Легенда о старике

Вжик-вжик-вжик! Уноси готовенького! Андрей Миронов — «Песня о шпаге»

Понедельник наступил будто по щелчку пальцев. Тимофей открыл глаза, будто всех этих дней не было. Выезд был намечен на полдень. С погодой тоже повезло. Гидрометцентр не обманул, когда обещал ясную тёплую погоду. Погода шепчет — любила говорить Маша. До обеда Тимофей успел проделать свой обязательный утренний моцион и закупить по списку того, что в тот раз не купил Руслан. И несмотря на то, что Артур велел никого с собой не брать, ни Василич, ни Лёшка в этот раз и сами не напрашивались. Василич работал, а Лёшка с Тагаром собирались компанией его друзей пойти в лес с палатками. Тимофей в последний момент заехал в магазин и направился в заречье, за Игорем. — Хорошо вам там отдохнуть, — желал на прощание Вячеслав. — Я ненадолго, — всё крутился вокруг него Игорь, раскладывая поближе какие-то контейнеры, чашки, книги и лекарства. — Если что, сразу звони. Я буду на связи. — Перестань, Игорёша. Я же не в первый раз остаюсь один дома. — Тогда я зарабатывать уходил, а не веселиться. — Веселиться тоже иногда надо. А если так боишься безделья, то вот тебе партийное задание — наделать побольше фотографий и подробно рассказать, с кем ты там познакомился и как проводил время. Не приму твоего нытья без удовлетворительной причины. — У Руслана красивая дача, — подтвердил Тимофей. — Там есть чего фотографировать. — Хорошо, сделаю фотоотчёт и сразу домой, — Игорь напоследок бережно обнял Вячеслава и поцеловал впалую щеку. — Не вздумай тут без меня тоже устраивать вечеринок, напиваться и приводить молодых красивых мастеров спорта. — Хорошо, Игорёша. В этот раз не буду, — слабо улыбнулся он. В машине на соседнем сидении Игорь ёрзал и таращился то на тёмный экран телефона, то за окно, пока вдруг не встрепенулся, когда они уже давно выехали из города, а дорога всё сильнее теряла асфальт, постепенно превращаясь в гравийку. — Я же ничего к столу не взял! Ни выпить, ни закусить! — В другой раз возьмёшь, — успокоил Тимофей, испытывая смешное дежавю. — Поможешь накрывать стол, и хватит с тебя. — Слушай, а какие они? — ещё немного помолчав, спросил Игорь. — Твои коллеги. — Какие? Ну, они приличные интеллигентные люди, — ответил Тимофей, вспомнив, как недавно Руслан предлагал ему пришить Василича, а Марик рассказывал, как его в юности похищали пришельцы. — В большей степени. Не бойся, они тебя не съедят. Ты будешь не единственным новичком. С Артуром приедут ещё двое. — Ого. Сколько ж там будет народу? — Да не много, нас семеро, вас трое и Артур. — Неужели в Энске столько любителей кому постарше. — Ты же на улице работал. Чего удивляешься? — Так там кого только не было. Подростки опять же. Тем вообще без разницы, кто им отсосёт, лишь бы недорого. А вот эти, которые за целые вечера платят такие деньжищи… Игорь покачал головой, как будто пытался осознать, что Земля на самом деле плоская и стоит на черепахе. — Я уже давно перестал задаваться вопросом, кто и почему хочет трахнуть именно старика, — честно признался Тимофей. — Платят — и ладно. У кого уже успел поработать? — У сынков депутата нашего, — начал вспоминать Игорь. — Как же их? Я плохо имена запоминаю. — Володя с Димасиком. — Да, они. Заводные мальчики такие. Я прямо засомневался, кто кому за эту ночь платить должен. После них Вячеславу в глаза смотреть не мог. Как измена… — А ещё успел к кому-нибудь? — спросил Тимофей, заметив, как Игорь снова хмуро уставился на выключенный телефон в руке. — А? Да. Потом ещё у одного мальчика был. Смешной такой, в очках. Я, оказывается, уже обслуживал его раньше. Когда в парке минетил. Он меня горничной наряжал из мультика. Играл со мной штуками всякими, — совершенно спокойно перечислил Игорь. — Но в целом ничего страшного. Даже вполне мило. В отличие от… другого неприятного юноши. Его жена нас на камеру снимала. Вот он… — Ёбнутый, — договорил за него Тимофей. — Странненький, — согласился Игорь. — Артур его так называл, но твоя характеристика мне больше нравится. — Да потому что он такой и есть. Они подъезжали. У ворот их уже встречал Руслан. Загорелый, босой и в тельняшке. — Раньше барина приехали! — весело крикнул он. Они обнялись, и Тимофей представил Игоря. — Приятно видеть новые лица, а не только хуи! — привычно выдал он, крепко пожимая руку. — Это уж точно, — согласился Игорь. — Кто уже приехал? — Тимофей оглядывал припаркованные машины. — Марик тут и был. Девчонки задержатся. На стекло где-то наехали, в шиномонтажке застряли. Паша с Баженом вот буквально перед вами подъехали. Гроза, наверное, будет. — И правда, — хмыкнул Тимофей, поглядывая на чистое небо. — Помоги пакеты из багажника выгрузить. Знакомство Игоря прошло спокойно и без сюрпризов. Паша жаждал подробностей о жизни нового коллеги, а Бажен его отгонял и велел потерпеть, пока не соберутся все вместе, чтобы не слушать двадцать раз одно и тоже. Тимофей в это время помогал Руслану подготовить мангал и беседку. Надо было вычистить от старой золы и бычков, которые накидал туда, видимо, Марик. — Как ты? — спросил вдруг Руслан. Забавно, но то же самое Тимофей спросил у него самого, когда после разборок с Василичем они отправились на рынок. Ещё ничего купить не успели, потому что Марика прижала немалая нужда, и пока они ждали его у магазина, покуривали кто что. Руслан сетовал, что если бы в их деревне кто-то держал скотину, мясо можно было бы купить у фермеров, но был не сезон, никто не колол и что-то ещё. И вот тогда Тимофей спросил: — Как ты, Русь? — М? — не сразу откликнулся он, успев ещё немного поворчать про хитрых деревенских. — У тебя была тяжёлая неделя. Клиенты, все дела… — попытался объяснить Тимофей, что хотел узнать, но сбился. — Просто ты… как будто был сам не свой. Уехал от меня к Паше. Что с тобой было-то? Расскажешь? — Да… было, — Руслан стряхнул пепел и затянулся. — Понимаешь… Как-то по-дурацки вышло. Помнишь, заливался тебе тогда по телефону, когда ты в Ленинграде-то был, мол, с дочерью заобщался, с внуками, человеком себя почувствовал. Даже, знаешь, работку это бросить надумал. Видал? — Видал, — эхом повторил Тимофей, распространяя вокруг себя сладкий пар клубнички, который, смешиваясь с горьким сигаретным дымом, превращался во что-то настолько недышабельное, что мужик, который курил в паре метров от них, быстро затушил свою папиросу и сбежал. — Впервые подъём такой накатил, — продолжал Руслан. — И тут аврал этот… Хотя знаешь, если бы его не было… Мне одного вызова хватило бы. Я после него и ухнул. Знаешь, как свет включили, а в хате покойник. Вспомнил, что мне дОлжно по жизни хуи сосать, а не вот это всё, доброе вечное. Я же — блядь, Тимофей. Блядёнок старый. Мне же оно… уже не выцарапать больше. Пропитался насквозь, как тряпка половая. Понимаешь? Руслан горько затянулся и выкинул окурок в урну. У Тимофея всё сдавило в горле, и он тоже затянулся сладковатым паром, но тут же закашлялся. — Русь, — только начал он, собираясь объяснить, что всё это неважно и эта работа не делает Руслана каким-то не таким, но тот уже с улыбкой тронул Тимофея за плечо. — Да ты не кипишись, Марик мне уже мозги вправил. Разложил по полочкам, где я проебался. Как он это умеет. Марик, конечно, был безусловным авторитетом, хоть и малость повёрнутым на своих инопланетянах и сексах, но стало почему-то обидно, что не он сам поддержал Руслана в его тоске-печали. Как будто не доверял Тимофею. Ведь он, Тимофей, был вот. Рядом. Почему он не поговорил с ним? — Мне же так стыдно перед тобой было, Тимофей, — признался Руслан, как будто мысли его сейчас прочитал. — Что я вроде как сначала на поправку пошёл, а потом снова… У Павлика от тебя прятался даже. Я не хотел тебя обидеть. Ты ведь хороший мужик, Тимофей. Правильный. «Правильный?» — Я? — хлопнул глазами он. — Русь, ты хуйню-то не неси. Я у тех же двойняшек работал. Нет у нас ничего правильного. Или неправильного. — А что у нас есть? — спросил Руслан. Это был очень важный и сложный вопрос, Тимофей только открыл рот, чтобы ответить, но сзади на их плечи навалился вернувшийся из уборной Марик. — А что у нас есть? — повторил он, посмотрев сначала на одного, а потом на другого. — А? — У нас есть ты, Марик, — хмыкнул Руслан. — Пошли уже. А то всё хорошее мясо разберут. Больше в тот день поговорить у них не получилось. И вот теперь Руслан его спрашивал: — Как ты, Тимофей? Василиса не барагозит? Никто Котофея нашего не забижает больше? — шутливо подмигнул он, поигрывая топором. — Да ну тебя, — отмахнулся Тимофей. — Иди уже щепу свою коли. — Ну правда? — Руслан повесил топор на шею и подошёл ближе. — Если Василиса снова начнёт воду мутить, сразу мне говори. Тимофей вытряхнул остатки слежавшейся золы и поднялся. — Ты тоже говори мне, — попенял он. — А то я тебе «говори», а ты к Павлику, Марику… Как будто не друзья с тобой, а… не знаю, кто. — Задело, что ли? — нахмурился Руслан. — Ну… обидно маленько было, — неохотно сознался Тимофей. — Я ж думал, что это я что-то не так сделал, что ты от меня к Паше свалил. — Вон оно как. Руслан как-то странно застыл, глядя Тимофею то в глаза, то куда-то в район подбородка. Тимофей от этого почему-то смешался и вспотел. Как-то оно не так было. Не должно было в груди всё заходиться. Руслан ещё зачем-то на шаг приблизился. Начал: — Я… — и снова замолчал. Надо было срочно что-то сказать, чтобы исправить это неправильное чувство, которое всё больше накручивалось, как леска на катушку, поэтому Тимофей вдохнул полной грудью и выпалил: — А с Василичем разобрались вроде! Там всё хорошо закончилось. Начальник его… Что там ещё, Тимофей договорить не успел, хотя его уже понесло. К воротам подъехало авто Артура и тем спасло Тимофея от той несуразицы, что он начал нести. Все бросили свои дела и пошли встречать. Первым показался высокий лысый усач, немного похожий этим на Розенбаума. Только шикарные сизые усы были щегольски напомажены и подкручены, как у Пуаро. Тимофей, исключительно в профессиональном ключе, сразу же подумал, что клиентам, должно быть, нравится смотреть во время минета, как из-под этих самых усов вытягиваются подвижные покрасневшие губы. А когда новенький вышел из-за машины, сразу стало видно и вторую его особенность, за которую нового проститута наверняка ценили те самые клиенты, любители инвалидов — два металлических протеза, торчащих из широких штанин его пиксельных шортов. Опирался он на чёрную трость, скорее по привычке, потому что ходил на своих протезах довольно ровно, без видимых усилий. — Всем здорово! — тут же поздоровался он, протягивая всем руки, не дожидаясь, когда его представит Артур. — Вальдемар! — Да ладно, прямо Вальдемар, — закокетничал Павлик. — А я Робеспьер! — Очень приятно, Робеспьер! — даже не моргнув глазом, продолжил знакомство он. — Вальдемар! Очень приятно. Сразу всех по именам не запомню, поэтому не удивляйтесь, если буду переспрашивать. По первому впечатлению он показался вполне приятным мужиком. Когда все руки были пожаты, а названные имена благополучно забыты, Вальдемар отступил чуть в сторону, так же встречая Артура, рядом с которым шёл его второй пассажир. В противоположность Вальдемару последний из новичков был максимально зажат. Невысокий, даже ниже Павлика, старичок в сером спортивном костюме, серой ветровке и шлёпанцах на босу ногу. Несмотря на как будто нарочито серенькое одеяние, его внешность сама собой привлекала внимание. Причиной тому могли быть то ли чёрная кожаная повязка, по-пиратски прикрывающая отсутствующий левый глаз, от которого тянулось несколько полосок побелевших следов от швов, то ли длинные, до плеч, седые волосы, которые вылезли из завязанного на них шнурка, то ли то, что он имел явно азиатское происхождение — казах или бурят. Глядя на него, Тимофей, уже прошедший не самых приятных клиентов, понимал, насколько сильно вот такой прозрачный дедушка, прямо источающий беззащитность, может понравиться всяким извращенцам и садистам навроде Кима. — Прошу любить и жаловать: Иван, — представил Артур и, приобняв за плечо, подтолкнул его к остальным, как новенького мальчика во дворе. — Иван? — недоверчиво переспросил Бажен, как будто в его мире имён проще Робеспьера существовать просто не могло. — Иван, — покорно кивнул тот. Голос у него оказался тихий, с северным акцентом, как бы сквозь зубы. — В больнице так назвали… Все наперебой уже сыпали вопросами, в какой больнице и почему, но тут произошло что-то странное. Руслан вдруг рванул к нему так быстро, что никто даже не успел отреагировать, даже Иван, потом Руслан почти тут же шарахнулся обратно и, расталкивая толпу за спиной, убежал в дом. — Чего это с ним? — удивился Вальдемар. — Наверное, молоко убежало, — хмыкнул Бажен. — Пойду узнаю, — бросил Тимофей, отправляясь следом. Что-то было не так с бегством Руслана, и явно не из-за молока. — Русь, ты где? Тимофей обошёл все комнаты на первом этаже и поднялся на второй. Руслан нашёлся в спальне. Нарезал круги, как заведённый, на крошечной площадке перед кроватью, смолил как паровоз какую-то вонючую папиросу, от дыма которой Тимофей тут же закашлялся и, минуя Руслана, поторопился открыть окно. — Да что с тобой? Ты будто привидение увидел! — Хуже. Живого. Он, сука, живой! У меня дома! Сучонок! — Кто? — уточнил Тимофей, но Руслан будто его не слышал, продолжая метаться, как заведённый, и сыпал пеплом на ковёр. Пришлось взять его за плечи и заставить посмотреть на себя. Руслан остановился, глаза в ужасе таращились в никуда, но всё его тело продолжало колотить как в лихорадке. Особенно руку у лица с папиросой — та мелко дрожала, уже догорая до самых пальцев. Тимофей отобрал её и бросил в чашку с недопитым чаем на тумбочке, а Руслана прижал к себе. Как тогда, с Василичем. Что говорить в таких случаях, по-прежнему было непонятно, но, кажется, просто объятий было достаточно. Руслан постепенно перестал дрожать, расслабился, а его руки крепче обняли Тимофея. — Успокоился? Руслан неразборчиво угукнул ему в плечо и наконец-то отстранился. — Извини, — неловко всплеснул он рукой. — Я… давно со мной такого шухера не было. — Ну вот. А я всё ждал, что вы повторите поцелуй Брежнева. Марик был ну совсем не вовремя. — Да ну тебя, — зыркнул на него Тимофей. Он только успокоил Руслана, а тот прямо на глазах снова превращался в безумного калику. Тут же бросился к Марику, зачастив: — Марик, это он! Это Саша! Понимаешь? Сашок! — Сашок? — не поверил Марик и на всякий случай прикрыл за собой двери и понизил голос. — А который из них? Вон тот малюсенький бурятик? — Да! Да! — так же громким шёпотом подтвердил Руслан, нетерпеливо мотая башкой. — Сашка Астанин! — Погоди, — начал вспоминать Тимофей их первую рыбалку с Русланом и его рассказ про то, как ему досталась эта работа. — Тот самый, который… — Вот, даже он уже понял! — Да не… Ты уверен? — не разделял его возбуждения Марик. — Прошло почти десять лет. — Да он, он! Руслан раздражённо махнул рукой и кинулся к комоду, вытянул сразу весь нижний ящик, где лежали перетянутые резинками и шнурками фотографии, которые так не успели или поленились оформить в альбомы. Руслан лихорадочно перетасовывал эти фотографии пачка за пачкой. Тех было много: детские, студенческие, армейские, со стороны супруги, застольные и парадные. Чёрно-белые и цветные. — Руслан? Ты чего? — переживал Тимофей. Он-то Руслану верил. Если тот сказал, что этот Иван и есть Саша, значит, так оно и было. За десять лет люди не так уж сильно меняются. Даже потеряв глаз. Всё остальное-то на месте. — Это точно он, — бормотал он, продолжая перелистывать фотографии, наконец-то остановившись на одном чёрно-белом снимке, где обнявшись вчетвером стояли бойцы в форме советской армии. — Вот! — указал он в низенького круглолицего паренька. — Это Сашка! Астанин! — А ты не говорил, что он азиат, — заметил Тимофей, всматриваясь в фотокарточку. — Да какая разница? Он по маме казах, по отцу кореец, а по жизни шкура продажная. И сейчас вон, снова прикинулся! Иван теперь! Тимофей снова взял в руки ту фотографию, где все четверо солдатиков в улыбке щурились на камеру и даже Руслан был похож на корейца. — А у тебя нет других снимков? — всё ещё сомневался Марик. — Были, но они тоже старые. Мы когда воровством промышлять стали, Сашок на фотокарточках старался не светиться. Как знал… Это самое похожее, — Руслан растерянно оглядел россыпь снимков на полу и в ящике. — Марик, а ты этого Сашу видел, что ли? — на всякий случай уточнил Тимофей. — Нет. Даже фотографию не знаю. И всё равно, Руслан, может, ты обознался? — Марик спрашивал так, будто искренне на это надеялся. — Не веришь мне? Руслан закинул пачки снимков обратно в ящик и согнулся у стенки, сжимая кулаки. Руки у него снова заметно подрагивали. — Верю, но столько времени прошло. Люди меняются, — продолжал отнекиваться Марик. — Ко мне однажды в друзья какой-то старик попросился, — вспомнил к случаю Тимофей. — Уверял, что мы с ним в училище вместе учились. А я смотрю на фотки и вообще не узнаю. Даже на фото с выпускного, где я сам был. Только потом из разговора вспомнил, когда он про тот случай начал… Неважно, в общем, может, лучше присмотреться сначала, разузнать? — Ну да, — продолжил Марик. — Чтобы не оскорблять человечка на пустом месте? Артуру это может не понравиться. — Разумно балакаешь, — согласился Руслан. — Но… я уверен, что это он, Марик. Голос тот же. Рост, ебало… — Ну ладно. Допустим, это он, — необычайно разумно рассуждал Марик. — Что ты собрался делать? — Морду ему набью, — даже не моргнул глазом Руслан. — Он вообще-то на Артура работает, — напомнил Тимофей. — Ну и… — начал Руслан и, вдруг переменившись в лице, засмеялся. — Что? — испугались и Марик, и Тимофей, потому что уже стало непонятно, за что хвататься. — Он работает на Артура! — повторил Руслан, закатываясь, аж слёзы выступили. — Ну-да, — согласился Тимофей. — Я так и сказал. — Сашок! — повторил Руслан, а сам уже не смеялся, а ревел. — А… о! — Дошло, а? — Ага. Тимофей сел рядом на пол, сражённый осознанием, что, возможно, того самого предателя Сашу, из-за которого Руслана загнали в проституцию, теперь постигла та же участь. Если, конечно, это он сам. Но как же было бы странно и по-своему справедливо, если бы это оказалось именно так. — Не сходится что-то, — упорствовал Марик. — Нелогично. — Что? — устало похехекивая спросил Руслан, утирая слёзы. — А на хрена ему это? — как въедливый учитель вопросил Марик, присаживаясь к ним на корточки и переводя взгляд с одного на другого. — Он обворовал криминальную семейку и столько лет где-то скрывался, чтобы теперь просто прийти и добровольно работать проституткой на ту самую семейку? — Может, совесть замучила? — предположил Тимофей. — Насмешил, — фыркнул Руслан. — Это не про Сашка. — А даже если и замучила бы, — продолжал Марик. — Он ведь должен был от кого-то узнать про тебя, Русик. Что ты вот так из-за него пострадал. — Ох, Марик, ты бы так логично рассуждал, когда про своих инопланетян брешешь, — поморщился Руслан. — Ну, на самом деле бы не помешало выяснить это точнее, — согласился Тимофей. — А то ситуация смешная и грустная одновременно. В двери постучали, и с великой осторожностью, опасаясь увидеть что-нибудь не предназначенное для чужих глаз, заглянул Бажен. — Слава Богу, вы одеты. — Бажен, так мы тебя ждём. Заходи, раздевайся, — тут же включил дурачка Марик. — Четвёртым будешь. — У вас всё в порядке? — не повёлся тот. — А то там без вас все волнуются. Никто не умеет жарить шашлык. Вальдемар говорит, что умеет, но я ему не доверяю. Уж больно много он говорит… — Мы сейчас, придём, — заверил Тимофей. Бажен недоверчиво снова оглядел всех и закрыл двери с той стороны. Марик подобрал с пола армейскую фотографию злодейского Сашка. — Это я возьму с собой. Для проверки. Как раз сегодня альбомчик с собой привёз. — Берегись, Тимофей, — прокряхтел, тяжело поднимаясь Руслан. — Будешь с остальными разглядывать снимки его прославленных корешей. — Да не затеряется память о них в веках! — высокопарно воскликнул Марик. *** Внизу все уже разместились в беседке, которая вдруг стала настолько мала, что пришлось ужать места призрачных работников. Руслан отправился к мангалу. Тимофей и рад был ему помочь, но Игорь то и дело просил сфотографировать его то за столом, то с кошкой, то с собакой, то у какого-то куста. За столом пока не начинали, тайком щипали закуски. Иван, или кем он там был на самом деле, сидел рядом с Артуром и помалкивал. Потом подъехали припозднившиеся девчонки и стало как-то повеселее. Земфира была взъерошена больше обычного. Возмущённо всем рассказывала про шиномонтажника, который пытался прицепить ей лысую резину по цене новья. Вальдемар при знакомстве галантно расцеловал ручки обеим дамам и засыпал комплиментами. Игорь отпустил Тимофея и стал фотографировать уже сам. Запечатлел беседку, всех, кто в ней сидел, Бобика в будке и застрял на Мурке, которая как специально принимала самые красивые позы, которые просто обязательно требовалось сохранить в цифре. — Обожаю кошек. Сами бы завели, но у Вячека аллергия. Одна Динка у нас во дворе гавкает… На сотой фотографии Мурки Паша позвал всех в беседку, и фотосъёмку пришлось отложить на потом. За круглым столом Марик первым же делом поднял тост за Артура и как тогда начал расхваливать, какой он великолепный сутенёр, и перечислять все его заслуги. Артур, сгорая от стыда, прятал лицо и умолял Марика остановить этот цирк. Марик был неумолим и не успокоился, пока не выложил всё, включая сравнение с королём Артуром и рыцарями пидорского стола. И в довершение подарил шубу. — Вот! Это тебе от всех нас, — вытянул он из коробки, что всё это время таилась под столом, огромную пушистую шубу расцветкой под леопарда. — Чтоб как у настоящего сутенёра! Носи с гордостью! — Марик, ну не надо было. Ну зачем? Это… — Артур совсем стушевался, когда Марик водрузил эту шубу ему на плечи. — …так стереотипно. Посмешище из меня какое-то сделали. Перед новенькими позорите. Тимофей, как тот Васька из поговорки, слушал да ел. Он тоже скидывался на эту шубу и ни о чём не жалел. Да, чуток стереотипно. Но весело же. — Артурчик, не обижай нас. Мы бы никогда не подумали тебя позорить, — заверила Ульяна. — Как будто мы тебя заставляем носить её всё время. Только иногда, по праздникам… — Это как в Поле Чудес, подарки Якубовичу, — сравнил Тимофей. — Храни дома, как память о нас. — А на следующий раз мы тебе трость подарим! — обнадёжила Земфира. — Или какую-нибудь цепь огромную с долларом. Или что там ещё для полного образа надо? — Лучше не надо, — перебил Артур. — Шубы достаточно. Я и без неё вас никогда не забуду. — Ага, нас попробуй забудь, — заулыбался Руслан, снова зыркнув на Ивана. — Я верю, что когда нас, живых и здравствующих воинов невидимого тыла, соберётся ровно дюжина, они, — важно проговорил Марик и поднял палец к шатровой крыше беседки. — Они обязательно прилетят за нами, и вот тогда… — Ну вот тут ты уже перегибаешь. Хватит, Марик! — перебил Бажен. — Побойся Бога! — Не обращайте внимания, — объяснила новичкам Ульяна. — Просто Марик у нас любитель разной эзотерики и уфологии. — Мы с Вячеславом тоже любим по вечерам РЕН ТВ поглядеть, — поддержал разговор Игорь. — Ради смеха… На какое-то время за столом воцарилась разрозненная болтовня: все рассказывали о себе, кем раньше работали и почему сменили профессию. В основном представляли себя уже старики, новички больше слушали и спрашивали. Иван только помалкивал и был незаметным настолько, что про него и не вспоминали. Пытались помыть кости клиентам, но Артур разнуделся, чтобы о работе не говорили. — Пускай Артур скажет тост! — постучала по рюмке Земфира. — Просим! Дайте слово начальнику транспортного цеха! Речь Артура была короткой. Он просто отрапортовал, что успешно удалось преодолеть короткий кризис, порадовался новым работникам и в целом выглядел чертовски довольным. Как тот школьник, который собрал свою коллекцию вкладышей с динозаврами. — За вас, дорогие друзья! — поднял он бокал с вином. Все выпили. Тимофей глянул на сидевшего рядом Руслана, который чуть ли не коброй гипнотизировал Ивана. Пришлось его легонько пнуть под столом, чтобы не зацикливался. А то смотрелся уж больно подозрительно. Того и гляди кинется через стол, вцепится в этого маленького старичка и начнёт трясти за грудки, требуя признаться, что он и есть тот самый злодейский Сашок. Но нет-нет, а Тимофей и сам всё чаще посматривал на этого одноглазого. Примерно с тем же успехом, как в детстве на уроке истории следил за сосулькой над окном, которая висела и совершенно никак себя не проявляла. Даже не таяла. Так и Иван. Сидел, ел то, что ему подкладывали в тарелку, изредка попивал сок и без особого акцента на чём-то одном поглядывал по сторонам. Марик, очевидно для чего, предложил новичкам рассказать о себе. Первым тут же откликнулся Вальдемар. Начал сразу выкладывать всё без утайки. Как служил, как потерял ноги ещё в начале Афганской. И как только года три назад получил нормальные протезы, а не деревянные подпорки, на которых культи натирало до кровавого мяса. Про супругу, с которой личная жизнь как-то не задалась, а он ведь ещё ого-го, а она его бросила и уехала жить к сестре в Израиль. И про то, как дети переехали в столицу и он остался совсем один. В материальном плане было не страшно, пенсии по инвалидности и афганских хватало, но не хватало чего-то другого. А когда Артур и предложил эту странную для мужчины его возраста и здоровья работу, Вальдемар взял и сразу же согласился. Только про то, что долгое время он изображал перед Артуром полное благополучие и радость от жизни, Вальдемар тактично умолчал. — А чего ты себе любовницу не завёл? — вполне рационально поинтересовался Бажен. — Да не знаю. Скован был как-то, — пожал он плечами. — Это я вот сейчас с вами так запросто всё это рассказываю, а раньше хуй хуем называть стеснялся. — Да ладно, — не поверил Марик. — Прошёл войну и остался невинной девочкой? — Я как-то встречался с афганцем, — задумчиво проговорил Павлик. — Он мне таких историй оттуда нарассказывал — и что воровали, и убивали, и насиловали всех без разбора… Хуй хуем назвать после этого как-то… — Ну да, есть такое, набрехал немного, — тут же согласился Вальдемар, чуть смутившись, но продолжая улыбаться, двигал вилкой салат по тарелке. — Там всякое было… Просто из-за этих обрубков негодящим себе казался. Сейчас-то понимаю, что глупо было, но… А давайте лучше выпьем за прекрасных дам! — так же быстро переменил он тему, как до этого признал свою ложь. — Почему мне никто не сказал, что здесь будут такие богини? Я бы купил цветов! — Руслан, — шёпотом спросил Тимофей. — Ты же предупредил его про Ульяну? — А? Нет, — рассеянно ответил он. — Забыл. — А если случится чего? — Да не случится, — шепнул с другой стороны Марик. — Они вроде нормальные все. — Погоди, а я, что ли, ненормальный тогда был? — обиделся Тимофей. — Да от тебя гомофобией не просто пёрло, а прямо несло! — на всю беседку огласил Паша. — Я всё ждал, что из тебя от любого чиха какое-нибудь говно полезет. — Неправда! — возмущённо крикнул Тимофей. — Паша прав. Ты совершенно ничего о себе не рассказывал, — продолжала Земфира. — Как Чиполлино на допросе. С одной стороны, Тимофей был вынужден признать, что вёл себя как полное мурло. О себе в большей степени помалкивал, кто он, что он. Но он никогда и не был рубахой-парнем, чтобы всё выкладывать, как, например, Вальдемар. И ничего они не пытали его, чтобы он что-то там рассказывал. Сами ему мешок историй навалили, а сейчас вдруг опомнились. — Сидел с кислой мордой, я точно помню, — подключился к этой странной игре Бажен. — Как будто мы все отбросы, один ты нормальный. — Да не было такого! Чего вы придумываете, а? — уже по-настоящему возмутился Тимофей. — Я же… — Ты после того, как Павлику руку пожал, потом её об штаны вытер! — уже во всю веселился Марик. — Артур, ну скажи им! — Тимофей попытался найти поддержку у сутенёра, но Артур только загадочно помалкивал, кушая сыр, и не вмешивался. — И когда в бане парились, ты Ульяне под полотенце всё пялился, — совершенно серьёзно напомнила Земфира. — Наверное, со своим сравнивал, — хмыкнул Павлик. — Точно-точно! — умирая со смеху, подтвердила Ульяна. — Я даже начала бояться, что ты заработаешь себе косоглазие. — Да ну вас, — сдался он. — Говорите что хотите. — Не парься, — похлопал его по плечу Руслан. — Мне ты сразу понравился, а этих петухов не слушай. — Сам ты… петух, — надулся Бажен. — А я не совсем понял тот момент с Ульяной? — попытался тихо поинтересоваться Вальдемар у сидящего рядом Артура. И все сделали вид, что не услышали. Артур коротко шепнул ему на ухо. — О, — выпучил глаза Вальдемар. — Я о таком только по телевизору видел. Ульяна, это правда? — Конечно, — пожала плечами она. — Вы о чём? — полюбопытствовал Игорь. — Ульяна Андреевна транс-дама, — огласил Вальдемар с каким-то священным придыханием. — А, ладно, — пожал плечами Игорь, снова поглядывая на часы. Иван снова помалкивал и на неведомых транс-дам никак не реагировал. Было бы удивительно, если бы он вообще хоть на что-то выдал эмоцию. — А я скажу только, что если бы мне не сказали, то в жизни бы не подумал, — продолжал Вальдемар. — Ульяна, вы богиня, сереброволосая Селена, ундина, Фрейя! — Ну хватит! Отсыпь и мне комплиментов, — перегнулась через стол Земфира. — Или это все богини, которых ты знаешь? — Да почему, полно, — не растерялся Вальдемар. — У меня внучка одержима всякими мифологиями: греческой, скандинавской, японской… — Да? Как интересно, и на какую же из богинь похожа я? — не отступала Земфира. — Артемида или Скади. Вы такая проказливая нимфа-сорванец. — Какой вы страшный подлиза! — ужаснулась проказливая нимфа. — Отлизываю я тоже неплохо, — заверил Вальдемар, поправляя усы. Земфира шутливо шлёпнула его салфеткой по лбу. — Прекращайте эти омерзительные гетеросексуальные игрища, — скорчил рожицу Паша. — Занимайтесь этими штуками где-нибудь наедине у себя дома, подальше от нормальных людей. У нас тут такое не приветствуется. — Ладно-ладно, а вы, Игорь, — решила перевести фокус внимания Ульяна. — Я слышала, что вас каким-то чудом нашёл Тимофей. — Да. Я в парке ловил клиентов на чулок, — просто признался Игорь и пересказал, как всё это делал и как его потом нашёл Тимофей. — Это была судьба! — высокопарно воскликнул Марик. — Сами звёзды на небе сложились в тот день, чтобы ваша родственница подслушала наш разговор, и это привело тебя к нам и круг замкнулся! Теперь буду как можно чаще рассказывать про всякое по разным кафешкам. — Марик, успокойся, пожалуйста, — попросил Артур. — Лишняя огласка нам ни к чему. Тимофей вспомнил про стартап с дедо-кафе и хотел уже спросить об этом у начальника, но у того зазвонил телефон, и он тихонько слинял из беседки. Судя по всему, звонил какой-то клиент. — Так ты гей, — продолжил тем временем Паша, даже не спрашивая, а утверждая. — Расскажи что-нибудь ещё. Кем работал? С кем ты встречался? Почему я тебя никогда не встречал? Просто поверь мне, я знаю всех геев Энской области, включая приехавших недавно. — Ну значит, не всех, Павлик! — хмыкнула Земфира. — Обнови свои архивы! — Земочка, я этим и занимаюсь, не мешай. Ну, так как вы познакомились со своим мужем? Павлик умильно сложил подбородок на ручки и приготовился слушать. — Мужем? Ну, — от такого бурного внимания Игорь даже растерялся. — Я работал на нашем бывшем машиностроительном инженером-технологом. А с кем встречался?.. Да в общем-то, ни с кем не встречался. Как сошёлся, так и живу с одним человеком. Можно было бы в загсе расписаться, оформились бы. Взаправдашними мужьями были бы… — А поподробнее, как вы так нашли друг друга? — не отставал Павлик, накручивая завиток рога на палец. — По каким невидимым подсказкам отличили в толпе от прочих? — Ну… мы познакомились, когда я на курсы повышения квалификации ходил, а Вячеслав, он был там преподавателем… — О-о, — протянул Марик, ностальгически улыбнувшись. — У меня тоже был преподаватель… и не один. — И что дальше? — тянул Павлик. Артур успел закончить свой разговор и вернуться, но Тимофей увлёкся допросом Игоря и про кафе уже забыл. — Ну, как-то само собой получилось, говорил же, — пожал плечами Игорь. — Заобщались по работе, он старше был, опытнее, рассказывал обо всём. Мне с ним интересно было. Ну и не только говорить. Он красивый мужик, интеллигентный. Я тогда точно в себе убедился, что мне, если и не все мужики нравятся, то вот этот конкретный точно. Два года мы просто с ним встречались, гуляли, в кино, домино… Вячеслав очень вкусно готовил тогда, всё время приглашал что-то интересное попробовать. Ничего такого в остальном. Даже за ручку не держались, куда там… Страшно было ошибиться… — Два года! С ума сойти, — восхитился Паша, а Марик даже присвистнул. — А кто сделал первый шаг? — Он, конечно, — улыбнулся Игорь. — Мы с ним за город поехали. Он хотел показать мне единственный в области водопад. И вот там просто рассказал, что чувствует и чего хочет. Ну и… с тех пор вместе мы, — скомканно заключил Игорь. Он был не особенно разговорчивым типом, как успел понять Тимофей, а потому какие-то рассказы ему давались не легче, чем Тимофею, хотя Игорь по сравнению с ним ничего и не скрывал. Просто не видел в этом смысла. — Боже мой, впервые вижу моногама, — Паша поражённо прижал руки к шёлковому платку на груди. — Эй! — толкнула его Земфира. — Гея-моногама! — поправился Паша. — Нет, я слышал, что они существуют, читал про них, даже по телевизору видел, но чтобы вот так, вживую и на самом деле до самой старости. Каково это? Игорь пожал плечами. — Не знаю. Как у всех. Встретили друг друга и полюбили. Нам просто хорошо вдвоём и больше никого не надо. А как иначе-то? — Счастливая душа, — откинулся на спину Павлик. — С первого раза и сразу. Тут всю жизнь ебёшься, и хоть бы на месяц с кем-то сойтись. А тут почти вся жизнь. — Повезло, наверное, — не стал расползаться в рассуждениях Игорь. — А я думаю, что вы просто боялись искать кого-то ещё, — не проникся светлыми чувствами Бажен. — Нашлись и успокоились. И сидели, как мыши под веником, чтобы вас не трогали. — Это что… какая-то претензия? — нехорошо нахмурился Игорь. — По-твоему, нам нужно было… не знаю. Брать штурмом Кремль? На парад выйти? Или что? — Бажену больше не наливать, — Руслан отобрал у бедолаги бокал и подальше отставил бутылки вина. — Тебя-то какая муха сегодня покусала? — Отдай рюмку! Минут пять возни ушло на то, чтобы утихомирить Бажена. Правда, пришлось вернуть ему бокал и налить хотя бы сока, иначе он возмущался, что его обделяют. — А что это Иван у нас помалкивает? — вытянула шею Ульяна, пытаясь разглядеть прижухшего между Вальдемаром и Артуром одноглазого старика. Тимофей, Марик и Руслан, не сговариваясь, тоже уставились на него, ожидая, что вот сейчас-то этот Сашок и выдаст себя. — А Ивану особенно нечего о себе рассказать, — ответил за него Артур, по-врачебному скупо описав житие Ивана. — У него амнезия. — Я думала, амнезия только в сериалах бывает, — удивилась Ульяна. Но оказалось, что в жизни тоже бывает, и ещё как. Иван, будучи ещё неизвестным пожилым мужчиной монголоидной расы, был найден у железной дороги с простреленной головой без денег, документов и признаков жизни. Поначалу тело его было отвезено в морг, где оказалось внезапно живым, а потому оттуда отправилось в хирургию, где из его головы извлекли пулю, собрали всё, что осталось от мозгов, и зашили пустую глазницу. Придя в сознание, больной кое-как вспомнил, как говорить, ходить и держать ложку, а кто он по паспорту и по жизни — не вспомнил. Оно и неудивительно, мозг был повреждён нехило. До выписки пациент, получивший для удобства имя — Иван, провёл в больнице, а потом отправился в дом престарелых, откуда довольно скоро сбежал и пару месяцев побирался с Энскими бомжами. На улице его снова попытались убить, но вовремя вмешались менты и разогнали беспорядок. И вот тогда-то, когда Иван лежал с побоями в травматологии, с ним и случился Артур. — И что же, личность так и не установили? И ты ничего не вспомнил? — ужаснулась Земфира. — Н-нет, — покачал головой Иван, гипнотизируя кусок шашлыка и горку помидорного салата на своей тарелке. — Совсем ничего. Я даже писать и читать заново учился. Буквы не помнил. — А по отпечаткам пальцев не искали? — спросил Руслан. — Искали, — поправив очки, ответил Артур. — Только это оказалось не так-то просто. Иван, можешь показать свою ладонь? Иван зыркнул на врача чёрным глазом и с опаской вытянул над столом свою растопыренную ладошку, на которой каждая подушечка пальца была повреждена толстым рубцом шрама, а то и парочкой. — Его несколько раз по дактилоскопии прогоняли, — без особого восторга объяснил Артур. — Под то, что осталось от папиллярного узора, тысячи человек подходили. — А татуировки? — предположил Тимофей. — Точно! — захлопала в ладоши Земфира. — У мужиков иногда полно наколок. Или хотя бы одна. Армейские, тюремные. Да, Руслан? — Ага, — уже начал предвкушать тот, потому что наверняка мог бы опознать несколько татуировок на теле старого друга. — Татуировки тоже сведены, — тихо ответил Иван, как будто сам себе поражался. — Кислотой или ещё чем-то. Там одни разводы остались. — Неспроста это, — глубокомысленно произнёс Марик, хмурясь. — Ещё и пуля в башке. — Да, — согласился Тимофей. — Подозрительно. С минуту все загадочно переглядывались за столом, как великолепная пятёрка с Каневским во главе этого увлекательного расследования. У каждого на лице читалась ядрёная работа мысли. Даже у Бажена, хотя тот наверняка думал о чём-то своём, с Иваном, кем бы он ни был, совершенно не связанном. — В любом случае, я предложил Ивану работу, и он согласился, — отрезал Артур, которому было важнее заиметь нового проститута с нужным клиентам увечьем, чем пытаться выяснить что-то о его прошлом. — Да, — согласно кивнул Иван. — Что, торговать телом оказалось лучше, чем в приюте или на теплотрассе? — неприятно ухмыльнулся Бажен, которого всё не отпускало непонятное злорадство. — Да, — глаз Ивана загорелся каким-то благостным просветлением, и он даже чуточку распрямился. — В доме престарелых плохо кормят и таблетками пичкают всё время, ругают, бьют, унижают. На улице, конечно, холодно, не кормят, но там хотя бы не привязывали к кровати. А Артур Загитович мне целую квартиру снял, вылечил, зубы мне красивые сделал, глазницу прооперировал. Даже деньги платит. А клиенты чистые, красивые такие все. Иногда даже приятно бывает. Мне всё очень нравится. Даже не думал, что бывает так хорошо… Что? Что-то не так? На беседку упала такая тишина, что очень хорошо стало слышно, как Марик пытается насадить слишком тонкий кусочек огурца на вилку. — Артур, тебе надо наведаться в местные дома терпимости, — заметил не особенно впечатлённый этими откровением Бажен. — Они будут на тебя молиться. Чтобы разрядить атмосферу, которую снова сгустил злой Ихтиандр, Ульяна предложила потанцевать и растрясти то, что они успели наесть. Паша подобрал на магнитофоне кассету с лёгкой романсовой мелодией и пригласил на танец Игоря, наверняка чтобы пытать своими вопросами о личной жизни. Вальдемар, забыв про свою трость, вёл на танец Земфиру и что-то без остановки ей нашёптывал, нагибаясь к самому уху. Бажен, не изменяя себе, танцевал с Ульяной, Марик хотел пригласить Ивана, но тот застеснялся, и вместо него пару в танце пришлось составить Артуру, который по-прежнему воспринимал данное занятие философски. Тимофей же сразу без раздумий пригласил Руслана. А то вдруг тот тоже захочет Ивана пригласить, надо было успевать. И сам внутренне поразился тому, как ему уже не казалось всё происходящее чем-то странным. Танцевать с другим мужиком, который не имел никаких женственных черт и к тому же был Русланом, казалось самым обычным времяпрепровождением из возможных. Только Руслан был всё ещё сосредоточен на своих подозрениях и постоянно поглядывал на Ивана, который посиживал в беседке и, вытянув руку, кончиками пальцев гладил Муркин лобик. — Ну, что? — шепнул Тимофей на самое ухо, и со стороны могло показаться, что излишне интимно. — Что? — переспросил Руслан, наконец-то посмотрев на своего партнёра по танцу. — Про Ивана. Убедился? — Это он. Я уверен, — так же дотянувшись до уха, ответил Руслан. — Что делать будешь? — Потом. При Артуре не хочу. Праздник всё-таки… — Хорошо, — кивнул Тимофей, позволив в танце прижать его ближе к себе, поглаживая по спине, чтобы успокоить. Потом так потом. После танцев снова вернулись за стол. Марик успел принести из домика здоровенный фотоальбом с обложкой, отделанной синим плюшем. Ультимативно велел всем новичкам к нему подсесть и слушать историю мужской проституции в России. Остальные, сделав вид, что Марика не существует, продолжили застолье. Павлик пытался выяснить у Бажена, какого лешего с ним стряслось. Земфира о чём-то шепталась с Ульяной. Артур пил вино и смотрел на закат. Тимофей с Русланом тоже примкнули к познавательной лекции и просмотру альбома. Первые фотографии были совсем старыми, коричневыми, ещё дореволюционными, и мужчины на них были широкими, молодцеватыми и усатыми, как Вальдемар. Про них Марик рассказывал как про небожителей. Вроде как те трудились почти официально, в банях, и пользовались бешеной популярностью. Лично с ними Марик знаком не был и рассказывал по тому, что знал от своих более старших коллег. Потом начались графичные чёрно-белые фотографии. Среди красноармейцев в будёновках и рядовых в пилотках был пристроен провокационный снимок Руслана. Марик, даже указав на него, начал рассказывать про какого-то друга Гришку, который на пару с ним обслуживал одного генерала. Руслан во все глаза следил, как на фотку отреагирует Иван, но тот практически не менял выражения. Да ещё слежка осложнялась тем, что тот сидел со стороны глазной повязки и половина и без того бедной мимики лица скрадывалась. Но и Тимофею с другой стороны никаких перемен в реакции Ивана углядеть не удалось. Иван просто слушал Марика и вежливо улыбался, что бы тот ни говорил. Если он и притворялся, то с такой выдержкой мог бы служить в разведке. — А вон тот солдатик на Руслана похож, — заметил глазастый Вальдемар, из-за чего пришлось экстренно перелистнуть страницу и продолжить рассказывать о более поздних работниках. Фотография не сработала. Иван совершенно никак не выдал в себе Сашка, поэтому, закончив с историческим экскурсом, Марик ещё попытался раскрутить его на поговорить, но без особого напора. Ивана как-то рука не поднималась подкалывать, даже несмотря на то, кем на самом деле он являлся. Если он правда ничего не помнил, то какой с него был спрос? И без того жизнь у мужика не задалась. Потерял память, глаз, и искренне считал, что с Артуром ему сказочно повезло. Заблудшая душа. — Я думаю, ты ничего не помнишь, потому что тебя похищали пришельцы, — серьёзно предположил Марик, обнимая Ивана, который от его напора скукожился и в панике искал взглядом Артура. — А пулю в голову ему тоже пришельцы подбросили? — съязвил Павлик. — Конечно. А как иначе скрыть вмешательство в память? — не растерялся Марик. — Это самое простое. Можно ещё под опьянение или наркотический трип замаскировать. Это самое простое. Даже спецслужбы так делают. — Марик, ты опять? Чем старше становишься, тем больше всякой чуши несёшь, — проворчал Бажен, стараясь казаться трезвым, но его каждый раз немного вело в бок и он каждый раз пытался вернуться в исходную позу. — Да? А кого я на днях видел выходящим из церкви? — не остался в долгу Марик. — Кто потом ещё перекрестился напоследок и кланялся? Что дальше? Мечеть? Синагога? Буддийский храм? — Даже не думай сравнивать! — вспыхнул Бажен, выставив перед собой указующий палец. — А я и не сравниваю, — чуть смягчил конфликт Марик. — Я имею в виду, что высшие силы могут действовать по-разному. И маскировать своё воздействие на землян в том числе вот такими методами. Понимаешь меня, бестолочь? — Как-то надуманно, — поморщилась Земфира. — Так что угодно можно объяснить. — Кстати, про наркотическое вмешательство, — опомнился Тимофей, которого уже начала раздражать игра — смотреть на Руслана, пока он смотрит на Ивана, который смотрит в свою тарелку, а тарелка в космос, где бороздят пространство её более технологичные собратья. — Артур, я давно хотел тебе сказать, да всё как-то… забывал. Про Филиппа этого вашего, который Осьминог, он меня того… Не то чтобы он хотел поддерживать шизу Марика, просто вспомнил о том, о чём давно хотел поговорить с Артуром, но из-за Василича всё было не до того. — Что? — отозвался Артур, поправив на плече свою сутенёрскую шубу. — Он мне что-то подсыпал, — сообщил и тут же смутился Тимофей. Как-то оно глупо казалось жаловаться уже спустя столько времени. И обошлось же всё, жив-здоров, но нельзя же было так всё оставлять. Вдруг Осьминог ещё кого-то захочет так надурить до такого состояния. — Тимофей, если ты что-то пил или ел у него в доме, то, — устало начал Артур, и Тимофей тут же поторопился оправдаться, всё равно чувствуя себя виноватым. — Я ничего не ел и не пил! И даже не нюхал! — рассердился он. — Он что-то подсунул мне во время поцелуя. Как будто бумажка на языке какая-то крошечная совсем. — Это марка, — тут же опознал Паша. — Там очень маленькая доза, с неё разве что немного расслабиться можно, повеселиться. — Ну не сказал бы, — Тимофей поёжился, вспоминая увиденное, будто это было вчера. — Мне такие галлюцинации привиделись, как будто в кино сходил и снялся в нём. — О, а что видел? — заинтересовалась Ульяна. — Ужасы всякие. — Да ладно, расскажи, — потребовала уже Земфира. — Галюнчики интересней снов! — Ну, Осьминог в самом деле в осьминога превратился, — рассказал Тимофей, сам не веря в то, что делает это. Вслух это звучало крайне бредово, и только алкогольный флёр не давал остановиться. — Здоровенного такого, — распахнул он руки как бывалый рыбак, пытавшийся показать величину улова. — Даже больше. И меня короче щупальцами своими во все места имел. — Ого! — заохали все, не сдерживая эмоций. — Ничего себе! Новенькие тоже оказались шокированы. Даже Иван выражал своим лицом что-то вроде испуга. По крайней мере его единственный глаз стал круглее. — Тимофей, ты почему мне-то не сказал? — возмутился вдруг Руслан. — Договорились же! — Да как-то со всем остальным забыл… — Тебе понравилось? — перебил его Марик. — Ну тебе бы точно понравилось! — толкнул его Паша. — До момента, когда он в меня яйца начал откладывать, — решил придать перчинки своей истории Тимофей, заражаясь этим истеричным весельем. — Фу, — скорчила брезгливую рожицу Ульяна и тут же уточнила: — А большие? — Да какая разница? Этот упырь меня какой-то пакостью накачал! — Кончайте уже! — попытался угомонить всех Руслан. — Человек потравился, а вам весело! — Нет, нам интересно! Больше куриных? — не отставал Паша, как не слышал. — А узи? Узи что показало? — умирая от смеха спросила Земфира. — Мальчик, девочка? — Двойня! — брякнул Тимофей. — Артур! — Тихо вы! — не особенно громко, но результативно прикрикнул тот. — Спасибо. Тимофей, ты анализы сдал? — неохотно спросил он, не скрывая, насколько ему было тоскливо за столом говорить о работе, а всеобщее веселье почему-то совсем не заражало. Наверное, потому что он едва один бокал выпил, а тут ещё клиенты по телефону доставали. — Да. Надо же было прокапаться. Меня мутило страшно, если бы Василич тогда не отвёз, то… — И что в анализах? — как от зубной боли поморщился Артур от упоминании старого товарища. — А куй его знает, — пожал плечами Тимофей. — Потом принесу тебе эту писанину врачебную, если расшифруешь, расскажешь мне. — Хорошо, посмотрю на неделе, — обречённо кивнул он. — Артур, ты главное пойми, что он мне что-то подсунул, — не отставал Тимофей, которого снова захлестнуло. — И меня накрыло. А я помереть мог! Я и так ничего не пью, не ем у клиентов. Ну кроме кончи их порой. Чо мне теперь, поцелуи запретить ещё? — Кстати, дозу можно ещё через анус получить, — познавательно сообщил Паша. — Всасывается так же мгновенно. И действует быстрее. — Ничего себе, — присвистнул Вальдемар. — Я раньше только в анекдотах слышал, чтоб бухло клизмой принимали. Но чтобы ганджубас… — Этого Филиппка надо на бутылку посадить, — мрачно проговорил Руслан. — Чтобы неповадно было. К нему и так добровольно за деньги ходят, а ему всё мало. — Ну вообще, — призналась Земфира, — Филипп частенько предлагает чем-нибудь закинуться. Ну или просто выпить. Я всегда соглашаюсь. Становится немного весело — и только. Я ни разу глюков не ловила. От её слов Артур сначала вскинулся, что чуть шуба со спины не свалилась, видимо, хотел устроить Земфире лекцию о вреде веществ, но потом, глядя на полупьяных стариков, понял, насколько это гиблое дело, и снова притух. — Видимо, тебе просто повезло, — подключился Павлик. — Индивидуальная реакция организма. — Вполне вероятно. — А может, это из-за валерьянки? — предположил Тимофей. — Я пару таблеток всегда перед новым клиентом пью. От мандража… — Ладно, я услышал тебя, Тимофей. С Филиппом я проведу беседу, чтобы он всё понял и больше так не делал, — как дебилу пообещал Артур, скорее чтобы закрыть эту тему. Хотя кто знает, может, и проведёт разъяснительную беседу. А может, Тимофея просто больше не будут отправлять к этому клиенту. Было бы неплохо. Пьянка набирала обороты. Или Тимофею казалось, или в прошлый раз они так не напивались. Хотя южное вино присутствовало в том же количестве, а народу было ещё больше. Снова решили потанцевать, вернее медленно пошататься под медляк. В этот раз Руслан сам пригласил Тимофея. Ничего не говорил, но смотрел как-то неотрывно и трагически, как будто собирался сообщить, что на самом деле это он убил Кеннеди. Ну или что у Тимофея кусок салата застрял в бороде. Он даже спросил: что не так? Но Руслан только покачал головой и так же придурковато переспросил: а что не так? И продолжил пялиться. Наверное, компенсировал первую половину дня, когда таращился на Ивана-Сашка. А может, потому что Тимофей сам на него таращился, как будто вокруг исчезло всё пространство и смотреть стало совсем не на что. Даже не по себе стало, и Тимофей смог выдохнуть, только когда музыка затихла и пришлось вернуться в беседку. Земфира рассказывала какие-то байки из ТЮЗа, все смеялись. Особенно старался Вальдемар. — Слушай, — вдруг вспомнил Артур. — Я же обещал показать тебе макет календаря. И вручил оный Тимофею. — А мне? — капризно потребовал Бажен. — Извини, у меня только один экземпляр. Это всё равно черновик. — Я сейчас посмотрю и тебе отдам, — пообещал Тимофей, но Бажен всё равно скорчил на своём красивом лице на редкость мерзкое выражение и присосался к бокалу. Тимофей про него тут же забыл и стал листать глянцевые листы. Руслан тоже заглянул, отметив, что ему опять заретушировали половину наколок. — А нас так же будут фотографировать? — полюбопытствовал Вальдемар. — Да. Как только у наших фотографов появится свободное окно, — подтвердил Артур. — Хотелось бы, чтобы оно открылось до сентября. Обнажёнку на морозе уже не поснимаешь… — Жаль, на двенадцать месяцев всех не хватает, — посетовала Ульяна. — Не канонично. Нужно ещё одного найти. Хотя бы просто со стороны. — Нельзя просто со стороны. Это же как бы реклама, — обломил Артур. — Я замучаюсь объяснять клиентам, что такого старика у нас не работает. Когда Тихон ушёл, его ещё месяц пытались заказать. — А ты пометку сделай, — предложила Ульяна. — Что данный товар не продаётся. — Вот сразу видно, Ульяна, что ты в продажах никогда не работала, — закатил глаза Артур. — Клиенты порой просто не умеют читать. Тупеют! Они видят картинку и максимум какие-то цифры — цену и телефон. Буквы для них — уже слишком сложно. А если ещё спермотоксикоз, то они ещё и слова хуже понимают. Я могу хоть огромными красными буквами на всю страницу написать, что нет в наличии, они всё равно позвонят раз десять и спросят — ну а вдруг! — Точно-точно! — согласилась Земфира. — Я сама так перезваниваю всегда, если через интернет заказываю. Работа у менеджеров такая — общаться с неадекватами. — Да. Но у меня менеджеров всего двое. Я сам, Фёдор Иванович и тётя Галя, — развёл руками Артур. — Ой, а как там Федя? — спросила Ульяна, судя по всему, про одного из бывших проститутов Артура. — Всё ещё не ходит, но на телефоне пока работать может. Вот уж кто с клиентами может часами трындеть… Тимофей тем временем листал календарь, больше переживая, не попал ли в кадр какой-нибудь узнаваемой частью тела Алексей. Отсмотрел на несколько раз и вроде бы остался доволен. А одно фото, самое на его вкус невинное и какое-то даже душевное, где все сидели на берегу со спины, попросил взять для Лёшки. — Да бери весь, — отмахнулся Артур. — Спасибо, — Тимофей уложил календарь обратно в конверт и прежде чем подумал, спросил: — Слушай, Артур, а я же вчера на вызове у анимешника нашего был. У Жени. Он мне рассказывал про дедо-кафе, что предлагал тебе… как же его? Стартап, а ты отказался или забыл. Отличная же идея. — Дедо-кафе? — переспросила с другой стороны Земфира. — Это где такое? Мне надо! — Нигде, — пробубнил Артур и посмотрел так, что Земфира тут же отвернулась и сделала вид, что вообще ничего не спрашивала. — Идея отличная, Тимофей, но ты не представляешь, какой это геморрой открывать такое кафе. Это аренда, куча разрешений, бумажек, а сколько взяток придётся дать… — Чего, больше, чем сутенёру? — не поверил Тимофей. — Представь себе. К тому же я не хочу привлекать лишнее внимание. Даже под видом вот такой неявной рекламы. В кафе придётся находиться полный рабочий день, даже если посменно, придётся искать дополнительных пенсионеров. А я уже говорил, что клиенты невероятно тупы. Они не поймут, что не все дедушки из кафе готовы подставлять жопу. — Ну, а если без рекламы этой твоей? Просто одно маленькое легальное кафе для всех желающих попить чайку в компании дедушки или бабушки? — не отступал Тимофей. — Не думал, что скажу это, но проституция намного спокойней, Тимофей, — проговорил Артур с вполне понятной интонацией «отстань, я не хочу заниматься этой хернёй, я устал». — Тут я, по крайней мере, уже во всём разобрался и знаю, чего ждать, а… если я ещё и кафе открою, то совмещать его с работой терапевтом… — Понятно, — вздохнул Тимофей и посмотрел на Руслана. Руслан курил, глядя в никуда, и выглядел потерянным и драматичным, как типичный герой фильма Балабанова. Тимофей тронул его за плечо. — М? — уставился он на Тимофея и мелко заморгал. — Ты как? Сильно устал? — Не… так. Пойду, поссу… Руслан вышел из беседки. Тимофей хотел пойти за ним, но Руслан на самом деле заперся в деревянном строении типа клозет, и ломиться к нему было бы как-то неуместно. Дальше за столом общих бесед уже не вели, незаметно разбились на компании и обсуждали своё. Паша всё не отлипал от Игоря и жадно расспрашивал про них с Вячеславом, как будто пытался найти в их жизнеописании некий рецепт счастливой семейной жизни для себя самого. Вальдемар осыпал вниманием Земфиру и Ульяну. Но в большей степени всё же Земфиру. Ульяна выглядела печальной, поэтому Тимофей решил её отвлечь и предложил потанцевать. — Играете рыцаря? — улыбалась та, пока они топтались под тягучую мелодию. — Это почему? — Не волнуйтесь, я уже привыкла, — заверила она. — Сначала все обращают внимание на меня, а когда узнают мой маленький секрет, фокус тут же переносится на Зему. — Я так не делал, — насупился Тимофей, ещё помня, как ему сегодня припоминали его мнимую гомофобию. — Вы исключение, Тимофей. Надо признать, довольно приятное, — улыбнулась Ульяна, и в сердце у него что-то хрустально дрогнуло, как в их первую встречу. — И вы не думаете, что я сравнивал ваш со своим? — А вы сравнивали? — коварно прищурила глаза эта чертовка. — Нет. Только любовался, — сознался Тимофей. — А вы? — Я в парной тоже вами любовалась. — Мной? Я же толстый и волосатый, — закокетничал Тимофей. — Мой типаж, — Ульяна пожала плечами. — Не пугайтесь только. — Я совсем не боюсь, просто… вы мне тоже очень понравились тогда, но… кроме этого, мне важно, чтобы, ну… — начал он плавать в том, что пытался объяснить. — Не надо, Тимофей. Я всё понимаю, — уверила она. — Отношения мне в общем-то и не нужны. Нам хорошо вместе с Земой. — А не боишься, что Вальдемар её уведёт? Тимофей глянул в сторону беседки, где Вальдемар как раз что-то ворковал той на ушко, обнимая за плечи и целуя ручки. — Не знаю, — расслабленно протянула Ульяна, тоже посмотрев в их сторону. — Его ухаживания не кажутся мне серьёзными. Он в большей степени хочет казаться приятным. Какой он на самом деле, мы пока не знаем. — А я думал, что это Иван скрытный. — Каждый сам выбирает способ прятать себя. Кто-то просто помалкивает, а кто-то закидывает тебя пустячными фактами о себе. Игорь пока что нравится мне больше остальных. — Да? И чем же? — Несмотря на то, что он долгие годы держал свои отношения в тайне от всего мира, он совершенно не прячется. Даже среди, казалось бы, своих, это очень непросто. Поверь мне. Дальше разговор как-то не задался. Тимофей мучительно пытался что-то придумать, пока мелодия не сменилась, а его даму не отбил Бажен, который сегодня был необъяснимо роковой и байронический. Наверное, потому что несмотря на жаркий денёк, вырядился во всё чёрное. Может, ему голову напекло, а алкоголь только помог? Игорь, в попытке избежать внимания Павлика, пошёл фотографировать за домик, но Паша отправился составить ему компанию. Застолье потихоньку подходило к концу. Тимофей едва успел сесть на своё место и смочить горло, как со спины подкрался Марик, чуть не до смерти напугав. — А какого цвета он был? — спросил он зловеще у самого уха. — Марик, ёб твою мать! — выпалил Тимофей, подскочив на месте, но Марик опустил ему на плечи широкие как клещи ручищи, удерживая на месте. — Так какого он цвета был? — повторил он, заглядывая в лицо как маньяк. — Кто?! — Осьминог в пальто, — Марик потеснил Руслана, усаживаясь рядом. — Какого цвета он был, ну? — Телесного, — буркнул Тимофей и, чтобы успокоиться, налил себе ещё вина. — Да нет. Когда в настоящего осьминога превратился. — Красного. А разве бывают другие осьминоги? — Они вообще-то цвета менять умеют. Я "В мире животных" смотрел, — поделился познаниями Вальдемар. — Ну, он ещё светился в темноте. Узорами какими-то. Не помню уже, — отмахнулся Тимофей. Не хотелось ему больше про осьминогов сегодня говорить, ни о живых, ни о глючных. — А щупальца у него какие были? — продолжал Марик с таким трепетом, будто он вот-вот должен был разгадать тайну перевала Дятлова. — Длинные такие. Только на хуи похожи. Зачем тебе, Марик? — А по нему не видно, что ли? — хмыкнул Руслан. — Возбудился он. Сейчас наслушается подробностей и запрётся дрочить. — А вот и не угадал, — цыкнул на него Марик. — Так, здоровый, красный. Что ещё? Он говорил с тобой? Ртом или как бы мысленно? — Ну, как бы мысленно. У него рот какой-то странный был… Марик, ну правда, зачем тебе? — Ты что, забыл? Меня когда пришельцы похищали, они же тоже были в виде осьминогов! Прямо как ты описал! Только яйца не откладывали. Что, если Филипп пришелец? — Марик, — застонал Тимофей, отнюдь не от возбуждения. — Ну какой пришелец? Мудак он и клофелинщик. А то, что он мне осьминогом привиделся — так может, я из-за твоих рассказов его таким и увидел! — Может, а может, именно с тобой они чего-то не учли и ты запомнил их настоящий облик! — не сдавался Марик. — Слушай, если хочешь, доставай этого Осьминога. Я тебе ничего не докажу, — попытался отмазаться Тимофей. — Марк Владимирович, не вздумайте, — предостерёг Артур. — Никакого РЕН ТВ с клиентами. — Да что я, совсем ничего не понимаю, по-твоему? — поспешил заверить начальство Марик. — Этика-хуетика, все дела. Не волнуйся. Тимофей, ты только скажи, он что-нибудь обо мне говорил? — Он всякую пошлятину нёс. Думаешь, я помню? Неделя прошла! — Эх… и всё-таки истина где-то рядом, — глубокомысленно протянул Марик, наконец-то освободив место для Руслана. Артур засобирался домой. В этот раз он как будто даже дольше пробыл. Иван, конечно же, поехал с ним, и это не обсуждалось, хотя Марик уговаривал его остаться с ночёвкой. Павлик тоже уговаривал Игоря, но тот был непреклонен. — Темнеет уже. Меня Вячеслав ждёт. Он весь день один. — Эх. Меня бы кто так ждал, — вздохнул Павлик, чуть ли платочком не махая вслед Игорю. С его отъездом Паша совсем загрустил и принялся на гитаре изливать свою тоску, навзрыд горланя какие-то душераздирающие романсы. Из всего репертуара Тимофей узнал только «Постой, паровоз, не стучите, колёса». Даже прослезился. Вальдемар, поддавшись его упадническому настроению, достал свою флешку и включил надрывную песню про русского афганца, которого так ждала невеста. Бажену эта песня почему-то не понравилась настолько, что он кинулся бить магнитофон бутылкой из-под вина. Хорошо, что его успели вовремя перехватить и техника не пострадала. Добиться от Бажена внятных или хоть каких-то объяснений, что с ним стряслось, не удалось. Он только всхлипывал и требовал его отпустить. Потом искал в траве выпавшую линзу. Не нашёл и капризно просил Пашу его увезти. — Если он из-за меня, то я же не знал, — оправдывался Вальдемар. — Мне просто Шведова нравится. А не потому что там… — Вальдемар, успокойтесь, — остановила его Ульяна. — Вы не причём. У Бажена свои проблемы, да ещё перебрал. Надо было ему пораньше уехать, конечно. С Артуром. Руслан помог усадить вяло брыкающегося приятеля на заднее, после чего уехал и Павлик. Вальдемар тоже хотел уехать, но поздно спохватился и как будто нарочно. Все, кто хотели уехать, уже были на трассе в Энск, а остальные оставались с ночёвкой. Но Руслан его быстро успокоил, что спального места найдётся всем. Не сговариваясь, начали прибирать в холодильник всё, что на столе могло испортиться или съесться бессовестной кошкой, а посуду просто замочили в бочке с водой. Пока не стемнело, Руслан погнал всех в баню. — Чтобы чистые все спать легли. Банька, она обновляет. — Что, и ноги у меня новые отрастут? — нервно хохотнул Вальдемар. — Конечно! — подтвердил Марик. — У меня, например, каждый раз вырастает новая голова. В бане шутки продолжались. Тимофею снова припомнили не засматриваться на чужие члены. Марик великодушно разрешил любоваться его. — Я даже надрочу его для тебя. — Марик, ну хватит, а! — бросил ему в пах своё полотенце Руслан. — Что ты тут… — О, Русик, не ревнуй, — подмигнул он, но муди свои всё же прикрыл. Вальдемара без протезов занесли в парную и уложили на полки. Пару минут он даже выглядел смущённым, а потом снова начал флиртовать с Земфирой. Руслан превентивно отхлестал всех веником, а потом Марик, вопя что-то про генг-бенг, велел всем хлестать берёзовыми вениками Руслана. От всего этого веселья Тимофей забыл о всех Осьминогах, Иванах, Сашках и мировом финансовом кризисе. И правда, как будто новая голова отросла. Для острастки на улице ещё из ведра окатил себя холодненькой, за что Земфира обозвала его больным ублюдком, а Марик — извращенцем. Чем-то другим после бани заниматься было просто невозможным преступлением, а потому разбрелись по комнатам. Вальдемар ещё шутливо возмущался, что не хочет спать с Мариком, и нет ли шанса поменяться с Ульяной? Земфира ругалась на него. — Откуда ты такой активный вылез? Куда тебе со мной спать? У тебя столько денег нет на элитную проститутку! — Так я тоже, ещё какой элитный! Сторгуемся, а? Но Ульяна не торговалась с афганцами. Показав язык, она собственнически обняла Земфиру и, заведя в комнату, медленно закрыла дверь. Но пока та закрывалась, можно было успеть увидеть, как она нагнулась в поцелуе к Земфире и как в ответ та оплела её руками за шею. — Какая женщина, — непонятно о ком из них вздохнул Вальдемар и грустно побрёл к Марику. *** У Руслана после бани новая голова, к сожалению, не отросла. Наверное, он слишком часто парился, и волшебный банный эффект на него уже не действовал. Когда все улеглись, Руслан ещё долго лежал без движения, ждал, когда дыхание Тимофея станет спокойным и размеренным. За долгую жизнь и опыт работы с клиентами он уже неплохо научился определять тот самый звук крепко спящего человека. В доме стало совсем тихо. Когда Руслан убедился, что последняя букашка в доме уснула, кроме разве что кошки, которой в тишине сподручней было охотиться, он осторожно откинул одеяло, тихонько поднялся, чтобы не скрипнула сетка, и вышел на улицу. Тимофей так и продолжил спать, не заметив побега. Вот и хорошо, — думал Руслан. Немного погодя в своей комнате, перевалившись через спящего Вальдемара и чуть не уронив прислоненные к тумбочке протезы, встал Марик. Нашарив шлёпанцы, тихо выбрался на улицу, где в пустой беседке уже смолил Руслан. — И тебе не спится? — Уснёшь с тобой, Русик. Марик сел рядом. В темноте беседки от Руслана был виден только силуэт и тлеющий кончик папиросы. Точно так же Руслан сидел с сигаретой на заднем дворе дома папы Артура, после того как его опустили у всех на виду. Тогда всё болело, руки дрожали, которые хотелось на себя наложить, потому что жить после этого совсем не хотелось и не представлялось возможным. А как? Как вообще после этой боли и унижения? В тот раз к нему вышел его вынужденный насильник и сказал, что всё будет хорошо. Руслан тогда подумал, что над ним снова издеваются. Ничего потом хорошего не было. Но по крайней мере в тот момент, когда Руслан был на тонкой грани от того, чтобы качнуться в пропасть, Марик был рядом, и его присутствие помогло удержаться. Тимофей и остальные коллеги об этом не знали. И ни Руслан, ни Марик не видели нужды в том, чтобы рассказывать кому-то ещё. За давностью лет это казалось не так важно. Было и было. Главное, что помогло. Что с тех пор Руслан, потихоньку для своего униженного я, прощал Марика. Это не Марик предложил ему то дельце, не Марик согласился на него, и приказал с ним сделать это не Марик. Марик тоже прикурил свою тонкую ментоловую сигарету с кнопкой от руслановской папиросы. В груди от предстоящего разговора легче не стало. Именно сейчас без никого можно было спокойно потолковать о том затюканном одноглазом старичке, который в прошлой жизни дважды подставил своего друга, а теперь даже не подозревал об этом. — Это он, — сам заговорил Руслан, выдохнув под потолок сизую, будто светящуюся в темноте струйку дыма. — Зуб даю, это он. Хоть с повязкой, хоть без. Только без гонору своего. Это он. — Ты это у камня загадал, да? Руслан страшно посмотрел на него в полной темноте, прежде чем ответить. — Да на кой хер он мне сдался? Я тогда про него даже не вспомнил… А тут он как чёрт из табакерки вылез. Как всегда. Паскуда, даже без памяти пакостит мне. — Всё-таки признал. Марик потянулся, и на ощупь нашёл оставленную бутылку с минералкой, и налил в первую попавшуюся плошку. — Жаль. Жаль, что признал. Это очень и очень хуёво, — раздельно проговорил он. — Почему это? — с лёгкой досадой спросил Руслан, хотя и так было понятно, что хорошего мало, но стало интересно, чего скажет Марк Владимирович. — Ну вот чего ты теперь делать будешь с этим Иваном? Артуру скажешь? — предположил Марик. — А смысл? — сплюнул табачную хвоинку Руслан. — Ну, Загит деньги тебе вернёт, что ты за него отработал, а этот будет сам свой долг отрабатывать. Своей жопкой. — А смысл, Марик? Смысл какой, если он не помнит ничегошеньки? — зарычал Руслан. — Он же всё равно что другой человек. — А ты напомни ему. Расскажи, какой гнидой и предателем он был раньше, — снова предложил Марик, дирижируя тонкой сигареткой. — Открой ему калитку в его тёмное прошлое. Он так обрадуется. — Да не могу я! Ты его видел? Для него жопой торговать даже не наказание, а удача! Понимаешь? А если я ему всё расскажу, и он вспомнит… Он ведь сразу свинтит, только его и видели. Барин ему паспорт новый сделал, его даже менты по пальцам не опознали. Спрячется ещё надёжней — и только его и видели. — А если не вспомнит? — Не знаю, — буркнул Руслан. — Так ещё гаже… — Во-от, — протянул Марик. — К чему я и веду. Твой Сашок снова не при делах, один ты себя изводишь. Он тебе костью в горле теперь встанет. Поедом себя съешь, а твоему Сашку будет похуй… — Что мне, блять, простить его теперь?! — снова вспылил Руслан. — Простить вряд ли. Но ты можешь хотя бы не воспринимать его как Сашка, — предложил альтернативу Марик. — Его убили на железной дороге. Умер с концами, похорони его и забудь. Сейчас в его теле какой-то другой человек. Новый. Иван просто похож, как двойник Элвиса. Иван тебе ничего не сделал. Не думай о нём… — Да не могу я! Понимаешь? Когда он вот, передо мной… — Руслан сорвался на хрип и закашлялся, горько добавил: — А барин его ещё фотаться привезёт. Видеть его довольную харю, как у святого, сука, на каждый корпоратив! Не могу я, Марик. Ну не могу… Руслан едва слышно всхлипнул. Марик подсел ближе и молча обнял, прислонив его седую голову к своей груди. Снова едва удерживал на этой тонкой как бритва грани от очередного падения.