Власть над будущим

Бриенна всегда знала, что она была иной. Еще с юности, она понимала, что не быть ей настоящей леди, которую из нее пыталась сделать септа и какой ее жаждал видеть отец. Бриенна была сложена как мальчишка, не красивая, и любила больше мечи, чем иглы для вышивания. Даже будучи совсем еще малышкой, она не была милой или даже отдаленно симпатичной. Но она старалась. Носила платья, пыталась вышивать, и танцевала с престарелыми женихами, которые были готовы взять в жены такую уродину, как она. Вот только ее надолго не хватило и в какой-то момент даже ее терпение лопнуло. Ну не умела она быть леди! Меч и доспехи были ей милее, чем все эти женские штучки, которыми ей не овладеть и во век. Поэтому Бриенна обрезала косы, и твердо сказала отцу, когда тот попытался выдать ее за сира Хамфри, что выйдет замуж только за того, кто победит ее в схватке на мечах и никак иначе. Старый сир Хамфри, конечно же, проиграл. К счастью, ей повезло с родителем, который очень ее любил и позволил жить так, как она захотела. Больше лорд Селвин не пытался выдать ее замуж, разрешил ей и дальше учиться у мастера над оружием, сира Гудвина, позволил больше не посещать септу Роэллу, которая все равно ее только унижала, относилась с презрением и звала дылдой, и позволил ей носить штаны, а не эти ужасные юбки, в которых она все равно выглядела нелепо. Лорд Селвин даже, с тяжелым сердцем, но позволил ей присоединиться к Ренли, когда тот объявил себя королем и отправился в своей завоевательный поход. Да, она тайком плакала, когда тот женился на леди Маргери, но была очень горда, когда выиграла турнир в Горьком мосту, избив всех тех, кто поставил деньги на то, что сможет лишить ее девственности, и стала членом Радужной гвардии. Но что толку? Она была рядом с Ренли почти каждый час после этого, верно неся службу единственному человеку, кто хорошо к ней относился, но все равно не смогла его защитить от той мерзкой тени с лицом Станниса, которая пришла из ниоткуда и убила молодого Баратеона. Тот умер буквально на ее руках и ее едва не обвинили в его убийстве, поскольку в тень никто не поверил, кроме, как ни странно, сира Лораса, который и сам увидел эту тварь. Рыцарь Цветов, которого она победила на турнире, и не был к ней добр в начале, после смерти Ренли сам позвал ее отправиться с ним в Простор, куда он хотел отвести кости молодого оленя, чтобы они не достались Станнису и над ними никто не глумился, поскольку, как и она, понимал, что теперь Штормовые лорды, тут же переметнувшиеся под крыло старшего Баратеона, ее растерзают. Бриенне некуда было деваться. Домой она не могла вернутся, покуда не хотела привести солдат к порогу Ивенхолла, а куда податься еще, она пока не знала. Поэтому согласилась и уехала с Тиреллом, хотя в лагере роз было едва ли лучше, чем там было, когда здесь стояли еще и лорды Штормовых земель. Бриенна чувствовала себя чужой и не знала, куда себя деть. Поэтому старалась держаться в стороне настолько, насколько это было возможно с ее-то ростом и лицом. А потом прибыл новый король-дракон, который неожиданно появился на горизонте и стремительно набирал силу. Бриенна не присутствовала на переговорах, так как не была особой с достаточно высоким статусом для этого, да и к Простору, чья судьба там решалась, отношение не имела. К тому же, она не могла не злиться. Труп Ренли едва остыл, как леди Маргери искали уже нового мужа, и тоже короля, против которого молодой олень бился бы, если бы выжил и его борьба за Железный трон продолжилась. Она терпеть не могла таких меркантильных и ищущих только выгоду людей, какими оказались Тиреллы, и хотела покинуть их лагерь при первой же возможности. И тогда случилось это. Она никогда не думала, что придет день, когда ей лично выпадет узреть легендарного зверя с герба Таргариенов, но он выпал. Изумрудный дракон появился средь облаков, подобно крылатой тени самой смерти и приземлился рядом с павильоном, где проходили переговоры. Спустя полчаса Бриенна узнала, что Простор преклонил колени перед королем-драконом, а леди Маргери так и осталась вдовой. Она слышала, как из шатра Тиреллов позднее доносились крики, и видела сира Лораса, который оттуда тайком вышел и исчез в пролеске. Но Бриенна не вмешивалась, поскольку это было не ее дело, а вот с отъездом решила повременить. Для начала ей было просто любопытно увидеть этого неожиданно объявившегося сына принца Рейегара, а еще… Она не была политиком, и не была великим мыслителем. Стратегия и тактика были ей милее, как и размахивание мечом, но даже Бриенна понимала, что теперь оставшиеся королевства и регионы быстро падут перед новым королем, поскольку у него была не только армия, но и самый настоящий большой дракон. А Штормовые земли, как и Дорн, могут пострадать больше всего. Бриенна хотела остаться и, если дойдет до этого дело, умолять нового короля Таргариена пощадить ее старого отца и Тарт. Их остров был мал, людей не так много и воевать там никто не хочет. Сокровищ у них тоже нет, как и полезных ресурсов, только красивые виды, за который его и назвали Сапфировым островом, а не за драгоценные камни, как многие думали, да и только, но вряд ли было тем, что короля может заинтересовать. И не пожалела. В конце концов, где бы она, помимо живого дракона, могла еще увидеть не менее настоящего лютоволка и потренироваться с самим сиром Барристаном Смелым? Этот рыцарь бы один из кумиров ее детства и для нее было честью то, что он сам предложил ей спарринг, — а самое главное не насмехался над ней — и не единожды за те дни, что они шли маршем по Королевским землям. Удивительно мирным маршем, поскольку не было битв и особого сопротивления, кроме недолгого бунта лорда Саймона Стонтона, владельца Грачиного приюта. Новый король, который к ее удивлению был мало похож на Таргариенов из книг по истории, запретил разорять деревни и трогать женщин, и это невольно, но заставляло Бриенну его уважать. Хотя самого короля, она видела редко, поскольку он улетел на своем драконе еще в Просторе, а вернулся, когда они встали лагерем под стенами родового гнезда Стонтонов. Вот потом Бриенна видела его куда чаще, чем могла надеяться такая незначительная особа, как она. В основном, он незаметно появлялся, когда она тренировалась, благо теперь у нее не было недостатка в партнерах, поскольку помимо доброго сира Барристана здесь было полно северян, которые весьма уважительно относились к женщинам, способным драться, что ее весьма сразило и заставило на миг пожалеть, что родилась на Юге, а не Севере, и, конечно, сами Песчаные змеи, любящие проводить время на тренировочных полях. И смотрел. Его и впрямь, как молвили сплетни, нервирующий темный взгляд пристально наблюдал за ее тренировками, а потом он также тихо исчезал. Бриенна не была настолько наивна, чтобы думать, что король смотрел только на нее, но все же что-то ей подсказывало, что тот именно за ней наблюдал и будто оценивал ее навыки. Конечно, вряд ли король-дракон хотел сразиться и с ней, ведь она видела, как тот дрался с принцем Оберином, как и еще пол-лагеря, и могла честно признать, что несмотря на юность, у этого юноши был несоизмеримый талант к фехтованию, и ей до него еще очень далеко. Когда они почти без препятствия вошли в столицу, Бриенна решилась написать отцу. Ей позволили остаться в Красном замке, а точнее сир Барристан настойчиво посоветовал ей остаться здесь, сказав примерно тоже самое, что некогда лорд Рендилл, когда стало известно, что кучка ухажеров у нее появилась потому, что они поспорили, кто из них сможет лишить девственности Бриенну-Красотку, но куда более в мягких выражениях и без настойчивого наказа вернуться домой. Так что ей было не трудно найти ворона. Она как раз шла через Внутренний двор, в сторону Птичника, чтобы найти великого мейстера Пицеля, сейчас ограниченного своими покоями, с надеждой, что старик не спит, и попросить отправить его письмо в Тарт, но тут услышала странный звук. Будто кто-то скулил. Бриенна замерла и оглядела двор, освещаемый лишь факелами и жаровнями в этот поздний час. Никого. Только голоса стражников где-то в отдалении донеслись до нее, и она уже было подумала, что ей показалось и хотела продолжить свой путь, когда вновь раздался этот тихий скулеж. «Слева, этот звук доносится слева», — поняла Бриенна, и сделала пару неторопливых шагов в ту сторону. Она прошла мимо жаровни и вошла в небольшой коридор, который вел в комнаты для переодевания рыцарей и стражников, но звук шел не оттуда, а из ниши, которая была неподалеку от входа. Там кто-то сидел. А точнее, этот явно мужчина, забился в нее, скрючившись в позе эмбриона, и вцепившись в свои короткие светлые волосы одной рукой, а другую приложив ко рту, надрывно скулил. Это были такие жалкие и душераздирающие звуки, что ее сердце невольно сжалось. Ей понадобилось несколько мгновений, чтобы узнать в этом страдающем комке боли знаменитого Джейме Ланнистера. Цареубийцу и бывшего Королевского гвардейца, который предал не одного короля, а сейчас Хранителя Запада, преклонившего колени перед королем-драконом. «Сестру оплакивает», — мимоходом подумала Бриенна, уже желая развернуться и уйти, поскольку этот мужчина ей был неприятен хотя бы потому, что он предал свои рыцарские клятвы, убил короля, и, если верить слухам, спал со своим близнецом, по которому так явно страдает. — Тебе не говорили, что пялиться невежливо? — хрипло произнес вдруг голос, и Бриенна стыдливо поняла, что хоть и хотела уйти, но так и не сделала не одного шага назад. Более того, продолжила пялиться на Цареубийцу, которого прежде видела только издалека. — Я не пялилась, Цареубийца, — грубо сказал Бриенна, хмуро смотря на мужчину, который чуть выпрямился и, как можно незаметнее, начал тереть лицо, мокрое от слез. Внезапно он замер и пристально посмотрел на нее своими изумрудными глазами, которые в темноте почти светились как у тех кошек, что украшали его герб. К ее щекам невольно прилила кровь от такого пронизывающего взгляда и ей вновь захотелось убежать. Но Бриенна не была той, кто убегает от опасности, к тому же у нее был меч, в отличии от Цареубийцы, которому король не позволял иметь оружие, как и многим здесь дворянам, некогда бывшими членами двора Серсеи Ланнистер. — Да ты баба, — изумленно сказал он, и чуть выпрямился, чтобы внимательнее на нее посмотреть. — А сразу и не скажешь. — Я не баба, — оскорбленно сказала Бриенна, крепче стиснув рукоять своего меча. — Тогда девка, — насмешливо исправился Цареубийца. — С таким лицом ты точно еще мужчину не знала. Бриенна сердито поджала губы, и привычно загнала чувство унижения и слезы поглубже, не желая показывать свою слабость кому-либо, а особенно этому бесчестному человеку. — Стой-ка, — продолжал он, подавшись вперед и вперив взгляд на меч, который весел у нее на поясе. — Ты в штанах и с оружием… Не ты та самая Бриенна Тапт, которую под свое крыло взял сир Барристан? И которая не углядела за задницей Ренли, даром что была членом его разукрашенной гвардии, как бы иронично это не звучало? Она скрипнула зубами. — Радужной гвардии, — сквозь зубы, сказала Бриенна. — И я Бриенна Тарт, Цареубийца, а не Тапт. Мужчина издал глухой смешок. — Ты разве не слышала, леди Тарт, что король меня помиловал и запретил меня так называть? — язвительно сказал он. — Да и не по статусу тебе оскорблять меня… красотка. Щеки Бриенны вспыхнули еще сильнее. — То, что король вас простил не значит, что вы перестали быть тем человеком, которым убил другого короля и… — запальчиво начала она, но когда хотела добавить «…и наставил рога другому», все же успела прикусить язык. Но Ланнистер, судя по горькой ухмылке на губах, все и так понял. — Да, я трахнул свою сестру, — вызывающе сказал он. — Я отец ее детей. Осуждаешь, девка? — Ваши пристрастия — это ваши проблемы, сир, — рявкнула Бриенна, и резко развернулась, после чего быстрым шагом направилась прочь. «И зачем я вообще позволила ему открыть рот? Зачем пошла искать того, кто так печально скулил? Ладно, я бы не оставила человека страдать, но как только увидела, что это Цареубийца, нужно было…» — бушевала про себе она, но тут ее локоть обхватили сильные пальцы и дернули. Бриенна чисто рефлекторно сжала руку в кулак и, развернувшись, ударила обидчика в живот. Раздался резкий вздох, и, растерянно моргнув, она увидела, что это был Ланнистер, которые сейчас согнулся пополам и пытался вдохнуть воздух, выбитый ее мощным ударом. — Какого пекла вы за мной следуйте? — сердито буркнула Бриенна, даже не собираясь извиняться. Цареубийца обнял одной рукой живот и, приподняв голову, посмотрел на нее своими зелеными глазами, которые были словно изумруды. На миг Бриенна застала просто смотря на его несправедливо красивое личико, а потом лев открыл своей рот и все испортил. — При свете факелов ты еще уродливее, — прохрипел он с ухмылкой на губах. Бриенна зарычала и опять отвернулась, желая уже покинуть этот двор. Она даже забыла о своей цели, которая привела ее сюда, так сильно было это желание. Но ее вновь остановили, но в этот раз то была не рука, а сам Цареубийца, выросший у нее на пути. — Что еще? — резко сказала она. — Хотите еще поглумиться? — Нет, — удивительно серьезно ответил Ланнистер, вскинув руки. — Простите, я вел себя… недостойно. Судя по его болезненному виду, когда он произнес эти слова, вежливость далась Цареубийце с большим трудом, хотя Бриенна и не понимала, почему тот вдруг сменил тон. — Что у вас с рукой? — выпалила она прежде, чем успела себя остановить, когда увидела, что правая рука мужчины была туго перевязана бинтами. Цареубийца моргнул и взглянул на свою руку так, будто видел ее в первый раз. А потом поморщился и с долей иронии ответил: — Боги наказали. Бриенна подняла бровь. — Они были жестоки, отняв вашу боевую руку, — осторожно ответила она, неожиданно ощутив, как ее сердце кольнуло сочувствие к, пусть и клятвопреступнику, но все же воину. Очень знаменитому своими навыками фехтования воину. — Зато за дело, — вновь с вызовом сказал Ланнистер, словно хотел, чтобы она спросила его за что именно, и чтобы испытала к нему отвращения, или неприязнь. Бриенна мимолетно подумала, что может таким образом он хочет себя наказать за то, что не был рядом с сестрой, которую забили камнями, и если это так, она не будет той, кто ему в этом поможет. — Тогда вам повезло, что они и вовсе ее не отняли и у вас есть шанс вернуть себе былые навыки, — хмуро сказала Бриенна, не понимая, какого пекла вообще пытается утешить Цареубийцу. Тот удивленно моргнул и вдруг широко ухмыльнулся. — Кто сказал, что я их потерял? — нахально сказал он и, сделав пару шагов к корзине, где хранились затупленные клинки для тренировки, достал два меча. И бросил один из них ей. — И я могу это доказать, — гордливо добавил Цареубийца и подмигнул ей, отчего щеки Бриенны невольно вновь потеплели, но уже не от злости, а от смущения. — Сразимся, девка? Если, конечно, слухи не врут и ты можешь… Тут Бриенна сжала крепче пальцы на тренировочном клинке и сделала неожиданный выпад еще до того, как этот наглец успел закончить. Тот едва успел выставить в защитном жесте свое оружие, а неподдельное изумление на его лице сладким бальзамом разлилось по синякам на ее уязвленной гордости. Но то был краткий миг. Не прошло и секунды, как на его красивом лице появился азарт и Ланнистер совершил серию пасов и ударов, которые она едва успевала блокировать. Уже спустя пару минут боя, Бриенна поняла, что этого человека не зря зовут лучшим мечом Вестероса, хотя его удары были несколько неуклюжи, будто он давно не сражался, и сейчас заново вспоминает все шаги. Что, впрочем, могло так и быть, ведь его права рука была повреждена и оттачивать свои навыки он элементарно не мог. — Ты победила меня! — удивленно и с ноткой обиды воскликнул Цареубийца, когда Бриенна, заметив, что тот оставил свою правую сторону незащищенной, воспользовалась этим, и ударила его по больной руке, чем вызвала у него болезненное шипение и получила желанную победу. Такую сладкую и опьяняющую больше, чем любое вино. Это было немного подло, но очень уж ей хотелось доказать этому засранцу, что может она и уродлива, но никто не может утверждать, что Бриенна Тарт плохой боец, пусть даже и женщина. Даже Джейме Ланнистер. Прежде, чем она успела хоть что-то сказать, по двору внезапно разнеслись одиночные аплодисменты. Бриенна, как и Цареубийца, вскинули голову на балкон, безошибочно определив место, откуда доносился этот звук, и увидели там нового короля большей части Вестероса, который внимательно на них смотрел. — Лорд Джейме, будьте осторожны, — с еле заметной ухмылкой сказал он. — Однажды эта потрясающая и очень способная леди сможет сразить вас не только затупленным мечом. Бриенна была удивлена, когда поняла, что в голосе короля не было насмешки, будто он и впрямь имел ввиду то, что сказал. А потом он развернулся и ушел, также тихо, как и появился здесь, никем не замеченный и не услышанный. Жутковато. — Этот мальчишка загадочнее, чем чертов Варис, — пробормотал Цареубийца, когда король исчез, а потом перевел взгляд на нее и указал на Бриенну пальцем. Она нахмурилась, но вновь ничего не успела произнести. — Реванш, завтра, здесь, после завтрака, — в приказном тоне сказал Ланнистер, будто Бриенна была одной из его прислужниц. — Возражения не принимаю. И тоже пошел прочь, бормоча себе под нос что-то о том, что его бы еще женщина не побеждала, — его великого Джейме Ланнистера! — и так далее, и тому подобное. Челюсть Бриенны невольно отвисла от такой наглости. Но всего на миг. Потом она с громким щелчком ее захлопнула, с грохотом бросила тренировочные мечи, — оба! Эта сволочь свой даже не подобрал! — в корзину и потопала в отведенные ей покои, совсем забыв о своем письме отцу, которое хотела отправить, пока не встретила чертового Джейме Ланнистера. Она всю дорогу проклинала на все лады Цареубийцу, надеясь, что ему икается от ее проклятий, и даже когда приготовилась ко сну и легла в постель, Бриенна продолжала его костерить на чем свет стоит. В конце концов, избив подушку до полусмерти, представляя при этом, что это некий высокомерный лев, она улеглась и твердо сказала себе, что никуда завтра не пойдет и никакого реванша не будет. Не будет же?..