Вкус позвоночника

Юдзи в ступоре стоял, видя, как его пижама и волосы трепыхались, не поддаваясь физике суши. Раскрыл рот как от туда с бульканьем появились пузыри. Он рассеяно махал руками, хватаясь за горло с широко открывшимся ртом, думая, что захлебнется, но после понял, что вполне спокойно может дышать и ходить. Когда он развернулся, то увидел людей в белых одеждах, не обращавших на него ни малейшего внимание. Будто иллюзией сна был здесь он. Внутри храма, ничего не имеющим и близко с японской культурой, скорее похожий на храмы Древней Греции в эпоху античности, всё позаросло зеленью: вместо полов был мягкий, пускавший пузырьки мох, огромные мраморные колонны обвились плющом и гибкими деревьями, а с потолка свисали отростки корней. При этом внутри горел белый огонь. Пламя трескалось и дергалось достаточно естественно. Над головой Юдзи бесшумно пролетел филин, а под ногами кружили морские рыбы различного окраса. — Что за чёрт!? — изумленно проговорил Юдзи, отпрыгивая от вытянутой рыбы с клыкастой мордой. Несмотря на сказочное пламя, внутри храма было холодно, сыро и темно, как в горных пещерах. Юдзи переключил своё внимание на людей в странных одеждах, отдельно напоминающие те, что носят служители синтоистских храмов. Люди молча склонили колени и лбами коснулись пола. Их головы были обращены вдаль сего места, в ту самую темноту, откуда послышалось грудное рычание и потоки спертого воздуха ударили в лицо Юдзи, заставив прикрыться руками. Он был просто муравьем в этом месте, как и те люди перед ним. Он понял это, подавившись воздухом, с дрожащими коленями, готовый закричать от ужаса неясного происхождения. Когда сама тьма зашевелилась, её рычание сменилось на протяжный тоскливый вопль. Юдзи увидел, как вылезла рука. Чёрная, имеющая человеческие черты, с длинными когтями. Она опустилась рядом со склонившимися людьми. Юдзи был лишь на половину больше этого когтя. После вылезла вторая рука, и она уже выше удерживалась за колонку, царапая её. Оставляя разрезы, словно шрамы. Неприятный скрежащий звук заполнил всё место. И тут Юдзи не удержался: он отступил назад и тут же замер, когда под пяткой хрустнула ракушка. Вся жизнь замерла в этот миг. То, что издавало протяжные звуки, напоминающие пение китов тоже замолчало. Итадори никого не видел в той открытой бездне, но был уверен — оно смотрит прямо на него. — Ккккттттоооо тттыыыы? – ржаво протянул голос, в котором не было ничего человеческого. Он был одновременно и женским, и мужским. Эхо, что отходило от него, вызывало дрожь под ногами Юдзи. Бедный, скованный страхом Итадори, не мог ничего ответить. В такие моменты он осознал, что был всего лишь человеком, а не магом. Пробиваемый дрожью по всему телу, он отступил ещё на шаг, и в этот момент раздался бешенный крик. Звенящий, яростный и кровожадный. На этом Юдзи проснулся, подскочив с отчаянный криком, чуть не свалившись с кровати. Проталкивая через вздымающуюся грудь грубое и тяжело дыхание, он схватился за грудь, кашляя. В комнате всё так же было холодно, что Юдзи пускал видимые облачка пара. Весь мокрый, он только сейчас понял, что заснул в своей школьной форме и, пошатываясь на не стоячих ногах, поспешил переодеться в висящую на стуле одежду. В душ идти совсем не хотелось. Вместо этого Юдзи полностью открыл окно, и его лицо столкнулось со столбом плотного жаркого воздуха. В спину дула зимняя остервенелая метель, в лицо вгрызался результат дневного солнца. Так и простуду недолго подхватить. Легкие ещё липли и сжимались от боли, глотка горела, а глаза выпускали влагу, хотя Юдзи вовсе не плакал. Вздохнув полной грудью, он обреченно сел перед открытым пространством, глядя на душную улицу. И тогда… Юдзи ещё до самого утра будет думать, было ли это сном или галлюцинацией. Но прямо в саду, среди деревьям, куда выходило окно Юдзи, на него смотрел белый не крупный олень. По комплекции это был обычный японский олень, каких парень видел в парках много раз. Однако он был белым, и это белизна бросала радужные блики, отливая лунным серебром. Длинные ветвистые рога казались тяжёлыми для такой маленькой головы, а глаза, смотревшие на Юдзи, не были звериными. В них не было кроткости или той звериной насторожённости. Животное наоборот, вело себя как хозяин этого места. По наблюдав за парнем, зверь моргнул красивыми темно-синими глазами, поводил ушами и пошёл вдоль деревьев, оставляя за собой сверкающую дымку. Проводив его уставшими глазами, Юдзи из последних сил встал и откинулся на кровать, закипевшую от его веса. И он не сразу заметил одну деталь, которая полностью исчезла к первым лучам солнца: темные, размазанные следы копыт на полу по всей его комнате.

***

— Ты уверен, что тебя стоит оставлять здесь одного, Итадори-кун? — Да. И не переживайте, Иджичи-сан. Я с этой местностью хорошо знаком, так что не потеряюсь. — Я не об этом волнуюсь, — с сомнением высказался худой мужчина в деловом костюме. Они стояли рядом с чёрной машиной, где ждали одного и работников, которого Иджичи должен был отвезти в колледж. — Ты какой-то вялый, Итадори-кун. Может, тебя в больницу отвезти? Итадори Юдзи с сонливостью моргнул припущенными глазами, под которыми были синеватые круги. Увидев, каким обеспокоенным был Иджичи, он сумел натужено улыбнуться и быть таким, как всегда. Стать снова веселым, неунывающим Итадори Юдзи. — Спасибо, но я полон сил! — соврал он, двигая телом, как во время зарядки. — Видите? Бодрячком! — Но, судя по тому, как Иджичи отвел глаза в сторону и вздыхал, вранье не слишком сработало. Взрослые на то и взрослые, чтобы разоблачать детскую ложь. — Извините, — опечаленно сказал Юдзи уже без настроение. Он не смотрел на Иджичи, потому что чувствовал себя виноватым за вранье. — Просто всю ночь не мог уснуть, вот и решил развеяться в городе, пока есть выходной. — Я рад, что ты в это признался, — облегченно выдохнул Иджичи, ни капли не обижаясь на парня. Мимо них громкое проехал грузовик и не много погодя Иджичи заговорил уже позитивный, пусть и улыбка у него была неловкой. — Ладно. Я буду и дальше заниматься своей работой. Однако, Итадори-кун, — он четко обратился к Юдзи, и тот поднял на него вялый взгляд. — Если вдруг что, сразу звони мне. Хорошо? Если захочешь съездить куда нибудь, я отвезу тебя. Он со всей любезностью показал ему выставленный вперед большой палец, так и говоря: «Не унывай!» у застывшего на месте Юдзи, по началу удивленного такой заботой к нему, и его обычном детским проблемам, поджалась губа, сморщился нос, а глаза засверкали от влаги. Он поспешил вытереть лицо рукавом, скрывая свою растроганность. Как настоящий ребёнок, которому ещё далеко до взрослого. — Большое спасибо! — поблагодарил Юдзи, от всей души. Теперь, когда Иджичи дождался того самого человека и, сев с ним в машину, завел мотор и попрощался с Юдзи, который продолжал ему махать, подпрыгивая, желая удачного дня, сам Итадори в миг поник, оповещая миру, которому он был не нужен, это опущенными плечами и глубоким вздохом. Стоя в одиночестве на одной из тысячи парковок возле офисного здания, Юдзи удрученно потупил голову, засунул руки в карманы школьной формы, которую он надел по привычке, и размякшим шагом пошёл, куда глаза глядят. Пальцами он нащупал свой телефон на дне кармана, но знал что не будет его доставать. Когда в общежитии стало слишком скучно, Итадори хотел узнать о задании, но потом Годжо-сенсей лично позвонил и поздравил, что у первокурсников сегодня выходной. Услышав лучезарный голос учителя, Юдзи, так и не поборов свою апатию, с начала зашёл к Мегуми, но тот с головой ушёл в чтение новой книги, а на просьбу Юдзи потусоваться, парень, не отрывая глаз от страниц, ответил: — Я уже решил, как потрачу сегодняшний день. Так что нет. Его со скоромной жестокостью отвергли, не удостоив и взглядом. Кугисаки вообще отсутствовала в общежитии. Юдзи думал, что она на поле для тренировок с кем-то из семпаев, но там он повстречал только Панду, сидевшего в тени дерева и невысокого Инумаки, задравшего голову и наблюдавшего за облаками. Когда Юдзи спросил, не видели его старшие Кугисаки, ему дали вот такой ответ: — Они с Маки куда-то с самого утра ушли, — объяснил Панда и посмотрел на стоявшего напротив Инумаки. — Вроде про какой-то магазинчик говорили, да? — Лосось, — согласно кивнул Инумаки, выпуская единственное слово чрез воротник. Вот так, Итадори Юдзи остался совсем один. У него была мысль пригласить куда нибудь Годжо-сенсея, но потом он подумал, как он будет смотреться рядом мужиком выше его на достаточно не приятную перспективу. Да и о вкусах учителя Юдзи мало что знал. Тем более он постоянно занят работой. Фушигуро как-то рассказывал, что когда он был по младше, где-то в средней школе, то не смог поехать в школьную поездку и присматривающий за ним тогда Сатору, на два дня и три ночи взял его с собой на Окинаву. Мало того, что этот придурок с повязкой даже не спросил его согласия, а просто поставил перед фактом, так всё чем они занимались это поеданием всех возможных сладостей, ездили на экскурсии, чуть не утопились в аквапарке (по вине Годжо, который место того, что бы как нормальные люди скатиться с горки, спрыгнул с самой высокой вышки в бассейн). Но на этих авантюрах Сатору не успокоился. Он выдавал Мегуми за своего младшего брата, когда дамочки за тридцать кокетничали с ними. И если Годжо везде был на своей волне Мегуми, почти все время хотелось скосплеить страуса и засунуть голову в бетон. Нет, Мегуми в глубине души ценил заботу Годжо, НО тот совершенно неумел по НОРМАЛЬНОМУ отдыхать! Бедный Фушигуро даже пытался в тайне уехать домой, но Сатору, как приведение или больной сталкер, всегда находил его и тащил обратно. Его старшая сводная сестра Цумики, как всегда радушно встретила их двоих на станции. Однако самым свежим и веселым был только Годжо, раздававшийся девушке целую кучу сувениров, в то время как едва подымающий ноги Мегуми стоял высохшими и мрачным, как проклятый дух, излучая черную ауру, с сумками на перевес. Идя по заполненным городским улицам, Юдзи остановился напротив небольшого кафе «Альто» сделанным в западном стиле, судя по вывеске, у них сегодня была скидка на выпечку и кофе. Но у Юдзи не было ни малейшего аппетита к чему либо. Сладкий запах ударил ему в нос, когда оттуда вышла парочка девушек хихикающих и расхваливающих сервис данного заведения. Совершенно обычные девушки в совершенно обычных летних нарядах прошли мимо Юдзи, который для людей Токио был совершенно обычным. Никто из этих людей не знает про таких как Юдзи. Про магов, что рискуют своим бытием и жизнями, защищая их от монстров, которых сами люди и создают. Юдзи осознал, что никогда раньше не задумывался над этим парадоксом. Проклятья создают люди, выделяя проклятую энергию из негативных мыслей. И их же не осознанные творения убивают создателей, а шаманы убивают этих демон, спасая тех, кто их же и воссоздал в этом мире. И тут Юдзи подумал о вчерашней встрече, а точнее о том проклятье в теле девушки по имени Ваэми Рова. Это проклятье тоже кто-то создал? Учитель Годжо сказал, что это что то вроде Итадори и Двуликого. А если так порассуждать, то проклятья, носящая девичью маску должно было быть очень сильным и опасным. Но оно просило о помощи и не проявляло ненависти к ним, шаманам. — Зачем это проклятье так рисковал, зная, что мы могли его изгнать? — задал себе вопрос Юдзи, всё стоя на том же месте. Толпа продолжала идти, как поток жизни, без остановки, а Юдзи, стоявший в сторонке, не мог идти за ним, продолжая тонуть в рассуждениях, не дававших ему покоя. Слева от Юдзи открылась входная дверь и прозвенел колокольчик. Голос молодой девушки прокричал: «Заходите ещё!» Тому, кто выходил из магазина рядом с тех кафе, где стоял Юдзи. Шаги выходившего стали слышны в направлении парня, и Итадори неосознанно повернул голову, не ожидая чего-то необычного, вроде офисного служащего или школьницы, коих в этих местах было полно. Но это был… — А? — ахнул Итадори, вытянувшись в лице. Ноги человека остановились в паре шагов от Юдзи, потому он поднял до этого опущенную голову. Необычная причёска до самой земли, белое чистое лицо, как у искусственной греческой статуи. И только глаза, в которых плавно перетекало сияние рассвета, выдавали точно такое же удивление от этой встречи. — В-вы же… — запинаясь, промямлил парень, с необъяснимой дрожью в коленках. — Итадори Юдзи? — его имя произнесли таким нежным сладким голосом, будто пропела птица. Она вопросительно наклонила голову, с любопытством глядя на парня. И этот классический детективный плащ на робких плечах, болтающийся вдоль тонкого тела, как всегда смотрелся неуместно. И вот так, всеми брошенный, угрюмый Юдзи встретил необычное, но такое же одиночное проклятье по среди бела дня, Ваэми Рову. Солнце поднималось, как делало это в течении многих лет. Высокие здание уже покрывали раскинутыми тенями город, где гул машин и шаги людей по дорогам затмевали любые звуки. Светофор сменил красный на зелёный и люди пошли по дороге огромной толпой. В этой серой массе только двоя каким-то образом умудрились выделять так, что остальные поглядывали на них и следили, даже когда они проходили мимо. Уже на другой стороне девушка и парень встали на против магазинчика со всякими побрякушками, которые бы приглянулись исключительно девушкам. Парень в черной школьной форме, с растрёпанными светлыми волосами, с неловкостью помял шею, украдкой поглядел на девушку рядом. Она, полностью равнодушная, оглядывала надпись магазинчика, но заходить в него неспешила. С изначального взгляда они оба выглядели как парочка, гулявшая в этот погожий денек. Вот только вместо красивого летнего платья и уложенное прической на ней был потрёпанный плащ, спортивная белая футболка, короткие ласины и шлепки. А волосы, затянутые в своеобразный хвост, слега взлохмачены, будто их и не причёсывали с утра. Закончив с просмотром и оцениванием, девушка, ничего не говоря, развернулась и пошла дальше, а Юдзи неуклюже поплелся следом, не осмеливаясь идти рядом. Наверное, так прошёл целый час. Юдзи не мог точно определить, когда он приехал в Токио и когда он встретил это нечто. Проклятье с ним не разговаривало и, казалось, совсем не замечало Юдзи, а он по какой-то причине шёл с ним, тоже не решаясь заговорить. Может, ему не приятно, что я шаман, хожу следом, ибо думаю, что оно попытается кому то навредить? — думал Юдзи, чувствуя себя ещё более виноватым за такое. Если бы это проклятье так ему прямо и сказало: «Не ходи за мной!» или «Терпеть не могу магов!» То у Итадори на душе было бы легче. Однако оно не показывало никаких эмоций, ни каких действий по отношению к юному магу, а потому сам Юдзи только гадал, что оно на само деле о нём думает. Парень на столько сильно потерялся в мыслях, что не заметил, как его спутница остановилась. Пока сам не врезался в эту мягкую спину, чуть навалившись на неё всем торсом, ощущая грудную клетку и плечи на столько хрупкие, что их можно было сломать, если надавить. — Ооооо! И-и-извините! — как ужаленный, весь взволнованный и красный, Юдзи отскочил от девушки, которая непоколебимо повернулась к нему. — Итадори Юдзи, — опять позвала она, и в груди у парня всё сжалась, так как он видел, как бледно-розовые, слегка блестевшие губы, шевелились. — Тебе сейчас весело? — Что? Весело ли мне? — не понял сам вопрос Юдзи. Но Рова только кивнул, прицелившись в него глазами не объяснимого цвета. — Нууу, — парень задумчиво закатил глаза, толком не зная как ответь на такое. — А вы Ваэми-сан? Вам весело? И он не придумал ничего лучше, как задать точно такой же встречный вопрос. Ты дурак, Итадори Юдзи! — проклинал себя маг, готовый разбить голову об асфальт от стыда. — Не знаю, — тут же последовал неясный бесцветный ответ. Лицо девушки изображало неловкость. — Увы, но большую часть своей жизни я провел в глубоких горах с другими проклятиями и о современной эпохе человечества ничего не знаю. От слова совсем. — То есть, — уже уверенней заговорил Юдзи, улавливая нить происходящего. — Ваэми-сан, вы ходите по городу, потому что изучаете его? — Да, — быстро ответил он. — Но я не могу ничего понять. — Тонкие темные брови сошлись на переносице, и над глазницами возникла небольшая тень. С этой хмуростью проклятье повернулось к толпам людей. — Я слишком долго жил вдали от цивилизации, что даже разговор поддержать толком не могу, — после послышался обреченный вздох. — Мне стыдно за это, если честно. — Скажите, а это примерно сколько? — поинтересовался Юдзи. Проклятье Рова вздрогнуло длинными черными ресницами и задумчиво закусило губы, то опуская взор, то подымая. — Честно, так толком и не ответить, — не определенно сказал он. — Я даже не помню, когда прибыл в Японию. Хммм. Но думаю, приблизительно это был Период Яёй. — Вы же шутите сейчас, верно? — на удивление спокойно спросил Юдзи, на лице которого выступил пот. Рова же был совершенно холоднокровен к тому, что шаман сейчас сказал. — Нет. Я не шучу. Хотя мог ошибиться с эпохой, — признал он это как какой-то пустяк. — Скорее всего это было до наступления Периода Яёй. Но это реально не шутка. Юдзи не мог похвастаться хорошими познаниями в истории Японии, но и так он догадывался, что период Яёй был ОЧЕНЬ давно. Парень думал, что проклятье перед ним недавно родившиеся, ну или хотя бы лет сто от роду. Но судя по тому, что он сейчас услышал, лет этому существу больше, чем Двуликому. Этому проклятому духу больше тысячи лет. И Юдзи решил ухватиться ещё за одну вещь, которую уловил его слух в этом разговоре. — Вы сказали, что прибыли в Японию? Значит ли, что вы не японец? То есть вы, проклятие, не родом из этой страны? — Да, — так же монотонно подтвердил Рова. — Я родом с другого континента. И не спрашивай, как он называется. Столько веков прошло, что у этой страны, скорее всего, уже другое название. Вот это новость, твою за ногу! Юдзи не мог сделать вид, что неудивлен такому откровению. Сукуне, по словам шаманов, было всего тысяча лет, и то он только в этот год использовал тело Юдзи. Но это проклятье было другим. Сейчас его одолевало желание спросить, кто тогда эта девушка, тело которой использовало проклятье с многовековой историей. Вчера Мегуми поинтересовался у учителя, знает ли он что-то о проклятии по имени Ваэми Рова, на что Сатору в своей простецкой манере выдал, что нет. Он сказал, что, скорее всего, это ненастоящие его имя, а псевдоним. И почему-то учитель умело попал в яблочко, предположив, что это проклятье очень древнее и никем не изученное. — Ваэми-сан, а тело девушки, являющейся для вас в данный момент сосудом, — неуверенно заговорил Юдзи, но, так и не закончив, вздрогнул, когда услышал, как заскрежетали зубы. Треск был громким и звучным. — Не спрашивай меня об этом, — прошипело проклятье, дрожа от чего-то. Юдзи не мог понять, пока не посмотрел. И видя это, теперь пот выступал у него не из-за шока, а от истинного страха, какой он испытал во время своего ночного кошмара этой ночью. Лицо девушки, казавшиеся ему самым красивым, полностью исказилось. Да так, что и человеческой анатомии не поддавалось. Глаза сужены, а в них одно жесткое острие сияния гнева. Осклабившей рот расширился и видно было до идеальности белые зубы, дрожащие и скрипевшие. Морщины возле глазниц, носа и рта почерней и неповторимо обострились. Излучая природную проклятую энергию, от которой веяло холодом, Юдзи отошёл на шаг, так как эта тьма налегала на него. Он был готов поклясться, что пиджак затвердел, а волосы и ресницы покрылся инеем. Даже люди, проходившие мимо них, жаловались, что в этом месте почему то ледяной ветер, и отмахивалась, а кто-то ёжился, ничего не понимая. Юдзи бросал на прохожих торопливые взгляды. Проклятая энергия этого проклятья выходит из под контроля, догадался он. Если ничего не сделать, это может навредить ни в чем неповинным людям. Драться Юдзи не пытался. Вместо этого он через силу, терпя покалывание в ладонях, схватил плечи девушки и легонько потряс. — Ваэми-сан! Ваэми-сан! Возьмите себя в руки. Тут полно людей! — прикрикивал он, пытаясь достучатся до рассудка этой сущности. Ему не пришлось долго упорствовать в своих просьбах, так как вся темная энергия, излучаемая Ровой, растаяла полностью, как только мутный взгляд прояснился, сменившись на мягкие краски. Это лицо полностью утратило дикие черты, не свойственное людям. Теперь оно вновь стало белоснежным и безмятежным от покоя. Юдзи не мог не выпустить облегченный вздох. И тут его осенило. Он впервые успокоил проклятье, не используя силу мага. Ни какого принуждения, драк или насилие, оно само успокоилось по его просьбе. И не только это. Пусть оно и вышло из под контроля, выпуская проклятую энергии, Юдзи отметил, что людям проклятье не пыталось навредить. — Прошу прощения, Итадори Юдзи, — пораженно высказалось проклятье Рова с виноватым, почти плачущим видом. — Я опять потерял над собой контроль. Мне не стоило никого пугать, — позорно скривившись, Рова, чуть помявшись, поднял взгляд на встревожено Юдзи. — Надеюсь, я тебя не задел? Оно просит прощения. Оно искренне беспокоиться. Юдзи не так долго был знаком с миром магов, но уже с головой видел его жестокость и войну, которую маги вели с проклятыми духами. Однако он никогда не рассчитал, что проклятие будет о нём переживать или о других людях. Кому расскажи — не поверят. — Что с тобой, Итадори Юдзи? — обеспокоенно спросил Рова, подходя ближе. — Ты в одну точку смотришь. Юный маг встрепыхнулся от этой почти интимной близости, чуть не споткнувшись о другую ногу. Когда он, прикрывая лицо руками, вскрикнул, отгораживаясь. Проклятье озадаченно повело бровями, не понимая, что с ним не так. А Юдзи в своих мыслях горевал и злился. Конечно. Что может проклятый дух знать о подростке в рассвете пубертата! Рова не стал допытываться до него и пожав плечами, он со скукой уставился куда-то на крыши высоких зданий Токио. Длинные ресницы несколько раз плавно подрагивали, пока он моргал. В радужке глаз отражались верхушки и чистое голубое небо во всех его деталях. Но тут кошачий зрачок юрко сузился. На лице Ровы выступило напряжение. Он продолжал наблюдать за заданиями и от этого становился всё мрачнее и мрачнее. — Итадори Юдзи, — очень серьезно произнёс Рова и смущенный до этого парень опустил руки, которыми скрывал полыхающее лицо. Его пульс всё так же резко подскакивал и никак не унимался, но видя как Рова бдительно всматриваться в окружающий мир, догадался что что-то не так. — Скажи, здесь есть место, удаленное от большого скопления людей? Юдзи не пришлось долго думать. Не даром он хвастался Иджичи, что знает этот район. — Тут есть не большой парк, — ответил он, указывая пальцем вперед. Рова проследил за его рукой, всё такой же сосредоточенный. — За теми новыми постройками, если не ошибаюсь. Нужно перейди дорогу прямо, потом левее, и там сразу будут видны деревья. — Ясно. Спасибо, Итадори Юдзи, — поблагодарил Рова и как пуля сорвался с места, убегая вперед. Юдзи и глазом моргнуть не успел. Бешеная скорость. Такой сильный импульс от отрыва ногам оставил на чистом асфальте черный след, как машины оставляют от шин при большой скорости. Оставленный ветер всё ещё трепыхал волосы Юдзи. Самой фигуры Ваэми Ровы он уже не видел. А люди вокруг ходили, будто вообще ничего не заметили. Да и куда он так рванул? Это меня не касается, твердил эгоистичный внутренний голос Юдзи. Он почти подчинился этому мышлению, развернулся, засовывая руки в карманы, и сделал шаг вперёд, но больше не смог. Это ведь в самом деле меня не касается! Упрямо твердил он себе в пол голоса. Можно же просто уйти и заняться собой и своими потребностями. Однако так мог поступить кто угодно, кроме самоотверженного Юдзи, который после будет винить себя за это. Всё было бы проще, будь он как Фушигуро, учитель Годжо или Кугисаки. Но он не такой. — Потому что я Итадори Юдзи! — гордо крикнул он и, нежалея ног, побежал следом так быстро, как только мог. Причин, почему он не успевал, возникло слишком много: пробка из людей у дороги, долгие мигания светофора, потом машины, как на зло, столпились в одну кучку. Как только замигал зелёный, Юдзи, не обращая ни на кого внимания, прыгнул. Пробежав по крышам машин и слушая за собой ругань водителей, побежал дальше, пока не завернул за постройку, ограждённые высоким забором с предупреждающими знаками. Сбил несчастных рабочих с ног, а они, бедняги, тащили тяжелые балки из дерева. На него чуть не напала собака, которую выгуливала старушка. Двуликий бы сейчас смеялся над ним из-за всего этого. Но Юдзи не слышал его уже целый день и был этому по настоящему рад, что чуть не плакал. Скрипя подошвами обуви, Юдзи увидел перед собой тот самый каменный забор, за которым вдоль раскинулись пушистые зеленые клены. Обегать времени не было, да и Ваэми-сан, скорее всего, сделал то, о чём думал Итадори. Втянув носом воздух и наполнив им грудь, Юдзи на последних шагах разбежался больше обычного и без какой либо опоры перепрыгнул через ограду, достаточно выше его самого. Его не волновало, увидит ли его камера слежения или кто-то из посторонних людей покажет на него пальцем. Сейчас у него была одна цель — отыскать проклятье Ваэми Рову. Скорее всего, он убежал достаточно далеко при такой нечеловеческой скорости, не видя особых препятствий. Но Юдзи не терял надежду найти его. Как только ноги коснулись опоры, Итадори пришлось вцепиться рукой в землю, что бы затормозить. Земля была сухой и поднимала пыль, однако магу было всё равно. Как только равновесие пришло в норму, Юдзи вытянулся и поспешно оглядел территорию перед собой. Вокруг ни души и это было на руку. Довольно улыбнувшись, Юдзи чисто на интуиции побежал вправо, обегая деревья, прежде чем выбежать на каменную тропинку с выставленными лавочками и урнами. У него не было идей, где искать проклятье, от чего Юдзи закусил внутреннюю сторону щеки. — Чего тебе от меня надо? — грозно прозвучал уже знакомы Юдзи голос. Где-то чуть левее, где было больше деревьев. Юдзи остановился, но вместо того, что бы показаться, сразу присел на корточки, спрятавшись за широкой порослью цветущих кустарников. — Я же просил, что бы ты оставил меня в покое. Он крался, следуя за голосом, словно кошка, не издавая ни звука. И вот он мельком уловил необычные волосы Ровы в тени дерева, они стали темными, цвета индиго. Проклятье стаяло к нему спиной и, казалось, не замечает Юдзи. Вместо этого его зоркий и как увидел Юдзи, рассерженный взгляд был устремлен куда-то перед собой. — Ну-ну, не нужно быть таким грубым, — заботливо протянул кто-то не знакомый Юдзи. Из тени вышел высокий мужчина, одетый в простые темные штаны и синюю куртку. Его голова была покрыта капюшоном, но как только он предстал перед Ровой, то стянул его. Черные длинные волосы, идущие вниз по спине, подпрыгнули. На затылке у него был небольшой пучок, одна из прядей свисла на лоб со странными шрамами вдоль. Достаточно зрелое лицо с узкими хитрыми глазами. И не смотря на то, что он мило улыбался и говорил весьма дружелюбно, в его взоре Юдзи не увидел ничего, кроме холода и жестокости. В целом у Юдзи сложилось о нём достаточно приятное впечатления, хотя он и догадывался, что этот человек не так прост. Присмотревшись к нему, он было не вскрикнул: «Он что, реинкарнация Будды?!» Такую бурную реакцию вызвали большие уши серьгами в вытянутых мочках. — Всё таки я вас уже не первый месяц ищу, — продолжал мужчина всё в такой же дружелюбной манере, в то время как лицо Ровы всё серело и морщилось. — Вам не кажется, что сбегать тогда было неправильно? — Я уже говорил и скажу столько, сколько потребуется. — Едва сдерживаюсь, прорычал Рова сквозь оскаленные зубы. — Ни с тобой, ни с вашей компашкой чокнутых фанатиков я ничего общего иметь не желаю. Мужчина изобразил огорчение и помотал головой. — Вот зачем вы так? Вы же тоже проклятье. Почему не желаете быть рядом с себе подобными? — Да что ты ко мне прокопался-то? — огрызнулся Рова, фыркнув. — Благодаря вам у нас будет больше возможностей, — продолжал он, хотя и было видно, что Рова его не шибко-то и слушает. — Другие проклятья уважают вас и хотят сотрудничать. Однако вы просто плюете им в лицо, предпочитая компанию жалких людей. — Во-первых, я не вижу никакого смысла работать с вами, — взялся за разговор Рова всё таким же суровым тоном и свирепым взглядом. — Они хоть сами себя слышали? Уничтожить человечество, чтобы в мире были только одни проклятья? Ха! Да это смешно! — язвительный комментарий, озвученный Ровой, никак не затронул мужчину. Он по-прежнему широко улыбался, слушая. — Они забыли, что появились на этот свет только благодаря людям? И чтобы они не сделали, сколько бы не убили людей, с такими детскими целями, им никогда не стать ничем, кроме как посмешищем. Для меня они не больше чем младенцы с комплексом неполноценности. — Вы так уверено говорите только потому, что отличаетесь от их истиной природы, — заступился мужчина. Юдзи, сидевший в кустах, понимал их всё меньше и меньше. О чём вообще шла речь? Но всё, что он осознал, так это то, что тот тип со шрамом на лбу хотел переманить к себя проклятье Рову для каких-то целей против всего человечества. — Моя природа к этому не имеет никакого отношения, — брезгливо бросило проклятье. — И, во-вторых, называешь людей «жалкими ничтожествами», да? — он ядовито растягивал каждый звук, словно надсмехаясь. Вот только намек на усмешку быстро пропал, и на незнакомца уставилось истинное зло во плоти, прорычав тому: — Да ты точно такая же никчёмная, мерзкая мартышка! У тебя нет ни малейшего права смотреть на других с высока! Мужчина ахнул, расширив глаза и вытянув рот. С минуту переварив услышанное, он не столько улыбнулся, сколько оскалился, демонстративно усмехнувшись. — Вот оно как? Понял-понял. Всё-таки проклятью, которое было раньше человеком, виднее, на кого можно, а на кого нельзя смотреть с высока. Я ведь прав, Гакуя-сан? Казалось, вместо вопроса мужчина всем видом бросил некий вызов и проклятье в теле девушки, услышав это новое имя, вышел из себя ещё больше, оскалившись и прорычав. Юдзи видел, как он едва удерживал свои дрожащие от нетерпения сжаты кулаки. А незнакомец сменил ухмылку на ласковое радушие. — Мне не о чем болтать с таким куском самодовольствия и грязи, как ты! — рявкнул Рова, резко разворачиваясь к человеку спиной. — Мне противно от одного твоего вида. Я ухожу. — О. Вы правда думаете, что можете так просто уйти? — приветливо вопросил мужчина. — Боюсь, так не выйдет, Гакуя. — Мне плевать, что ты думаешь, — безразлично кинул он, отмахиваясь. Уходя от незнакомца, проклятый дух почти мог наткнуться на Юдзи, если бы поглядел чуть правее. Но он на столько решительно и целеустремленно шёл к выходу, что ни на что внимания не обращал. — Ах да! Как я мог забыть, — радостный чему-то мужчина хлопнул в ладоши и закатил глаза, о чем-то вспомнив. Рова шёл дальше, только цыкнув, заслышав его наигранный голосок. — Гакуя, на сколько я слышал, вы при встрече с теми шаманим использовали имя Ваэми Рова, так? Как же это подло с ваше стороны. Он опять непринужденно рассмеялся, словно над веселой шуткой. Проклятье же, не издав ни звука, остановилось, нарочито громко топнув ногами. Мужчина продолжал: — Это надо же, какой вы, оказывается. С начала позволили выплеснуть себе эгоизм, который до этой трагедии и довел, а после ни только имя, но и тело это используете, выдавая себя за неё, — личина человека злорадно исказилась. Он гримасничал, как победивший главного героя злодей, только без пафосного смеха. Выглядело очень жутко. — Бедная. Бедная Рова-тян. Ни жизнь у девочки была, а один кошмар. — Да как ты смеешь, — без каких либо эмоций проговорило проклятье, разворачиваясь к довольному собой мужчине. Взгляд пустой, полный ярости и скорби. — Сплошной кошмар? Да как ты смеешь это говорить, мразь, — проклятая энергия в одну секунду выплеснулась из тела девушки ослепительной искрой, а после бледно-синее свечение, словно купол раскидывала все вокруг, окружая Рову, как непробиваемый щит. — Как ты смеешь! — повторил он, едва не плача и рыча от бешенства. Земля под ногами провалилась, образовав кратер. Треснули метровые трещины. Всё что было в радиусе этой силы, умирало. Трава гнила, листва усыхала. Проклятье вскинуло голову, а после топнуло ногой и заорала так, что весь парк содрогался. — Как смеешь ты говорить про мою дочь, после того, как измывался над ней, а потом убил!!!