Фея Крёстная

      Сидя на резном крылечке избушки Бабы Яги, я наблюдала за черным котёнком, который с азартом гонялся за ночным мотыльком. Рядом, посверкивая желтыми глазищами, сидела его мама, слегка помахивая пушистым хвостом.       Мы ждали, когда наше старшее поколение нашушукается в избушке. Оставаться на ночь не было времени (да, если честно, и желания. Бабуля всё-таки на границе с тонкими мирами живет). К счастью, отсюда можно было просто перенестись, и очередной марш-бросок по зачарованному лесу нам не грозил. Осенний лес под легким ветерком шуршал ещё не опавшими листьями, а с неба на нас смотрела почти полная оранжевая луна.       — Твой сын, как и ты, научится говорить? — начала я непринуждённый разговор с кошкой. Она лениво повернула ко мне голову и фыркнула.       — Как только ты дашь ему имя и поделишься каплей крови, мой сын начнет постепенно подстраиваться под тебя, Берегинюшка. Когда ваши энергии сольются полностью, он и заговорит, и ещё какие таланты появятся.       — Какие такие таланты? Ты извини, я о Баюнах не так чтобы много знаю. Только разве что сказки из детства. Но что-то мне подсказывает, что на железных столбах вы не сидите и добрых молодцев не едите.       — Ффффррр, мрррр… Ну так смотря какие молодцы, пффрр… Добрых, может, и не едим, — нечасто услышишь, как над тобой смеётся кошка. Дожила.       — Коли ворог нападет на хозяина, можем и порвать. Размеры менять можем, некоторые и в человека обращаться могут. Сильное ментальное влияние нам под силу: усыпить там али успокоить, морок навести. Но тут и от хозяина многое зависит. Ты имя-то моему сыночку придумала? Имя должно отражать его суть.       Интересно, какую тогда суть отражает имя Мусенька? Я честно задумалась. Посмотрела на пушистого малыша. Тот, с гордостью задрав хвост, всё-таки поймав несчастного мотыля и держа того в зубах, с барской щедростью преподнёс свой трофей нам под ноги. Пушистый и взъерошенный, но при этом полный чувством собственного достоинства. И как же мне тебя назвать?       Я взяла его на руки и посадила на колени, почесала за ушком. Тот замурчал и с прищуром посмотрел мне в лицо. Посмотрела в эти голубые глазки, и имя пришло само.       — Чур — защитник от темных сил и хранитель границ. Ты будешь моим Чуром?       Малыш, будто в задумчивости наклонил голову на бок и, приласкавшись об мою руку, неожиданно укусил за палец. Я ойкнула от неожиданности, но руку не отдернула. Котёнок слизнул появившуюся алую капельку, и вокруг него на доли секунды появился серебристый туман. Но стоило лишь моргнуть — и все пропало. Котёнок, теперь уже точно по имени Чур, удовлетворенно замурчал и, свернувшись клубочком, устроился на моих коленях подремать. На пальце от ранки не осталось и следа.       — Ну вот. Теперь вы едины. Постарайся в ближайшие пару недель его от себя далеко не оставлять. Как заговорит, так ваша связь и настроится полностью.       Мы посидели в тишине ещё пару минут. Входная дверь чуть слышно скрипнула, и из избы вышли мой дед и Баба Яга.       — Ну что, готова, Катёнок? — дед нагнулся и погладил проснувшегося и сонно щурящего глаза Чура.       Тот недовольно фыркнул и спрыгнул с моих колен. Почесал за ухом и как-то странно застыл. И вдруг начал крутиться по своей оси. Мяукнул и, припав пузиком к земле, стал издавать какие-то непонятные звуки, медленно перебирая передними лапками. Я уж было начала волноваться, но, посмотрев на Мусю, успокоилась. Она с каким-то азартным любопытством наблюдала за сыном, в её взгляде не было ни капли волнения.       Малыш напрягся, и нас на мгновение ослепила яркая вспышка синего света. Когда свет рассеялся, мы с удивлением смотрели на маленького черного котёнка с шикарными чёрными птичьими крыльями на спине. Котёнок неожиданно чихнул, снова задумчиво почесал за ушком и начал опять крутиться, но теперь уже — чтобы рассмотреть, а что же у него там такое?       — Весьма неожиданно… — задумчиво протянула кошка. — В первый раз такое вижу.       — Мусенька, твой котёнок просто начал подстраиваться под свою хозяйку. Видать, ей отчего-то крылатый кот понадобился, — со смешком прокомментировала эту ситуацию Яга. Потом, прищурившись, внимательно на меня посмотрела и хмыкнула. — Ну, хотя… понятно почему. Как назвала-то? — уже ко мне обратилась женщина.       — Чуром, — тихо ответила. Если честно, я находилась в какой-то прострации от неожиданности.       Чур тем временем, накрутившись, начал с любопытством испытывать приобретение. Раскрывал и закрывал крылья, явно прислушиваясь к ощущениям. А потом сложил их — и крылья в легком сиянии исчезли. Малыш удовлетворенно кивнул и, смешно ковыляя, подбежал ко мне, запросившись на ручки.       — Ну что ж, гости дорогие, давайте прощаться, — Баба Яга подошла ко мне и протянула плетёный из кусков кожи простенький браслет. На завязках-шнурках висело несколько деревянных бусин разных цветов. — Вот, надень-ка на правую руку, — и сама повязала мне фенечку на запястье.       — Что это? — я внимательно рассматривала магическое поле оберега, но на вроде бы простой вещице было столько понакручено, что моего опыта, чтобы разобраться, явно не хватало.       — Представишь образ, в котором перед твоим ворогом появиться желаешь, и никакой артефакт, и даже помощь демона не поможет ему через него тебя узнать. Ты, конечно, в мороках хороша, но бережёного, как говорится… Лучше перебдеть. А коли сожмёшь красную бусину — деду твоему сигнал будет, что ты в беде и о помощи просишь. Зелёную сожмёшь, коли ранена будешь и сама себе помочь не сможешь. Там лекарские чары на крайний случай. А синяя… ну, про синюю тебе дед сам объяснит. Это его идея.       Мы с дедом поклонились в пояс мудрой женщине, я подмигнула Мусе, и мы перенеслись во дворец Беловодья.       Стоило нам появиться в личных чертогах Князя, Чур спрыгнул с моих рук и пошел обследовать новую территорию.       — Пойдем, Катёнок, в трапезную. Нас там гость уже давно дожидается.       — Гость? Так поздно?       — Идём-идём, — усмехнулся дед. — До завтра надо все дела решить успеть.       Направившись в длинные арочные переходы из дедовых палат, мы услышали душераздирающий «мявк» за спиной. Обернувшись, увидели трагическую картину «умирающий лебедь». Чур, медленно переставляя заплетающиеся лапки, шел за нами «змейкой» и на маленькой хитрой мордочке была написана такая «усталость», но он мужественно передвигал лапками, не переставая мяукать и с надеждой смотреть на нас.        Мы остановились и стали ждать окончание «концерта». Дед из-за всех сил пытался сдержать смех. Я же философски размышляла о том, что скучно мне теперь явно не будет (хотя я и до этого не жаловалась на скуку). И вот маленький, но гордый герой, не дойдя пару метров до нас, бухнулся на пузо и подрыгал задней лапкой, изображая предсмертные судороги, по-видимому, и косил на нас одним приоткрытым глазом. На этом наше самообладание иссякло. Своды дедовских палат отразили наш громкий смех.       Отсмеявшись, я нагнулась и взяла маленького манипулятора на руки. Тот удовлетворенно заурчал и устроился поудобней.       — Да уж, — дед, всё ещё посмеиваясь, вытирал тыльной стороной ладони набежавшие слёзы. — Смотри, как бы этот нахалёнок тебе на шею не сел. Эк какой!       В разрез со своими словами дед почесал Чура за ушком, а тот лишь, хитро на него поглядывая, продолжил блаженно мурчать.       — Думаю, моя шея и не такое выдержит, — фыркнула в ответ я.       — Пошли, заждался, небось, уже твой гость.       Открыв двери трапезной, перед нами предстала не менее интересная картина. На большом резном деревянном троне деда, закинув одну ногу на подлокотник, восседал, или, правильно сказать, по-хозяйски возлежал Мирослав Кощеев собственной незабвенной персоной.       Покачивая ногой и напевая какой-то фривольный мотивчик, Хранитель попивал что-то явно крепкое из серебряной дедовской чарки. Увидев нас, он и не подумал встать, а лишь поднял чарку и выпил её до дна.       — Ну наконец-то. Влас, вот зачем надо было за мной посылать, а потом битых два часа где-то шляться?       Дед грозно сложил руки на груди и очень мягко, почти ласково ответил наглому гостю:       — Коша, дорогой ты мой друг. А ты, часом, не обнаглел?       О, Великие Боги, хоть бы не заржать в голос. А наглый тип на дедовом троне, ничуть не смутившись, посмотрел на меня и подмигнул серым, почти белым глазом на смуглом лице. В этот момент я отчетливо поняла, что сказки врут!       Небось, девицы сами к нему сбегали от царственных батюшек. Такая харизма впечатляла. Этот Кощеев был мне практически не знаком. Тогда, в том несостоявшемся будущем, он был серьёзнее, собраннее и выглядел как будто старше. Вот что с нами делает война и потери. А сейчас он мне напоминал и внешне, и по манерам Джека Воробья из когда-то просмотренных в юности фильмов. Разве что поухоженнее.       Вскочив с трона, он залихватски исполнил европейский поклон (только шляпы с пером не хватало) и, улыбнувшись, ответил деду:       — Не гневайся, царь-батюшка. Мы ведь нынче не с пустыми руками пожаловали.       И вдруг, сменив дурашливый тон на более серьёзный, достал из кармана какую-то деревяшку, протянул её деду.       — Вот, портключ для твоей внучки в Дурмстранг. Я обо всём договорился. Каркаров, этот хитрый лис, и вякнуть не посмел. Помнит, сволочь, кому дорогу перешёл. Если б не твоя просьба, Влас, при встрече удавил бы козла. Из-за него ведь наш Тошка в этой их проклятой тюрьме баланду хлебает!       — Я так понимаю, речь идёт о Долохове? — не смогла противиться любопытству. Тем более имею не праздный интерес.       — О нём, родимом. А ты, княжна, откуда его знаешь? — Кощей удивлённо приподнял ломаные черные брови.       — Лично пока не встречалась, но могу успокоить. Долохов уже, как вы выразились, «баланду» не хлебает. Сейчас восстанавливается после амнистии. Так кто он вам? — я обогнула длинный стол и села по левую руку от деда, который уже разместился на «отвоёванном» троне.       — Правнук он мне. Неужто ты, княжна, думала, что мы этого хитро… кхем... хитромудрого Альбуса после войны без своего надзора оставим? Эта тварь многим из наших крови попила, — Кощеев, наконец, сел за стол.       — Катёнок, у Мирослава с твоим врагом личные счёты имеются. Давай пока без подробностей? В тех воспоминаниях, которые я для тебя хочу собрать для суда магии, всё изложено будет. А пока давай о Дурмстранге, — я кивнула. Тема была явно неприятна обоим. Насчет Долохова, кстати, я что-то подобное и предполагала.       — В общем… — Кощеев, прочистив горло, начал отчёт, — портключ сработает завтра, точнее, уже сегодня, в восемь утра. Появишься прямо перед их кораблём. Отплывают в девять. Наши мальчишки предупреждены и будут рядом с тобой на всякий случай. Если что, не стесняйся их задействовать. Ребята толковые, Поляков и Рысев. В школе теперь все свято уверены, что ты лучшая ученица седьмого курса.       — Хорошая работа. Благодарю, Мирослав.       — Влас, одно дело делаем, — подмигнул он другу.       На следующее утро я, уже полностью экипированная, с Чуром на плече, появилась на деревянном озёрном причале. Передо мной раскинулась горная долина, а массивный средневековый замок оказался за моей спиной. От него тянулась процессия учеников и провожающих учителей. У пирса красовался весьма впечатляющий корабль.       В голове моментально появилась картинка, как Кащеев в бандане с попугаем на плече размахивает саблей, стоя на борту. Весьма органично, к слову. Фыркнув и вытряхнув всякие глупости из головы, я обратила внимание на подошедших ко мне ребят.       Светловолосый, румяный и кудрявый парнишка широко улыбался, а его друг — более серьёзный, короткостриженый шатен, с любопытством меня разглядывал.       — Вы, должно быть, та самая важная особа от самого Великого Князя? — Воскликнул блондин. За что сразу же поплатился затрещиной от друга.       — Громче поори, Лёша! Тебя ещё на том берегу не слышали. Простите моего недалёкого друга, сударыня. Разрешите представиться? Рысев Николай Егорович, к вашим услугам. А этот шут гороховый, по недоразумению считающейся моим другом — Алексей Поляков, — склонив голову, отрапортовал шатен.       Я с улыбкой им кивнула. Сейчас я сама на себя была мало похожа. Тёмно-русые прямые волосы были убраны в простую косу. Лицо более вытянутое, чем моё родное, и вместо голубых — карие глаза. Изменилась и фигура, став более угловатой и не столь «женственной». Особенно в форменном наряде школы. Пожалуй, меня и мать родная теперь не узнала бы, не то что Дамблдор. Мальчишки мне понравились, живые и светлые. Сработаемся.       — Я Катерина Барсова. Рада с вами познакомиться, господа. Слышала о вас лишь только хорошее. Надеюсь, мы сможем быть добрыми приятелями?       — Всенепременно, сударыня! — Поляков изящно приложился к ручке с широкой улыбкой на всё веснушчатое лицо.       От скопления студентов к нам широким шагом подошёл высокий мужчина средних лет с весьма запоминающейся козлиной бородкой. Так вот ты какой, Каркаров.       — Господа, — резкий поклон студентам и неприязненный взгляд на Полякова, — и дамы, разумеется. Все уже должны подниматься на борт.       Он осмотрел меня с ног до головы, и не надо было быть особенно внимательным, чтобы не заметить в маленьких серых глазах какой-то просто животный страх. Что же ему про меня Кощеев наплëл, интересно? Каркаров резко развернулся и зашагал к кораблю.       — Прошу вас, сударыня, — Поляков предложил мне локоть, но его манёвр явно не пришелся по душе Чуру. Тот выгнул спину и зашипел на парня, ревниво сверкая голубыми глазами. Лëша, улыбаясь, поднял руки в жесте «сдаюсь».       — Вижу, что ваш защитник не терпит конкурентов, — парни, встав по бокам от меня, повели нас с котом на корабль.       Ох, как бы с Северусом не было проблем. И из-за кошачьей ревности, и из-за явно получивших приказ не отставать от меня ни на шаг парней. Ладно, разберусь с проблемами по мере поступления. Как же я по нему соскучилась!       Устроившись со всеми удобствами в довольно уютной каюте, я стала ждать отплытия. Что ж, держись, Хогвартс — я иду!