Власть над будущим

Бенджен Старк был уверен, что он - труп. Вся эта миссия по поиску Уэймара Ройса и его людей в Зачарованном лесу изначально вызывала у него дурное предчувствие, но он не мог от нее отказаться. Только наотрез отказался брать с собой своего племянника, который очень хотел отправиться с ним, опасаясь, что мальчик погибнет. А Бенджен очень любил этого ребенка. Да, он видел его не так уж и часто, да, у него было еще пять племянников и племянниц, но все же именно Джон был тем ребенком, который занял особенное место в его сердце с первого дня, как он его увидел. Порой, если Бенджен и позволял себе думать, что было бы, если бы он не вступил в Дозор, женился и имел детей, то стоило попытаться представить себе своего сына, ему в голову приходил только образ Джона. И он не хотел, чтобы тот погиб столь юным. Хватает и того, что он так и не смог мальчика отговорить от вступления в Ночной Дозор. Когда на них напали самые настоящие ожившие мертвецы, Бенджен, как ни странно, не бы столько напуган, сколько полон сожаления о том, что обманул Джона и не явился к его именинам, и так прежде не отмечающимся со всей пышностью, которую этот ребенок с всегда грустными глазами заслуживал, а теперь и вовсе омраченные его пропажей и смертью. Неестественно голубые очи — это было последнее, что он увидел перед тем, как его накрыла тьма. Меч изо льда, который пронзил его грудь насквозь, Бенджен даже не почувствовал, как и особой боли. Просто холод, ощущение, как кислород превратился в его легких в острые кусочки льда от хлада, который источали эти существа, чье место было только в историях Старой Нэн, и все. Бенджен просто провалился в удушающую темноту, где не было ничего и никого. Ему казалось, что он растворяется в ней, и даже начал забывать кто он и что, а потом… …тепло. Это первое, что Бенджен ощутил после неизвестного количества времени. От непривычки, будто это ощущение проникало в его кости века и века назад, оно даже причиняло боль, а не утешение и облегчение. Потом пришли голоса, говорящие на непонятном языке. Кажется, даже было пение и… Он мог поклясться, что даже слышал голос Джона, но это же невозможно?. А потом Бенджен ощутил пронзительную боль в груди и внезапный мощный приток кислорода в легких, который туда будто насильно втолкнули. И он открыл глаза. Как ни странно, перед глазами ясно встал кособокий потолок, который был смутно знакомым. Ничего не плыло, а перед глазами не бегали мушки, как, бывало, после того, как он получал удар по голове. Бенджен несколько раз моргнул, жадно глотая воздух, а потом попытался сесть, но вместо этого сверзнулся с лавки, на которой и сам не понял, что лежал. — Блять! — с чувством выругался он, когда его коленки и ладони больно ударились о земляной пол. Но почти сразу Бенджен забыл о всякой боли, когда увидел свои руки, которыми упирался в тот самый пол. Его пальцы… Они были неестественно бледными, а подушечки и ногти были синюшными, как у мертвяка. Он облизнул в миг пересохшие губы и поднес их ближе к лицу, наивно надеясь, что у него просто галлюцинации. Но нет. Пальцы и вблизи выглядели сине-черными. Бенджен потер подушечки пальцев друг о друга, но ничего странного не ощутил, кроме того, что они были твердыми, будто на них наросли толстые мозоли, как после долгих тренировок с мечом. Он сглотнул и потянулся дрожащими руками к груди, которая неприятно саднила при каждом вдохе и выдохе, уже боясь, что увидит там. Бенджен кое-как задрал черную рубашку, мимоходом поинтересовавшись, куда делась его кираса и остальная верхняя одежда, и оторопел, увидев прямо над сердцем такой же, как и пальцы, синюшный шрам. Он неуверенно коснулся его и удивился тому, что тот был твердым. Будто под кожей что-то было и еле ощутимо двигалось, когда его легкие вбирали и выпускали, воздух из легких. Бенджен ощутил толику ужаса и страха, совсем уже не понимая, что с ним, пекло побери, происходит, но тут услышал какой-то шорох. Бенджен вскинул голову. Он никого не увидел, но зато наконец понял, где находится, узнав эту хибару, где уже не раз бывал и чьего хозяина люто презирал за то, как тот обходится со своими дочерями и женами, что порой было одно и тоже. Замок Крастера. Вот только привычно полная зала была пуста. Никаких женщин, самого Крастера, обычно восседающего на стуле по центру, никаких собак, хотя пламя в большой яме горело ярко и только поэтому Бенджен, судя по всему, и не околел лежа тут в почти в одном исподнем-то. И вновь раздался треск. Будто где-то неподалеку кто-то ходил или… хрустел костью? Бенджен тяжело встал на ноги, опираясь на лавку и поднимая с пола свой плащ, которым был укрыт. Он накинул его на плечи, хотя и не чувствовал особого холода, и двинулся к выходу. Один раз Бенджен притормозил около лавки, которая стояла ближе ко входу, где с удивлением нашел все свои пропавшие вещи и оружие. Он схватил ножны с мечом и откинул наконец тяжелые оленьи шкуры, которые заменяли в усадьбе двери. И замер. Буквально в паре десятков метров от хибары был кострище. Он уже еле тлел, что указывало на то, что пылал тот довольно давно, и был больше похож на черный невысокий холм из мусора. Но больше всего его поразило то, что, даже не подходя ближе, Бенджен быстро понял, что этот холм был не из золы и остатков веток, а из… костей. Почерневшие черепа, бедренные и лучевые кости, остатки одежды и даже сапог. Все было в этом кострище. Сделав пару шагов вперед, Бенджен еще раз оглядел это массовое захоронение и, подсчитав сохранившиеся черепа, сделал вывод, что здесь было около пары десятков трупов. Судя по наличию пряжек от ремней и некогда добротных сапог, среди тел явно были братья Ночного Дозора, поскольку такими вещами за Стеной почти никто не обладал. Хрум. И опять этот звук. Бенджен медленно вынул меч из ножен и обернулся, понимая, что тот идет откуда-то из-за спины. И вновь пораженно застыл, когда увидел большого черного лютоволка, который вальяжно разлегся чуть в стороне от входа в замок Крастера и, совершенно не обращая на него внимания, грыз себе кость. Слава богам, судя по полуобглоданной туше оленя рядом с ним, не человеческую. — Ну привет тебе, — хрипловато произнес он, не зная, как поступить. Животина нападать не собиралась, да и какая-то часть него отчего-то знала, что тот этого делать и не собирался. Будто давно уже этого лютоволка знал. Именно это же чувство ему подсказывало, что перед ним самец, хотя что это за… Тут его в коленку что-то еле ощутимо толкнуло, и Бенджен чуть элементарно не обделался, когда увидел, что к нему незаметно подкрался еще один лютоволк. Бурый такой, достигающий ему пояса, и с мордой, перепачканной в крови. «Самка», — проскользнуло в его голове, пока он широко распахнутыми глазами глядел в желтые глаза напротив. Есть лютоволчица его тоже явно не собиралась. Более того, она вдруг плюхнулась перед ним на задние лапы и наклонила голову набок, будто разглядывала или пыталась понять, о чем он думает. «Бенджен Старк! Ты совсем рехнулся! Что за мысли тебе в голову лезут?» — отругал он себя, краем глаза видя, как черный лютоволк наконец-то перестал есть, тоже подошел ближе и повторил позу своей соплеменницы. Бенджену стало не по себе от того, как эти два великолепных зверя со слишком умными глазами разглядывали его и даже будто судили: стоит ли ему еще пожить или перекусить в догонку оленю. Так прошло несколько минут. Потом они наконец синхронно встали и… пошли доедать свою предыдущую четырехногую добычу. Бенджен невольно выдохнул и медленно попятился обратно в хибару. Там он облачился в одежду, которая оказалась все же не совсем его, но явно некогда принадлежала одному их черных братьев, может даже тех, что сожгли в кострище, и вновь вышел на улицу. Лютоволки исчезли. На миг он ощутил странное чувство потери и сожаления, но быстро его стряхнул. У него были дела поважнее. Нужно было найти путь на Стену, предупредить братьев о мертвецах, рассказать, что замок Крастера разграбили, убили их братьев, которые вполне могли быть той группой, посланной на его же поиски, и наконец увидеть Джона… Бенджен не давал себе даже думать о вероятности, что в том костре могли быть останки его племянника, который мог и не усидеть на месте. К счастью, ему повезло, и в косой пристройке, где жены Крастера складывали дрова, был привязан добротный конь, в котором Бенджен с печалью узнал жеребца лорда-командующего Мормонта. Он бы хотел думать, что его могли просто украсть или конь, испугавшись чего-то, убежал в дебри, где его нашли жены Крастера, но Бенджен не был настолько наивен. Он даже не стал искать следы женщин из этого дома, уверенный, что они были уже мертвы, как Крастер, который добровольно не покинул бы свой гарем и эту хибару ни за что на свете. Они либо стали трупами, которые неизвестно кто сжег, и убил, либо едой для местных хищников. Или добычей мертвяков, что было едва ли не хуже, чем первые несколько вариантов. Бенджен был уверен, что один из мертвецов, которые напали на него, был как раз пропавший Уэймар Ройс, а это значит, что все, кто умирает за Стеной, становятся такими чудовищами. «Кроме меня», — мрачно подумал Бенджен, оседлав лошадь и отправившись в путь. Он все еще не понимал, как еще жив, но в то же время начал осознавать, что с ним что-то не так. Нет, он дышал, ему было больно, он ясно мыслил и с его личностью все было в порядке, но… Бенджен не устал. От Крастера до Стены было сравнительно недалеко. Пару дней пути, может чуть больше, смотря каким темпом двигаться, но… Его лошадь запыхалась быстрее, чем он. Бенджен даже не понял этого, пока они не остановились в заброшенной деревеньке под большим чардревом из-за того, что бока жеребца были все в мыле и он тяжело дышал, как и лютоволки, которые вновь появились где-то на полпути и последовали за ним. В то время, как у него даже бедра не ныли, хотя от такого долгого пребывания в седле, даже у него, уже привыкшего к этому, должно было все болеть. Но ничего не было. Он даже не проголодался, если только немного хотел пить, хотя не ел… Наверное с тех пор, как покинул Черный замок! Боги, когда это было?.. Как оказалось, дольше, чем ему думалось. Его приезду были удивлены все, как и лютоволкам, которых он так и не сумел прогнать. Они упрямо следовали за ним, и Бенджен был уверен, что ничто их не заставит уйти, даже его крики. Так он и въехал во двор Черного замка, тут же ощутив себя неведомой зверушкой, так изумленно на него, и спутников, пялились дозорные, среди которых он не увидел ни Мормонта, ни Джона. Более того, тут было вполовину меньше людей, чем до того, как он уехал. — Старк! — вдруг рявкнул знакомый голос и из толпы появился Аллистер Торн. — Ты же блядь сдох! Бенджен усмехнулся. — Как видишь, нет, — ответил он и спешился. — Извини уж, если расстроил. — Тебя не было пекло знает сколько, — хмуро сказал Марш. — Лорд-командующий даже отправлял отряд на твои поиски… — Зря. Как видишь, я сам вернулся. А где он, кстати? Лорд-командующий? — спросил Бенджен и вновь огляделся. — И где все люди? Почему Черный замок почти пуст? Аллисер скривился и хотел ответить чем-то явно нелицеприятным, но тут раздался тихий звон цепей и удивительно сильный голос, который произнес: — Он мертв, Бенджен Старк. Как и многие другие. Пятьсот восемьдесят девять братьев всего осталось. Бенджен обернулся, чтобы посмотреть на мейстера Эйемона, и недоверчиво вскинул брови. — Мертвы? — выдохнул он, подозревая это, но не желая верить. — Идем, нам нужно поговорить, — строго сказал мейстер, поманив его за собой и прежде, чем Бенджен успел открыть рот, добавил: — Твоего племянника здесь нет. Он ушел домой, так и не дав клятв. «Слава богам!» — выдохнул Бенджен то ли с облегчением, что Джон был жив, то ли даже с радостью, что тот все же не облачился в черное. После чего последовал за мейстером Эйемоном, чтобы узнать подробности того, что произошло, пока его не было, а два его мохнатых спутника верно последовали за ним, еще не зная, что его воскрешение и смерть многих братьев не самое большое потрясение, которое он испытает в этот день.

***

Они проговорили почти час. Точнее, говорил мейстер Эйемон, а Бенджен слушал и все больше впадал в шок. Сначала тот рассказал ему о том, что в Черный замок попали мертвецы и чуть не убили Старого медведя, потом о том, что произошло с Джоном: таинственная болезнь, которая охватила мальчика после прикосновения к чардреву и что его держала в своем плену три дня, потом его пропажа. Также он поведал об отправке лорда-командующего за Стену, экспедиции, которая кончилась смертью почти всех, включая его самого, на Кулаке Первых людей. Мятежниках, которые засели в замке Крастера и чьи сожженные трупы он видел. Одичалых, которые собирались в армию. Об аресте его брата, о том, что его племянник пошел на войну Четырех Королей, чье начало Бенджен просто пропустил, чтобы вернуть Неда и девочек домой, о том, что тот сам сбежал, смог добраться до Риверрана, но больше всего Бенджена потрясло то, что… — Джон стал королем? — хрипло выдохнул он и откинулся в кресле. — Юный Джон им родился, — многозначительно сказал Эйемон, и Бенджен с удивлением понял, что слышит в голосе старого мейстера радость и гордость. «Пекло, а ведь мы, выходит, родичи», — заторможенно подумал Бенджен, а потом до него наконец дошли все детали того, что ему раскрыл мейстер. Джон — король. Король потому, что он не сын Неда, а сын Лии. Его дорогой сестры, которая сбежала со своим принцем, уверенная, что он — любовь всей ее жизни. Сестры, которой он, Бенджен, помог сбежать, не способный ей, как всегда, ни в чем отказать. Сестры, в чьей смерти он себя так винил, что поэтому сюда и сбежал!.. Бенджен резко встал и сделал пару широких шагов по комнате. У него вдруг возникло сильнейшее желание двинуть Неду по челюсти. Или дать ему в нос. Просто сделать ему больно за то, что его родной брат ему не рассказал, что частичка их сестры все еще жила на этом свете, что этой частичкой был их племянник, которого Нед заклеймил бастардом и позволил тому уйти на гребаную Стену! А все для того, чтобы дать этому проклятому оленю протирать штаны на Железном троне, который принадлежал Джону с того момента, как мальчик сделал свой первый вздох. Бенджен никогда не любил Роберта. Он всегда был для него шумным хулиганом, который украл у него брата и не был достоин даже лизать сапоги Лии, не то, чтобы взять ее в жены. Но его любил Нед, и когда их семья стремительно поредела, Бенджен ничего не стал говорить, затолкав свои обиды и антипатии куда подальше. Он не хотел еще и последнего брата лишиться потому, что терпеть не мог лучшего друга Неда. Но теперь тот был мертв. А Джон был королем. Бенджен еще никогда так сильно не хотел нарушить свою клятву и сбежать со Стены, чтобы увидеть племянника, сына Лии, расквасить нос Неду, а потом поубивать всех тех, кто посмел причинить боль его семье. — Ты нужен здесь, Бенджен Старк, — строго сказал мейстер Эйемон, вырывая его из дум и давая понять, что он все это время бормотал свои мысли вслух. — Ночной Дозор остался без лорда-командующего, а армия Манса, как и армия мертвых, идет к Стене. Мы последний рубеж… — Мы? — насмешливо выплюнул Бенджен. — Нас осталось меньше шести сотен! Мы даже армию Одичалых не оттолкнем, не то, что мертвых! Мейстер Эйемон, смотря поразительно точно ему в глаза своими слепыми очами, выразительно вскинул бровь. — Тогда как хорошо, что новый король, пока только Севера и Речных земель, наш племянник, который уж точно нас не бросит перед лицом этой беды хотя бы потому, что он лично видел этих тварей, — саркастично сказал он, и Бенджен тяжело опустился в кресло. Старик-то прав, но… — Я рейнджер, а не лорд-командующий, — пробормотал он, понимая, что мейстер хочет именно его пропихнуть на эту должность. — Да меня могут не выбрать… — Выберут. Хотя бы потому, что все понимают, что лучше ты, чем Марш или Пайк, — твердо сказал мейстер Эйемон, не отрицая своих планов. — Они уж точно не те, кто смогут нормально говорить с нашим юным родственником или удержать Стену до прихода помощи. — Вы так уверены в том, что Джон отзовется на зов, — тихо сказал Бенджен. — А ты нет? — иронично спросил мейстер. — Ты лучше меня знаешь этого мальчика, так скажи мне, он бросит нас перед лицом армии мертвых? Бенджен мог без колебания сказать, что нет. Джон храбрый и отзывчивый мальчик, который никогда не отвернется от тех, кому нужна помощь. И не тот, кто будет прятаться в уютном замке, пока другие страдают. — Когда там будет голосование? — обреченно спросил Бенджен, понимая, что у него нет другого выбора, как выдвинуть свою кандидатуру на пост нового лорда-командующего. Мейстер Эйемон довольно усмехнулся. — Завтра, — ответил он, отчего Бенджен едва удержался от несчастного стона, и куда веселее добавил: — И раз с этим решили, то может быть ты, Бенджен Старк, порадуешь старика парочкой историй о нашем дорогом родственнике? Бенджен был не против. Хотя бы потому, что хотел бы отвлечься от всего этого, даже если только на пару мгновений, в течение которых мог погрузиться в немногие, но такие драгоценные воспоминания о его племянниках, а особенно о самом любимом из них.