Власть над будущим

Путь по Королевскому тракту был длиннее, чем тот, что через Близнецы, но замок Фреев был закрыт на карантин из-за оспы, что там бушевала. Они были еще в Риверране, когда новость об этом достигла их. Один из сыновей старого Уолдера прислал сообщение с просьбой прислать еще пару мейстеров, но король приказал лишь отправить людей, чтобы те следили за замками и убедились, чтобы никто из зараженных не покидал их, и тех врачевателей, кто этого сам желал, но не мейстеров. В Риверране и соседних замках было достаточно раненых, кому те были нужны больше, чем Фреям, которых и так было слишком много, даже по личному мнению Бриндена. Да, может это было жестоко, но лучше так, чем новая эпидемия в Речных землях, которые и так содрогались от ран, что нанесли ей недавние битвы. К счастью, их небольшая процессия без труда и жертв добралась до Рва Кайлин за что Бринден был отдельно благодарен всем богам. Он бы себя не простил, если бы не смог уберечь Кет и ее девочек, которых ему проводить до Винтерфелла доверил лично король. «И не только их», — рассеянно подумал он, наблюдая за целительницей, печально смотрящей вдаль, которую ему также приказали взять с собой. Талиса Мейгир. Бринден был удивлен и несколько растерян, когда король вызвал его к себе и попросил, чтобы он устроил так, чтобы эта девушка ни в коем случае не уехала с армией Робба, а после чтобы он забрал ее на Север. Вместе с племянницей и ее дочерями, которых тот настойчиво просил сопроводить домой именно ему. Но если последнее Бринден понимал и принимал, хотя оставлять одного Эдмура у управления Речными землями ему бы и не хотелось, ведь порой его племянник был тем еще идиотом, то первое… Мотивы этого приказа ему были не ясны, по крайней мере пока он напрямую не спросил об этом короля Джона. — …Робб влюблен в нее, — без колебаний ответил король, как только растерянный Бринден спросил его зачем столько мороки с этой волантийской девочкой. Юноша небрежно пожал плечами. — Ну, или думает, что он в нее влюблен, — добавил он, откинувшись на спинку кресла. — У него сейчас такой возраст, когда Робб свято уверен, что это настоящее чувство, а не похоть, и что это навсегда. Бринден поднял бровь. — Кхм, извините, ваша светлость, но вы с лордом Роббом одного возраста, — с легкой насмешкой сказал он. Король посмотрел на него невыразительным взглядом. — В отличии от моего кузена, я знаю, что любовь — это очень переоцененное чувство, — холодно сказал он. — Она унесла жизней больше, чем любая чума. Бринден еле заметно нахмурился. Он был удивлен таким мудрым, но в тоже время горьким, речам от столь юного человека. Впрочем, это уже был не первый раз, когда в его голову приходили такие мысли. — Вы были влюблены? — вдруг спросил он, хотя и знал, что это было грубо. Но король сначала вперил в него свой немигающий взгляд, отчего Бринден вообще пожалел, что открыл рот, а потом, игнорируя его вопрос, произнес: — Я отменил помолвку Робба с одной из девочек Фреев, как и все помолвки, которые заключила ваша племянница с этим домом. Но все же… Я не хочу, чтобы Робб женился на этой Талисе. Хотя бы пока не будет уверен, что любит ее по-настоящему, а не потому, что пыл первых битв согрел его кровь и это девчонка удовлетворила этот жар. Но для этого, ему нужно быть вдали от нее и остыть. — И вы хотите, чтобы я ее спрятал, — утвердительно сказал Бринден. Он помялся, но все же добавил: — Но все же я не понимаю, зачем вести ее на Север… Король вздохнул. — Я не уверен, но могу предположить, что она может быть беременна, — с неохотой сказал он. — Если это так, то пусть мой племянник или племянница родится на родине отца. А если нет… То я хочу, чтобы Талиса посмотрела на Север, пожила там, и решила для себя, готова ли она прожить там всю свою жизнь, если все же ее любовь с Роббом не просто фантазия и тот захочет на ней жениться. Бринден медленно кивнул. — А если нет, то она уйдет еще до того, как Робб вернется домой, — догадливо вставил он. Король Джон кивнул. — Будь она просто девчонкой, я бы уже ее отослал, — устало вдруг добавил он. — Но она волантийская дворянка и мне только распрей со знатью Вольных городов не хватало, если с ней что случится. Для Бриндена это была новость. Он и не знал, что одна из целительниц в лагере была высокородной дамой из-за моря. И как ее только сюда занесло? — И все же вы не желаете, чтобы она стала женой молодого Робба, — тихо сказал он. Юноша перед ним потер свою переносицу и глухо сказал: — Сир Бринден, давайте будем честны. Мы оба знаем, что ваша племянница меня не любит и наверняка в ваших глазах я предстаю не в самом лучшем свете из-за этого. Но на одну минуту давайте забудем, что леди Кейтилин ваша родственница, а вы рыцарь. Оживите в памяти все то, что вы знаете о северянах, как через третьи руки и как тот, кто воевал с ними бок о бок. Вспомните уроки, которые вы разделяли с братом. Вспомните то, как северные лорды относились к Роббу, особенно в первые дни войны. А теперь ответьте, и ответьте честно: как вы думаете, потерпят ли северяне на месте Хранителя Севера ребенка, в котором будет больше южной крови и заморской валирийской, чем крови Первых людей? Бринден не был дураком. Он не был слепым или глухим, и прекрасно помнил письма Кет, когда родились ее первые дети: Робб и Санса. Оба рыжие и голубоглазые. На Старков совсем непохожие. Впрочем, как и юный Бран и Рикон, насколько он знал. Он помнил, как его племянница переживала, что на Севере их не будут любить. Подумают, что они не дети Неда Старка. Он помнил и то, что на Севере очень почтительно относятся к тому, что они - потомки Первых людей, и как там недолюбливают южан. Как Кет там не сразу приняли. Даже сам знал это из первых рук, поэтому… — Нет, не потерпят, — тихо ответил он и на том беседа была окончена. Сделать так, чтобы девочка была подальше от Риверрана в тот день, когда Робб уезжал и несколькими ранее Бриндену не составило труда. Он отправил ее и еще несколько целителей в Пеннитри, где во всю уже велись восстановительные работы и травм на стройке было предостаточно, а позже обратился к девушке лично с просьбой присмотреть за его покалеченным двоюродным внуком. Бринден знал, что юный Бран в этом не нуждался и у него есть мейстер. Он был уверен, что и она знала, но какая женщина, посвятившая себя врачеванию, откажет старику, которые волнуется о своем юном родственнике? Вот и Талиса не отказала. Но… Чем ближе был Север, тем больше девушка тосковала, но в тоже время, старалась подружиться с Сансой и даже Арьей, и Бринден стал понимать, что надежды короля на то, что она могла передумать и уехать, могли оказаться тщетными. Он вздохнул. Это было не его дело. Сын Кет должен сам решать, что ему делать со своей жизнью, вот только… — Девочка, подойди ко мне, — окликнул Бринден Талису, когда убедился, что Кейтилин и девочки уже ушли спать в шатер, которую для них установили, а на их лагерь стала опускаться тишина. Девушка вздрогнула, но послушно подошла ближе и присела на одно с ним бревно, около костра, где он сидел и куда Бринден еле заметно ей указал. — Милорд… — начала она, но он ее перебил. — Я не лорд, девочка, — добродушно сказал Бринден. — Мой брат был таковым, а я только сир Бринден, я же тебе уже говорил. Талиса едва заметно улыбнулась. — Сир Бринден, — исправилась она. — Вы что-то хотели? «Нет, но уж лучше я сейчас заведу этот неприятный разговор, чем сын Кет впадет в немилость позже», — устало подумал он, а вслух серьезно сказал: — Леди Талиса, вы же понимаете, что я пригласил вас на Север не ради Брана? Девушка поджала губы. — Да, — хмуро сказала она. — Хотя я и не понимаю, зачем именно вы взяли меня с собой. Я не… — Робб должен жениться на северянке, — прямо сказал Бринден. — Я знаю, что между вами завязались отношения, и вы можете даже думать, что это любовь, но как дворянка, которой вы и являетесь, вы должны понимать, что вы ему не пара. Как бы это ни было прискорбно, но я честно могу признать, что после моей племянницы, еще одну чужестранку там не потерпят. Ваших детей никто не будет считать Старками, а вас никто там не будет уважать. Талиса отвела взгляд, а ее рука на миг дернулась к животу. Бринден тут же предположил, что король был прав и девушка все-таки беременна. — Я королю не нравлюсь, да? — тихо сказала она и, гордо вскинув подбородок, вызывающе добавила: — Это он приказал увести меня подальше и убить? Бринден поднял бровь. — Ты же понимаешь, что только за такое обвинение, я могу тебя казнить? — резковато сказал он, вновь отбросив все формальности. — Ты не в Волантисе, где имела положение и статус, и Робба здесь нет, чтобы тебя защитить. А короля ты должна благодарить. Он мог тебя давно выслать, а вместо этого хотел дать тебе шанс узнать земли своего кузена и решить, готова ли ты там провести всю свою жизнь и растить своего ребенка… Вдруг плечи девушки вздрогнули, а голова опустилась ниже, отчего ее темные волосы скрыли ее лицо. — Нет никакого ребенка, — глухо сказала она. Бринден нахмурился. — Но он был, да? — тихо спросил он с толикой сочувствия в голосе, поскольку был уверен, что прав. Он помнил, как его собственная мать потеряла ребенка, маленькую девочку, которую должны были назвать Рослин, он был там, когда Миниса скинула мальчика, которого носила перед тем, как родила Лизу, и видела, как сама Лиза истекала кровью во время очередного выкидыша. Поэтому Бринден хорошо знал, как выглядела женщина, которая пережила подобную потерю и Талиса выглядела сейчас именно так. Разбито и печально. Он положил руку на острое плечико и настолько нежно, насколько мог, сказал: — Возвращайся в Вольные города, девочка. Я организую для тебя охрану и эскорт до Белой гавани. Я дам тебе золота, чтобы ты смогла сесть на корабль и с комфортом добраться домой. Бринден чуть сжал пальцы и настойчиво добавил: — Только уезжай. Не порти моему двоюродному внуку жизнь и свою не губи. — Но я люблю его, — тихо прошептала Талиса. — Любви порой мало, — мудро сказал Бринден. — Вы молоды и думаете, что любовь все победит. Но это не так. Вы станете старше и когда груз бремени Хранителя Севера падет на Робба, он поймет, что ваш брак был ошибкой и начнет вас винить в этом. Или винить себя. Вы этого хотите? Талиса всхлипнула, покачала головой, а потом и вовсе вскочила на ноги и убежала прочь. Сначала он хотел нагнать ее, успокоить может, но... Бринден никогда не умел толком общаться с женщинами, особенно рыдающими. Плачущие девы в принципе казались ему порой страшнее, чем любая битва и он старался их избегать всеми способами также яро, как в свое время избегал брака, который ему старательно навязывал Хостер, даже когда у него уже вся голова была седа, а его брат уже был на смертном одре. Поэтому он никуда не пошел, а посидел еще немного у затухающего костра и отправился к своему спальному мешку, который он предпочитал любому шатру.

***

На следующее утро, Бриндену должно был бы ощущать стыд, когда Талиса подошла к нему, опухшая от слез и с несчастными красными глазами, и сказала, что хочет как можно скорее отправится в Белую гавань и покинуть Вестерос. Должно. Но не было. А если искры сомнения и были в его душе, то и они погасли, когда он увидел, как в голубых глазах Кейтилин мелькнуло неприкрытое облегчение, когда она узнала, что целительница, которая их сопровождала, желает покинуть их процессию. Бринден подозревал, что она знала о том, что ее сын неровно дышал к волантийской девице, а может даже и о беременности той ей было известно, все же Кет мать пятерых детей, но ничего пока не предпринимала, слишком поглощенная беспокойством о муже и дочерях, застрявших в логове врага. «Это к лучшему», — подумал Бринден, смотря вслед небольшому отряду из четырех человек, который отправился в сторону вотчины Мандерли, после чего развернул свою собственную лошадь, и их компания продолжила свой путь. На Север.