Фея Крёстная

      Оставшуюся часть ночи я не могла уснуть. День оказался богатым на впечатления. Многое предстояло обдумать. Похоже, мне действительно удалось кое-что изменить. Северус нашёл Гарри до школы, и их отношения явно не такие, как планировал старик. Наставничество, надо же. Прекрасно.       Наставник — не просто учитель. Это магически закреплённый контракт. Чтобы стать наставником юному магу, надо иметь как минимум одно подтверждённое мастерство и близкую направленность в магии. Контракт заключается индивидуально либо на определённое время, либо пока ученик не защитит мастерство по одной из магических дисциплин. Наставник до окончания контракта несёт полную ответственность за ученика, перед магией он — опекун мальчика, если тот сирота. Как в нашем случае.       Есть ещё много нюансов, например, наставник в случае сиротства ученика или, если это оговорено контрактом, должен натаскивать его не только на мастерство, но и полностью ввести его в магическое общество: законы, правила поведения, воспитание и забота о будущем ученика также становятся пунктом контракта. По сути, Северус снял с меня большую часть обязанностей перед Гарри.       Но теперь мне нельзя раскрываться перед ними. Если я заговорю с Гарри, первое, что он будет обязан сделать — рассказать наставнику о странной, мысленно говорящей зверушке. Пока этого делать нельзя. Придётся продолжать присматривать за мальчиком в виде бессловесной животинки. Другого выхода нет. Об этом просто кричит мой дар знания.       Но всё же надо как-то перебираться под крылышко Поттера. Как это сделать — пока вопрос. Придётся ждать, пока хоть немного не восстановлюсь. То, что Северус меня узнает, я не волновалась. Пока я в кошачьей шкурке, он не почувствует ни меня, ни нашей связи, ну, я на это надеюсь. Не должен почувствовать. В образе домашней кошки он меня не видел. Заклинание на определение анимага на меня не подействует. Значит, решено: стану домашним любимцем Поттера. Буду в курсе всего происходящего и смогу вовремя вмешаться. Надеюсь, что это решение временное.       А Северус изменился. От того нескладного подростка мало что осталось. Уверенный в себе, сильный мужчина — вот кого я сегодня увидела. Он продолжал носить подаренный мной оберег. На внешней, искусственно созданной оберегом ауре владельца видны множественные следы стороннего вмешательства. Заклятия, ментальные закладки, обливиэйты. Но на настоящей ауре Северуса было всё чисто. Мой подарок сработал даже лучше, чем я могла рассчитывать.       Передо мной был могущественный, полностью принявший родовую магию Глава своего рода. Такой Северус не поведёт ребёнка на заклание в угоду зарвавшемуся старцу.       Будет странно находиться рядом и не иметь возможности… да никаких возможностей! Мой наречённый в ближайшее время для меня недоступен. То, что наша связь при той короткой встрече успела образоваться, просто невыносимо! И если для него это, скорее всего, некритично, ведь Северус тогда ещё не принял наследие, для меня, принявшей его почти наполовину, это больно. Больно видеть, слышать, чувствовать его рядом и не иметь возможности даже поговорить.       Наречённые — больше, чем магические партнёры: если вторые просто магически совместимы и тем самым притягиваются друг к другу, то наречённые имеют полную совместимость на магическом, духовном и телесном уровне. Две половинки, причём чаще всего полностью противоположные друг другу, но идеально совместимые. Редко кому в этом мире так везёт: наречённых мало. Можно посчитать на пальцах такие пары за последние лет триста.       В подобных размышлениях прошли выходные. Магия восстанавливалась очень медленно. Я по-прежнему не могла активно её применять. В прошлые разы я восстановилась за сутки-двое. Сейчас же восстановление, судя по ощущениям, займёт куда больше времени.       В городке всё было тихо. Больше никто не появлялся. Жизнь текла размеренно, своим чередом. Старушка Фигг оказалась доброй одинокой женщиной, похоже, Альбус просто использовал её, как и многих других. Я как-то засунула свой любопытный нос в остатки того «особого сбора», что он принёс недавно. Что могу сказать, травки там были непростые. В основном направленные на восприятие и ментальное доминирование, большую часть этого сбора я просто не опознала.       Старик — мастер своего дела. Влияние должно было быть довольно мягким, но очень сильным. У жертв даже вопросов не возникнет, что что-то не так и ими управляют. Даже у сильных магов, куда там старушке-сквибу.       В понедельник утром дети спокойно пошли в школу. Надо же, я даже не заметила, когда Гарри вернулся. Шустрый парень. Делать всё равно нечего, пойду, провожу их до школы. Может, ещё чего интересного узнаю.       В тот день ничего не происходило, младший Дурсль подначивал Поттера всю дорогу до школы. Гарри стойко не обращал внимания на идиота. Так продолжалось несколько дней. Я провожала и встречала Гарри, стараясь не показываться ему на глаза. Из школы парень старался убраться раньше Дадли, чтоб не нарваться на него и его компашку таких же идиотов. Но на четвертый день всё пошло не по плану.       Я ожидала своего подопечного недалеко от школы. Гарри уже вышел и поспешил в сторону дома. Последовав за ним, выбралась из своего укрытия, как тут… мою шею обвила какая-то верёвка и довольно ощутимо придушила.       — Большой Дэ! Я поймал её! — заорал тощий черноволосый мальчишка, держа второй край верёвки в своей руке. И как я его не заметила? Совсем расслабилась на казённых харчах.       — Молодец, Пирс. Сейчас повеселимся! Кися-кися-кися, — издевательски засюсюкал этот малолетний имбецил Дурсль и схватил с земли палку.       Нужно было выбираться из этой идиотской ситуации. Компания из пяти не слишком добрых пацанов-хулиганов, а я без магии. Лучше не придумаешь!       Я попыталась вывернуться и расцарапать держащую верёвку руку Пирса, но он резко отпрыгнул, затянул аркан и со всей дури пнул меня ногой в живот. От боли я на пару минут потеряла ориентацию. И где только этот придурок научился вязать скользящие узлы?       Шайка Дурсля мерзко заржала, а я всё пыталась вдохнуть воздух в раскалённые от нехватки кислорода лёгкие. От боли в животе не могла подняться. В глазах плясали звёздочки.       А будущие покойнички шли на меня с мерзкими ухмылками и палками в руках. Неужели у меня будет столь бесславный конец? Дадли схватил меня за хвост и поднял на уровень своего лица.       — Ну что, киса, поиграем?       Я набралась сил и вцепилась всеми когтями в его лицо. Орал он знатно! Пока он орал и пытался отодрать меня от себя, его дружок ещё сильнее затянул свой аркан. Воздуха почти не оставалось, но я упорно держалась за эту толстую морду, вырывая свой шанс на побег.       Сильный удар по голове был неожиданностью. Эти идиоты даже не подумали, что могли попасть по своему дружку. От боли и неожиданности я ослабила хватку, меня отодрали от Дурсля и со всей силы швырнули на землю. Кажется, я на пару мгновений отключилась.       — Ну всё, кошка драная, хана тебе!       Пацаны бросились на меня всей толпой и начали избивать палками. Из-за нехватки воздуха я даже заорать не могла. Кровь залила глаза. Боль. Я уже мысленно прощалась с жизнью, с Марволо, Северусом и с пока еще мало мне знакомым Гарри. Уже и не познакомимся как следует.       Я так глупо провалила задание Великой, что было стыдно. Тут я как сквозь вату услышала звонкий мальчишеский голос:       — Эй, придурки! Что, малолеток не нашлось для издевательств — решили на животном дурь показать?       — О, очкарик! Решил всё-таки с нами поиграть? — гнусно заржал один из пацанов.       — Извини, Гордон, ты не в моём вкусе. Спроси Малькома, может, он захочет развеять твоё одиночество, — дерзко ответил мальчик.       — Ну всё! Ты труп, Поттер!       Перед тем, как окончательно потерять сознание, я почувствовала довольно мощную волну магии. Затем темнота.       Меня куда-то несут. Довольно долго. Кладут на что-то мягкое, пахнет плесенью. Боль… Темнота… Что-то льётся в аккуратно раскрытый кем-то рот.       — Ну вот, киса. Пей — и ты поправишься. Умница.       Кто-то осторожно поглаживает меня по спине и чем-то мажет мои раны. Голова отказывается соображать. Больно. Тихо. Темно.       Сколько я провела без сознания, не знаю. Пару раз меня будто выдёргивало из омута беспамятства. Но вокруг было темно и тихо. Голова закружилась. Тошнило. Только запахи давали какой-то ориентир. Пахло старьём, плесенью и пылью. Нежные маленькие ручки вернулись нескоро. Когда я вновь услышала знакомый голос, он был грустным.       — Тебе надо будет выпить это, умница моя. Зелье невкусное. Но надо его выпить, ты же постараешься? Тебе будет больно, но потом станет лучше. Давай, красавица, я помогу. Я буду рядом. Пришлось стащить их у наставника. Но это ведь на доброе дело, да? Как-нибудь переживу, если он будет ругаться. Но ты всё равно меня не выдавай. Хотя он поймёт, конечно, что это я взял. Больше-то некому.       Гарри очень осторожно приподнял мою мордочку и раскрыл рот. Я не сопротивлялась. Во-первых, не могла, а во-вторых, зачем? Какая-то жижа полилась в рот, горло обжигало. Мерзость! Но я заставила себя глотать. Не хочу разочаровывать этого милого ребёнка.       Опять боль. Маленькая ручка аккуратно гладит меня по шерсти и повязкам. Повязки? Не помню, чтоб меня перевязывали. Да, впрочем, неважно. Снова темнота…