Бабочки не умеют плавать

Чужеродный объект со всплеском попал в дикую водную среду Туманного озера. Водная трава задвигалась в волнистом танце, мелкие рыбешки расплылись во все стороны, мелкий мусор в воде задребезжал, одна хрустальная склянка плавно скатилась по неровности озерного дна, ударилась об камень и разбилась. И именно этот звук, а не плюх в воду и приглушенный выкрик до него, отвлек Вакасагихиме от пристального изучения трупа неестественно розово-фиолетовой рыбы. Русалка дернула головой и сначала увидела осколки мутной склянки, которая успела стать уже домом для каких-то организмов, и только потом заметила неподалеку чей-то силуэт. Из-за грязной воды и пышной растительности этот силуэт выглядел очень размытым и почти сплошного грязного коричнево-зеленого цвета. Но плыть к незнакомцу Вакасагихиме не торопилась. Прижимала руки к груди, мягко махала хвостом и наблюдала за качанием маленького тела в воде. У него были большие крылья со странными большими дырками и неровностями. Мимо прошмыгнул крупный карп, всколыхнул воду, и один из осколков взлетел вверх и полоснул ладонь речной русалки. Девочка ойкнула и тут же лизнула уже выступившую кровь на середине ладошки. Жмурясь и кое-как сдавливая стоны и слезы, Вакасагихиме юркнула между водорослями и быстро оказалась у незнакомой феи. Круглое лицо с милыми чертами не выражало никаких эмоций, глаза были закрыты, короткие голубые волосы изящно колыхались вокруг ее головы, а больше всего привлекали внимания ее крупные бабочкины крылья, края которых казались оборванными, и в самих них зияли рваные дыры. Мелкие перламутровые чешуйки от этих крыльев плавали вокруг. Это была Этернити Ларва, но русалка ее имени не знала и видела, скорее всего, впервые. — Хэ-эй! — воскликнула Вакасагихиме и аккуратно потрясла фею за плечо. — Ты в порядке? Но бабочка молчала. Сразу, как только ее увидела, Вакасагихиме поняла, что она не просуществует долго в воде, и ее крылышки еще сильнее пострадают, поэтому в силах русалочки было как можно скорее вытащить ее на берег. Фея все так же была безмолвна и неподвижна, и Вакасагихиме без труда стала вытаскивать ее вон из воды, на воздух, к свету. Плеск! Русалка с красивыми зелеными кудряшками вынырнула из воды с феей-бабочкой. Какая-то странная магия помогала волосам и одежде Вакасагихиме выглядеть так, словно она не пробыла в воде несколько десятков лет. И выглядела она, с аккуратными локонами и потрясающим кимоно, весьма странно рядом с Этернити, чьи мокрые волосы облепили ее лицо, как паутина, одежда была грязной и порванной, а на коленях краснели раны. Впрочем, порез на ладошке Вакасагихиме был тоже хорошо виден, но благодаря русалочьей свертываемости крови он уже успел зажить. Держа на руках легкое, как перышко тело, русалка держалась на одном месте, недалеко от берега. Ее хвост был в воде и кончиком касался дна, а голова обеих девочек была над водой. Вакасагихиме могла без проблем дышать вне воды, но передвигаться — нет. Покрутила головой — ни одной живой души. Жутковатая послеобеденная тишина стояла над озером, даже птицы не пели. Феи нашалили и легли дремать, вампиры из ближайшего особняка в такой ясный и теплый день даже не думают выходить наружу. Не жарко, но достаточно тепло, чтобы Вакасагихиме почувствовала резкое недомогание от контраста холодной воды и теплого, душного воздуха. Стиснув зубы, русалка вытянулась вдоль дна и поплыла прямо, аккуратно, но быстро маша хвостом, а фея все так же без сознания лежала у нее на руках, держа голову на плече. Вот уже и берег. Он слегка поднимался над водой, которая была тут совсем неглубокая, поэтому Вакасагихиме пришлось крайне неудобно изогнуть позвоночник, чтобы взвалить Этернити на землю. Но вот, она уже в безопасности. Вакасагихиме может уплывать, она помогла незнакомке, а дальше сама разберется. Но русалка оставалась на месте, ее голова на половину торчала из воды, опиралась руками на песчаное дно и она не моргая наблюдала за феей в ожидании, когда же та шевельнется или скажет хоть слово. Ждать долго не пришлось. В ту же минуту Этернити что-то пробубнила, приоткрыла глаза, и вдруг перевернулась на бок и стала откашливаться. Вся вода из ее горла и рта в немаленьком количестве вылилась в траву, на одежду. Длилось это мучительно долго, за чем наблюдать Вакасагихиме было неприятно, но она хотела отследить, что с феей будет все в порядке. Потом она стала проверять свои крылья. Они ужасно поблекли и больше не сияли прежними желтыми, голубыми и розовыми цветами, продырявились и погрубели, как старая тряпка. Девочка, трогая кончиком пальца остатки своих некогда прекрасных крыльев, заплакала, ее лицо и глаза покраснели, рот принял форму зубастого оскала, но отнюдь не злого, а очень отчаянного и жалкого. Плечики задрожали, и она закрыла лицо руками, приглушая звук рыдания. Вакасагихиме почувствовала себя несчастной. Не зная даже ее имени, она ей сочувствовала. Впрочем, она просто обладала высоким уровнем эмпатии и искренне сопережила всем. А эта фея, к тому же, такая милашка! На этой мысли Вакасагихиме поймала себя и покраснела, саму себя ругая за такие глупости. На удивление быстро плач затих. Этернити растерла слезы по лицу и шее и постаралась отжать воду из одежды своими слабенькими худыми ручками, краснея от напряжения. Потом попыталась встать, но ужасная слабость не позволила ей и приподняться. Покачнувшись, девочка с силой приземлилась на мягкое место и усталым взглядом смотрела прямо: на озеро. У берега колыхали камыши (или, как уточнила бы Дайосей, рогозы), над ровной, как зеркало, гладью воды стрекотали стрекозы, и фея наблюдала за ними, не замечая русалочью голову. Ее синие волосы сливались с водой. Вакасагихиме и не думала уплывать, хотя боялась попасться на глаза девочке. Хотя что бы страшного случилось? Случилось бы то, что ей пришлось отвечать на вопросы «зачем ты меня спасла?» или «а я тебе тоже должна помочь?». Крылья феи больше не могли пошевелиться. Она думала о том, чтобы посетить единственного врача Генсоке — Эйрин, но даже по воздуху дорога до нее долгая, а пешком… Да еще и через этот жуткий бамбуковый лес… Может, само заживет?.. Тишина. Покой. И красивое на первый взгляд озеро. Но тут Этернити заприметила железные колечки, сцепленные друг с другом цепочкой, которые висели на одном из камышей, как шарф. В отдалении от берега плавали гэта, но самое главное — размытые пятна странного цвета, поменьше и побольше. Откуда они? И как Этернити умудрялась не замечать их раньше? Ковырялась в земле с этим прибором, а настоящая экологическая проблема была перед ее носом! Способность ходить вернулась. Феи не часто передвигаются на ногах и почти всегда используют крылья, поэтому Этернити себя чувствовала как кролик, которому внезапно понадобилось ходить на двух ногах. Неудобно, криво-косо, косолапо и как-то стыдно. Увидят же — засмеют! И нижние конечности у многих обитателей Генсоке слабые: зачем, если можно летать! Этернити устала от ходьбы уже через минуту, не пройдя и тридцати метров. Вакасагихиме хотела поплыть вдоль берега и продолжить слежку, но поняла, что это весьма жутко. Еще немножко побыв у берега, русалка махнула хвостом и устремилась к центру озера, вглубь, но из головы не выходил образ милой феи-бабочки в странно-очаровательном состоянии потери сознания.