***
Пока остальные вернулись к подготовке торжества и приезду гостей, Нотт уединился в гараже вместе со своей частью наследства. Ежедневник оказался заколдован и требовал некие чары для разблокировки написанного. Тео перепробовал все известные ему способы, вплоть до жертвы крови, порезав палец, в попытке раскрыть его данные, но книга не поддавалась. Слизеринец раздраженно выдохнул, отбросив ее от себя. Он уперся взглядом в потолочную лампочку, не понятно для чего находившуюся в месте, где никогда не было магловского электричества, и неожиданно вспомнил про оборотное зелье Гермионы. При его создании, девушка пользовалась заметками, которые скрывала от посторонних глаз простыми чарами невидимости. Поскольку приготовление требовало постоянного внимания, Тео подключился к этой задаче, в нужное время помешивая зелье и заполняя таблицу изменений в ее тетради. Он подошел к телевизору и забрал обнаружитель. Идея была совершенно дурацкая, но попробовать стоило. Ни на что не надеясь, Нотт открыл первую страницу дневника, начав стирать. К его удивлению это сработало. На странице начал проступать текст. 1 августа, 1980 Оказалось, события нельзя запустить без моего прямого вмешательства. Собеседование прошло не так, как я ожидал. По началу Севилла показалась бесталанной шарлатанкой и я уже было начал беспокоиться, но внезапно она заговорила. «Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда... рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца... и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы... И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой... тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца...» Я должен убедиться в том, что Реддл выберет Поттеров, а не Долгопупсов. Полукровку, как и он сам. Тео медленно оторвался от чтения. Если Дамблдор преследовал цель ужаснуть его, завещав эти записи, то он почти достиг ее. Как человек, обладавший холодным разумом в необходимые моменты, Нотт понимал, зачем нужно было убивать именно Поттеров, но как почти что приятеля Гарри, эти строчки заставили его содрогнуться. Он старался не давать морально этическую оценку покойному директору, а опираться на факты. Главным посылом было совершенно другое. Месси́я всех чистокровных действительно был полукровкой. Должна была быть какая-то связь между тем, почему крестражи должен был найти именно Поттер и тем, что только он способен убить Темного Лорда. Нотт надеялся узнать об этом по ходу изучения, но ежедневник был исписан до конца, а значит рациональное чтение не могло ускорить этот момент. Важно усвоить всю информацию, каждое слово. Кроме того, Скитер выпустила свою новую книгу. Биографию Дамблдора, обещавшую в рекламной аннотации интервью с его ближним окружением. Для полноты картины не мешало бы прочесть и ее. Писанина Скитер не могла в полной мере сравниться с первоисточником, но вполне способна дополнить картину в целом. В дверь постучали. Слизеринец ловко приподнял матрас, забросив под него дневник. — Книга настолько короткая, что я уже успела прочесть по два раза каждую сказку, - вздохнула раздраженная Гермиона, упав спиной на его кровать. Она потянулась, лениво выронив потрепанное издание на матрас. — Нашла что-то интересное? - он засунул руки в карманы. — Сказки Братьев Гримм более увлекательны, но, - она нахмурилась, - в одном месте нарисован символ, от руки. Я не встречала ничего подобного прежде. — Могу взглянуть? Гермиона передала ему сборник сказок, повернувшись на бок и подперев голову рукой. Тео застыл на несколько секунд, разглядывая девушку. Ее длинные каштановые волосы разметались по кровати, а воротник футболки съехал, обнажая тонкое плечо. — А что было в твоем ежедневнике? - ее вопрос быстро вернул Нотта в реальность. — Я только начал, - честно ответил он, - похоже на личный дневник и, согласно записям, Темный Лорд полукровка. — Ты не знал? - удивилась Гермиона, - это же стало широко известно после Турнира Трех Волшебников. — Как и все, я считал это чем-то из разряда сплетен и потом даже забыл об этом. В тот год все обвиняли Дамблдора с Поттером в клевете и сговоре. Чистокровные, особенно приверженные ему, и на толику не поверили этой информации. — Удивительно, как работает страх, - задумчиво заключила она, - он ведь даже не скрывал этого от последователей, призвав их на магловское кладбище. Нотт обратил все свое внимание сборнику сказок в руках. Ему совершенно не хотелось давать оценку логике отца, своей собственной и вспоминать тот год, когда все окончательно пошло под откос. Шелест страниц, казалось, загипнотизировал их обоих, погружая в размышления. Тео вглядывался в незнакомый символ на полях, но, как и Гермиона, видел его впервые, чтобы сопоставить с чем-то известным. Он перевернул страницы в начало сказки, сразу же узнав ее. В отличии от Грейнджер, он читал ее прежде так часто, что мог воспроизвести языком автора наизусть. — Кажется Дамблдор считал, что они существуют, - он опустился на стул, - я склоняюсь к тому, что символ представляет из себя знак какого-то тайного общества. — Конечно! - неожиданно воскликнула Гермиона, вскакивая с кровати. Она схватила с пола свою тетрадь для наблюдений за зельем и торопливо нарисовала три части символа по отдельности. — От отца Гарри получил мантию, - она обвела треугольник, - у Реддла было фамильное кольцо с воскрешающим камнем, - на этот раз она подчеркнула круглый символ. Нотт подошел ближе, недоуменно заглядывая в тетрадь. Он знал о камне в кольце, как и о мантии Поттера, но все же, в существование непобедимой палочки, верилось с трудом. — Если Темный Лорд тоже верит в нее, то будет искать, - напряженно ответил Тео, - даже если мы найдем все крестражи, Поттер не сможет противостоять старшей палочке. Если она существует, нужно опередить Темного Лорда. — Возможно, мы уже опередили его, - Гермиона отложила тетрадь, глядя на Тео с взбудораженной улыбкой, - долгое время воскрешающий камень был у Дамблдора, как и мантия. Палочка могла быть у него все это время. Тео улыбнулся качая головой: — Тогда все очень и очень плохо. — Почему? - недоумевала Гермиона. Нотт плюхнулся на пол, опираясь спиной о бортик кровати. Он покачал головой, представляя, на сколько все было бы проще, если бы он мог объяснить больше. — Дамблдора обезоружили перед смертью, значит у нее новый хозяин. По крайней мере, это было общеизвестным фактом, пусть и аврорат не считал это важным. За время проведенное на вилле Забини, Тео не упустил ни одного выпуска газеты. Он жадно впитывал каждую крупицу напечатанной информации, в надежде не обнаружить там собственного следа. — Если бы палочка была у Волан-де-морта, он бы убил Гарри еще вчера, но не смог. Значит, он не знал, чем владел Дамблдор, иначе бы не упустил такую возможность и не поручил бы… — Палочка будет лояльна, только если прошлый хозяин будет убит, - оборвал ее Тео, указывая на абзац в книге. Он прекрасно знал, что именно произошло той ночью и кто был новым владельцем. Сам того не зная, Малфой находился в еще большей опасности, чем прежде.***
До прихода гостей оставалось приличное количество времени, но Молли Уизли так не считала. Она потрудилась раздать каждому из ребят более пяти поручений на одного, а к выполненным тут же прибавлялось еще несколько. Миссис Уизли была крайне целеустремленна в своем желании помешать им собираться на тайные летучки. Нотт пытался вызваться помочь Гермионе с постельным бельем, но миссис Уизли отрицательно покачала головой и направила его в чулан на поиски некоей лопатки для жаркого, которой, скорее всего, не существовало в природе. Он лично убедился в этом, когда Молли проскользнула к нему в пыльную кладовую, держа в руках таз с бельем. — Это твой? - она с наигранной озабоченностью рассматривала носок с эмблемой Пушек Педдл в своих руках. Нотт не собирался принимать эту игру, делая вид, будто бы не понимает, чего от него хотят. Он задумчиво хмыкнул, бросив быстрый взгляд на предмет диалога: — Вряд ли. Я болею за другую команду. Тео отвернулся, продолжая поиски воображаемой лопатки в недрах чулана. За спиной он прекрасно слышал, как Молли медленно переминалась с ноги на ногу, не торопясь оставить его одного. — Я слышала, что вы ребята, не собираетесь возвращаться в школу? За время нахождения в Норе, Люпин и мистер Уизли уже успели подкараулить Поттера с подобными вопросами, но если сравнивать их с Молли, то ответ «Дамблдор дал нам тайное поручение», ее точно не устроит. — Должно быть Гарри неверно понял. Не думаю, что Дамблдор стал бы поручать нечто столь опасное детям. Должно быть, он имел в виду всех членов ордена. Нотт остановил свои хаотичные копания в стеллаже и улыбнулся. В отличии от Гриффиндорцев он во всей красе владел изящным методом оборванных фактов, что по своей сути и не являлось обманом. — Если вы спросите меня, собираюсь ли я возвращаться в школу, - задумчиво протянул он, поднимаясь с пола, - то я честно отвечу вам – лично для меня в этом нет ни смысла ни логики. Миссис Уизли закивала, отводя грустный взгляд к маленькому окошку, из которого настырно бил солнечный свет. Нотт ощутил укол сожаления за манипуляции с ее чувствами относительно его непростой семейной ситуации и поддельной смерти, но это было вынужденно. — Наверное это Рона, – она учтиво улыбнулась и бросила носок обратно в таз. В ее глазах блеснуло что-то, что можно было увидеть лишь в глазах матери, обеспокоенной судьбой своего ребенка. Нотт вернулся к поискам, не в силах смотреть ей вслед. Когда шаги снаружи стихли, он окончательно сполз на пол, облокотившись спиной о стену напротив. Гораздо легче было бы врать тем, кому нет до тебя дела.***
Гермиона расхаживала вокруг сидящего на табуретке Тео, с сосредоточенным видом перебирая палочку между пальцев. Наконец остановившись, она нарушила молчание: — Начнем с волос. Очевидно, они должны быть светлыми… — О нет, — простонал Тео. — По крайней мере, это будет смотреться правдоподобно, учитывая легенду, — подбадривающим тоном отметил Гарри. — Волосы придется выпрямить, а еще лучше — сделать их подлиннее. Ну, чуть ниже плеч, — с академической серьезностью в голосе продолжила Гермиона. Слизеринец облокотился локтем о колено и с ухмылкой, скорее напоминающей стадию принятия, посмотрел на свою девушку: — Может быть ты просто сделаешь все на свое усмотрение, не вдаваясь в детали, а я не буду до конца вечера смотреть в зеркало и продолжать чувствовать себя уверенно? — А что тебе не нравится? — Я нахожу длинные волосы анти-привлекательными. Да и в целом, наверное, любой из вариантов, которые ты предложишь, мне не понравятся, потому что я люблю свою внешность и не хочу ее менять, — куда-то в потолок ответил Тео. — Ну, ты можешь просто не идти, — предложил Рон, на что Нотт окинул его раздраженным взглядом, но ответом не удостоил. Пропуская мимо ушей реплику Уизли, Гермиона продолжала стоять с сосредоточенным лицом и размышлять о способах изменения внешности Тео таким образом, чтобы он напоминал дальних родственников семейства Делакур. Вдруг кто-то постучал в дверь, сопровождая непрекращающийся стук протяжным восклицанием: — Никакого уважения в этом доме. Рональд Уизли, выйди и уважь старую тетушку Мюриель! Рон закатил глаза и встал с кровати, зазывая Гарри с собой. — Я думал, что эта старая маразматичка не приедет, — шепотом произнес Уизли, — спорю на десять галлеонов, что за вечер она минимум двадцать раз произнес фразу… — … Мне уже сто семь лет! — продолжила женщина за дверью. — Ну, осталось девятнадцать, — пожал плечами Рон и повернулся к Гермионе и Тео, — как только закончите изменения, выходите по одному, чтобы посторонние ничего не заподозрили. А то наш дом превратился в проходной двор. Впрочем, уже давно… Оставшись наедине, Тео и Гермиона сошлись на том, что Гермиона проведет манипуляции на свое усмотрение. Она сделала ставку на популярных стереотипах о французской внешности: губы пришлось сделать чуть тоньше (что доставляло Тео некоторый физический дискомфорт), нос - с небольшой горбинкой, а волосы, как и решили ранее, она сделала светлыми, как у Флер. Отдельная работа была проведена над глазами, что являлось самой сложной частью косметической трансфигурации; ведь в случае ошибки с губами или носом их форму легко можно поправить, а вот с глазами все серьезнее, ведь они устроены более сложно, и любая помарка могла привести к невозвратной коррекции, а в худшем случае - к слепоте. — Мне кажется, этого будет достаточно. Можешь посмотреть, — Гермиона взяла Тео за руку и повела к зеркалу. Нотт внимательно осмотрел себя с головы до ног, а затем приблизился к зеркалу, чтобы более детально изучить лицо. — Они такие голубые…— Тео проморгался, — кажется, в обычной жизни такой цвет глаз мне бы совершенно не подошел. — Это всего лишь на один вечер. И заметь, что ты напрасно переживал — получилось не так плохо. — Ну, вряд ли я буду знакомиться с кем-то на свадьбе, так что не принципиально. Но твой талант творить подобные вещи действительно впечатляет. Многие волшебники обучаются этому много лет, а тебе удалось сделать скорректировать мою внешность с первой попытки. Ты умница. Тео повернулся к Гермионе и поцеловал ее в нос, но почти сразу недовольно цокнул. — Мне нужно научиться совладать с этими губами. Форма уж очень сильно отличается. — Сильно не привыкай, это ведь ненадолго. И вообще, ты мне нравишься больше. Нотт снова потянулся к девушке и на этот раз поцеловал ее в губы. Гермиона рассмеялась: — Будто целуюсь с другим человеком, — она засмеялась, — мне пора переодеваться. Встретимся внизу? Тео открыл дверь и пропустил Грейнджер вперед, до последнего не отпуская ее ладонь. Закрыв дверь, с помощью заклинания он разгладил складки на своей парадной мантии и отполировал туфли до зеркального блеска. Снова взглянув на свое отражение, он заправил блондинистые волосы за уши и покинул комнату Уизли, направляясь в гостиную. Из окна маленькой кухни виднелся возведенный белый шатер, вокруг которого уже собирались гости. Оттуда громко раздавалась музыка, которая задавала всем прибывшим праздничное настроение, и Тео, сам того не замечая, дрыгал ногой в такт мелодии. Несмотря на то, что мероприятие было сосредоточено в шатре и уже началось, кухня и вправду напоминала проходной двор, как точно подметил Рон ранее. Многочисленные Уизли по очереди маневрировали между домом и улицей, забывая то галстуки, то заколки, и каждый без исключения несколько секунд не мог понять, что это за незнакомый человек сидит на их кухне, пока их не посещало озарение. Тео нервно поглядывал на часы, потому что Гермиона уже задерживалось больше позволенного, как вдруг на кухню зашел Рон в компании пожилой женщины в потрепанном розовом костюме и старомодной шляпке. — Тетушка Мюриель, присядьте вот тут, пожалуйста, — Рон указал на место рядом с Ноттом, — этот миловидный молодой человек побеседует с вами, пока я не вернусь. Тео заметил ухмылку на лице Уизли, который тут же развернулся и направился на улицу. Старуха села на диван и Тео накрыл шлейф парфюма, который представлял из себя смесь розы и полыни. — Я не видела вас раньше. Вы кто? — бесцеремонно поинтересовалась женщина. — Кузен Флер, — с нарочито выраженным французским акцентом ответил Тео. — Флер это кто? Невеста, видать? — Oui. — Ох, меня всегда восхищал французский язык. Уизли повезло, что они породнятся с таким красивым родом. Может, выйдет что дельное. И так плодятся, как кролики, пусть хоть будут симпатичные. Ну, как вы, голубчик, просто поразительно красивы. Это она по своей семье сейчас так прошлась? — думалось Тео. Их внимание привлекла спускающаяся с лестницы Гермиона, на которой было надето сиреневое платье ниже колен и туфли на непривычно длинном каблуке. Осмотрев девушку, тетушка Мюриель с некоторой брезгливостью в голосе пробубнила: — Это же магловка! Ужасная осанка и костлявые, я бы сказала уродливые лодыжки. До этого момента слизеринец считал бабушку слегка чокнутой в силу солидного возраста, но теперь она стала объектом его ненависти. Он поспешил встать, чтобы подойти к Гермионе, но она едва заметно отрицательно покрутила головой. — Вы же понимаете, что я вас слышу, Мюриель? — поправляя застежку на туфле спросила Грейнджер, будто у нее уже есть иммунитет к подобным высказываниям. — Хорошо бы, чтобы слышала. И прическа… просто катастрофа, — не утихала волшебница. Гермиона встала и, не реагируя на очередной выпад, спокойным шагом направилась в сторону шатра. Тео нашел это довольно эффектным выходом из сложившейся ситуации, но ему уж очень хотелось щелкнуть нерадивую бабушку по носу. Раз уж человека, которого он сейчас представляет, по сути не существовало, то почему бы не дать себе возможность побыть хамоватым? — Знаете, какая фраза звучит на французском особенно красиво? Vieux bourreau envieux. В переводе на ваш язык - старая, завистливая кляча. Тео улыбнулся во весь рот, будто пожалел старушке хорошего дня, и ретировался вслед за Гермионой. Девушка ждала его недалеко от входной двери. Нотт любезно предложил ей свою руку, чтобы дойти до основного входа в шатер. Путь до него пролегал через пурпурную дорожку, которая лежала поверх влажной земли, и ходить по ней на каблуках было не особо комфортно, так что в жесте Тео не было ничего, что намекало бы на их отношения — так поступил бы любой мужчина. — Эта бабка просто сумасшедшая, — констатировал Тео, — она так грубо высказалась о семье Уизли, что она могла бы преподавать уроки по ненависти к людям. — Ей сто семь лет, — выдохнула Гермиона. — Это не оправдание. Ей не стоило говорить тебе такие вещи. Это просто отвратительно. — Я слышала более ужасные оскорбления в свой адрес, мне не привыкать. — У нас есть еще пара секунд, чтобы сменить фокус на что-то хорошее. Ты выглядишь просто безупречно. Гермиона кокетливо повернула голову в его сторону и прядь волос очень эффектно упала на ее оголенные плечи. — Я бы прямо сейчас развернулся к дому и уединился бы где-нибудь, но нам нельзя, да? — Нельзя, — с улыбкой ответила Гермиона, — но потом - обязательно. Дойдя до шатра, они встали в небольшую очередь из гостей, и разговоры пришлось сменить на более нейтральные. — Мне больше по душе шампанское, чем эль, — обратилась она к Тео, — а Вам? — Я люблю эльфийское вино, — Тео пришлось снова перейти на ломанный французский акцент. Их диалог прервал стоящий на входе Фред Уизли: — Ваши пригласительные, дама и прекрасный господин. — Ты сейчас шутишь? — раздраженно спросила Гермиона. — Конечно шучу. Я вообще тут по приколу стою и высматриваю какую-нибудь симпатичную француженку, которой нужно будет помочь найти место и скрасить вечер. Проходите. — Звучит так, будто ты на грани отчаяния, — сочувственно ответила Гермиона. Внутри шатра царила по-настоящему торжественная, но при этом трогательная атмосфера. Декор был выдержан в золотисто-белых оттенках и выглядел отнюдь не аляписто, как часто бывает при подобном сочетании. Закатный свет, который пока еще пробивался сквозь белоснежные шторы из тюля, выигрышно подсвечивал позолоченные стулья около небольшой сцены, где планировалось проведение свадебного ритуала. Гости продолжали прибывать. Нотт старался не отходить от Гермионы, Гарри и Рона далеко, хоть последнего хотелось стукнуть за подставу с его тетушкой. Многие члены Ордена довольно быстро догадались о временной смене внешности слизеринца, но виду не подавали. Однако некоторым гостям удалось почти докопаться до правды. — Ваша аура кажется мне знакомой, — свойственным себе голосом произнесла Полумна Лавгуд, когда Тео протянул ей руку при знакомстве, — но я не буду Вас больше смущать. Очевидно, вы этого не хотите. — Моя дочка, как обычно, крайне деликатна, — с гордостью в голосе произнес мужчина, костюм которого был сделан из того же желтого материала, что и платье Полумны. Ксенофилиус Лавгуд был похож на свою дочь и внешне, и манерами. Грейнджер разглядела у него на шее цепочку с изображением символа, который она видела в «Сказках», и нахмурилась, не улавливая логики. Удостоив Гермиону, Рона и Тео лишь секундной улыбкой, мужчина повернулся с Поттеру и начал рассказывать ему что-то на ухо в чрезмерно экспрессивной манере. Гарри лишь растерянно стоял, словно вкопанный. В этот же момент рядом с Гермионой остановился крепкий молодой человек в черной мантии с красными лампасами, от которого не открывала взгляд добрая половина незамужних женщин в шатре. — Ты просто красавица, — грубый тембр и акцент мужчины были весьма характерны, и все сразу догадались, кто стоит за их спинами. — Виктор! — Гермиона искренне удивилась и по-дружески обняла неожиданного гостя, — Я и не знала, что ты тут будешь. Хотя это, в целом, логично… Наконец ведущий с помощью ‘Соноруса’ призвал всех присутствующих сесть по своим местам и объявил о начале церемонии заключения магического брака. — Ну, позже свидимся, — кивнул болгарин. Четверка по-прежнему держались друг друга, заняв последний ряд. Все гости с изумлением наблюдали за свадебными клятвами и возникшим над женихом и невестой дождем из серебряных звезд, что давало Тео и Гермионе возможность переплести их пальцы, хоть и на пару секунд; почему-то для Нотта было очень важно это сделать именно в этот момент, когда любовь как никогда ощущалась в воздухе. На фоне красивейшего и впечатляющего своей энергетикой ритуала никто и не заметил, как вечер сменил день. На месте стоящих в несколько рядов стульев возникли роскошные белоснежные столы с изобилием вкусных блюд. По воздуху змейкой левитировали бутылки с шампанским, а в качестве освещения поочередно зажигались огромные свечи. После ужина атмосфера праздника приобрела более расслабленный формат. Многие пустились танцевать, собирая круг во время выступления молодоженов. Среди них была и Гермиона, которая с восхищением любовалась свадебным платьем Флер и хотела рассмотреть его поближе. Тео же, как и Гарри, танцы такого плана на дух не переносил, поэтому они оба сидели и думали о своем. К ним за стол подсел седовласый мужчина, который, несмотря на свой почтенный возраст, представился удивительно бойко: — Элфиас Дож. Крайне рад возможности познакомиться с Вами, мистер Поттер. Это большая честь для любого волшебника! — Не стоит, мистер Дож, — засмущался Гарри, - я такой же, как и все. «Неужели он действительно в это верит?», - подумал про себя Тео. — Я видел ваш некролог, посвященный профессору Дамблдору, — грустным голосом сказал Поттер, — Читая его, мне удалось прочувствовать Ваше чуткое и теплое отношение к нему. Незнакомый с ним лично человек вряд ли написал бы что-то подобное. — Ох, мой мальчик, а ведь мы с ним были дружны. Я, пожалуй, знал его дольше, чем другие. Ну, если не брать в расчёт его брата, Аберфорта. — Я просто хотел поинтересоваться… Вы же наверняка читали интервью Риты Скитер в «Ежедневном пророке» про Дамблдора? Последние пару слов Гарри прозвучали для Тео словно из под воды, потому что все его внимание было приковано к разговаривающей с Крамом Гермионе. —… Не верьте ни единому ее слову. И вы, молодой человек, — Элфиас постучал Тео по коленке, сам того не зная выводя его из транса, — эта женщина — настоящая шарлатанка! Так и знайте! — Она писала, что в молодости он увлекался темными искусствами. Вы хотите сказать, что это неправда? — Полный вздор! — мужчина побагровел от злости, — Скитер - мошенница! Позор волшебной журналистики. — А я люблю читать Риту Скитер, — раздался до отвращения знакомый Тео голос, и все трое посмотрели на тетушку в розовом костюме. — Я вот совсем не удивлен, — тихо, почти себе под нос произнес Нотт. — Лучше бы стул мне поставил, французик. Мне, между прочим, сто семь лет. Под напором взглядов ему пришлось уважить ее и отлевитировать стул, чтобы не вызывать лишних вопросов. Положив ногу на ногу, женщина закурила сигарету через мундштук: — Элфиас, здравствуй. Что б ты знал — она уже почти дописала биографию Дамблдора. Лично я с удовольствием ее прочитаю. Надо бы не забыть забронировать ее в «Флориш и Блоттс»… «Надо бы распорядится, чтобы ее не закупали. Даже жаль, что для них я мертв.» — начал внутренний монолог Нотт. — В вашем некрологе мне не хватило… объективности. Вы слишком вольно пересказали многие вехи его жизни, упустив множество деталей. Мы же оба знаем, что о нем ходило немало слухов. Остается только ждать, чем же поделится с общественностью Рита. — Эти сплетни распространяли недалекие люди, которые даже на толику не были осведомлены о реальном положении дел. — Извольте, мой друг. Конечно, вы всегда будете стараться обелять его репутацию. Но я вот почти уверена, что это он и прикончил свою сестрицу-сквиба… — Как вы смеете? — возмущенно крикнул старик. — Сестра Дамблдора была сквибом? — с искренним удивлением в голосе спросил Гарри. — Была, да. Только вот до момента ее же похорон о ней почти никто и не знал. Их мать, абсолютно высокомерная, кстати к слову, стыдилась ее естества. Держала ее буквально в подвале. Просто жуть, — помахивая веером не унималась женщина. — Она не была сквибом, все было не так. Она сильно болела! — Дож сменил ярость на отчаяние, словно у него едва хватало сил доказывать что-то этой неугомонной старухе. — Ой ли? Тогда почему в больнице Святого Мунго о ней тоже никто не слышал? Мне об этом рассказал дядя, так что источник вполне проверенный. Нет, я все-таки убеждена, что у них что-то странное творилось в семье. Ты же был на похоронах? Видел, как братья странно они себя вели? — Да, я там был, в отличие от тебя. И как бы то ни было, я могу сказать совершенно точно, что смерть Арианы надломила в нем что-то. Он был просто убит горем, и я не уверен, что он смог отойти от этой потери. Именно в тот момент Дамблдор стал таким замкнутым. Это изменило его жизнь навсегда. — Как бы то ни было, — передразнивала Мюриель, — Рита Скитер расскажет нам всю правду. Говорят, что она даже съездила в Годрикову Впадину, чтобы побеседовать с Батильдой Бэгшот. — Батильда Бэгшот? —переспросил Тео, забывая о конспирации,— автор «Истории Магии»? — Да, но в данном контексте важно другое — она хорошо знала Альбуса и всю его семью. Кто, если не она, расскажет правду? — гордо произнесла женщина. — Вы сказали, что она живет в Годриковой Впадине? — уточнил Гарри. — Да. Она всегда там жила, как и Дамблдоры. — Вы хотите сказать, что Дамблдор жил в Годриковой Впадине?— уже поникшим голосом переспросил Поттер. — Я именно это и сказала. Зачем переспрашиваешь? Это мне сто семь лет или тебе? Тео вопросительно посмотрел на Гарри, тоже не уловив смысл этого вопроса. Почему это для него так важно? — Вы только поглядите, — как ни в чем не бывало перевела тему Мюриель, — эта кудрявая магловка скачет, словно козочка. Не про этого ли парня и их роман писала в свое время Скитер? Пока Гарри смотрел куда-то в никуда и, казалось, даже не обратил внимание на слова старухи, Нотт развернулся и увидел, что общение Гермионы с Крамом вышло за рамки простого разговора, и теперь они танцевали вместе. Их танец был больше ритмичным, нежели медленным, и Виктор совсем не касался гриффиндорки, но Тео испытал жуткую ревность. Хрустнув костяшками руки, он даже не заметил, как Мюриель встала из-за стола. — Как-то скучно тут стало, — сказала она сама себе и отправилась к другим столам в поисках очередных жертв. Шум в голове Тео нарастал. Ему казалось, что еще чуть-чуть и она взорвется от раздражения. Продолжая наблюдать за Гермионой, он заметил, что они с Крамом направляются в сторону стола, где сидела Полумна в компании своего отца. Посмотрев на Ксенофилиуса, Виктор со всей силы двинул стол, испугав всех вокруг, и молниеносно достал палочку, направив ее на ошарашенного волшебника. Нотт оказался в эпицентре события спустя пару секунд. Снова забыв о конспирации, он по инерции закрыл Гермиону собой, отступая вместе с ней на пару шагов. — Как ты смеешь носить этот символ у себя на груди? — Это… — Лавгуд пытался объяснится, но Крам прерывал всяческие попытки. — Я хорошо знаю, что это. Это знак Грин-де-Вальда, вот что. Виктор повернулся, ища поддержки в лице Гермионы, и увидел, что ее крепко, по-собственнически, держит за талию человек с белыми, как у невесты, волосами. Он не успел задать возникший в голове вопрос, как вдруг в шатер влетел патронус Бруствера и сообщил: — Министерство пало. Скримджер убит. Они уже близко. Орден, очевидно, ожидал подобного исхода, но тревоги избежать не удалось. Кто-то трансгрессировал через секунду, кто-то в панике бегал по шатру в поисках близких. Пожиратели появились так скоро, как обещал Кингсли. Людей становилось все меньше; Тео и Гермиона судорожно искали глазами Гарри и Рона, держась за руки, пока не увидели, как они направились в их сторону из разных концов шатра. Дрожащая ладонь Поттера накрыла их руки и, за секунду до того, как за ним должен был последовать Уизли, за его спиной раздался резкий хлопок. Тео не понимал, был ли он вызван трансгрессией или дело было в чем-то другом, но испытал ощущение, подобно ослабевшей веревке, сжимавшей шею, когда почувствовал водоворот перемещения. Воронка выплюнула их посреди незнакомого мрачного переулка, отбросив друг от друга. Ребята быстро переглянулись, осознавая, что их было только трое.