***
Морган позволила Наташе опустить на лицо кремовую фату, закрепив её в собранных на затылке волосах. Из-за дверей слышался гул голосов и приглушённая музыка. В этот момент девушка ощутила, как её колени впервые в жизни мелко задрожали. В этот момент пришло осознание, что назад дороги уже не будет. Да, будь она из семьи простых горожан, выходи она замуж за какого-нибудь торговца или…кого угодно – можно было бы всё отменить, развестись, уехать далеко-далеко… Но она – плата Дома Старк за перемирие с мятежниками. Стоит ей сделать этот шаг, стоит этим дверям распахнуться под звуки торжественного марша – и она перестанет принадлежать себе даже в той скромной мере, что получилось отвоевать за эти годы. Кукла. Товар. Тень. — Милая, я всё ещё могу рискнуть и увезти тебя прямо сейчас. — Отчаянный шёпот Наташи, заметившей её состояние даже сквозь плотную вуаль, скрывающую лицо, опалил ухо, когда женщина обняла её. — Мне плевать, насколько это опасно, если ты только захочешь… — Нет. — И как бы ни хотелось согласиться на предложение, голос ни на йоту не дрогнул. — Я не отступлю. И не позволю тебе так бездарно загубить свою жизнь. Просто… Пообещай мне кое-что? — Что угодно, зайчонок. — Отстранившись, шпионка мягко улыбнулась подопечной, ощущая тяжесть, что в этот момент невидимым грузом легла на её плечи. — Пообещай, что сбежишь от этого ублюдка, как только появится возможность. — Голос из-под вуали стал жёстким и категоричным. — Что при первой возможности ты скроешься, уедешь в Европу и будешь жить той жизнью, о которой мы когда-то мечтали. За нас обеих. — Я… — На секунду ошарашенно замерев, Наташа прикрыла глаза, стараясь спрятать ту боль, что причинили эти слова. И ту любовь, волну которой они подняли в её сердце. — Я уйду от него. Как только смогу. Я обещаю. Согласно кивнув, Морган решительно расправила плечи и повернулась ко входу. В этот момент в зале заново заиграла музыка. В этот раз – оглушающе громко и тошнотворно торжественно. Распахнулись двери, являя их взору огромное помещение. Залитое светом, сверкающее от вычурно дорогих украшений, наполненное людьми. И если невеста знала хотя бы четверть из них – это было бы удачей. Впрочем, единственный важный для неё человек скользнул внутрь вслед за ней, замирая тенью у стены. Каждый шаг давался с таким трудом, словно она шла босиком по раскалённым углям. Сердце отчаянно трепыхалось в груди, буквально умоляя развернуться, сбежать, спастись… Но пока ещё Старк с завидным упорством шла вперёд. К затянутой в плотную чёрную ткань пиджака широкой спине. «Хотя бы фигурой он неплох…» Мысль проскользнула и тут же исчезла из головы, заставляя карие глаза в изумлении распахнуться под фатой. Лишь силой воли не споткнувшись, Морган отругала себя за подобные неуместные фантазии. И, стоило лишь фигуре её жениха начать медленно поворачиваться в её сторону, как она поспешно отвела взгляд в сторону. Банальное желание ещё хоть немного побыть в сладком, полном отчаянной надежды неведении. Речь пастора она прослушала, пытаясь усмирить разбушевавшиеся мысли и чувства. Лишь осознав, что воцарилась тишина – а священник смотрит на неё с затаённым ожиданием – она, всё так же не поднимая глаз, произнесла громко и уверенно свой ответ. — Да, я согласна. Когда же спустя пару мгновений прозвучал ответ жениха, она вновь ощутила, как сердце почти подпрыгнуло к горлу, душа её оглушительным стуком. — Да, согласен. — Голос её теперь уже мужа был глубоким, немного хриплым и полным силы. Это был голос человека, которому нельзя перечить. Который привык, что ему беспрекословно подчиняются. В этот момент в груди поднялся протест. Нежелание склонятся перед кем-либо, желание бороться за себя и своё «Я». Но этот порыв буквально утонул в водовороте мыслей, когда Барнс поднял её фату, чтобы скрепить клятвы торжественным поцелуем. Глаза. Первым, что она заметила, были льдисто-голубые глаза, отражающие солнце за её спиной. И никогда раньше она даже не могла подумать, что светлая радужка может обладать подобной глубиной – затягивающей, завораживающей. Прикосновение тёплых сухих губ, казалось, лишило её дыхания, заставляя замереть в ожидании… Но он касался её едва-едва, лишь смешивая их дыхание, но не переходя какую-то невидимую черту. Пальцы почти невесомо касались её левой щеки, чуть отворачивая голову, позволяя скрыться от ревущей и аплодирующей толпы. — Ну, здравствуй…жена. — И снова этот голос, почти лишённый эмоций, но при этом заставляющий невольно прислушиваться внимательнее. Ничего не ответив, Морган изучала своего мужа с максимально близкого сейчас расстояния. Густые тёмные брови, не тронутые сединой. Тёмные ресницы, слишком длинные для мужчины. Маленькие лучики мимических морщин вокруг глаз. Острые скулы и линия челюсти. Выступающий волевой подбородок, кричащий об упрямстве своего хозяина… — Не сильно разочарована? — С лёгкой усмешкой Барнс чуть приподнял её подбородок, изучая лицо внимательным взглядом. Осознав, что она несколько минут разглядывала его, девушка вздёрнула подбородок ещё выше, стараясь скрыть смущение, огнём разливающееся сейчас по её скулам. От взгляда, что ощущался сейчас на коже, стало ещё более невыносимо. — Я… — Поняв, что зашептала, Морган прочистила горло и ответила уже ровным и спокойным голосом. — Лишь фактом свадьбы. Жених мне ещё ничего не успел сделать плохого. — Муж, Куколка. — Всё с той же наглой и невыносимой усмешкой Баки подмигнул, лаской проходя кончиками пальцев по линии её челюсти и убирая руку, и отстранился. — Поверь, у нас вся жизнь впереди. Ещё успею. «Куколка». Обращение полоснуло по сердцу, сбивая дыхание. Кажется, её страхи были совсем не напрасными. Она для него – просто симпатичная кукла, удобная игрушка, безмолвная тень. И пусть это было ожидаемо, но не значит, что не принесло с собой новую волну паники и отчаяния. — Не стоит меня недооценивать…муж. — Поджав губы, новоявленная миссис Барнс прищурилась и отвела взгляд. — Из меня не так просто будет сделать послушную куклу. И, не давая возможности ответить, начала спускаться с алтаря, чтобы принять пустые поздравления. Взгляд сам нашёл стоящую вдалеке Наташу, которая старалась незаметно промокнуть уголки глаз платком. На плечо опустилась сухая мозолистая ладонь, неприятно сжимая кожу. — Ну, поздравляю со свадьбой, доченька… — Обернувшись, Морган увидела ухмыляющегося Старка и почувствовала, как внутри все скривилось от отвращения. Впрочем, лицо осталось безмятежным и освещённым улыбкой. — Ты меня не разочаровала. — О, ты можешь мной гордиться…папочка. — Улыбнувшись ещё очаровательнее, девушка невольно напряглась, словно готовилась защищаться. На талию мягко легла горячая ладонь, осторожно вытягивая её из крепкой хватки отца. Поднимать взгляд и смотреть в эти голубые глаза отчаянно не хотелось, но тело невольно расслабилось, стоило грубой руке соскользнуть с плеча. — Осторожнее, Старк. — Голос мужа, казавшийся до этого тёплым и глубоким, сейчас ощутимо отдавал холодом. — Теперь это моё. — Ну, разумеется, Барнс… Разумеется. — Губы Энтони растянулись в улыбке, в то время как глаза оставались холодными. Злость и отчаяние снова поднялись девятым валом в душе Морган. Вещь. Товар. Словно бы её здесь нет, словно у неё не может быть мыслей и собственных чувств. Хотелось сорвать эту чёртову фату, откинутую на обнажённую спину, и бежать. Бежать далеко, туда, где никто и никогда её не найдёт, где у неё будет возможность быть отдельной личностью. Проходя сквозь толпу жаждущих сказать свои поздравления гостей, девушка целиком погрузилась в свои мысли. Мимо сознания прошли неловкие объятия и сухой поцелуй в щёку от Пеппер. Не задержали внимания и нарочито тёплые, сопровождаемые солнечной улыбкой слова Питера. Лишь только услышав терпкий и такой родной запах духов, она словно очнулась от дурного сна. — Таш… — Практически упав в родные объятия, Морган едва слышно шмыгнула носом, выдыхая напряжение. — Ну, зайчонок… — Горячая ладонь нежно и осторожно заскользила по спине, успокаивая. — Всё не так уж и плохо. Он хотя бы отлично выглядит для того, кто давно перевалил за сотню, правда? — Можно подумать, это что-то меняет… Ответный шёпот прозвучал горько. Вот только девушка отчётливо видела чуть насмешливый взгляд наставницы, явно намекающий на то, как она застыла во время церемонии, разглядывая супруга. — Заметила, значит. — По щекам девушки снова разлился румянец смущения, заставивший кожу гореть. — Это моя работа, зайчонок – всё замечать. Особенно то, что касается тех, кого я люблю. — Усмехнувшись, Наташа ласково потрепала подопечную по щеке. — Я пообещала тебе, только… Пообещай мне тоже кое-что? — Что угодно. — Хотя бы… Попробуй стать счастливой, хорошо? — Заметив появившееся на лице новобрачной возмущение, Романофф пожала плечами и посмотрела куда-то ей за спину. — Просто… Дай Барнсу шанс. Назло Старку. — Что же… — Обернувшись, Морган увидела мужа, который стоял неподалёку и лёгкой улыбкой на губах общался с гостями. — Только если назло ему. В этот момент она обратила внимание, что мужчина встал так, что перекрывал единственный проход в тот уголок, где они стояли с Наташей. Поэтому каждый, кто хотел подойти и нарушить их уединение, оказывался втянут в необременительную, но в то же время обязательную беседу с одним из виновников торжества. — Может быть, мой муж не так уж и плох, как о нём говорят…***
Уже позже, когда гости разбрелись по столам, Морган заметила, что на левой руке её мужа надета перчатка. Но стоило ей потянуться к ней, как её запястье было довольно жёстко перехвачено правой рукой Барнса. — Не сейчас. — Жёсткий взгляд ледяных глаз едва не заставил её отшатнутся, несмотря на то, что хватка на её коже была достаточно осторожной. — Ещё успеешь насмотреться на меня без одежды… Судорожно выдернув руку, девушка прижала её к груди, словно баюкала, сумев обжечься. Слова Барнса крутились в голове, заставляя комок нервов в груди сворачиваться всё туже и туже. На какое-то время, она забыла, что означает сегодняшняя церемония. И что за ней должно последовать. Перед глазами пронеслась карусель воспоминаний. Отчаяние и смирение на лице Пеппер. Сочувствие в глазах во время её поздравления. Семенящие по полу ноги, пока отец тащил её в комнату. Синяки по всему телу, тщательно скрываемые одеждой и косметикой. Кажется, ужас всё-таки нашёл своё отражение на лице. Баки, разглядывающий её, жёстко усмехнулся и демонстративно убрал руки подальше. Дыхание постепенно пришло в норму, вот только сердце по-прежнему отчаянно колотилось под рёбрами. В этот вечер взгляд на мужа она больше не поднимала. В какой-то момент праздник прервал громкий звон вилки о хрустальный бокал. Разговоры смолкли, а в центр зала вышел достаточно нетрезвый Старк. Остановившись, он со странной усмешкой посмотрел на новобрачных и повыше поднял свой бокал. — Дорогие гости! Я бы хотел поблагодарить вас за присутствие на сегодняшней церемонии. На церемонии, что стала символом объединения некогда враждующих Домов. Это не просто создание семьи! Это – подписание мирного договора, что принесёт в жизнь жителей Нью-Йорка покой! — Пока разошедшийся мужчина толкал свою речь, Морган почувствовала, как рядом с ней едва заметно напрягся Барнс. Его лицо осталось безукоризненно вежливым – но холодом и напряжением повеяло так, словно внезапно включили зиму. — Дочь… Сегодня ты должна понять для себя только одно. Ты больше не принадлежишь клану Старк. Отныне ты – часть семьи Барнс! И отсалютовав бокалом, Энтони залпом выпил искрящуюся жидкость. Гости разразились аплодисментами, отовсюду раздался звон хрусталя. Морган сделала глоток шампанского, стараясь избавиться от горечи во рту. Принадлежишь… Весь вечер ей только и делали, что напоминали о том, что она может лишь принадлежать. Сегодня колесо её судьбы совершило поворот. И обратно уже ничего не отыграть. Отныне её верность и преданность принадлежат мужу. Как и вся она… Неожиданно по её предплечью скользнули тёплые пальцы, нежно захватывая запястье, осторожно сжимая костяшки и едва ощутимо поглаживая кольцо. Морган впервые за день обратила на него внимание. Широкая полоска белого золота, усыпанная бриллиантами. А в самом центре в золото была вплавлена часть из странного чёрного металла, отдающего фиолетовым. Именно она удерживала самый крупный камень, прозрачный и ярко сверкающий. Взгляд невольно скользнул на лицо мужа. — Часть семьи Барнс. — Льдисто-голубые глаза потемнели, скрывая в своей глубине шторм и тайны, которые не хотелось узнавать. А уголок губ мужчины слегка приподнялся в усмешке.***
Всю дорогу шёл плотный, не прекращающийся ни на секунду ливень. Морган упрямо не смотрела на сидящего рядом с ней на заднем сиденье мужа, пытаясь изучать местность за окном. Впрочем, её взгляд то и дело цеплялся за бегущие по стеклу капли, вычерчивающие на гладкой поверхности замысловатые узоры. «Часть семьи Барнс…» Эта мысль лениво блуждала по сознанию, заставляя невольно ёжить плечи от фантомного холода. И, когда на них неожиданно опустилась плотная ткань, окутавшая её теплом и запахом, девушка невольно вздрогнула, бросая мимолётный взгляд на Барнса. На что тот лишь невозмутимо пожал плечами. — Дрожишь. — И муж тут же отвернулся, продолжая изучать пейзаж за своим окном. Морган натянула пиджак поудобнее, украдкой вдыхая источаемый им запах. Древесные ноты с примесью металла и табака окутали её, даря неожиданное, но такое нужное сейчас спокойствие. Мысли встревоженной стаей заметались в голове, заставляя тугой узел страха стягиваться в животе. Она не знала, что ждёт её дальше. Пока её супруг казался вполне адекватным и здравомыслящим человеком без лишней тяги к насилию, но… Многие и Старка считали прекрасным семьянином. Морган тревожило, что именно Барнс может от неё потребовать. Ведь она теперь его законная жена – и он будет в своём праве. Но где-то в груди тлела надежда, что он не станет…принуждать её, не станет причинять излишнюю боль. Когда машина остановилась перед освещённым уличными фонарями особняком, сердце снова подскочило к самому горлу. Теперь здесь её дом. Её будущее было теперь тесно связано с этим чуть заросшим плющом зданием из белого камня. Будущее… — Добро пожаловать домой, сэр. — В холле их встретил невысокий мужчина лет сорока, одетый в строгий костюм. — Здравствуйте, миссис Барнс и добро пожаловать. Вы хотели бы осмотреть свои новые владения? — Все экскурсии завтра, Филлип. — На закутанный в пиджак локоть легла жёсткая ладонь, вынуждая встать чуть ближе и не давая возможности ответить. — Миссис Барнс нужен горячий душ и крепкий сон. — Как скажете, мистер Барнс. — Послушно склонив голову с высокими залысинами, дворецкий широким жестом указал на огромную центральную лестницу за своей спиной. — Ваша спальня давно готова. — Отлично, спасибо Фил. — И, всё ещё удерживая жену, Баки уверенно двинулся на второй этаж. Морган послушно следовала за мужчиной, смотря себе под ноги. Изучать обстановку дома не было ни сил, ни желания. Липкий, вязкий страх, казалось, отравой растёкся по венам, мешая нормально дышать. Когда они оказались внутри просторной спальни, в центре которой стояла огромная кровать с балдахином, а у стены уютно трещал разожжённый камин, паника достигла таких высот, что в ушах зашумело. Чтобы расслышать слова мужа, девушке пришлось постараться хоть немного взять себя в руки. — Здесь есть электрическое отопление. Но, видимо, Коулсон решил в такой дождливый вечер добавить тепла и уюта для новой хозяйки. — Морган показалось, что в последних словах мужчины прозвучала какая-то насмешка, но его лицо оставалось непроницаемо вежливым. — За той дверью – ванная комната. Можешь принять ванну…или душ. Как тебе угодно. Я воспользуюсь другой. Так будет быстрее. И, не слушая ответа, он отпустил её локоть, скрываясь в коридоре. Казалось, напряжение в комнате в этот момент можно было потрогать руками. Поэтому тактическое отступление в ванную комнату показалось Морган самым разумным решением. Едва остановившись перед зеркалом, она встретилась взглядом с собственными глазами, горевшими лихорадочным огнём. Приложив тыльные стороны кистей к заалевшим щекам, она невольно шёпотом повторила заевшую в голове фразу. — Так будет быстрее… — Юное лицо искривила горькая усмешка. — Неужели не терпится?! Подавив желание разбить это чёртово зеркало за то, что оно отражало, Морган всхлипнула и начала вытягивать из волос шпильки, которые держали причёску. Одну за одной. Медленно и вдумчиво, словно медитируя перед собственным отражением. Вот только каждый вздох, звон каждой упавшей в раковину заколки не приносили ни грамма покоя. Лишь туже затягивали удавку страха на её шее. Сняв платье, она встала под горячие струи воды, подставляя им лицо. Никто ведь не скажет, что у тебя слёзы, если по щекам течёт вода, верно?.. Вслед за движением мягкой мыльной губки в памяти проносились воспоминания. Запястье. Кажется, здесь Старк особенно крепко любит держать Пеппер. Мама носила рукава только в одном случае – когда скрывала уродливые бордовые отметины на коже. Бедро. Именно за это место она держалась, прихрамывая на утро. Шея. Именно сюда уходила львиная часть заказанной косметики… Неужели это то, что её ждёт?!.. Поворот вентилей выключил напор воды. Морган прислушалась, стараясь понять, вернулся ли её супруг, но никаких звуков, кроме её собственного дыхания, не было. На полке с полотенцами обнаружилась чистая футболка, видимо, забытая случайно. Что же, по крайней мере, она сможет хотя бы прикрыться. Такое вот мнимое чувство защищённости. Выскользнув из ванной, она обнаружила по-прежнему пустую комнату, погруженную в полумрак и освещённую одним лишь камином. Быстро скользнув в постель, она укрылась краешком огромного одеяла, оставляя балдахин открытым. Опасность лучше видеть, Наташа обучила её этому достаточно строго. Однако она всё-таки задремала. Открыв глаза на тихий шорох, она увидела Барнса, который скидывал халат возле кровати. Тело в один момент напряглось, как перед атакой, а дыхание застыло где-то в районе горла. Хотелось зажмуриться, но она строго-настрого себе это запретила. Пальцы, лежащие на подушке, предательски затряслись, когда матрас прогнулся под тяжестью ещё одного тела. Казалось, ещё немного – и напряжение будет таким сильным, что начнутся судороги… — Мор, спи. — Тихий мужской голос прозвучал так внезапно, что девушка в который раз за этот день невольно вздрогнула. А после послышался тяжёлый вздох. — Я не… Я не насильник. После этих слов мужчина снова тяжело вздохнул и повернулся к ней спиной. Секунды шли одна за другой. Напряжение постепенно отпускало. Вернулась способность свободно дышать. А вот мысли закрутились водоворотом. «Не насильник?.. Что он имел в виду, что я сама могу этого захотеть?.. Но… Или я что-то сделала не так? Ну, конечно, трясусь как осиновый лист, кому это понравится… Чёрт!» Барнс же лежал спиной к своей молодой и невероятно красивой жене. Перед внутренним взором стояли её огромные – словно у оленёнка – глаза, в которых плескался океан страха. И невольно приходили сомнения о том, насколько верным было решение потребовать у Старка его дочь в качестве оплаты… Он ведь и не думал, что тот согласится. А после было поздно отступать. И если ночью, замёрзнув, Морган подползла во сне под самый бок мужчины, утыкаясь носом ему в плечо и позволяя себя обнять… Он никому об этом не сказал бы. Но надежда на то, что всё ещё может наладиться, невольно расцвела в его груди.