Deus ex machina

В восемь четырнадцать звенит будильник. Я вылезаю из теплого и мягкого чрева постели. Я опять не выспалась: сегодня ночью ко мне снова приходил Алекс, трансформировавшись из Калеба. Придя один раз, он разомкнул всю цепь моего сна. Я всю ночь пролежала с открытыми глазами, а мгла все пыталась задушить меня. Он, как всегда, сыпал в меня мелкой и острой галькой обвинений, попадающей в самые уязвимые места. Его слова, обрывки его фраз до сих пор гулким эхом гуляют по моей голове. Ударившись об один угол, оно возвращается обратно. Я сползаю с кровати, иду в ванную к умывальнику. Умываюсь, смывая с лица неприятные сны. Потом поднимаю взгляд и смотрю внимательно в зеркало. И куда только делась старая Изи? Мои волосы отрасли, стали жесткими и теперь метелкой торчат во все стороны. Глаза, раньше игравшие хитрыми, расходящимися в разные стороны огоньками, сейчас бьют прямым и мощным, целеустремленным потоком света, как прожектор. Рот, раньше извивавшийся в озорной улыбочке, превратился в ровную линию. Кожа на руках, несколько месяцев назад апатично свисавшая с костей, теперь натянулась над упругими буграми накаченных мышц. Но внешние изменения - это пустяки по сравнению с теми, что произошли у меня внутри. Зыбкая почва моего разума разошлась, обнажив огромную пропасть. Я не знаю, что там. Раньше мне казалось, что там пусто, но, как оказалась, там куда более плодородная почва, чем на поверхности. Именно туда упало семя, родившее побег новых домыслов и размышлений. Чем больше он растет, тем сильней осыпается мое привычное мировоззрение. Семя, сплетенное из вещей и событий, которые так потрясли меня: убийство Калеба, рассказы Некро, фотографии Анжелы, приключения во втором секторе, реплики тех двоих страшных парней… Все, причудливо скрутившись, образовало зародыш новых взглядов и суждений. Внезапно передо мной, в зеркале, мелькает прежняя Изи, худая и хулиганистая. «- Ты больше никогда не пройдешься по подиуму, не покривляешься перед камерами: никому не нужна такая модель! Посмотри на свою кислую мину, на свои раздутые мышцы! А твои волосы? Какой кошмар, какой ужас! Превратилась в обыкновенную чмошницу!" Я усиленно тру виски. Прекрати, прекрати, прекрати. Просто замолчи. В моих ушах переливается её звонкий смех. Я отхожу от зеркала. *** Я в невесомости. Я бегу сквозь пространство и время. Воздух, такой гладкий, скользит у меня под ногами. Здесь нет четких форм: весь лес вытянулся в тонкие черно-белые ленточки. Я – пуля, ракета, снаряд, стремительно летящий вперед. Я не чувствую своих рук, ног. Я просто вихрь, разрезающий пополам окружающий мир. Стать ветром - вот, что я хочу! Сейчас я в живом и движущемся потоке бытия. Я растворилась в нем, как сахар в чае. Это новые ощущения, никогда ранее мною не испытанные. Только спустя семь недель упорных тренировок мне удалось добиться такого эффекта. Внезапно мои ноги подгибаются, силы заканчиваются. Я выдыхаюсь. Пространство снова затекает в свои сосуды. Поток жизни продолжает бежать, но у меня нет сил его догнать. Жаль. Я вдыхаю поглубже и останавливаюсь. - У тебя получается гораздо лучше! – ободряющее восклицает Джо, который все это время бежал рядом со мной. О его существовании я совершенно забыла. Он шумно выдыхает и останавливается, - Так держать! - он хлопает меня по плечу. - Спасибо, - отвечаю я тихо, садясь на землю. Мои щеки горят раскаленной печкой, по лбу течет пот. - Тебе помочь? – спрашивает Джо. - Нет, - говорю я, - Я сама, дай мне минуту передохнуть, и я встану. Хотя я остановилась, мои мысли, чувства, и буквально каждая клетка все ещё несутся по этому быстрому течению, направляемые ветром. Я не успеваю за ними, я просто не догоняю их. Однако нет никакой тяжести, никого осадка от усталости. Но вот они остановились, и я спокойно встаю с земли. - Пошли, - киваю я Джо. Мы идем обратно к убежищу по нервно вздрагивающему от ветра лесу. Интересно, к чему или к какой конечной точке бежит этот поток. Или же он просто кольцом огибает всю планету, не имея при этом ни начала, ни конца? - Слушай, можно задать тебе один вопрос? - внезапно спрашивает меня Джо, прерывая мои раздумья. - Ну, давай, - соглашаюсь я. Мой взгляд путается в черном и извилистом плетении веток, орнаментом украшающих хмурое небо. - Какой он, первый сектор? - спрашивает Джо, не глядя на меня, - Во втором я был почти везде, а вот что в первом - не знаю. - Ну… - я выскребываю из головы старые воспоминания, наполовину замазанные новыми впечатлениями, - Это кусок грязи, упакованный в пластиковую, блестящую и лакированную упаковку, на которой нарисован якобы идеальный мир, надушенный противными синтетическими духами. Там все ужасно неестественное. Меня от всего этого просто воротило. Но мало кто там знает, что из себя на самом деле представляет первый сектор. Все, как правило, плавают в розовом тумане неведения, - говорю я ему, - Хотя, наверное, они сами хотят там находится. - Получается, что там ещё хуже, чем во втором секторе? - спрашивает Джо, задумчиво глядя на меня. - Почему ты это так решил? - удивляюсь я. - Ну, во втором секторе люди все время собраны, сосредоточены, у них не растекаются мозги от расслабленного состояния, они не теряют бдительности, своего твердого панциря. А в первом все такие уязвимые, словно лунатики. Таких разнеженных и размягченных в любой момент могут схватить. - Частично ты прав, - тяну я, - Но какая, в сущности, разница? Нас и так и так могут в любой момент связать и отправить на мясо. Поэтому-то я и не вижу смысла в том, что делает Некро. Какой смысл в этом бунте, сопротивлении? Это бессмысленно. Что может песчинка против горы? Неужели ты и вправду думаешь, что он способен что-то поменять? - я обреченно вздыхаю. - Я думаю, что лучше по маленьким кусочкам, долго и кропотливо собирать лестницу в лучшую жизнь, чем раскисать и размазываться по земле. И пусть сейчас мы дойдем до желанной цели, но наши вера и целеустремленность катализируют процесс нашего самосовершенствования. Таким образом мы сможем собрать кое-что, что потом может быть передано нашим потомкам. Стремиться ввысь даже тогда, когда мы ползаем по земле, подобно насекомым. В общем-то это все, что нам остается, иначе мы потеряем себя, растворившись в болоте общего равнодушия. Я не знаю, из каких там соображений поступает Некро, но я буду с ним до конца. Я резко останавливаюсь. Мне странно слышать такое от него, ведь я все это время считала его недалеким ребенком, в мозг которого лезут одни шестеренки и болты. - Наверное, ты прав, - говорю я, немного помолчав, - Извини меня. Просто столько всего произошло со мной за это время. Мой мир перевернулся с ног на голову, и я сама не своя последнее время. - Все в порядке: это нормально вот так вот во всем сомневаться, особенно учитывая то, что ты до этого вообще жила в других условиях, - улыбается Джо, - Это я такой дубовый, вросший корнями в одну идею. Я одной стороны - это хорошо, а с другой, - он меланхолично трет свой нос, - Мне тяжело меняться, хотя изменчивый мир этого требует от всех. - Ну да… - говорю я, немного улыбнувшись. Я недооценила Джо. Он вовсе не такой тугодум, как я думала. Но он все же ребенок, наивно верящий в чудеса. - Кстати говоря, - отвечает мне Джо, - То, что ты видела - это ещё далеко не все. Поверь мне, то, что будет дальше - ни в какое сравнение с тем, что было до этого. Ну что же, посмотрим, что меня ждет дальше. Мы входим в убежище и идем по коридору. - Кстати, тебе ещё нужно заглянуть к Линде. Она попросила меня послать тебя к ней, - говорит Джо, кивая в сторону лаборатории, - Зайди туда, ладно? Давно я не видела Линду. Она все время где-то пропадает.