You are the dancing queen Young and sweet Only seventeen Dancing queen
Авроры появились в школе на третий день пропажи Снайда. В первой половине первого дня они сновали по школе, чем ужасно нервировали не только Ника, но еще и остальных студентов. Никто не знал, что происходит, но каждый строил свои теории. После обеда студентов седьмого курса и некоторых слизеринцев стали по одному вызывать на допрос. Николас понимал, что рано или поздно позовут и его, и оттого нервничал еще больше. Он мерял шагами туалет на третьем этаже, считая квадратики плитки под ногами и нервно обдирая кожу вокруг ногтей на руках. Стук воды из капающего крана напоминал тиканье зловещих часов. Ник начинал нервничать сильнее и все чаще поглядывать на свои наручные часы. И вот дверь наконец открылась и в туалет зашел Эрнест. Один его вид немного успокоил Николаса. Торнтон проверил все кабинки на наличие других студентов и, убедившись, что они одни, подошел к Ломану. — Успокойся, — сказал Эрнест в его голове и взял парня за руки. — Ты помнишь, что должен говорить? Ник кивнул. Всю ночь они пробыли в замке, играя в прятки, и не видели Дональда. Ирма ходила на верхних этажах, а он искал людей на нижних. Утром он вернулся в спальню и спал до девяти утра, после чего весь день пробыл в библиотеке. Это было несложно запомнить и все же Ломан волновался. Вдруг что-то пойдет не так? Вдруг он как-то себя выдаст? Вдруг их кто-то мог видеть? Вдруг… — Николас, — прервал его размышления Эрнест. — Прекрати себя накручивать, ладно? Даже если среди них есть легилимент, они все равно не смогут прочитать твои мысли. Единственный способ выдать все — сказать об этом. Или в твоем случае думать слишком много. Мы можем закрыть тебя, но если ты будешь думать, то это все равно будут видеть на твоем лице. Ты не такой сложный, помнишь? — Ну, спасибо, — закатив глаза, ответил Ник, заставляя Торнтона усмехнуться. — Прости, просто постарайся не зацикливаться на этом. Поверь в нашу версию, а остальным мы займемся с Ирмой. — Хорошо, — кивнул Николас и опустил взгляд на их руки. — А как же её шар? Ну, в ту ночь Ирма швырнула тот шарик для распределения в кусты. — Она нашла его тем же утром и спрятала. Все нормально, я же говорю. Не волнуйся, Николас, — Эрнест ободряюще улыбнулся. Торнтон сжал руки Ника в своих и, подавшись вперед, поцеловал его. Ломан высвободил руки и запустил их в волосы Эрнеста, притягивая его к себе ближе. Когда они были вместе, все тревоги, весь мир и все окружающие отходили на второй план. Чуть отстранившись, Николас прислонился лбом к лбу Эрнеста и, выдохнув, спросил: — Что будет, если все пойдет не по плану? — Я не знаю, — Торнтон выдохнул. — Правда, не знаю. Если сложится так, что всё полетит к чертям, я возьму всю вину на себя. И не надо меня отговаривать. Я скажу, что Ирма, как и ты, ничего не знала и стала случайной свидетельницей, а потом я вам угрожал, чтобы вы молчали. И ты подтвердишь это или я заставлю тебя подтвердить. — Это даже звучит бредово. — Значит, нам нужно сделать все, чтобы до этого не дошло. Дверь скрипнула, заставив парней отскочить друг от друга. Это была Ирма. Она сказала, что авроры ищут Ника для допроса. Николас выдохнул, пытаясь успокоиться, взглянул на Эрнеста и вышел из туалета. Идя по коридору, он настраивал себя на разговор с аврорами, повторял свою историю и пытался успокоить бешено колотящееся в груди сердце. Остановившись у нужного кабинета, парень постучал, после чего зашел внутрь. Ему велели сесть на стул перед учительским столом, за которым сидел коренастый и местами седой мужчина. Рядом с ним, гордо вздернув острый подбородок, стояла молодая помощница, волосы которой были собраны в тугой конский хвост. Ник сложил руки на груди, глядя на них. Он решил вести себя так, словно его в очередной раз вызвали к директору из-за потасовки со Снайдом и его компашкой. Так было легче. — Здравствуй, Ник, не так ли? — заговорил мужчина. — Николас, — с некоторым раздражением исправил Ломан. Родители привили ему раздражение к коверканью его имени незнакомцами. Они говорили, что называли его Николасом не для того, чтобы кто-то звал его Ником. — Да, верно, — прочистив горло, кивнул аврор. — Николас, Дональд Снайд был твоим соседом, не так ли? Какие у вас были отношения? — Никаких, — пожав плечами, ответил Ник. И это было правдой. Они никогда не были друзьями, но и кровными врагами их не назовешь. Николас никогда не конфликтовал с Дональдом постоянно. Да, Снайд ужасно злил его и да, иногда они могли сцепиться из-за чего-то, но все же врагом для Ломана он не был. Вряд ли они бы вообще контактировали, если бы Снайд не нападал на друзей Ника. Возможно, сложись обстоятельства иначе, Николас был бы в компании Дональда наравне с Джо и Бобби. — Странно. Остальные говорят, что вы враждовали и что в начале года ты проклял его своим заклинанием. Такое было? — Было, — поджав губы, кивнул Ник, — мы действительно повздорили и я проклял его. Но, в основном, у нас не было никаких отношений. Он задирал моих друзей и я за них заступался. — Мадам Помфри сказала, что вы подрались зимой. Николас молча кивнул. — Что тогда произошло? — После случая с моим проклятием он на меня сильно разозлился и, когда я пытался поговорить с ним, Дональд и его дружки напали на меня. Я рассказывал об это профессору Слизнорту и мадам Помфри. — Я думаю, ты знаешь, что Дональд пропал. — Да, сэр. Мы живем в одной комнате. — Он исчез после вашей ночи пряток, так? Как ты думаешь, куда? Ломан пожал плечами, глядя в глаза аврора. В свой жест он хотел вложить всю искренность, какая у него была. — Понятия не имею. Он не отчитывается мне о своих действиях. — Ты не видел, может быть, он выходил из школы или еще что-нибудь необычное? — Нет, сэр. В последний раз я видел Дональда в Большом зале до начала игры. Мужчина вздохнул и посмотрел на помощницу — легилимента, как догадался Ник. Она кивнула и после этого Николаса отпустили. Выйдя в коридор, он тут же обнаружил близнецов. Тяжелый груз, лежавший на его плечах, тут же исчез, стоило Ломану увидеть друзей. Однако сразу после него в кабинет вызвали Эрнеста, поэтому поговорить у них не получилось. Торнтон, уходя на допрос, едва заметно коснулся руки Николаса, вкладывая в это прикосновение всю поддержку, которую мог дать. Ирма, которую допрашивали до них, увела парня в башню. Несколько минут они сидели в тишине, ожидая Эрнеста, после чего Ник поднял взгляд на подругу. Девушка сидела рядом, прислонившись спиной к окну, вытянув ноги и сложив руки на груди. Её черные брови были задумчиво сведены к переносице. Взгляд темных глаз был направлен в никуда. — Я не знаю, что вы сделали, но это помогло мне. Я совсем не думал про то, что на самом деле произошло в ту ночь. Спасибо, — Николас слабо улыбнулся. Ирма отмахнулась, её губы немного дернулись в улыбке. Вскоре к ним пришел Эрнест. Он сел слева от Ника и, повторяя его позу, обнял колени руками. Несколько секунд друзья сидели в молчании, после чего Эрнест сказал: — Они ни о чем не догадываются. Но Вуд все же сказала им про то, что видела. И вообще все в этой гребанной школе бодро растрезвонили о том, какие мы фрики, — последнюю фразу парень практически выплюнул с такой яростью, какой Николас у него еще ни разу не видел. Ник попытался взять его за руку, но Эрнест тут же отдернул руку. — Плевать, что думают остальные, главное, чтобы копы верили в то, что вы нормальные, — ответил Ломан, стараясь успокоить его. — Копы? — Торнтон выпал из своих размышлений и удивленно посмотрел на Николаса. — Э-э-э… Маглы называют так полицейских, ну или авроров. Эрнест понимающе кивнул и вновь вернулся к своим размышлениям. — Не думаю, что расследовать будут долго. В конце концов, он сын Пожирателей, — сказал Торнтон спустя несколько минут. — Как насчет сходить в бар, после занятия у мисс Ки? Усмехнувшись, Николас кивнул. Посидев еще немного, друзья пошли на последнее занятие у профессора Кин. Когда они пришли, все, кроме ушедшего от них два месяца назад Джейми, уже были в сборе и привычно сидели на своих местах. Мадам Кин колдовала над очередными порталами. Закончив, женщина раздала студентам большие длинные перья. Однако, в этот раз она не сказала им кодового слова для возвращения. Они даже спросить ничего не успели, как порталы потянули их за собой.***
В нос ударил соленый воздух. Сара распахнула глаза и огляделась. Под её ногами был мягкий песок. Ветер трепал розовые волосы и ткань свободной футболки. В сером грозовом небе парили чайки и их крики смешивались с шумом волн, разбивающихся о скалы. Черный утес возвышался над тонкой полоской пляжа. Девушка наконец заметила своих друзей и нахмурилась. Это занятие не было похоже на предыдущие, хотя бы потому, что профессор ничего им не объяснила. Кин просто выбросила их на морской берег. — И что это такое? — донесся до Вуд голос Мари. Эрнест слабо улыбнулся и покачал головой. Сара сложила руки на груди и вопрошающе посмотрела на него. — Профессор Кин, судя по всему, хочет, чтобы вы поговорили и решили все свои конфликты, — объяснил парень. — И, видимо, мы не уйдем отсюда, пока вы не поговорите. Он объяснил что-то своей сестре языком жестов и они ушли. Ник хотел пойти за ними, но Эрнест остановил его, оставив с остальными. Мари-Виктуар невесело усмехнулась, пробормотав себе что-то под нос, и пошла к воде. Тед и Доминик последовали за ней. — Потрясающе, — прошипела Сара. — По-моему, это действительно… Это действительно нужно нам, — сказал Ник, глядя на спины удаляющихся друзей. — Особенно тебе и Виктуар. — Она хотела следить за тобой и Торнтонами, — проговорила Вуд. — А еще она считает, что твой новый парень подлил тебе любовное зелье. Николас поджал губы и опустил взгляд. — Это потому, что мы не разговариваем почти. Я думаю, что этого не было бы, если бы мы говорили почаще, — ответил он. — Я поговорю с Тедом и Микой, а ты разберись с Виктуар, — парень поспешил догнать их. Сара вздохнула и последовала за ним. Ломан увел Теда и Доминик в сторону, чтобы Вуд и Уизли остались наедине. По началу они молчали и терпели общество друг друга. Сара посмотрела на подругу. Даже с растрепанными волосами Мари была очень красивой, несомненно, благодаря вейлам в роду. Она сняла туфли и теперь несла их в руке. Вуд всегда завидовала её красоте, наверное, еще поэтому её так задело то, что они с Тедом начали встречаться. Сара опустила взгляд, вновь подумав об этом. Она вздохнула и решила начать с правды, какой бы она не была. — Я влюблена в Теда с третьего курса, — тихо проговорила девушка. — И я люблю его до сих пор. И я завидую тебе. Я так завидую тебе, — она неосознанно сжала руки в кулаки. — Почему? — удивилась Мари. Сара остановилась, глядя на неё. — Ты действительно не понимаешь? Ты… Ты красивая. Ты худая голубоглазая блондинка. Ты же… Ты идеальная, Мари, и только глупец будет отрицать это. А еще твоя семья. Вас так много и вы такие дружные. И вот тебе достается Тед. Тед, о котором я годами мечтала и которого я годами любила, даже больше, чем кого-либо в этом мире, — Вуд бессильно взмахнула руками, не зная, как еще можно объяснить подруге, что ей сказочно повезло. — Всю свою жизнь, сколько я себя помню, я хотела быть тобой или кем-то вроде тебя. Но я знала, что так нельзя. Я не хотела завидовать тебе, потому что ты моя подруга, но, черт… Это так сложно. Уизли прерывисто вздохнула, не зная, что сказать. Сара сильнее сжала кулаки и опустила взгляд. Ей тут же стало стыдно, что она вывалила все это на подругу. Однако девушка решила, что должна закончить. — И вот, когда я узнала про вас с Тедом, мне стало так обидно, как еще никогда прежде. Я врала, когда говорила, что обижаюсь из-за того, что ты мне не доверяла. В смысле, конечно, мне было обидно из-за этого тоже, но в начале это было не главным. Мне было так обидно, что Тед выбрал тебя. А потом вы начали избегать меня и тогда я чувствовала себя еще более жалкой от всего этого. Но еще хуже стало, когда вы перестали это делать. Я видела, как ты счастлива с ним и желала, чтобы вы поскорее расстались. Это ужасно, я знаю, прости, но я ничего не могла с собой поделать. Потом еще развод родителей и все так навалилось… — Сара выдохнула и провела рукой по волосам. — Мне жаль, я заставляла тебя думать, что это ты виновата в том, что я так остро реагирую. Скорее всего ты теперь считаешь меня последней дрянью, поэтому я пойму, если ты захочешь перестать дружить. — Ох, Сара, — тихо сказала Мари, глядя на неё. Туфли выпали из её рук. Девушка подалась вперед и заключила подругу в объятия. В нос ударил сладковатый запах цветочных духов. Вуд опешила от такого. Её руки безвольно висели вдоль тела, как у куклы, кукловод которой обрезал ниточки. Сара не понимала, почему после всего сказанного Мари-Виктуар обнимает её. Подруга крепче сжала девушку в объятиях, но та так и не могла найти в себе силы обнять её в ответ. — Мерлин, Сара, почему ты не говорила об этом раньше? — в этот момент Уизли, видимо, поняла, что подруга не обнимает её в ответ, и отстранилась. — Что ты делаешь? — дрогнувшим голосом спросила Вуд. — Ты должна ненавидеть меня, Мари. — Да, наверное, должна… Но, знаешь, все это время я так боялась потерять вас всех. И я все еще боюсь, потому что кроме вас у меня больше ничего нет. Все вокруг видят во мне только красивую девушку и больше ничего. Наверное, это потому, что во мне ничего больше и нет. Но, когда я с вами, я думаю, что все же стою чего-то. Что во мне есть что-то более запоминающееся, чем внешность. Я не могу тебя ненавидеть, потому что точно так же завидовала твоей игре в квиддич, твоим безграничным знаниям, твоему упорству. Потому что у меня ничего такого нет. Если я вдруг умру, никто не скажет, что я была умной, целеустремленной, — она печально усмехнулась. В голубых глазах блеснули слезы, — никто, черт возьми, даже не вспомнит, что я была старостой. Они просто скажут: «она была красивой девушкой и все парни хотели бы с ней переспать». Поэтому я завидовала тебе. Ведь никто не скажет, что ты была просто дочерью игроков сборной. Все будут говорить: «Сара Вуд! Подумать только она была старостой школы и капитаном команды, которая, кстати, получила кубок школы». Мари поджала губы, глядя на подругу. Она смахнула слезы и улыбнулась. — Я устала от всех этих ссор и я уверена, что ты тоже. Тебе нужно хорошенько постараться, чтобы я тебя возненавидела. Потому что я не хочу тебя ненавидеть, Сара. Вуд притянула её к себе и сжала в объятиях. Зарывшись носом в светлые волосы, Сара вдохнула привычный аромат духов. Как же ей не хватало этих объятий. Девушка простояли так несколько минут, после чего отстранились и взглянули на друзей, сидевших кругом у костра. Уже вечерело и по сероватому небу разливался розовый закат. — Что насчет Ника? — вновь заговорила Мари. — Я, правда, за него переживаю. — Я думаю, что тебе лучше поговорить об этом с ним. Уверена, что он все тебе расскажет. Подруга кивнула. — А тебе лучше поговорить с Тедом, как со мной. — Да, пожалуй, — кивнула в ответ Сара. Они пошли к костру, где Мари осталась, чтобы поговорить с Ником, а Вуд и Люпин отошли к берегу. Тед по началу молчал, а потом вдруг спросил: — Значит, вы помирились? — Да, мы обсудили все и помирились, — Сара вздохнула, собираясь с силами. — Я люблю тебя с третьего курса, — выпалила она, решив «быстро сдернуть пластырь». — Да, знаю, что несколько месяцев назад я говорила другое, но сегодня я решила, что нужно рассказать вам все, чтобы больше не было ссор и прочих недопониманий. Я не прошу о взаимности, я понимаю, что ты любишь Мари. Я всего лишь прошу не жалеть меня и не относиться как-то по особенному. Просто прими этот факт и пойми, что если я и вела себя как-то странно, то только поэтому. Парень выслушал её и молча кивнул. Сказав все это и получив такую реакцию, Сара почувствовала себя крайне неловко. Она обняла себя руками, поежившись от прохладного ветра. — Но ведь теперь ты любишь Дэниэла, да? — спросил Тед. Девушка посмотрела на него и кивнула. Она почувствовала, как ком подкатывает к горлу. Сара хотела быть честно сегодня, но вновь соврала. — Значит, никакой неловкости быть не должно? — Никакой неловкости, — Вуд заставила себя улыбнуться ему. Парень улыбнулся ей и его волосы стали такого же розового оттенка, как и у нее. Они дошли до костра, где сидели все остальные. Ник рассказал Теду последние новости и так у них не осталось друг от друга секретов. Ну, или почти не осталось. Сара утешила себя мыслью о том, что есть вещи, которые лучше оставить в тайне. Девушка видела, как все вновь счастливо общаются, как раньше, и все больше убеждалась в том, что она все правильно сделала, когда соврала. Так будет лучше для всех. К тому же, её ложь касается только её самой и никого больше. Когда солнце село за горизонт, перья-порталы отправили их обратно в класс.***
В середине недели авроры покинули школу, объявив Дональда пропавшим без вести. Это позволило Николасу свободно выдохнуть. Конечно, он не мог поверить, что им все так легко сошло с рук. Каждый день до конца недели парень ожидал, что в школу вот-вот явятся авроры, чтобы арестовать их и поместить в Азкабан. Однако, в субботу студентам Хогвартса пришли результаты экзаменов, а в воскресенье по плану должен был состояться Выпускной бал. Выпускной бал — это главное событие выпускного года. К нему всегда готовятся заранее и его всегда ждут с нетерпением. Студенты и студентки со всех факультетов в течение всего года ищут себе самые лучшие парадные мантии и самую лучшую пассию на этот вечер. Ник, пожалуй, был исключением из правил. У него не было денег на новую мантию, зато был превосходный костюм-тройка оставшийся с Зимнего бала. Появиться на балу парень планировал с Ирмой, хотя больше всего на свете он хотел шокировать публику, появившись под руку с Эрнестом. От этого его отговорила Ирма и сам Эрнест. После торжественного обеда все отправились готовиться.***
Сара стояла, разглядывая себя в зеркале. Мари сказала, что девушка должна сегодня блистать, потому что она открывала вечер и потому, что ей в этом году вручалась награда за особые успехи в учебе. Они нашли для Вуд нежное светло-розовое, под цвет волос, воздушное платье с глубоким декольте, украшенном цветами. Волосы девушка убрала в низкий немного небрежный пучок. Сестры Уизли, сидевшие на кровати позади нее, изумленно вздохнули. Сара улыбнулась и покружилась вокруг своей оси, показывая им весь свой наряд, который они и так видели. — Выглядишь волшебно, — тихо сказала Мари с улыбкой на губах. Она оделась проще, потому что это был не её выпускной, хотя не менее изысканно. На ней было серебристое шелковое платье. Виктуар выглядела, как известная актриса из прошлого века. Казалось, после выпускного она сразу пойдет на красную дорожку покорять мир своей улыбкой. Девушки закончили со сборами и, попрощавшись с Доминик, поспешили покинуть комнату. Заметив Теда в гостиной Гриффиндора, Мари бросилась к нему, оставив подругу, выглядывать своего спутника. Сара заметила Дэниэла у камина в компании других парней из их команды. Однако он уже не принимал участия в их разговоре, а неотрывно глядел на неё. Девушка улыбнулась, приветственно махнула рукой и стала спускаться к нему. Попрощавшись с друзьями, Макдональд поспешил к ней навстречу. Они столкнулись посреди гостиной и парень, ничего не говоря, поцеловал её. Студенты седьмых курсов находились в Большом зале, а старостам школы вновь досталась честь открывать бал. Первыми выходили Сара и Дэниэл, а за ними Тед и Мари-Виктуар. Вуд немного волновалась и крепче сжимала руку Макдональда. Он понимающе и ободряюще улыбался. Заиграла музыка, двери открылись и пары двинулись вперед. Танец, которым открывали Выпускной бал, отличался от простого вальса для Зимнего или других балов. Он был сложнее и его дольше репетировали. Сара волновалась, но теплые крепкие руки Дэниэла успокаивали её. Девушка чувствовала, что все взгляды направлены на них, но для неё в тот момент существовал только один взгляд — Дэниэла. В какой-то момент она забыла о том, что они находятся в зале, прикрыла глаза и полностью отдалась танцу, позволяя Макдональду вести её. Он кружил её, поднимал, иногда едва касался, а иногда заключал в кольцо своих рук. Когда они остановились, Сара открыла глаза и посмотрела на Дэниэла. В ту же секунду девушка поняла, что у неё получилось обмануть не только всех вокруг, но и себя. Вуд поняла, что влюбилась в того, в ком надеялась забыться. Её губы невольно растянулись в улыбке и в груди потеплело, когда Макдональд ответил на её улыбку. После открывающего танца начались обычные, заиграла современная музыка и свет стал приглушеннее. Дэниэл попросил Сару выйти в холл, чтобы поговорить о чем-то. Вуд было слишком весело, чтобы почувствовать что-то неладное. Улыбка не спадала с её лица с момента танца. Они сели на одну из лавочек у стены и Макдональд заговорил: — Мне пришло письмо от «Звёзд Суитуотера», — серьезно сказал он. — Они приглашают меня в команду. Сара улыбнулась еще шире. — От тех самых «Звёзд»?! Так это же замечательно, Дэниэл! — она положила руку на его плечо. — Я хочу отказаться, — вдруг ответил парень и взял её за руку. Улыбка девушки постепенно растаяла. — Что? Почему? — Это техасская команда, Сара. Если я приму приглашение, мне придется уехать. Вуд выдохнула и опустила взгляд на их руки. Она прекрасно понимала, почему он отказывается, и не могла позволить Дэниэлу этого. Он просто не понимает чего хочет себя лишить. В ту же секунду девушка поняла, что нужно сделать. — Я люблю тебя и хочу быть здесь, с тобой, в Англии. Я попробуюсь в «Паддлмир» и мы… — Я не хочу, — посмотрев ему в глаза, ответила Сара. — Я не люблю тебя, Дэниэл, и, если ты откажешься от места в команде, будешь круглым идиотом. Её сердце бешено колотилось и разрывалось от каждого её слова. Вуд знала, что Дэниэл испытывает то же, что и она. Однако её голос был ровным, спокойным, холодным. Сара поднялась с места. — Ч-что? — парень непонимающе смотрел на неё. — Что ты такое говоришь? — Я не люблю тебя. Никогда не любила, вообще-то, — девушка до боли сжала руки в кулаки. — Я просто использовала тебя, чтобы забыть Теда. — Она усмехнулась, чтобы сделать ему еще больнее. — Неужели ты поверил? Сара развернулась и быстро ушла, чтобы больше не видеть его потерянный и разочарованный взгляд. Она разбила и растоптала его сердце, а вместе с тем и свое. Девушка раздавила человека, поддерживающего её целый год. К горлу подкатил ком. Ей стало так противно от самой себя. Вуд продолжала мысленно повторять, что так лучше. «Звёзды Суитуотера» — хорошая команда и Дэниэл достоин этого. Макгонагалл объявила о выдаче почетных наград и пригласила Сару на сцену. Девушка почти не слышала речи преподавательницы. Её взгляд постоянно метался по залу в поисках Дэниэла. И он был там, но совершенно не смотрел на неё. Профессор вручила Вуд золотой кубок за особые заслуги в учебе и предложила произнести речь. Сара взглянула на кубок, прочитала свое имя на нем и начала говорить, не глядя на публику. — Эта награда далась мне тяжелым трудом, очень тяжелым, — ком в горле мешал говорить. — Но кто говорил, что это легкий путь? Знаете, когда-то, стоя у дверей большого зала и не имея факультета, я сказала своему будущему лучшему другу, что обязательно стану и старостой, и капитаном команды. И вот мы здесь, — Сара усмехнулась, посмотрев на слушателей. Она заметила, что по её щекам уже несколько минут ручьем текут слезы. Все эмоции, которые накопились за год, вышли именно в этот момент. Подбородок задрожал. Вуд знала, что слезы ей не идут, и должно быть она выглядела сейчас просто отвратительно. — Я бы хотела сказать спасибо всем, кто поддерживал меня на этом долгом пути, — голос дрогнул. — Спасибо вам, друзья, родители, учителя. Без вас я бы не оказалась здесь, — Сара раскинула руки и криво улыбнулась. — А сейчас извините, но мне нужно побыть в одиночестве несколько минут. Девушка спустилась с трибуны и выбежала из зала, продолжая сжимать в руке свою награду. Когда двери за ней закрылись, колени подогнулись и Сара бессильно упала на пол. Кубок со звоном выпал из её рук. Слезы лились из глаз рекой, не желая заканчиваться. Вуд попыталась взять себя в руки, но ничего не получалось. Поэтому продолжала сидеть на холодном каменном полу и реветь. Не плакать, а именно реветь, размазывая макияж по щекам. Все произошедшее за год ударило по ней разом. Сара вспомнила обиду на Мари в ночь Хэллоуина, разговор с Тедом в поезде, развод родителей на Рождество, все ссоры с Мари, ужин с Альфредом, когда мама выбрала его, а не её, и расставание с Дэниэлом. Она вспомнила все и все подавленные эмоции накрыли её с головой. Дверь зала распахнулась и вскоре девушка оказалась окружена друзьями. Они помогли ей дойти до комнаты. Выпускной был испорчен и, лежа в своей кровати, Сара надеялась, что только для нее, что все остальные продолжат веселиться.