If you're so smart, explain this, Clarissa.

Проснувшись, Кларисса поморщилась. Голова все еще раскалывалась. Джексон сидел рядом, скрестив руки на груди, и пристально разглядывая ее. Так смотрит бывалый коллекционер бабочек на простую «капустницу», размышляя, наколоть ее на булавку или не тратить время на экземпляр, не имеющий никакой ценности. -Тебя в туалет сводить?- хмуро поинтересовалась Ла Ру осипшим голосом. Джексон закатил глаза и отправился ставить чайник. -Я в душ,- сообщила Кларисса, выпутываясь из вороха одеял. -С температурой? -Я только ополоснуться,- отмахнулась она. В ванной Кларисса задержалась перед зеркалом чуть дольше, чтобы оценить масштаб катастрофы. Покрасневшие глаза, распухшие губы и нос. «Не особо страшнее обычного». Кларисса пожала плечами и равнодушно отвернулась от отражения, стаскивая одежду. Ей, все же, пришлось признать, что неодобрение в голосе Джексона было обоснованным. Идея была плохая. Прикосновение воды отдавалось волной неприятных ощущений в теле. Кларисса быстро покончила с водными процедурами и вышла наружу, понадежнее кутаясь в любимый халат. -Я, пожалуй, обратно в постель,- уныло возвестила она. -А я предупреждал,- пожал плечами Джексон и тут же преградил ей дорогу к вожделенному дивану,- Стоп! Сначала выпей это. -Ну нет!- она с отвращением покосилась на чашку в его руках,- Опять эту гадость? -Хирон сказал, что тебе нужно принимать это три раза в день. -Меня от этой мерзости сразу же вырубает, а лучше не становится, не говоря уже о том, что на вкус оно напоминает ту водичку, которой ты меня окатил в первый день нашего знакомства. -Оно тебя вырубает - этого достаточно, чтобы считать эту штуку полезной,- улыбнулся Посейдоныш, осторожно подступаясь к ней с горячей чашкой. -Даже не думай, Джексон!- Кларисса предостерегающе свела брови, отступая на шаг. -Не будь ребенком,- вкрадчиво произнес он, хватая ее за руку и чуть не проливая хиронову отраву на пол. -Грабли убери!- возмутилась Кларисса, опасаясь вырываться слишком рьяно,- одно неверное движение, и содержимое кружки окажется на ней. Джексон стоял совсем близко. Он все-таки умудрился немного расплескать лекарство, и теперь по его белой футболке расплывалось пятно загадочного цвета. Он выглядел уставшим. Взъерошенные волосы торчали в разные стороны, под глазами залегли тени. Видимо, его тоже беспокоила головная боль. Чувство вины неприятно заскреблось о стенки черепа. -Ладно,- буркнула Кларисса, принимая из его рук дурно пахнущую жижу и усаживаясь на диван. -До дна,- напомнил Джексон. Она пробулькала, что, мол, сама знает, и с отвращением проглотила жидкость. С видимым облегчением Джексон забрал у нее кружку. -Приходил твой хахаль,- буркнул он, придирчиво разглядывая свою футболку. Кларисса, уютно расположившаяся на диване, с сомнением воззрилась на него: -Мой кто? -Родригес. -О,- она закусила губу,- И? -Ну,- он, наконец, оторвал взгляд от испачканной ткани и уселся рядом с ней,- Я сказал, что ты спишь, и он решил тебя не беспокоить,- улыбка, мелькнувшая на губах Джексона, Клариссе не понравилась. -И все? -И все. Ла Ру недоверчиво хмыкнула. Джексон опустил руку на ее лоб и она прикрыла глаза: -Хоть какая-то польза от твоего преждевременного трупного окоченения. -Я температуру меряю!- возмутился он. -Рукой? Джексон попытался убрать ладонь, но она удержала его: -Нет, пожалуйста, компресс правда отличный. -Потрясающе,- буркнул Перси. Кларисса приоткрыла один глаз: -Не ной, я простыла из-за того, что ты не высушил на мне одежду как следует. -Ты и так горячая, на кой черт ты так замоталась? -Телу холодно, голове жарко, заткнись. Ла Ру недовольно поерзала под одеялом, устраиваясь поудобнее, и тут же замерла: -Это что еще за стриптиз? -Ты мне футболку испоганила, забыла?- возмутился Джексон, брезгливо швыряя испорченную вещь на пол. -Сам испоганил! Кто тебя просил кружкой размахивать?!- взъерепенилась Кларисса, и сразу же поморщилась - ей не стоило так кричать, головная боль накатила с новой силой. -Так, заткнись и лежи,- нахмурился Джексон. Его голос звучал словно издалека. В ушах звенело. От хироновой дряни кружилась голова и комната вокруг них. Персей был единственной стабильной точкой в стремительно ускользающем мире, и Кларисса инстинктивно вцепилась в его руку. На фоне ее немного смуглых пальцев, та казалась еще белее. Его кожа все еще была ледяной. Кларисса знала о плохом кровообращении, из-за чего у людей руки и ноги – вечно холодные, но тело Джексона выглядело так, словно его слепили из снега, а по венам вместо крови пустили жидкий лед. Он не может быть таким холодным. Она провела ладонью вверх по его руке, останавливаясь на плече. -Кларисса,- подал, наконец, голос Джексон. Судя по звуку, откуда-то из преисподней. -Ты холодный, как смерть,- пробормотала она,- Что с тобой? -Это ты горячая, как ад. Тебя трясет. Ла Ру вцепилась в его плечо мертвой хваткой. Ее не покидало ощущение, что она куда-то проваливается. Боль отступила, и на ее место пришла пугающая слабость. -Кларисса, это просто действует лекарство. У тебя немного кружится голова, это нормально. Она осторожно отпустила его, позволяя уложить себя на подушку. -Тебе нужно поспать,- в спокойствии его голоса едва заметно читался властный тон. -Да, господин,- слабо фыркнула Кларисса, успевая заметить его ухмылку, прежде чем послушно закрыть глаза и провалиться в сон. *** Кларисса снова проснулась уже ночью, полностью здоровой. Хирон неплохо постарался, лекарство помогло. Настойка была очень сложной в приготовлении. Вероятно, ее болезнь в их с Джексоном состоянии представляла некую угрозу. Кларисса села, недовольно рассматривая черноволосую макушку Посейдоновского сынка. Он заснул сидя на полу, сложив руки на диван и уткнувшись в них головой. Уже не в первый раз беспокойство его сна не давало ей уснуть. Она повернулась к окну. Снаружи, на фоне желтого глаза луны, по небу неслись тяжелые тучи. Картинно мрачные, они напоминали слишком яркую декорацию к фильму ужасов. Ла Ру, завороженная сюрреалистической картинкой, не могла отвести взгляд. «Забавное дело, стоит остаться в одиночестве, и делать вид, что все в порядке становится совершенно не возможно. Может, потому что нет зрителей?». Нить Афродиты была не просто нелепым недоразумением. Грань между нею и Джексоном становилась тоньше с каждым днем. Кларисса чувствовала, как его личность проникает под кожу, и яростно сражалась за себя каждый день, но все чаще смотрела на мир его глазами. Его вселенная была шире, красивее, и гораздо холодней. Джексон смотрел на жизнь как наблюдатель, а не как участник. И она все чаще ловила себя в этом жутковатом состоянии, будто она стоит за толстым стеклом, а все, что она видит вокруг себя – по ту сторону. Словно она и не живет вовсе. Кларисса быстро вытаскивала себя из этого, но такие моменты наступали все чаще. Это пугало. Джексону было хуже. Хирон сказал, что злым и бурным порывам сопротивляться сложнее. Поэтому Сыну Посейдона досталась худшая, даже на взгляд самой Клариссы, ее часть. Хирон не догадывался, сколько замороженной страсти и ярости хранилось на дне души Джексона, а потому не знал о реальных масштабах проблемы. Пустить гнев Клариссы в Джексона, все равно что развести костер рядом с ящиками с немного отсыревшей взрывчаткой. Окружающие считали Джексона примитивно положительным, и Клариссе уже не казалось, что ему самому это нравится. «Интересно, он сам в курсе, насколько одинок? При таком-то количестве друзей». Луна, на секунду скрывшаяся за очередной тучей, вновь залила комнату мертвенным светом. Белые занавески серебрились, вздымаясь на ветру. Кларисса зябко поежилась. Ночь выдалась прохладной. Она встала и на цыпочках подошла к окну. Холодный воздух окутал ее, ветер вплелся в волосы, перебирая их, и она вдохнула полной грудью, впитывая в себя мгновение. Холод целомудренно коснулся ее лица и невесомо пробежал по телу. Удивительно яркое чувство свободы, свежести и спокойной силы. Ей вспомнился голос Джексона. Кларисса нахмурилась – так и снова простыть не долго, и поспешно закрыла окно. У дивана она на секунду замерла, прислушиваясь к нити, и, чертыхнувшись, присела на корточки. Джексону снились кошмары. Меж бровей залегла тревожная складка. Пальцы рук нервно сжаты. Связь вибрировала всплесками тревоги и страха. Кларисса протянула руку и коснулась пальцами его щеки. Нить мгновенно ослабила натяжение. Джексон тут же расслабился, его лицо разгладилось, и он мирно засопел. Во сне он выглядел младше. Его смазливое лицо приобретало некоторую благородность. Кларисса, не удержавшись, провела кончиком пальца по спинке его носа, похожего на ее собственный, и чуть не вскрикнула, когда он резко открыл глаза, сонно рассматривая ее. -В чем дело? Кларисса, привыкшая чувствовать, когда он просыпается, от неожиданности чуть не заехала ему по носу, рефлекторно вскинув кулак. Джексон рассматривал ее специфическую боевую стойку без особого энтузиазма, молча ожидая ответа. Почему-то она ответила шепотом: -Тебе снился кошмар. -И ты решила избить мой плохой сон?- подозрительно поинтересовался Джексон, на всякий случай, немного отодвигаясь. Кларисса, спохватившись, опустила руку и уселась на коленки, не желая даже предполагать, как выглядела со стороны. -Мой кошмар, ты его видела?- окончательно проснувшись, он ощутимо напрягся. -Нет, только почувствовала. Джексон с видимым облегчением прикрыл глаза. -Что тебе снилось? -Страшный сон. Ничего особенного. -Не расскажешь? -Неа,- он потянулся,- Судя по всему, тебе лучше? -Да. По какой-то нелепой причине они продолжали говорить шепотом. Кларисса заправила прядь за ухо. Ей хотелось знать, что за кошмар приснился Джексону. Что такого могло его напугать? Тот рассеянно смотрел на нее. Точнее, его глаза были направлены на нее, а взгляд - куда-то внутрь себя. Он часто так делал. Мог даже разговаривать с кем-то, но не присутствовать при разговоре. -Где ты?- вопрос вырвался сам собой. -В смысле? -О чем думаешь?- неохотно объяснила она. Джексон прищурился и улыбнулся: -Я здесь. Идиотский ответ. Но если расспрашивать дальше – все равно не ответит. Кларисса, морщась, перебралась на диван. Затекшие ноги ныли. Джексон расстелил матрас на своем обычном месте рядом с ней. -Спокойной ночи, Кларисса. Боги, и давно они начали желать друг другу спокойной ночи? С какого момента мир покатился в Тартар? -Эй,- Кларисса свесилась к нему, угодив волосами ему в глаз,- А чего ты боишься больше всего? Джексон вздохнул, убирая ее прядь с лица и задерживая в пальцах. Он поднял глаза, встречаясь с ней взглядом, и ее кожа покрылась мурашками: -Себя. Кларисса, поймав себя на том, что в ожидании ответа задержала дыхание, раздраженно улеглась на спину: -Даже в страхах ты не способен отказаться от нарциссизма. -А ты боишься отца,- нараспев произнес он. Ла Ру промолчала. -Странно, не чувствую злости,- Джексон продолжал лезть в бутылку. Стоило ему убедиться, что нить больше не будет пытать его простудой Клариссы, как вся заботливость мигом улетучилась. Она закрыла глаза: -Нет смысла злиться на правду. -То есть, ты осознаешь, что твоя преданность основана на страхе? -Не полностью. Еще на уважении. -К чему? -Он древний Бог, Джексон. -То есть, то, что он старпер – причина его уважать? Кларисса скрипнула зубами: -Джексон, можно мы не будем обсуждать моего отца? -Тема, как ни крути, не особо приятная. Но, согласись, занимательная,- Джексон зевнул, и она посчитала разговор оконченным. *** Утро встретило ее сумраком затянувших небо грозовых туч. Комната уютно тонула в предгрозовой темноте и запахах дождя и чая. Кларисса чуть повернула голову, не желая расставаться с одеялом. Джексон сидел за столом и что-то писал при свете тусклой настольной лампы. Из окна на Клариссу смотрело низкое стальное небо, словно готовое рухнуть на землю. В такие дни кажется, что мир за пределами твоей комнаты – в секундах от апокалипсиса. Такие утра созданы, чтобы спать до полудня. Нитка неприятно шевельнулась в груди – Джексон сидел слишком далеко. Она недовольно разглядывала причину своего раннего пробуждения. Причина, прикрыв глаза, провела незаточенным концом карандаша по переносице. Он делал так всегда, когда стопорился на какой-то мысли и размышлял, как получше ее сформулировать. -Ла Ру, не пялься. Отвлекает,- заявил Джексон, не открывая глаз. Она нехорошо прищурилась: -Чего ты там так усиленно строчишь? Мемуары? -Ага, отвали. -Вранье! Письмо братцу, сто процентов! Кларисса поднялась с дивана, выпутавшись из вороха одеял, и подошла к столу, выхватывая охапку листов у него из под носа. Джексон раздраженно вздохнул, вскакивая со стула и требовательно протягивая руку: -Что-то ты больно бодрая, не рано скакать начала? -Не рано. Он попытался отобрать письмо, схватившись за его край, но Кларисса вцепилась в бумагу намертво. Вырывать листы силой он опасался – боялся порвать. -Кларисса, отдай. -Я, может, тоже хочу черкнуть пару строк малышу циклопу, он славный боец, не то, что ты. -Я сказал, отдай. Раздражение, вызванное тем, что ей не дали нормально выспаться, уже сошло на нет, но она держалась за несчастное письмо, как за соломинку в ураган. В голове было пусто. Вцепившийся в листы Джексон выглядел нелепым, загнанным в угол. Он напряженно облизнул губы, и словно превратившись в каменное изваяние. Даже нить умолкла, словно наблюдая за нелепой сценой. В комнате сгущался полумрак и вязкая тишина. Ворвавшийся в приоткрытое окно порыв ветра подхватил прядь ее спутанных волос. Глаза Джексона отливали зеленью. Кларисса моргнула и разжала пальцы, делая шаг назад: -Извини, не думала, что это настолько личное. Джексон выдохнул рассеянно расправляя помятые листы: -Разумеется, личное. Это же переписка. -У вас с братом запретные отношения?- не удержалась Ла Ру. -Пошла к черту,- он беззлобно отмахнулся, возвращаясь за стол. Кларисса накинула халат. Рядом с Джексоном стояла соблазнительно горячая кружка с чаем, и она без зазрения совести конфисковала ее. Забираясь в кресло с ногами, она вновь взглянула на него. -Слушай, какого цвета твои глаза? Он отвлекся от любовного перекладывания своих бумажек и озадаченно взглянул на нее: -Сама посмотри. -Так не понятно. -Ну, однажды Медуза Горгона сказала, что даже море не такое синее, как мои глаза. -Фурию мне в печень,- скривилась Кларисса. Столь откровенный комплимент смутил даже ее,- И что же ты сделал? Раскраснелся как девочка? -Нет,- спокойно произнес Джексон, запечатывая конверт,- Отрубил ей голову. Кларисса молча уставилась на то, как он продолжал возиться с бумагами. Джексон поймал ее взгляд и улыбнулся: -Не дуйся. Я Персей, Медузы Горгона – моя специальность. Кроме того, выглядело это не так круто, как звучит. -Это звучит, максимум, мило, но не круто, Джексон,- презрительно фыркнула Ла Ру, стараясь снизить градус зависти в голосе. Джексон расхохотался: -Серьезно, ты бы меня видела! Я в ужасе улепетывал от этой змеищи, пока она повествовала мне о шашнях с моим отцом. Мы вообще к ней поесть зашли. -К Медузе Горгона? -Голод не тетка, Ла Ру. Но Аннабет была против. -Еще бы, она единственный человек с мозгом в вашей команде, - она покачала головой и опустилась в кресло. -Нахваливаешь дочку Афины? -Даже если помножить ваши с Гроувером интеллектуальные способности, такой комплимент все равно будет звучать как оскорбле… Кларисса осеклась. В дом вошел Крис. Она отвела взгляд, сосредоточившись на чашке с чаем, которую держала в руках. Джексон демонстративно уставился в книгу, которую не глядя схватил с полки, всем своим видом показывая, что несомненно оставил бы их одних, если бы это было возможно. -Кларисса,- Крис присел перед ее креслом, пытаясь заглянуть ей в глаза. -Ты и в этот раз не собираешься извиняться, правда?- тихо спросила Ла Ру, аккуратно, но настойчиво убирая его руку со своего колена. -Не собираюсь,- он кивнул, возвращая пальцы на место. Ей смутно захотелось сломать парочку. -Кларисса,- не отрываясь от книги, произнес Джексон. Она раздраженно кивнула и постаралась немного успокоиться. -Я хочу быть с тобой, но это сложно, когда ты не позволяешь о себе заботиться. Серьезно, у меня иногда ощущение, что я состою в гомосексуальных отношениях. -Да ты просто гений примирений!- присвистнул Джексон. «Интересно, он в курсе, что произносит это вслух?» -Я видел вас двоих в лесу. Вашу тренировку. -И что? – Джексон поднял глаза от книги, холодно рассматривая спину Родригеса. -Во-первых, Хирон запретил тебе трогать оружие. Во-вторых, ты заболела,- Крис продолжал игнорировать хозяина дома, не сводя с нее цепкого взгляда, словно отслеживая, насколько влияют на нее его слова. Ла Ру, вдруг, почувствовала смертельную усталость. -Кларисса, я прошу тебя. Пока ты в таком состоянии, не лезь в драки. Даже тренировочные. Пообещай, что будешь осторожна. Она, немного помедлив, кивнула. Ей не хотелось спорить, зная, что он все равно не будет ее слушать. Ее не покидало апатичное ощущение вялотекущего бедствия, которое она не в силах была предотвратить. Когда дверь за Крисом захлопнулась, она заскочила в ванную так быстро, что Джексон едва успел встать у двери. Ей хотелось поскорее умыться, словно вода была в силах согнать этот осадок уныния, оставшийся после разговора. Когда она вернулась в комнату, Джексон сходу бросил: -А ты не думала, что стоит сделать ему ответное предложение? -О чем ты?- она напряглась, ощущая его раздражение. -О том, чтобы объяснить ему, что тебя тоже не устраивает его отношение. Кларисса закатила глаза: -Он и так это понимает. -Сомневаюсь. Он знаком с твоим папенькой? -Заочно. Джексон, отвали. С чего ты вдруг семейным психологом заделался? -Не знаю,- он пожал плечами,- Со скуки. -Поотжимался бы лучше,- посоветовала Кларисса,- Тем более, не тебе судить. Не думаю, что ты когда-нибудь с кем-то встречался. -И на чем основано такое предположение?- оскорбился Джексон. -Как самовлюбленный эгоист, ты вряд ли стал бы утруждать себя ухаживаниями. Он, вольготно развалившись на диване, который она уже давно считала своим, насмешливо посмотрел на нее: -Отношения это просто. Не нужно иметь опыта, чтобы знать, что это такое. -Зависит от отношений,- Кларисса поерзала в кресле, задумавшись о том, почему они ночевали здесь, если в спальне была кровать. «Хотя Джексону и там и там светит только матрас, так что ему, наверное, все равно…» -Это просто взаимовыгодное сотрудничество. Она вынырнула из размышлений о том, что удобнее – кровать или диван, и вернулась к их разговору. -Сотрудничество…Джексон, для чего вообще нужны отношения, по-твоему? Тот вяло ухмыльнулся: -Они успокаивают. Дают уверенность, что ты особенный. Если тебя любят, значит, есть за что. Кларисса нахмурилась, размышляя над его словами. Она окинула Джексона быстрым взглядом – черные волосы резко контрастировали с белой кожей, сине-зеленые глаза горели, как два прожектора. Яркий. Ярким людям вечно неймется, они слишком хороши для обычного счастья. И если человек меряет по себе, то у таких планка слишком высоко. Никого из полубогов нельзя уличить во внешнем уродстве. У них общие предки, от которых достались правильные черты лица. Они все – неуловимо схожи друг с другом. Но яркость – свойство особенных, отпрысков большой тройки. Никакие глаза не показались бы ей более красивыми, чем глаза Криса – глубокие, черные, затягивающие. Но Джексоновские, со своей режущей взгляд пронзительностью, выбивались из любых оценочных категорий. И дело было не в цвете. Она все же пыталась его понять. -То есть, по-твоему, это просто кормежка собственного эго? -Вроде того. -Ты,- она прищурилась,- не веришь в любовь? Он на секунду отвел глаза, словно задумался. Кларисса была почти уверенна, что он вспомнил мать. -Верю. Но в большинстве случаев, любовью называют простой комфорт - когда людям удобно быть вместе. Устраивают характер, привычки, внешность. -Внешность? -Еще одна приятность для эго,- усмехнулся Джексон,- Желание заполучить самую красивую игрушку. Думаю, это идет из детства. -Значит, по-твоему, любовь это желание быть с красивым и удобным человеком? -Нет, я же сказал - это то, что люди называют любовью. -А что называешь любовью ты? -К чему этот допрос? – он улыбнулся и поднялся с дивана. -Хочу убедиться, что в тебе есть хоть что-то не циничное. -Сказала дочь Ареса. Он покачал головой, и прикрыл окно. Снаружи сгущались тучи, но грозы все не было. Джексон стоял к ней спиной, засунув руки в карманы, наблюдая за темнеющим небом. -Я не знаю, как выглядит любовь, но, думаю, она всегда эгоистична. -Почему? -Потому что она основана на желании обладать. -Это не так. -Нет, так. Иначе бы не существовало ревности и свадеб. Она фыркнула, не соглашаясь с ним: -Нас с Крисом много что не устраивает друг в друге, я не красива. Значит, если оценивать по твоим критериям, это не комфорт. Значит,- она окинула его победным взглядом,- это любовь. -Или мазохизм,- скривился Джексон, оборачиваясь. Он странно смотрел на нее. Кларисса прислушалась к нити, но не смогла ничего разобрать. - Ты не некрасива,- медленно произнес он. Кларисса поперхнулась. То, какого труда ему стоило произнести этот корявый комплимент, говорило об искренности сказанного. -И ты идиотка, если думаешь, что твоего парня в тебе интересует только распрекрасная душа. -Подожди,- Кларисса отмахнулась от его хамства, как от назойливой мухи. На ее памяти, это был единственный комплимент ее внешности, в который она поверила,- Ты считаешь меня красивой, Джексон? Тот закатил глаза, отворачиваясь. Это развеселило Ла Ру, и она не сдержала смешок. Джексон метнул на нее злобный взгляд: -Я всего лишь сказал, что ты не уродина, и твоего парня может интересовать только твое тело, а личностные качества он пытается навязать тебе сам. -Как это, только тело?- глупо переспросила Кларисса. -Боги…Подумай хорошенько, для чего годится женское тело? Ла Ру вспыхнула: -Это мерзко, Джексон! -Нет, - он покачал головой,- Это абсолютно нормально. -Не стоит судить других по себе,- она огрызнулась, чувствуя досаду и неловкость. -Ты возмущаешься, когда к тебе относятся не как к женщине, но ты сама к себе так не относишься,- он нахмурился. -Я в курсе, какого я пола. -Тогда, вероятно, ты забываешь какого пола я, когда шляешься по дому в трусах и майке?- его тон стал резким. Кларисса застыла. Она ни разу не задумывалась об этом. Ей даже в голову не приходило… Он снова поставил ее в положение тупой, во всем виноватой овцы. Она раздраженно ухмыльнулась: -Да ладно, принцесса. Чего стесняться? Все между нами, девочками. -Тебе показать, кто здесь принцесса? Джексон шагнул к ней, вскидывая брови. Нить вибрировала гневом. Кларисса оскалилась, поднимаясь ему навстречу и упирая руки в бока: -И как ты собираешься это доказывать? Трусы снимешь? -Сразу же после тебя. -Твою мать, Джексон, это просто омерзительно!- она изумленно уставилась на него, не веря, что он опустился до подобных намеков. От Джексона несло злостью. Ла Ру была взбешена не меньше. Нить подогревала их эмоции, доводя до точки кипения обоих. -Тебя это покоробило? Ты первая начала нести бред про нижнее белье. -Я это я, но ты… -Что я? Должен быть хорошим мальчиком? Ты же сама говорила, что я не такой. Чего ты хочешь? Чтобы я не воспринимал тебя как девушку? -Просто…- она ощущала почти физическую необходимость его перебить, но он продолжил. -Ну, так смею тебе напомнить, что мы связаны артефактом Афродиты, а похоть - один из профильных видов ее деятельности. Фраза Джексона повисла в воздухе вязкой пеленой. Кларисса чувствовала, как пылают ее уши. Услышанное не желало укладываться в голове. Она не хотела, чтобы он продолжал объяснять, не хотела ничего знать, и машинально протянула руку, цепляясь за его запястье, чтобы успокоить и его и себя. -Прости, я все время забываю о нити. -Как это тебе удается, хотел бы я знать,- процедил все еще раздраженный Джексон. -Думаю, я привыкла к нашей связи. -Ты сама понимаешь, что говоришь?- поинтересовался он, разглядывая ее руку на своей. Кларисса закусила губу, анализируя собственные слова. -Тогда, возле ванной, ты тоже забыла о нити? – он понизил голос, словно кто-то мог их услышать. Ла Ру, на секунду, захотела уточнить, о чем он говорит. Но память тут же услужливо нарисовала нелицеприятную сцену, и ее передернуло. Джексон нервно усмехнулся. -Спасибо, что остановил меня тогда. Я бы себе не простила. -Я тебя не останавливал. Просто хотел удостовериться, что ты осознаешь, что происходит. Кларисса поймала его взгляд: -Я была не в себе. -Да. Но сейчас ты в сознании, и мы вполне можем продолжить начатое. Он резко подался вперед, и Кларисса зажмурилась. -Шутка,- легкий шепот коснулся лица. -Смешно,- она открыла глаза. -Ты даже не попыталась меня оттолкнуть. О чем это говорит? -О том, что мои боевые навыки ржавеют,- мрачно ответила она. Ее пальцы продолжали держать его руку. Нить молчала. Джексон был так близко, что она чувствовала его дыхание. Его тонкие губы были сухими и бледными. Кларисса бессознательно облизнула свои. Наверное, море действительно не такое синее, как его глаза. Где-то в закоулках сознания Кларисса рассеянно задумалась о том, по каким причинам того, чего нельзя, в определенный момент хочется больше всего. Ей пришло в голову, что Джексон целуется властно, подаваясь вперед всем телом. Оконная рама распахнулась, впуская в комнату оглушительный раскат грома, и заставляя Клариссу обернуться на звук. Хлынул дождь. -Тебе нужно научиться говорить себе «нет»,- вздохнула Кларисса. Не решаясь снова посмотреть ему в глаза, она подошла к окну и закрыла его, - Люди, которые делают все, что хотят, плохо заканчивают. Джексон хмыкнул: -Я не человек, а полубог. И у меня нет склонностей психически-нестабильного маньяка. Кларисса с сомнением хмыкнула. -Чего ради мне что-то себе запрещать?- он уселся в кресло, окинув ее лениво-заинтересованным взглядом. -Человеку нужны принципы. Иначе он превращается в тупое несчастное животное,- покачала головой Кларисса. -И какой принцип мне следует применить в данной ситуации?- поинтересовался Джексон,- «Не смущать Клариссочку, потому что у нее есть парень»? -Мы говорим о тебе,- она начала раздражаться, осознав, что за все это время ни разу не подумала о Крисе. -Хорошо,- покладисто согласился Джексон,- И чем мне может навредить то, что я поддамся действию нити? -А как же Чейз? -Мы не в отношениях. И, думаю, понадобится еще некоторое время, чтобы исчезли последние следы ее влюбленности в Луку. -То есть я удачно подвернулась, чтобы гармонизировать ваши отношения? Типа, ее Лука, твоя-я, обеспечим вам одинаково темное прошлое – романтичное начало для вашего общего светлого будущего?- огрызнулась Ла Ру,- Хочешь с ней сравняться за мой счет? -Моя ты?- иронично переспросил Джексон, и она скривилась, проклиная свое косноязычие. -Ты несешь чушь. Я не встречаюсь с Аннабет, а если бы и встречался – это не твоего ума дело, и текущее положение дел к этому никаким боком не относится. Он снова уставился в свою книжку, демонстрируя, что тема закрыта. Кларисса запоздало поняла, что так и не назвала ему ни одной причины, по которой он должен контролировать себя. Она невесело усмехнулась: «интересно, много ли тех, кто в курсе, что юный Персей не должен никому, никогда и ничего?». Им управляла причудливая смесь холодной логики и собственных желаний. А еще говорят, что дети Ареса эгоцентричные психи… *** Ближе к вечеру, Кларисса, устав от духоты, распахнула окно и уселась на подоконник, свесив ноги наружу. Джексон был занят очередной игрушкой на своем телефоне, лишь изредка поднимая глаза и отмечая ее перемещения по комнате. И когда он не начал вопить про то, что она заболеет и стаскивать ее с окошка, она молча порадовалась возвращению его флегматично-наплевательского отношения. Плотная стена дождя обволакивала дом, размывая горизонт. Окружающий мир расплывался в неясные силуэты. Мерный шум падающих капель уводил ее мысли во что-то абстрактное. Кларисса не знала точно, сколько так просидела, но в определенный момент ей показалось, что она засыпает. Капли падали все медленнее, и она могла разглядеть каждую в мельчайших деталях. Сознание заволокло туманом, и она едва не упав, попыталась вернуться в комнату, но что-то удержало ее. -Работаешь с водой, и без меня? Джексон стоял у нее за спиной, упираясь руками в подоконник по обе стороны от нее, не давая повернуться. -Не дергайся, это просто тренировка, и, при том, весьма успешная. Кларисса перестала пихать его локтями и посмотрела вперед – дождь перестал попадать ей на лицо. Вода словно остановилась перед окном, собираясь в тонкие струи, которые переплетались между собой в причудливые фигуры. Джексон, наконец, смог подчинить стихию. Кларисса позволила этому факту заткнуть совесть, и, в угоду накатившей слабости, откинулась назад, укладывая голову на его плечо. Джексон смотрел вперед, чуть улыбаясь. От его тела в кое-то веки исходило тепло и пронизанная каким-то электрическим напряжением сила, невидимыми нитями проникающая в структуру каждой молекулы воды, и заставляющая ту подчиняться. Кларисса протянула руку вперед, и на ее ладонь опустилась объемная лента из воды, тут же мягко оплетая ее запястье, словно диковинный браслет. -В такие моменты мне кажется, что ты можешь управлять всем. Где-то на краю сознания она удивилась, что произнесла это вслух, даже не потрудившись скрыть зависть и восхищение в голосе. -Разумеется, могу,- Джексон улыбнулся,- Вода есть в каждом человеке. Кларисса нахмурилась, пытаясь понять, блефует ли он. В конце концов, его удел это моря, океаны, да речки. Но мысли растворялись, не успевая возникнуть. Она закрыла глаза: -Я не буду сидеть здесь вечно, Джексон. Так что тренируйся, пока можешь. От свежести воздуха кружилась голова. Кларисса уже не была точно уверенна, где находится земля, а где небо, и попыталась вцепиться во влажный подоконник, но ее пальцы зачерпнули пустоту. Водяной браслет рассыпался на руке мелкими брызгами. Руки Джексона сомкнулись на ее талии. -Эй,- она дернулась. -Ты отключаешься. Если упадешь, больно будет обоим. Просто предосторожность, не истери. -И все равно это неправильно,- с трудом выговорила Кларисса. Ей казалось, что она видит домик Посейдона с высоты птичьего полета и из под земли, одновременно. -Нас никто не увидит. Никто сюда не сунется в такую погоду. Кларисса прикрыла глаза, устав отслеживать странные образы, мелькающие у нее в мозгу. -Словно мы одни во вселенной,- она озвучила единственную мысль в своей голове, пытаясь хоть как-то зацепиться за собственное сознание. -Тебя нехило развезло,- хохотнул Джексон,- Не умеешь отделять стихию от себя. Она лениво дернула плечом, выражая вопрос. -Ты слишком «растворилась» в воде. Чувствуешь ее, но не можешь взять верх. Сейчас вы едины. Кларисса напряглась. Голова начала медленно, но верно проясняться. -То есть сейчас… -Сейчас ты рефлекторно повинуешься инстинкту подчиняться мне,- она услышала его ухмылку. Техничный удар затылком в челюсть и аккуратный прыжок с высоты пары метров. Ничего особенного, она выделывала штуки и покруче, когда при ней была сила дочери бога Войны. Сейчас удар получился в разы слабее, но, судя по боли в подбородке, все-таки ощутимым. Секундный гнев растворился в потоке воды, хлынувшей ей на голову. Совершенно обыкновенной мокрой воды, никак не связанной с ее сознанием. Оббегая дом под проливным дождем, чтобы попасть внутрь до того, как опьяневшая от долгой близости связь попытается ее прикончить, а мстительный Джексон закроет дверь (с него станется), Кларисса впервые за долгое время ощутила себя сильной. Не владеющей силой отца и особым даром полубога, а человеком, сильным благодаря тренировкам, собственному упорству и труду. Она влетела в дом насквозь промокшая, надышавшаяся влажным воздухом, с тоннами грязи на босых ступнях и идиотской улыбкой на лице. Джексон состроил кислую мину, демонстративно потирая челюсть, но его глаза смеялись. Что-то подсказывало Клариссе, что ловкость ее маневра оценила не только она сама. -Если бы Родригес увидел тебя сейчас, его бы хватил сердечный приступ от «женственности» твоего образа,- объявил сын Посейдона. -Тебя же не хватил. -Я не Крис. Как по мне, так твой внешний облик сейчас идеально соответствует твоему внутреннему миру. В ванной Кларисса внимательно посмотрела на себя в зеркало: взлохмаченные волосы, потемневшие от влаги, раскрасневшиеся щеки, горящие глаза. Она никогда не чувствовала себя такой красивой.