Монстрики предпочитают блондинок

Я смотрела в тёмный зал, якобы выискивая своего «миллионера», который назначил моей героине свидание. Режиссёр всё-таки своего добился, выбрав спектакль, идеально подходящий под наш с Даней дуэт. Андрей сделал ставку на быстрый карьерный взлёт и не прогадал. За год удалось поучаствовать сразу в нескольких проектах, и вот российский зритель наконец-то нас с Даней признал. В театре в последнее время почти каждый раз аншлаги. Всем хотелось увидеть дуэт в действии и в очередной раз посплетничать. Даня на такое только фыркал, только подогревая интерес публики, держа меня за руку на очередном интервью: «А как вы думаете, друзья тоже так часто целуются?» То, что он сразу руку выпускал, стоило только убрать камеры, я никогда не говорила. Я исполняла бессмертную «I wanna be loved by you», томно растягивая гласные и слегка кокетничая с залом взглядом. Серебристое платье мерцало в свете прожектора, который слегка попадал мне в глаза. Даня в роли Жозефины сидел неподалёку, и я старалась ещё и не смотреть в его сторону, чтобы не расколоться и не начать смеяться. Его сосредоточенное лицо в этом амплуа меня постоянно выводило из душевного равновесия. Ещё и грима в несколько слоёв, чтоб люди с задних рядов тоже «красотой» любовались. — I wanna be loved by you! Ba-deedly-deedly-deedly-dum! Ba-boop-bee-doop! — я улыбнулась, в зале послышался шквал аплодисментов. Хоть где-то пригодился мой второй английский… Немецкий мы с Даней хоть между собой иногда используем, пытаясь хоть как-то «отбить» время, ушедшее на учёбу в лингвистическом классе. Объявили антракт, чтобы сменить декорации на каюту и подготовить Даню к следующему выходу. Он должен предстать перед моей героиней уже наследником нефтяной компании «Shell». Я зашла в гримёрку, устало опускаясь на стул. Волосы немного растрепались после танцев и моих экстремальных спусков и подъёмов по стремянке. Каждый раз приходилось зажмуриваться, чтобы вниз не смотреть. Меня на каблуках-то шатает, а стремянке так подавно… Надо бы привести укладку в порядок. Дверь открылась, в гримёрку ввалился Даня, топая как рота солдат. — Ох, твою мать… Как ты только на этом пыточном орудии ходишь? Это ж кошмар! О-о-о… — он с отвращением скинул туфли. Я обернулась. Да, из Лисевского получилась очаровательная дамочка в строгом тёмно-синем пиджаке и чёрной юбкой, в шляпке с цветочком, парике и в туфлях на сорок третий, наверное, размер ноги. Я потянулась к плойке, не глядя на Даню. — Тебе розы подарили. — Спасибо, кэп, у меня память ещё не совсем плохая… Что-то Даня меня недооценивал. Только что же этот момент в спектакле прошёл. Или я чего-то напутала? — Mein Gott, да посмотри же сюда! — повысил голос он. Я обернулась и удивлённо выдохнула. — Это… Это правда мне? Лисевский оценивающе покосился на гигантскую корзинку, словно прикидывая, а не оставить ли себе за героическую роль. — Ага. Мне передали только что, — ответил он, снимая парик. — А… От кого? Лисевский пожал плечами. Я подошла к корзине ближе и нагнулась. Да, розы прекрасно пахли. Кто же мог подарить такой шикарный букет? Он явно не из дешёвых, рядовой зритель не потянул бы… Я подобного никогда не получала. Сколько ж тут роз? Раз, два, три, четыре… Насчитала сто одну. Я несколько раз повернула корзину, осмотрела со всех сторон, заглянула в бутоны, внутрь корзины… Указания на отправителя не было. Даже хотя бы какой-нибудь открытки. — Ты ещё на зуб попробуй! Вдруг белый шоколад? — не выдержал Даня, глядя на мои пляски с бубном. Я старалась изо всех сил скрыть улыбку. Это ведь точно Даня подарил и признаваться не хотел. И даже не мог посмотреть мне в глаза. Он же просто стеснялся! Ох, было бы кого… — Спасибо тебе, Данька, никогда бы не подумала, что ты так можешь! — Курьер Данила Лисевский всегда к вашим услугам! Ах да, Саш, ты это… Тебя Тиша подвезёт, я не могу. — Почему это? Он снял парик и потянулся к серёжкам-клипсам. — Мне на студию Главкино надо. Помнишь «Маску»? Они опять позвали меня после нашего с тобой взлёта во всех трендах. Да и наш «Туман» вот-вот на «НТВ» выйдет… Короче, на смену комикам пришёл великий я! Говоря это, Даня стирал грим Жозефины, а я думала, скептически глядя на него, что он тот ещё клоун в таком виде. Собственно, ничего и не поменялось. — Так нельзя ж рассказывать! — добавила я, тут же пожалев и прижав руку к губам. — Участникам, die Sonne, участникам! Уважаемый человек я, Богданова! Он подмигнул, обернувшись ко мне со своего гримёрного столика. — Так, ладно, я быстренько переоденусь, и жду тебя на «яхте», Душенька! Я вздохнула, улыбка слетела с губ, когда за ним закрылась дверь. Вот это, я, конечно, попала. И почему Юлия Сумачёва мне про Даню ни словечка не сказала? Мне ведь тоже сегодня надо быть на студии. Только вот я участник. И, кажется, мои шансы на «долго и счастливо» стремятся к нулю… Даня меня сразу раскусит. С Тимуром мы вместе работали над озвучкой музыкального мультфильма в прошлом году, а с Валерией я подружилась на съёмках, и там она эпизодически появлялась с саундтреком к фильму… И все трое знают, как я пою! Особенно Даня. Мне нужно что-то срочно придумать!

***

Я с опаской покосилась на кабинет с надписью «Генеральный продюсер Юлия Сумачёва». Вроде бы, дверь как дверь, а она нагоняла на меня такой страх, что даже ладони вспотели. Казалось, сейчас зайду и надо будет пройти полосу препятствий, пробежать лабиринт с минотавром, сразиться на мечах с кем-нибудь и победить дракона, чтобы уж точно приняли. Я осторожно открыла дверь, заглянула и поздоровалась, входя в кабинет. Юлия сидела за столом из тёмного дерева и что-то внимательно читала с экрана компьютера. За её спиной я заметила шкаф, заполненный книгами, комнатными растениями в горшках и мерчем, связанным с шоу. На бежевых стенах красовались фотографии с участниками в рамочках и несколько наград. Несмотря на поздний час, жалюзи были опущены. Я покосилась на слегка увядающие цветы. И только кактус выглядел довольным жизнью. Вероятно, Сумачёва продолжала работать, не обращая внимание на поздний вечер. Юлия подняла взгляд на меня. — О, как хорошо, что приехали вовремя! Она подошла ко мне протянула руку и тут же бодро начала трясти мою ладонь, крепко её сжимая. Юлия говорила так быстро, что я не успевала всё запоминать. — Так рады, что вы согласились, так рады! Совсем же скоро новый сезон! Местечко осталось! Одно! Вы прямо в последний вагон запрыгнули. Не ожидала я, что мы добудем сразу двух восходящих звёздочек! Ах да, у меня костюмы остались, один точно ваш! Вас дожидался, я уверена! Она быстро осмотрела меня и потянула за руку, заставив покружиться. Я за долгое время работы привыкла к внезапным требованиям к актёрам и мысленно порадовалась, что оставила куртку в гардеробе, танцевать в верхней одежде неудобно. — Ага, подвижная! Так, пойдём в костюмерную, я всё покажу! Через пару минут спортивной ходьбы по коридору мы оказались в святая-святых. На полках покоились маски, а сами костюмы стояли чуть поодаль. Жутковатая, на мой взгляд, картина, напоминающая музей ростовых кукол. Я присвистнула, проходя мимо золотистой головы Змеи, украшенной тонной камней. Вот на такой костюм вполне себе можно купить мой родной город… Наверное, вот почему Юля Паршута до финала дошла, я бы тоже хотела эту красоту задействовать по-максимуму. Гламурненько так, со стразами. Как сказал бы Даня: «Это ма-а-асковский шик». Юлия улыбнулась и приложила обе ладони к глазам. — Не подглядывайте. Сейчас… Я услышала несколько шагов и тихий шорох. — Открывайте! Я повиновалась. Юлия держала в руках голову зеленоглазого Леопарда. Рядом стоял манекен в пышном золотом платье с вышивкой. Пышный подъюбник с фижмой. В подобном как-то мне доводилось играть в «Женитьбе Фигаро» всего один раз, когда Аня заболела. Пришлось подменять, зазубривая текст за ночь, выпивая кофе вёдрами. В такие моменты вспоминаю, почему в театральном все студенты курящие. Голова начинала болеть, в глазах словно был песок. Я уже плохо соображала, приходилось читать одну и ту же строку по несколько раз. И это при условии, что я была почти на всех прогонах. Хотелось курить и почистить мозги от обилия текста. Но срываться я, в отличие от Лисевского, не собиралась. В жизни больше к сигаретам не притронусь. Сразу вспоминаю институт и мастеров, Синичкину во время экзаменов и генрепетиции, нервяк на которых не давал спать по ночам. В голове всплывали строки из спектакля: свои, чужие, и всё смешивается в один болезненный ком. По утрам тошнило. — Вы выглядите как-то расстроенно. Не нравится? — Очень. Очень нравится. Он чудесный. А нет ли чего-нибудь ещё? Юлия вопросительно изогнула одну бровь. Я вздохнула. — Даниил Лисевский будет в жюри. Я бы не хотела уходить в первом же выпуске. Может, есть что-то посложнее? Юлия задумалась, её глаза хитро заблестели. Ой, как не нравилась мне эта улыбка! На меня посыпался шквал предложений. Одна идея креативней другой: Пончик, Павлин, Морковка, Лебедь, Водолей… Никогда бы не подумала, что опять буду участвовать в детских утренниках. Ещё через полчаса в глазах начало рябить от обилия красок. А я отклоняла один вариант за другим. Все костюмы были слишком… женственными. — Да нет же! — не выдержала я и случайно нажала «далее», махнув рукой. Открылся следующий эскиз, и я восхищённо выдохнула. Чёрный брючный костюм, лишь слегка блестящий камнями. За спиной — четыре крыла ворона, а маска — серебристый череп птицы с острым клювом и съёмный элемент — клетка. — Ух ты… Юлия взглянула на Ворона с таким скептицизмом, словно захотела его тут же удалить. — Александра Юрь… Сашенька, — ласково начала она. — Ну, он же тебе не подходит… Посмотри на себя! Следующий вариант — разноцветная бабочка в пышном бальном платье. Какой-то ночной кошмар эпилептика. Тут у меня-то голова закружилась. Я покачала головой. — Нет. Если хочу подольше задержаться, то надо брать Ворона. — Он же мужской, — разочарованно протянула Юлия, словно мама, которая хотела красиво нарядить чадо, — Хотя противоречие… так даже интереснее. Мы не планировали брать его в этом сезоне, но сделаем исключение. Ещё одно. Думаю, через неделю он будет готов к примерке. Съёмки с начала следующего месяца. Можно ведь на «ты»? Уверена, что сможешь притворяться мужчиной? Я улыбнулась, запуская руку в волосы. — Я же постоянно в мужском обществе. Нет никого наблюдательнее актёра. Эх, бабушка, ты бы такого точно не одобрила!