частички их чувств

запах тёплого пуха вдарил в нос; сяо раскрыл глаза, и сонно проморгав, понял, что всё это время спал будучи зарытым в крылья. причём не в свои — в чужие. но разве можно называть таким грубым, почти что чёрствым словом это воплощение солнечной святости и лунной красоты в одном лице? люмин была самой родной птицей для него. сяо чуть ли не восторжено шмыгнул носом, осознавая, что наконец стал просыпаться как в своих грёзах: зарытым в её мягкие перья, иногда игриво поглядывая на белоснежный оголенные плечи и едва заметные шрамы от многочисленных боёв, которые, несмотря на внешнюю хрупкость их обладательницы, многое говорили о её характере. по ночам он целовал эти шрамы, видел в них историю, её историю. он улыбнулся, прикрыв глаза, и так и не заметил, как она давно проснулась и теперь, точно он, любовалась его утренним румянцем. она нежно провела рукой по лбу, укладывая его пряди в более длинные локоны, и, словно соловей, пропела: — гань юй прилетала. говорит, господин тебя ждёт. — она отвела взгляд в дно гнезда, будто размышляла о его прожухлых ветках, но на самом деле мысли её были куда дальше обыденностей воинственных птиц. левое крыло тревожно колыхнулось, невольно давая сяо сигнал, что дело обдумывается серьёзное, а потому он в доверии схватил её прохладные ладони и, наклонив голову, твёрдо произнёс: — я полечу. но сначала скажи в чём дело. — на её почти незаметную наигранность удивления он лишь в ещё большей серьёзности пояснил. — не вздумай скрывать что-то, что тревожит тебя до видимых признаков. мы можем поговорить вечером, если ты того желаешь. — желаю. — тихо шевельнула губами она. её лицо освещалось ласковыми лучами солнца, да только глаза были невероятно печальны, пусть и полные любви. он отвернулась корпусом к недоплетённому венку, как бы ставя точку в их разговоре, и тогда сяо, вздохнув, поднялся, расправляя свои бирюзовые крылья с золотистыми перьями на концах. он высоко задрал голову, всё ещё размышляя о чужих волнениях, пока не услышал тихое «лети». он приоткрыл рот, желая что-то произнести напоследок, но не решился и, сделав мощный взмах крыльями, взлетел, теряя по пути скомканные веточки с гнезда. люмин же долго сдерживаться не могла: её грудная клетка разрывалась в приступе надрывного плача, а глаза, так стойко державшие невозмутимый взгляд, проронили несколько горючих слёз. она закрылась ладонями, сжавшись в комок сплошной тоски, и долго и безутешно рыдала, одними крыльями прикрывая свой несовершенный вид. ____ сяо вернулся к закату. солнце роняло свои последние алые лучи, наровя окрасить всю округу в кровавых разводах, да только золотые перья отливали своим природным цветом на свету, словно утренняя роса. вот, совсем вдали, где вершины гор скрывались в облачной горизонте, виднелось их родное гнездо. но почему оно пустовало? сяо пригляделся, замечая где-то в самом краю светлые пятна, цветом схожим с перьями люмин, и занервничал — так люмин никогда не поступала, да и повода не было. что-то случилось? сяо стрелой приземлился на толстую ветку их величественного дерева, отряхивая крылья от пыли и листьев. что ж, вот оно гнездо, и вот они перья. но где сама люмин? глаза забегался по сторонам, почти вражески осматривая территорию. куда бы она могла улететь? улетела ли она по своей воле? чем дальше заходили мысли, тем страшнее становилось в душе златокрылой птицы. сяо огляделся. тишина. он подошёл к самим белёсым кучкам, нырнул в них рукой, захватил пару пёрышек. они уже не казались такими выглажеными и мягкими, больше походили на остатки с тела, на что-то, что можно было положить за пазуху, как память, но не более. сяо зажмурился, прогоняя бессовестные мысли. вдруг, на ветку что-то приземлилось, да так тяжко, что скрежет коры казался уж слишком замученным. сяо резко обернулся, наровя тут же убить чужака, да только с каким-то страшным облегчением выдохнул, тут же набрасываясь на долгожданную птицу. люмин не выглядела такой же опрятной и привычно энергичной, какой всегда можно было видеть после битв. теперь круги под глазами, продрогшие в усталости крылья и сбитое дыхание стало как будто бы новым её образом. сяо прижал её к себе, крепко обняв за ледяные плечи, вдыхая запах волос и успокаивая ураган новых дум, что устроили беспорядок в его голове всего пару секунд назад. — ты?.. — у скалы. закат встречала. — пробубнела она в плечо. звучало как попытка оправдаться, но спорить сил не было ни у неё, ни у него. он лишь поднял её на руки, прижав светлую макушку к своему плечу и понёс в гнездо. разговора сегодня не получится. ____ утро не казалось добрым. сяо впопыхах проснулся и увидел лишь учащённые вздохи люмин, что будто бы пыталась укрыться крыльями от внешней угрозы. она была вспотевшей и нездрово красной, или бледной, или всё вместе. руки крепко не то что обнимали себя, а скорее больше стискивали, боялись отпустить. щёки были красные и мокрые, как после и во время плача, а вокруг лишь разбросаны собственные перья. сяо охватил ужас. он попытался приподнять корпус люмин, но она казалась до невозможности тяжела, как если бы всегда пустой сосуд в один момент наполнили до краёв. сяо разомкнул крылья, что скрывали лицо от него, тут же замечая напуганные золотые глаза. люмин смотрела на него со страхом, но больше не животным, а каким-то внутренним, чем-то связанным. она отстранилась от него, запутанно шаря руками по дну гнезда, словно что-то искала. сяо надоели эти игры постоянных попыток убежать от расспроса, поэтому просто схватил за запястья и заставил посмотреть на себя. губы люмин были сжаты, глаза нервно бегали по окружению, а нездоровый румянец на бледной коже не давал надежды на трезвый рассказ. — что. случилось. — глядя прямо в душу произнёс сяо. ему не хотелось нагнетать обстановку, но если проблема велика, то не стоит медлить как сейчас. — ответь. просто ответь, и тогда мы вместе подумаем что делать дальше. — мм… — люмин всё ещё в какой-то судороге избегала его взгляда, пока вдруг он резко не отпустио её руки и поднялся, с каким-то гнетущим атмосферу разочарованием поглядывая в горизонт. — насколько это лично? — сдался он. ладно, если не напрямую, то хотя бы так. — ммм… — люмин всё ещё противилась начать нормальный диалог, потому сжалась клубочком и с дрожью в руках сжимала собственные крылья. — я… я потом скажу. правда. — хорошо. — неверующе сказал сяо. он с долей обиды посмотрел на неё, изучая общее состояние. если это какой-то болезненный припадок, то стоит показаться байчжу — птице которая в своё время подлечивала его. но сама люмин явно не полетит к нему, даже если и признает. да и признает ли… ____ сидя у ствола дерева люмин в смущении сжимала свои локти. ей не нравился тот факт, что слышать подтверждение собственной догадки придётся от птицы, что явно не побоится поведать о диагнозе сяо. поэтому, пока байчжу отошёл к своей подопечной цици, люмин быстренько упархала от возможной неприятности. да, сяо будет злиться. да, сяо уже недоволен её поведением. но что она может поделать? ей достаточно было своих слёз, чтобы потом видеть чужие. метаясь в рассуждениях. люмин так и не заметила, как прибыла к скале, где обычно любили попрыгать с высоты птенцы их стаи. сейчас там никого не было, оно и понятно — полдень — время, когда каждый уважающий себя пернатый должен быть занят чем-то полезным. одна люмин прохлаждалась на ветерке, сдувающим её причёску в какую-то путаницу. она ещё пару мгновений наблюдала за красивым пейзажем с неба, пока не почувствовала уже привычный укол в спине. «чаще стала возникать боль… плохо.» люмин приземлилась менее удачно, чем планировала — неутолимые симптомы давали о себе знать. белоснежные крылья по собственной воле качнулись, разбрасывая около себя ещё больше перьев, чем совсем недавно, чем ещё сильнее расстроило люмин. она опечалено уселась у самого края, гнетущим взглядом наблюдая за морскими волнами, ударяющимися о подножье скалы. ветер стал сильнее, развевая теперь не только волосы с платьем, но и ослабевшие крылья. на глазах невольно появились слёзы, и как бы странно не звучало, после их появления на люмин опустилась ещё большая тоска. она утёрла запястьем нежданную солёную каплю, после которой тут же последовала следующая. дыхание вновь сбилось, колени начали подрагивать, а сердце охватила больное горе. крылья заломило, и тогда она легла на траву, вдыхая запах собственных перьев и густой растущей зелени. вот, солнце слепит глаза, но тут же скрывается за небольшим облачком; колючие стебли травы щекочут голени, а по предплечью ползёт букашка. люмин выпрямила руку, подняв её вверх, и теперь насекомое добралось до локтя, а потом и до запястья. дойдя до ребра ладони, жучок переместился на указательный палец, почти добравшись до самого верха. люмин улыбнулась, ощущая, как все гнетущие мысли развеялись вместе с болью в крыльях. вот, букашка доползла до своей цели готовясь ползти дальше, как вдруг всё тело лбмин накрыла тень, и насекомое в страхе улетело восвояси. люмин полняла взгляд и в неловкости раскраснелась. сяо снова нашёл её, снова пришёл добывать ответы, снова пытается раскрыть врата её тайны. и не сказать, что для люмин его попытки считались плохими. но невольный секрет, которым она теперь так дорожила казался стоящим такого недостойного с её стороны поведения. она напустила умиротворённую улыбку, надеясь спрятать напряжение, но сяо всё равно его заметил в резко сжавшихся голых женских коленках. он хмыкнул, ловя себя на мысли, что эти красивые ноги сдают её с потрохами, но решил не настаивать на признании так сразу. он присел к ней на траву, взял за руку и прижал к губам, доверительно глядя в глаза. — ладони грубые. опять содрал кожу от древка? — люмин пыталась контролировать свой голос, сделать его более непринуждённым и добровольным, но находясь в паре сантиметров от его лица, она могла только мечтать не сорваться в поцелуе. — какая разница. не имеет смысла что и чем я содрал. важно, что я могу держать в этих ладонях твои руки. — он прижал их к своей щеке, неожиданно добавив. — которые почему-то холодные. как давно тут сидишь? — не знаю. был полдень когда… — люмин глянула в небо, тут же осознавая, что просидела она здесь полдня, и что совсем скоро солнце закатится за горизонт. неловко хихикнув, она приласкалась к сяо, надеясь всё в такой же безмятежности провести остаток дня. — полетели домой? — вдруг предложил он. находясь в его объятиях, голова люмин совсем опустела от всяких забот. да и какие проблемы могут её окружать, когда в такой прелестный обстановке дорогая тебе птица предлагает так же прелестно закончить этот день, будучи совсем одни. люмин резко поднялась, расправила прекрасные вечно-мягкие крылья, готовясь к полёту, как вдруг вскрикнула от боли. сяо, что уже приготовился вспорхнуть, одной рукой поймал падующую спиной любовницу. люмин повисла на его руке, оставшись совсем обездвиженной и беспомощной. в золотистых, некогда источащих любовь и тепло глазах, теперь отражался страх. _____ недели текли то быстро, то невероятно долго. лёжа в гнезде, люмин всё худела и бледнела, плохо питалась и с трудом поднималась, чтобы сесть. крылья пожухли, а перья осели. теперь она не выглядела так величественно и роскошно как раньше. сяо тоже изменился: теперь он прилетал в гнездо куда чаще, но счастья при виде своей любви больше не возникало. его ужасно печалило состояние люмин, из-за чего он стал похож на замученного весом собственных крыльев ворона. он прилетал к ней, надеясь однажды увидеть, как она встаёт на ноги и летит к нему навстречу, чтобы обнять как тогда, прошептать на ухо что-то приятное и обнадеживающе, а потом вместе начать заниматься какой-то обыденностью. но действительность была куда ожесточённее. подлетев к гнезду, он увидел, как учащённо дыша, люмин тянула руки к лунному свету, будто молила его о чём-то. сяо подлетел к ней, сжал лицо в ладонях и несколько раз прокричал её имя. она очнулась, раскрыв красные обессиленные глаза. мёд в них давно не теплился, не переливался, не разгорался до янтаря, не стекленел — ничего. они были пустыми, будто безжизненными, будто кукольными. сяо выдохнул, отпуская холодное лицо. но схватившие за запястья дрожащие пальцы опустили его ладони на сердце, нервно сжимая, будто боясь отпустить. сяо всхлипнул, зарываясь под её слабые руки. ____ сяо услышал шёпот подле своего лица и забвенно приоткрыл глаза. лучистый свет розоватого тона бился из-под листвы их дерева, но глаза почему-то не слепил. чуть опустив взгляд, он увидел лицо люмин: румяное, улыбчивое, такое счастливое и по-детски беззаботное. она шептала ему в подбородок его имя, игриво стреляя медовыми глазками. сяо улыбнулся, поворачиваясь к ней, чтобы загребсти в объятия, как вдруг она выскальзывает из-под рук, расправляя свои прекрасные сильные и большие крылья. — куда ты? — одними губами спросил он. люмин не ответила. она лишь повернулась корпусом к свету, крыльями заслоняя почти весь свой силуэт. её ноги устойчивы, руки плотные, сильные, лицо тёплое и свежее. она подошла к самому краю гнезда, напоследок обернувшись к нему с улыбкой, говорящей слишком много, чем простые слова. сяо понял её намерения. но не успел он что-либо сделать, как она взмахнула крыльями, сдувая с них лишние перья, и прыгнула с края, в последний раз набирая высоту в воздухе, и скрываясь силуэтом в розовых утренних облаках. сяо резко вскочил и обернулся в сторону люмин, которая должна была сейчас спать. но её уже не было рядом. на её месте лежало лишь полотно белоснежный перьев, а на самом краю гнезда стояла её слабая тонкая фигура с крыльями, уже не способными её поднять. она обернулась к нему в последний раз, глянула мутно-жёлтыми глазами и улыбнулась. совсем слабо и безжизненно, но прямо как во сне — эта улыбка говорила больше, чем слова. люмин вступила голой ступнёй в воздух, тут же падая с ветки и тонкие слабые крылья подхватили её такое же тело и пронесли прямо к скале, о подножье которой бились морские волны. «она попрощалась со мной» — только и пронеслось в голове теперь одинокой птицы.