Ви следует за Джеки, теребя низ своей поношенной толстовки. Ночной воздух холодит кожу. Парень сворачивает у невысокого здания, каких полно в этом районе Хейвуда. Они не успели далеко отойти от бара. Джеки без колебания поднимается по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, и открывает входную дверь. Она снимает маску – не хочет пугать его маму, но видок и без того непрезентабельный: вся кожа в синяках, волосы в крови.
«Ма! Я подругу привёл!» – кричит Джеки, и Ви невольно улыбается. Будто они дети, и он позвал её в гости переночевать. Неловко переминаясь с ноги на ногу, девушка оглядывает гостиную: тут и там стоят разные безделушки и черепа, раскрашенные в мексиканском стиле, на диван накинут плед. Уютненько.
«Джакито! – спускаясь в гостиную, женщина отвечает с тем же южным акцентом, как у него. – Где ты был? Я ведь волнуюсь!»
На вид маме Джеки лет пятьдесят: седые волосы чуть ниже плеч, голубые глаза. Она по-матерински тепло смотрит на сына. Вокруг глаз пролегли морщинки.
«Мама, я говорил, что у меня дела. Не переживай», – отмахивается Джеки.
«Кто твоя подруга?» – бывшая кочевница смотрит в пол, пока женщина её рассматривает.
«Ма, это Ви».
Джеки поворачивается к ней, и девушка поднимает голову. В его зелёных глазах читается удивление, ведь он впервые видит её при нормальном освещении без маски. Становится неловко, руки теребят одежду, к лицу подступает румянец. Она так не волнуется, когда снимает маску перед потенциальным партнёром по сексу. Быть отверженной каким-то случайным чуваком – ничто по сравнению со знакомством с мамой своего нового «друга». Что, если она ей не понравится?
«Привет», – она здоровается жестами. Пальцы плохо слушаются, щёки горят.
Сеньора Уэллс нежно берёт её лицо в руки, проводит пальцами по синякам на коже, и Ви застывает. Прикосновение настолько мягкое, тёплое, что вызывает тоску по маме, и накрывают воспоминания: как после нескольких часов колупаний на свалке в поисках чего-нибудь стоящего она возвращалась в лагерь, а мама осматривала каждый новый синяк и царапину; или обрабатывала раны, которые оставил отец.
«Тебя Джеки в это втянул?» – вопрос вырывает из объятий памяти. Пальцы касаются окровавленного затылка, женщина не на шутку тревожится. Ви не выдерживает пристального взгляда и отводит глаза.
«Не, мам, не я, а клиент, – отвечает за Ви парень. – Она только приехала в город, и первую же ночь провела в мусорке, истекая кровью, а вторую проведёт на улице, если-».
«Ни слова больше. Я принесу тебе чистую одежду, можешь пока помыться, а потом мы тебя накормим, идёт?» – она кивает своим же словам и смотрит на Ви в ожидании согласия.
«Идёт. Спасибо большое», – отвечает бывшая кочевница, и сеньора Уэллс отступает на шаг. Девушка безмерно благодарна за доброту, хоть и не понимает, чем её заслужила.
Сеньора Уэллс выдаёт ей чёрную футболку, спортивные штаны и показывает, где ванная. Стандартная комнатка: плитка на полу, стикеры на зеркале, на котором тоже стоит парочка национальных черепов. Она смотрит на своё отражение и пугается. Теперь понятно, почему Джеки с мамой так отреагировали. Ви примерно представляла себе, в каком она виде, но к такому не была готова. Иссиня-чёрно-зелёные синяки на лице, подводка на глазах смазалась. Волосы спутались, отросшие тёмные корни прилипли к голове и засохли от крови, а осветлённый хвостик сбился в непродираемый колтун. Ей бы постричься и освежить окрашивание. Впрочем, это подождёт, сейчас хоть бы просто расчесать. Однако стоит попытаться, как кожа головы ужасно ноет, из раны на затылке начинает по новой сочиться кровь. И девушка ведёт гребнем по поверхности, как попало.
Три раза проверяет, закрыта ли дверь, не столько из-за недоверия к приютившей её семье, сколько из-за собственной паранойи. Она раздевается, вынимает слуховые аппараты и кладёт в ящик с лекарствами, чтоб защитить их от повышенной влажности. Ви трёт покрасневшие уши. Без наушников приходится туго, это факт, но когда девушка носит их целый день или дольше, ушные раковины дико воспаляются. У неё есть мазь для таких случаев. Которая осталась в сумке, в «Рэттлере». Она корчит рожицу, включает воду и встаёт под душ.
Горячая вода расслабляет изнурённое тело, смывает грязь и кровь, позволяет вновь почувствовать себя человеком. Ви аккуратно массирует кожу головы, чтобы не потревожить рану на затылке. Вода будто бы уносит весь осадок от первого дня в Найт Сити.
Вытеревшись полотенцем, она вставляет сухие на вид аппараты обратно в уши и надевает чужую одежду. Рубашка болтается на плечах, как на вешалке, и достаёт до самых колен. Должно быть, это вещи Джеки. Однако натянув штаны, Ви начинает сомневаться, поскольку те, хоть и висят, но не сваливаются. Просторно, тепло и удобно. Если б не головная боль и голод, она могла бы прям сейчас завалиться спать. Волосы всё ещё безнадёжно спутаны, и блондинка решает собрать их в пучок до тех пор, пока рана не заживёт и она не сможет их нормально расчесать. Она выходит из ванны, заглядывает за угол.
«Чика, мы тут!» – басит Джеки из кухни.
Ви тащится туда. Они с мамой сидят за столом, парень снял куртку и остался в футболке. Есть ощущение, будто она тоже впервые видит его только сейчас, в уютной атмосфере кухни, хоть и провела с ним большую часть ночи. Веснушки на коже, мускулы размером с её голову, чёрно-красная тату от запястья до предплечья, которую частично закрывают золотые браслеты. Импланты на его носу и щеках бликуют в свете ламп. Он благодарно улыбается матери, пока та наполняет его тарелку чили, и сразу, как дитя малое, суёт ложку в рот, не дожидаясь пока суп остынет.
«Сюда, мия. Садись, бери тарелку», – подзывает её мама Джеки.
Ви опускается на стул и заправляет локон за ухо. Сеньора Уэллс накладывает порцию и ей. Желудок урчит от аппетитного запаха томатов, синто-говядины и овощей. Она разрывается между благодарностью за еду и желанием наброситься на суп, как изголодавшаяся беспризорная псина, которую притащили в дом. Между добротой и жалостью тонкая грань, и хочется надеяться, что ими движет больше первое, нежели второе.
«Спасибо огромное».
Едва руки успевают закончить фразу, как она отправляет в рот полную ложку чили. Он прекрасен, немного пикантный – мама Джеки вкусно готовит. Она жадно глотает суп, прерывается только чтобы вдохнуть. Добавка появляется, когда Ви приканчивает первую тарелку. Кажется, Джеки доедает уже третью. На следующей порции кажется, что желудок вот-вот лопнет, но девушка продолжает есть, просто медленнее.
«Да уж, ты как Джакито», – сеньора Уэллс спокойно ест свой суп и с улыбкой поддразнивает её.
«Извиняюсь. Просто очень вкусно…» – Ви жестикулирует одной рукой, держа ложку другой.
«Говорил же, моя мама готовит лучший в городе чили».
«Эй! Джеки, не болтай с полным ртом!» – отчитывает его мать.
«Ви же говорит».
«Я не говорю!»
«Видишь? Опять говорит!» – дразнит тот. Проглотив суп, она показывает ему язык. Подшучивания немного расслабили. Странно, что Джеки продолжает обращаться с ней, словно с закадычной подругой, хотя сама Ви чувствует себя одновременно и подкидышем, и попрошайкой.
«Итак, Ви, – нарушает молчание сеньора Уэллс, – откуда ты?»
«Отовсюду по чуть-чуть. Но родилась в Северной Каролине. Вроде».
«Ты – кочевница?»
Девушка закусывает губу. В новостях выставляют кочевников не в лучшем свете, отморозками вне закона. Корпы их не любят. А так как СМИ принадлежат корпорациям, то те делают всё, чтобы очернить репутацию кочевников. Описывают их жестокими упрямыми сволочами, которые отказались продать свои земли корпам, а потом сбежали, как только запахло жареным. Однако это не мешает корпоратам время от времени работать с ними. И да, её семья подходит под описание «отморозки вне закона» и «жестокие сволочи», но не все кочевники одинаковые. К примеру, она не такая. И в мире полно кланов с хорошей репутацией. Во время своих скитаний девушка встречала представителей и Альдекальдо, и Беккеров и Красной Охры.
«Бывшая, да. Хотела начать тут с чистого листа».
«Твоя семья не ждёт, что ты вернёшься?»
«
Эм, нет, они… Нет».
Слёзы мгновенно наворачиваются на глаза. Ви вспоминает о маме, которую застрелили в медицинской палатке. Вспоминает себя маленькую, едва потерявшую слух, и холодное дуло пистолета у затылка. Когда она перестала слышать, то казалось, что мир рухнул. Вспоминает сестру, преследующую её по приказу отца, и не понимает, как можно так слепо кому-то подчиняться. Девушка с силой прикусывает нижнюю губу, не давая слезам пролиться. Не стоит сейчас об этом думать.
Сеньора Уэллс нежно обнимает её одной рукой и кладёт подбородок ей на голову, а Ви и не заметила, когда женщина успела встать со стула. Очень ласковое полуобъятие, не крепкое и не порывистое, но тёплое, сердечное прикосновение. Именно то, что нужно.
«Не переживай, мия, – утешает та. – Можешь оставаться, сколько нужно».
«Спасибо, это много для меня значит», – Ви не уверена, видит ли сеньора Уэллс что-то с этого ракурса, захватывает ли её оптика жесты Ви… но она сжимает руку мамы Джеки, надеясь вложить всю благодарность в одно прикосновение. А внутри всё опускается при мысли, что её присутствие окажется в тягость этим милым малознакомым людям.
Сеньора Уэллс целует девушку в макушку и отходит. Женщина начинает собирать со стола посуду, Ви тоже подскакивает помогать. Её в этом доме накормили и приютили, а потому это меньшее, чем можно отплатить. Хотя бы можно будет помогать по дому, пока она живёт у них, и приносить какую-никакую пользу.
«Нет-нет-нет, Ви. Ты ведь гостья. Иди, устраивайся», – останавливает её сеньора Уэллс до того, как девушка успевает взять грязные тарелки.
«
Ээ».
«Пошли, хайна, – Джеки легонько хлопает её по плечу. – Покажу тебе, где будешь спать».
Ви выходит из-за стола и плетётся за ним вверх по лестнице. Широкие плечи парня едва вписываются в проход, спина загораживает ей весь вид. Джеки отводит её в небольшую спальню, и голову посещает внезапная мысль, что он живёт в этой комнатке с самого рождения. На стенах постеры со вкаченными телами, у стены гантели, которыми тот мог бы жонглировать, на тумбочке лежат чётки. Однако больше всего внимание привлекает то, что в углу.
У самой стены на двух столах стоит большой аквариум, его освещают синие и белые флуоресцентные лампы. В воде плавает всего одна серая рыба, на спинке плавник, как у акулы. Ви не может сдержать писк, подлетая к аквариуму и садясь рядом на стул. Ей хочется рассмотреть поближе это чудо.
«Познакомься, Ви, это Тако», – Джеки гордо указывает на карликовую акулу.
«Какой лапочка», – отвечает она.
«Гладить не советую».
«
Хах, – смеётся Ви. – Ты, наверное, почку ради него продал?»
«Думаешь, я за него платил?»
Она смеётся, сморщив нос, руки составляют слова: «Незаконная акула».
Девушка постукивает по аквариуму, привлекая внимание Тако. Водя пальцем по стеклу, она наблюдает, как та гоняется за ним, пытаясь укусить сквозь преграду.
«Так что насчёт завтра?» – спрашивает Джеки, присаживаясь на кровать. Пружины жалобно скрипят под его весом.
Ви разворачивается к нему лицом, кладёт руки и подбородок на спинку стула. Его постель располагается в нише в стене. Как он вообще туда помещается? Всё ещё не понятно, кто где сегодня спит, и как-то не хочется выгонять хозяина из его же кровати. Но она с радостью купила бы ему другую, побольше, чтоб парень мог нормально вытянуться.
«А что насчёт завтра? Заберу барахло, надеюсь, и груз. Толкну его, получу деньги, найду жильё. Клянусь, что не буду долго злоупотреблять вашим гостеприимством».
Девушка благодарна за помощь, и одну ночь здесь переночует, но наглеть не собирается. Да, они сами впустили её, Ви не вторгалась, но зачем им нахлебница. Она взрослая и сама может себя содержать.
«Ты ничем не злоупотребляешь, мама рада, что хоть кто-то будет помогать мыть посуду».
«Я не-, – она осекается. – Ты не помогаешь ей убираться?»
«Ээ, не… Ну, знаешь, – он неопределённо взмахивает рукой и кривит лицо, пожимая плечами. – Это не по-мужски…»
«Я тебе расскажу, что не по-мужски, олень! Она готовит для тебя! Ты можешь хотя бы убрать за собой?»
«У меня дела, понятно?»
«Невероятно».
«Слушай, чика, – хохочет он, – не в этом дело. И прежде, чем ты снова на меня накинешься, хочу спросить. Что насчёт послезавтра? Послепослезавтра? Ты грохнешь Синклэра и что?»
«
Хммм, – она стучит по стулу, размышляя над ответом. – Не хочу тебя огорчать, но с тех пор, как ты в прошлый раз спрашивал, я не придумала никакой грандиозный план».
«Так и думал. Ты раньше выполняла заказы?»
«Мелочь всякую: что-то привезти, увезти. Я старалась держаться подальше от городов, поэтому выбирать было особо не из чего. А ты давно этим занимаешься?»
«Да. По мне, так это единственный нормальный вариант. Работаешь для себя и живёшь для себя».
«После того как верну груз, наверное, да, так и правда легче всего будет заработать на жизнь», – соглашается Ви. Она об этом не задумывалась, но будто всегда знала, что по приезду в город станет наёмничать. Выбор у неё не велик. Разве что можно попробовать устроиться официанткой, но там, скорее всего, требуют какое-никакое образование и минимальный хром.
«Уже знаешь одного фиксера, и ему вкатило, как ты работаешь, – говорит Джеки. – И, не хочу хвастаться, но, если станешь моей напарницей, то сразу будешь получать заказы пожирнее».
«О, так мы теперь напарники?»
«А чё нет? Мы вон как сработались. Мне бы поддержка пригодилась, а тебе без помощи точно не справиться, и… – он словно не сразу подбирает нужные слова, – у меня хорошее предчувствие».
«Предчувствие?»
«Ага, вместе мы далеко пойдём».
Глядя в его полные энтузиазма глаза, как у ребёнка на Новый Год, Ви старается не смеяться. Она брала заказы в Пустошах, работа наёмника для неё не в новинку. Но там работы мало и в основном одна контрабанда. Девушка не уверена, что это её, и что она готова заниматься этим всю жизнь, но альтернатив действительно почти нет. К тому же, смерть гоняется за ней по пятам, и свою жизнь наперёд планировать никогда не приходилось.
Ей нет дела до того, как далеко она пойдёт. Слава, богатство, влияние бывшую кочевницу не прельщают. Становиться легендой тоже не хочется. Хочется элементарно самой принимать решения, ни перед кем не отчитываться, стать кем угодно – кем пожелает… Она ещё не решила, кем именно. Ви уже двадцать, двадцать один в этом году. Девушка и не надеялась, что проживёт столько, поэтому пока сложно понять, кто она такая и чего хочет.
Получится ли? Джеки убеждён, что да. Однако, настолько ли девушка сильна и способна?
«Ви, я про высшую лигу. Сливки сливок, там самые жирные заказы. Заработаем кучу эдди, станем легендами Найт Сити».
«Это твоя мечта?»
«Самая заветная. Я родился в жопе, и всю жизнь мне твердили, что там и сдохну, но я всем докажу, что они ошибались. А ты разве не хочешь ткнуть мордой каждого уёбка, который смотрел на тебя, как на говно?»
В памяти всплывают слова отца. Тот всегда называл ей слабой, бесполезной и жалкой. Говорил, что даже пулю досадно на неё тратить. О да,
его девушка бы хотела ткнуть мордой в его же дерьмо. Доказать, что она всё может. Что она сильная. Что ей никто не нужен. И что она умеет сама о себе позаботиться. Доказать всем, кто твердил, будто Ви надо «подправить» слух, что она не ошибка, чтоб её править. Даже здесь, типы вроде Синклэра смотрят на неё, как на отбросы. Да, получить уважение было бы неплохо, а вместе с ним и гарантию безопасности, но не славу. И, хорошо выполняя любую работу, доказав свои способности, силу и значимость, ей удастся заслужить это уважение.
Но что более существенно: Ви важно доказать всё это самой себе. Важно знать, что она не обуза и способна на большее, чем слепо выполнять чьи-то приказы. Было бы здорово, если бы окружающие видели в ней кого-то значимого. Но ещё лучше, если б она сама в себе это увидела. И заткнула наконец голосок сомнения в своей голове.
Не хочется, чтоб все знали её имя. В идеале – вообще никто. Девушке действительно нравится быть таинственным призраком в маске. Если отделить работу, то можно рассчитывать на спокойную жизнь. И ещё надо не забыть надёжно запереть своих скелетов в шкафу…
В Семье ей твердили, что она урод, слабачка, потому что больна. И потому что приняла защиту матери.
Изгой среди изгоев. Тот шериф ткнул пальцем в небо и даже не подозревал, что попал в самое больное. Кочевники – изгои общества, Ржавые Стилеты – изгои среди кочевников, а она – изгой Стилетов. Изгой среди изгоев среди изгоев, если точнее. Нежеланный гость в мире и даже в собственном теле. За двадцать лет так и не удалось найти своё место. Так может сейчас, работая с Джеки, она обретёт его в Найт Сити.
«Согласна», – решает она. Хочется жить в неприкосновенности, с ощущением полного контроля над собственной жизнью. Если высшая лига может это дать, и Ви реально добьётся того, чего никто от неё не ждал, то почему нет. Было бы неплохо смотреть в зеркало и видеть того, кто нравится.
«Блять, да! – он хватает её ладонь в свою и трясёт, тонкие пальцы тонут в его руке. – Это начало чего-то мощного, жопой чую».
Той ночью Джеки спит на диване в гостиной, несмотря на протесты Ви и её нежелание занимать его кровать. Но парень жутко упрямый. Стоит ему закрыть за собой дверь, как она остаётся одна. Это так по-детски, но девушке спится лучше, если кто-то рядом. Должно быть, это у неё со времён жизни в клане: чем больше людей, тем безопаснее. Спать в одиночестве для Ви – всё равно, что спать в яме со змеями и надеяться на спокойный сон. И это вообще не вяжется с привычкой держать всех на расстоянии вытянутой руки.
Она находит утешение в его запахе, как бы крипово это ни звучало. Одежда, одеяло, подушки – всё пахнет Джеки: его парфюмом и каким-то маслом, только Ви не может определить точно. Уткнувшись носом в постель и заставляя мозг поверить, что рядом кто-то есть, она позволяет этим ароматам себя убаюкать. Была одна футболка с логотипом группы, которую она стырила у Авы ещё до… всего этого. Хоть запах подруги почти выветрился со временем, Ви в ней было комфортно. Как и все её вещи, футболка лежала в сумке в машине. Удастся ли их вернуть…?
Там остались фотки и старый полароид, который она нашла на свалке в Орегоне и починила своими руками. Фото из жизни «до»: мама, сестра, Ава. Тогда девушка ещё была уверена, что за семью стоит бороться, даже если эта семья не желает бороться за тебя… Фото из жизни в дороге: она с Сабриной; с ребятами из клана Беккеров, что продали ей тачку; люди, места, виды, которые хоть чуточку сделали её жизнь ярче. Ви уверена, большинство этих людей позабыли о ней, стоило уехать, но она-то не забудет, как они скрасили её одиночество, ставшее почти постоянным спутником.
В машине была и гитара её мамы… В ночь, когда она бежала из лагеря, Ви поняла, что забыла гитару, и пришлось вернуться в палатку отца. Она тогда сильно рисковала. Играть девушка не умеет. Сперва мама пыталась её научить, но потом Ви оглохла. И всё же бывшая кочевница вспоминает с теплотой те моменты, когда сидела на коленях у матери и пыталась зажать аккорды маленькими пальчиками.
Все эти памятные вещи могут кануть в никуда из-за какого-то мудака. От злости и тревоги ногти впиваются в кожу головы, пальцы тянут волосы, эмоции переполняют изнутри.
Она зарывается в подушки и одеяло, пытается угомонить свои разбежавшиеся мысли, но это неравный бой. Чтобы усыпить свой мозг, Ви пытается в алфавитном порядке вспомнить названия всех звёзд, которые знает. И где-то между Мейссой и Мергой она засыпает.
Однако просыпается среди ночи. Грудь сжимает невидимым жгутом, лёгкие не могут нормально вдохнуть. На этот раз её разбудил не кошмар, но необъяснимое состояние паники и ужаса заставляют сердце бешено колотиться. Резко вскочив с кровати, Ви проверяет замóк. Вроде и помнит, что закрывала, перед тем как лечь спать, но всё же нужно убедиться. Она открывает его и снова закрывает. Повторяет так до тех пор, пока теснота в груди не отступает. Окон в спальне нет, только дверь. Девушка защёлкивает затвор в последний раз и отходит в центр комнаты. Паранойя никогда не позволяет ей почувствовать себя в абсолютной безопасности. Весь мир опасен, она постоянно ждёт, что смерть вот-вот постучится к ней.
Ватные ноги сами несут её к аквариуму Тако, акулёнок внутри нарезает круги, на лицо Ви падает свет от ламп. Она присаживается на краешек стола, руки по-прежнему подрагивают, но остальное тело будто свинцовое. Наблюдая за акулой, девушка подкидывает ему еды и смотрит, как тот ест.
«
Хочется взять тебя на ручки».
Приходится говорить вслух, так как дрожь в руках ещё не унялась, а ей нужно выразить свои мысли. Но пальцы так и чешутся составить слова. Ви ещё немного смотрит, как плавает Тако, затем снова забирается в постель и крепко спит всю ночь.
По утру, без пяти минут наёмница не в силах вытащить себя из постели, ей всегда необходимо ещё чуть-чуть поваляться. Вдобавок ко всему глаза покраснели и стали болезненно реагировать на свет. От стресса и недосыпа аутоиммунное заболевание опять обострилось. Суставы тоже воспалились и ноют. Она еле ковыляет по коридору и лестнице вниз на запах чего-то сладкого.
Сеньора Уэллс с Джеки уже завтракают. На столе лежит гора французских тостов со взбитыми сливками и корицей. Ви накладывает еду на тарелку, а его порция уже наполовину съедена.
Парень что-то говорит с набитым ртом, мать его отчитывает, и девушка вдруг осознаёт, что не слышит ни звука. Мозг ещё не совсем проснулся, а глаза напрягать больно, чтобы прочесть по губам. Она поднимает палец, прося подождать секундочку, пулей летит в спальню Джеки, хватает слуховые аппараты и думает, не взять ли ещё маску, просто для удобства общения.
В ПО всех кироши встроен переводчик с языка жестов, но есть пара минусов. Во-первых, надо всё время смотреть на «говорящего», что не очень удобно. А во-вторых, такая программа вообще не переводит имена, так как жесты для них Ви придумывает сама и заносит верное произношение в базу переводчика на своей маске. Но кушать с ней будет дико неудобно, и девушка решает её не брать. Включает наушники и надеется, что Джеки с мамой на неё посмотрят, когда ей будет, что сказать. Ну, или просто молча поест. Когда она возвращается на кухню, Джеки поднимает на неё вопросительный взгляд.
«Забыла уши», – она ненароком стучит пальцем по слуховому аппарату и вздрагивает от неприятного громкого звука.
«Аа, ну садись, ма сделала тосты трилече».
«Спасибо», – обращается Ви к сеньоре Уэллс. Та отвечает ей улыбкой.
«Хайна, у тебя чё с оптикой? Как-то покраснела».
«У меня свои глаза», – отвечает она и наливает себе кофе.
«Серьёзно? Теперь ясно, почему без ушей ты не срастила, что мы говорим. И почему глаза выглядят так, будто ты перца туда сыпанула».
«Это просто обострение».
«Обострение чего?» – заботливо интересуется сеньора Уэллс.
«У меня аутоиммунное заболевание. Иногда организм пытается сам себя убить».
«Так вот что случилось с твоими…?» – Джеки молча указывает на ухо.
Ви кивает. Внутреннему уху досталось больше всех, к девяти годам она полностью перестала слышать. В детстве часто жаловалась на боль и звон в ушах, а всё потому, что её иммунная система атаковала их – если верить словам полевого доктора. Но от неё всегда отмахивались и велели не ныть, пока в один день всё не стихло. Периодически болезнь усугубляется, пытаясь уничтожить всё остальное. Врач сказал, глаза следующие, но что тут можно сделать…
«И ничем нельзя помочь?»
«
Эм, вроде есть какие-то препараты, но я не была у врачей лет с шестнадцати и не собираюсь», – она морщит нос.
Ви ненавидит докторов. В последний свой визит к врачу девушка окончательно решила, что больше к ним не пойдёт. Не говоря уж о том, как её бесит, когда советуют заскочить к риперу и «поправить» слух.
«Ви, у тебя вообще хрома нет?»
«Неа».
«Никакого?»
«Даже личного порта нет», – она переворачивает руки ладонями вверх. Хорошо, что клеймо скрыто под рукавом.
«Так не пойдёт, если хочешь как-то вращаться в Найт Сити, тебе нужен хоть самый минимум: личный порт, нейропорт. Без них никак».
Она не отвечает. Сидит, нахохлившись, и добавляет в кофе сахар и столько молока, покуда цвет напитка не становится светло-светло-бежевым. Ви не против имплантов. Каждый сам решает, нужны ли они. Просто ей столько лет внушали, что это ловушка для лохов, чтобы люди чувствовали себя более сильными и значимыми… И действительно не хотелось бы идти к риперу, от одной мысли у Ви волосы встают дыбом. Даже если её подстрелят, лучше накачаться максдоками и самой себя подлатать, тем более, уже доводилось.
Кроме того, импланты выпускают и продают корпорации. Нет, конечно, чёрный рынок никто не отменял, просто сама идея того, что корпа будет иметь право отрубить ей глаза… Или подглядывать с их помощью? Или вообще изъять?
«Как закончите свои дела, отвези её к Виктору, – говорит сеньора Уэллс сыну, а затем поворачивается к Ви. – Он хороший, мия, сделает всё, как надо. Я ему полностью доверяю».
«Ладно, если вы за него ручаетесь, можно просто съездить посмотреть», – уступает девушка. Раз сеньора Уэллс так в нём уверена, Ви просто познакомится с ним, необязательно ведь что-то ставить.
«Вик – мой друг, он всё сделает по высшему разряду. Хотя, если ты и дальше будешь сыпать столько сахара в кофе, ему придётся ещё и зубы тебе менять».
«Люблю сладкое», – пожимает она плечами, делая глоток и откусывая кусок тоста, взбитые сливки с корицей пачкают губы. Еда восхитительно вкусная.
«Наверно, поедаешь тоннами».
«Не исключено».
Когда они встают из-за стола, желудок Ви уже набит под завязку. Сеньора Уэллс начинает было убирать со стола, но на сей раз Ви не позволит.
«Мы помоем посуду», – и сама собирает грязные тарелки.
«Мы?»
«Нет-нет, милая, не нужно».
«Я настаиваю. Вы приготовили нам завтрак, мы убираем со стола – всё честно, – Ви жестикулирует одной рукой и смотрит на Джеки. – Правда же?»
«Да… Иди, ма, мы всё уберём».
«Спасибо, мия», – сеньора Уэллс сжимает её плечо. – Я постирала твои вещи, оставила их ванной. Можешь переодеться».
«Спасибо вам», – отвечает Ви и несёт стопку тарелок к раковине.
«Всего за одну ночь её очаровала, ей-богу».
Девушка не в силах сдержать смешок. Пока ребята моют посуду, то особо не разговаривают, поскольку она не может общаться жестами, когда руки заняты. Вдвоём они быстро справляются, Ви ещё успевает помыться и переодеться перед тем, как отправиться на авто-разборку. А потом надо заглянуть к Синклэру.
«Готова, Ви?» – спрашивает Джеки, когда она спускается в гостиную после душа с маской в руке.
«Да, погнали».
«Ма, мы пошли! Вернёмся к ужину, обещаю!»
Они выходят из дома и спускаются по ступенькам. На улице уже полно народа, и бесит, что невозможно идти прямо – приходится петлять между людьми. У Джеки нет машины, а её «Рэттлер» им только предстоит вернуть. В попытке не отстать от напарника Ви спотыкается о мусорный мешок. Откуда тут столько мусора? В клане они никогда так не засирали места стоянки. Почему эти люди гадят прямо у себя под окнами?
«Сначала доедем на метро до разборки, посмотрим, у них ли твоя тачка», – голос Джеки прерывает именно в тот момент, когда она уже подумывает начать убирать улицу.
«У меня нет-».
«Я за тебя заплачу».
«Прости. И спасибо».
«С момента нашей встречи, как часто ты говорила спасибо и извинялась?» – спрашивает Джеки.
«Не считала».
У входа на станцию метро тоже стоит огромная толпа. Ви внутренне сжимается. Они встают в очередь, люди друг за другом подключаются через личные порты, их глаза загораются, потом проходят на платформу ждать поезд. Матери с детьми, попрошайки с табличками повсюду.
«По мне, так очень часто, – Джеки подключается через порт, его оптика вспыхивает – проезд оплачен. – Семья и друзья для этого и существуют, чика».
«Чтоб за меня платить?» – спрашивает она, когда они заходят в набитый до отказа вагон.
Толпа расступается перед её высоченным напарником, а мелкой Ви никто не даёт пройти, приходится самой всех обходить. Всё дело в росте? Или в чём-то ещё?
Она обнимает себя руками, виляя между людьми. Слишком много шума – звуки наслаиваются один на другой. Тела слишком близко, она чувствует чужое тепло и запахи. Ей срочно нужна машина. Это пиздец – каждый день вот так.
«Чтоб подстраховать, мия. И ещё, если ты будешь перед всеми извиняться за своё существование, то тебе так и будут наступать на горло».
«Но ведь я ещё жива только благодаря вам с мамой. Ты тоже наступишь мне на горло за то, что я извинилась?»
Напарники находят свободный поручень. Ви с надеждой ждёт ответ. Он же шутит, да? Как можно не быть благодарной? Она умеет быть борзой, не в школе благородных девиц ведь росла. Но грубить людям, которые к ней добры? Вот уж нет.
«Хорэ так смотреть».
«Как я смотрю?» – у неё снова начинает болеть голова. Очень шумно.
«Хватит строить щенячьи глазки».
«Я не строю, это просто мои глаза».
«Ну хорош уже».
«Ладно, – она решает убить двух зайцев сразу. – Надену маску и выключу наушники на чуть-чуть».
«Зачем?»
«Не могу больше», – Ви неопределённо машет рукой, указывая на всё вокруг.
«А, не привыкла к городскому шуму, да?» – слышит она перед тем, как выключить слуховые аппараты и надеть маску. И вздыхает с облегчением. Тишина, наконец-то.
«Пока нет. В Пустошах обычно тихо, и как-то привыкла, что в любой момент можно выключить звук. Я разревелась, когда только получила наушники, казалось, что всё вокруг вопит, а это было посреди пустыни. Пришлось снова привыкать к звукам. И дело даже не в том, что громко – звук не сложно убавить – а в том, что их слишком много и все разом… Понимаешь?»
«Вроде, да. То есть, когда один источник звука – норм, а когда сразу двадцать – мозг разрывается?»
«Типа того. Это сводит с ума. Хочется иногда всё выключить».
«Чую, в Найт Сити ты часто будешь их выключать».
«Это я уже поняла».
«Надо будет что-то придумать, вместо маски. Не будешь же ты её всё время таскать».
«Ну, – она пожимает плечами. – Все просто могли бы выучить жестовый язык».
«Не в этом городе», – смеётся парень, уловив шутку.
«Дай помечтать».
«У меня предложение. Давай, я тебя научу испанскому, а ты меня – языку жестов».
«Замётано. А когда ты выучишь жесты, а я – испанский, мы сможем освоить испанский жестовый или мексиканский. Или оба».
«Сколько их всего?»
«Не знаю. Я, наверное, и досчитать до стольки не смогу. В одном только английском их несколько».
«Ого…»
«Самый распространённый – основной жестовый язык, там идёт жестикуляция по буквам. Ещё есть вспомогательные языки, в которых целое слово обозначается всего одним жестом. Ещё-».
«Уже жалею, что спросил».
«В разных частях света есть разные диалекты, типа-».
«О, смотри! Наша остановка», – перебивает её Джеки, и поезд останавливается. Ви усмехается под маской, глядя, как у того голова кругом идёт от потока новой информации.
Он выходит из поезда, и Ви, пользуясь его комплекцией, семенит сразу следом – так хоть не приходится лавировать в толпе. От станции до разборки идти пешком всего несколько минут. Девушка изо всех сил старается не отставать и включает на ходу слуховые аппараты.
«Чего вам?» – бурчит сотрудник авто-разборки, как только они заходят.
«Я ищу красный «Тортон Галена Рэттлер». Знаю, что сюда недавно пригнали тачку кочевников».
Работник чешет бубен, пытаясь вспомнить, и говорит: «Да, пару дней назад была одна, там ещё на приборной панели стоял такой пёс-болванчик?»
«Да, это он».
«Мы отправили это ведро с гайками на свалку. Его, наверное, уже разобрали на металлолом».
Сердце ухает в пятки. Она потеряла его, свой драндулет, свой верный дом на колесах. Всё из-за какого-то хуилы. Хочется кричать, и плакать – немного – и что-нибудь пнуть.
«Извини, девочка. Всё, что могу – отдать тебе барахло, которое мы из него достали».
«Ладно…»
Она чертит носком ботинка узоры на грязном полу, теребит в пальцах край кофты. Вскоре рабочий возвращается с её сумкой, чехлом с гитарой и бульдогом-болванчиком. Ви копается в рюкзаке: пропали лекарства и оружие. Телефон, одежду, ноут, фотографии и мамину гитару – всё, что не представляло реальной ценности – оставили. Фотки для них – ничто, её допотопные фотик и ноут стоят гроши, обшарпанная гитара – тоже. Ну хоть что-то хорошее. Тачку только жаль.
Все памятные для неё вещи здесь, но машину уже не вернуть. Её, можно сказать, единственный дом. И это съедает изнутри.
«Иди сюда, чика».
Джеки заключает девушку в медвежьи объятия, такие непохожие на осторожное полуобъятие его мамы. Очень душевные, тёплые, дружеские. Она пытается вспомнить, когда последний раз обнималась по-настоящему: наверное, с мамой, лет в пятнадцать? Ви замирает в кольце его рук, а собственные неловко висят вдоль тела. Она не может заставить себя обнять в ответ, вместо этого неуклюже хлопает Джеки по спине ладонью.
«Санта Мадре, Ви. И это ты называешь обнимашками?»
Она пожимает плечами, неспособная ответить жестами. Парень отстраняется, оставляя одну руку на её плече.
«Чем тебе не нравятся мои объятия?»
«Всем. Ничего, мы над ними поработаем», – обещает тот.
«Ты странный».
«Так какой план, – Джеки меняет тему. – Мы идём к Синклэру или как?»
«Он живёт на последнем этаже в мегабашне. Вроде, должен быть сегодня дома. Устал наябывать кочевников, отдыхает. Навестим его, узнаем, где груз, а заодно выпустим кишки».
«У меня есть одна знакомая нетраннерша. Я её выручил. Попрошу залезть в подсеть башни, вырубить камеры и впустить нас».
«Ты попросишь её ради меня об одолжении?»
«Да, Ти-Баг только на вид суровая, а в душе симпатяга».
Джеки достаёт телефон и набирает номер, его оптика вспыхивает ярко-голубым – интерфейс телефона соединён с глазным.
«Привет, Баг. Сможешь оказать услугу за услугу?»
Ответ не слышно, а потому Ви терпеливо ждёт, играя со своим болванчиком: огромная голова собаки трясётся в разные стороны.
«Нам нужно в двенадцатую мегабашню… Хм… А. У меня новая напарница, классная, не переживай. Просто хакни локалку и дай нам доступ к пентхаусу. И выруби камеры, если сможешь?»
Джеки ухмыляется, закатывает глаза и смотрит на Ви: «Баг хочет с тобой сначала поговорить. Она с незнакомыми не работает».
«Давай, – жестами говорит она. – Я подключу телефон к маске».
Так удобнее: маска не покажет её лица, вместо него будет такой же улыбчивый зубастый аватар, а модулятор голоса озвучит все жесты. Джеки что-то тыкает в телефоне и перед глазами появляется уведомление о входящем вызове. Ви нажимает «принять» на телефоне, и в углу интерфейса маски появляется окошко.
Ти-Баг на вид старше неё: тёмные волосы сбриты почти под ноль, чёрный смоки вокруг карих глаз. Судя по тому, что видно на камере, одета она в чёрный нетраннерский комбез.
«Привет», – жестом приветствует она, голосовой модуль говорит за неё.
«Лица нет, голоса тоже. Что за хрень, Джеки?»
«Не ссы, Баг, Ви нормальная. Её нагнул клиент, и она хочет отомстить. И ты сама говорила, что теперь мне должна».
«Ладно, чуть что не так, спалю вас обоих к чертям».
«Идёт. Хоть и не уверен, что у тебя получится достать Ви. Ну, пошли, что ли».
На всякий пожарный они решают, что лучше будет дойти до мегабашни пешком, чтоб их не смогли отследить по базе метро. Плюс, это недалеко. И вот, ребята стоят у лестницы перед гигантским зданием. Небольшой город в городе: на нижних этажах – магазины и всевозможные сервисы, на средних – небольшие однотипные квартирки, а на последних – жильё поприличнее. Ви кладёт своего бульдога в сумку и прячет ту вместе с гитарой в углу под лестницей, если она собралась открутить Синклэру башку, лишние вещи будут только мешать.
«Ты играешь?» – Джеки указывает на гитару.
«Нет», – коротко бросает девушка, не утруждаясь пояснить.
«Расспрашивать тебя реально муторно…»
«Ты спросил, я ответила».
«Не, не, базара без. Я тут тебе душу изливаю, впускаю к себе пожить, а ты мне взамен – недоответы и недообнимашки. Я понял, чика».
«Нечего тут понимать!»
«Ничего страшного, время у нас есть. Не успеешь понять, как я стану понимать тебя лучше, чем ты сама себя… э, понимаешь», – его улыбка чуть вянет, как только Джеки осознаёт, что вставил слишком много однокоренных слов в одно предложение.
«Не продумал фразу заранее, да?»
«Заткнись, пошли уже к ублюдку».
Через маску она видит, как аватар Ти-Баг и её скрипт с инфой вспыхивают над камерой у входа в мегабашню. Судя по всему, это видят только Ви и Джеки, остальные продолжают заниматься делами, будто ничего не происходит.
«Вошла в подсеть, вижу вас на камерах. Отрезаю службе безопасности доступ к ним. Сделала вам допуск к пентхаусу».
«Охуеть, как быстро», – Ви под впечатлением, как технично Ти-Баг сработала. Её в принципе всегда восхищали нетраннеры.
«По-другому не работаю. К тому же у мегабашен херовый лёд, пара пустяков».
«Всё это за гранью моего понимания, ты могла бы хакнуть тостер, и я всё равно была бы под впечатлением», – признаётся Ви, когда они с Джеки подходят к лифту, снова появляется иконка Ти-Баг, и двери разъезжаются.
«Твоя маска же может сканировать, поставь деку, я тебя научу основам».
«Буду иметь в виду, учиться ведь никогда не поздно», – хоть Ви и уверена, что слишком туповата для этого.
«Ви и тебя уже покорила?» – отзывается Джеки с улыбкой.
«Не хочу, чтоб меня дёргали из-за ерунды», – отмахивается Ти-Баг, однако в голосе нет ни намёка на раздражение.
Лифт приходит в движение, и Ви прислоняется спиной к стенке. Мониторы напротив крутят новости. Маска скрывает улыбку, а Джеки усмехается в открытую, подмигивает и отвечает нетраннерше.
«Баг, ты всегда бухтишь, но мы оба знаем, что тебе нравится быть частью команды».
«Ой, братец», – она закатывает глаза, и Ви хохочет. Сложно представить в роли близких друзей энергичного горластого соло и стойкую нетраннершу. Очень интересно, как они познакомились и как Джеки её выручил.
«Сейчас аккуратно, – предупреждает Ти-Баг. Лифт останавливается на последнем этаже, – два охранника у двери в пентхаус. Попробую их отвлечь».
«Сделай так, чтоб они стояли к нам задом, Ти, и мы их по-тихой уложим».
Двери кабинки открываются, в коридоре слышен металлический звон. Они с Джеки движутся очень осторожно, сворачивают за угол и видят двух охранников, уставившихся в торговый автомат, из которого на пол летят жестянки. Девушка жалеет, что не взяла сумку, сейчас можно было б на месяц запастись газировкой.
Они подкрадываются к громилам. Ви указывает на чувака слева, затем на себя, без слов говоря, что займётся им. Джеки кивает. Девушка бросается на охранника, с хрустом ломая ему шею, тот безвольно падает на пол. Боковым зрением она видит, как Джеки сминает предплечьем трахею второго мужчины. Оба распрямляются, перешагивают через тела и направляются к двери. Парень достаёт пистолет, проверяет магазин, Ви тоже берёт в руки пушку, которую отобрала у чувака из Шестой улицы.
«Баг, ты видишь пентхаус изнутри?»
«Внутри охраны нет, Синклэр у себя в кабинете. Выходите из гостиной, по коридору, вторая дверь слева».
«Спасибо, Ти-Баг», – Ви благодарит девушку, когда дверь пентхауса отъезжает. Напарники заходят с оружием наготове.
Претенциозный интерьер пентхауса лишний раз убеждает её в том, что вкуса у богачей нет. Просторные комнаты с вульгарным китчевым декором. Множество побрякушек сильно отвлекает от по-настоящему стоящих вещей: бара с хорошим алкоголем и телевизора размером с машину.
«Видать, у этого Синклэра хуева туча эдди».
«Да. Пожалуй, заберём его барахло, если вдруг он уже продал груз».
«Ручки чешутся?»
«
Ммхмм», – согласно мычит она, намеренно пачкая ботинком ковёр с кричащим раскрасом под зебру и удовлетворённо разглядывая грязное пятно на белом.
Они находят нужную дверь, Джеки молча кивает ей, как бы говоря: поступай, как знаешь, он твой. За что Ви ему безмерно благодарна. Без лишних прелюдий она пинком открывает дверь.
Синклэр вскрикивает и подпрыгивает от неожиданности при виде этих двоих. Не поднимаясь из-за стола, он поднимает руки и оглядывает Ви, затем Джеки. Ему в лицо упираются сразу два дула, а тот всё равно ухмыляется.
«Ви… вижу, ты нашла себе друга на помойке».
«Тебе в морду смотрят две пушки, так что на твоём месте я бы не открывал рот», – предупреждает Джеки.
«Кто-то же-».
«Мы уже вырубили твою охрану и перехватили систему видеонаблюдения, – Ви усмехается, глядя как испаряется вся его самоуверенность. – Если скажешь мне, где груз, оставлю в живых».
«Реально? Всё из-за какого-то я-».
Ви взводит курок и прижимает ствол к его лбу, держа палец на крючке. Второй рукой она обращается к нему жестами.
«Либо я забираю груз, либо – твою жизнь. Выбирай».
«В террариуме, за тобой».
«
Джеки», – не хочется поворачиваться спиной к этому скользкому ублюдку.
«Что, не веришь мне?»
Она бьёт его прикладом по лицу с такой силой, что вышибает с кресла. Ногой наступает ему на спину, перенося на неё весь свой вес, дуло пистолета упирается ему в череп. Девушка щурится от удовольствия, глядя как на его щеке начинает наливаться синяк – немножко она его всё-таки отпиздила, хоть и не так, как он её.
«Игуана. С Малых Антильских, вроде», – говорит Джеки. Ви поворачивает голову и видит большой террариум с ярко-зелёной ящерицей: чёрные пятна на мордочке и шипы на спине.
«
Чё? – Ви не в силах сдержать голос. Эмоции переполняют. Слова звучат странно, немного искусственно, проходя через фильтр маски. –
Ты меня чуть не убил из-за ебучей ящерицы?!»
«Ты хоть знаешь, сколько он стоит?»
Она убирает ботинок с его спины и рывком поднимает на ноги за ворот рубашки. Одной рукой крепко держа за одежду, второй утыкает ствол пистолета мужчине в спину. Тот пытается сопротивляться, но Ви сильнее, хоть и меньше. Девушка толкает его на выход из апартаментов, затем через холл до пожарного выхода. Джеки прикрывает спину на случай, если кто появится. Она с ноги открывает дверь и оказывается перед лестницей: ступени ведут вниз и наверх – на крышу.
«
Ти-Баг, крыша?» – Ви не может жестикулировать – обе руки заняты, к тому же её трясёт от злости.
«Всё ок, там никого».
«Ви, давай договоримся, мы-».
«
Шевелись», – она тычет пистолетом ему в поясницу. Синклэр идёт наверх, она подталкивает его сзади. Парочка доходит до двери, Ви пинком распахивает её и выталкивает мужчину на крышу здания.
Холодный ветер мгновенно остужает раскрасневшееся лицо. Ви продолжает подталкивать Синклэра к краю. Он что-то тараторит, уверяет её, будто они ещё могут договориться, но Ви в бешенстве, взгляд устремлён вперёд. Он за всё ответит, она не позволит ему уйти, никому девушка больше не позволит так с собой обращаться.
Синклэр останавливается у самого края, всё ещё умоляет пощадить, она толкает его в спину, но тот упирается.
«Пожалуйста, Ви, пожалуйста, давай по-», – она со всей силы пихает его, мужчина теряет равновесие и падает вперёд, слова переходят в отчаянный крик. Ви наблюдает, как тот летит вниз, Джеки встаёт рядом и присвистывает.
«Высоко тут. Слышал, люди умирают ещё в полёте».
«Жаль», – отвечает она, качая головой. Хотелось бы, чтоб он почувствовал вспышку боли от столкновения.
«Тебе лучше?»
«Ага. Пошли, хватаем ящерицу и валим, пока никто не заявился».
«Да не спеши, все подумают, что он сам спрыгнул, тут каждый день такое».
«Очень удобно».
«Всё же не стала бы рассиживаться на вашем месте, полиция может проверить его жильё, когда им доложат об инциденте», – встревает Ти-Баг.
«Да, Баг, через пару дней. В лучшем случае», – уверяет Джеки, спускаясь по ступеням вслед за Ви.
Когда они возвращаются в кабинет Синклэра, она чувствует, будто гора свалилась с плеч. Девушка вздыхает, когда снова видит игуану. Джеки назвал её мало-антильской или как-то так…
«Ты разбираешься в игуанах?» – спрашивает она. У парня уже есть Тако, похоже, он увлекается экзотикой.
«А, передачу смотрел про них, – он рассматривает ящерицу, неподвижно сидящую в террариуме. – Далеко же тебя завезли, хвостатая моя».
Он глупо улыбается игуане, и Ви не может его винить – ящерка просто очаровательна. Осторожно поднеся к ней руку, девушка проводит пальцами по чешуе, чувствуя шероховатость и тепло – рептилию согревает встроенная в террариум лампа. Игуана резко бьёт хвостом и утыкается мордой в ладонь, как будто ластится. Ви улыбается и говорит Джеки одной рукой.
«Она тоже лапочка».
Парень смеётся, глядя как игуана цепляется за рукав кофты и забирается на плечо, зарываясь мордочкой между плечом и шеей. Ви от неожиданности вскрикивает.
«Ооо, какая она ласковая», – мурлычет Джеки, улыбаясь ей и её новой подружке.
«Она… наверно стоит кучу денег…» – жесты даются медленно, не хочется продавать ящерку. Деньги нужны, да, а игуаны очень редкие, но… она такая хорошенькая. Ви всегда размякает, когда дело касается животных.
«Да, жалко будет продавать, всегда хотел такую зверушку. Тако уже немолодой… Я даже имя придумал: Мэнни».
«Вы серьёзно? – Ти-Баг закатывает глаза в окошке видеосвязи. – Хотите оставить ящерицу? Для чего тогда всё это было?»
«Я просто… не хочу, чтоб она попала в плохие руки», – оправдывается Ви.
«Игуаны очень прихотливые, за ними не так-то просто ухаживать», – вставляет своё слово Джеки.
«А ты у нас – эксперт по игуанам?»
«Почти что, да».
«И если вы с мамой не против, что я останусь подольше, то наличка мне прям срочно не нужна».
«Не, мы не против».
«Забирайте уже, только заткнитесь», – ворчит Ти-Баг, которой поднадоели их отмазки.
«Пошли, отвезём её домой», – решает Джеки и отключает от сети лампу, чтоб забрать с собой вместе с террариумом.
«Их надо держать в тепле, так?»
«Ага, им нельзя мерзнуть».
Ви кивает и засовывает Мэнни, себе под толстовку, ближе к телу, и обнимает руками. Трудно удержаться от сравнений с ребёнком, что недалеко от истины: Мэнни теперь и есть её дитя. По пути на выход из пентхауса они минуют кухню, Джеки несёт пожитки игуаны.
Девушка взвизгивает и подпрыгивает. Едва услышав хлопок, она поворачивает голову и видит искрящийся тостер. Прижимает Мэнни крепче, и рептилия цепляется за неё коготками, тоже напуганная внезапным шумом и криками.
«Впечатлена?» – Ти-Баг поднимает бровь, а Ви изо всех сил старается скрыть улыбку. Шутку оценила. Но отчасти всё же стыдно, что так легко дала себя подловить. Чертовы нетраннеры.
«Чуть не обосралась».
«Твою дивизию, – Джеки ухмыляется, – Баг шутит. Похоже, скоро конец света».
«Отъебись. Я отключаюсь».
«Потом поболтаем, Баг».
«Хмм, может. Посмотрим, – уходит она от ответа. – Приятно было познакомиться, Ви».
«Спасибо за помощь и микроинсульт».
«Обращайся».
«За помощью? Или за инсультами?»
«За тем и другим», – отвечает Ти-Баг и вешает трубку. Окошко с её изображением пропадает. Ви хихикает и сдвигает маску вверх. Ти-Баг ничего. Не такая душевная, как Джеки, но этот рубаха-парень вне конкуренции, таких в принципе мало.
Один за другим они заходят в лифт. Ви прислоняется к стене возле одного из экранов, смотрит на Мэнни за пазухой. Ящерка такая хорошенькая. Джеки подмигивает и нажимает кнопку, лифт едет вниз.
«Сейчас мы обустроим мано новый дом, а потом заскочим к Мисти».
«Мисти?» – она повторяет имя жестами по буквам, вопросительно склоняя голову набок.
«Моя девушка, – его улыбка становится мечтательной. – Ми амада, она прелесть. Вы подружитесь».
«Ооооох-».
«
Ёб твою мать!» – вскрикивает Ви и отскакивает за спину Джеки, крепче хватая Мэнни, застигнутая врасплох томным стоном прям под ухом.
«Пфффф», – Джеки трясётся от смеха и складывается пополам.
Девушка чувствует, что краснеет до самых волос, когда понимает, что именно её напугало. На дисплее, рядом с которым она стояла, идёт реклама «Мильфгаарда». Главная героиня ролика – стонущая полуобнажённая женщина средних лет с широко разведенными ногами. Ви только что сбросила человека с крыши, но по-настоящему напугали её взбесившийся тостер и реклама порносайта.
«Боже, хайна, ты как струна натянута», – дразнит Джеки.
«Заткнись».
«Ничего, привыкнешь», – заверяет он, когда они выходят из лифта на первый этаж мегабашни.
Стараясь не потревожить Мэнни, она забирает свою сумку и кейс с гитарой и трусит за Джеки. К зданию уже подъехали копы, так что двое наёмников быстро растворяются в толпе.
Как только террариум Мэнни установлен рядом с аквариумом Тако, а вещи Ви скинуты в комнате Джеки, они снова выходят из дома. Он с воодушевлением показывает ей окрестности, и, блин, этот город далёк от идеала, но что-то в нём есть. Она могла бы составить целый список минусов: здесь повсюду корпы, бомжи, мусор, преступность и бедность, но…
Привет-привет, Найт Сити!
Тут такая энергетика, что не передать словами.
В городе своя особая магия, что ли: неоновые огни отвлекают внимание от засранных улиц. Постоянно играющая музыка заглушает звуки непрекращающейся стрельбы. Что-то в Найт Сити манит и притягивает огромное количество людей.
У микрофона Стэнли, и мы с вами встречаем очередное незабываемое утро в городе мечты!
Она знакомится с девушкой Джеки – Мисти, в её небольшом эзотерическом уголке, где можно почистить чакры и погадать на таро. Джеки крутит блондинку в руках, а Ви кажется, что из ребят вышла очаровательная пара. Мисти говорит, что у наёмницы хорошая аура, но все чакры заблокированы. Хочется отмахнуться, мол, дичь какая-то, но девушка произносит это с такой теплотой, что Ви сцепляет руки. Выясняется, что в комнате Джеки пахло кедром, его эфирное масло отгоняет негативную энергию и очищает ауру.
Мисти раскладывает для неё карты, сильно потрёпанные, и объясняет, что значит Повешенный. Ви не верит во всё это, но девушка Джеки ей нравится: искренняя и дружелюбная. Потому наёмница готова слушать какую угодно чушь, лишь бы подольше побыть в её компании. Та рассказывает Ви, что аура у неё сине-голубая, вручает кристалл хризоколлы, который даёт энергию для новых начинаний, и лавандовое масло, помогающее успокоиться и лучше спать. Неизвестно, откуда Мисти узнала о её проблемах со сном, но дарёному коню в зубы не смотрят, а лаванда действительно отлично расслабляет. Она жестом говорит «спасибо» и убирает ролик с маслом в карман.
Честно, я люблю Найт Сити, как родную мать!
Она знакомится с Виком в тот же день. Пытается успокоить нервы, пока он и Джеки шутливо мутузят друг друга в качестве приветствия. Док – приятный мужчина, татуировки и украшение на шее явно говорят о пристрастии к боксу. Он даже не злится, когда при попытке осмотреть её, Ви случайно пинает его в пах в приступе паники, едва рука в перчатке рипера касается кожи. Она рассыпается в извинениях с такой скоростью, что аж пальцы болят от напряжения. Виктор со смехом отмахивается, а когда она неловко шутит, что плохо себя вела и конфетку не получит, тот смеётся ещё искреннее.
В следующий приём девушка себя лучше контролирует. Мужчине удаётся провести общую диагностику, по окончанию которой док с беспокойством смотрит в экран. Потом расспрашивает об иммунном заболевании, поскольку диагностика выявила чрезмерную активность антител. У него такой озабоченный вид, словно Ви – его родная дочь, а не какая-то девка с улицы, которая в первое посещение устроила истерику. Вик приходит в ужас, когда выясняет, что она не получала никакого лечения, потому что слишком боится врачей и никогда не обращалась даже за простой консультацией. Девушка не объясняет причину своего страха, не хочет вспоминать полевого доктора в клане и что с ней сделали, не спросив согласия. Рипер предупреждает, что без соответствующих препаратов болезнь заберёт её зрение, разрушит мышцы и суставы, нарушит работу внутренних органов. Со временем тело просто-напросто сожрёт себя само. Для начала он назначает ей иммунодепрессанты. И даёт конфетку – запомнил шутку. И только после того, как её состояние стабилизируется, они возвращаются к разговору об имплантах.
Вик устанавливает ей личный порт, нейропорты и кибердеку. Но глаза девушка не готова менять, и док обещает найти другое решение. И держит слово. Даже не предлагает «исправить» слух, вместо этого подшаманивает её слуховые аппараты так, что становится легче управлять громкостью, и можно теперь настроить их на полицейскую частоту. Не то, чтобы Ви собирается работать на мусоров, но, если патруль где-то поблизости, быть в курсе не повредит. Рипер даже не бесится, когда она на следующее утро приходит с повреждённым личным портом, поскольку игралась с ним весь прошлый день.
Правда, это такая мать, которая отдаёт тебя в приют, а потом останавливает на улице и спрашивает: «Закурить не найдётся?»
Через пару недель Вик вручает ей линзы, которые работают как оптика, и чокер с таким же переводчиком и голосовым модулятором, что и на маске. Это на случай, если Ви не захочет её надевать. И опять угощает конфетами, а она впервые ловит себя на мысли, что доверяет ему, как никому другому. Даже если её подстрелят где-нибудь в Пасифике, то попросит Джеки отвезти её к Вику.
Вскоре Ви понимает, что Джеки был прав: они отлично работают вместе, прекрасно понимают и дополняют друг друга, и это сразу заметно. Парень сильнее, прекрасно знает город и людей. А она менее заметна, работает тише и чище. Когда нужно сделать работу, не привлекая лишнего внимания, то ведёт Ви, а когда надо палить из всех орудий, то Джеки. Он всегда старается её защищать, то ли просто так оберегая, то ли из чувства долга за ту, кого приютил. Это было бы в тягость, если б не было так мило.
Каждый день сюда приезжает по сто человек!
Но всё не так безоблачно, ребята не всегда мирно уживаются. Иногда грызутся, в основном из-за работы. Деньги против принципов. Ви наотрез отказывается брать работу у корпоратов или копов. Пусть ищут кого другого. Джеки же убеждён, что деньги не пахнут. Его позицию вполне можно понять, но сама она отклоняет любой заказ, когда выясняется, что платит, например, та же «Биотехника». Парень бесится, но не настаивает, и каждый остаётся при своём мнении. Если хочет брать такую работу, пусть идёт один. В итоге он никогда не берёт: либо не хочет работать в одиночку, либо Ви удалось его переубедить.
Правда, через год от них остаётся только половина. И это если год был хороший!
У них уже появляется что-то вроде распорядка дня: с утра работа, затем обед с Мисти и Виком, снова работа, ужин с Мамой Уэллс, иногда ещё работа, а потом в бар, чтоб потратить кровно заработанные. Регулярные визиты к торговцам оружием – пополнить запасы. Джеки с Мисти почти каждую неделю ходят на свидания, и Ви непременно их подначивает, но по-доброму. В какие-то вечера они с Джеки смотрят фильмы на диване и засыпают там же, кучей, а просыпаются уже укрытые одеялом. Другие Ви проводит в мотеле в Кабуки с кем-нибудь, кого подцепит в клубе.
Девушка смотрит свой первый в жизни брейнданс. Ей выбивают зуб, когда они зайцем пробираются в клуб «Райот». Вот они убегают от полиции. И Ви впервые видит «клинки богомола», когда острые лезвия чуть не отсекают ей голову. Потом она узнаёт, что «Эль Койоте Кохо» – бар Мамы Уэллс и ближе знакомится с персоналом. В особенности с Джейком, уборщиком. Пожалуй, даже ближе некуда…
Зачем же они едут в Найт Сити?
Месяц промелькнул незаметно.
Ви решает сначала пустить свои сбережения на машину, а потом уже арендовать квартиру. Осточертело ездить на метро, да и сложновато перевозить чьё-нибудь тело в общественном транспорте. Джеки помогает выбрать машину у Падре. Очевидно, что тачки тут тоже толкают в основном через фиксеров. Это кажется верным решением – купить авто у него, разумеется, после того как друг даст добро, что машина годная. Бульдог-болванчик теперь красуется на приборной панели «Хеллы».
Она, в свою очередь, помогает Джеки выбрать новые карты таро для Мисти, и ребята проводят целый день в поисках Той Самой Колоды. Мисти безмерно рада подарку и сразу же раскладывает карты для Ви, говорит, что чувствует с ними особую связь.
Конечно, чтобы стать уличными самураями, как Морган Блэкхенд и Уейланд Боа-Боа!
Мисти с Виком впервые слышат её голос в один прекрасный солнечный день, когда Ви, катаясь на стуле на колесиках, случайно сваливается с лестницы, ведущей к клинике рипера. Вик тогда уточнил, не балбесина ли она, а та, смеясь, ответила «да». Кто Ви такая, чтоб отрицать очевидное?
В перерыве между заказами, Джеки тащит её на Чпок-стрит – самое развратное место в Найт Сити. Всюду, куда ни глянь: секс-шопы, стриптизёры и проститутки. Девушка краснеет, как помидор, всё ещё не привыкшая к такой бесстыдной демонстрации интимных частей тела, а он её подъёбывает всю дорогу. И всё же, несмотря на неловкость, она ничего не имеет против.
Чем больше риск, тем больше награда!
Узнав, что Вик с Джеки оба ходили в боксёрский клуб, она просит научить её боксировать. Ей удаётся продержаться раунд против Джеки лишь благодаря молниеносной реакции. Ви донимала его, как надоедливая муха, пока тот не уложил её в самом начале второго раунда. Друг тысячу раз извинился, но ей было весело. Мисти всё сняла на видео.
Мисти показывает Ви своё небольшое убежище на крыше того же здания, где располагается магазин. Оттуда открывается волшебный вид на город, и они вчетвером там часто обедают или просто болтают. Девушка пару раз ночью забредает туда одна, в свете неоновых огней город кажется ещё красивее. Хоть он и носит имя Ричарда Найта, но название вышло говорящим, ведь по ночам Найт Сити прекраснее всего.
Она становится свидетелем ссоры Джеки и Мисти, когда та застаёт их за допросом одного чувака на той самой крыше. Малец болтается в руках Джеки у края. Тот отпускает его на секунду, чтоб извиниться перед Мисти за то, что нарушил энергетический баланс этого места. Увы, маленькой Ви одной удержать чувака не удаётся. После инцидента Джеки принёс Мисти немного шалфея, чтобы очистить крышу, так что по итогу всё закончилось хорошо.
По крайней мере, так говорят.
Второй месяц пролетает, едва девушка успевает моргнуть.
Ти-баг иногда работает с ними. Джеки сказал, что они знакомы не очень долго, просто он её один раз выручил. Помощь раннерши всегда очень кстати, поскольку та помогает и находить заказы, и выполнять их. С таким экспертом по взлому всё всегда идёт как по маслу. Она объясняет Ви принципы использования скриптов, однако у наёмницы душа больше лежит к ножам и битам. Последние она использует в основном, чтобы кого-то вырубить, а уже потом прирезать.
В Санто-Доминго девушку подстреливает какой-то еблан из Шестой улицы, и она просит Джеки отвезти её к Вику, а сама зажимает рану всю дорогу до Уотсона. Тогда же впервые видит дока в гневе, пока тот штопает её и ни на секунду не перестаёт ругать за тупость. Твердит, что надо было ехать к ближайшему риперу, ведь она могла истечь кровью. У Ви нет оправдания. И она поступит так снова.
Но в высшей лиге люди обычно не задерживаются!
По работе они оказываются в доме, где якобы обитает призрак. Вдохновлённая перспективой увидеть духа, Мисти увязывается за ними. Там Ви понимает, что Джеки до усрачки боится привидений и пытается убедить всех, что их непременно выпотрошат. Естественно, все выходят из здания целыми и невредимыми, хоть у парня и такой вид, словно он вот-вот расплачется.
Ти-Баг даёт Ви хакнутый «милитеховский» обучающий чип. Рассудив, что знания лишними не бывают, наёмница решает его просмотреть. Самыми информативными оказываются уроки по взлому, на поверку даже такая тупица, как она, может научиться, при поддержке Баг, разумеется. Хотя нетраннерша сильно уж наслаждалась ролью сержанта и шансом назвать Ви «гнидой».
Во время одного из заказов, они с Джеки слышат, как чувак орёт на кого-то по телефону и требует ответа на вопрос: кто трахнул его жену. Друзья ржут до коликов и теряют из вида цель, за которой следили. А потом до конца дня веселятся, по очереди передразнивая мужика, соревнуясь, кто громче крикнет: «ты трахнул мою жену?!». Вик с Мисти думают, что те сошли с ума. Джеки выигрывает.
Чем быстрее ритм твоей жизни, тем быстрее ты выгораешь!
Вик замечает, как девушка пялится на систему запуска снарядов – по сути, это мини-ракетная установка, встраиваемая в руку. Очень привлекает возможность активировать оружие и стрелять усилием воли, плюс, этот имплант ставят только в одну руку, в отличие от остальных, а значит повреждается меньше органических тканей. Рипер любезно предлагает поставить хром в кредит, и Ви чуть не давится от изумления: ну почему он так добр? Может, просто верит на слово, что наёмница не пойдёт ни к кому другому? Она отказывается, не желая злоупотреблять его добротой. Решает, что установит имплант, когда снимет жильё.
Она встречает Сесилию, женщину, работающую официанткой в «Дайнере Тома», у которой очень милые глаза. Оптику Джеки едва не замыкает наверху от постоянного закатывания глаз, как только Ви начинает неумело флиртовать. Когда тот узнаёт, что они с Сесилией переспали, то начинает подъёбывать наёмницу ещё сильнее за непреодолимую тягу к мужчинам и женщинам постарше. Как и Джейк, она становится её регулярной партнёршей по сексу. Оба гораздо старше Ви, у обоих есть дети и оба не заинтересованы в серьёзных отношениях. Её это более чем устраивает, можно не опасаться, что кто-то захочет большего, потому что в приёмные матери девушка точно не годится. Она звонит одному из них, когда нет желания знакомиться ни с кем новым.
И тем больше шансов поймать пулю!
Мисти выглядит растерянной, когда Ви впервые одним жестом обозначает имя Джеки, раньше она всегда диктовала его по буквам. Оптика не переводит такие жесты. И наёмница пускается в разъяснения о том, что жестов для имён нет в базе переводчиков с жестового языка, так как они все индивидуальны. Обозначение имени Джеки имеет смысл только для неё. А техника пока не умеет читать мысли. Она краснеет, когда рассказывает, что этот жест состоит из двух жестов: буквы «Д» и слова «брат». Одной рукой показывает букву «Д», вторую сжимает в кулак и отставляет мизинец, как бы образуя перевёрнутую «Г», и соединяет руки вместе. Джеки заключает её в одно из своих медвежьих объятий, почти ломая все рёбра. На этот раз Ви уже не так неумело обнимается, как в первый, но ещё есть над чем поработать, сообщает друг.
Вик, Мисти и Джеки пытаются научиться понимать язык жестов – Ви учит их в свободное время. Мама Уэллс тоже потихоньку осваивает, наблюдая, как Ви занимается с Джеки дома. Наёмница готова разреветься: сам факт того, что кто-то хочет обучиться этому ради неё, приводит в смятение. Они пока плоховато им владеют, но никто, кроме мамы и сестры, никогда не пытался действительно выучить жесты. Ава поначалу хотела, но вскоре бросила. А эти люди почему-то продолжают, невзирая на технологии и обилие переводчиков. Ви не говорит, почему расплакалась, да никто её и не спрашивает, только Мисти мягко гладит по плечу, и они продолжают урок.
Как и договаривались, Джеки, в свою очередь, учит её испанскому. Какие-то вещи приходится заучивать, какие-то запоминаются налету. Например, «пендехо» навеки отпечаталось в мозгу. Отчасти Ви сомневается, что язык реально пригодится в жизни. Кажется, что другу просто нравится, как она говорит вслух во время их уроков. Девушка не заметила когда, но ей и правда стало гораздо комфортнее разговаривать в его присутствии. Когда они наедине, то она спокойно общается с ним голосом. Однако с незнакомцами говорить по-прежнему неуютно. Ви не уверена, сможет ли когда-нибудь общаться одним только голосом, как раньше.
Ещё один месяц прошёл…
Сами знаете, где сейчас большинство легенд Найт Сити!
Умирает карликовая акула Джеки. Тако был уже немолод, когда только появился у него. Друг говорил, что это неизбежно скоро случится, и тем не менее грустно. Они проводят в его честь импровизированные похороны, на которых он рыдает, а Мисти с Ви обнимают парня с двух сторон. Мама Уэллс готовит на ужин его любимую еду, а позже они смотрят фильм. Джеки всё ещё горюет о смерти питомца, но присутствие подруги помогает. Позже они так и засыпают на диване. На следующий день он идёт к Мисти, а Ви жалеет, что Мама Уэллс не ладит с девушкой, жалеет, что из-за этого Мисти не смогла вчера остаться на ночь.
Когда они находят брошенную тележку из супермаркета и Джеки предлагает её в ней покатать, Ви понимает, что друг возвращается в нормальное состояние. Она отвечает, что это тупая идея, и залезает внутрь. Парень разбегается, ставит ноги на раму, и они летят, хохоча, как подростки. Наезжают на бугор и переворачиваются. Уже лёжа на земле, ребята продолжают помирать от смеха и совсем немного – от боли.
Однажды, они завозят клиенту товар, который украли по его заказу, а тот приглашает их обоих на оргию. Джеки пунцовеет до кончиков ушей, и Ви наконец-то удаётся отыграться за все те подколы на Чпок-стрит. Он мгновенно отказывается и едет к Мисти, будто само приглашение – это уже измена. А вот согласилась ли Ви, знает только Джеки.
Девушке впервые выпадает возможность испытать что-то необычное в постели. Её партнёршей оказывается девушка с имплантами, имитирующими части тела животного. Она уже встречала кошачьи уши и хвосты, один раз её чуть не покусал псих с клыками, но именно такие обширные модификации видит впервые. Похоже, кто-то переиграл в Соника в детстве, мелькает в голове. Ви не осуждает, ни в коем случае, едва заметив у бара диковинную девушку-зайку, она подходит первая. Ночь была очень необычной, к меху нужно было привыкнуть. А ещё Ви подозревает, что девчонку спустя какое-то время задолбало, что её постоянно гладят по ушам.
Они с Джеки находят подпольный магазин с оружием, и тот присматривает пару золотых пистолетов. Примеряется, пробует покрутить в пальцах и широко улыбается Ви.
Просвистел ещё месяц.
На кладбище.
Она привыкает надевать маску на заданиях, а в свободное время носить чокер и линзы. Здорово уметь разделять личную жизнь и работу, так чувствуешь себя в относительной безопасности. Большинство фиксеров и клиентов не знают, как она выглядит. О том, что её тут может найти кто-то из Семьи, Ви больше не волнуется. Дни проносятся один за другим, и, несмотря на смог, дышится здесь намного легче.
Среди фиксеров и других наёмников ходят слухи о том, что же скрывается под маской: кто-то уверен, что обожжённое лицо, кто-то – что перекошенный хром, а кто-то – что сбоку торчит голова сиамского близнеца. Всё это только забавляет. Чем безумнее идеи, тем лучше. Когда её спрашивают, Ви просто отвечает, что родилась уродиной, и наблюдает за реакцией. И никто её не узнаёт, когда она проходит по улице без маски. Просто одна из толпы – не наёмница.
Тут всем насрать, с чего ты начинал.
Полгода спустя после приезда в Найт Сити, девушка наконец-то снимает себе жильё. Шесть месяцев она сидела на шее у Джеки и его мамы. Хоть сеньора Уэллс и настаивает, что никакой проблемы нет, и Ви ей только в помощь, ведь в стрессовом состоянии наёмница всегда что-то драит дома. Но всё равно сколько можно их объедать. Мама Уэллс обнимает и целует на прощание, взяв с Ви слово, что она будет забегать в гости.
Арендованная квартира находится в мегабашне в Уотсоне – одном из самых неблагополучных районов Найт Сити, но всё же лучше Пасифики. Её комнатушка на восьмом этаже, а всего в здании их чуть больше двадцати, и чем выше, тем квартиры солиднее. Ничего особенного, зато свой угол. Мисти с Джеки помогают перевезти вещи и слегка обжиться: развесить фото, цветную гирлянду в нише над кроватью, ещё вторую снаружи по периметру, и третью – над окном. Помогают установить сенсор над дверью, который будет гореть синим, если кто-то постучит или позвонит, а она без наушников. В квартирке только микроволновка и торговый автомат, нет ни кухни, ни даже холодильника. Зато есть оружейная, потому что это же гораздо важнее еды. Но Ви не до жиру. Мисти даже приносит какие-то камни и шалфей, чтобы убрать всю негативную энергию из помещения. Да и просто убрать тут не помешало бы.
Она знакомится с соседями и арендаторами, которые держат тут магазинчики. Уилсон держит оружейную лавку «Вторая Поправка» этажом ниже. Этакий старый ворчун, отпугивающий покупателей своими воплями о том, что оружие надо уважать. Но к ней он вроде нормально относится, может потому, что Ви не из пугливых.
Откуда приехал.
Брукс – гендерквир с зелёными кошачьими ушками живёт этажом выше и продаёт выпечку. Не простую. Конопляные кексы и печенюшки успокаивают нервы и помогают Ви лучше заснуть, когда не с кем спать.
Парень, что живёт прям под ней – Барри, патрульный. Они познакомились, когда девушка, вынув слуховые аппараты, врубила музыку так, что трясся весь дом. Очевидно, Барри это мешало, и он пришёл выяснять, «кто же, блять, тут у нас такой глухой». Ви не успела прочесть по губам, но судя по тому, как тот сник, когда она стала отвечать ему жестами, именно это сосед и спросил. Они потом ещё пару раз общались после того недоразумения. Нормальный мужик, хоть и коп. Если когда-нибудь уволится, возможно, они и подружатся.
Самое главное – какую дорогу ты для себя выбрал.
Ей нравится в Найт Сити, несмотря на трудности и новые шрамы на теле. От огнестрела в Санто-Доминго, от «клинков богомола» на животе, на спине от «волков», укус от «клыков вампира» – и это только то, что запомнилось больше всего. Ви не станет врать, здесь живётся несладко, и иногда накатывает непреодолимая тоска по чистому воздуху Пустошей. Но она нашла здесь дом. Не в самом месте, а в людях.
Девушка всё чаще смеётся и дурачится, стараясь найти повод для шуток везде, где только удаётся. Сама выбирает заказы, сама принимает решения и в кои-то веки, кажется, сможет чего-то добиться. Они с Джеки отлично справляются и отвоёвывают себе место в экосистеме. Ви продолжает доказывать, что сильна, вынослива и на многое способна. Она не ущербная. Наёмница пока только становится на ноги, но ей уже есть к кому обратиться. У неё есть деньги, жильё, еда.
И что важнее всего – есть настоящая семья. И плевать, что эти люди ей не родственники, они стали даже роднее. Ви их любит и надеется, что они тоже нашли в ней хоть что-то, заслуживающее любви. Кто бы мог подумать, в засранном городе, полном неоновых огней, она нашла своё место.
Это Найт Сити, город мечты!
