Чувствуешь Солнце?

«Провокация: жри свинец, сука!» — изрекает пистолет, когда Ви берёт на прицел одного из Тигриных Когтей. Система наведения автоматически целится бандиту в голову, девушка спускает курок, и пуля попадает точно в череп. Скиппи оказался настоящим. Это очень круто. Ви не может сдержать улыбки. Как только её обнаружили, она на автомате достала умный пистолет. Заказов сейчас нет, поэтому она занимает свободное время, помогая полиции. Прореживает местные банды под одобрительные возгласы Скиппи. Спустя примерно пять зачищенных мест преступлений она решает на время заменить им свой привычный пистолет. Калибр у него не такой крупный, как у её любимого «Дезерт Игла», но система автонаведения значительно упрощает дело. Скрытно убивать им не выйдет, для этого у девушки есть нож. К тому же приятно для разнообразия слышать от кого-то похвалу, а не одни только нападки. Фиксеры по-прежнему молчат. Наёмница отправляется на очередной вызов, ощущая лёгкое чувство дежавю. Не в первый раз она решает уйти с головой в работу, лишь бы не думать о смерти. Старается защититься инстинктами и рефлексами до тех пор, пока пот и кровь не начнут застилать глаза. Неизвестно, сколько прошло времени, но в итоге звонит Реджина — кто ж ещё — с новым заказом. Обычное убийство. Чувак из животных, Блейк, или как там его — неважно, даёт людям взаймы, а когда не получает деньги обратно, идёт убивать. Очередной мудила, за смерть которого ей заплатят. Животные окопались в обшарпанном здании. Даже с улицы можно разглядеть тусующихся там высоченных качков. Эта банда славится своими амбалами. Сюда не берут никого ниже двух метров. Любой в этом здании мог бы поднять её одной рукой. Ви кусает всё ещё опухшую со вчера щёку, обдумывая план. Ей нужно убить только Блейка, с остальными можно поступать как угодно. Животные — не самая плохая банда. Несмотря на то, что здесь попадаются весьма симпатичные индивиды, особой любви она к ним тоже не питает. Но они не похожи на тех же Мусорщиков. Их нанимают в основном для охраны заведений или как личных телохранителей. Однако конкретно эти ребята делают плохие вещи: наживаются, разоряя простых людей, которым и так в жизни нелегко приходится. Поэтому нет никакой гарантии, что остальные не продолжат дело Блейка, если она прикончит его одного. А может она просто ищет выход накопившимся страданиям и злости, пытается направить их на кого-то другого. Боль всегда пробуждает в ней тягу к разрушению. Рядом с домом, где засели Животные, есть ещё одно здание, пониже. Ви осматривает территорию и видит на стене ярко-жёлтую служебную лестницу. Она паркует байк Скорпиона и пробирается к соседнему строению. Запрыгивает на мусорный бак, с него — на блок кондиционера, угрожающе скрипнувший под её весом, и дальше на крышу. Пригнувшись, чтоб её не засекли, наёмница крадётся вдоль края, то и дело поглядывая на снующих внизу бандитов. Рядом никого, снизу прыжок никто не заметит. Ви сосредотачивается на лестнице, отходит назад для разбега и бросается вперёд. Приходится прикусить язык, когда тело с размаху ударяется о металл и кирпичную стену. Под ногти забиваются крошки жёлтой краски. Девушка подтягивается и забирается на крышу. Без синяков не обошлось, но она справилась. Внимание привлекает такой же яркий жёлтый люк — запасной выход на крышу. Ви заглядывает сквозь решётку, однако под ней не видно никакой лестницы. Должно быть, бандитам она и не нужна, учитывая их комплекцию. Других альтернативных входов в здание не видно, поэтому, скорее всего, незаметно выйти тем же путём не получится, без лестницы она вряд ли сможет допрыгнуть. А, похуй. Девушка открывает крышку люка, спрыгивает вниз и мягко приземляется на корточки. Отсюда её сложно заметить: всё пространство под потолком занимает лабиринт из металлических мостиков со ржавыми перилами, которые скрывают её от случайных взглядов, хоть и слышно, как внизу переговариваются члены банды. Ви осторожно выглядывает через край, отсюда прекрасно видно весь первый этаж и её цель. Блейк говорит с одним из головорезов. По-тихому убрать его не выйдет. В помещении вроде четверо, наёмница косится на выходы. Если убить главаря, придётся столкнуться с тремя озлобленными вооружёнными до зубов громилами без возможности быстро улизнуть. Да и, опять же, похуй. Она вертит в руке нож, перебирает пальцами и целится Блейку в голову. А потом бросает. Лезвие входит точно в висок, тот падает замертво. Женщина, с которой он болтал, поднимает кипишь, но Ви уже достаёт Скиппи и убивает её раньше, чем та успевает потянуться за оружием. «Любопытный факт. Большинство убийств совершается мужчинами. А вы, девочки, умницы!» — подбадривает пистолет. Девушка уже спрыгивает вниз, с громким стуком приземляется на бетонный пол и тут же спешит вынуть свой нож из черепа покойника. «Тварь! Я из тебя дуршлаг сделаю!» — угрожает один из бандитов, ведя по ней огонь. Пуля свистит в сантиметре от плеча. Ви тоже делает выстрел, но в отличие от мужика, Скиппи стреляет аккурат в голову. Даже целиться не нужно. Как же ей с ним повезло. Едва заметив дверь, она выныривает из укрытия и бросается к выходу. Не глядя стреляет себе за спину, рывком открывает дверь и выбегает сперва в приёмную, а потом через ещё одну дверь — на улицу. Оказавшись снаружи, наёмница со всех ног несётся вдоль дороги, оставляя остатки банды позади. Звонит Реджина, чтобы похвалить за отличную работу. Деньги капают на счёт, когда она уже едет по улице. Стоит отъехать на приличное расстояние, как громко урчит желудок. Обычно она его игнорирует, но, как бы странно ни звучало, сейчас приходится есть за двоих. В голове уже какое-то время назревает одна мысль. Ви ещё немного кружит по городу. Непривычно чувствовать спиной ветер, рокер почти всегда сидит позади, однако сейчас место пустует. Он сегодня в принципе притих: не появляется с самого утра. Возможно, чем-то опять недоволен. Хотя вроде и не с чего. Вот только Джонни не тот человек, которому нужна причина для недовольства. Не охота ещё и об этом беспокоиться, эта ночь, а точнее — утро, было и так довольно тяжёлым. Не хватало только иметь дело с его скверным настроением. Гибель половины клана кочевников, самоубийство Эвелин и осознание собственной незавидной участи — и всё это за каких-то три дня. А ещё была та ссора с Джонни, регулярный секс и случайное употребление наркотиков. Много всего. Очередной спор сейчас ни к чему, лучше бы мужчина придерживался того же более-менее сносного поведения. В последнее время у него хорошо получается, если не считать комментариев по поводу смерти Эвелин. Вчера днём он помог ей, а ещё они нормально поговорили. Даже до той гневной вспышки у мотеля, он спас её в Роки Ридже. И, разумеется, тут же начал кричать, потому что даже добрые дела Джонни сдабривает хорошей порцией говна, но суть не в том. Ви смотрит на вывески, выбирая место, где бы перекусить, а потом вспоминает, что она изначально планировала. «Джонни». Трещат помехи, она мгновенно ощущает спиной и затылком его тепло — высокий мудак. Только девушка бессознательно прижимается к нему, приятно почувствовать тепло вместо прохладного ветра, пока она едет по улице. «Тебе уже лучше?» «О. Мм, — вопрос застаёт врасплох. — Да, вроде ничего. Не так важно. Где ты хочешь поесть?» «А?» — его черёд удивляться. Ви смеётся. «Я хочу где-нибудь перекусить… Что ты хочешь?» «С чего вдруг тебя это интересует?» — язвит он в ответ. В тоне сквозит горечь. Девушка тяжело вздыхает. Как же сложно рядом с ним оставаться спокойной. Хорошо, что они сидят спина к спине и не приходится смотреть в его лицо. Ви объясняет: «Ну… Не знаю почему, но ты помог мне вчера после той осечки с «блестяшками». «Мы не сможем уничтожить «Микоши», если оба умрём». Губы девушки сжимаются в тонкую линию, лицо каменеет, а внутри бушует ураган эмоций. Естественно. Конечно же, в этом вся причина. Таков уж Джонни. Дело не в доброте и взаимопомощи, ему лишь необходимо, чтоб она дожила до определённого момента и могла умереть за его идею. Как она и предположила ещё в Роки Ридже. Он спас её только ради того, чтобы она погибла в нужный момент. Без неё рокер не сможет завершить свой крестовый поход. Вместе с тем есть ощущение, что не всё не так однозначно… Вчера было не похоже на Роки Ридж, он не спасал её от смерти, а делал всё, чтобы Ви чувствовала себя хорошо. Только, надо полагать, Джонни заботился заодно и о себе, раз уж они связаны. В это уже проще поверить, ведь он говнюк, и если для него нет никакой выгоды, то он и пальцем не пошевелит. Если бы упал серотонин — он бы почувствовал. Обезвоживание — тоже. Искусанные щёки — тоже. Забота о ней была ему на руку. Но мужчина шёл рядом, даже когда не было опасности попасть под машину. И какая ему от этого польза? Позволил обслюнявить во сне своё плечо. Интересно, что он с этого получил? Такие мелочи, незначительные действия, словно бы исключительно ради её комфорта, которые никак не объяснить холодным расчётом. Это и есть самое странное. «И тем не менее, — она не решается высказать ни одно из своих сомнений. — Я решила, что обязана тебе. Это мелочь, но… ты же всегда бесишься из-за того, что я ем. Так что, возможно, захочешь выбрать сам». Джонни всегда неодобрительно отзывался о её рационе. Ещё бы, ведь наёмница не употребляет почти ничего, кроме от души политых кетчупом буррито из автоматов, энергетиков и кучи сладкого. Неспособность решать за себя тоже не помогает. Всё это душит его. Такой пустяк, но Ви надеется, что ему станет повеселее. Разумеется, если он способен испытывать радость. «Вот спасибо. Какая честь, блять. Что же выбрать? Хрень, хрень или хрень?» Ну конечно. Она вздыхает: «Да, сейчас нет ничего натурального, но вкусы-то разные. Я… Я пытаюсь тебя порадовать». «Хуёво получается. Я бы сейчас лучше зарылся носом у тебя между ног». «Джонни», — Ви одёргивает его с красным лицом. Что за извращенец. Сдался ему этот куни. Девушке до сих пор неловко, что позволила ему тогда. Её передёргивает от одной только мысли, что кто-то будет пялиться на её гениталии так близко. Хоть и было неплохо. «А что, хороший аперитив. Как считаешь?» — издевается он. Щёки вспыхивают с удвоенной силой. Сложно разделить его энтузиазм. «Господи. Ладно. Так, я выбираю место, а ты затыкаешься». «Не пора бы уже вынуть лом из задницы?» «Замолчи, пока я тебе ботинок в зад не запихала», — предупреждает Ви, сворачивая на парковку около закусочной. «Хм. Со смазкой только могут быть трудности. А так, если ты-». «Хватит», — она паркуется и слезает с мотоцикла, морщась, когда внутренняя поверхность бедра противно отлипает от кожаного сиденья. Гонять на байке в шортах вряд ли мудро, с другой стороны, она и шлем-то никогда не надевает. Поправляя шорты, Ви почти физически ощущает взгляд Джонни на своей попе. Она заходит в забегаловку, и стоит расстоянию между ними увеличиться, как рокера притягивает следом. Внутри это обычная закусочная, почти ничем не отличающаяся от того же «Дайнера Тома», в который ей теперь вход заказан, как минимум до тех пор, пока Сесилия не уволится. Девушка выбирает диванчик и плюхается на сиденье. Гладкая обивка липнет к голым ногам. За день Ви уже набегалась и слегка вспотела. В мгновение ока Джонни с сигаретой в руке оказывается напротив и вытягивает ноги на сидушку напротив. Сидя на диване, наёмница не достаёт ногами до пола, поэтому для удобства подгибает одну под себя, а вторую подтягивает к груди. Барабаня пальцами по столешнице, мужчина не сводит с неё глаз. На этот раз с её декольте, поскольку зад ему больше не видно. Сегодня на ней надета короткая кофта на шнуровке, сквозь вырез в которой грудь неплохо просматривается. Поэтому он беззастенчиво, как и всегда, разглядывает ложбинку между её сиськами. Даже сквозь очки можно проследить направление взгляда. Ну, хотя бы он сегодня просто озабоченный, не злой. «Здравствуйте. Я Кора. Я буду вас обслуживать, — приветствует официантка, оглядывает Ви и выдаёт. — Ух ты, красивая кофточка!» «Пфф», — усмехается Джонни, поднимая глаза к потолку. Наёмница зыркает на него. «Спасибо», — она берёт из рук официантки меню, заказывает попить, и та удаляется. «По-любому ей понравилось только потому, что удалось заглянуть в вырез». «Мм, да там разглядывать особо нечего… — пожимает она плечами, глядя вслед официантке. Девчонка ничего, но если они переспят, то Ви уже не сможет сюда вернуться. — Посмотрим, вкусно ли здесь». Рокер стонет, и Ви подозревает, что закатывает за авиаторами глаза, пока она изучает простенькое меню закусочной. «Возьми бургер и картошку». С ехидной улыбочкой на лице она поднимает глаза: «Мне казалось, тебе плевать. Не всё ли равно?» «Так и есть… Просто хочу бургер». Девушка поднимает глаза к потолку, но раз уж первая предложила, то почему нет. Такой своеобразный способ отблагодарить за помощь, пусть и такую расчётливую. Прежде, чем официантка успевает вернуться, Джонни останавливает выбор на огромном двойном бургере с луком и острым перцем. Бедный её желудок. Кора возвращается, Ви жестами диктует заказ, а та записывает, мило улыбаясь в ответ, и как бы ненароком касается плеча девушки. «И кстати, у вас всё в нормально?» — интересуется она, подчёркнуто глядя на капельки крови, покрывающие кожу и одежду. «Это не моя. Я наёмница». «Правда? — удивлённо переспрашивает та. Ви злит подобная реакция. Официантка вновь сжимает её плечо. — Довольно опасная работа для такой малютки». «Ничего. Справляюсь». «Едва», — с невольным лицом бурчит Джонни. «Я пойду передам заказ», — Кора быстро меняет тему и примирительно касается плеча Ви напоследок. Должно быть, почувствовала смену настроения. Она переводит взгляд на рокера: «Ну? Что на этот раз?» «Ничего». Ви закатывает глаза, но не докапывается. Бесполезно. Если он чем-то расстроен, то лучше не трогать, пока сам не решит об этом рассказать — как правило, на повышенных тонах. Она роется в телефоне в поисках случайно пропущенных звонков или сообщений в надежде найти что-то от Мистера Хэндса или Горо, но не находит ничего. Девушка тихо рычит. И что она так волнуется. Нет гарантии, что кто-то из них поможет. План Такэмуры — чистое самоубийство. План Джонни — почти наверняка самоубийство. А что в голове у Вудуистов вообще неясно: помогут ли они, да и захотят ли вообще? Им нужна была информация о чипе, но разбирается ли кто-то из них в этом? У неё самой до сих пор в голове не укладывается, при чём тут эта Альт — Джонни тоже молчит как партизан. И теперь Эвелин мертва. И Джеки погиб. И Ти-Баг. И Декс. И половина Альдекальдо. Этот чип угробил уже столько людей. И её в итоге убьёт. Она уже раз из-за него умерла и ещё раз придётся. Это лишь вопрос времени. «Тебе бы посидеть на моём лице», — ни с того ни с сего заявляет рокер. Хриплый голос вытаскивает её из мрачных мыслей и заставляет щёки вспыхнуть. «Да чтоб тебя, Джонни!» «А что? — тот с ухмылкой пожимает плечами. — Давай». «Ага, нет, спасибо», — отнекивается Ви. Воображение уже рисует картинку, а внутри всё сжимается. Стыдно даже от самой мысли. Как она сядет кому-то на лицо? Ну, по крайней мере депрессивные мысли оставили в покое. «Почему?» «Это… дико». «В смысле?» «Просто… Не знаю. Это…» — мямлит она, избегая смотреть в глаза. «А отсасывать чувакам в общественном туалете норм?» «Суть не в том, — девушка строит гримасу. — Если я решу тебя задушить, воспользуюсь лучше подушкой, а не своей вагиной». «Посмотрим», — говорит Джонни, и она съёживается. Судя по его взгляду и тону, мужчина окажется у неё между ног ещё до конца суток. Ви закатывает глаза. Ладно, могло быть и хуже… Официантка приносит еду, мило улыбается, касается словно невзначай и воркует. Либо заигрывает, либо хочет заработать чаевые. Еда тут вполне ничего, хоть на её вкус слишком остро, но выбирал ведь Джонни. От жгучего перца во рту всё горит огнём, и её одолевает икота. Ви прижимает кулак к губам в попытке сдержать её, но характерные звуки всё равно периодически просачиваются. Они с Джонни переглядываются. По глазам видно, сейчас будет подъёбывать. «Завали». «Я ни слова не сказал». «Но собирался», — настаивает наёмница, уже в который раз икая. Остаётся надеяться, что никто из посетителей не слышит. «У тебя нежное нёбо, принцесса?» «Завали». «Приветствую всех, с вами «Быстрые новости», — из динамиков телевизора доносится женский голос. — В пятницу ведь у всех свет вырубило? В это время я как раз готовила ужин. Точнее, разогревала в микроволновке буррито, которое нашла за диваном. Да, я знаю, это было зря. Ведь микроволны убивают всё полезное. Но, с другой стороны, тараканов они тоже убивают… нет худа без добра. Так, стойте, о чём это я…? Точно, блэкаут. Похоже, замкнуло электростанцию в Санто. От такого импульса ави посыпались с неба». «Вот бля», — Ви старается не ругнуться вслух. Это их с Панам рук дело, надо полагать, сроки сходятся. Вряд ли это совпадение. «Полиция сообщила, что нанесён ущерб в сто двадцать миллионов евродолларов. Но страшнее то, что я вчера ужинала ледяным буррито». «Боже мой», — сложно представить то количество денег, что она пустила по ветру. «Сто двадцать грёбаных миллионов эдди? Охуеть, — комментирует рокер. Приподняв уголки губ, мужчина переводит взгляд на неё. — Всё ради того, чтобы поймать одного чувака. У тебя железные яйца, Ви». Она старается сдержать смех. С трудом верится, что она могла нанести такой урон. И, как оказалось, похвалу из уст Джонни приятно было услышать. Один из тех редких случаев, когда можно от души посмеяться, если только никто сильно не пострадал. Когда девушка вернулась в город, подачу электричества уже возобновили, так что авария наверняка не была серьёзной. «Мать моя женщина… Пфф, — как бы Ви ни сдерживалась, но в итоге прыскает со смеху. Её выходка реально стоила таких денег? Она и не знала, что способна на столь серьёзные разрушения. «Эм, милая, я могу унести тарелку?» — официантка подходит, как раз когда наёмница пытается унять смех. Она уже всё съела. «Да, — Ви замирает на полужесте. Джонни перемещается и возникает на диване рядом с ней. — Что ты делаешь?» «Ничего», — беспечно отвечает тот, прижимаясь ближе. Стальная рука протискивается между ней и спинкой дивана и обнимает за талию. Хромовые пальцы холодят тёплую кожу. «Всё в порядке?» — спрашивает официантка, когда молчание затягивается. «Просто отвлеклась. Да, мы- Я доела», — жесты выходят резче, но медленнее, пока он её лапает. Мужская ладонь скользит выше по рёбрам, свободный крой короткой кофты позволяет беспрепятственно забраться под одежду, заставляя девушку прогнуться. Лицо Ви полыхает, между ног проходит волна жара. Вот ведь мудак. «И что тебя отвлекло, а, принцесса?» — издевается тот, кладя другую руку ей на бедро и сжимая оголённую кожу. «Джонни…» «Может, что-нибудь сладенького, милая?» «Нет. Думаю…» — рука вновь замирает в неоконченном жесте, когда холодные пальцы сжимают грудь, задевают сосок, а другая рука пробирается меж стиснутых бёдер, грозя начать ласкать прям через шорты. «Принцесса, сосредоточься. Не то она решит, что ты не в себе», — напоминает рокер у самого уха, щипая её за сосок, одновременно настойчиво ведя другую ей между ног. «Простите. Ээ, нет, сладкого не хочу. Мне уже нужно идти. Джонни, прошу тебя», — просит она, хватая его за татуированное запястье, когда тот начинает тереть её промежность сквозь одежду. Шов на джинсовых шортах и нижнее бельё стимулируют чувствительное место. «Аа, жалко. Ну, заходите, буду рада видеть», — тянет Кора с застенчивой улыбкой на губах. Джонни тем временем сжимает грудь наёмницы и легонько оттягивает серёжку пирсинга. «Знаешь, Ви. Оденься ты по-другому, я мог бы выебать тебя прямо здесь, — от его слов она вся сжимается, не в состоянии даже ответить официантке. — Была бы ты в свободной юбке и без трусиков — я мог бы всё это время быть в тебе. Затащить тебя к себе на колени и греть член внутри, и никто бы ничего не заметил». Перед мысленным взором возникает образ, заставляя девушку сильнее сжать бёдра. Кольца на его пальцах оставляют на нежной коже красные следы. Она и так еле себя сдерживает из-за его шаловливых ручек, а если б он делал что посерьёзнее… «Спасибо… Можно мне уже счёт. Простите, мне правда надо бежать». «А, конечно», — отвечает официантка, отдаёт счёт и отходит к другому столику. Девушка поспешно расплачивается, оставляет щедрые чаевые, вскакивает с дивана, уходя от прикосновений его наглых рук, и пулей вылетает из кафе. Между ног скользко и горячо. Ви выходит на парковку. «Джонни, какого хера?!» — возмущается она, садясь на мотоцикл, и морщится от того, как сидушка трёт промежность. «Что?» — Джонни усаживается сзади, только на этот раз лицом к ней, и кладёт руки девушке на бёдра, прижимая одновременно к себе и вниз, к сиденью. «Нельзя лапать меня на людях», — она пытается игнорировать его прикосновения и заводит мотор. Вибрация от двигателя лишь ухудшает ситуацию. «Почему? Меня всё равно никто не видит». «Меня! Меня все видят, говнюк ты сраный!» — хмурясь, она продолжает гнуть своё и выруливает с парковки. «Это твоя проблема», — сообщает он. Наполовину вставший член упирается ей в поясницу, теперь правая рука пробирается под кофту, а левая покоится на бедре. «Да не на дороге же!» — одёргивает его Ви. Но, как и следовало ожидать, её раздражение только подстёгивает Джонни. Он проводит шершавым пальцем по её соску и в тоже время старается залезть хромовой рукой ей в шорты. Наёмница ёрзает от его прикосновений, но возбуждается лишь ещё больше, чувствуя задницей, как твердеет пенис. Сложно в такой ситуации следить за дорогой, но она старается. «Да чтоб тебя», — бурчит рокер ей в волосы, потому что не может просунуть руку в трусы дальше пары сантиметров — маловато, а сам расстегнуть ширинку на её одежде он не может. «Может, это знак, что надо оста- Блин, — ругается она. Перед глазами возникает уведомление о входящем вызове от Эль Капитана, одного из фиксеров, а у неё тут сзади озабоченный мужик. — Прекрати, мне надо ответить». Джонни крутит в пальцах её сосок и наклоняется укусить девушку за ухо: «Так отвечай». Из груди вырывается стон раздражения, но приходится ответить. Не хочется проворонить заказ только потому, что кое-кто не умеет держать руки при себе. Ви пытается следить за потоком машин, а Джонни пытается всячески перетянуть внимание на себя. «Только что поступил заказ», — без предисловий начинает фиксер, пока рокер целует её ухо, кусает и тут же зализывает мягкую кожу. «Ты мне сейчас весь слуховой аппарат обслюнявишь, придурок», — возмущается Ви, хотя прекрасно знает, что он не способен их испортить. В отместку мужчина сильно кусает за ухом. Он больше не пытается пробраться ей в шорты, просто лапает её поверх ткани. «…выкрасть чертежи, которые принадлежат некой…» «Джонни…» — она прикусывает язык и неистово сжимает челюсти, чтоб не застонать в голос. Джонни уже не легко захватывает зубами кожу на шее, а до боли кусает, оставляя синяки и засосы, пока девушка едет по улице, стараясь сосредоточиться на словах фиксера. «Самое забавное, что заказчик…» «Чёрт. Я сейчас…» «…так что не забудь поглядеть детали». «Блин». «Ви, тормози!» — вдруг громко говорит Джонни. Она слушается чисто на автомате, мотоцикл с визгом протаскивает по дороге, переднее колесо останавливается в нескольких сантиметрах от бампера впередистоящей машины. Из-за резкой остановки Ви бросает вперёд, но не скидывает с байка лишь потому, что она крепко держится за руль. «Ебануться!» «Ёптить, Ви, — он с хохотом откидывается назад, опираясь на руки, — хоть смотри, куда едешь». «Да пошёл ты! Это не смешно», — тихо рычит она. Каким, блять, местом он думал? «Не бесись», — отмахивается рокер и вновь кладёт руки ей на талию, собираясь начать всё по новой. И как бы ни было приятно, она не собирается ради этого разбиться или похерить заказ. «Нет! — Ви с силой тычет его локтем под рёбра. От резкого удара Джонни охает. — Ты недавно говорил, что я нужна тебе живой, а сам меня только что чуть не убил». «Ради такого приятно умереть». «Твою мать. Я ни слова не слышала из того, что сказал Капитан», — сетует она. Вообще, это не проблема, просто бесит, что нужно будет где-нибудь остановиться и посмотреть подробности. «По мне звучало, как пустой трёп». Девушка возводит глаза к небу, находит, где припарковаться, и просматривает сообщение от фиксера с деталями заказа. Нужно украсть чертежи уволенной сотрудницы из одного предприятия корпорации. Такое себе, но хотя бы насолит корпе. «Бля. У меня теперь стояк», — жалуется Джонни, когда Ви перестаёт обращать на него внимание. «И кто в этом виноват?» «Ты». «Вот уж вряд ли», — парирует она, соображая, где находится нужное здание. Мужчина раздосадовано стонет, излишне преувеличенно, словно стояк — это какая-то трагедия. Ей самой не в кайф: после его игрищ она вся намокла и завелась. «Если прям так неймётся, могу найти укромный уголок и подрочить тебе по-быстрому», — предлагает наёмница в надежде, что ей после этого тоже полегчает, несмотря на то что чип вроде так не работает. «Да ну тебя. Нахуй мне не сдалась твоя дрочка». «А большего ты не получишь, — Ви со стоном щипает переносицу. — Ты чего добивался? Извини, но я не могу всё бросать и бежать трахаться с тобой каждый раз, как тебе приспичит». «Извинения не приняты», — он говорит так, словно в словах Ви не было и капли сарказма, а сам уже опять запускает ладони ей под кофту. «Клянусь, — девушка отводит руку назад и стукает его, — ты у меня опять будешь одиноко дрочить в уголке, еблан херов!» Джонни ворчит, но не настаивает. Она вновь заводит двигатель и едет в сторону предприятия, пытаясь по пути вернуть себе самообладание. Всю дорогу до Санто-Доминго рокер пребывает в дурном расположении духа. К тому моменту, как Ви объезжает здание, солнце клонится к горизонту. Территория завода огорожена высоким плетёным забором. Больше напоминает тюрьму, просто прикрываются другим названием. Рядом оказывается безлюдный переулок, там она паркуется, слезает с байка и старается не светиться. По одной стороне от высоченного ограждения идут ряды голубых, вроде бы топливных, баков, несомненно, принадлежащих корпе. Наёмница надевает маску и идёт вперёд, делая всё возможное, чтоб оставаться незамеченной. У дальнего края переулка стоит старая ржавая машина, за ней — хлипкая винтовая лестница, ведущая на вершину одного из громадных баков. Неизвестно, каково истинное назначение этих ёмкостей, быть может, туда и вовсе сливают какие-нибудь отходы. Однако вершина одного находится практически на уровне технических коммуникаций завода, что идут вдоль части забора. Ступени скрипят под подошвами ботинок, Ви неспешно забирается вверх по сломанной лестнице и оттуда перебирается за довольно широкий каркас, удерживающий две трубы — забор завода сейчас прямо под ней. Она скрючивается в три погибели, чтоб никто не заметил, и проползает чуть дальше, осматривая территорию, заодно вырубая камеры наблюдения. На заднем дворе стоят всего два охранника, один из них расхаживает вдоль дальнего края забора в направлении главного входа и вот-вот зайдёт за угол здания. Другой стоит, опершись на перила на крыльце у запасного выхода, рядом с мусорным контейнером, в котором как раз будет удобно спрятать тело. Со своей позиции она вполне может допрыгнуть и приземлиться точно на крыльцо. Хотя… есть риск повредить лодыжки при падении, если только она не приземлится сперва на что-то или кого-то. Рискованно, но пока это самый лучший вариант. Девушка достаёт личный порт и немного разматывает, резко бросается на охранника и с глухим ударом приземляется ему на спину. Тот стонет от боли. Она обхватывает его торс ногами, чтоб удержаться, и обматывает шнур вокруг его горла. Мужчина задыхается, открывает рот, но вздохнуть не может. Ви тянет сильнее, его лицо краснеет, потом синеет. Охранник обмякает и падает навзничь вместе с ней. Только оказавшись на земле, она разматывает провод, затем поднимает тело и прячет в контейнер. С задней стороны завода располагаются два входа: один — это гараж, который в настоящий момент открыт, а второй — обычный запасной вход. Наёмница прижимается к стене здания и заглядывает внутрь сквозь распахнутые ворота гаража: в помещении спиной к ней стоит охранник. Он довольно далеко от выхода, а значит не мог слышать, как боролся за кислород его коллега. Слева от него есть дверь. Само пространство по виду напоминает кладовку — вокруг полно ящиков, стало быть, та дверь ведёт к офисам, где на одном из компьютеров и должны храниться чертежи. Ви быстро, но незаметно проскальзывает внутрь и спешит к двери, открывает и попадает в небольшой пустой кабинет. Предусмотрительно прикрывает её за собой, чтобы не привлекать внимание. Потом идёт через другой проход — опять никого — сворачивает за угол и поднимается по лестнице. Верхняя площадка упирается в следующую дверь. Она аккуратно забирается в комнату, которая оказывается серверной. Девушка на цыпочках проходит к главному терминалу, подключается и отправляет нужные файлы Капитану. Фиксер в ответ сообщает, что всё получил. Ви уже направляется на выход, когда замечает спину одного из работников, тот смотрит в монитор компьютера, стоящего у противоположной стены. И как они друг друга проглядели? Наёмница подлетает к нему, обхватывает рукой за шею, передавливая трахею. Мужчина безрезультатно оттягивает от себя чужие руки, царапает кожу, пока его душат. Но в итоге и он падает мешком на пол. Ви выходит тем же путём, по дороге отвлекая одного из охраны скриптом, и пускается наутёк. Солнце уже закатилось за горизонт, когда она выбегает из гаража. У забора стоят несколько больших грузовых контейнеров, по ним как раз можно забраться и перемахнуть через ограждение. Она спешит туда, забирается на самый верх и вновь по трубам — так же, как и пришла. В переулке девушка выдыхает с облегчением. Через секунду звонит Эль Капитан. Иногда и впрямь кажется, что наёмники у фиксеров под наблюдением. Тот посмеивается: «Знаешь, вот после таких заказов я говорю себе: как хорошо, что у меня есть Ви. Продолжай в том же духе. Закрываю заказ». Девушка так и сияет от гордости, внутри становится тепло, улыбка против воли расползается по лицу. Всегда приятно знать, что фиксер высоко ценит её работу. У неё мало талантов, но наёмничать получается довольно хорошо, и здорово, что другие это тоже замечают. Немного повышает самооценку. «Очехуительно, — с издёвкой тянет Джонни, сидя на перилах ржавой лестницы. — Поедем уже домой, а?» Ви закатывает глаза, прекрасно понимая, чего это он так туда торопится. Она и сама не прочь, как бы порой ни нравилось поморить его голодом, чисто из вредности. Работа помогает отвлечься от невесёлых дум и занять разум и тело, но стоит вернуться домой, и ворох мыслей накрывает её, если только не найти чем отвлечься. И вот с этим Джонни прекрасно помогает. Один из его малочисленных плюсов… Ну, и тогда после «блестяшек» он тоже неплохо справился. «Ага, поехали». Она снимает маску и садится на байк. Рокер её больше не лапает, наверное, устал сам себя изводить. Вместо этого он садится, как обычно, спиной к ней. Ви всё ещё настроена немного мстительно и потому выбирает не кратчайший маршрут домой, а решает немного покружить по Ранчо Коронадо. «Ви…» «Чего?» — нарочито невинно спрашивает она, неспешно колеся по району. «Не чегокай мне, засранка». «Потерпишь, не умрёшь-», — на телефон приходит смс, и наёмница съезжает на обочину, чтоб прочитать. Вдалеке слышны крики и выстрелы — обычный день в Найт Сити. «Да блять, серьёзно?». «Это от Панам», — Ви озадаченно смотрит в телефон на имя кочевницы среди чатов. Она подумала, что Панам вряд ли захочет иметь с ней дело ещё раз. Но тогда зачем она пишет? «Говорил же, она на тебя запала». «Прикрой рот», — девушка одёргивает его за подобные мысли и читает смс. Кажется, что крики на фоне становятся громче… Панам: Привет, я всё думаю… Про Сола, про Митча со Скорпионом… Про свою бывшую семью, в общем. Неужели я её потеряла? Или она мне не нужна? Или мне надо найти другую семью? Панам: Я не понимаю, что со мной происходит. Вот я живу в большом городе, могу делать то, что хочу, но разве это свобода? Я бросила прежнюю жизнь, только потому что мне что-то не понравилось. Это значит, что я всегда и от всего буду бежать… Понимаешь, что я имею в виду? «Оо, она любит слать портянки», — стонет Джонни, который больше ничего важного из её сообщений не уловил. В задумчивости наёмница жуёт щёку, не совсем понимая, почему Панам решила обратиться с этой проблемой к ней. К простой наёмнице, которая всех и похерила. Девушки едва знакомы. Однако, немного поразмыслив, становится ясно, что Панам, вероятно, не к кому обратиться. Конечно, нельзя с уверенностью утверждать, будто Ви в курсе личной жизни кочевницы, но если та провела всю жизнь в клане, то и все друзья у неё были там. Панам ещё упомянула, что Нэш был первым не из её клана, кому она доверилась, и тот её предал. Бестии пожаловаться тоже не получиться, она ей не подружка. Да и сама Панам особо не горит желанием подружиться с королевой фиксеров. Вот она и написала Ви — единственной не из Альдекальдо, кто может судить непредвзято. Хотя её происхождение вряд ли позволит дать объективный совет… Пальцы девушки в задумчивости замирают над клавиатурой. Ви: то что тебя это мучает уже о многом говорит Ви: если не готова оставить семью Ви: не оставляй Ви: может митч был прав? просто вернись и не думай больше об этом Она тяжело вздыхает и отсылает последнее смс в надежде, что кочевнице не покажется, что Ви на неё давит. И всё же, если перечитать сообщения Панам, то может показаться, что та уже решила, что именно будет делать. Ви с самого начала была права, девушка никогда по-настоящему не покидала клан, поэтому и ищет кого-то со стороны, кто сказал бы, что лучше всего ей будет вернуться. Телефон вибрирует, когда приходит ответ. Панам: Даже если… А как же Сол? Его характер уже не изменишь. И относиться к нему по-другому я тоже не смогу. Так что даже не начинай мне тут про компромиссы. Доля правды в этом есть. Судя по тому, что Ви успела увидеть, Сол и Панам оба законченные упрямцы. Наёмница отклоняется чуть назад, облокачиваясь на Джонни. Она прекрасно знает какого это, пытаться ужиться с кем-то, когда у обоих на всё есть собственное мнение и ни один не желает уступать другому. Понятно, что изначально ситуации в корне разные, но если сравнить с тем первым днём, когда Ви только очнулась с Джонни в голове… Они и сейчас не приятели, но дела уже обстоят куда лучше. И если уж им удалось найти способ сосуществовать в одном теле, не пытаясь прикончить друг друга, то Панам с Солом справятся и подавно. Крики не прекращаются. Ви: и не собиралась Ви: просто… с человеком можно жить даже если он тебе не нравится Ви: звучит банально, но не попробуешь не узнаешь Ви: а если не попробуешь то остаток жизни проведешь гадая что было бы если б попробовала Она пару минут ждёт ответное смс, но его так и нет, хотя сообщение помечено как прочитанное. Скорее всего, Ви сказала что-то не то, неверно поняла ситуацию. Или Панам внезапно осознала, насколько наёмница хреновый человек, и решила больше не писать. Тут может быть всё что угодно. «Я всё ещё голосую за Панам». «Что- О чём ты вообще?» «Если выбор между ней и той монтажёршей, заверни мне Панам», — буднично поясняет рокер, словно речь шла именно об этом. «Никого я не заверну. Они люди, а не вещи в магазине. Это раз. Панам недавно потеряла лучшего друга и полсемьи, а Джуди потеряла подругу. Им обеим сейчас не до секса со мной. Это два. И три: ты прекрасно знаешь, как зовут Джуди, и всё равно назло мне продолжаешь называть её так, — она ждёт ответ, но тишина. — Джонни?» «Что? Ты закончила?» «Ты вообще слышал, что я сказала?» «Неа». Крики отдалённо начинают напоминать пение, но слов отсюда не разобрать. Это можно понять только по повторяющемуся ритму и последовательности отдельных звуков. Не успевает она убрать телефон в карман, как гаджет вновь вибрирует. Но на этот раз сообщение не от Панам — оно от Джуди. Джонни рычит, со стуком откидывая голову ей на затылок. «Ай! Ну давай, размозжи мне башку, чё нет-то?» «Не ной. Тем более, там ничего нет, кроме меня». «Хаха. Обоссаться от смеха. Как там твой стояк?» «Не очень». С губ девушки слетает смешок. Так ему и надо. Она снова смотрит на экран и видит ещё несколько смс от Джуди. Джуди: Привет Джуди: Сегодня похоронила Эву Джуди: В Колумбарии у Норт-Оука Джуди: Просто чтоб ты знала Ви словно проглотила железо, и оно осело гнетущей тяжестью в желудке. Она тут шуточки шутит, пока Джуди хоронила подругу. Наёмницу съедает жгучее чувство вины, но чем помочь, она не знает. Шельма сказала, что хочет побыть одна, да и кто Ви такая, чтобы являться на похороны. Она может лишь выслушать, узнать как дела, не навязываться, но и дать понять, что Джуди не одинока. Хотя у той, вероятнее всего, есть родные и друзья. У неё висела открытка от бабушки, и должен же быть кто-то близкий в Шельмах. Поэтому остаётся верить в то, что, когда она не пишет Ви, то обращается за поддержкой к кому-то другому. Неприятно думать о том, что девушке приходится проживать это одной. Ви: ты как вообще? Глупый вопрос. Какой ответ, кроме как «херово», она надеется получить? Вот только что тут ещё написать. Она не сильна в словах, но по какой-то причине и Джуди, и Панам сегодня обратились именно к ней. Кочевница — потому что близких вне клана у неё нет, а Джуди — потому что Ви знала Эвелин, работала с ней. Телефон опять вибрирует. Джуди: Сегодня напьюсь нахер Не такая уж дрянная мысль. Ви и сама бы сейчас не отказалась. Горечь виски всегда помогает унять беспокойные мысли. Так и подмывает спросить Джуди, нельзя ли составить ей компанию, но наёмнице не хочется напрашиваться, ведь она служит для Шельмы живым напоминанием о том, с чего начался весь этот кошмар. Нет, лучше ей провести время со своими друзьями, Шельмами или куклами. С теми, кто был ближе знаком с Эвелин, а не со странной девчонкой, которую наняли чисто для работы. Ви: понимаю Ви: будь аккуратнее Ви: дай знать если нужна помощь и береги себя Ви: пожалуйста Она надеется, что хоть каким-то образом помогла. Ви проводит рукой по лицу. Вдалеке так и продолжают звучать крики и выстрелы, добавляя пульсирующей боли в висках. Кажется, они выкрикивают что-то на «Г»… Гюнтер? Гомер? «Блять, да кто там орёт? Боже!» «Наверно, это так твой мозг подыхает». «Скорее всего, но бесит невероятно», — жалуется девушка. Джуди, как и Панам, прочитала, но не ответила. Вероятно, уже отправилась напиваться. Под дикий гомон и выстрелы Ви убирает телефон в карман, заводит мотоцикл. Она проезжает чуть дальше по району, замечая по пути несколько разбитых фламинго. Ор становится всё громче и громче, когда наёмница поднимается в горку. Сквозь смех, музыку и выстрелы, она начинает различать, что они кричат «за Ганнера!». Из чистого любопытства она паркуется у обочины. Это самый убитый район Ранчо Коронадо, весь исписанный граффити с символикой Шестой улицы, горящими мусорками и огромными водопроводными трубами с надписью «Петрохем». Ви поднимается выше и видит нагромождение полуразрушенных зданий, лесенки между ними образуют своеобразный лабиринт. На разных уровнях собрались люди, все пьют из пластиковых стаканчиков и курят. Большинство — но не все — одеты в повседневную одежду с элементами камуфляжа. Сквозь вонь от пороха и горящих мусорок можно различить запах бургеров и жареных сосисок. «Что ты делаешь?» — интересуется Джонни и, прислонившись к стене, прожигает её взглядом сквозь авиаторы, стоит Ви поставить ногу на первую ступеньку. «А что? Нельзя уже и посмотреть?» Вроде тут всё цивильно, несмотря на подозрительные взгляды некоторых ребят. Можно поесть, выпить, а потом поехать домой на метро или на такси и позволить Джонни выебать себя до звёздочек в глазах. Нормальное такое завершение хренового дня. Сегодня она воспользуется всеми своими любимыми способами ухода от проблем: работа была, настал черёд алкоголя, а потом секса. «Желание заявиться без приглашения я могу понять, — говорит он со скрещенными на груди руками, — но это не пикник по случаю дня рождения твоего дядюшки». «Нет у меня никакого дядюшки», — сухо отвечает Ви про себя и не может сдержать улыбку, когда Джонни со стоном щипает переносицу. «Не суть, Ви. Одно неверное слово, один косой взгляд — и польётся кровь». «Агх», — девушка поднимает глаза к небу. Серьёзно? Она за сегодня уже скольких убила, работая на полицию? А ещё были Животные вдвое больше неё, и корпоративная охрана завода. Он правда считает, что бухие патриоты представляют угрозу? «Серьёзно, Ви. Ты на их территории, пришла на их тусовку. Они и так уже палят в воздух просто ради забавы». «Ладно, пап, — язвит она в ответ на его гундёж. — Буду предельно осторожна! Доволен?» «Не совсем. Думаю, слово «папочка» тут лучше бы подошло», — мужчина в ответ усмехается. Ви морщит нос и изображает рвотный позыв. «Фу», — тянет она, отчаянно стараясь тут же забыть о том, что Джонни сейчас сказал. Несколько ребят странно косятся на неё, но наёмнице не до того. «Неужели? Ты не повёрнута?» «Господи. Нет, не повё- Чему ты удивляешься?» — возмущённо спрашивает Ви. На лице рокера читается искреннее удивление, что у неё нет этого фетиша. «Ты спишь с теми, кто тебе в отцы годится. Плюс херовые отношения с собственным папашей. И эти твои дурацкие детские замашки, — Джонни загибает пальцы, пока перечисляет, а после пожимает плечами. — Тут прям все симптомы». «Нет-нет. Фу, нет! Это… Нет. Я- Боже, теперь мне точно надо выпить». Она трясёт головой и поднимается на пару пролётов — ближе к самому сердцу сборища. Музыка и гомон становятся громче, запах еды усиливается, здесь больше танцующих со стаканами, из которых то и дело проливается алкоголь. По мере приближения голос из колонок становится более отчётливым и знакомым. Need a way to set it straight! Need to go out on the edge! Need to rage and get revenge! Need to feel myself again! «Ну, хотя бы музыка тут приличная», — отмечает Джонни, уже сидя верхом на огромной колонке, из которой звучит его песня. «Слышала и получше». «Сомневаюсь. Ты в принципе не особо слышишь…» Ви давится смехом. Что тут сказать — сама напросилась: «Да ну?» «Я ведь прав». Девушка закатывает глаза и среди группы танцующих Шестых замечает свою цель. Большой стол с едой и напитками, один из бандитов стоит у гриля. Наёмница берёт одноразовый стаканчик и щедро плюхает себе тёплой ни-колы с виски, наполняя его до краёв, и тут же делает глоток, ощущая, как по горлу растекается тепло. «Эй, а ты, бля, кто такая?» — спрашивает один из парней в камуфляже. «Не парься», — жестами отвечает Ви, разворачивается в противоположную сторону и просачивается сквозь танцующую толпу. В дальнем конце крыши стоят несколько диванов, на них сидят мужчины постарше, гудят и вопят, а молодёжь танцует. «Кто тут ещё хочет пострелять в Холта?! Ну? Признавайтесь!» — орёт один из ветеранов. Наёмница подходит ближе, попивая свой коктейль. От алкоголя тело охватывает приятное лёгкое онемение. Не очень хочется состязаться в стрельбе, упасть бы где да спокойно допить этот стакан, а потом налить себе ещё один. Танцы её тоже не привлекают, плюс в толпе велика вероятность, что кто-нибудь выбьет стаканчик из рук. «Слушайте все! Ганнер хочет, чтобы все оттянулись как следует. Вот прям заебись!» Свободных мест не видать. Там есть диван, на котором сидит один-единственный старикан, но к нему идти как-то не хочется. Рядом, за спинами двух бандитов в углу она видит пустой стул. Потягивая бухлишко, Ви невозмутимо собирается было пройти мимо них, как один в камуфляже и ковбойской шляпе преграждает дорогу, выпуская облако табачного дыма ей в лицо. За очками не видно глаз, но можно догадаться, что дружелюбием тут не пахнет. «Тебе чё надо?» «Выпить хочу». «Это, по-твоему, какой-то блядский семейный праздник? Вход только по приглашениям. Для тех, у кого нутро звёздно-полосатое. А ты уёбывай», — отбривает тот. В голосе явно слышна угроза, но ей плевать. «Блин, чувак, хватит докапываться до глухой девчонки. Тебя это не красит, — Ви закатывает глаза. — Боишься, что выпью весь твой виски?» «А ты пошутить любишь, я смотрю. Ну, сейчас вместе посмеёмся», — мужик с хрустом разминает пальцы. «Не вороши осиное гнездо», — предупреждает Джонни, возникая за спиной у бандита. Девушка лишь ухмыляется. Побесить кого-то это ж святое, настроение поднимает лучше любого алкоголя. «Ой бля. Страшно-то как», — лыбится она в свой стакан. Ноздри ветерана раздуваются от ярости. «Ха. Мы все тут любим пошутить, Уокер, — подаёт голос старик с дивана, а Уокер чешет дыню. — Сегодня хороший день, хороший праздник, салют из всех орудий. Вот Ганнер огорчится, если кто-то это всё испортит». «Да понял я… Ладно», — уступает первый, в ковбойской шляпе. Явно поник оттого, что его осадили. Ви показывает ему язык. Получи, распишись. Она-то прилично себя вела. «Вот так, чумба. Пойди выпей чего-нибудь, отдохни. Обмой свой новый рекорд, наконец!» Очевидно, этот Уокер обошёл всех в соревновании по стрельбе, оттого такой самоуверенный. Её внезапно посещает мысль, а что если… поубавить ему уверенности. В рукопашную и с холодным оружием девушка управляется лучше, чем с огнестрельным, но она ж не лохушка какая-то. Стрелять рано научилась. Даже будучи слегка навеселе, Ви способна посоревноваться. «У вас тут состязание?» — обращается она к главному, тому, что постарше. «Ага. Кто самый меткий». «А мне можно?» — спрашивает наёмница. Уокер усмехается. «А вот хер тебе. Мы как раз заканчиваем». «Ну, бросьте. Или боитесь, что я выиграю?» «Да ты хоть знаешь, кто я? А? Я три раза на фронте был, три! Ясно тебе, крыса гражданская? В десантуре служил!» Ви воздевает глаза к небу, вспоминая того парня, Бака. Все из Шестой одинаковые, только трепаться и умеют. Тот тоже себя нахваливал, пока она ему рыльник не начистила. «У меня от тебя уши вянут», — со вздохом отвечает она, хмурясь в ответ на его болтовню. «Тише, Уокер. Я же говорил, мы развлекаемся. А если тебе охота что-то доказать, вперёд. Ха. Вместе оттянемся». «Да, Уокер, повеселимся», — Ви прожигает его взглядом, отвечая кривой усмешкой на его оскал. «Я так и понял, что ты любишь выделываться, — посмеивается капитан с дивана. — Ну давай, покажи, что умеешь». «Тогда пошли». «Смотри, это посложнее, чем в тире стрелять. Нужна твёрдая рука… и крепкая голова. Потому что перед каждым раундом надо поднять стопку. За Ганнера, нового хозяина города». Надо будет пить и выстрелить в ненастоящую морду какому-то уроду — что может быть приятнее. Наёмница улыбается: «Что ещё мне нужно знать?» «Стрелять будешь на четырёх точках. Палишь в рожу Холта, время ограничено. Кто больше мишеней продырявил, тот и выиграл. Больше всех пока выбил Уокер — аж сорок три очка. Обойдёшь его — получишь приз». «Идём», — отвечает она. Зачем столько лишних слов? Наливайте уже и дайте пострелять. «Вот револьвер, стрелять будешь из него, иначе не считается. Меряемся мастерством, не пушками. Двигай к первой точке. Начнём по твоей команде. Ни пуха». Девушка допивает последний глоток из стакана, оставляет его в сторону и берёт со стола пистолет ДР5 «Нова». Незнакомая рукоять ложится в руку. Не её оружие, и жалко, что Скиппи взять нельзя, но сойдёт. Она улыбается и идёт через толпу танцующих к первой точке, быстро взбирается по лестнице на крышу повыше. Там её уже ждут. На стене висят двенадцать проекций головы какого-то политика, между столбами пролегает жёлтая линия, за которую нельзя заступать. «Эй, давай уже! Пей!» Ви опрокидывает в себя рюмку виски и мгновенно ощущает эффект. Горло жжёт, конечности немеют ещё больше. «Двенадцать секунд! Пошла!» Наёмница целится и быстро поражает три мишени. По четвёртой промахивается — из-за строительного мусора её почти не видать. Но в следующую попадает. И ещё, потом торопливо перезаряжает барабан и больше не промахивается. Вновь перезаряжает и попадает по последней одновременно с… «Стоп! Время вышло! Следующая точка!» — кричит одна из бандиток. Ви улыбается, глядя на чистую стену. Еле-еле, но успела. Она направляется дальше, перезаряжая на ходу револьвер и хихикая всю дорогу до следующей точки. Забирается по ещё двум лестницам. Здесь всё то же самое: бандиты, мишени, стопка. Только на этот раз в ней налита водка. Ви мысленно извиняется перед Джонни, выпивая всё до капли. Алкоголь жжёт язык почти как дезинфицирующий спирт. Какой-то чувак пытается оспорить свой счёт, пока она стреляет по мишеням. Перед глазами слегка плывёт, но наёмница собирает все силы, фокусируется и не промахивается ни разу. Времени чуть не хватает, поскольку во время перезарядки она уронила пулю, и это стоило ей секунды. Однако, невзирая на лёгкую качку, она видит на стене всего один не подбитый портрет. Теряет хватку, и всё-таки могло быть хуже. Путь к третьей точке уже сложнее: нужно поплутать по коридорам, перейти по хлипкому самодельному мостику из жестяных листов, соединяющему соседние крыши. На сей раз её ждёт рюмка с ромом и одиннадцать мишеней. Щёки горят от алкоголя. Ви целится. Палец снова и снова спускает курок, руки неуклюже перезаряжают оружие, но она успевает поразить все цели вовремя. Её с криком поторапливают к следующей точке. Девушка слепо плетётся через лабиринт зданий, пытаясь посчитать свой результат и сколько нужно ещё, чтоб побить рекорд Уокера. Двенадцать плюс одиннадцать плюс одиннадцать равняется… тридцати одному? Вроде. Это ей надо поразить как минимум четырнадцать мишеней? На четвёртой точке их должно быть побольше. Она находится недалеко от того места, где расположились Уокер с капитаном. Приходится пройти через полуразрушенное здание, чтоб добраться до последней точки. Стопка текилы стоит наготове и… кажется, тут только десять целей. Они слегка плавают — больше, чем раньше. Побить Уокера больше не светит, но хотя б на второе место потянет, а это уже должно быть неплохо. Наёмница осушает рюмку тёплой — невзирая на ночную прохладу — текилы и начинает палить. И подбивает все портреты, а значит у неё теперь сорок одно очко? Или сорок два? «Время вышло! Всё, иди смотри результаты!» К тому времени, как Ви возвращается, из колонок играет уже другая песня «Самурая». Нетрезвой походкой она пробирается обратно, едва не падая пару раз, но в итоге удаётся добраться до пожилого капитана, или кто он для них. Уокер окидывает её неприязненным взглядом, девушке хочется верить, что она его побила. Ну или хотя бы не на последнем месте. Старый ветеран встаёт с дивана с планшетом в руках. Видимо, программа автоматически считает сбитые голографические мишени, и не нужно ничего считать в уме. «Ну чё, посмотрим… Первое место, — мужик смотрит на Ви. — Отрыв в два очка. Держи… Заслужила». Она удивлённо моргает, глядя на свои руки и лихорадочно пытаясь посчитать на пальцах. У Уокера было сорок три. А у неё одиннадцать… нет, двенадцать, плюс одиннадцать плюс… «Да ладно?! Быть того не может!» — орёт Уокер. Скорее всего, тоже неважно считает. У неё самой сложить так и не вышло, но блин! Зато вышло поставить его на место и получить новую пушку. Круто же. «Врать не буду, — говорит ей капитан, — я впечатлён. Знаешь, нам, на Шестой улице, такие девахи нужны. Ганнер будет рад с тобой пообщаться. Глядишь, и договоритесь о чём». Наёмница отвечает непослушными пальцами: «Очень щедрое предложение, но я пас. Просто хотелось выпить и утереть Уокеру нос». «Понял, — кивает тот. — Мы с тобой классно отрывались. Вместе пили. Но на улице это всё не будет иметь значения. Ты либо с нами, либо против нас». «Ладно… Но мне же можно ещё потусить и подоставать Уокера, да?» «Канеш, — он пожимает плечами и кивает в сторону винтовки на столе. — Приз победителю… И поздравления от Ганнера». «Вуу-хууу! НСША! НСША» «А теперь — пей до дна! Шестая улица! Шестая улица!» Все, кроме Уокера, начинают кричать и ликовать. Ви забирает призовую пушку. Винтовка слишком ярко раскрашена на её вкус, но испробовать стоит. Потом она переводит взгляд на дующегося в углу бандита. «Ни слова». «Говоришь, три раза был на фронте?» «Отъёбись, — он угрожающе тычет пальцем в её сторону. — Тебе повезло просто, вот и всё. В последнюю секунду меня опередила». «У вас в Шестой все такие хлюздики или только мне так везёт? Даже не знаю, кто хуже: ты или Бак», — жалуется она. Ну, хотя бы имя этого придурка можно показать жестом. «Да ну нафиг… Ты шутишь, что ли? — сердито рычит тот. Девушка слышит тихий смешок со стороны дивана, на котором раскинулся капитан. — Так это ты была?» «Ты про меня слышал?» — слегка покачиваясь, Ви приподнимает бровь. Алкоголь согревает даже в ночную прохладу. «Ага, типа того. Бака потом долго чморили, после того как ему челюсть сломала какая-то шмакодявка». «Хехе. Точно, трепаться он умеет, а вот драться не очень». «Уверена, что не хочешь к нам?» «Уверена. Но, пожалуй, пойду налью себе ещё», — она пожимает плечами и нетвёрдой походкой возвращается к столу с выпивкой. Тело ощущается невероятно лёгким. Девушка решает взять что-то полегче, чтоб продлить ощущения, но не нажраться, и берёт бутылку пива. Прихлёбывает прямо из горла, чувствуя приятное тепло во всем теле и привкус хмеля во рту. Сейчас самая приятная стадия, когда ещё не в говно, но окружающий мир уже не тяготит. Чувства притуплены, однако на утро она должна всё вспомнить. Ви выбирается из запутанного лабиринта зданий и лестниц, оставляя позади звуки музыки и веселящихся Шестых, отправляет байк в гараж своим ходом, а себе вызывает такси — обычное, дешёвое, с органическим водителем. До ближайшей станции метро отсюда идти довольно далеко, а Деламейн может не взять денег из-за того, что она помогает ему с личным делом. Через некоторое время подъезжает такси, наёмница успевает допить пиво, сидя в уголке, и выкинуть пустую бутылку в мусорку. Окно машины открывается и выглядывает водитель. «Ви?» «Да, я», — кивает она и забирается на заднее сиденье, вздыхая с облегчением от ощущения прохладного воздуха кондиционера на разгорячённой коже. «Едем в Уотсон, в одиннадцатую мегабашню, правильно?» — переспрашивает тот, просматривая детали поездки. «Верно». Он заводит мотор и выезжает на дорогу. Джонни появляется рядом под уже знакомый аккомпанемент помех, практически прижимается к левому боку и закидывает правую руку на спинку кресла, как раз за её плечами. Сквозь тонкую ткань кофты она ощущает тепло его тела. Ви сокращает оставшиеся между ними сантиметры, льнёт к нему и устраивается поудобнее, впитывая его тепло. Нос щекочет запах сигарет, пота, кожи и пороха. Алкоголь бежит по венам, плещется в желудке. Её охватывает приятная усталость, которой она не упускает случая воспользоваться, кладя голову ему на грудь. От тёплой кожи отделяет лишь тонкая ткань майки, цепочка жетонов все грозит зацепиться за волосы девушки. Она глядит на него из-под полуопущенных ресниц. Его щёки едва заметно зарумянились, краснота проступает даже под щетиной, а значит лицо самой Ви куда краснее. Мужчина сейчас без авиаторов и бронежилета, которые обычно редко снимает. Так что можно заглянуть в его тёмно-карие глаза и увидеть, как они отражают свет уличных огней. Рука уже спускается ниже, ладонь устраивается на её бедре. Кольца, браслет и мозоли на пальцах легко царапают кожу, и отсюда по всему телу расходятся волны томного наслаждения. «Ты часто бываешь в Ранчо?» — голос водителя выводит из транса, напоминая, что они не одни — за рулём есть человек. Джонни сухо смеётся, тянется дальше и запускает руку между её ног. «Не часто, — отвечает наёмница. Не хочется ему грубить, но, — Если по правде, я не особо люблю разговаривать. Ты ничего, но лучше я подниму перегородку и посплю, пока едем, лады?» «Не вопрос, подруга. Ты ведь платишь». Ви наклоняется вперёд, нажимает кнопку, и чёрная перегородка разделяет салон надвое. Рокер многозначительно смотрит на неё, когда девушка устраивается на прежнем месте у него под боком. «Поспишь?» «Ой всё, — сообщает она, кладя голову обратно ему на грудь. Хочется расслабиться и просто позволить ему себя трогать. Только одно не даёт покоя. — Ещё раз прости, что пришлось выпить водки». Лицо мужчины на секунду каменеет и ожесточается, рука на бедре напрягается, и Ви думает, что лучше было бы ничего не говорить. Упоминать об этом было не лучшей идеей, тем более в такой момент, когда они должны друг друга лапать. Однако извиниться в этой ситуации казалось самым правильным. «Пф. Тоже мне проблема. Просто забей», — непринуждённо говорит он, отмахиваясь. Повинуясь внезапному порыву, девушка тянется рукой вверх и проводит по его челюсти, чтоб разрядить атмосферу и направить её в прежнее русло. Она слегка задевает кожу ногтями, а большим пальцем мажет по разрумянившейся скуле; щетина мягко колет подушечки пальцев. «Ты покраснел. Тоже пьяный?» «И вполовину не так сильно, как ты, — отвечает Джонни, запуская пальцы ей между ног. — А, кстати, в какой ты кондиции?» Ви хихикает над вопросом. Даже будучи навеселе, она понимает подтекст. Это даже по-своему мило… ну, для Джонни. Порядочный мужчина всегда должен удостовериться в том, не перебрала ли партнёрша, чтобы действительно отвечать за свои решения, но к Джонни слово «порядочный» вряд ли применимо, так что это своего рода достижение. Ему всегда было сложно соблюдать границы. И если так рассудить, когда она натыкается на воспоминания о его пьяных любовных похождениях при жизни, рокер там всегда в стельку, как и его партнёры. «Ооо, — притворно тянет она. Из-за того, что наёмница уткнулась лицом ему в грудь, звук выходит приглушённым. Потом поднимает на него взгляд. — Неужели боишься мной воспользоваться?» Со стоном раздражения мужчина закатывает глаза и ощутимо щипает её изнутри за бедро. Укол боли заставляет Ви вскрикнуть и тут же зажать рот рукой в надежде, что водитель не слышал. «Я боюсь, что ты на утро мне весь мозг вынесешь». «О, мозг я тебе утром вынесу, — признаётся она. Вне всякого сомнения, Джонни найдёт способ её выбесить, — но это точно будет не поэтому». «Буду знать», — отвечает он, хватая её за промежность через шорты, крепко прижимая пальцы, отчего шов трётся об неё даже сквозь нижнее бельё. Наёмница вновь зарывается лицом ему в грудь, кусает его, прихватывая зубами кожу вместе с тканью, и старается вести себя как можно тише. Она стонет, ёрзает и стискивает бёдра от каждого движения его пальцев, сгребает в кулак его майку; трусики начинают намокать. Другой рукой Ви тянется к его ширинке — член уже крепко стоит в штанах. Джонни хрипло выдыхает, когда она обхватывает его сквозь кожу и крепко сжимает. «Бля», — коротко ругается он и резко меняет положение. Ви мелко дрожит, когда тот отнимает правую руку от её шорт и ведёт ладонь выше, сгребает в кулак светлые волосы. А потом тянет назад, вынуждая оторвать лицо от своей груди и посмотреть вверх. Стальная рука легко ложится на горло, Джонни накрывает её губы своими. Она хнычет в поцелуй. Для её уха звук выходит приглушённым его губами и языком, но неизвестно, как это слышит водитель, остаётся надеяться, что звуки тонут в шуме двигателя и музыке. Девушка отвечает, наслаждаясь прохладным прикосновением хромовых пальцев к шее, натяжением в волосах. Влажный язык проталкивается в рот, оставляя привкус его любимых сигарет. Между ног всё тянет без его прикосновений. Не прерывая поцелуя, Мужчина отпускает её локоны и ведёт руки ниже, обхватывает наёмницу за бёдра и начинает разворачивать в сторону. Она стонет от удивления, но по мере возможности помогает ему себя передвинуть. Позволяет повернуть себя и оттеснить назад, разрывает поцелуй, закидывает ноги на сидушку и прижимается спиной к двери, упираясь затылком в стекло, а лопатками — в дверную ручку. Джонни нависает над ней, без промедления устраиваясь между ног девушки, всем весом опирается татуированной рукой на кожаное сиденье между ней и спинкой. Металлические пальцы обхватывают Ви за подбородок, вынуждают поднять голову и ответить на поцелуй. По венам хлещет алкоголь вперемешку с удовольствием, эффективно согревая всё тело. Девушка покусывает его за губы, лишь чтобы ощутить зубами податливую кожу, запускает руку ему в волосы, накручивая на пальцы тёмные пряди, а у самой бегут мурашки от прикосновения прохладной руки и холодного стекла, так резко контрастирующие с жаром внутри, с раскалённой атмосферой в салоне. От недостатка воздуха перед глазами начинает плыть. Джонни не даёт дышать, в лёгкие не поступает ничего, кроме запаха табака. Он отстраняется, когда сам ощущает её дискомфорт через их связь. Ви инстинктивно усиливает хватку в волосах, удерживая его на месте и не давая отстраниться, чтоб можно было без труда дотянуться. Их покрытые испариной лбы почти соприкасаются. «Принцесса, расстегни-ка для меня шорты», — низко просит он, обдавая кожу горячим дыханием. От этой просьбы щёки наёмницы вспыхивают ещё сильнее. Она облизывает губы, чувствуя на них привкус никотина, и просовывает ладонь между ними. Разводит ноги шире и кое-как расстёгивает непослушными пальцами пуговицу, а затем и молнию на ширинке. Деним расходится, являя взору красные трусики. «Не знаю, получится ли у тебя- Чёрт!» Холодный протез пробирается в бельё, дразня чувствительные нервы. Ви бросает тревожный взгляд в сторону водителя, от души надеясь, что он ничего не слышал, ну или что ему хотя бы всё равно. Джонни весьма ощутимо кусает в шею и загибает стальной палец внутри, отчего она давится всхлипом и сильнее сгребает его волосы. Он отнимает губы от её кожи, но не отстраняется, зарывается лицом в шею, царапая бородой мягкую кожу. «Не отвлекайся, принцесса», — дразнит он, перетягивая внимание на себя. «Джонни…» — Ви выстанывает его имя, когда он глубже проникает прохладным грубым пальцем, так резко выделяющимся на фоне горячего нежного лона. Рокер шумно выдыхает у её горла, опять приникает губами к шее и прикусывает. Она обхватывает его ладонью за затылок, ещё больше ероша волосы, пока тот оставляет засосы вдоль шеи девушки. Другую руку Ви сжимает в кулак и закусывает костяшки зубами в попытке приглушить нарастающие стоны. Каждое движение пальца внутри отзывается в теле сладким электрическим разрядом. Ничего похожего ей до сих пор не приходилось испытывать. Холодный неровный металл пальца затрагивает выступающими краями чувствительные места глубоко внутри. Удовольствие стекается и скапливается внизу живота, напряжение нарастает. Она уже очень близко. Джонни оставляет влажную дорожку из синяков с одной стороны её шеи, борода докрасна раздражает тонкую кожу. К первому пальцу добавляется второй. Наёмнице приходится до боли прикусить собственный кулак, чтобы не вскрикнуть от ощущения натяжения внутри. Он проникает пальцами ещё глубже, и шершавый синтетический материал, из которого сделана тыльная сторона ладони, трётся о набухший клитор, задевая всё, что нужно. С очередным разрядом девушку ослепляет опустошающая белая вспышка наслаждения. Она прокусывает костяшки в кровь, сокращаясь вокруг его пальцев. «Да блять», — сквозь рёв в ушах до неё доносится приглушённый стон Джонни — рокер всё ещё уткнулся лицом ей в шею. Ви хихикает, как только осознаёт, что из-за чипа он кончил в штаны. «Ого, — приторно-сладким голоском тянет она. — От одного моего вида обкончался?» И едва не вскрикивает, когда за этим следует очередной болючий укус — на горле, должно быть, живого места нет. Мужчина отстраняется, она отпускает его волосы и морщится, стоит ему достать блестящие влажные пальцы из вагины. Джонни садится прямо и поднимает руку. Без его тепла становится неуютно. «Иди на хер», — огрызается тот, запихивает два стальных пальца в рот и с видимым удовольствием обсасывает. «Не делай так», — Ви хмурится. Лицо вспыхивает от вида смакующего её влагу рокера, словно это в порядке вещей. «Мои пальцы, сколько хочу, столько и буду облизывать, — парирует он, сердито глядя в ответ. — Чёрт, надо снова тебе отлизать». «Хватит нести хуйню». «Это не хуйня, просто в тебе каким-то образом уживаются шлюха с монашкой». «Я позволила трахнуть себя пальцем на заднем сиденье такси, — Ви откидывает со лба влажные пряди и садится на колени. — Я точно шлюха, Джонни». «Да ну?» «Ммхмм», — утвердительно мычит она, протягивая руку к его ширинке. Из его груди вырывается стон облегчения, когда Ви высвобождает из штанов перемазанный семенем пенис. Она обхватывает горячий увесистый ствол рукой у основания, белёсая жидкость липнет к пальцам. Девушка наклоняется и проводит языком по головке, слизывая кисловато-горькую сперму, чувствуя пот вперемешку с его собственным запахом. Джонни снова чертыхается, облокачиваясь на потёртое кожаное сиденье и забрасывая обе руки на спинку, и со стоном откидывает голову назад. Ви собирает языком семя, вылизывая его начисто, проглатывая всё до капли. Скользит губами по всей длине, водит пирсингом по венам, оставляя его влажным и блестящим, но уже от слюны. Стенки влагалища сводит с каждым движением языка, бельё и шорты намокли и противно липнут к ней. Грубые пальцы сгребают волосы и тянут, кольца цепляются за отдельные пряди: «Хватит дразнить. Бери глубже». На что она в очередной раз медленно проводит горячим языком от основания до головки. Хватка в волосах усиливается, Джонни тянет сильнее, отчего на глазах проступают слёзы. «Принцесса», — предупреждает тот — почти рычит. У Ви по спине бегут мурашки. «Мм?» — вопросительно мычит наёмница, скользя языком по члену. «Прекращай. Или я прижму тебя и сам выебу в рот». В ответ на эту угрозу внутри всё болезненно-сладко тянет, с губ слетает стон. Она стискивает ноги. Сейчас не то время и место — как-нибудь в другой раз. Сомкнув губы на головке, девушка постепенно опускается ниже, чувствуя на языке солоноватую кожу. Сбоку не очень сподручно, но она насаживается настолько глубоко, насколько может. «Вот умница», — рвано выдыхает Джонни. Ви всхлипывает в ответ на похвалу и начинает старательно двигать головой вверх и вниз. Он пропускает её волосы сквозь пальцы и ведёт шершавой ладонью вниз по спине; завязки на браслете скользят вдоль позвоночника. Мужчина останавливает ладонь на заднице, широким движением обхватывает булку и сжимает. «Сука, — стонет он, лапая её зад. — Весь день маячила передо мной своей жопой». Ви хнычет с членом во рту, мозг не способен концентрироваться ни на чём, кроме его прикосновений и вкуса кожи. Она усердно держит ровный ритм, описывая языком круги по стволу, хотя горло саднит, и челюсть тянет. «И не только передо мной. Заметила, сколько людей на тебя пялились? — тон становится напряжённым, словно звенит от сдерживаемой злости. Рокер отнимает руку от её задницы и звонко шлёпает. Она глухо вскрикивает. — Вот ебланы. Думали, им что-то светит. Бля. Не в курсе, что ты уже моя». Он крепко, до синяков сжимает зад Ви. Девушка вся подбирается, очень не хватает его пальцев внутри. А ещё лучше, если б его член был сейчас не во рту, а в ней. Пенис подпрыгивает и вздрагивает. Джонни вскидывает бёдра ей навстречу, проникая глубже в погоне за блаженством. С каждым толчком зубцы молнии впиваются в подбородок, она пытается удержать его таз на месте, но не может. «Вот блять. Этот рот мне идеально подходит», — он стонет, вбиваясь в её рот. Член в очередной раз подрагивает и заливает всё густой горькой спермой. Ви ощущает отголосок его оргазма, стенки вагины сжимаются, между ног всё скользкое от влаги. Недостаточно, чтобы кончить, но она вновь на грани. Девушка глотает так быстро, как может. Сперма обволакивает язык, такая же противная на вкус, как и прежде, но почему-то её это всё безумно заводит. Хочется больше, нужно больше, но даже своим захмелевшим рассудком она понимает, что скинуть шорты и трусы в такси будет не самой хорошей затеей. И словно в подтверждение этой мысли раздаётся громкий стук в перегородку. Ви вдруг понимает, что они остановились. «Приехали», — сообщает водитель. Девушка поспешно застёгивает шорты. «Спасибо», — отвечает она жестом, переводя за проезд и на чай. А во рту так и стоит привкус семени. Джонни посмеивается, глядя, как она выбирается из машины на парковку у своего дома. Прохладный ночной воздух лижет разгорячённую кожу. Так странно, даже забавно наблюдать, как рокер руками застёгивает штаны и выходит вслед за ней из такси, словно человек, а не призрак. А ведь мог бы просто исчезнуть и появиться. Хотя ожидаемо. Ви уже уяснила, что ему нравится отмечать её любым доступным способом: засосами или же спермой. Только до сих пор не ясно, почему так важно, чтоб они оставались на месте. Она захлопывает за ним дверь машины и торопливо идёт к лифту. Ей становится смешно оттого, что Джонни всю дорогу следует за ней по пятам; ботинки стучат по бетонному полу — не отстаёт ни на шаг. Стоит двери раскрыться, как она входит в лифт, разворачивается к нему лицом и нажимает кнопку своего этажа. Мужчина подходит ближе. И жадно набрасывается, припадает губами, вжимая её в стену кабинки. Кусает и тут же зализывает, помечает другую сторону шеи, до которой раньше не добрался. Стальные пальцы сжимают зад, татуированные ложатся на бедро. Ви стонет, откидывая голову на стену, и сгребает его майку руками, тянет на себя, чтобы хоть как-то удержаться. «Джонни», — жалобно тянет она. В пустой кабинке лифта стон кажется слишком голодным. Он прижимает девушку крепче и рычит ей в шею, звук отдаётся вибрацией в груди. У него опять стоит — член упирается в неё через кожаные штаны. «Взял бы тебя прям здесь, если б мог», — хрипло шепчет он в кожу. Ви пьяно хохочет, а внутренности сводит от возбуждения. «Да что ты. Ты б меня ещё в гараже нагнул, если бы я позволила». Он согласно мычит ей в шею и кусает за челюсть: «Тебе бы понравилось? Кинул бы тебя на капот и отодрал. Кто угодно бы мог увидеть». «Боже…» — воображение только подстёгивает возбуждение. С тихим звоном двери лифта открываются. Джонни рычит от досады, но отпускает её, а сам не отстаёт, когда Ви выходит из кабинки и идёт по коридору до квартиры. Отчасти хотелось бы быть настолько безбашенной, чтобы разрешить трахнуть себя ещё в такси или на парковке, чтобы уже не изнывать от желания. Она вваливается домой и быстро закрывает за Джонни дверь. Всё ещё непривычно относиться к нему, как к живому, будто ему нужно разрешение войти. Так он кажется реальнее, чем обычно. Наедине можно вообще забыть обо всём, об их ситуации, и притвориться, что он просто очередной парень из бара, которого она привела домой поразвлечься, а на утро выбросить из головы. Ви проходит в зал, на ходу сдёргивая через голову кофту, и отбрасывает ткань в сторону. Теперь грудь видна во всей красе. Джонни спешит к ней, кладёт руки на бёдра, и на миг кажется, что её вот-вот вновь утянут в поцелуй. Вместо этого он резко толкает девушку, и она приземляется задом на кровать, свесив ноги с края. Слава богу, не стукнулась ни обо что в полёте. Наёмница споро скидывает обувь, рокер уже тут как тут. Уперевшись ладонями в матрас по обеим сторонам от неё, он нависает сверху и наклоняется для очередного поцелуя. Ви приподнимается на локтях, задирает голову и подаётся навстречу. На какое-то время теряется в кусачем поцелуе, а потом мужчина отстраняется. «Снимай шорты», — требует он, шлёпая её по бедру. Чуть приподняв таз, она уже стягивает одежду за пояс вместе с нижним бельём, немного ёрзая в процессе, чтоб помочь себе. А когда заканчивает, отшвыривает шмотки, Джонни уже принялся целовать и кусать её шею. На коже расцветают новые засосы вдобавок к уже имеющимся. Обеими руками он вжимает её бёдра в постель и губами спускается к ключицам. Когда, вместо того, чтоб пристроиться членом ей между ног, мужчина опускается ниже, Ви вдруг понимает, что он задумал. На ум мгновенно приходит их первый раз. Она собирает в кулак волосы на его макушке и рывком тянет вверх, не давая прильнуть к своей груди. Джонни рычит и поднимает недовольный взгляд. «Что-Что ты делаешь?» «И на что это, блять, похоже?!» «Нет, Джонни. Достаточно прелюдий, выеби меня уже», — просит Ви. Он уже упоминал, что не прочь ей отлизать, но ей правда нужно ощутить его член внутри. «Хвалю за энтузиазм, принцесса, но сейчас я хочу зарыться языком тебе между ног». Девушка корчит недовольную мину, припоминая, чем всё закончилось в прошлый раз. Как она, закинув ноги Джонни на плечи, кончила ему в лицо прежде, чем он проник в неё членом. И как бы ни было хорошо, уже задрало, что он всегда получает своё, с этой мерзкой снисходительной ухмылочкой на лице. Ви сильнее тянет за волосы и садится, едва не касаясь своим лбом его. Окидывает мужчину суровым взглядом: тот, скорее, раздражён, нежели напуган — никогда не принимает её всерьёз. «Или ты меня трахнешь, или я найду кого посговорчивей», — она выдвигает условие и кладёт другую руку ему на шею, проводит большим пальцем по нижней челюсти. Надеется надавить на его собственнические чувства. Рокер в ответ скалится, от негодования раздувает ноздри и сжимает зубы, взгляд его темнеет. «Да неужели?» «Ага. Спущусь в бар, подцеплю первого, у кого есть член и попрошу выебать себя до беспамятства. — ехидничает она, царапая ногтем кожу. — А ты будешь дрочить в углу». Джонни бросается на неё, одновременно подхватывая девушку за зад и толкая его с собой вперёд — буквально складывает Ви пополам, закидывая её лодыжки себе на плечи. От неожиданности она взвизгивает под его весом, в такой позиции ноги оказываются прижаты к груди. Мужчина нависает над ней, прижимает к кровати всем телом, подоткнув под себя. Она чувствует уткнувшуюся между ног головку члена. И когда успел его достать? «Член мой захотела, шлюха?» — рычит он, отнимая одну руку от её бёдер. Ви ощущает, как член проходится по половым губам и безо всяких прелюдий толкается глубоко. Девушка вскрикивает. Даже будучи насквозь мокрой, ей нужно время привыкнуть, а он тем временем входит на всю длину. Под таким углом пенис проникает глубже, чем обычно. Ви впивается ногтями ему между лопаток, второй рукой обхватывает шею, чтобы держаться, словно за якорь, связывающий с реальностью. Голова плывёт от удовольствия и восторга, от ощущения наполненности внутри. «И что, сука, ты думаешь, кто-то ещё тебя так выебет? — рвано выдыхает он, отнимает от себя её руки и прижимает их к матрасу. — Ты забыла, чья ты?» Мышцы ног болят от натяжения с каждым новым толчком его бёдер. Квартиру заполняют звуки шлепков плоти о плоть. Расстёгнутая ширинка и болтающийся ремень больно дерут зад всякий раз, как Джонни проникает до одурения глубоко. Чёрная майка трётся о вспотевшую кожу её ног, холодные жетоны ползают в районе ключиц, зажатые телами. Напряжение внизу живота растёт, закручивается туже каждый раз, как он толкается в неё, погружаясь невыносимо далеко, задевая все чувствительные места, отчего у Ви перед глазами пляшут белые пятна. «Джонни, я…» — скулит она, даже не зная толком, что хочет сказать, лишь растворяется без остатка в чистом наслаждении. Чувствует, что уже на грани, и от этого становится неловко — всего несколько толчков, и она уже того и гляди кончит. Стон Джонни отдаётся вибрацией в груди, крепко прижатой к её бёдрам. «Вот именно, принцесса. Твоя щелка моя. Только я знаю, как с тобой обращаться. Блять!» Напряжения достигает накала, и разум поглощает чистый опьяняющий экстаз, прошивающий насквозь каждую клеточку. Девушка с криком кончает вокруг него, обволакивая член вязкой влагой, всё тело сладко сводит. В ответ её лоно заполняет горячая густая сперма, лишь больше усиливая и продлевая это блаженное состояние. Несколько капель просачиваются между их телами, стекают вниз по заднице. Лёгкие горят, горло дерёт от криков. Ви постепенно приходит в себя, всё ещё плохо соображая. Шквал удовольствия понемногу затихает до лёгкого бриза. Дискомфорт усиливается: натянутые до предела связки в ногах и бёдрах, боль в сверхчувствительной вагине. Даже стопы скрутило судорогой. «Чёрт…» — ругается рокер, переводя дух, и начинает отклоняться назад. Отпускает её запястья, оставляя на них синяки от пальцев. Без его тепла от прохладного воздуха в квартире становится зябко. Джонни отодвигается ещё чуть-чуть, наёмница всхлипывает, когда пенис внутри меняет положение и выходит наполовину, из неё вытекает новая порция семени. «Вот видишь? Несложно ведь», — она дразнится, довольная, что получила-таки, что хотела. Кажется, она нашла тот самый рычажок, чтоб заставить его быть с ней пожёстче. «Ага, — ухмыляется тот, щипая её за ногу. — Будешь должна мне». Ви озадаченно моргает и приподнимается на локтях, морщась от чрезмерной стимуляции: «Какого… Какого это хера я тебе должна? Ты только что в меня кончил! В смысле, я должна тебе?!» «Ты должна мне один куни, — мужчина смотрит так, словно ответ очевиден. — В следующий раз, когда скажу, будь готова скинуть штанишки и раздвинуть ноги». «А, ладно. Посмо- Ай!» — Ви взвизгивает, когда он полностью выходит, оставляя после себя пустоту. Сперма вытекает на постельное бельё. Джонни распрямляется у края кровати, не сводя глаз с её вагины. Ноги девушки по-прежнему согнуты в коленях, так что оттуда ему открывается тот ещё вид. Он скользит рукой по её животу вниз, затем по лобку. «В принципе, можно и сейчас. Ты и так уже подо мной, — он на пробу мажет большим пальцем по её набухшему чувствительному клитору. Прикосновение отдаётся как по оголённым нервам, она вскрикивает. — Хотя выглядит очень чувствительным, может быть больно…» Рокер прижимает палец сильнее, тело прошивает острой болью на грани наслаждения, Ви вскакивает и садится на край постели. От переизбытка ощущений на глаза навернулись слёзы. Шершавая подушечка показалась ей наждачкой. Это слишком. «Нет-нет-нет! — она перехватывает его руку и удерживает на месте. — Не надо, больно! В следующий раз. Обещаю!» Джонни сухо смеётся. Это козлина ещё смеет потешаться над ней. Потом поднимает перепачканные в сперме хромовые пальцы и подносит к её рту. «Открой», — коротко требует он. Ви поднимает на него мокрые глаза, раздумывая, хочется ли ей быть сейчас послушной. Тот выжидающе смотрит на неё голодным взглядом. Волосы взмокли и спутались, всё ещё полностью одет, за исключением расстёгнутой ширинки и влажного, вымазанного спермой члена. Головка раскраснелась — вне всякого сомнения, эта гиперстимуляция аукнулась и ему. На шее красуются несколько новых царапин. Тогда как Ви абсолютно голая, вдоль и поперёк усеяна синяками и засосами, с вытекающим между ног семенем. Совершенно нечестно. «Принцесса, упираться бесполезно». Ви дуется и с неприязнью глядит в ответ, но в итоге достаёт язык — никак не может не подчиниться беспрекословно. Стальные пальцы подхватывают её под подбородок, а большой нажимает на язык, размазывая по вкусовым рецепторам сперму и её влагу. Его вкус ощущается резче и сильнее, чем её собственный. Палец проталкивается глубже, водит по языку до тех пор, пока во рту не остаётся лишь привкус металла. Искусственная шершавая подушечка трётся о язык, хром цокает о стальной пирсинг. Наконец мужчина достаёт палец и напоследок проводит по её нижней губе. «Вот видишь? Несложно ведь», — он возвращает ей её же слова. «Завали», — Ви отбивает его руку. Джонни усмехается, когда она отодвигается подальше, морщась от мокрых пятен на простынях после секса, но сейчас нет сил ими заниматься. После выпитого спиртного и секса тело словно налилось свинцом. Она доползает до подушки, но не успевает лечь, как мужчина блаженно плюхается рядом. По его телу пробегает голубая рябь, но сам он не испаряется — исчезает только одежда, и вот рядом лежит взмокший голый рокер с сигаретой в руке. Теперь хорошо видно и шрамы, и татуировку на боку, и волосы на груди. Девушка закатывает уставшие глаза, устраиваясь поудобнее: «А теперь мы разделись. Ясно». «И как это понимать?» — Джонни поднимает брови. «Никак. Неважно». Она просто отмахивается — слишком устала, чтобы объяснять. Ви даже раздумывает, не отвернуться ли к стене, но она так вымотана, что энергии нет даже пошевелиться, не говоря о том, чтоб перевернуться.