Чувствуешь Солнце?

Тьма. Беспросветная, душная, вязкая тьма. Смерть без освобождения. Нет ни покоя, ни лёгкости, лишь беспомощность и непроглядная темнота без единого намёка на свет. Мгла вокруг сгущается, проникает внутрь, заполняет лёгкие, если они у неё ещё остались. Она мыслит, а значит существует, но в этой непроницаемой бездне сложно быть в чём-то уверенной. Она всё понимает, но будто бы не здесь, нет ощущения тела, даже руками-ногами не пошевелить. Темнота поглощает целиком, но без лёгких ни вдохнуть, ни задохнуться. Не закричать без голосовых связок, даже нет возможности открыть рот — его нет. Без тела нет возможности сбросить давящие оковы. Ни выхода, ни надежды, лишь страх и пустота. И удушающая тьма. Голова раскалывается от боли. Из-за острой вспышки Ви резко просыпается, заходится в приступе кашля. Во рту и в горле стоит тяжёлый железный привкус. Боль не отпускает, череп словно кто-то раскалывает ледорубом в попытке добраться до её разрушающегося мозга. Перед глазами плывёт от слёз, пляшут разноцветные пятна, от мира откалываются и преломляются отдельные пиксели. Кожу покрывает холодный липкий пот, и только лицо горит, резко контрастируя с остальными телом. Трясущимися пальцами она утирает нос, на подушечках остаются красные капли. Сбой в работе биочипа Ещё один. Опять. Лёгкие с трудом сражаются за глоток воздуха, и с каждым новым вздохом Ви отхаркивает кровь в ладонь. По горлу как будто прошлись наждачкой, вместе с кашлем наружу выходят красные сгустки. Девушка откидывает одеяло, слезает с кровати и нетвёрдой походкой идёт в ванную, спотыкаясь и харкаясь по пути кровью. «Ви…?» — доносится до неё низкий голос, но он кажется очень далёким, словно кто-то зовёт её из-под воды. Или это она тонет, сокрытая в глубинах, и лишь этот голос может проникнуть сквозь толщу пучины. Ви сжимает руками стойку возле раковины, размазывая кровь по столешнице, и пытается прийти в себя. Она прекрасно знает то место. Даже сквозь нестерпимую боль, заставляющую забыть обо всём, она помнит, о чём был сон — «Микоши». Воспоминания Джонни не дают покоя им обоим. А теперь и Джеки там. И, скорее всего, был там со дня своей смерти, с того самого дня, когда они украли его тело у матери. Все это время, пока Ви пыталась разобраться с тем, как спасти свою жизнь, он томился там. Проходил нескончаемые круги ада, покамест она развлекалась со своей опухолью головного мозга, шлялась по борделям и бухала с Шестой улицей. А друг переживал ужас и страх, запертый во тьме без возможности выбраться или позвать на помощь. В полной власти у корпоратов, разбирающих его на части ради информации. Лишь потому, что могут. Но это из-за неё Джеки там — до сих пор там. Потому что у неё нет плана по его спасению. Ви даже не знает, состоялись ли похороны, есть ли ниша в Колумбарии или нет. Стоило ему умереть в такси, как она ушла, бросила его. Она… Её рвёт желчью с хлопьями крови, в и так саднящем горле стоит горечь, между тем тело сотрясают рвотные позывы. Умывальник заливает желчь вперемешку с едой и кровью. Она судорожно дышит, горло и живот болят и содрогаются в новом угрожающем, но ложном позыве. Ви пытается выровнять дыхание, но каждый вдох приносит боль, будто кто-то льёт спирт на открытую рану. Она поднимает голову, впиваясь обгрызенными ногтями в керамическую раковину, но из зеркала на неё глядит не собственное отражение. Острые карие глаза Джонни смотрят презрительно, словно издеваются над её беспомощностью. И вот опять, она грязная и заблёванная, едва стоит, а тот насмехается над ней. Холодная металлическая рука ложится на плечо и пугает до усрачки. Наёмница отшатывается назад, пол уходит из-под ног. Широко распахнув глаза, она падает на спину и видит Джонни. Настоящего — её Джонни — а не того, из зеркала, так сильно напомнившего ей рокера, которого она видела в их первую встречу. Но сейчас перед ней тот Джонни, который помогал справляться с паническими атаками, смешил в те моменты, когда она готова была выть от отчаяния, отвлекал, когда было нужно — хоть и не всегда к лучшему. У этого Джонни взгляд чуть мягче. Он смотрит на неё, как на раненого зверя, присаживается на корточки и тянется к ней, но не касается. Можно подумать, что от его прикосновений её накроет. Отчасти кажется, что так и будет. Отчасти хочется притянуть его к себе и узнать наверняка. Хочется позволить ему помочь ей выкинуть из головы все мысли до единой. Забыть то место, что её ждёт, с чем придётся столкнуться — пусть только на время. Но это значит, что из-за него Ви ещё на одну ночь забудет про Джеки. И как долго она собирается так с ним поступать? Друг этого не заслужил. Он достоин гораздо лучшего отношения и гораздо лучшей подруги. Его мама должна была сделать всё как положено, исправить то, что Ви не смогла. Мама Уэллс не позволила бы ему сгинуть в забвении. Должны были быть похороны, ниша, что угодно. Даже если сама наёмница не участвовала, даже если его бледная тень сейчас страдает — его всё равно должны были проводить в последний путь. Хоть как-то. «Ви. Ви, я знаю, что ты меня слышишь. Ви! — повышает голос Джонни, наконец-то прорываясь сквозь пелену в мыслях, и замолкает на миг, когда видит, что на него обратили внимание. — Ты как?» Девушка лихорадочно трясёт головой, как бы пытаясь без слов сказать «никак», потому что сейчас не может сформулировать ничего членораздельного даже в голове. От тряски с лица слетают капельки крови и приземляются на плитку. Мужчина вздыхает: «Давай-ка мы тебя поднимем, умоем и уложим в кровать, а то ты-». «Нет-нет-нет», — она отрицательно качает головой, задирает край футболки и вытирает лицо, размазывая кровь по рисунку на ткани. Потом неуверенно встаёт на ноги и видит уже своё отражение в зеркале: лицо в крови и лохматые волосы. Надо идти. Нужно проверить. Собственными глазами увидеть, что другие сделали для Джеки то, чего Ви не смогла. Воздали дань его памяти. «Что- Что ты делаешь?» — спрашивает Джонни, наблюдая, как она, шатаясь, возвращается в комнату и начинает рыться в шкафу. «Мне надо идти», — сбивчиво отвечает девушка, доставая первые попавшиеся штаны — их и натягивает. «Ты только что чуть не захлебнулась собственной кровью. И куда это ты собралась посреди ночи в таком состоянии?» — вопрос звучит скорее с отеческим беспокойством, а не с претензией, какие она привыкла слышать от буйного рокера. «В Колумбарий, — отвечает она, обуваясь и как попало вставляя слуховые аппараты. — Хочу посмотреть на его нишу». Тот понимающе хмыкает и смотрит вслед направляющейся к двери наёмницы. Ви выходит в коридор и направляется к ближайшему лифту, тому, что ведёт на парковку. В голове лихорадочно бьётся единственная мысль: добраться туда и убедиться, что его проводили, что его помнят, что кто-то всё же позаботился об этом. А до тех пор, пока она не увидит своими глазами и не удостоверится, сохраняется ощущение, что друга никогда и не существовало. И что единственным напоминанием о нём осталась неполная энграмма в «Микоши». Девушка садится на «Кусанаги» и сперва напрягается, стоит Джонни материализоваться у неё за спиной, но она тут же расслабляется, почувствовав тепло и знакомый запах сигарет, а затем выезжает на улицу. Налегая на газ, Ви мчится по дорогам, лавируя между машин, проскакивая на красный. Город стремительно проносятся мимо, ветер треплет волосы, недовольные водители сигналят вдогонку и показывают факи, но ей плевать. На задворках сознания возникает вопрос: сколько из этих людей сейчас возвращаются домой после шумной вечеринки или едут в очередной клуб в поисках продолжения банкета, пока она с окровавленным лицом и призраком за спиной едет проверить, не увековечил ли кто её лучшего друга. Наконец наёмница с визгом тормозит у входа в Колумбарий, соскакивает с байка и начинает прохаживаться вдоль рядов с нишами в поисках нужного имени. Мечется вокруг колонн и между рядов, находит Эвелин, но не Джеки. Проходит в центр, туда, где располагаются более старые ниши, где она уже видела прежнее имя Джонни. Потом проходит к более свежим, которые стоят просто в поле. И не находит ничего. Она проходит по второму разу, обшаривает весь Колумбарий слева направо, тщательно проверяет каждую нишу сверху вниз на каждой колонне. И не находит ничего. Снова блуждает по рядам, читая каждое имя, но ни одно из них ей не знакомо. И не находит ничего. В небе уже занимается рассвет, но Ви так ничего и не нашла. Его здесь нет. Нет ниши Джеки Уэллса, ни одного упоминания — ничегошеньки. Как такое могло произойти? Почему никто о нём не позаботился? Девушка без сил опускается на землю за одной из последних колонн и закрывает лицо руками в попытке остановить жгучие слёзы. Не может быть. С этим сложно смириться. Джеки хотел уйти легендой. Чтоб его запомнил весь Найт Сити. Но по итогу у него нет даже ниши… Она прекрасно помнит это ощущение. Когда пришла в себя после выстрела в голову и обнаружила, что её просто выкинули на свалку. И если бы не биочип и Горо, то она бы там сдохла во второй раз. А потом Ви очнулась в мире, где после её смерти не поменялось ровным счётом ничего, жизнь просто продолжилась. И пришлось смириться с мыслью, что хоть она и жила, но не оставила след, будто её и не было. Джеки такого не заслужил. Кто-то должен был озаботиться этим вопросом. Даже если нишу ему не заказали, то похороны ведь точно провели. Какую-то церемонию. Быть может, сеньора Уэллс не хотела хоронить его в Колумбарии, чтоб он стал ещё одним именем из тысяч. Возможно… «Ты можешь позвонить ей и спросить», — предлагает Джонни, появляясь рядом вместе со снопом помех. «И что я скажу? — интересуется она про себя, внутренний голос звучит надломлено. — Здрасте. Знаю, что избегала вас как огня с того дня, как убили вашего сына, но не соизволите сообщить: как вы его похоронили? А то я страдаю». Рядом хрустит трава, и тёплый рокер устраивается под боком. Ви невольно придвигается ближе и прижимается к нему, вдыхая привычный запах его любимых сигарет марки «Морли». «Всё лучше, чем игнор». «Пфф, нет, не лучше. Лучшее, что я могу для неё сделать — исчезнуть из её жизни», — упирается она, запрокидывая голову и поднимая взгляд на Джонни. Выглянувшее из-за горизонта солнце бросает на него золотые лучи, выделяя более светлые акценты в его тёмных волосах и глазах. «Вряд ли она думает так же». «Ты её не знаешь…» «Нет, знаю. Через тебя, — он отметает её аргументы. — И она бы точно хотела знать, как твои дела, чем жить в неведении». «Из-за меня погиб её сын». «Её сын погиб из-за «Арасаки». Глаза щиплет от слёз, по щекам стекают мокрые горячие дорожки, когда она вспоминает, что в итоге стало с Джеки, где он сейчас. В этом адском месте. В «Микоши». Ви всё ещё трудно представить, что она из себя представляет. Понятно, что она где-то расположена, но где именно? Место, в котором всё началось и, по словам Джонни, там всё должно и закончиться. Он твердит, что все дороги ведут туда, но девушка не уверена. Пока что он единственный из всех, кого она встречала, кто знает о «Микоши». И Ви не до конца уверена, насколько можно ему верить. Даже учитывая, насколько они стали ближе, а они стали — это неизбежно, когда делишь одну голову на двоих. Тем не менее она не в курсе, чего мужчина на самом деле хочет: поквитаться и освободить своих бывших сокамерников по цифровой тюрьме или спасти девушке жизнь. Хотя Джонни настаивает, что одно другому не мешает. А вот в чём она абсолютно уверена, так это в том, что он, каким бы засранцем ни был, не заслужил всего того, через что ему пришлось пройти. Благодаря его воспоминаниям Ви смогла прочувствовать все прелести того места. И если Джеки там… «Иногда я всё чувствую, — мысленно сообщает она. Джонни смотрит на неё. — Когда ты вспоминаешь наяву или во сне… Ощущаю, как оно там… И мне- Если он и правда там, это из-за меня. Я его бросила, а теперь он заперт в этом месте, а я…» «Ты не знала. Пиджак скрыл это от тебя», — на этот раз в его тоне нет привычного яда, который появляется всегда, стоит разговору зайти о Горо. Наёмница переводит взгляд на траву, думая об этом жутком месте и том, что может чувствовать заточённый там Джеки. У Джонни по-прежнему нет никакого плана, да и у неё тоже. Остаётся лишь надеяться, что одна из ниточек в итоге приведёт их туда. Как он с самого начала и утверждал. Ви об этом раньше не особо задумывалась. Если в этом кроется решение её проблемы, то круто. Если нет, то и пофиг на эту «Микоши». Но теперь, когда она выяснила, что там Джеки. «Я не могу оставить его там. Надо… Надо его вытащить, во что бы то ни стало». «Так и будет, — уверяет твёрдым голосом Джонни. — Найдём «Микоши», спасём тебя, разнесём это место и освободим всех, кто внутри». Не зная, что ещё сказать, девушка кивает. Она готова. Если такова цена спасения Джеки, она сделает всё, что в её силах, даже если придётся объявить корпе войну. Такэмура её за это возненавидит, если до этого дойдёт. Шансов у неё мало, но ради Джеки Ви будет драться. Он того стоит. За него стоит сражаться. И хотя она не знает, что для друга будет означать свобода. Он умрёт? Обретёт покой? Или, если у них есть его энграмма и тело, значит ли это, что Джеки можно воскресить? Она понятия не имеет, слишком много «если», а вопросов больше, чем ответов. Ви только знает, что хочет помочь ему любой ценой. «Если б я только знала как». «Всему своё время». Она согласно мычит и кладёт тяжёлую голову Джонни на плечо, прижимаясь щекой к тёплой коже. Паника прошла, хотя на деле она ни на миг ни приблизилась к спасению друга и знает не больше, чем вчера. По-прежнему намерена слепо тыкаться во все двери до тех пор, пока «Микоши» сама на неё не выпрыгнет. По-прежнему не знает, почтил ли кто-нибудь память Джеки, а сама слишком труслива, чтоб спросить напрямую. Однако теперь они с рокером заодно — гораздо больше, нежели раньше, а значит Ви хотя бы будет тыкаться вслепую не в одиночку. Так себе утешение, но утешение. Хочет Джонни того или нет, но они пройдут этот путь вместе. До самого конца. И даже не хочется думать о том, что в их ситуации означает конец. Сейчас одно желание: спать. Отдохнуть бы, всего лишь минутку, отключиться и не думать обо всём этом пиздеце. А Джонни очень тёплый, и плечо у него удобное, несмотря на плотные мышцы и грязь, покрывающую кожу — так и тянет на нём отрубиться. Девушка начинает понимать, почему так быстро уснула рядом с ним, когда была под кайфом. «Нельзя здесь спать». «Можно, если ты не против». Какое-то время оба молчат. Ви щекой ощущает, как плечо мужчины то напрягается, то вновь расслабляется, и вдруг понимает, что, скорее всего, невольно поставила его в неудобное положение. Секс — это одно, но сидеть и вот так липнуть к нему без веской причины — совсем другое. И тем не менее сейчас у неё «трогательное» настроение, а его тёплое тело её успокаивает. Обычно наёмница не лезет обниматься даже к тем, кто очень симпатичен, и даже если очень хочется, а сейчас закинула голову ему на плечо, как будто так и надо. Словно и не было между ними всей той ругани и оскорблений. «И как, помогает?» — вдруг спрашивает он. Ви открывает глаза и, не отрывая головы от плеча, смотрит на него. Взгляд мужчины устремлён вдаль, не на неё. «Что именно?» «Ты спишь лучше, когда кто-то рядом?» Девушка утвердительно мычит, в нынешнем состоянии нет сил отрицать постыдную, но очевидную истину. «Ага. Я всегда сплю крепче, если не одна». «Это поэтому ты такая шлюха?» Она слегка опускает голову и со всей дури вонзает зубы прямо в его измазанный грязью бицепс. «Ёб твою мать, а, — Джонни одёргивает руку, и Ви с улыбкой тоже отстраняется, глядя на его лицо. — Я вообще не против, но не надо кусаться так, будто хочешь выдрать кусок». «Так тебе и надо». «Я тут пытаюсь задушевные беседы вести, манда ты», — хмыкает он, потирая плечо. Её собственное тоже чутка побаливает. Джонни, как обычно, преувеличивает, она даже до крови не прокусила. «Ты меня шлюхой обозвал». «Потому что так и есть, — упирается тот. — Не суть. Если тебе нужен кто-то рядом, когда ты спишь… Я, вроде, подхожу». «Ну да, конечно подходишь», — мысленно отвечает наёмница, пожимая плечами. Непонятно, к чему это вообще было сказано. Конечно же он подходит. Он тёплый, а её мозг воспринимает Джонни за живого человека. И он не убьёт её во сне — больше нет. По крайней мере, не умышленно. «Так и быть, порешали, — он дёргает плечами и чешет бороду. — Это тот ещё гемор, но что уж там». И до пустоголовой Ви наконец доходит, что в своей странной безразличной манере Джонни предлагает ей спать в одной кровати. Не трахаться, а просто спать рядом. Они и раньше так делали, но исключительно после секса. Только вчера переспали, но вместе не легли. А потом она проснулась от кошмара. Вне всяких сомнений, рядом с ним ей спится лучше. Только как-то непривычно осознавать, что с этого момента они будут спать в одной постели. «Тебе лишь бы найти повод залезть ко мне в кроватку», — шутит девушка, пытаясь понять подоплёку столь неожиданного предложения. Хоть началось всё и с обзывательств. «Ну может, — он вновь пожимает плечом. — Чем лучше ты выспишься, тем лучше я себя потом чувствую. А я, блин, крепче спал даже когда был под коксом». «Видимо, кокс был не очень». «Иди ты. Тебе-то откуда знать, ты чистый белый от муки не отличишь», — парирует Джонни. У Ви из груди вырывается тихий смешок, когда она видит, как уголки его губ ползут вверх. Она осторожно возвращает голову на прежнее место, прижимаясь щекой к отметине от своих же зубов. «Ну, мысль вроде не такая плохая. Мы ведь уже спали вместе». «Раз уж я для секса гожусь, то для этого тем более». Прижатая к боку мужчины, девушка вяло и отрешённо пожимает плечом и улыбается. Всё ещё нет сил подняться. Внутренности, как и прежде, леденеют при мысли о Джеки. Веки наливаются свинцом, она чувствует, как рядом шевелится Джонни. Большая тёплая ладонь хлопает её по спине, и от неожиданности Ви чуть не сваливается вперёд. «Подъём. Поехали домой, пока ты не отрубилась, и никто тебя не закопал за компанию». «Не так уж плохо я выгляжу». «Ты выглядишь, как я, когда опиздюлился в башне». «Отвали, — она со смехом пихает его и поднимается. Он прав в одном — в двух вещах, если считать «Микоши» — если Ви не поедет домой, то вырубится прямо в Колумбарии. — Поехали домой». «Давай». Еле переставляя ноги, Ви возвращается к своему «Кусанаги» и всю дорогу до дома зевает, с трудом держа веки открытыми. Джонни по своему обыкновению сидит позади спиной к ней, пока девушка едет кратчайшим путём в сторону своей мегабашни. Она заходит в квартиру и, зевая, скидывает ботинки, а стоит входной двери закрыться, следом за ними на пол летят джинсы. Ви идёт к умывальнику, вынимает слуховые аппараты и осматривает себя в зеркало. Слава богу, на этот раз оттуда на неё смотрит не насмешливое отражение Джонни. И он снова оказался прав, выглядит наёмница дерьмово. По носу, подбородку, губам и щекам размазана высохшая кровь. Ещё мешковатая домашняя футболка перепачкана в ржаво-коричневых пятнах. Волосы спутались. Ви включает воду и ждёт, пока поток смоет рвоту из умывальника, и, когда раковина выглядит поприличнее, умывает лицо холодной водой. Она даже не заметила, в какой момент зрение снова приобрело прежнюю остроту, а в висках перестало стучать. Приступ миновал. По крайней мере, этот. Что-то они зачастили в последнее время, это не может не беспокоить. Возможно, виной всему стресс и усталость, а возможно, она умирает быстрее, чем полагала… «Ты бы выпила сейчас свои колёса. Когда проснёшься, не вспомнишь ведь», — напоминает Джонни из комнаты. «Ты даже лучше напоминалки в телефоне», — мимоходом подмечает Ви, беря бутылёк с лекарством и набирая в ладонь воды из-под крана, чтоб запить. «Это потому, что ты её не настроила». Девушка хихикает себе под нос, выходя из ванной, и резко замолкает, увидев бесстыдно растянувшегося на кровати голого Джонни. Ну а когда у него была хоть капля стыда? Ви закатывает глаза. «Ты всегда спишь без ничего?» «А чего ты тут не видела», — пожимая плечами, отвечает тот. И да, всё так, но вот… «Нуу, кое-какие части мелькают чаще других», — она берёт телефон, чтоб проверить уведомления. «Ты сейчас о чём?» — Джонни поднимает брови. «Да просто… Ты снял майку, хотя не снимаешь её даже во время секса». «В курсе, что можно было просто попросить?» «Мне что, снова тебя укусить?» — сморщив нос, угрожает она, стараясь выглядеть убедительно. «Смотря куда, — опять ухмылка, — и как сильно». Ви поднимает глаза к потолку, перебирается через него с телефоном в руке, и рокер не упускает возможности ущипнуть её за зад. «Смейся-смейся, пока я тебе член не отгрызла». «Жестоко, — он с хитрой улыбкой пожимает плечами. — Хотя порка гениталий не то чтобы совсем не обсуждается…» «Господи». Она устраивается в постели рядом с ним и проверяет сообщения. И дуется, видя, что Горо так и не ответил на её предложение поесть вместе. Наёмница уже проверяла вчера после секса с Джонни и ещё раз после душа. Но по-прежнему диалог остановился на прочитанном сообщении от неё. Он прочитал его ещё вчера. «Что не так?» «Думаю, Горо меня игнорит…» — недовольно пыхтит она, теребя прядь. Почему он ей не ответил? Ви же не предложила пососать его член, просто поужинать вместе, что тут такого? Это же не оскорбление. Во всяком случае, в её понимании нет. Если б она и впрямь хотела переспать с ним, то просто спросила бы напрямую, хоть и уверена, что это был бы полный кошмар, который похерил бы всё. «О, нет, — сухо отвечает Джонни, возводя глаза вверх. — Молодец. Чувак просто сделал как лучше». «Ага, знаю… но неужто так сложно было ответить…» «Ты… Ты чё, блять, реально расстроилась?» — рокер подозрительно щурится, глаза мгновенно темнеют. «Чуть-чуть, — признаёт Ви. Остатки юмора с него как рукой снимает. — Успокойся, я просто хотела пообщаться. Блин, если ты так из-за ужина взбесился, что было б если бы я реально с ним переспала». Тёплые мозолистые пальцы ложатся на бедро и больно сжимают. От прикосновения девушка выгибается, неуверенная, чего хочет. Она практически без сил, но его рука на коже заставляет воображение свернуть совсем в иное русло. В тех местах, где он касается, тут же разливается жар и похоть. «Это после того, — с отстранённым видом рассуждает тот, словно и не касается её, — как перестал бы ржать, когда этот пёс попросил бы тебя вырядиться в Сабуро? Потому что по-другому у него не встаёт». «Хаха. Как смешно…» «А когда он закончит тебя разочаровывать, я сам за тебя возьмусь. Подомну под себя и выебу, чтоб не забывала, чья ты», — провоцирует Джонни, крепко сжимая её за внутреннюю поверхность бедра и ведя руку выше, так и норовя прикоснуться к промежности. «Насчёт этого можешь не волноваться», — Ви сжимает бёдра вокруг его кисти, то ли чтобы не дать пробраться выше, то ли чтобы подстегнуть его. «А чё так?» «Во-первых, я точно уверена, что не в его вкусе, учитывая все эти его придирки и то, как он от меня морозится. А во-вторых, как бы мне ни нравилось тебя бесить, нельзя заставлять тебя спать с теми, кто не нравится, — признаёт она, пожимая плечом и убирая телефон под подушку. — Против Мередит ты не возражал, а с тем чуваком ты просто письками мерился. Но Горо тебе неприятен, так что… не буду вынуждать». Мысли путаются и разбегаются, пока она пытается сформулировать свою точку зрения. Не хорошо принудительно втягивать Джонни в половой акт, участвовать в котором он не хочет. Они всё обговорили до секса с Мередит, и тот был не против. В баре же Ви подцепила какого-то левого парня, а Джонни было по кайфу только оттого, что он лучше. И тут она понимает, что с самого начала их эпопеи, те двое были единственными, с кем она спала. Не считая Джонни. А с тех пор, как они начали с ним трахаться, она вообще не спала ни с кем другим. Странно. Да, биочип добавляет ощущений, но Ви никогда не занималась сексом с одним и тем же человеком столько раз подряд. Джейк и Сесилия были её регулярными партнёрами, но она их всё время чередовала, да и в промежутках были фанарные ребята. Это как-то непривычно. Почему из всех людей именно Джонни Сильверхенду чисто случайно удалось добиться от неё такой самоотдачи? Это всё чип. Обратная связь. К тому же с ним всё стало проще. Удобно, когда нужно, иметь под рукой хер, и не надо никуда идти, с кем-то знакомиться — мужчина всегда рядом. «Я понял, к чему ты, — рокер пожимает плечами, его губы расползаются в усмешке. — Моя пизда. И я решаю, кому она достанется». Наёмница со стоном закатывает глаза: «Всё, я ложусь спать». Отодвинувшись от его руки, она разворачивается лицом к стене и собирается спать. Рокер шумно и разочарованно вздыхает. Пока она удобнее укладывается на подушке и шарит рукой в поисках одеяла, ощущает спиной его обжигающий взгляд. Конечно, он ожидал другого, они оба возбуждены — Ви это чувствует. Но так будет лучше. С таким уровнем энергии она не в состоянии сейчас заниматься сексом, а лежать бревном и уснуть в самом разгаре — не вариант. Надо сперва выспаться, и уже потом… Матрас позади прогибается, разные руки обнимают её со спины. Тёплая ладонь пробирается под талию, шершавые пальцы ложатся на бедро спереди, а прохладные стальные ныряют под широкую футболку, посылая стайки мурашек по коже. Джонни грудью прижимается к её спине, жар его тела чувствуется сквозь тонкий синтетический хлопок. Шею обдаёт горячим дыханием, борода и длинные волосы щекочут плечо, которое выглядывает из огромного ворота футболки. «Джонни… — когда металлические пальцы легко задевают кожу под грудью, она выстанывает его имя, словно предупреждение. — Я тут пытаюсь уснуть. В этом был весь смысл». «А я своими пальцами пытаюсь помочь. После оргазма ты вырубишься мгновенно», — шепчет Джонни у самой кожи и начинает пробираться пальцами под резинку трусов. Несмотря на ограниченные возможности энграммы, он спокойно может пробраться под свободную одежду. Сама Ви тоже немного помогает, комкает в кулаке кофту и задирает ткань выше, машинально вжимаясь в него задницей. Джонни в ответ вскидывает бёдра навстречу и стонет, стоит полувставшему члену потереться о неё сквозь одежду. Горячий ствол ощущается даже сквозь бельё и футболку. «Если я сейчас не усну, то в итоге просплю весь день…» — бормочет она в вялом протесте, лишь бы позлить его, и чувствует спиной рык раздражения, рвущийся из груди. «А что? Какие-то планы на вечер?» — издевается тот в ответ. Ви хмурится в ответ на эту колкость относительно несостоявшегося ужина с Горо. Она тычет его локтем под рёбра, старый паразит кряхтит от внезапного удара, и девушка чувствует отголосок боли в своём боку. «Отвали», — бурчит она, извиваясь от прикосновений, тщетно пытаясь закрыть глаза и заснуть, но его руки неумолимы. Джонни притягивает её ближе. «Иди сюда. Сейчас ты обо всём забудешь», — низко обещает он. От звука голоса девушка ёрзает сильнее. Серебряная рука пробирается выше и обхватывает левую грудь. Ви резко выдыхает от разительного контраста температур тёплых синтетических мышц и холодного металла. Сосок мгновенно набухает под подушечками пальцев, сталь звякает о пирсинг, когда он дразнит и сжимает её грудь. Девушка кладёт ладонь на его запястье поверх футболки, чувствуя твёрдый металл, и оттягивает ткань выше, оголяя бёдра и попу. Мужчина стонет ей в ухо, когда член касается голой кожи, трусики ведь не особо много прикрывают. Перепачканная смазкой головка размазывает вязкую влагу по заднице. Между ног растекается огонь, стоит его правой руке скользнуть под нижнее бельё. Он обхватывает ладонью её промежность прежде, чем раздвинуть пальцами скользкие половые губы, и на пробу трогает горячее лоно. Ви приглушённо стонет, когда пальцы легонько мажут по клитору. Шершавые подушечки вычерчивают ритмичные круги по чувствительным складкам, пружина возбуждения внизу живота раскаляется и скручивается тугими кольцами с каждым движением его пальцев. «Джонни…» — наёмница хнычет, не слыша себя, не в силах сдержать стоны. Слышит только его дыхание и влажный звук, с которым его пальцы доводят её до исступления. Веки плотно закрыты, в носу ощущается запах табака и пота — Джонни захватил её всё внимание. «Вот так. Я всё сделаю», — хрипло говорит он. Простое обещание, без снисхождения и оскорблений. Крепко стоящий пенис трётся о зад. Рокер увеличивает темп и нажим. Ви рвано дышит, растёкшись безвольной лужицей в крепких руках, пока он играется с ней. Горло сохнет, напряжение нарастает с каждым новым кругом. Твёрдый член упирается сзади меж сведённых бёдер, сразу под попой, а потом проталкивается между ними. Перепачканная смазкой кожа облегчает путь, ствол проскальзывает свободно. Она ёрзает от каждого толчка, головка то и дело задевает её прикрытую бельём вагину. Движения становятся быстрее, сбивчивее. Хромовая рука всё ещё обхватывает грудь, но уже не сминает, а просто крепко держит, прижимая ближе, пока он вбивается промеж её стиснутых ног. Пальцы правой руки ни на секунду не перестают торопливо ласкать её, напряжение нарастает и нарастает. Горячая смазка покрывает кожу. Джонни не сбавляет ритма, с каждым движением задевая её сквозь трусики. В сочетании с настойчивыми пальцами, всё это подводит её к самой грани. И сталкивает вниз. Пружина резко распрямляется, посылая во все уголки тела чистейший экстаз. Все мышцы напрягаются, Ви кончает в его руках. Из груди вырываются стоны и всхлипы, она уверена — чувствует вибрацию в горле, только не знает, что именно кричит. Джонни отрывисто выдыхает ей в затылок, член между ног сокращается, и мужчина кончает в унисон с ней, заливая густой тёплой спермой низ живота, бёдра, бельё. Какое-то время оба лежат без движения и приходят в себя после оргазма, тишину нарушает лишь их тяжелое дыхание. Рокер всё ещё обнимает её сзади и дышит в шею. Девушка стонет, едва он достаёт руки из её трусов и из-под футболки. Ви ждёт, что тот захочет трахнуть её, уже готова сдвинуть трусики в сторону. Пенис всё ещё зажат между перепачканных бёдер и касается промежности. Но Джонни отстраняется и перекатывается на спину. Без его объятий сразу становится холодно и пусто. «Теперь ты влёт уснёшь». Наёмница сжимает скользкие от возбуждения и его спермы бёдра. Что-то не так. Этого не хватило, она уже так привыкла после секса с ним ощущать лёгкую тянущую боль во влагалище и сперму внутри. Единственный раз, когда он в неё не кончил, был тот секс с незнакомцем из бара. Нет, так она точно не заснёт. «А, чтоб тебя», — ворчит Ви себе под нос, переворачивается и садится на кровати, чтобы стянуть трусы. «Какого-, — она проворно закидывает на него ногу и садится сверху. — Чёрт, Ви». С губ мужчины срывается гортанный стон, едва член касается её бёдер, скрытых теперь под безразмерной футболкой. Она упирается руками ему в грудь для устойчивости, чувствуя ладошками тёплую кожу и волосы на теле. Шершавые пальцы тут же ложатся ей на бёдра, Джонни поднимает на неё взгляд — радужка, опоясывающая зрачок лишь тонким ободком, в утреннем свете кажется светлее и теплее. В тёмных глазах плещется похоть, длинные волосы разметались по подушке. Девушка пробегает руками по его телу, зарывается пальцами в тёмные волоски, царапает ногтями татуировку на боку, теребит серебристую цепь жетонов, лежащих на груди. «Мудила», — сварливо сообщает Ви, ненавидя эту жажду, потребность в нём. Оба данных определения слишком скудные и не отражают того бешеного притяжения, что она испытывает. Быть может, не существует в мире подходящего слова. Чёртов чип. Это всё он виноват, потому что ничто больше не способно заставить её желать кого-то так сильно. «Что я сделал-то?» — насмешливо интересуется рокер, его губы трогает лёгкая улыбка. Бесят эти ухмылочки, а особенно, когда они так похожи на настоящую, искреннюю улыбку. Бесят неимоверно, но есть в них что-то притягательное. Учитывая, сколько он курил и бухал при жизни, странно, что зубы не пожелтели. Щёки розовеют. Ви дует губы и пытается не смотреть в его дурацкое лицо, а заодно придумать, как объяснить, что она хочет и почему расстроена, но при этом не выставить себя на посмешище. Вряд ли получится… «Заявляет права на мою пизду, а сам даже не выебал её как следует…» — бубнит наёмница, тянется рукой под полы майки, обхватывает пенис рукой — Джонни стонет от прикосновения её пальцев — и пристраивает его между ног. «Что ты-, — она опускается на него, хватая ртом воздух от распирающего ощущения внутри. — Блять, Ви. Чёрт возьми». Стиснув зубы, мужчина откидывает голову на подушку, мозолистые пальцы сильнее впиваются в бёдра. Ви опирается руками на его грудь, чтоб не упасть, приподнимается и насаживается на ствол. С каждым движением таза член проникает очень глубоко, задевая внутри все нежные фибры, подводя всё ближе к новому оргазму. После первого прошло всего ничего, и там всё по-прежнему весьма чувствительное. «Ах, блять», — скулит она, не прекращая двигаться, и зарывается ногтями в кожу на его груди, стараясь оставить следы. Джонни удерживает её за бёдра, помогает подниматься и опускаться, вскидывая таз в ответном ритме. «Так изголодалась по моему члену, принцесса, — издевается он, не сбавляя темпа, — что пальцев тебе не хватило?» Ви проглатывает стон, от его слов внутри всё сжимается. Благодаря чипу она без наушников слышит тот хлюпающий звук, с которым он проникает и выходит из неё, и шлепки плоти о плоть. Стыдно признать, но она уже невозможно близко. Закусив зубам нижнюю губу, девушка старается довести себя до края, ей просто необходимо кончить ещё раз и почувствовать, как он кончает в неё. Каждый толчок отзывается глубоко в теле, подводит невыносимо близко к грани, но не пересекает её, заставляет испытывать невероятное удовольствие без самого оргазма. На глаза попадается капля пота, стекающая по шее Джонни. Ни секунды не раздумывая, она припадает губами к его коже и присасывается, вдруг понимая, как редко ей выпадает возможность пометить рокера — обычно именно он оставляет на ней засосы. Язык скользит по солёной грязной коже, потом в ход идут зубы. Ви сильно прикусывает его шею, втягивает кожу в рот в попытке заглушить рвущиеся из груди стоны, уже не пытаясь двигать бёдрами — Джонни всё делает сам. Затем, оставив синяк в одном месте, переключается на другое. Наобум присасывается к шее, плечам, горлу, груди без какой-либо последовательности — просто хочет разукрасить его так же, как он всегда делает с ней. Она запускает руку между ними, находит под футболкой перепачканный спермой клитор и массирует чувствительный бугорок, чтобы помочь себе достичь пика. Мужчина шумно втягивает воздух сквозь зубы, когда ощущение передаётся ему через петлю обратной связи. Ви отрывается от его покрытой синяками кожи, блестящей от слюны. «Блин, Джонни… Пожалуйста, кончи в меня…», — шепчет девушка, уткнувшись ему в шею, ёрзая на нём и не прекращая ласкать себя пальцем. Из его горла вырывается низкий стон, хватка на бёдрах усиливается, толчки становятся жёстче, хаотичнее. «Вот так, принцесса. Проси, чтоб я кончил в тебя», — хрипло выдыхает он ей в ухо, ускоряясь и перехватывая руками её за задницу. «Пожалуйста, прошу тебя», — мямлит Ви, от души надеясь, что звучит это не столь жалко, как кажется. С очередным толчком и кругом пальцев по клитору напряжение отпускает, вместе с тем накрывает ослепляющая волна удовольствия, прошивающая каждую клеточку. Она кричит, зарывшись мужчине в шею, и извивается, пока Джонни кончает в неё, а стенки сжимаются вокруг его члена. Пальцы оставляют синие отпечатки на попе девушки, пенис подрагивает, заполняя её до отказа тягучей спермой. Острая вспышка сменяется томным наслаждением, пот начинает остывать на разгорячённой коже, но внутри, между ног по-прежнему тлеют пожары. Лёжа на нём, наёмница обмякает и постепенно выравнивает дыхание, вдыхая запах его потной кожи, ощущая телом дорожку из коротких волос. Глаза закрываются, с каждой секундой становится всё труднее держать веки открытыми, усталость берёт своё. Джонни пару раз хлестко шлёпает её по жопе. Слава богу, что не стальной рукой. Лёгкая боль заставляет застонать и поёжиться. «Ну как, теперь сможешь уснуть?» — спрашивает тот. Ви открывает глаза и понимает, что чуть не отрубилась прямо на нём, с членом внутри. Из последних сил она садится и кивает головой. От криков горло пересохло, тело будто свинцовое. Из-за резкой смены положения пениса в её чересчур чувствительной вагине, девушка едва не всхлипывает. Она приподнимает футболку и осматривает место, где они всё ещё сливаются воедино: белёсое семя заливает теперь их обоих. Взгляд Джонни устремляется туда же, Ви чувствует, что он прикован туда, где его член исчезает внутри неё. Наёмница отклоняется назад и привстаёт, прикусив губу, чтобы сдержать непроизвольные стоны, когда член выскальзывает, оставляя вместо себя тянущее ощущение пустоты. Сперму ничего не удерживает внутри, и она проливается наружу, стекая по ногам обжигающими струями. «Бля», — с придыханием матерится Джонни. Ви не сводит глаз с лежащего на спине рокера. Взмокшие волосы спутались, на плечах, груди и шее красуется коллекция синяков, красные полосы от ногтей на торсе. Взгляд затуманен наслаждением и всё ещё направлен ей между ног, где он только что основательно поработал. «Вот так она должна выглядеть каждый раз, когда ты закончишь», — она кое-как формирует в голове эту мысль и тут же жалеет, потому что прозвучало не очень. Словно она какая-то отчаявшаяся ненасытная девчонка, которой жизненно необходимо, чтоб он каждый раз кончал в неё во время близости. То есть, во время секса. Это слово лучше передаёт то, что происходит. Ничего из того, чем они занимаются, не похоже на близость. Это определение слишком личное, слишком нежное. Как и притяжение. Оба эти слова не имеют отношения к ним, поскольку их секс слишком агрессивен. Ви окончательно слезает с Джонни и вольготно плюхается рядом на своё прежнее место, сгорая от стыда из-за собственных слов и мыслей, что за ними последовали. Лёжа спиной к нему, она старается спрятать пылающее лицо. «Буду иметь в виду, — усмехается тот, как будто глумится над её вышедшими из-под контроля желаниями. — Поспи, принцесса». Однако ни в его словах, ни даже в излюбленном прозвище нет ни следа на насмешку — фраза прозвучала на удивление серьёзно. Наёмница прижимается спиной к его разгорячённому, липкому от пота тёплому боку и закрывает глаза. «Спокойной ночи», — говорит она про себя, хоть и понимает, что уже давно утро. Ви зарывается лицом в подушку и льнёт спиной к нему. Уже и её кровать, и она сама пропахли им насквозь; между ног приятно тянет. Девушка не замечает, как засыпает. Будит её вибрация из-под подушки, под головой что-то часто и оживлённо подпрыгивает. Не понимая, что происходит, Ви открывает глаза и моргает. На оптике висит уведомление о входящем смс. Она пытается окончательно сморгнуть сонную пелену с глаз и вынырнуть из объятий сна. Если это опять фиксер со своими машинами, она завопит. Спиной наёмница ощущает тепло Джонни. Под подбородком тоже что-то мягкое и тёплое — Нибблс свернулся калачиком, пока она спала. Ви поворачивается на кровати и натыкается на рокера, чешет кота за ушами, а сама приходит в себя. Мозг постепенно включается, и до неё доходит имя отправителя. Это Сандра Дорсетт. Вот только быть того не может. На ум не приходит ни одной причины, по которой корпоратка, спасённая ими с Джеки от Мусорщиков, может ей писать. Как правило, наёмнице не приходится иметь дело с последствиями своих заказов. Она вытаскивает человека, передаёт его фиксеру, клиенту, врачам или кому там нужно его передать и на том всё. Остаётся только надеяться, что с ними будет всё хорошо. После спасения БагБер пообщаться с раннершой так и не довелось, однако из третьих рук Ви узнала, что с той всё в порядке. И неизвестно, что стало с киберпсихами, которых она вырубила, с той Шельмой, которой она вколола стимулятор на складе, или с парнем, сидевшим в контейнере. А ещё, хоть это и не было заданием, неизвестно, что стало с теми людьми, привезёнными для Дзётаро, которых она нашла полуживыми на погрузочной площадке. Девушка делает всю грязную работу, но в итоге не знает, как дальше складывается судьба спасённых ею людей. Но вот, Сандра сама написала. Ви достаёт из-под подушки телефон, переворачивается на живот и открывает сообщения. Нибблс понимает, что его нагретое тёплое местечко пропало и перепрыгивает через неё, а потом и через Джонни, чтоб погреться на подоконнике на солнце. Мужчина рядом с ней сонно мычит и перекатывается на бок, ближе к ней. Ви пару секунд рассматривает его, лежащего в солнечном свете, бросающем лучи лишь на половину тела. Кожу по-прежнему покрывают красные царапины. Веки разлепляются, и на долю секунды тот окидывает сонным, испуганным взглядом помещение, потом находит её и заметно расслабляется под яркими лучами. Так и тянет протянуть руку, чтобы коснуться его бороды, какая-то неведомая сила подталкивает её к нему. «Дай человеку палец, он всю руку откусит…» — тянет он хриплым ото сна голосом. Девушка распахивает глаза и напрягается. Он что, уловил её мысли? Думает, что она собирается его пожамкать, когда не следует? Когда они не собираются заниматься сексом или причинить друг другу боль. Что пытается посягнуть на личное. Может и так, только Ви же ненамеренно, просто… «Это же та тёлка, которую ты спасла от Мусорщиков?» — Джонни продолжает мысль, и до неё доходит, что тот имел в виду Сандру. Рокер с кривой ухмылкой прикуривает, и выдувает дым в потолок. Сандра Дорсетт: Привет, это Сандра Дорсетт, ты меня спасла от Мусорщиков. Мне показалось, тебе можно доверять. Мне надо вернуть одну вещь. Я заплачу, но вопрос деликатный, поэтому я бы лучше обошлась без фиксера. Мусорщики, видимо, вытащили мой модуль памяти. Он был подключён к Сети, поэтому я его отследила, и они пока ничего не заметили и не отключили его. Отправляю координаты. Позвони, если его найдёшь, я буду очень благодарна. P.S. Там конфиденциальные файлы. Надеюсь, ты не станешь их открывать. «Бля, целая поэма длиной с Женевскую конвенцию», — бурчит мужчина. «Без понятия, что это». «Иногда мне кажется, что я реально вытрахал тебе все мозги». «К сведению, я была туповата и до нашей встречи, так что…» — Ви показывает ему язык и улыбается, когда тот с тяжёлым вздохом поднимает глаза к потолку. Она выводит на экран координаты, прикреплённые к сообщению. Вроде бы всё довольно однозначно. После того случая с Мусорщиками Сандра решила обратиться к ней с таким деликатным вопросом, поскольку больше никому не могла доверять. Что не может не радовать. А потом Ви проверяет геометку и хмурится. «Ка…кого…?» «М?» «Судя по координатам, модуль памяти здесь…» — сощурив глаза, девушка пытается понять, куда именно указывают координаты. Возможно, она рядом, но на другом этаже? Но разве в этой мегабашне есть логова Мусорщиков? «Ты её обчистила, пока та была в бессознанке?» «Она была голая, сложно было что-то там обчистить, если, конечно, она не запихала этот модуль в свою щелку», — защищается она, закатывая глаза. Ви же не настолько конченная. Да, Сандра — корпоратка, и наёмница это знала, но если б на той была одежда и карманные деньги, тогда, возможно… Бросив напоследок взгляд на разукрашенного засосами Джонни, Ви неохотно садится в кровати. Нет времени наслаждаться видом и ещё больше раздувать его самооценку, нужно оперативно разобраться, в чём дело. Поэтому она просто перелезает через него и идёт по следу модуля. Трекер приводит её к большому чёрному рюкзаку, который она таскает с собой на работу. И чего в нём только нет: запасные магазины, ножи, аптечка, стимуляторы, парочка гранат в боковых карманах и косметичка, даже дубинка с гвоздодёром торчат. Всё необходимое и всё, что подворачивается под руку на заказах, Ви складывает туда. В поисках нужного ей модуля, она открывает все отделы, перебирает кучу разного барахла и наконец находит его. «Во бля. Теперь вспомнила». «Значит, ты всё же заглянула к ней в щелку», — полувопросительно говорит Джонни, даже не глядя на неё, и делает затяжку. «Нет, придурок. Помнишь Мусорщиков в подвале у того рипера?» — спрашивает она, теребя модуль в руках. Как тесен мир, ведь изначально она пришла туда по другому делу и случайно наткнулась на некий модуль. И Сандра даже не догадывается, что её драгоценная информация лежит в целости и сохранности уже… А сколько прошло дней? «Ви, ты, может, удивишься, но мне правда срать на твои заказы». «То есть ты не помнишь, потому что уже старый и память у тебя херовая. Ясно», — подкалывает она, пытаясь посчитать дни в уме и понять, сколько прошло времени. Но в итоге сдаётся и открывает календарь в телефоне. «Кто бы говорил. Сама не помнишь, что вчера ела». Девушка вновь высовывает язык: «Хоть тебе и срать, но я нашла модуль в том подвале. Всё хотела в него залезть, но руки не дошли». «Почему?» «Ну… — Ви хорошо помнит тот день, особенно благодаря тому, что произошло позже. — Отвлеклась чутка. Это… это же тогда ты обкончал меня на парковке у мотеля». «А. Блин. Это ж было… сто лет назад» — Джонни озвучивает её собственные мысли. Кажется, что это случилось вечность назад. До «Облаков», до Фингерса, до спасения Эвелин и до её самоубийства. До встречи с Одой. До того как Джонни упомянул Альт и «Микоши». До знакомства с Панам, до крушения ави, до смерти половины клана Альдекальдо, до допроса Хелльмана, до его неутешительного вердикта. На тот момент у неё даже Нибблса ещё не было. Столько всего случилось с того дня. И всё же… «И двух недель не прошло». «Да ну?» «Тринадцать дней. С той ночи прошло всего тринадцать дней. А со встречи с Горо в «Дайнере Тома»… всего девятнадцать? И… меньше двух месяцев после налёта на «Компэки»?» Мозг с трудом принимает эту информацию. Кажется, что что-то здесь не сходится. Ви тупо пялится в календарь, словно ждёт, что между сентябрём и октябрём внезапно появится ещё месяц. Или целых пять. Налёт был в конце августа, в день годовщины подрыва старой башни — данное совпадение она по-прежнему предпочитает игнорировать. А сейчас начало октября — практически середина. С того дня, как она вставила чип за ухо и Декс её застрелил, не минуло даже двух месяцев. Наёмница вспоминает, как ей казалось, что дни тянутся бесконечно и ничего не происходит, что они застряли на месте безо всякого прогресса. А сейчас она понимает, столько всего случилось за каких-то пару недель. Пока, к сожалению, безрезультатно, но видеть, как жизнь меняется в мгновение ока, такое слегка… обескураживает. И месяца не прошло, как Джонни пытался её убить. Она тогда боялась спать и занимала себя бесконечной работой на вызовах. От этой мысли в груди всё сжимается. Кажется нереальным, что за столь короткий промежуток поменялось так много. Так много было крутых поворотов. Всего за две недели Джонни отказался от уговоров вставить ствол в рот и застрелиться, вместо этого стал успокаивать её во время панических атак и спать с ней в одной кровати. Грёбаный биочип. Это всё его влияние. Вынужденное соседство и связь заставляет их странные отношения развиваться чересчур стремительно. Нравится ей это или нет, Ви не знает. Быть может, и нравится, только от этой мысли становится ещё страшнее. «Выходит, не так уж долго ты ломалась, а?» — издевается Джонни и хохочет, когда она в ответ сверлит его взглядом. «Отстань. А чего ты ждал? Я же блядь», — она разворачивается к шкафу, чтоб выбрать, во что переодеться после душа. К тому же, если повернуться к мужчине спиной, то не придётся на него смотреть, что сейчас очень кстати, учитывая, что все её мысли сейчас о нём. Роясь среди одежды, Ви убеждает себя, что весь тот напор и быстрота, с которой всё между ними меняется, исключительно из-за чипа и буйного темперамента Джонни. По сути, с того дня, как они начали трахаться, у них ничего не поменялось. Они по-прежнему подъябывают друг друга, спорят, ругаются, пусть и не до крови, как раньше. Да, бывают периоды затишья, но куда же без них. Люди, связанные подобным образом, просто обязаны приспосабливаться и уживаться, а иначе обречены жить в постоянной пытке. И они, как два глупых извращенца, просто выжимают максимум плюсов из сложившейся ситуации. Поэтому, учитывая всю тяжесть этого положения, рокер сросся с ней чуть больше, чем Ви полагала, как рак, плесень или гниль. Очень привлекательная гниль, которая постоянно её смешит и отвлекает в трудную минуту, а их в последнее время стало очень много. Гниль, которая постоянно докапывается и сводит с ума, но которой она порой безумно рада, потому что сосуществовать вместе оказалось на удивление легко. Я словно гниль… которая пожирает тебя. Так он сказал в самую первую ночь, когда Ви смотрела на него огромными от страха глазами. Забавно, но это сравнение оказалось весьма точным и немного поэтичным, что ли. Так и подмывает спросить, он уже тогда складывал текст для песни, прямо в тот момент, когда напал на неё? Теперь те далёкие воспоминания вызывают лишь смех. Потому что сейчас сложно вообразить подобное. Сейчас даже кажется, что они могли бы подружиться… Да не. Нет. Неа. Такое ей не по душе. Они просто два идиота, которые спят друг с другом. Он просто гниль, её гниль. Та самая гниль, что в эту секунду пялится на её задницу, хотя смотреть сейчас особо не на что, поскольку её попа скрыта под огромной футболкой. Однако, это не забота Ви — пытаться понять, почему он всё время на полувзводе. Хотя, пожалуй, было бы проще перечислить, что его не заводит. «Ну что, посмотришь?» — спрашивает он после долгой паузы. Пару мгновений Ви шевелит извилинами и только потом понимает, что он имел в виду модуль памяти. Сандра просила не заглядывать в него, однако ей безумно любопытно. «Не стоит», — просто отвечает Ви. Действительно не стоит, потому что так она не только предаст доверие клиентки, которая и так уже довольно натерпелась, но и есть большая вероятность, что при попытке взлома модуль оповестит владельца. Мало того, что Сандра будет недовольна, так ещё и вряд ли это сойдёт Ви с рук. «Давай. Она же работает в корпе «Найт», там может быть что-то секретное. Тебе не интересно?» — с хитрой полуулыбкой спрашивает Джонни, заранее зная ответ. Сейчас он как никогда походит на маленького демона, сидящего на плече и подбивающего поддаться соблазну. «Он наверняка заскриптован. Она узнает, что я шарилась». «Она думает, что он у Мусорщиков. Скажешь, что ни при делах, это были бандиты». «Но среди них нет выдающихся раннеров». «В этой квартире их тоже нет, — он пожимает плечами и беззастенчиво садится на край кровати, всё ещё голый. — Просто загляни, ничего не будет». «А если не получится взломать, и он взорвётся или заблокируется или…» — наобум предполагает девушка, теребя модуль и украдкой поглядывая на Джонни. Он довольно мускулистый, Ви это сразу поняла по широким плечам и органической руке с крепкими мышцами и выпуклыми венами, бегущими до самого чернильного браслета на запястье. Когда она впервые прикоснулась к его груди, то почувствовала, что рокер крепко сложён. Видимых кубиков пресса у него нет — чтоб их заиметь надо хорошенько подсушиться или ставить импланты — но живот достаточно плоский и под ним, на бёдрах даже видны очертания V-образного пояса. На груди растут короткие тёмные волосы, сбегающие дорожкой по животу к лобку, кое-где их пересекают старые шрамы. Под правой грудной мышцей набита татуировка, которую девушка видит реже всего: змея, кусающая девушку за шею, с надписью «всем по несправедливости» внизу. Верх изображения лишь слегка заползает на грудь, и тут Ви запоздало осознаёт, что, пожалуй, зря она утром не спускалась ниже его ключиц, надо было приложиться губами и к ней. Нет, нет. Она пытается усмирить свои блудные мысли. У них недавно был секс. Она уже кончила сегодня — дважды — и вчера тоже. Сейчас есть более важные дела, до которых она никогда не доберётся, если будет думать о своём паразите. Гнили. Дурацкой притягательной гнили. «Да брось, он не взорвётся». «Ну ладно», — в итоге она соглашается в надежде, что грязные секретики корпорации отвлекут от мыслей о Джонни, и Ви перестанет, наконец, смотреть ему ниже пояса, на перепачканный привставший член. Он вообще когда-нибудь бывает вялым? Вроде бы она ни разу не видела. Только это сейчас совершенно неважно. Наёмница сосредотачивает внимание на модуле памяти, находит гнездо для личного порта и подключается. Перед глазами появляются строчки кода, Ви вспоминает все уроки Ти-Баг и с трудом продирается через него, но в итоге открывает. Оптику заполняют данные. ТОЛЬКО ДЛЯ ВНУТРЕННЕГО ПОЛЬЗОВАНИЯ КОРПОРАЦИИ «НАЙТ» Ну ещё бы. Испытания завершились успешно. Искусственный интеллект CN-07 продемонстрировал способность обходить защиту коммерческих пользовательских программ, используемых работниками низшего звена корпорации «Найт». Испытуемые не знали об участии в эксперименте. Согласно указаниям, CN-07 в первую очередь сосредоточился на испытуемом НK-13, который на момент начала эксперимента классифицировался как «спокойный и дружелюбный». Спустя установленное время ожидаемый результат подсознательного воздействия был достигнут. Объект начал проявлять признаки психопатии. Ключевым моментом стала ссора из-за кофе, в ходе которой НK-13 задушил одного из коллег, после чего выпрыгнул из окна шестнадцатого этажа исследовательского центра. Проект одобрен для перевода в следующую фазу. На этом этапе CN-07 будет установлен на устройства нашей настоящей цели. «Ебать-колотить», — выдыхает Ви, просматривая файлы и осмысливая то, что только что прочла. Промывка мозгов с помощью искина. Они создали ИИ, способного изменять личность людей и сводить их с ума. Исходя из описания, они сделали из бедного НK-13 киберпсиха. «Мда, вот так жесть». «Кажется, «Найт Корп» может создать серьёзную конкуренцию «Арасаке», — девушка задумчиво мычит, вспоминая Сандру, спасённую из ванны со льдом. — Как думаешь, она… она в этом замешана?» «Вообще легко, Ви. Она же работает на корпу». «Наверно…» «Будешь ей звонить?» «Ага, после того как помоюсь и переоденусь», — мысленно отвечает Ви. Её терзают смешанные чувства. А что, если они с Джеки спасли ту, кто ничем не лучше похитившего её зверья? Только Мусорщики калечат тела, а в корпе Сандры Дорсетт — умы. Именно по этой причине Ви старается не связываться с корпоратами, потому что даже на своих любимых заказах по спасению, нельзя быть уверенной, кого спасаешь и кто тут на самом деле злодей. Мусорщики — конченные мрази, хуже тараканов. Устраиваются в тёмных, залитых кровью подвалах, суют людей, словно тушки, в лёд и обдирают органы и импланты. Корпораты же действуют изящнее. Они убивают людей из своих чистых кабинетов в высоченных башнях, подставляют прежде, чем те поймут, что их обвели вокруг пальца. Проворачивают тёмные дела и извращают факты. Но, наверное, не ей судить, раз наёмница сама убивает ради денег. И как недавно заметил главный фанат Сабуро Арасаки: ни у кого нет чистой совести. Однако это не значит, что ей по нутру то, что делают с людьми в корпорации «Найт». Ви глубоко вздыхает и улавливает какой-то яркий аромат, но лишь через секунду понимает, что исходит он от неё. Девушка подносит футболку к носу и делает вдох. Ткань и её кожа пропахли стойким мускусным запахом с дымными нотками, крепким запахом любимых дешёвых сигарет Джонни, пота и пороха. Она насквозь пропахла им. Вполне ожидаемо, ведь они неразлучны. Они только что несколько часов провалялись вместе в постели, а он пахнет довольно сильно. Так что неудивительно, что его запах прилип к ней, хотя, скорее всего, кроме неё, этого больше никто не почувствует. Но странно другое: он больше не раздражает рецепторы, как раньше, да и желудок ведёт себя спокойно. Она помнит, что всякий раз, стоило Джейку или Силь покурить, Ви начинало подташнивать. Быть может, это потому, что она сама стала курить? Но её сигареты всяко вкуснее. Или, возможно, постоянное присутствие Джонни вызвало Стокгольмский синдром, и теперь всё, связанное с ним, кажется привычным? Девушка опять зарывается носом в футболку и нюхает, смотрит в направлении душа и переводит взгляд на мужчину. Он всё ещё кажется невероятно притягательным. У Ви после секса внутри всё восхитительно тянет, по ногам стекает сперма. Джонни тоже перепачкан семенем: на бёдрах и лобке блестят белые капли. Разумнее было бы пойти принять душ, переодеться, позвонить Сандре и закрыть этот плёвый заказик. Вот только… модуль памяти в целости и сохранности, а Сандра может оказаться злобной промывательницей мозгов, так что подождёт, ничего с ней не станет… Ви кладёт модуль на стол и, не дав себе времени подумать, шлёпает босиком к кровати, где сидит Джонни. Едва она вторгается в его личное пространство, тот поднимает на неё взгляд тёмных глаз. Он и сам так вечно делает, так что девушка всего лишь отвечает тем же. Ви подходит вплотную и становится между его ног. Даже в таком положении, сидя на кровати, рокер ненамного ниже неё, не даёт забыть о существенной разнице в росте почти в тридцать сантиметров. Его руки ложатся на бёдра, а нос утыкается ей в линию челюсти, когда она наклоняется к нему. «Ты же хотела пойти в душ?» — уточняет Джонни. В тоне слышны игривые нотки. Наёмница кладёт одну ладонь ему на грудь, а другой играет с жетонами, проводит пальцами по серебристым пластинкам и по выгравированному на них чужому имени. «Пойду», — мурлыкает она в ответ, скользя пальцем по шраму на коже вдоль хромовой ключицы. Жёсткая борода колется, когда Ви приникает губами к его лицу и целует, то и дело легко прихватывая зубами кожу. Прокладывает дорожку из поцелуев вдоль выступающей линии челюсти, заросшей щетиной, одновременно ведя левой рукой вверх по груди, потом горлу, и наконец скользит ему в волосы, наматывает пряди на пальцы и с силой тянет, наклоняя голову мужчины на бок, чтобы обнажить ту сторону шеи, до которой она не успела добраться сегодня утром. Джонни низко стонет, стоит ей потянуть за волосы. Горячий язык скользит по грязному, потному, тёплому горлу. Внизу живота разгорается странный голод, но привкус солоноватой кожи во рту не способен унять его. С губ Ви слетает стон, когда она присасывается к его шее и кусает. «Чёрт, — сипло выдыхает он, пока она атакует его шею. — Вот ведь ненасытная шлюха, всё тебе мало, да?» «Чем-то недоволен?» — шепчет девушка ему в плечо, очерчивая языком контур металла, ведёт ладонями вниз и легонько надавливает на живот. «Нет», — Джонни облокачивается на руки, давая ей больше пространства для манёвра. Ви спускается поцелуями ниже и припадает ртом к его груди. «Хорошо, — гибкий язык описывает круг по соску. — А то я подумала, что ты начинаешь выдыхаться. Возраст-то уже тот». Подло вот так дразнить его насчёт возраста, после того как он уличил Ви в том, что она пускает слюни на Горо, которому уже, должно быть, за лет пятьдесят, а то и шестьдесят. «Пошла ты. Не такой я старый», — обороняется рокер хриплым голосом, когда она ощутимо кусает его в грудь, оставляя глубокие следы зубов, и тут же зализывает укусы. Ослабляет напор, только подобравшись вплотную к старым шрамам, ведь кожа на них нежнее. Наёмница наклоняется, опирается руками ему на бёдра и прокладывает дорожку из поцелуев-укусов ещё ниже. «Восемьдесят девять, как-никак. Уже не молодой», — поддевает она, не отрываясь от его торса и становясь на колени, но не опускается слишком низко, всё ещё водя языком по груди мужчины. Переключается на другую сторону, на ту, где тату, захватывая по пути кожу зубами. «Тридцать четыре», — поправляет тот, напоминая ей, в каком возрасте умер. На этот возраст он и выглядит. И ощущает себя соответственно. Ну, может, не выглядит — нездоровый образ жизни накинул ему годков, так что выглядит он, скорее, на сорок. Не то, чтобы года ему не шли. Ви нравится, что он выглядит старше своих лет. Влажный язык обрисовывает контуры татуировки на боку, прихватывая зубами кожу. Под чернилами она не багровеет — слишком тёмная — но засосы разукрашивают лицо нарисованной девушки и чешую змеи. «Один фиг старый извращенец». «Ну может, — тот усмехается, глядя на неё и улыбаясь своим мыслям. Большая тёплая ладонь зарывается Ви в волосы. — И хорошо, как раз в твоём вкусе, да?» Лицо вспыхивает от этих слов и снисходительного прикосновения, и она со всей злости кусает его. Больно. Вонзает зубы в плоть на рёбрах так глубоко, что на языке ощущается железный привкус. «Ай, Ви! Блять», — шипит он, инстинктивно уходя от укуса, только в его словах слышится неприкрытое наслаждение. Девушка отпускает его и любуется на следы зубов, украшающие кожу. Подняв на него сердитый взгляд, она строит недовольное лицо и дует губы. Её взбесило это заявление, будто Джонни в её вкусе, поскольку хорошо помнит, как тот сказал, что она не в его. А потому нельзя допустить, чтоб он думал, что привлекает её — это всё равно, что позволить ему выиграть. Не хватало признаться рокеру в своих желаниях, чтоб тот мог потешаться над ней, Ви и без того их стыдится. «Ты не в моём вкусе», — парирует она, глядя на него снизу вверх, стоя на коленях. «Разве?» — уточняет мужчина, словно не верит ни единому слову. Да и с чего ему верить, раз она добровольно опустилась перед ним на колени. «Неа, — Ви вновь приникает к нему и кусает в грудь. — Слишком мелкий». «В каком месте я мелкий? Я выше тебя-, — она кусает за сосок. — А! Бля». Доля правды в её словах есть: как правило, её партнёры на две головы выше, а Джонни — всего на одну. Конечно, у Ви были парни ниже, но речь ведь зашла о типажах. «И слишком худой», — сообщает она, опускаясь ниже. Обхватывает его руками за узкие, в сравнении с плечами и грудью, бёдра, не переставая прихватывать кожу на животе. «Я не худой…» «Худой», — девушка гнёт своё, захватывая зубами плоть возле пупка, и продолжает двигаться ниже, приближаясь к члену. Стоит крепкому стволу мазнуть по подбородку, как рот заполняет слюна. «Ну, по крайней мере, половина моего веса ушла в хер, — утверждает Джонни и пропускает светлые локоны сквозь пальцы. Кольца царапают кожу головы. — И кстати, если я тебе так противен, херли ты с такой готовностью упала на колени?» «Мне нравится сосать член. А благодаря нашим друзьям из «Арасаки», когда я отсасываю тебе, кажется, будто кто-то лижет клитор мне. И если выбор между тобой и моей коллекцией дилдо, то ты выиграл. Поздравляю», — оправдывается она, отмахиваясь от своих истинных желаний касательно своего паразита. И если ему можно насмехаться над её голосом во время секса, то и она его подъебнёт, немного. Или много. «Какая же ты стерва- Твою мать», — едва Ви проводит языком по горячей длине, собирая горьковатые капли, и из груди мужчины вырывается гортанный стон. Она начисто вылизывает член от оставшейся после утреннего секса липкой спермы, сперва водя по стволу кончиком языка, а после повторяет тот же путь всей его поверхностью, лаская чувствительную кожу круглым пирсингом. Проходит по каждой венке, буквально ощущая, как к нему приливает кровь. Джонни стонет и чертыхается. «Ви…» При звуке своего прозвища девушка тихо мычит вокруг него, сосредоточенно вылизывает, описывая круги языком вокруг головки, по новой сочащейся смазкой. Вкус его семени ничуть не изменился, всё такой же едкий и горький, но Ви проглатывает всё до капли, оставляя его блестеть лишь от слюны. Каждое движение языка откликается призрачной лаской меж её собственных ног, в поисках хоть малейшего трения она стискивает бёдра. Наёмница полагала, что со временем их петля обратной связи померкнет или приестся, однако кажется, словно ощущения усиливаются. Ну, или просто она кайфует от этого больше, чем следовало бы. «Возьми его глубже». Ей бы пнуть себя за то, что так охотно подчиняется и вбирает член так глубоко, как может, не успевает Джонни договорить. Челюсть от напряжения сводит, все стоны заглушаются. Она уже невыносимо мокрая, клитор умоляет о прикосновении. Ви принимает в себя столько его длины, что слёзы наворачиваются на глаза, и лобковые волосы щекочут нос. В таком положении она ненадолго задерживается и сглатывает, мышцы горла сокращаются и расслабляются вокруг пениса. «Шлюха драная, — крепкая ладонь сильнее сгребает волосы, — ты же тащишься, когда мне отсасываешь, как последняя соска. Я чувствую, как сильно ты завелась». На долю секунды хочется всё отрицать, но выходит лишь сдавленное мычание, лёгкие горят от недостатка воздуха, между ног всё тянет от желания. Ви выпускает блестящий от слюны член изо рта с влажным чпоканьем и делает судорожный вдох. Лёгкие чуть успокаиваются, и она опять берёт его в рот и с упоением отсасывает, ритмично двигая головой и помогая себе рукой у основания. Джонни стонет и матерится вполголоса. Хватка в волосах усиливается, ногти впиваются в кожу головы, в погоне за теплом мягкого и податливого рта бёдра начинают двигаться во встречном ритме. Каждый особо резкий и сильный толчок вызывает небольшой рвотный рефлекс и перекрывает кислород, когда он проникает особенно глубоко, а Ви не вполне к этому готова. В итоге она прекращает все движения, поскольку мужчина перехватывает инициативу и начинает сам вбиваться в её рот в поисках большего трения. Наёмница поднимает на него слезящиеся глаза; лицо раскраснелось, а из уголков рта вытекают струйки слюны. Темп становится рваным, и чем ближе он к оргазму, тем беспорядочнее и короче становятся толчки. Член во рту сокращается, мышцы живота напрягаются, мозолистые пальцы сильнее сжимают волосы, не давая отстраниться. «Блять, Ви», — низко хрипит рокер. Судя по голосу, он уже максимально близко. Она думает, что он вот-вот кончит, как уже делал раньше, готовится ощутить вкус густой горьковато-солёной спермы. И ей этого хочется, девушка не на шутку возбудилась, так и подмывает запустить руки между ног и прикоснуться к себе, подстегнуть собственное наслаждение, пока будет глотать его семя. Только вот Джонни с болезненным рывком за волосы убирает от себя её голову. Девушка кашляет и отплёвывается, судорожно втягивает воздух, тот отпускает её и обхватывает правой рукой член у основания. «Снимай верх. Не хочу, чтоб ты глотала. Не в этот раз, — просит он, не прекращая быстро водить кулаком по всей длине. — Хочу кончить тебе на лицо и сиськи». Разумеется. Ви угрюмо смотрит на него, хоть и знает, что сейчас, стоя перед ним на коленях представляет собой не самое устрашающее зрелище: с разрумянившимся лицом, припухшими губами и размазанной вокруг них слюной. Интересно, это недавнее упоминание о том фиаско на парковке при мотеле «Ноу-Телл» подкинуло Джонни эту идею? Несмотря на противный вкус, ей больше нравится глотать. В памяти ещё свеж тот случай, когда он обкончал ей сиськи в уже другом мотеле. Да, потом он всё слизал, но этот резкий запах стоял в носу несколько часов, словно въелся в кожу. Даже после душа Ви продолжала его чувствовать. Она и так уже вся им пропахла, так теперь ещё от неё и его спермой будет нести. «Или я разукрашу тебе футболку. Выбирай», — мерзко ухмыляется тот, и девушка возводит глаза к потолку. Вот засранец. «Ладно». Она привстаёт на коленях и снимает футболку — единственный оставшийся предмет одежды — через голову, в ноздри снова ударяет тот дымный запах, которым пропахла ткань. От прохладного воздуха соски тут же твердеют. Ви обхватывает груди ладошками снизу, приподнимает и сводит их вместе, преподнося свою небольшую грудь в более выгодном свете, и кидает на него выжидающий взгляд. Как бы рокер не нудел по поводу её сисек, стоило Ви снять верх, как его глаза тут же приковало к пирсингу в сосках. «Видишь? Не так уж и сложно, — Джонни не перестаёт надрачивать себе, член подпрыгивает в татуированных пальцах. — Высунь язык». Недовольно глядя на него, Ви делает, как говорят, высовывает язык, а сама не может отделаться от мысли, что пирсинг в нём — это мишень. И наблюдает, как мужчина доводит себя до оргазма, быстро водя по стволу кулаком. Затем он напрягается, тихо ругается сквозь стиснутые зубы и наконец-таки кончает. Горячее семя выстреливает пульсирующей струёй и попадает на подбородок, губы, язык и грудь, тёплые капли забрызгивают серьги в сосках и стекают вниз. В следующий миг острая боль напоминает, почему она предпочитает проглотить эту чёртову сперму, чем подставлять под раздачу лицо. «Ёб твою мать, Джонни!» — орёт наёмница, ощущая на языке привкус тягучей спермы и прижимая руку к залитому семенем глазу. Оказывается, у оптики тоже есть нервные окончания, или как минимум у мягкой ткани вокруг глазного яблока они есть. Ну зашибись. Лучше б она как-то по-другому об этом узнала. «Что?» — хрипло спрашивает Джонни, переводя дыхание. Одним глазом Ви видит, что тот ещё не отошёл от оргазма и не понимает, из-за чего на него орут. «Ты мне в глаз попал, придурок ты сраный!» «А, чёрт», — смеётся он. Нет, вот ведь ублюдок, ещё и хохочет. «Целиться сначала научись, мудила!» «Я не виноват, что у тебя глаза на пол-лица!» «Да чтоб тебя», — ворчит она, поднимаясь на ноги. Ей нужно промыть херов глаз, а Джонни, похоже, не собирается извиняться. «Стой, погоди, — только Ви собирается уходить, как он перехватывает её за запястья и тянет к себе. — Ща всё будет». На долю секунды ей кажется, что он сейчас посмотрит, что там с глазом, попытается его протереть или хотя бы исчезнет, чтоб как-то помочь. Но тут его разные руки, тёплая и холодная, обнимают её под бёдра, вынуждая опереться коленями на кровать. «И какого хуя ты вытворяешь?» «Отвечаю тем же», — сообщает Джонни, словно это настолько очевидно. И срать, что у неё в глазу инородные жидкости, это ведь не повод перестать ебаться. «Мне сейчас вообще не до того!» «Сама же сказала, что, когда ты мне отсасываешь, кто-то будто лижет твой клитор. Так дай я, блять, его полижу». «Ты не будешь ничего лизать, Джонни, — девушка вырывается из его хватки. — У меня в глазах сперма!» «Она ненастоящая!» «Скажи это моему глазу!» «Лучше я скажу это твоей манде. Ты только вернись сюда и, сука, сядь мне на лицо!» — кричит он вдогонку, но Ви уже завернула за угол ванной. Как можно таким быть? Просто в голове не укладывается. «Господи, блять, да исчезни ты уже, сколько можно?!» — орёт она в ответ, включая горячую воду в душевой. Нужно, чтобы семя испарилось из глаза и поскорее. Просто сволочь, каких поискать. И теперь непонятно, зачем она вообще так стремилась ему отсосать? В его пользу надо отметить, что Джонни всё же исчезает. Слизистой глаза становится значительно лучше, но фантомная боль остаётся. Только от неё по-прежнему несёт спермой, и по неведомой причине рокер рассудил, что лучше всего будет появиться рядом с ней в душе. Даже сквозь горячую воду и густой пар она чувствует спиной жар его тела и запах сигарет. «Вот. Довольна?» «А я выгляжу довольной?» — не поворачиваясь, огрызается Ви, втирая в волосы шампунь. Она бы так не злилась, если б он всего-навсего извинился. Наёмница в курсе, что извинения даются ему с трудом, но ведь он проебался и попал ей в глаз. «Нет, конечно, ты ж не кончила», — мужчина шепчет ей в волосы и кладёт руки на бёдра. Так и есть, между ног всё скользкое и жаждет прикосновения, тело требует продолжения, но настроение пропало — едва семя попало в глаз, и оно сразу скатилось до нуля. «Руки», — возмущается она, отталкивая от себя его шаловливые ручки. «Да ладно тебе». «Нет, не ладно. У меня куча дел, и я не могу больше тратить на тебя время, мазила, — объясняет девушка, промывая волосы от пены. — И так почти весь день провела в кровати. В итоге получила камшот в глаз, а сама осталась без оргазма. Теперь надо пойти и заняться работой». «Ты бы не осталась без оргазма, если бы позволила мне довести всё до конца», — рычит Джонни и предпринимает ещё одну попытку дотянуться до её клитора, но Ви вновь отбивает прочь обе руки. «Пфф, с твоей-то меткостью? Уверен, что попадёшь в нужную дырку?» «Может и нет, но какая разница? Америку я для тебя не открою», — низко тянет он, сжимая её булки, и наёмница опять отпихивает его руки. «Анала у нас точно не будет». Не то, чтобы она в принципе против, просто… «А чё нет-то?» «Как, ты себе представляешь, я должна намазать воображаемый член смазкой? А на сухую я тебя в свой зад не пущу, так что…» — сложно представить себе, как это должно работать. Такой секс гораздо сложнее обычного, задний проход у людей сам по себе смазку не выделяет, для этого нужно ещё много лет эволюции. Хотя, наверное, для такого уже придумали имплант. «Я бы сам тебя подготовил…» — предлагает Джонни, возвращая руки на её зад. Когда это они успели перейти от его навязчивой идеи о куннилингусе до навязчивой идеи об анальном сексе? «Ты никого не будешь готовить, пока я не сделаю дела. То, что поиски «Микоши» пока на паузе, не значит, что я без сна и отдыха должна скакать на тебе». «А если…» «Нет». «Почему обязательно без сна? Можешь спать, если тебе такое нравится». «Джонни…» — одёргивает его наёмница, но эта мысль не даёт покоя: как мужчина трогает её спящую, использует, мягкую и податливую, для собственного удовольствия… Она не против. «Ну же, просто дай-», — пальцы снова норовят пробраться ей между ног и начать ласкать нежные складки. «Нет. Слушай», — Ви разворачивается и обхватывает его за запястья. И в тот же момент вспоминает, почему так рвалась ему отсосать. Капли воды стекают по голому торсу, все оставленные ею засосы пропали. Так и подмывает оставить новые. Кожа раскраснелась, челюсть напряжена, острые глаза смотрят на неё так, словно, не давая довести себя до оргазма, девушка его лично оскорбила. «Слушаю?» «Дай заняться работой, закрыть пару заказов, заработать денег. Но только безо всяких затаскиваний в туалеты и запусканий рук в трусы в перерывах. А потом…» Она пытается придумать что-то такое, чтоб замотивировать Джонни, потому что хоть изначально она прервалась из-за неудачного попадания в глаз, но работой правда нужно заняться. Последним заказом, за который ей заплатили, был потерянный Деламейн в Норт-Оуке, и помимо него в тот день никаких заказов не было. За три последних дня Ви не получила ни энни. Денег пока хватает, во многом помогает её бережливая натура. Она вообще редко тратится, если только не нужно никому помочь деньгами. Вот только нельзя продолжать в том же духе, иначе эти три дня совершенно без заработка могут аукнуться в будущем, не говоря уже о том, что нужно бы купить какую-нибудь машину, раз уж Деламейн не торопится с ремонтом её «Хеллы». Поэтому нужно придумать, что такого предложить Джонни, чтоб тот не вытаскивал член из штанов целый день. В голове есть одна идея, на которой он продолжает настаивать, но от неё у неё внутри всё сжимается. «Потом…?» «Ну, я… Я сяду на твое долбанное лицо». «Идёт, — охотно соглашается он, и тут же лукавая улыбка сползает с его лица. — Стой. Лапать тоже нельзя?» Сморщив нос, девушка раздумывает минуту, пытаясь вообразить, как оно, когда Джонни не пытается схватить её за попу или грудь. «Только через одежду, но, чур, под неё не лезть», — решает она. Сегодня Ви решила надеть боди с джинсами, чтоб ему было несподручно пробираться ей под одежду. Хотя сиськи всё равно легко достать, но это будет для него одновременно и вызовом, и искушением. Только девушка не собирается упрощать ему задачу. И есть в его желании коснуться её что-то невероятно поднимающее самооценку. Заявляет, якобы она не в его вкусе, а сам не может держать руки при себе. «Ладно, — Джонни нехотя соглашается, судя по всему, не сильно обрадованный такими условиями. — Ты не пиздишь? Если я не буду отвлекать тебя от работы, ты потом сядешь мне на лицо? Без шуток?» «Ага…» — отвечает Ви. Мысль о том, что её вагина снова окажется у него перед глазами… что ей придётся сесть на него, вгоняет в краску. Стыдно даже думать о том, чтобы облепить его лицо своей промежностью. Мужчина не сводит с неё пытливого взгляда, будто решает: верить ей или нет. Ви закатывает глаза. «Обещаю, — она отпускает его руки и протягивает мизинчик. Джонни усмехается и обвивает свой мизинец вокруг её. Девушка отнимает руку и разворачивается к нему спиной, чтоб закончить мыться. — Иди уже». «Давай по-быстрому. Мне так будет проще», — бубнит он, едва касаясь её бока. «Серьёзно, чел? Ты сколько раз за сегодня кончил? Три? Тебе не хватит?» — Ви в который раз поднимает глаза к потолку. Ведёт себя так, словно у него лет тридцать не было оргазма, а сам десять минут назад забрызгал ей спермой весь глаз. Наёмница намыливает кожу, всё ещё чувствуя запах его семени, пробивающийся сквозь медово-розовый аромат её геля для душа. Теперь она пахнет садом, на который подрочил рокер. Потрясающе. «Ты забыла, как всё работает, — тот утыкается лицом ей в шею, царапая бородой мокрую кожу. Ви извивается и чувствует его улыбку. — Если ты на взводе, то и я тоже». «И всё-таки… Как-нибудь переживём», — дразнит она, протягивая руку, чтоб постучать пальцем по его макушке, и выворачивается из мужских объятий. Тот возмущённо рычит, но новых попыток не предпринимает, даёт ей спокойно домыться. Но далеко не уходит, не может, ввиду обстоятельств. Всё время отирается на периферии, пока Ви вытирается и начинает краситься. Тот факт, что она носит маску, ни разу не мешал ей подвести глаза, только сегодня девушка не собирается её надевать — Сандра и так уже натерпелась от фриков в масках. Содержимое модуля памяти вызвало у Ви противоречия, но она не собирается случайно активировать у той посттравматический синдром. По-прежнему непривычно собираться, когда кто-то смотрит и ловит каждое движение руки, подводящей глаза, подкрашивающей губы. Теперь ощущения уже не те, что были поначалу. Сперва от его взгляда у неё шёл мороз по коже, а сейчас она просто чувствует и осознаёт, что всё его внимание направлено на неё. И, когда Ви начинает переодеваться, ничего не меняется. Наёмница застёгивает на себе чёрный лифчик, скорее напоминающий портупею, поскольку совсем не прикрывает грудь — просто обрамляет её тонкими полосками разной длины, часть из которых будет видна даже из-под одежды. «Обязательно усложнять мне жизнь, а?» — уточняет мужчина, рассматривая предмет одежды. «Ещё спрашиваешь. Конечно». Зардевшаяся наёмница хохочет. По меркам Джонни это был практически комплимент. Его пристальное внимание заставляет её чувствовать себя как-то иначе. Должно ли быть так или нет, но это факт. Одевшись и воткнув в уши слуховые аппараты, она звонит Сандре. Джонни всё ещё не сводит с неё глаз. Аватар контакта с изображением корпоратки появляется одновременно и на оптике, и на экране телефона. Что-то в нём кажется нереальным. Ви рассматривает картинку, пока ждёт ответа. Сандра отвечает и на экране появляется её настоящее, живое лицо, при виде которого у наёмницы щемит сердце. Если б не этот звонок, для Ви Сандра всегда ассоциировалась бы с тем полуживым, бритым налысо с линиями имплантов на впалых щеках окровавленным телом из ванны со льдом, лежащим в объятьях смерти, содрогающимся в конвульсиях. Но то была не Сандра. Сандра выглядит довольно здоровой и живой молодой женщиной. У Ви на глазах словно вырос ребёнок, хотя на деле корпоратка на девять лет старше. На голове отросли короткие пшеничные волосы, на щеках появился румянец и только тёмные круги под глазами выдают её реальное состояние. Но у всех корпоратов измождённый вид, и этот вид во сто крат лучше, чем то, что она видела прежде. Сейчас перед ней настоящая Сандра. «Ви? — тихо спрашивает она. — Ты ведь Ви, да? Ты нашла модуль памяти?» Сейчас это то, что волнует Сандру больше всего, но Ви просто не может промолчать, хоть и понимает, что та может оказаться злобной ведьмой, но слова вылетают сами: «Я рада, что ты в порядке». Пессимистично-циничная часть её разума понимает, что по-другому быть не могло, ведь это корпоратка со страховкой «Травмы», и нечего было о ней беспокоиться, в отличие от тех безликих бедняг, которых они с Джеки оставили лежать в ванной. Те были не столь удачливы. Но один выживший — это же лучше, чем ноль? «Ага, — та улыбается. — Как новенькая. Вот только если бы не ты, даже в «Травме» бы не справились. Я ведь даже спасибо не сказала… А с тобой же был ещё кто-то? Латинос, такой крупный. Ты при случае передай ему мою благодарность». Девушка проглатывает рвущийся наружу судорожный вдох, лёгкие скручивает от упоминания покойного друга и последнего заказа, который они выполнили вместе до того, как всё рухнуло. После спасения Дорсетт они лишь готовились к налёту, а потом Джеки не стало. И теперь… «Эм… Уже не получится», — она не может скрывать правду, но отвечает жестами. «Он что…?» «Наёмничья жизнь, она такая. Все там будем, — признаёт Ви. — Но знай он, что ты жива, был бы вне себя от радости. Точно». «А… ты? Всё хорошо…?» «Да, всё круто». «Так… Ты нашла мой модуль памяти?» «Да, откопала в норе у Мусорщиков». Повисает молчание, в окошке видеовызова Сандра с отрешённым видом смотрит в пространство. Горло словно стягивает колючим жгутом при виде, как корпоратка зависает от одного упоминания о бандитах. «Ты тут?» — Ви осторожно нарушает тишину. «Да, я просто… Мне рассказали, как всё было, и теперь не могу отделаться от мыслей… — рассказывает та слабым голосом. — Я догадывалась, что модуль у них, но не могла же я сама пойти его возвращать… Эх… Пытаюсь себе внушить, что этих людей больше нет… что опасность миновала…» У наёмницы сердце сжимается: «И это естественно, ты прошла через ад. Такое в любом случае оставит отпечаток. Но всё уже позади. У тебя платиновый статус в «Травме». Блокировку сигнала у тебя наверняка уже сняли. С ними не пропадёшь». «Ну да… Но кто знает, что Мусорщики придумают в следующий раз? Ладно… надо жить дальше. У меня теперь другие заботы». «Хочешь об этом поговорить…?» — предлагает Ви. Она не сильна в таких разговорах, но готова помочь чем угодно. «Да не, это я так… Доставь модуль памяти в мою квартиру. Сейчас вышлю адрес». «Хорошо». Сандра скидывает метку и завершает вызов. Наёмница тяжко вздыхает. Деньги лёгкие, но сомнения раздирают изнутри. До сих пор не понятно, участвует ли сама Сандра в тех бесчеловечных экспериментах. И всё равно Ви сочувствует ей, зная, через что той пришлось пройти, ведь она сама вытащила корпоратку из ледяной ванны. Она проверяет, хватит ли Нибблсу еды и воды, целует животное между ушками — кожа морщинистого кота нагрелась под солнечными лучами — и стирает красный след от помады с его замшевой шкурки, а потом выходит из дома. Снаружи относительно солнечно, но на горизонте уже маячат тёмно-серые дождевые тучи, грозящие обрушить на город ливень, напоминающие, что сейчас самое время купить машину. Ви едет по улицам Маленького Китая на байке Скорпиона, сворачивает на Форбс-роуд и подъезжает к уютному жилому дому. Она ожидала от корпоратки чего-то более вычурного, но всё равно это лучше, чем её мегабашня. Слегка ушатанный лифт везёт её наверх, девушка в ожидании переминается с ноги на ногу и одёргивает себя, когда понимает, что уже готова была снова начать грызть подвеску с пулей. Такой простой заказ, но нервы на пределе. Велик шанс, что Сандра во всём этом замешана. А ещё есть вероятность, что та знает, что Ви взломала её модуль памяти. Кабинка останавливается, двери разъезжаются, являя взору довольно чистый коридор. Наёмница идёт по нему в поисках нужной квартиры и стучит в дверь костяшками. «Это Ви! — она выкручивает звук переводчика погромче, но ответа нет. Ви стучит опять. — Эй? У меня твой модуль памяти!» «Ты одна? Никого за собой не привела?» — негромко переспрашивает голос через динамик. «Тут только я и всё», — и её мозговая опухоль. Наконец ей открывает до невозможного напряжённая Сандра: «Входи. Не люблю, когда двери нараспашку». Ви проходит следом за ней в прихожую и закрывает за собой дверь. И если, глядя на здание и обшарпанные холлы, можно было усомниться, что здесь может жить корпоратка, то, попав в саму квартиру, девушка отметает все сомнения. За дверью оказывается просторное помещение в японском стиле с несколькими комнатами, каждая из которых раза в два больше её квартиры. Золочёная бытовая техника, расписные вазы стоимостью больше месячной зарплаты наёмницы, в ряд у окна стоят небольшие бонсаи. «Ты до сих пор боишься Мусорщиков? — спрашивает Ви, идя следом и вспоминая слова Ти-Баг. — Разве доктора не почистили тебе память?» «Мусорщиков? — Сандра замолкает в замешательстве. — Нет, я боюсь… Ладно, неважно. Где модуль памяти?» «А тогда кого ты боишься?» «Я плачу тебе не за то, чтобы ты задавала лишние вопросы», — злобно огрызается та. «Просто спросила. Я же вытащила тебя из логова бандитов-». «Тебе за это заплатили, — корпоратка перебивает прежде, чем Ви успевает закончить мысль. — Я была просто предметом заказа, вот и не набивайся в друзья». От этих слов сердце замирает. Ну вот, опять пренебрежение. Она ведь наёмница, как её может волновать что-либо, помимо денег. Без сомнения, они имеют значение, просто… как-то неприятно… «Прости, что лезу. И не волнуйся, твой модуль у меня», — говорит она, достаёт устройство из рюкзака и вручает Сандре. Та прячет его в задний карман брюк и пристально оглядывает Ви. «Когда меня просят не волноваться, это значит, от меня что-то пытаются скрыть. Скажи честно, ты посмотрела, что там внутри?» «Да, посмотрела», — девушка решает не темнить, поскольку ей правда интересно. Неужели она спасла монстра? «Я так и думала, — корпоратка скрещивает руки на груди. — И что ты собираешься делать?» «Вообще-то… я не планировала ничего делать. Просто… блин. Промывка мозгов рабочим… Это суперзлодейский план. Если ты в нём замешана-». «Что? Нет, я- Речь не только о рабочих, — голос Сандры дрожит от страха и волнения. — Они смогут контролировать кого угодно. И это самое страшное». И пазл складывается в её гниющем мозгу. Почему такие важные данные хранятся на внешнем носителе, а не в защищённой внутренней сети? Причина может быть только одна — кто-то их украл. Выходит, Сандра не повёрнутая на власти корпоратка, которая сводит людей с ума. «Ты хочешь их разоблачить». «Не все могут в открытую бороться с корпами, некоторым приходится действовать тише», — с лёгкой улыбкой говорит та. «О чём ты…?» «В новостях продолжают крутить запись из «Компэки», — объясняет Сандра. Естественно, что ещё она могла иметь в виду? — Корпорации пытаются управлять нашими жизнями. И, пока это так, свободы нам не видать. Я хочу передать эту информацию огласке». Наёмница в раздумьях кусает губу. Она всеми руками «за». И как же приятно знать, что Сандра не чудовище, а та, кто пытается изнутри вспороть брюхо настоящему монстру. Однако она говорит так, словно Ви какая-то великая революционерка, сметающая корпорации, а если посудить, то она просто оказалась не в том месте, не в то время. Сама девушка не пыталась ничего изменить или выразить протест, даже Сабуро задушила не она. Она не та, кем Сандра её считает. «Но было бы круто, если б так оно и было», — ехидно заявляет Джонни, материализуясь у золочёного китайского стеллажа. «Ты просто бесишься, что сам не сможешь его задушить, — парирует она и обращается к Сандре. — Значит, можно не прикидываться, что я — не та, кого показывают по телеку?» «Я не настолько глупа. Плюс я запомнила твоё лицо, — сообщает та. — Оно то и дело всплывает в памяти. Когда я увидела его в новостях, то сразу поняла, что это ты…» Ви кивает. Она сняла маску, когда выносила Сандру на руках и пыталась успокоить бедняжку после приступа. «Как тебе удалось взломать «Найт Корп», если у тебя не было доступа к этой информации? У них же лёд толще, чем мой лоб». Корпоратка смеётся: «Левиафан». Даже «Цербера» мало, если идёшь ломать такой лёд». Она перечисляет названия демонов, о которых Ви мало что знает, просто слышала названия от Баг. В этот момент Сандра до невозможности напоминает ей покойную раннершу. Как и всегда, когда кто-то сыпет сложными терминами, наёмнице особо нечего добавить по теме, но «Цербер» звучит круто, поскольку как-то связан с мифическими псами. «Нифига себе. Поздравляю. С ума сойти». «Ээ, ну я… ээ… Спасибо. Лови, — глаза Сандры загораются голубым, и она переводит на счёт Ви семнадцать сотен. — Я ещё немного сверху накинула. Приятно знать, что я сражаюсь не в одиночку». «Да… Береги себя, и, если что понадобится — просто позвони». «Окей. Я… Да. Ладно». Ви машет на прощание, выходит из квартиры и едет на лифте вниз. Когда она выходит на улицу, там уже вовсю моросит. Лучше бы поехать за машиной прямо сейчас, пока не начался сильный ливень и нет заказов. Но сначала нужно сделать ещё одну вещь. Джонни возникает у стены дома, как раз в тот момент, когда она достаёт телефон. «Работа сделана, деньги в кармане, и хватит на сегодня. Поехали уже домой, ты обещала сесть мне на лицо». «Ещё даже трёх нет», — девушка поднимает глаза к небу и отворачивается от него, чтобы набрать Джеки. От звука голоса друга по спине пробегает знакомый холодок. «Привет, это Джеки. Я сейчас не могу ответить, так что оставьте сообщение, потом перезвоню». «Привет… Последние новости. Я всё ещё умираю. Джонни всё такой же говнюк». «Иди ты». «Он передаёт привет, — шутит она, притворяясь, что однажды Джеки всё это прослушает. — С чего бы начать… Мы тут сбили ави. Потом мне сказали, что я не жилец. Ещё мы планируем похитить Ханако Арасаку. И все думают, что я убила Сабуро. Эвелин, наша заказчица, тоже мертва. А ты, оказывается, был заперт в кибертюрьме, пока я… занималась хуйнёй. Во всех смыслах. Но выяснилось, что с Сандрой всё окей. Она просила передать тебе спасибо. Вот… Не знаю, как и когда, но даю слово, что найду тебя и вытащу оттуда…» С тяжёлым вздохом наёмница завершает вызов, закусывает губу и сжимает челюсти. Из глубин вновь поднимается чувство вины за то, что Джеки вынужден страдать до тех пор, пока она его не найдёт. А Ви тем временем отсасывает рокеру и отмывает глаза от спермы. «Он бы не хотел, чтоб ты из-за этого перестала наслаждаться жизнью». И он прав. Блин, да Джеки сам вечно говорил, что ей нужно чаще расслабляться, подмигивал и подталкивал в бок всякий раз, как Ви находила кого-нибудь в баре. Где-то в параллельной реальности они сидят и пьют, а друг хохочет над её рассказом о забрызганном глазе. Джеки бы точно невзлюбил Джонни, они бы вечно спорили, и друг по-любому бы отчитал её за то, что пустила того в свои трусы. Но в жизни бы не сказал перестать жить только из-за него. Так что, пока Ви делает как он хотел бы, то это нормально, да? Однако у Джонни свои корыстные причины так говорить. «Ага. Точно. Тебе лишь бы найти повод затащить меня обратно домой и в койку». «Койка тут вообще не нужна». «Что, вообще никак? Даже дня не продержишься?» — подначивает она его, мимоходом отмечая, что припарковалась в довольно укромном и безлюдном закутке. Ви больше не уверена, что ей хочется, чтобы он выстоял. «Продержусь, я ж не какой-то там озабоченный мальчик, могу себя контролировать, вообще-то…» — ворчит тот, но, похоже, сам не верит в свои слова. «Эй, Джонни…» «Что?» Мужчина подозрительно щурит глаза, когда Ви оборачивается к нему. И в следующую секунду оттягивает вниз декольте на боди, обнажая перед ним одну грудь, обрамлённую тесёмками лифа. Проколотый сосок тут же твердеет на воздухе. А потом быстро натягивает одежду на место, ухмыляясь выражению лица Джонни и тянущим отголоскам возбуждения у себя между ног. «Ты за это получишь, принцесса». Девушка показывает ему язык и средний палец и со смехом садится на мотоцикл — день будет весёлым. И, как бы то ни было, она не позволит вине удержать её от маленькой мести Джонни. Потому что, будем честны, он это заслужил.