Власть над будущим

Оленна завтракала в свой любимой беседке, откуда открывался шикарный вид на сад Хайгардена, когда к ней тихо подошел мейстер Ломис со свитками в руках. Королева шипов мгновенно узнала среди них тот, что могла прислать только ее дорогая Маргери, от которой она давно ждет вестей. Даже слишком давно. Мейс, который направлялся домой, поскольку король освободил его от службы, уже дважды успел написать домой, Лорас прислал короткое сообщение, и даже Уиллас присылал весточку из Королевской гавани, где он уже вполне себе устроился и выражал радость от своей новой должности. А от ее внучки была лишь тишина. Хотя на эту девочку была возложена самая важная миссия! Оленна в жизни не поверит, что Маргери не сможет очаровать молодого короля, даже если в первую встречу у тех не было искр, а разговор не задался. Она сама терпеть не могла Лютора с первого взгляда, хотя этот подлец в юности был и красив, но ничего. Постепенно они притерлись друг к другу и даже обрели некое подобие привязанности друг к другу. Ну, ее муж это напыщенно называл любовью, но Оленна никогда не верила в эту чушь, и сама себе клялась, что никогда не будет одной из тех дур, что отдавали свое сердце кому попало, а потом страдали всю жизнь. И внучку учила тому же. Вот только Оленна не была уверена, что та полностью усвоила ее уроки и все еще наивно хотела, чтобы король на ней не только женился, но и полюбил. Ох, бедная Маргери! Но ничего, она знала, что эта дурь скоро оставит хорошенькую головку ее внучки, и та, наконец, поймет, что любовь — это ничто, а вот корона на челе… — Свитки, — строго приказала она Ломису, который не успел открыть даже рта. Оленна требовательно вытянула руку вперед и стала ждать, когда тот отдаст ей столь важное сообщение, которое она надеялась будет полно хороших новостей для нее лично, так и для всего их дома в целом. Дурак мейстер начал ей протягивать письмо с личной печатью Мейса, но ей не нужен был пергамент с очередной порцией нытья от ее глупого сына. Королева шипов одним взмахом руки отослала мейстера, когда свитки, наконец, попали к ней в руки. Она небрежно отбросила свиток от Мейса, как свитки от лордов, которые чего-то вновь не поделили, или требовали. Свиток от ее дочери Янны Оленна тоже пока отложила, как и письмо с печатью Тарли, которые явно хотели затребовать помощи в решение проблем, возникших от недавнего землетрясения. Наконец она с нетерпением вскрыла свиток от Маргери. Едва Оленна вытянула ленту пергамента их держателя, как ей в нос ударил странно резкий сладковатый аромат. Она с трудом удержалась от кашля и отметила про себя, что нужно упомянуть в ответном сообщение, чтобы Маргери выбросила те духи, которыми надушила свои пергаменты. Королева шипов быстро забыла об этом, даже если в горле продолжало першить, и начала жадно читать письмо. Вот только с каждым прочитанным слово она хмурилась все больше и больше, а потом сердито отбросила от себя пергамент полный пустых слов и не более того. Маргери всегда умела красиво излагать свои мысли и могла только о погоде исписать несколько листков пергамента. Но если прежде Оленна это поощряла и гордилась навыками своей внучки, то сейчас ей хотелось только отругать Маргери, которая совсем не торопилась радовать бабушку хорошими новостями. Она написала о том, как устроилась, какая мода сейчас царила среди придворных дам, с которыми она подружилась, о погоде Королевской гавани, но не слова о короле и каких-то подвижках в их отношениях. Маргери вообще писала слишком туманно и безлично, как будто… Оленна нахмурилась и вновь потянулась к свитку. Королева шипов перечитала еще раз сообщение и еще, и медленно осознала, что ей не показалось. Письмо было очень похоже на то, что могла бы написать Маргери, но в то же время нет. Да и почерк был не совсем похож на почерк ее внучки. Отличная имитация витиеватого изложения Маргери, но это писала не она. К тому же в свитке не было никаких их условных слов и шифра, который она научила использовать всех своих внуков, что бы те всегда могли ей написать то, что никто другой не должен был увидеть. Это была фальшивка. Оленна не знала к кому могла попасть в руки личная печать Маргери, и не понимала зачем этот маленький вор написал ей эту кучу чуши, маскируя тот под сообщение от ее внучки. Но она обязательно узнает. Королева шипов резко встала на ноги, чтобы отправится в своей кабинет и немедля написать сообщение Уилласу, чтобы тот… чтобы тот… Ее сердце будто резко сжали в кулак. Она охнула и тяжело оперлась одной рукой о стол, а другую прижала к груди, в которой разгорался пожар. Сердце забилось как заполошенное, в ее ушах зашумела кровь, а дышать стало вдруг нечем. Ее кожа покрылась холодным потом, голова закружилась, а в душе забилась дикой птицей паника. Оленна ощущала себя так, будто ее резко ударила в грудь копытом лошадь, выбивая дух и ломая ребра. Королева шипов ощущала себя так, будто умирает. Но она не могла умереть! Она еще столько не сделала, столько не увидела. Оленна была стара, но еще не пришел ее срок. Мейс не сможет сам править Простором, потому что был идиотом, Уиллас был еще слишком молод, да и его нынешний пост нельзя было потерять, а Маргери еще не стала королевой. Ее дом не выстоит без нее! Но Неведомому явно было плевать на ее мысли и чаяния. Оленна едва могла дышать, перед глазами мелькали черные точки, а в груди разгорелся самый настоящий пожар. В какой-то момент она рухнула на землю, стянув по пути тонкую кружевную скатерть со стола, а вместе с той и весь фарфоровый сервиз отчего до ее заложенных ушей донесся отдаленный звон. Оленна так же могла поклясться, что слышала треск костей в своем плече, когда она рухнула оземь, но это все было таким далеким. Ведь ей нечем было дышать! Она царапала свою грудь пальцами, которые были унизаны перстнями, что сейчас были такими тяжелыми и причиняли боль ее отекшим в миг перстам. Оленна хрипела, пытаясь позвать хоть кого-то, но кто мог прийти? Она ведь сама всегда отсылала всех слуг, чтобы позавтракать в одиночестве без всяких лишних ушей и глупого девичьего щебета. Даже левый и правый, ее верные мальчики-охранники и те стояли слишком далеко, чтобы услышать слабый стон рухнувшей на землю старухи, которая сейчас едва ли была похожа на ту грозную женщину, чьего холодного взора боялись даже взрослые мужи. Оленна Тирелл издала последний громкий стон, полный страха и неповиновения судьбе, которая ее столь внезапно настигла, ее уже ничего невидящие глаза лихорадочно метались по плетенному потолку беседки, а потом… …испустила дух. И она уже не видела, как фальшивое письмо от ее внучки, рухнувшие на землю вместе с сервизом, подобрала девочка-служанка, которая появилась из-за куста с розами, где все это время сидела. Та оглядела ее круглыми глазищами, полные испуга, которые вдруг замерли на ее броши и заблестели уже жадностью, а не с ужасом. Она огляделась, стянула побрякушку с уже неподвижной груди и вновь исчезла в кустах. И вовремя. По аллее раздались шаги стражников, которые все же что-то услышали. А увидев Королеву шипов: лежащую на земли и бездыханную, побежали за мейстером, думая, что еще что-то можно было сделать. Но они лгали сами себе. Оленна Тирелл была мертва. И умерла она в одиночестве и преисполненная разочарования в том, что так и не достигла своей самой главной цели: влить королевскую кровь в свою семью.

***

Варис довольно ухмыльнулся, услышав новости, которые ему принесла одна из его птичек из Простора, куда не так давно отправил одно «милое» письмо. Королева шипов наконец-то перестала быть проблемой. Эта женщина была одной из немногих, кто могла взбаламутить лордов Простора, уже преклонивших колено и давших клятву верности королю Джону, на восстание и неповиновение, которые сейчас были нужны медленно встающей с колен стране в последнюю очередь. Не сразу, конечно, но смогла бы. Особенно если бы ее внучка так и не надела бы на свою милую головку корону королевы, которую король уже ясно дал понять, что не отдаст Маргери Тирелл. Оленна была просто не той женщиной, которая могла заглушить свои амбиции, даже если бы перед ее ногами выложили десяток шевелящихся и истошно вопящих трупов с ярко- голубыми как звезды глазами. А жаль. Варис искреннее восхищался острым умом этой женщины и был уверен, что она бы могла стать неплохим подспорьем королю Джону, который в чем-то еще был не так прыток, когда дело касалось политики и придворных игр. Ну, если бы она оставила, наконец, свою мечту-одержимость сделать свою внучку королевой и снять клеймо простолюдинов с Тиреллов, чьи жилы не могли похвастаться королевской кровью, даром что они были Хранителями Юга. Но что уж теперь? Оленна Тирелл была слишком упряма, чтобы увидеть момент, когда стоило бы отступить и склонить голову, вот и поплатилась. Впрочем, об этом будет знать только сам Варис и его птички, которые забрали отравленное письмо якобы от леди Маргери из Хайгардена до того, как его найдут. Для остальных Королева шипов проиграла игру, которую не выиграть никому в этом мире, и даже ей. Игру с Неведомым, который прибрал бедную старую леди к рукам, ибо ее просто время пришло. Ее уже немолодое сердце остановилось из-за сердечного недуга, который валит многих людей почтительного возраста, вот и все. Варису очень пришлось постараться, чтобы все так выглядело. Достать яд с такими действиями было непросто, как и вовремя подгадать время, чтобы подойти к этой загадочной леди Шире, которая обосновалась в Красном замке с явно одной целью: выйти замуж за короля Джона, и уговорить ту достать ему личную печать леди Маргери. Но он был никем, если не исполнительным человеком, который шел к своей цели. А целью Паука было процветание королевства. И оно ведь процветало. Так, как не было ни при одном короле, которым он служил прежде. Люди стали жить лучше, чем когда-либо, Королевская гавань стала преображаться, а новый правитель относился к своим обязанностям серьезнее, чем все его предки, правившие до него. Варис хотел, чтобы так было впредь. Его устраивал новый мир, который рождался прямо на его глазах, и если ему нужно будет убить нескольких особо недовольных, то так тому и быть. Варису и так уже уготовлено место в самых глубоких недрах пекла, так что плевать. В конце концов, кто-то должен делать грязную работу и пусть этим человеком будет он. Король-то бы такого не допустил. Нет, Варис слышал, что именно молодой дракон был тем, кто организовал отравление Тайвина, но даже если это было и так, все же есть разница между убийством врага и убийством недовольной старухи, которая способна вставлять очень ощутимые палки в колеса правления юного Таргариена. Поэтому он решил действовать тайно, надеясь, что несмотря на спектр всех этих загадочных сил, которыми обладал король, тот не узнает истинную причину смерти Королевы шипов. И он даже успел уверится в этом. Пока на собрание Малого совета, которое состоялось через пару дней после того, как пришло печальное известие о смерти Оленны Тирелл, а точнее по его окончанию, когда Варис уже собирался покинуть зал, на его плечо не легла затянутая в перчатку рука. Рука короля. Он даже не заметил, как тот успел встать со своего места и замереть за спинкой его стула. Вариса мгновенно пробрала мелкая дрожь, которая прокатилась по его телу с макушки до пят. От страха ли, или от холода, который он ощутил даже сквозь слой кожи и ткани, который разделял плоть его плеча и ладонь короля Джона. Паук не знал. Тем временем, в опустевшем зале повисла тишина, которую нарушил как всегда нейтральный голос короля Джона. — Больше так не делай, — холодно сказал молодой человек, которому Варис даже не смел взглянуть в глаза, поскольку мгновенно понял, что несмотря на все его ухищрения, скрыться от всевидящего взора короля ему не удалось. Рука сжала его плечо достаточно сильно, чтобы он понял, что это предупреждение, но недостаточно, чтобы причинить ему настоящей боли. — Понял, Варис? Я не терплю тех, кто действует за моей спиной, — сурово продолжил король. — Это первое и последнее предупреждение, которое я делаю для тебя только потому, что по-настоящему ценю тебя и уважаю. Язык мастера над шептунами, наверное, впервые в жизни отказался сотрудничать. Поэтому Варис еле заметно кивнул, и король, еще раз сжав его плечо, беззвучно покинул зал Малого совета. Он выпустил вздох, который не знал, что успел задержать, и вдруг понял, что несмотря на предупреждение, король его не осудил за то, что Варис предпринял для того, чтобы защитить мир в государстве. А также он понял, что несмотря на страх, который его только что пробрал, все равно бы сделал тоже самое. Ведь все должны служить королевству: король служит с честью и справедливостью, а он будет служить так, как умеет. Словами, ядами и интригами.