. – Предположительно, ваша смерть наступила от перекрестных чар, которые были нанесены неизвестным Мадемуазель Де-Богарне и, впоследствии, принятые вами, в момент наложения родовых чар будущих супругов. Это лишь теория, так как мы смогли изучить только тело девушки. Месье Нотт опознал ваше тело, после чего, забрал его, не допуская к нему колдокриминслистов. – Потому что тело, было чужое, измененное трансфигурацией, - заключил Тео, - Почему ничего не было в газетах? Ни обо мне, ни об Изабель. В момент когда, как вы сказали, нашли тело, я и вовсе находился в людном месте. Там было полно свидетелей. – Стаут секретности, - пояснил Делакур, - ваши родители настояли. Газетчиков не допустили до дела, ограничивая их лишь домыслами. Впрочем, достаточно скоро, вся Англия отвлеклась на убийство Дамблдора, а французскую публику мало волнует судьба британских чистокровных. Вы сказали, что находились в Хогвартсе, но опрос свидетелей указывает на то, что вас никто не видел.       Это было не лишено смысла. В тот вечер творился такой хаос, что ошарашенные студенты и преподаватели могли попросту не обратить на него внимания в толпе. Кроме того, весь следующий день, он и вовсе провел в прошлом, а когда вернулся, его видели лишь друзья и Гермиона. Карету, по обыкновению, везли фестралы и получалось, что его и в прямь никто не заметил. Отцу вовсе не составило бы труда найти его, если бы ему это было нужно. Оставался вопрос, для чего ему нужно было представить сына мертвым? – Знаете, когда я увидел вас, то на секунду, решил было, что вы призрак, - продолжил Делакур принимая сигарету из его протянутой пачки, - но потом я начал понимать. – И что же вы поняли? - спросил Тео, делая затяжку. – То, что вы мертвы, вам на руку.

***

      По-видимому, временное пристанище Нотта теперь превратилось в их маленький штаб. Ни сказав ни слова, Поттер и Уизли вломились сюда, словно у них была такая договоренность. На самом деле, Тео хотелось побыть наедине со своими мыслями. В пол уха он слушал то, что обсуждали ребята. – Нет, Гарри! - возражал Уизли, - ты не протянешь один и дня! - он взглянул на отстраненного Нотта, ожидая поддержки.       Уизли поймал Поттера под утро. Тот намеревался в одиночку отправиться на поиски крестражей, не ставя никого в известность. Разумеется, это было глупо и совершенно опрометчиво. Как и все, что приходило в его избранную голову, а Рон не придумал ничего лучше, чем привлечь к интервенции Нотта. – Из за меня гибнут люди! - крикнул Гарри, - мои родители, Сириус, Седрик, Дамблдор, теперь Грюм! Я больше не могу допустить этого. Дамблдор поручил крестражи мне, значит я сам должен разыскать их. Один. – Поттер, - устало протянул Тео, - твой друг прав.       То ли из за того, что ему страшно хотелось обратно в постель, то ли потому, что его поразила солидарность слизеринца, Уизли особо сильно моргнул, глядя на него. – Без Гермионы ты не справишься. Впрочем, как и без меня, ведь одну ее я не отпущу. Дамблдор дал задание не только тебе.       Гарри сбросил рюкзак с плеча, плюхнувшись на кресло: – Я помню, - вздохнул он, - просто все это не дает мне покоя. Я не хочу, чтобы кто-то пострадал. – Никто не… – Кто-то непременно пострадает и ты ничего не можешь с этим сделать.       Уизли во все глаза вылупился на Нотта. – Зачем ты ему такое говоришь! Наша задача остановить его, а не мотивировать на верную смерть! – Все нормально, - оборвал его Поттер, - он прав. Это война, значит жертвы еще будут. – Ты же больше не собираешься уходить? - настороженно спросил Рон, - просто я бы вернулся в постель. Завтра пиздец какой ранний подъем. – Все нормально, - заверил его Гарри, - иди. Я скоро вернусь.       Как только Уизли ушел, Поттер вновь заговорил. Тео не был расположен к задушевным разговорам с ним, но похоже ему и правда это было нужно. – Понимаешь, - сказал он, - у меня такое чувство, будто бы я несу смерть всюду, где оказываюсь. Моя семья мертва, мои друзья погибают друг за другом, словно на мне какое-то проклятье. – Понимаю, - вздохнул Нотт, - я чувствую примерно тоже самое. – Твоя мама? - аккуратно спросил Гарри. – В каком-то смысле, - ответил Тео. Он не собирался вываливать на Поттера весь свой жизненный груз и рассказывать ему об обряде. Эта информация была только для него. – Помнишь, у меня должна была состояться помолвка? – Припоминаю, - виновато пробубнил Поттер, - чтобы ты смог попасть в хранилище и забрать чашу. С девушкой что-то случилось, в газете писали, что она впала в кому. – Неужели, ты еще веришь Пророку? Не было никакой комы, - на выдохе произнес Нотт, - я не хотел дать помолвке завершиться и предварительно договорился с Изабель. Мы заключили непреложный обет, в котором я поклялся обезопасить ее от гнева родителей и отстегнуть приличную сумму, а она должна была просто сказать «нет» в нужный момент. Во время помолвки Изабель передумала. Ее убили чары обета в смеси с чарами какой-то провидицы, которые должны были его снять. – Она захотела получить все. Влиятельных родственников, деньги, - задумчиво произнес Поттер, глядя перед собой, - это ее выбор. Ты считаешь, что виноват? – Да. Я мог не делать этого. – Тогда бы тебя не было здесь с нами. Мы бы не узнали ничего о чаше, не узнали бы ничего о Регулусе. Ты бы был под контролем отца и неизвестно, как бы это закончилось для тебя. – Ты говоришь в точности, как Гермиона, - усмехнулся Нотт, - вот и подумай. Если слишком долго зацикливаться на каждой потере, получится ли достичь конечной цели?       Прозвучало немного цинично, но Тео не знал, как иначе донести свою мысль. – Ты прав, - медленно ответил Поттер поднимаясь на ноги, - как ты узнал, что Изабель, в итоге, умерла? – Мне рассказал отец Флер. Кстати, оказалось, я и сам мертв уже два месяца.       У двери снаружи раздался какой-то шорох, заставив их резко прервать диалог и переглянуться, словно они находились в бегах.        Как правило, Тео всегда был немногословен, если дело касалось его самого. Даже близкие друзья узнавали о важных подробностях его жизни, как правило, спустя какое-то время. Может быть то, что сегодня он чуть не  пожертвовал своей жизнью ради Поттера, заставило его неожиданно приоткрыть завесу, за которой покоились терзающие душу мысли.  – Тео? - шепнула Гермиона, показываясь в дверном проеме. Она заметила Гарри только после того, как закрыла дверь и вздрогнула. – Что ты здесь делаешь? - недоуменно спросила Грейнджер, замерев на пороге. – Что-то случилось? - встревоженно спросил Нотт. После столь насыщенного дня, он не ждал ничего хорошего, видя на своем пороге Гермиону, в наспех накинутом халате. – Все в порядке, - заверила она, продолжая сверлить своего друга изучающим взглядом.       Гриффиндорца охватило смущение, о чем говорили его резко покрасневшие уши. Он воспринимал их отношения достаточно спокойно, но пока не понимал, как вести себя в их присутствии. Пробормотав что-то вроде извинений, он быстро схватил свой рюкзак и убежал обратно в дом. Нотт представил, о чем мог подумать Поттер и усмехнулся, глядя ему вслед. – Почему у Гарри был рюкзак? - между ее бровей образовалась морщинка. – Ничего серьезного, - Нотт похлопал по покрывалу, на котором сидел, призывая Гермиону присоединиться к нему, - небольшой нервный срыв на фоне ответственности за всё живое, но уже все в порядке. – Мне не спалось, - она устроилась на кровати, поправляя халат, - и из окна я увидела Рона, выходящим отсюда.       Гермиона вглядывалась в лицо слизеринца ища подтверждение своим догадкам. Вопреки ее ожиданиям, Тео решил поделиться с ней вовсе не предполагаемым конфликтом с ее друзьями. – Я все думаю о своей смерти. Долохов мог узнать меня.       Девушка придвинулась ближе к нему, разместив голову на его плече. – Рон сказал, что в небе ты еще был в обличии Гарри, - утешила Гермиона, - Долохов мог подумать, что мы украли перстень и это было бы даже не лишено логики. Не знаю, зачем твоему отцу нужна эта инсценировка, но она нам это на пользу. Никто из Пожирателей не знает, что ты жив. Ты наш кот в мешке, - улыбнулась она, прижимаясь ближе.       Тео сжал губы. Ее слова, хоть и имели смысл, совершенно не вселяли спокойствие. С того момента, как исчез Долохов, его мысли не покидали слова Забини. Отец поймет, что он с Грейнджер и действительно может бросить силы на то, чтобы избавиться от нее. Это может стать для него такой же вожделенной задачей, как убийство Поттера для Темного Лорда.       Гермиона развернулась к нему, разглаживая складку между бровей пальцами. С минуту ее глаза бегали по его напряженному лицу, казалось, в поисках какого-то видимого отражения его мыслей. Она была права. Ни к чему было копаться в этой ситуации без возможности узнать правду, гораздо правильнее будет пользоваться сложившимися положением. – Есть пара мыслей, как использовать опыт твоего отца и скрыть тебя завтра от посторонних глаз, - загадочно произнесла Грейнджер.