Легенда о старике

Старик, проходя по улице, увидел парнишку, который сидел на обочине тротуара и горько плакал. Старик остановился возле него и спрашивает: — Почему ты плачешь? — Я плачу потому, — отвечает парень, — что не могу делать того, что делают взрослые ребята. Старик сел подле него и тоже горько заплакал. «‎Лучшие анекдоты про стариков»‎

Артур высадил Тимофея во дворе и поехал к семье, надеясь встретить их после кинотеатра и может, хотя бы посидеть в кафе. Наверное, ещё надеялся успеть спасти вечер. Тимофей ничего уже не планировал. Разве что хорошенько почистить зубы, ещё раз принять душ и лечь спать, но на этаже, только он вышел из лифта, его поджидали. — Тимофей Иванович? — с лестницы выглядывал Лёша. Тимофей от неожиданности даже подскочил. — Лёша? Как же ты меня напугал. — Извините, я не хотел. Тут просто… — Лёшка замялся, теребя в руке лямку рюкзака, а взгляд шарил по неделю не мытому техничкой полу. — Короче, я хотел извиниться за тот раз. — За какой? — уточнил Тимофей, потому что к вечеру, к тому же после вызова, соображалось туго. — Что наорал на вас ни за что. — А-а! Да не стоило, я сам ляпнул не подумав… А ты чего здесь прячешься? — вдруг дошло до Тимофея, что чтобы просить прощения, его можно было поймать и утром на пробежке, а не дежурить вечером в подъезде, как вор. — Снова гопники загнали? — На улице холодно… я… Чтобы не говорить в подъезде, Тимофей кивнул в открытую дверь, и Лёша только того и ждал, забежал внутрь. Отчего-то подумалось, что вот так и находят наутро старичков убитыми и обкраденными такими вот милыми ребятами. — Ну, что ты хотел? — спросил Тимофей, скидывая ботинки, пока Лёша топтался перед ним, прижимая к груди рюкзак, и смотрел так просительно, как брошенный на улице щенок. — Можно у вас переночевать? Ну и билеты поучить перед сном. У меня экзамены скоро… — Вот это тебе новости. Ты поэтому мириться прибежал? Прижало? — не скрываясь, мстительно предположил Тимофей, теперь не торопясь переносить этот разговор из прихожей. — Я ещё до этого хотел с вами поговорить, но никак не мог вас поймать. То у меня пары раньше, то у вас гости… — Ну да, всегда причина была, — усмехнулся Тимофей. — Вы меня так и не простили, да? — посмотрел он исподлобья абсолютно несчастным взглядом. — Лёш, я тебя не так хорошо знаю, и пока просто не понимаю, нахрена тебе моя компания окромя корысти? Лёша поморщился, как от оплеухи, дёрнулся уйти, но упрямо сжал губы и остался. Эмоции сменялись у него на лице довольно быстро и выразительно. — Я думал, что вы меня понимаете. Что вы… А я… — парень не всхлипывал, но в словах уже путался, и было видно, переживал серьёзно. — Тебя что, сестра выгнала? — перебил его Тимофей, потому что что-то явно было не так. — Нет, — Лёша мотнул головой и начал ещё более сбивчиво объяснять, — но у неё сейчас вроде как личная жизнь налаживается. Дома какой-то хмырь всё время тусит. Светка намекнула, чтобы я, ну, на глазах маячил поменьше. Я и сам не хочу ей мешать. И хмыря этого видеть тоже как-то не особенно… Ну и сказал, что у кого-нибудь из одногруппников переночую, но… Там, в общем, ни у кого не нашлось места. Тимофей Иванович, я правда хотел раньше с вами поговорить. Если вы мне не верите, то ничего страшного. Я придумаю что-нибудь ещё, — совсем тихо и жалостливо договорил Лёша и, отвернувшись, уже открыл задвижку замка, чтобы уйти. Двадцатилетний угловатый недоросль, которому некуда пойти, один на улице, где его поджидают все гопники района. Конечно, как после этого Тимофей его выпроводит? — Скажи, пожалуйста, почему я? — спросил Тимофей не понятно кого — Лёшу, себя или Всевышнего. — А вдруг я маньяк? Сливко какой-нибудь. Вдруг я людей ем? — Сливко не ел людей. — Неважно. Умные все, где не надо, — проворчал Тимофей. — Я о том, что я чужой человек, а ты тощий шкет, которого легко скрутить. — Ничего я не тощий, — с обидой пробубнил Лёша и добавил: — И вы не плохой. Светка сказала, что про вас только хорошее все говорят. Теперь Тимофею стало интересно, кто были все эти, которые так хорошо о нём говорили. Ни разу что-то не слышал этих добропыхателей. Василич уж точно не входил в их число, как тот один из десяти стоматологов в рекламе зубной пасты. Ситуация со всех сторон была какая-то патовая. И Тимофею было как-то неохота пускать к себе едва знакомого паренька, и сам паренёк должен был себе лучше выбирать место ночёвки. Надо было что-то придумать, чтобы не оказаться в сводках криминальных новостей в какой-нибудь неблаговидной роли. — Что же мне с тобой делать? — задумчиво почесал он бороду, которую не получилось полностью оттереть влажной салфеткой. Хотелось уже ополоснуться, а не разбираться в житейских ребусах. — Позвони хоть сестре и скажи, где остаёшься на ночь. Так спокойней будет и тебе, и мне, и твоей сестре. Лёша, как отличник, тут же достал телефон, что-то натыкал пальцами и показал Тимофею окошко переписки. — Вот. Я ей в ватсапе написал. Не хочу отвлекать звонком. Вдруг они там… — Годится. Разувайся и мой руки. Чаю налью, что ли. Тебе чего… — не успел спросить про ужин Тимофей, когда Лёшка уже кинул рюкзак, побежал в уборную и закрылся. В туалет, что ли, так сильно хотел? Тимофей тяжко вздохнул и, повесив куртку на вешалку, пошёл мыть руки на кухню и заодно ставить чайник. Благо к чаю было чего погрызть кроме сухарей. Время ужина прошло, но гость вряд ли ужинал. Как же Тимофей не любил готовить. Больше — только стирать, хотя машинка была автоматической и делала всё сама, но всегда находились какая-то особенная тряпка, которая требовала исключительно ручной стирки, иначе уменьшалась или превращалась в огромный катышек. О чём он думал? Из ванны Лёша пришёл ещё более тихим и каким-то ошарашенным. В голове тут же услужливо и с безбожным опозданием пронеслось бегущей строкой — «Ванна, вешалка для полотенца, тренажёр». Тимофей внутренне приготовился ловить отдачу. Изо всех сил стараясь сохранять спокойствие, как настоящий маньяк, залил кипятком чайный пакетик и спросил: — Ты ужинал? — Да. — Тогда вот, к чаю сушки, конфеты… Налетай, а я пойду. Освежусь там перед сном. Начищая зубы прямо под душем, Тимофей даже надеялся, что пока он тут плещется, студентик по-тихому сбежит, не притронувшись к питью, и ему не придётся ничего объяснять, врать и придумывать отговорки. Как бы это облегчило ему жизнь. Но как ни странно, когда Тимофей вышел из уборной, Лёша всё ещё был на кухне. Уже расположил там ноутбук и, обложившись учебниками, что-то строчил в ворд. На Тимофея в банном халате даже не обратил внимания, доедая последнюю сушку, шарил рукой по опустевшей вазочке. Только когда тот громко поставил на плиту греться кастрюлю с остатками супа, подскочил и испуганно захлопал глазами. — Я решил всё-таки перекусить. Ты как? Не передумал? Лёша стушевался, заметив, что съел все сладости, и кивнул. Ели в молчании. Лёша не сводил с Тимофея глаз, почти как та продавщица Юленька из секс-шопа. Хотел спросить, но всё не мог решиться. Оставалось только ждать, когда он сорвётся. Ужин был съеден. Из кухни они переместились в зал, где Тимофей попытался незаметно убрать с подлокотника дивана забытый флакон смазки. — Если будет нужен стол, подкатишь журнальный, — до последнего стараясь делать вид, что всё в порядке, деловито инструктировал Тимофей. — Вот подушка и одеяло. Пароль от вай-фая нужен? — Ого. У вас даже есть интернет? — Нет. Я в землянке живу, голубями запросы в поисковик отправляю. Вот, — написал он на бумажке пароль, и поторопился закрыться у себя в спальне, как — три, два, один… — У вас там огромный силиконовый член на присоске в ванной! Вы что, стримите для онлифанс? — выпалил в спину Лёшка. Тимофей остановился на полпути и непонимающе оглянулся. — Я даже не знаю, что это такое, — признался он, потому что на самом деле не знал и соглашаться с предположением рисковать не хотел. — А зачем вам тогда? Сбегать было уже поздно. Нужно было отбиваться. А то как-то по-дурацки получается. — Профилактика простатита. Не знал? Очень помогает, — нервно пошутил он. — Снова прикалываетесь, — обиделся Лёша. — У вас там и смазка. И даже анальная пробка! — Шариться в чужих вещах нехорошо. — Я не шарился! Она в открытой коробке не стиралке стояла, — парировал студент. — И ещё мы когда в прихожей стояли, у вас на бороде остатки розовой помады были… Вы ведь тоже гей, да? Вы поэтому за меня тогда вступились? И я вас на днях с таким эффектным мужиком видел. А потом ещё с другим. Это ваш парень, да? Или тот другой? У вас так много парней? Тимофей закрыл руками лицо, и страдальчески простонал. Кажется, Лёша был в полном восторге от своего открытия, но Тимофей не мог искренне разделить его радость. Он опустился в кресло, всё ещё гоняя в голове мысли в попытке придумать какое-нибудь безобидное объяснение, но его просто не было. И это злило. — Это были мои коллеги. Друзья с работы. И не гей я, а… — всё ещё пытался выкрутиться он, хотя понятия не имел, зачем. Перед ним был не Василич или кто-то из прошлой приличной жизни. Но что-то держало, не давая называть вещи своими именами. — Ну в каком-то смысле гей, но я люблю свою жену… я никогда не… — Значит, вы би? Играете за обе команды? — ни на грамм не расстроился Лёшка. — Да. За обе команды. Теперь всё. Тема закрыта, — согласился он, хлопнув руками по подлокотникам. Пускай лучше думает, что гей, би, джи, кто угодно, но не про заработок. Ну его. Тимофей уже поднялся и пошёл в спальню, но Лёша снова его огорошил. — Тимофей Иванович! А почему вы мне сразу не сказали? — А зачем тебе? — Ну, не знаю, — растерянно пожал он плечами. Вот именно. Тимофей наконец-то сбежал к себе и попытался уснуть. Ещё долго лежал, прислушиваясь к звукам из зала, и поглядывал на полоску света под дверью. Лёша ещё до полуночи шуршал клавишами ноута и страницами конспектов, а потом всё-таки выключил все источники света и лёг спать. В тишине и Тимофей наконец-то смог уснуть. *** — Тимофей Иванович? — Что? На утреннюю пробежку в этот раз они вышли вместе. Тимофею ещё пришлось будить студента и заставлять умываться. Он уже и забыл, каким ленивым сам по утрам был в молодости, когда надо было подниматься на учёбу. Хотелось всё бросить и пойти в дворники, и останавливало только то, что дворникам надо было выходить на работу ещё раньше. После вчерашнего разоблачения Лёшка ещё долго продержался от разговоров про своё вчерашнее открытие. Наверное, потому что проснулся только сейчас на втором кругу стадиона и начал задавать эти неудобные вопросы. — А когда вы поняли, что вам нравятся парни? Боги, и как на это было отвечать? И главное — что? — Не знаю. Никогда не задумывался, — максимально честно ответил он. — А первая любовь? — Жена моя, покойница. Маша. — Да нет. Я про парня! С кем вы в первый раз… Вот тут было ещё сложнее, потому что в первый раз у него было сразу двое, но если он скажет об этом Лёшке, то вызовет либо зависть, либо ещё большую волну всяких неудобных вопросов. — Я не буду с тобой такие вещи обсуждать. — Да ладно! Что в вас за внутренняя гомофобия сидит? — возмутился Лёша. — Ну, наверное, потому что в моё время за это можно было по статье присесть? — предположил Тимофей, вспомнив ностальгические рассказы Марика. Особенно тот, где он ловил на чулок. — Ой, извините, я об этом как-то не подумал. Сложно было? — Не знаю. Я же женился. Семья, дети… — Ну, а потом? «Какой надоедливый молодой человек», — с раздражением подумал Тимофей. — Что потом? Пойми, Алексей, секс совсем не главное в жизни. Лёша посмотрел на него почти как Карлсон, который услышал, что не в пирогах счастье. «Ты что, с ума сошёл? А в чём же ещё?» — Легко вам говорить, когда у вас вон сколько секса, а у кого-то его нет вообще! — с завистью набычился бедный студент. Снова Тимофей не подумал. Ну да, двадцать лет. Молодой организм. Гормоны всё ещё бушуют. О сексе не думаешь только когда нет сил думать. Но чем он мог ему помочь? У него в знакомых были одни старики, а клиенты были такие, что он сам бы их отстреливал только на подлёте к его зелёному студентику. И всё же сам Лёша помощи не просил, а предлагать Тимофей не стал. Побоялся, что его снова поймут как-нибудь не так и обвинят в чём-нибудь не том. Инициатива вообще штука наказуемая. *** Целый день Тимофей провёл за домашними делами. После обеда позвонил Руслан. Тимофей так и не понял, зачем. Вызова, после которого требовалась бы ночёвка, не было. Просто спросил, как у того дела, и рассказал о делах своих. Пока болтали по громкой связи, и домашние дела прошли как-то повеселее, и в целом Тимофей был даже рад этому пустячному звонку. А вечером Лёша снова пришёл с просьбой переночевать. На этот раз тяжёлых разговоров он больше не заводил, погрузившись в учёбу. Тимофей ему не мешал, занимаясь своими делами. Прибрался на кухне и тоже лазил в интернете, когда позвонил Артур, с ещё более виноватым голосом. Чтобы не палиться, Тимофей закрылся на кухне и перешёл на шёпот. — Артур, что опять? Снова бесплатник? — Не совсем. Это Роман Сергеевич. Тимофей нахмурился, пытаясь припомнить, кто это такой. С трудом удалось вспомнить, что так звали офисника, любителя трахать в кабинке туалета. А это значило, что снова выезд, на котором он будет дольше добираться, чем работать. — Не переживай. Роман Сергеевич тебя так тестит. Если понравишься, он тебя может и на весь день заказать. А двенадцать часов — сам понимаешь, уже посерьёзней звучит. Двенадцать часов, зная, чем может грозить многочасовая ебля в жопу, почему-то вызвала ужас. Но это если Тимофей ещё понравится этому Роману Сергеевичу, который, пока его трахал, разве что параллельно контракт по телефону не заключал, будто один там в кабинке стоял. Что ж, может, это ему и требовалось. Артур тем временем снова клялся и божился, что следующий будет «вах какой жирный неприлично богатый заказ», но пока что сыпал шелуху. — Понятно, — вздохнул Тимофей, потому что, ну, что он ещё мог ответить? Начнёт выпендриваться и отказываться? Смешно. Это клиенты выбирали его, а не он клиентов. А все уговоры Артура — сплошная видимость из чистой вежливости. Любой отказ он легко оборачивал в свою пользу. Да и максимум, почему Тимофей мог бы на самом деле отказаться — проблемы со здоровьем, которых сейчас — тьфу-тьфу-тьфу! — не было, и даже врать про них казалось плохой приметой. — Когда мне к нему ехать? — Через час за тобой заедет Олег. Успеешь подготовиться? — Успею. Тимофей нажал отбой и только тогда вспомнил, что дома не один. — Лёша? — М? — отозвался тот, всё ещё погружённый в конспекты. — Лёша, мне надо будет уехать ненадолго. Я могу оставить тебя здесь одного? — М?! — уже более осмысленно переспросил студент, на этот раз подняв на Тимофея покрасневшие от напряжения глаза. — Я уеду где-то через час. Один без меня посидишь? — А куда вы на ночь глядя? — По делам. Надо. — Ну, хорошо, — кивнул Лёша, но по лицу было видно, что ответ его не очень устроил. Какой-то малоинформативный, но дальше расспросить Тимофея не вышло. Он заперся в ванной и готовился. Снова клизма, душ, растяжка. Хотелось себя приласкать, чтобы хоть немного побаловать перед поездкой к не очень щедрому ни на деньги, ни на ласку клиенту, но когда дома были гости, казалось как-то неудобно. Даже страшно. Вдруг он не сможет сдержать стон и как-то выдаст себя? Закончив с подготовкой, Тимофей там же переоделся и из душевой вышел уже при параде. Лёшка даже вытянул шею, чтобы посмотреть. — У вас свидание, да? — сделал он вывод. Уж больно красиво Тимофей был причёсан. — Вроде того, — расплывчато согласился он. У Лёшки снова появилось то самое выражение лица, говорившее — даже у деда свидание, а ему приходится пыхтеть над пат.анатомией. — Хорошо вам провести время. — Ага, спасибо, — рассеянно кивнул Тимофей, хлопая себя по карманам, пытаясь вспомнить, всё ли с собой взял. — А если кто-нибудь придёт? Или позвонит? — уже у самых дверей опомнился Лёша. — Никому не открывай, трубки не бери. — А если… — Сиди тихо, учи билеты. Я ненадолго. Если произойдёт что-то непредсказуемое, действуй по ситуации. — Телефон хоть оставьте. — Я не беру телефон с собой на… свидания. И почти по-Бондовски подмигнув на прощание, Тимофей закрыл за собой дверь. *** Внизу на серой безликой тойоте уже поджидал Олег. Лысый, круглолицый мужик лет тридцати-сорока, в фуражке с таким лихим и немного придурковатым выражением лица, которое было бы приятно видеть начальнику времён Петра первого. — ЗдорОво! — поприветствовал он Тимофея, так же немного по-дебильному улыбнувшись и подмигнув. — Меня Олег зовут. — Ну, здравствуй. А я Тимофей, — представился он, надеясь, что на этом разговор и закончится. Олег завёл мотор и стал выезжать, тут же спросив: — Новенький, да? — Ага. — А я уже десять лет проституток вожу. До этого просто таксистом работал, но проституток оказалось возить как-то безопасней, — восторженно рассказывал он, всем телом чуть в наклон держась за руль двумя руками, как большой ребёнок. — А то было как-то, пассажир со спины как набросился. Мешок целлофановый мне на голову надел. Задушить хотел. Хорошо, я пристёгнут был. Мне только рожу об руль расквасило, а этот дурачок через лобовуху улетел, когда я в обочину врезался. Так и не узнал, чего он хотел этим добиться. Или вот наоборот. Вёз дамочку в деревню. Ночь, весна. Асфальт растаял и поплыл. Ну и колесо мне на колдобине пробило. Я вышел, чтобы на запаску поменять, а эта чудачка зачем-то выскочила из машины и в лес убежала. Я за ней, но там не видно нихуя. Страшно. Я подумал, может, ей отлить приспичило. Всякое бывает. Я тоже у дерева отлил. Подождал малёха. Позвал её, не идёт. Хотел ей позвонить — телефон не ловит. Ну я поменял колесо, посигналил ей, ну и обратно поехал. Обидно, конечно, за дорогу-то она мне так и не заплатила. Порожняком гонял. А через неделю меня в ментовку по подозрению в изнасиловании. Они как раз серийника искали. Хорошо, что кроме слов той бабёнки у них на меня ничего не было. И так каждый месяц какие-то приключения у меня были. То просто пытаются убежать, не заплатив, то убить. Жена всё переживала за меня. Говорит, что я бедовый. Только сяду за руль — и что-то случается. Каждый рейс как в последний путь меня провожала. У меня на приборной панели целый иконостас выложила: обереги магические, заговоры какие-то. А я вообще мусульманин. Но ей так спокойней. Зато когда блядей… ой, извини, тебе наверное неприятно. Когда проституток вожу, всё тихо-спокойно. Как по часам. Жена довольна. Она у меня такая, я её целый год добивался. Боялась, что я её в паранджу засуну и в горы увезу. А зачем мне горы? Я горы только по телевизору видел. Под Энском родился. Мне вообще больше море нравится. А женщины в парандже меня, знаешь, пугают. Как дементоры из Гарри Поттера. Обожаю эти фильмы. А эти чёрные балахоны не люблю, всё время кажется, что под тряпкой злой мужик прячется. Кто это придумал вообще? Вот ты знаешь? И я не знаю. Я думаю, что платок надо носить, чтобы солнце голову не напекло. Или шляпу какую-нибудь. Вот смотри, какое у меня кепи! Красиво! И удобно. Это я понимаю. Ну вот мы и приехали. Тимофей очнулся как ото сна. В прошлый раз, когда его везла Татьяна, казалось, что добирались дольше. А сейчас его как будто вообще не было в машине. Прикрываясь иконой, он прятался где-то в лесу от женщины в парандже. А теперь вдруг надо было идти в офис, по временному пропуску подниматься на нужный этаж в нужный туалет, и делая вид, что моет руки, ожидать нужного человека. В этот раз всё было почти как в прошлый, только клиент, поглядывая на наручные часы, велел спустить штаны и сесть на крышку унитаза. Не самая удобная поза для человека его возраста, но клиента это совершенно не смущало. Он резво задрал Тимофею ноги с висящими на голени штанами чуть не до головы, сразу вошёл и погнал. Теперь Тимофей мог видеть его лицо — сосредоточенное и совершенно беспристрастное. Как кирпич. Роман Сергеевич даже не дёрнулся, когда в туалет кто-то вошёл. А Тимофей дёрнулся и зажал себе рот рукой, чтобы пыхтеть потише, но неприличные звуки, которые совершал член, входя в его истекающую смазкой задницу, никуда деть не мог. Хорошо, что хотя бы кабинки в этом офисе были полностью закрытые. Но слышно было практически всё. И как его трахали, и как кто-то прошёл к писсуарам, помочился, вымыл руки, какое-то время стоял у кабинки, прислушиваясь. Но какое же облегчение было, когда этот любопытный офисный планктон наконец-то убрался. Тимофей заскулил и взвыл, крепче вцепившись в сливной бачок. Он почти кончил, если не физически, то ментально. Но не тут-то было. Прогудел виброзвонок. Продолжая трахать, Роман Сергеевич сунул в ухо гарнитуру и абсолютно ровным голосом произнёс: — Слушаю. Ему что-то говорили. Роман Сергеевич коротко отвечал, не отвлекаясь от своего занятия. Тимофей старался стонать потише. В туалет снова заходили какие-то люди. Один так же закрылся в соседней кабинке, второй воспользовался писсуаром. Тимофей всё меньше понимал эту романтику трахаться в месте, где нормальные люди справляют нужду. К тому же в этой позе у него уже начинало ломить поясницу. Но благо Роман Сергеевич, едва нахмурив лицо, наконец-то кончил. Встал, тут же стягивая наполненный презерватив, но остался в кабине. Тимофей с кряхтением выпрямлял ноги. Выходить пока было нельзя. В туалете кто-то был. Роман Сергеевич, прислонившись к боковой стенке, глядел, как Тимофей натягивает брюки, потом вдруг достал телефон и написал на экране: «подрочи в унитаз». «Почему бы и нет?» — подумалось Тимофею. Всё равно член ещё не опал, и, обхватив его, стал надрачивать. Сухой ладони было недостаточно, да и просто руки на члене было как-то мало. Отвык. Быстро глянув на Романа Сергеевича, завёл руку за спину и сунул два пальца во всё ещё влажный растянутый зад, нащупал простату. Дело пошло приятнее и быстрее. Роман Сергеевич снова говорил с кем-то по гарнитуре, поглаживая себе пах и отстранённо поглядывая на старика, когда Тимофей всё-таки кончил, заляпав сиденье. В таком состоянии было сложновато быть аккуратным. Роман Сергеевич молча протянул ему оторванную полоску туалетной бумаги, и Тимофей, кивнув, вытер руки. Из туалета наконец-то все вышли, а Роман Сергеевич, закончив созвон, тоже удалился, бросив на прощание спокойное: — Вы нам подходите. Снова подумалось, что прозвучало это как-то поздно, не в том месте и совершенно не в то время. По дороге обратно Олег снова не затыкался, рассказывая про своих детей и как сложно в этом мире выбрать религию, что старший совсем бунтарь и поклоняется какому-то макаронному монстру, а младшая молится на какого-то Джареда Лето и завесила его образами всю комнату. Потом Олег перескочил на рассказ, как в юности подрабатывал в столовой. Тимофей дальше не слушал, боясь за свой разум. Уж больно много вываливал Олег историй из своей жизни и жизни своих родственников. И всё равно домой вернулся каким-то загруженным, как после урока по химии. Молча разулся в прихожей и пошёл в душ. Переоделся там же в домашние трусы и футболку, и только зайдя в зал вспомнил, что в квартире не один. — Ого, вы и правда быстро, — оглядел его сверху вниз Лёшка, и как-то неуместно игриво хмыкнул. — Ну да, — Тимофей лёг на диван и включил телек. Выпала какая-то душная передача с каким-то общественным деятелем, который бубнил про падение морального облика молодёжи. — Какой-то вы не очень радостный, — осторожно заметил Лёша. — После свидания. Тимофей переключил на другой канал, но там шла реклама, и принялся стрелять по каналам, пытаясь в череде информационного шума выцепить хотя бы одну знакомую передачу или фильм. — Свидание не удалось, да? — чуть более сочувственно спросил Лёша. Тимофей пожал плечами. Хотелось сказать, что обыкновенно. Не хуже и не лучше, но после вызова говорить совершенно не хотелось. Было лениво и муторно. Вроде бы уже должен был привыкнуть, но наличие ещё кого-то дома делало эту тоску острее. Как будто глупое тело надеялось, что этот кто-то его обнимет и пожалеет, не понимая, что это чужой человек, который, конечно, посочувствует, но будет совершенно не обязан о нём заботиться. Тимофей уткнулся лицом в подушку и тяжело вздохнул. Наверное, если бы на его месте был кто-то другой. С глубин сознания поднялась тоска по Маше, по её нежным рукам и ласковому голосу, которым она шептала ему перед сном, какой он дурачок и как она его любит. Тимофей вздрогнул, когда ему на спину осторожно положили руку и погладили. — Тимофей… — начал Лёша, но так и не придумал, что сказать, вместо этого вдруг лёг на него грудью и обнял. Это было приятно, но Тимофею отчего-то сделалось страшно. Как-то неправильно всё это было. Особенно когда Лёша гладил его по плечам и мягко тронул губами его торчащее из седых волос ухо. — Нет-нет-нет, — подорвался Тимофей, сгоняя с себя пацана. Лёша, весь какой-то взъерошенный и красный, отскочил от дивана. — Я думал, — начал он, но стыдливо отвёл глаза и замолчал. — Нет, ты не думал, — проговорил Тимофей, сам красный не меньше парня. — Тимофей Иванович! — снова подошёл он, не то стараясь взять за руку, не то обнять. — Я тебе в деды гожусь! — рявкнул Тимофей как заклинание, которое почему-то не сработало. — Неправда! — насупился Лёшка и всё-таки положил свою мосластую руку ему на плечо, но Тимофей её тут же смахнул и отступил подальше. — Правда! Ну, Алексей! Перестань! — Я что, совсем вам не нравлюсь? «А если бы и нравился? То что?» Нет, Лёшка ему нравился, но не в том смысле, каком бы ему хотелось. — Ты… Мне нравится другой человек, — решил пойти в обходную Тимофей. — Снова ваша мёртвая жена? — Лёшка кисло уселся в кресло, скрючив спину. — Машу я до сих пор люблю. А нравится мне другой человек, — добавил он, боясь, что мёртвой жены Лёшка не побоится. — Тот, от которого вы приехали таким несчастным? — Нет. Да… Это не твоё дело! — выпалил Тимофей, потому что окончательно запутался. — И вообще! Мне нравятся мужчины моего возраста! — Вы специально так говорите, — обиделся Лёша, снова усаживаясь за билеты. — Не бойтесь, я не буду больше к вам приставать. Но знайте, если вы передумаете, то я был бы совсем не против, если бы вы… стали у меня первым. Тимофей чуть не разразился истерическим смехом. Боже, этот студент его в могилу загонит. Было опасно продолжать этот разговор, но то ли мозги ему окончательно вытрахали, то ли и правда слабоумие подбиралось, но Тимофей спросил: — Лёша, не хочу тебя разочаровывать, но я… как бы тебе помягче сказать? Мне нравится, когда не я, а меня. Понимаешь? — Понимаю, — совершенно не удивившись, вздохнул Лёша. — Но мне бы хоть как-то… — А ты вообще чего ищешь? Просто секса или постоянного парня? — Я!.. — студент весь вскинулся, будто конечно же ищет того единственного-неповторимого, а потом как-то растерянно опустил плечи и голову. — Я уже не знаю. — Так может, тебе как-то по-другому помочь? — Как? — Ну вот ты рассказывал, что тебе в гей-клуб страшно одному идти. Ну, хочешь, я с тобой схожу? — Хочу, — тут же согласился Лёша, не будь дурак. — А когда? И уставился до того счастливым взглядом, что хотелось прямо сейчас взять его за ручку и отвести в клуб, но на глаза попался стол, заваленный учебной литературой. — Ну, закроешь сессию и можно сходить. — Ну Тимофей Иванович! — Ну а что? Хорошая же мотивация, — Тимофей потрепал студента по лохматой голове. И сразу как-то настроение улучшилось. Правда ненадолго. До пятницы. *** В Энской родной гостинице Тимофею не доводилось бывать ни разу. До сих пор. Даже просто так, и уж тем более в своей новой роли. В этот раз всё было снова по-другому. Новое место. Вызов был срочным. Нужно было всё бросить и готовиться по полной. Тимофей ещё тогда наивно порадовался, что был дома один. Лёшке правда всё равно повезло застать его уже садящимся в машину. — Вы надолго? Тимофей торопился, а потому кинул ему ключи от квартиры и велел сидеть тихо, как мышь под веником. — Вернусь примерно через час. Гулянок не устраивать. Вот ведь засада. Уже второй раз студент видел его перед отъездом. Даже стало чуточку интересно, что он о нём теперь думал. Наверняка ничего хорошего. Да и не о Лёшке ему сейчас нужно было волноваться. Артур снова наебал, отодвинув того самого — неприлично денежного клиента — ещё на одного, но на этот раз хотя бы обозначил точную дату, а перед этим приходилось снова срываться на проходняк. О клиенте Артур ничего сказать не мог, потому что тот был новым, не из постоянников. И это тоже было странным. Артур и сам признавал, что отправил бы лучше кого-то поопытней, но Марик всё ещё значился на принудительном больничном, а у остальных только недавно были вызовы. У Тимофея последний клиент тоже был относительно недавно. Всего меньше недели, и жопа ещё не отошла, но спорить по телефону с Артуром у него решительно не получалось. И он согласился. В гостиницу его привёз Олег, который в своём фирменном стиле немного его ободрил тем, что в местном лав-отеле стоят камеры видеонаблюдения. — Неофициально. Разрешение на них, конечно, говно зернистое, но если кого-то начнут убивать или вообще какая-то уголовка начнётся, охране просигнализируют. У них же репутация, какая-никакая. В смысле, проституток ещё можно возить, сделки там проворачивать, а мокруху и пытки уже нельзя. — Откуда знаешь? — Подрабатывал там охранником как-то. Брат в больницу с переломом загремел, и чтобы место не терять, я за него выходил. Мы не близнецы так-то, но очень похожи. Особенно если бороды отпустим. А так повезло, знаешь, как раз на зиму, чтобы лицо меньше мёрзло, бородатые ходили. Никто совсем не догадался, представляешь? Тимофей не представлял, но верил на слово. В остальном вызов должен был пройти без сюрпризов. — Ты не переживай, что клиент не из постоянных. Работы всё равно на час. Продлевать вряд ли будут, — как-то знающе рассуждал Олег, одной рукой придерживая руль. — Почему? — Командировочные. Такие если и заказывают что-то экзотическое, то чаще всего сами не знают, нахера. На самом деле по синьке. Я когда девочек развозил, там тоже порой со всякими приколами были, и азиатки-мулатки среди них это вообще не экзотика. В мультикультурном обществе вообще-то живём. Через дорогу Питер, за рекой Турция, а за лесом Китай. У меня вообще брат на японке женился. Познакомился с ней, когда его катер захватили сомалийские пираты… — Так что там с девчонкой-то не так было? — напомнил Тимофей, потому что Олег снова утекал от изначальной темы монолога в тёмные воды Индонезии. — А? Точно. Заказывали как-то девчонку на протезе. Хорошенькая такая, просто куколка, и протез у неё такой, знаешь, я бы себе такой в гостиной поставил вместо вазы. Искусство такое. Привёз я её в эту же нашу гостишку. Зашла, через пятнадцать минут вышла, обратно поехали. Я только вторую сигу закурить успел, а тут она. Сказала, что мужик её культю без протеза увидел, протрезвел и решил, что чёт ёбу дал. После минета выгнал. Дорогой минет вышел, я тебе скажу. Что ж, это немного обнадёживало, но расслабляться раньше времени Тимофей не стал. Да он и не смог бы. Сколько вызовов уже было, а трясло, как в первый. Любой новый клиент, от которого хер знает чего ожидать, вызывал тревогу. А за свою долгую жизнь Тимофей как-то больше привык работать с механизмами, чем с людьми. Но вряд ли будущее успеет приблизиться настолько, что однажды его закажет какой-нибудь разумный фрезерный станок. В гостинице Тимофей чутка растерялся. Куда идти? Где лестница? Где лифт? К счастью, местные работницы ему доходчиво объяснили, куда там пройти к лифту и на какой этаж подняться. В лифте Тимофей мысленно пересчитал все кнопки на панели и точечки узора на ковролине под ногами. Хотя номер был всего-то на четвёртом этаже. А перед лифтом от небольшой площадки в даль потянулся бесконечный коридор с одинаковыми дверями без единого живого человека на этаже. Ну, кроме него. Хорошо бы за весь этот вызов проклятый коридор оказался бы единственной по-настоящему тревожной штукой, с которой ему предстояло бы столкнуться. В четыреста восьмом номере было уже весело. Слышался приглушённый женский смех. Тихо, но неприятно речитативом стучал рэп. На стук в дверь открыл мужчина, чуть пониже Тимофея, широкий, но не толстый, с уже наметившейся лысиной. И кажется, уже навеселе. — Смари, реально дед! — крикнул он через плечо своему приятелю, который уже активно работал бёдрами на своей девочке. Та как по учебнику чередовала томные стоны и мелодичный смех, когда это того требовалось. Тимофей бы так не смог. Пока. — Ну, заходи. Раздевайся. Тимофея втащили за ворот пиджака и всё так же нервно посмеиваясь, оглядели. — Пизде-ец. Реально дед, — всё повторял клиент, и уже сейчас было видно, начинал жалеть о своей покупке. — Костян, посмотри! Да отвлекись ты на секунду! Я думал, эт прикол такой, а это реально дед! Глянь! Костян неохотно оторвался от девушки и посмотрел на Тимофея. Девушка под ним привстала на локтях, чтобы тоже посмотреть. — Ну Вань. Я же тебе говорил, что в Энске можно элитного деда заказать. В прошлом году в командировку отделом ездили, кто-то вызвал. Такой феерический старик был. Все уже лежали, а он стоял… Не этот. Вроде другой был. «По-любому Марик», — подумал Тимофей. — Чо? И прям жопа рабочая? — клиент снова неверяще уставился на старого проститута перед собой. Тимофей уже успел раздеться до трусов и теперь решал, стоит ли продолжать? — Ну да, — пожал он плечами. Рабочей некуда. — Блин, я даж не знаю… У меня вообще на деда встанет? — всё сомневался Ваня. — Я как-то парня заказывал, но он за педовку ещё сошёл, прокатило… Как же ж тебя ебать? Тимофей про себя уже как Булгаковский Азазелло сокрушался, что на его месте должен был быть Бегемот, то есть Марик или Павел, потому что обаятельные и не такое зажатое бревно, как он. До самого Азазелло, впрочем, тоже было далеко. Теперь уже и с Кимом казалось как-то проще. Просто делай, что говорят, и не напрягай голову. А тут что-то самому выдумывать надо. Прав был Марик, когда советовал раскрепощаться и учиться новым техникам. Прав, но с техникой удушения из-за наличия дома приблудного студента как-то не получалось. — Да выпроводи его и вызови себе нормальную девку, — снова посоветовал Костян. — Чего голову ебёшь? — Ага, я за него уже столько отвалил, и выпроводить? Мне тётка на телефоне весь мозг вынесла, что деньги назад только если дед вообще не придёт… Дед, а может, ты сделаешь вид, что ты вообще не пришёл, а? И тут в Тимофее проснулся тот единственный жлобский ген, о котором он до сих пор не подозревал, и ему прямо из вредности захотелось остаться. — Не могу, — покачал головой он. — Меня водитель сдаст. — Бля… Нужно было собраться и попытаться сделать хоть что-то. Проститут он или где? Тимофей прикрыл глаза, сделал глубокий вдох, возвращаясь в себя того, который включался, когда его уже успевали хорошенько выебать, и тому другому Тимофею становилось всё равно на гордость и хотелось продолжения. Тумблер переключился. — Иван? — позвал он. Клиент отвлёкся от начавшейся перепалки с приятелем, который снова предлагал выгнать деда и, так и быть, по-дружески поделиться с приятелем своей девочкой. Тимофей не желал делиться с клиентом. Ни по-дружески, никак. — Чего? — спросил Ваня и застыл, глядя на Тимофея, который как раз в этот момент небрежно так откинул свои отросшие до плеч седые патлы назад. Надеясь, что не сильно переигрывает, Тимофей посмотрел на этого придурка надменно-снисходительно так, с полуулыбкой, внутренне стараясь хоть немного в этот момент сучностью копировать Пашу. Ваня уже не слышал своего соседа. То ли впечатлился переменой, то ли приготовился обороняться. Главное, чтобы не заржал. Это было бы самое худшее. Тимофей облизнул губу и протянув руку, коснулся груди клиента с прилипшим под ключицей крестиком. Мужик стал отступать назад, но не оттолкнул и кричать не начал. Это обнадёживало. Тимофей начал чувствовать себя, как на рыбалке, когда нужно было выводить особенно крупную рыбу, чтобы та не сорвалась с крючка. Любой неосторожный жест или взгляд могли всё порушить. Чувство было знакомым, и Тимофей решил — была не была. Если у него получится это, то у него вообще всё получится. Кроме межзвёздных перелётов… — Что? — осипшим голосом повторил Иван. Тимофей наступал, а мужик всё пятился, пока не упёрся икрами в бортик кровати и застыл, чуть приоткрыв рот, как дебил. От соседней кровати продолжили исходить охи-стоны и обычная возня. Значит, на них сейчас никто не смотрел. Всё шло по плану. — Мальчик, девочка…. Я могу быть для тебя кем захочешь, — понизив голос медово заверил его Тимофей, стараясь не заржать от абсурдности того, что говорил. Если Руслан мог, то и он сможет. — Хоть девочкой-педовкой. И легонько толкнул. Мужик упал на кровать и, наконец-то отмерев, пополз на локтях к изголовью, не отрывая от Тимофея выпученных глаз. — Хуя, чо началось-то, — потрясённо прошептал он. Тимофей медленно заполз на четвереньках на постель и остановился, нависая над кривенькими волосатыми ножками клиента. Нельзя спугнуть. Одно неосторожное движение, мужик перепугается и что-нибудь отмочит. В лучшем случае, спрячется, в худшем — врежет по лицу. Тимофей так же медленно опустил взгляд к паху клиента. Там определённо топорщилось. — Это для меня? — просто спросил он, что сбило с толку не меньше, чем его предыдущая томная манера. — Я, я, я… — потрясённо зачастил тот, отчего подумалось, что вот он, Тимофей, в свой первый раз с мужчиной лучше держал себя в руках. Нет. Тут всё было понятно и дальше тянуть было глупо. Пора подсекать. Тимофей склонился и потянул зубами резинку трусов, высвобождая стремительно твердеющий член с пока ещё обтянутой кожицей головкой. Процесс пошёл, клиент поплыл. «Уже не сорвётся, точно не сорвётся»,‎ — думал Тимофей, оставив труселя в районе коленей, чтобы не давать своей жертве, то есть клиенту, лишней подвижности. Сейчас это было совсем ни к чему. Пришло время проверить на практике всё, чему его научил мастер. Тимофей провёл языком от головки до основания, и взяв в руку, подвигал, пока ствол окончательно не пришёл в боевую готовность, и взял в рот. — Ох, етижи, — на эмоциях выдохнул Иван. — Костян, — придушено позвал он, пока Тимофей работал губами, пропуская до горла с заглотом, — Костян, смотри чо творит! Он сосёт! И приятель, и его девка нехотя отвлеклись. — Ну и чо? — раздражённо буркнул Костян. — Мне… ох ты ж! Отсасывает шестидесятилетний дед! — Хорошо отсасывает? — Ага, — потрясённо признался Иван, всхлипнув, когда Тимофей чувствительно приласкал уздечку. — Ну и радуйся. И хватит уже дёргать… Клиент оказался громким, но кончил быстро. У Тимофея даже челюсть не устала. Он показушно сыто облизнулся и, отстранившись, сел на пятки. — Еба-ать, дед, ты прямо… огонь! — признался Ваня, утирая лицо и мечтательно глядя в потолок. Тимофей самодовольно ухмыльнулся, заправив за ухо седую прядь. Так и хотелось брякнуть, да, сучонок, я такой! Меня обучал лучший! — Кажись, я терь понимаю, за что такие деньги… Так, время ещё осталось? — заволновался Иван, глянув на часы. — Отлично! Ну-ка, — похлопал он себя по бокам от члена. — Присаживайтесь, дедуля. Презервативы там. Двигаться самому было чертовски лениво. Всё-таки разбаловали его прошлые клиенты. Стараясь не выпадать из образа, который создал буквально только что и мог в любой момент посыпаться, Тимофей стянул боксёры и вынул плаг. — Лицом или спиной? — спросил он, раскатывая резинку по члену. — Лицом. Не знаю, что это, блять, за магия, но ты, дед, потрясно выглядишь, когда это… — Иван замолчал, когда Тимофей перекинул через него колено и стал медленно опускаться на член, придерживая у основания. Член в смазке вошёл как влитой, и от этого ощущения заполненности Тимофея снова знакомо повело. Собственный пока ещё висячий член начинал постепенно наливаться. Нужно было не забыть прикрыть его рукой, если успеет кончить, чтобы не заляпать клиента. Вдруг повезёт дойти до разрядки. Откинувшись назад и уперевшись рукой в матрас, Тимофей начал медленно двигаться, не забывая чуть сжиматься внутри. Клиент стонал. Краем глаза Тимофей заметил, что на соседней койке Костян тоже пересадил свою девку верхом и сам же подкидывал на бёдрах. Девица тоже посмотрела на Тимофея, и возможно, тому и показалось, но кажется, подмигнула. Оставшиеся полчаса прошли без приключений. Пока Тимофей одевался, Иван всё повторял, что если на следующий год его снова отправят в командировку в Энск, то он обязательно позовёт именно его. Тимофей с улыбкой кивал, особенно не веря этим радостным обещаниям. Он прикрыл двери и побрёл на чуть подрагивающих ногах через этот ужасающе длинный коридор. Снова не получилось нормально кончить, что Тимофей решил твёрдо исправить дома в ванной, когда будет смазывать свой растраханный зад мазью для профилактики геморроя. Девица, которая, когда он уходил, была в душе, стуча каблуками, догнала его у лифта. Тимофей немного напрягся, заметив её. — Извини, ничего такого, просто… давно ты работаешь? — спросила она без «Здрасти» и «меня зовут Снежана». — Меньше года. — Гей? Тимофей открыл рот, чтобы сказать «нет», но вместо этого только пожал плечами. — Пенсию не платят. Приходится. — Фига себе. Бесшумно разъехались створки лифта. — А ты? Давно? — спросил он уже в кабине. Возраст молодых девушек Тимофей угадывать никогда не умел. Предполагаемой «Снежане» могло быть как восемнадцать, так и все тридцать. — Да я так, — пожала она плечами и добавила заученно. — Пару месяцев покручусь, потом снова поступать буду. А то за хату платить нечем. — Ну ты тогда готовься лучше, а то… до пенсии придётся ноги раздвигать. — Таких старых уже не… — начала девица и заметив усмешку Тимофея, осеклась. — Извините. — Я с водителем. Тебя подбросить? — Не, спасибо. У меня свой. Как только лифт приехал, незнакомка побежала из гостиницы, уже не дожидаясь коллегу. На улице Тимофей заметил, как она целуется на парковке с каким-то лысым здоровяком в кожанке у открытой дверцы ржавого москвича. Не клиент. На шее у клиента, даже самого любимого, так радостно не висят. Стало интересно, знал ли её парень, от кого она пришла. Хотя что бы это изменило? И почему-то от этого сделалось особенно тоскливо. Как на войне. Ладно он, уже своё отжил, но когда такие молодые херят своё будущее на панели, это маленькая трагедия в череде сотен других таких же. И без того невесёлое настроение как-то совсем упало. Давление шалило. Скорее всего, на перемену погоды. *** Только у подъезда Тимофей вспомнил, что отдал ключи Лёше, а значит всё, что он планировал сделать дома наедине с собой, отменялось. Наверное, можно было остаться в гостинице или напроситься с ночёвкой к кому-нибудь из коллег, но их номера были на другом телефоне, а телефон дома. Да и не хотелось после вызова мотаться куда-то ещё. Хотелось в душ и умереть. Даже дрочить уже не хотелось. — Уже и пацана в это болото затащил. За спиной нарисовался Василич. Он как будто чувствовал, когда Тимофей меньше всего хотел бы его встретить, и тут же выскакивал, как старый чёрт из табакерки. — Василич, — простонал Тимофей. — Не до тебя. — Ясное дело, тебе не до меня теперь. Пацана сопливого окрутил. Уже вторую неделю у тебя ночует. Ну и ну, совесть бы поимел, старый мудак. — Василич, ты думай сначала, когда такое предъявляешь, — тут же набычился Тимофей. — А зачем ещё ты его к себе домой пускаешь? Раздражение вкупе с усталостью сделало Тимофея таким злым, каким он бывал редко. — Чтобы тебе было о чём брехать, — бросил он, вместо того, чтобы объяснить. Потому что не нужно было Василичу объяснение. Ему снова поддеть хотелось и отыграться. На больное надавить и посмотреть, как он будет корчиться. — Сплетник старый. Ещё под дверью поди подслушивал? С женой устал кости мне мыть, да, Василич? — А почему бы и нет? Я Талаеву обещал помалкивать. А ты мне что? Денег мне от тебя не надо. Я тебя даром на весь двор ославлю! — гаденько подмигнул Василич. Тимофей улыбнулся с каким-то внутренним облегчением, как будто всё, чего он ожидал от пакостного соседа, наконец-то всплыло наружу. — Ну давай, начинай, — пожал он плечами и оглянулся по сторонам. В голове снова играл безумный азарт, как в номере гостиницы. Мимо прошла соседка с седьмого, ведя перед собой рыжий помпон шпица. — Тамара Львовна! — тут же окликнул он её, прежде чем подумал. — Здравствуйте! А Василь Василич вам кое-что хочет рассказать. Давай, — толкнул он в плечо соседа. — Говори! Василич стушевался и отскочил от него. — Ну чо ты засмущался? Давай, жги! — Иваныч проституткой работает, — пробубнил Василич, но так неразборчиво, что понял его только Тимофей, а до Тамары Львовны долетел какой-то невнятный бубнёж. — Громче, Василич! — снова толкнул его в плечо Тимофей. — Иваныч проститутка! — уже громче рявкнул Василий, снова нервно отмахиваясь от соседа. — Алкаши, — презрительно обронила Тамара Львовна и поспешила сбежать вместе со своей собачкой в подъезд. — Мне кажется, она тебе не поверила, — доверительно сообщил Тимофей. — Да ты специально… шута из меня выставил какого-то. Мешал только. Я лучше без твоей помощи обойдусь. — Эка тебя… — задумчиво проговорил Тимофей. — Слушай, а может, ты просто жалеешь, что тогда Артуру отказал, а? Так ты не стесняйся! Попросись к нему по новой! Авось, зла-то не держит! Примет тебя, как миленького! По рукам пойдёшь, озолотишься! — кричал он уже в спину смешно ковылявшему от него прочь старику. Тимофей выждал ещё какое-то время, чтобы Василич успел убраться к себе в квартиру, и побрёл следом. *** Когда Лёша ему открыл, перед этим долго всматриваясь в глазок, Тимофей даже не смог изобразить радость, чтобы студент не думал, что Тимофей на этих своих свиданиях встречается с одними мудаками. Несмотря на то, что в разговоре с Василичем он хорохорился, на деле был уже чертовски измотан и держался только на упрямстве. Сейчас весь задор отпустил и держаться было уже не за что. Он скинул в прихожей туфли и закрылся в ванной. Снова отмывал от себя клиента. Изнутри и снаружи. Усталость немного смыло, но дома всё ещё был Лёша, перед которым нужно было ломать комедию. Лёшка, почти как его клиенты, видел в нём кого-то другого. Наверное, доброго толерантного дедушку, который ему был нужен, и которым Тимофей никогда не был. Ему было просто жаль этого паренька, который, кажется, так и застрял в том возрасте, когда все наперебой пробуют на вкус отношения и секс, а он до сих пор только смотрел на них издалека, тыкал пальцем воображаемые образы и мечтал о таком же. — Выглядите уставшим. Хотите есть? — спросил Лёша, тревожно заглядывая ему в лицо, будто в любой момент ожидая от него сердечного приступа. — На ужин жареная картошка. — Я не жарил картошку, — нахмурился Тимофей. Не начались же у него провалы в памяти. — Я сам пожарил. Просто у вас там были щи и гречка… а я их не очень люблю. Нельзя было, да? — Ты хоть прибрал за собой? — Ну да. — Накрывай тогда. За ужином неугомонный Лёша решил утолить заодно и своё любопытство. — Тимофей Иванович, а в какой клуб вы меня поведёте? — Снова нелёгкая, — вместо ответа проворчал Тимофей. Хорошо, что только потом задумался — что в их городишке таких заведений может быть больше одного. Ещё думал, что придётся в другой город ехать. В Питер, который, по версии Олега, через дорогу. — Не знаю. А ты в какой хочешь? — На Декабристов который. Туда даже нормисы иногда ходят. Там шоу классные дают по четвергам и субботам, только дорого. Ещё на Королёва где-то есть, но он самый обычный, даже не клуб, а почти бар. И ещё один есть за городом. Тематический. Туда вообще хрен попадёшь, но мне и не надо. — Понятно, — кивнул Тимофей, поражённый масштабом грядущей проблемы. — А вам какой больше нравится? — Никакой, — пожал плечами Тимофей, не став обманывать. — Я ни в одном не был. — Как же вы тогда знакомитесь? — Через интернет. Понимаешь, я не очень люблю большие сборища людей. Поэтому через сайт мне как-то проще, — извернулся он. — Вот поэтому вам и не везёт так, — уверенно заявил студент. — С чего ты это так решил? — Ну… не знаю. Может, это только при мне так, но вы уже второй раз возвращаетесь после свидания… как будто дементорами высосанный. Только не говорите, что я не в своё дело лезу. Сам знаю. Просто вы такой красивый мужчина. Неужели вам может не повезти с партнёром? Тимофей чуть не подавился, когда глотал чай. — Кому угодно может не повезти, — почти философски вздохнул Тимофей, снова почему-то думая о своём увольнении с прошлого места работы. — Самому-то повезло, а? Молодой-красивый. Лёша сжал губы, молча соглашаясь, что дал маху. — Вот вы спрашивали меня тогда, чего я ищу — отношений или секса, — снова заговорил он, когда Тимофей лежал тюленем на диване и остекленевшим взглядом созерцал экран телевизора. Больше дремал. — А вы сами чего ищете? — Покоя, — вздохнул Тимофей. — Но он мне пока только снится. — Я серьёзно. Ну Тимофей Иванович. — Не знаю, — пожал он плечами. — Правда. Я и не ищу особенно. Мне интересен сам процесс. Плыть по течению. Интересно, куда приведёт. — На вашем месте я бы поторопился, — озабоченно посоветовал Лёша. — Лёша, будь ты на моём месте, поверь, ты бы уже никуда не торопился, а просто наслаждался каждым моментом. Потому что… я до этого только и делал, что торопился. А отношения, секс… Пойму, когда… ну или если, встречу — наверное. А пока получается как получается.