Солнце ярко светит сквозь полупрозрачные шторы, пробиваясь в комнату и освещая постель, на которой покоился Антон. Его временная комната, предоставленная Арсением, была небольшой и в ней было не так много мебели, но менее уютной от этого не становилась. Наоборот, Антон смог отлично поспать и с трудом открыл глаза, когда из динамика телефона послышался надоедливый звон будильника. Высунув руку из одеяла, чувствуя, как ее сразу обволокла прохлада, он выключил будильник, глядя вперед, на дверь, которая ведет в коридор. И будто зная, куда направлен взгляд только проснувшегося юноши, дверь открылась, а в ее проеме стоит Арсений в пижамных, клетчатых штанах и в серой, старой футболке. Кажется, будто мужчина уже бодрый, лучезарно улыбается, видя, что Антон уже проснулся, но его заспанные глаза выдают обратное. Может быть, и сам недавно проснулся.
— Доброе утро, Шастун, — улыбается Попов и, уткнувшись в телефон ненадолго и подключив его к блютуз-колонке, стал подтанцовывать музыке, зазвучавшей по всей квартире из колонки,
— Подъем! Нам с тобой в колледж уже пора собираться. Я положил новую зубную щетку в ванной комнате перед зеркалом, воспользуйся ей и потом иди на кухню, будем завтракать, — осведомил он юношу и, двигая в такт бедрами песне «Beggin’» от Måneskin, ушел на кухню, кажется, даже подпевая. Не ожидая такого радушного и бодрого утра у Арсения, Антону даже захотелось ему соответствовать, так что быстро поднялся с кровати, заправил ее и, пусть глаза слипаются, а ноги с трудом передвигаются по ламинату, пошел в ванную комнату. Несмотря на закрытую дверь, музыка все равно доносилась до ванной. Шастун быстро нашел зубную щетку, которая лежала прямо под носом, и начал чистить зубы, слушая параллельно музыку. И она стала заряжать его, Антон не заметил, как сам стал подтанцовывать ритму, тихонько напевать ее мотив. Такими темпами, вся утренняя, как казалось раньше, скучная рутина, прошла намного быстрее. Парень быстро вышел из умывальной и пришел на кухню, принюхиваясь к запаху: ветчина, сыр, яичница. Облизнув губы и сглотнув слюну, предвкушая вкусный завтрак, Антон сел за стол, наблюдая, как мужчина умудряется одновременно готовить, танцевать и подпевать песне, теперь уже одной из репертуара Леди Гаги. Переведя взгляд на вид за окном, Шастун увидел лишь голубое, яркое небо и солнце, которое светило, словно на улице вовсе не пробирающий до дрожи мороз, а знойное лето. На столе резко оказалась большая тарелка с небольшими тостами с вкуснейшим наполнением в виде омлета, ветчины и сыра, рядом встала кружка с какао, так же ароматно пахнущего.
— Я пока не знаю твои предпочтения в еде, поэтому выбрал что-то более-менее универсальное в качестве завтрака. Надеюсь, тебе понравится, — с этими словами Арсений поставил на стол тарелку с овсяной кашей и небольшими кусочками фруктов в ней, после сел рядом с Антоном. Обилие вкуснейших запахов, музыка, что доносилась из колонки и такой уютный, домашний Арсений Сергеевич рядом, вызвали в груди студента неописуемую теплоту, которая медленно растеклась по всему телу до кончиков пальцев. Пускай у него и было более-менее приятное утро в родном доме, но почему-то здесь оно приобрело совсем другие краски. Хотелось поддаться желанию потанцевать под музыку, хотелось остаться в этой квартире подольше. Антон даже всерьез задумался над тем, чтобы прогулять пару, но, видя, как Арсений спешно готовится к колледжу, даже не решился озвучить свое предложение. Да и какое право он имеет оставаться в этой чудесной квартире дольше запланированного? Он и так практически ввалился вечером к мужчине и в наглую остался ночевать. Пускай совесть редко просыпалась в подростке, но все же она у него есть!
Понимая, что уж слишком долго думает о неважных вещах, Антон опустил голову в тарелку и принялся есть, пока еще еда тепленькая. А вот мужчина быстро управился с едой, помыл посуду и даже немножко прибрался на кухне, пока его гость только доедал первый «сэндвич».
— Так, Антош, — начал он, вытирая влажные руки полотенцем, — Через минут двадцать уже стоит выйти из дома. Поэтому собирайся. Я пока переоденусь и посуду домою.
— Арсений Сергеевич, может я помогу вам с посудой? А вы спокойно, не спеша соберетесь? — предлагает юноша и, взяв свою тарелку с кружкой, встал около раковины, как бы говоря, что уже сейчас готов начать мыть, и вообще может помочь с чем-то еще, ведь ему немножко неловко за доставленные неудобства в виде собственной персоны.
— Ну… — тянет задумчиво мужчина, оглядывая масштаб мытья, — Я не против, наверное. Но это первый и последний раз, ты, все же, гость в моей квартире, — пригрозил для уверенности указательным пальцем и, усмехнувшись, ретировался с кухни, покачивая телом в такт музыке. Антон улыбнулся вслед уходящему Арсению, а после принялся за мытье посуды. Черт, даже этот процесс не вызывает у него того отторжения, что было раньше, дома. Сейчас он мыл посуду с мыслью, что это лишь маленькая доля благодарности за то, что его приняли переночевать. Даже с посудой удалось управиться быстрее обычного, за пару минуток, так еще и результат не расстроил: тарелка с кружкой вымыты до идеальной чистоты. Улыбнувшись проделанной работе, Шастун направился в комнату, где его расположили, но остановился около открытой двери, ведущей в комнату Арсения. Тот стоял около кровати, на которой аккуратно разложены глаженые вещи, и потихоньку переодевался, складывая домашние вещи неподалеку. Антон и сам не понял, почему остановился и вообще наблюдал за этим всем исподтишка. Особенно не мог понять, почему разглядывает мужчину, когда тот остался топлес на небольшой промежуток времени. Ведь в его фигуре нет ничего особенного, кроме неплохой талии, не особо заметных кубиков на прессе, широких плеч и спины. Просто хорошая, немного спортивная и симпатичная фигура. Осознав, на что именно залипает сейчас, Антон нахмурился и помотал головой, как бы сбрасывая из головы ненужные мысли, и тут же ушел в другую комнату, закрывая за собой дверь. Благо Арсений этого, кажется, не заметил. Но ведь в этом и не было ничего криминального, так?
Домашние вещи, предоставленные так же Арсением перед сном, сменяются на вчерашние. Расчесав волосы пальцами и уложив челку в сторону, Антон взял свой шоппер и вышел в коридор одновременно с Поповым, который увидев это забавное совпадение, усмехнулся. Вместе надевают верхнюю одежду, обувь и, поправив сумки на своих плечах, выходят из квартиры. Арсений закрывает ее на ключ и уже вдвоем заходят в лифт, который успел вызвать Шастун, уйдя вперед.
— Кстати, тебе мама не писала даже, где ты? — внезапно нарушает тишину мужчина и оглядывает озадаченное лицо юноши напротив. Тот вытаскивает телефон из кармана и включает его, роясь в сообщениях и пропущенных вызовах. И правда, ни одного сообщения от матери, тем более звонка. Зная ее тревожность и нервозность, она бы уже точно позвонила как минимум один раз.
— Не-а, не писала, — удрученно отвечает Антон и убирает телефон обратно в карман. В сердце поселился небольшой страх, что с матерью могло что-то случится дома благодаря отцу. Но он надеется, что все хорошо и мама просто забыла позвонить. Всякое бывает ведь.
Выходя из подъезда, Шастун останавливается на крыльце и раскрывает рот в удивлении — на улице появился приличный слой из снега, который нападал за ночь. На лице засияла улыбка. Арсений встал рядом и с неким умилением разглядывал лицо парня, который, кажется, если не учеба, то остался бы играться и дурачиться в этом снегу до тех пор, пока не промерзнет до косточек. Антон подошел к небольшому сугробу, вобрал в ладонь снега и, сделав из него неплотный шарик, повернулся с хитрой ухмылкой к мужчине.
— Арсений Сергеевич, а вы любите играть в снежки? — как бы намекая на то, что может сейчас произойти, интересуется он, подбросив шарик в руке и с наслаждением чувствуя, как от холода немеют руки. Он просто любит зиму и снег, до трепета в сердце любит.
— Люблю, но только не перед колледжем, — пожимает плечами Арсений и кивает в сторону стоянки, — Если начнем играть сейчас, то промокнем и придется вернуться домой, а если вернемся домой, то как минимум прогуляем пары, а как максимум вообще не сможем прийти в колледж.
«Я был бы не против посидеть у вас дома, отогреваясь после игры в снежки» — подумал про себя Антон, но в противовес мыслям, кинул снежок обратно в снежную кучу и пошел к парковке. Арсений последовал за ним.
Заведя машину и ожидая, пока та нагреется до приятной температуры, Попов начал расчищать ее от тонкого слоя снега специальной щеткой, а Шастун, находясь неподалеку, боролся с желанием закурить. Негоже, все-таки, курить при преподавателе, пускай тот уже и видел этот процесс сам и ничего не сказал. Тогда ведь у студента было не то состояние, чтобы слушать нотации, может он из тактичности и промолчал! Сжимая пачку сигарет в своем кармане, Антон сдержался и высунул руку, тряхнув пару раз на морозном воздухе, сбрасывая наваждение. И пока курить перехотелось, но надолго ли?
— Все, можешь садиться, — кинув на задние сидения щетку, осведомляет Арсений и садится в машину первым. Антон садится следом и сразу же пристегивается, пускай ехать надо не так уж и долго. Стоит всем устроиться удобнее, машина тут же плавно трогается с места и медленно выезжает со стоянки. По радио крутят новый попсовый трек, который играет уже из всех щелей и его слова сами заедают в голову. За окном снуют туда-сюда люди, направляясь по своим делам, в основном на работу или учебу. Шастун переводит взгляд на Арсения и пристально смотрит на него, затем на то, как тот сосредоточенно следит за дорогой и осторожно водит. И в голове пролетает мысль о том, что Антона, вообще-то, в первые за долгое время подвозят в колледж, что в первые у него такое приятное утро и что в первые к нему вот так добры. А все благодаря…
— Арсений Сергеевич, спасибо вам, — нерешительно бубнит Антон, теребя кольца на своих пальцах, — Если бы не вы, я бы, наверное, ночевал на улице и замерз бы к чертям. Вы ведь даже не обязаны были помогать мне. Все же, вы у меня даже не ведете ничего, — Арсений бросает мимолетный взгляд на студента и сдержанно улыбается, концентрируясь на дороге перед собой.
— Конечно не обязан, но я не мог просто так тебя оставить на произвол судьбы. Если я могу тебе помочь как-либо, то я обязательно воспользуюсь этой возможностью, — остановившись на красном свете, Арсений поворачивается к Шастуну и треплет его по русым кудрям, приводя их в небольшой беспорядок. Парень тихо фыркает, отворачивается от такого жеста, но при этом и посмеивается, тут же поправляя свою челку обратно на бок. Приятно осознавать, что кто-то готов помочь ему с любой бедой, что бы не случилось и насколько серьезной не была бы ситуация. Это греет душу. Антон понимает, что, кажется, нашел хорошего друга среди взрослых и это необычно.
Машина оказывается на парковке колледжа за десять минут до начала пар. Арсений выходит из машины и, обходя ее, помогает Антону вылезти, закрывая за ним дверь и ставя машину на блокировку. Чуть отойдя и подняв взгляд, Шастун натыкается на двух до боли знакомых людей, которые стоят у входа в колледж и чего-то ждут. Антон так и застывает на месте, боясь сделать шаг навстречу этим людям. Но он знает, что никуда от них не деться. Они точно будут в ярости, увидев его идущего в колледж рядом с Арсением. С тем самым, который провожал его тогда до дома. Из-за которого ему влетело.
— Антош, ты чего замер то? — интересуется подошедший Арсений, а проследив за взглядом парня, понял, на кого тот так пристально и настороженно смотрит, — Это…?
— Мои родители, — выдыхает подросток и нервно закусывает губу, — Я не знаю, почему они здесь. Мне ничего не говорили об этом, — еще тише добавляет он. Вдохнув побольше морозного воздуха и вздрогнув от внезапно накрывшего холода, Шастун сделал пару нерешительных шагов вперед, как вдруг на его плечо легла тяжелая, теплая рука.
— Все будет хорошо. Я рядом, — приблизившись к уху, почти прошёптывает Попов и чувствует, как под его рукой немного расслабилось тело. Антон кивнул и увереннее зашагал к родителям, уже обратив на себя их внимание своим приближением.
— Антошенька, — произнесла мать так, словно с ее плеч упал тяжелый груз, — Ты в порядке! И ты пришел с…
— Арсений Сергеевич, — протягивает первым руку мужчина и жмет нежную материнскую, а затем протягивает к отцу семейства. Но тот не спешит жать руку.
— Вы кем приходитесь? — Арсений встает в ступор, глядя в уставшие, зеленые глаза напротив. Но эти глаза не такие, как у рядом стоящего подростка, они не наполнены надеждами и эмоциями. В них нет огня. Жизненного огня.
— Друг Антона. И мы из одного колледжа, — неоднозначно отвечает Попов и, видя, что его руку никто пожимать не собирается, убирает ее в карман, переведя взгляд на Шастуна-младшего. Тот нервно кусает губу, не сводя взгляд с отца. Постепенно картина их семьи складывается, но не хватает еще нескольких деталек пазла. Ничего, за эту встречу точно узнает немало.
— Это вы его тогда подвозили? — тихо интересуется мать, получая в ответ кивок. Андрей стиснул зубы, но ничего не сказал по этому поводу, уперевшись лишь взглядом в своего сына. Теперь они сверлят друг друга.
— Зачем вы приехали? — не выдерживает младший, на что в ответ отец закатывает глаза.
— Мы приехали оплатить денежную компенсацию и извинится перед родителями мальчика, которого ты побил, — огорченно отвечает родительница, разводя руками в стороны и сочувственно приподняв брови. Антон виновато опускает взгляд, боковым зрением замечая, как нервно отец крутит свой перстень на большом пальце. Это плохой знак, однозначно просто пиздец какой плохой. Скорее всего, он сейчас сдерживается, чтобы не налететь на сына с упреками и руганью.
—Кстати, нам сказали, что за тебя вступился кто-то… — вспоминает женщина и, сложив мысленно два плюс два, переводит взгляд на Арсения. — Это не вы были, случаем?
— Я, — не колеблясь ни секунды, отвечает он, поглядывая то на отца семейства, то на самого Антона, — Ему угрожали заявлением в полицию. Я знаю чуть больше, поэтому смог договориться, — без гордости или надменности рассказывает, как выпросил эту денежную компенсацию, ловя на себе заинтересованный взгляд Андрея.
— Вот оно что, — удивленно шепчет мать, глядя на Арсения с толикой восхищения, но стоит услышать стук каблуков о бетон. Переводя взгляд, натыкаясь на размеренно идущую директрису, — О, а вот и Екатерина Владимировна, — осведомляет она всех и едва кивает женщине, которая их почти сразу заметила, стоило ей приехать на своем белом джипе, — Здравствуйте!
— Здравствуйте. Шастуны, я правильно понимаю? — интересуется подошедшая Екатерина Владимировна, оглядывая собравшихся, — Пройдемте в мой кабинет. Родители Саши уже ждут меня около кабинета, так что не будем заставлять их ждать еще больше, — просит она и уверенным шагом идет прямиком в колледж. Без замедлений следуют за ней родители Шастуна, а сам он не торопится заходить внутрь, хмурясь и глядя отцу вслед.
— Антон, — теплая рука вновь ложится на плечо юноши, — Пошли. Я тебе помогу, все же, я тоже немного задействован в этой истории, — улыбается уголками губ мужчина, чуть приободряя и Антона. Он вздыхает, кивает в ответ и идет в колледж. Он чувствует, как угроза буквально нависла над ним огромным, темным, тяжелым пятном, которое вот-вот и может рухнуть, ломая всю жизнь. Шастун понимает, что виноват в этом всем сам. Он мог промолчать, мог пытаться договориться или попросить помощи у Арсения. Но не сделал этого. Агрессия, вечно томящаяся внутри, вырвалась именно в этот момент и разрушила все вокруг себя.
Не замечая ничего вокруг, Антон поднял голову и «включился» только уже в кабинете директрисы. Сзади него сидят родители, справа же — родители Саши, а Арсений Сергеевич, как один из свидетелей, сидит посередине в самом конце, наблюдая за всеми и сразу.
— Что ж. Насколько я поняла ситуация заключается в следующем: Александр сфотографировал Антона и Арсения исподтишка, пока те обнимались. Антон, узнав об этом, попросил удалить фотографию, но его не послушали, из-за чего и появились все увечья. Я пока ничего не упускаю? — будничным тоном повествует Екатерина Владимировна, взглянув на Арсения, который и рассказал полную картину произошедшего. Тот, взглядом намекнув, что женщина немного переборщила, все же кивнул, так как ничего не было упущено. Андрей, наклонившись, дернул Антона за ухо, обращая на себя внимание, и, когда тот повернулся, вздернул бровь, как бы спрашивая: «Обнимался? С этим? Какого черта?». Но Шастун-младший лишь сморщил нос, как от неприятного запаха, и отвернулся, сложив руки на груди. Еще отчитываться будет перед отцом, с кем и как обнимался, ага, как же, уже расписывает сочинение об этом.
— Раз все верно, я продолжу. Антон Шастун нанес немало ударов кулаком по телу потерпевшего, но и получил сам. Насколько я знаю, у него рассечённая бровь, — теперь уже выглянула мама на своего сына, пусть и понимала, что со спины мало что увидит, — За такие телесные повреждения в рамках моего учебного заведения, я должна была уведомить родителей Александра и попросить написать заявление в полицию. Но, согласовавшись, было решено выплатить моральную компенсацию. Андрей Шастун, вы принесли нужную сумму?
— Да, — кивает мужчина, поднимаясь с места и подходя к родителям потерпевшего, — Я хочу попросить искренне прощения за поведение своего сына. Не понимаю, как могло такое случится, ведь мы не учили его такому. Я лично обязательно проведу с ним профилактическую беседу.
«Не понимает он, ага, пизди больше» — подумал про себя Антон, сжав кулаки, до боли впиваясь ногтями в ладонь, и стиснув зубы. Он знает, что отец сейчас лишь подлизывается, играет из себя хорошенького, но стоит им оказаться наедине, как маска тут же слетает. Хорошенького отца заменяет какой-то дьявол во плоти, кара которого неизбежна.
— Это лишь малое, что вы для нас можете сделать! Вы бы хоть видели, в каком состоянии наш Сашенька! —разбито, сквозь слезы, произносит мать семейства, утирая слезы платком. Андрей вручает ей деньги наличкой и, еще раз тихо извинившись, садится обратно, а его нога сильно трясется. Видимо, все еще еле сдерживает себя. Мать Антона, подойдя к матери Саши, о чем-то сочувственно и тихо говорит ей, на что та кивает головой, в очередной раз утирая слезы.
— Вам повезло. Надеюсь, вы как следует проучите своего сына за такое, — подает голос отец Александра, поправляя пиджак на себе, и поднимается с места. Следом поднимается и мать.
— Что ж, я так понимаю, все? — вопрошает Екатерина Владимировна, получая в ответ множество кивков, — Быстро мы управились, даже без скандалов, — тихо добавляет она, убрав прядь каштановых волос за ухо, — Тогда можете идти.
— Спасибо вам большое, Екатерина Владимировна! — слезно благодарит родительница Антона, медленно поднимаясь с места. Андрей тихо благодарит ее и выводит Антона за собой следом, держа под локоть.
— Чтоб после пар сразу пришел домой. Сам понимаешь, за поступки надо ответить, — практически прорычав, приказывает мужчина. Антон хмурится, вырывает руку из крепкой хватки и вздергивает подбородок вверх. Уже порывается ответить что-то колкое, хочет как-то задеть, как вдруг из кабинета выходит Арсений с матерью. Женщина благодарит его с улыбкой, делая комплимент о поведении мужчины, а тот смущенно улыбается.
— Что ж, Антон, тебе на пары пора. И мне тоже, — непринужденно осведомляет Попов и, подойдя ближе, берет парня за запястье, глядя на Шастуна-старшего, — Приятно было с вами познакомиться, Андрей, — тот лишь фыркает в ответ, берет жену под руку и направляется к выходу. Мать же, обернувшись, с трогательной улыбкой машет сыну рукой и Арсению, но быстро прекращает, боясь реакции мужа на такой жест.
— Мда, твой отец жутковат немного, — озвучивает мягко свои мысли Арсений, переводя взгляд на Антона. Его взгляд словно потух, а все тело потрясывает, то ли от ярости, то ли от страха, непонятно, — Ну, ты чего, Антош… Он ушел, все хорошо.
— Мне все равно придется вернуться домой сегодня, — безразлично выдает Шастун, не глядя на собеседника, — Ладно, пойдемте. Нам правда на пары надо, — тихо добавляет он и первым направляется на нужный этаж. Настроения учиться нет, но от пар никуда не деться уже и придется на них идти. Пора бы поделать что-то полезное, а не только всё всем портить. В тишине, двое доходят до второго этажа, где и останавливается первым Антон, дернув мужчину за рукав, обращая на себя внимание.
— Спасибо вам за то, что присутствовали со мной сейчас. Даже несмотря на то, что вы теперь опоздали из-за меня, — виновато опускает взгляд он, сунув руки в карманы своих брюк.
— Пожалуйста. Надо же поддерживать моего друга в трудных ситуациях, верно? — усмехается Арсений, ткнув парня осторожно локтем в бок, вынуждая того улыбнуться, — До встречи. Постарайся не наломать дров, — растрепав русые кудри, напоследок просит он и поднимается дальше, на третий этаж. Антон проследил за ним взглядом, а поймав на себе взор голубых глаз, помахал рукой с улыбкой. Друг… Почему-то трудно осознавать, что этот человек является другом. Он слишком идеальный, чтобы дружить с таким, как Шастун, вот и все.
Медленно плетясь по пустому коридору, Антон не особо-то и хотел открывать дверь, ведущую в нужный кабинет. Постояв около минуты, просто держась за ручку, он, все же, решился и заглянул в аудиторию. Преподаватель тяжело вздохнул, увидев опоздавшего, а вот одногруппники наоборот заинтересованно вытянули шеи, разглядывая того, кто стоит в дверном проеме.
— Ну заходи уже, — уставши бросает препод, видя нерешительность студента. Шастун кивнул и тут же забежал в аудиторию, шмыгнул за свою привычную парту в третьем ряду. Рядом сидит Дима, который безумно рад видеть своего друга. Катя и Даша, что сидят впереди, на втором ряду, обернулись и с улыбкой протянули свои ручки, как бы желая обнять друга с места. Видя то, что его рады видеть и его кажется ждали, Антон улыбается и тянет руки к девушкам, из-за этого расположившись на парте и даже чуть вылезая за ее пределы.
— Так, Шастун! Раз уж опоздал, то попрошу вести себя прилично! — просит нарочито громко преподаватель, заставляя упомянутого студента выпрямится, словно по струнке. Шепотом сказав чуть взгрустнувшим девушкам «потом», Антон открыл тетрадь и начал конспектировать лекцию.
Пара заканчивается неожиданно быстро для опоздавшего. Одногруппники разбрелись, кто в столовую, кто на перекур. Но только одна компания осталась в аудитории, тут же окружив только поднявшегося с места Шастуна.
— Тох, ты куда пропал вообще?! Даже сообщения наши не читал в чате! — возмущается Сережа, тем не менее приобняв друга.
— Да-да! Пришел, значит, вчера, расспросил про того пацана, что фотку слил, и ни ответа, ни привета! Так же не делается, ну, — разводит руками Дима, все же с улыбкой глядя на Антона. Катя и Даша тоже о чем-то говорят обеспокоенно и вокруг поднимается гул из голосов. Кажется, за него переживали? Правда искренне переживали? Это не просто маска, чтобы казаться дружелюбнее и втереться в доверие?
— Да там длинная история, некогда было вам написать, — отвел взгляд Шастун, но тут же почувствовал на себе расстроенные глаза ребят, — Простите, я не думал, что вы будете волноваться…
— Конечно будем, Антош! — воскликнула Катя даже слишком эмоционально, — Мы подумали, что случилось что-то у тебя с этим Сашей! — Антон закусил губу, вперившись взглядом в пол. Набрав побольше воздуха одним глубоким вдохом, он начал рассказывать, что же с ним приключилось. Лица друзей становились все более мрачными, они переглядывались между собой, а Катя и Даша удивленно распахивали глазки на жуткие подробности. Рассказ прерывается в тот же момент, когда заходит в аудиторию Ира. Увидев Шастуна в толпе, она, немного медля, поднялась к нему, заглядывая в его зеленые глаза своими искренними карими. В руках она держит какую-то папку с бумагами, прямо-таки вцепившись в них. Видимо, какие-то важные дела колледжа, она же староста.
— Привет, — начинает она немного нерешительно, поджав губы, — Я слышала о том, что произошло. Чат старост разрывался от этой новости. Я рада, что все в порядке, вроде как, — Антон кивает в ответ, улыбаясь Кузнецовой немного виновато. Ох, наверняка она немало наслушалась о виновнике преступления от других старост. Наверное, поэтому сейчас ей будто немножко неловко. Ира осмотрела ребят и, поняв, что немного не вовремя, отошла к своей первой парте, кладя папку на ее поверхность и садясь напротив.
— А ты когда успел отношения с Кузнецовой опять наладить, а, чертяга? — тихо спрашивает Дима, ткнув парня в бок локтем. Внезапно возникшее чувство дежавю не дало ответить сразу.
— Да когда на Хэллоуин красила меня дома, тогда и наладились, наверное, — пожимает плечами Антон с легкой улыбкой на лице. Кабинет постепенно заполнился студентами, и вскоре прозвучал звонок. Следующая пара началась.
***
Проходит еще две пары. Шастун даже успел соскучиться по этим лекциям, по своим одногруппникам, которые периодически скидывали что-то забавное в общий чат. Кстати, о нем. Антон прочитал все сообщения, которые упустил из виду и извинился перед ребятами, осознавая, что заставил их сильно волноваться за себя. Несколько отметок, разговоры о том, что могло случиться и не попал ли в полную пизду их друг — все это и показывало их беспокойство. Дима даже грозился при встрече, если все будет хорошо, дать ему щелбан, но когда Шаст спросил, где же обещанный щелбан, то в ответ последовало молчание.
Выходя из кабинета, Антон уж было хотел спуститься вниз, со своей компашкой, но остановился, доставая телефон из кармана. Он попросил ребят идти дальше, а сам догонит их позже, ведь должен с кое-кем увидеться. Почти все поняли, с кем именно, но вслух не озвучили. Мало ли, прилетит еще за это.
Антон Шастун
Здравствуйте. А вы на каком этаже?
Подойти к вам хочу
сама-серьезность-
Арсений Сергеевич
Привет, давно не виделись, ага.)
Я на четвертом, забежал тут сделать
кое-что. Можешь подойти.
Антон, немного подумав и рассчитав время в своей голове, может и не совсем удачно (все же с математикой у него как были беды, так и остаются), тут же быстрым шагом направился на четвертый этаж, благо идти не так уж и далеко. Поднявшись, он нашел Арсения в одном из кабинетов. За учительским столом сидел Павел Алексеевич, а напротив стоял Попов, о чем-то с улыбкой рассказывая. Будто почувствовав на себе взгляд, он обернулся и его лицо тут же тронула совершенно другая улыбка — какая-то более теплая, умилительная. Шастун мельком взглянул на преподавателя, что просто сверлил его в ответ своими глазищами, но все же зашел, подходя к Арсению.
— Здравствуйте, — говорит студент сразу двоим, — Я побегу сейчас с ребятами погулять немного, зашел попрощаться.
— Ты пришел только для того, чтобы сказать мне «до свидания»? — вздернув брови, растерянно спрашивает Попов, одновременно умиляясь и не понимая этого парнишку.
— Ну типа того. Мы же теперь друзья, — напоминает Антон как бы кстати, — А с друзьями надо быть вежливыми, — вздергивает нос кверху он, поставив руки на бока. Павел Алексеевич кулаком прикрывает улыбку, глядя на их взаимодействия. Ведь он как никто другой знает, как Арсений переживал тот период, пока его игнорировали несколько недель. Он был постоянно рядом и поддерживал как мог, особенно часто говорил: «Да он еще сам к тебе прибежит, господи, Арсюша!». И, видя эту картину маслом, мысленно отмечает, что был абсолютно прав. В очередной раз был чертовски прав.
— Хорошо. Тогда отпишись, как будешь дома, — дает наставление Арсений и, подойдя ближе, легонько приобнимает парня. Тот обнимает в ответ, улыбаясь при этом так довольно, как объевшийся донельзя кот, и, помахав рукой и тихо попрощавшись с преподавателем, чье присутствие мастерски игнорировал, убежал вниз к ребятам. Попов прослеживает за этим мальчишкой с улыбкой, даже не сразу вернув внимание к своему другу. Теплая улыбка, капелька наглости в поведении и большие глазки — все это еще какое-то время витает в воображении мужчины, оставляя странный, но такой греющий и приятный осадок. А Паша и не стремится выдернуть друга из своеобразной прострации, наоборот, с интересом наблюдает.
— Где-то я уже видел такой взгляд, — с грустной улыбкой отмечает Добровольский. Арсений только через пару секунд осознал слова, сказанные Пашей, склонил голову, поджав губы. Колючее напоминание попало прямо по сердцу, прямо по тому самому шраму, который уже начал залечиваться. Арсений отвлекался, старался забыться от этой боли в таком эмоциональном, интересном Антоне, пускай тот и делал тоже неприятные вещи, но он не просит помощи, не просит средств на эту помощь, а когда все же получает подмогу, то рассыпается в благодарности. В отличие от некоторых...
— Тебе кажется, Паш. Правда, кажется. Мы просто наконец подружились с ним, —улыбнулся Попов, подняв голову и распрямив плечи. Его друг лишь пожал плечами и развел руками, но взгляд его говорил, мол «слушай, я знаю тебя уже много, кому ты тут чешешь». Но перечить не было смысла, вдруг Паша и правда ошибается. Он бы хотел ошибиться.
— Тогда это просто замечательно. Кстати, раз так, то помоги мальчишке, у него и с разговорным русским беда, — Арсений демонстративно закатил глаза, сложив руки на груди, — и с математикой. Мне препод жаловался в учительской, пока чай пили, — голубой прищур уставился на мужчину, пытаясь будто вывести на чистую воду, — Да с матешой правда беда у него, ну! Не смотри на меня так, мне стыдно становится.
— Я как раз обещал ему одну тему объяснить. Надо бы напомнить об этом. Но потом, — вслух озвучил свои мысли Арсений и, хотел уж было сказать что-то еще, как вдруг прозвенел звонок, —Все, после пар встретимся, — быстро бросил он и поспешил ретироваться.
***
Антон вспоминает, как может быть беззаботно и легко. Вспоминает, как в школьные годы кидал своих друзей в сугроб, закидывал снегом, совершенно не заботясь о том, что одежду долго придется сушить. Сейчас он кидает в снег Диму, а Сережа толкает его в спину, прыгая еще и сверху под громкий смех ребят. Даша снимает это все, как главный заведующий архивом об их дружбе, а Катя, беря в руки снег, кидает его в пацанов, от чего тут же начинается бойня. Во время пар снег успел выпасть еще больше, а температура значительно снизиться. Зима наступила резко, но никого это не расстраивало. Лишь наоборот, появилось какое-то предновогоднее настроение, ощущение, что совсем скоро будут поднимать бокал шампанского под бой курантов, раздающихся с телевизора, под громкие возгласы родных «С новым годом!». Но до этого еще далеко. Антон наслаждается этой прогулкой, курит, выпивает энергетик, который купил с друзьями в пятёрочке вместе с другой вредной фигней, часто кидает в ребят снежки, за что, естественно, мгновенно ловит ответочку. И ему хорошо, по-настоящему хорошо и легко.
Ощущение беззаботности тут же спадает, когда ребята начинают расходиться по домам. Проводив Катю до остановки, Шастун идет домой. Нет смысла ехать на автобусе, приближая неминуемую кару со стороны злого отца, который наверняка ждет этого особым нетерпением. А вот его сын не очень и это мягко сказано. Он бы сбежал опять к кому-нибудь, но ощущение вины за свой поступок давит и почему-то ему кажется, что отплатить за него побоями будет правильно. С самого детства было так. Получил двойку? Ремень тут же сползает с петелек джинс. Подрался с каким-то пацаном, да и то, потом эта ситуация разрешилась? Тогда еще мальчишка прижат к стене за горло, принимая в свою сторону невнятные крики, которые смешиваются в голове, образуя кашу. Антон привык расплачиваться за свой тяжелый характер именно так, не видя в этом чего-то абсолютно неправильного. Да, больно, да, потом накатывала злость на отца, а фантазии о том, как будучи взрослым сможет повторить с ним то же, что он делал в детстве парня, не вылетали из головы. Но он почти не пытался высказать и слово против, а уж тем более дать какой-то отпор. Так было до недавнего момента. Он и сам не понимает, как набрался смелости, как смог не подумать о последствиях и как в итоге сумел поднять руку на отца. Все это происходило, словно в дымке, сознание не до конца могло отдавать отчет. И, наверное, это было неплохим решением. Антон наконец смог показать, что может постоять за себя при необходимости и один раз смог избежать наказания. Остается загадкой, почему в прошлый раз ему дали возможность убежать за определенное время и даже для приличия не дали пощечины. Либо все же испугался, осознав, что сын повзрослел и по крайней мере обошел его в росте, либо просто… не хотел бить? Первый вариант звучит куда реалистичнее второго.
Поднимает голову Шастун только уже стоя перед дверью квартиры. Есть огромное желание развернуться, пойти и просидеть вечер где-нибудь, лишь бы не дома. Но желания заходить внутрь нет. Антон медленно выдыхает, а агрессия уже начинает вскипать, заранее, готовясь в любой момент выплеснуться и защитить ее обладателя. Повернув ручку и дернув дверь, парень заходит внутрь и закрывает дверь на ключ. Прислушивается. Со стороны родительской комнаты раздаются медленные, осторожные шаги, будто этот человек боится спугнуть или разбудить другого. Но это всего лишь обозначает затишье перед бурей.
— Надо же, не сбежал, — удовлетворенно хмыкает Шастун-старший, наконец показавшись из-за угла. Младший спускает шоппер с плеча, снимает кроссовки и проходит дальше.
***
Из телевизора раздается Камеди Клаб, поставленный на среднюю громкость и включен только для того, чтобы создавать хоть какой-то шум. Страницы книги периодически переворачиваются, а содержимое кружки становится все меньше. На плечи накинут теплый, большой плед в клеточку, согревая, ведь отопление пока не включили. Арсений иногда бросает взгляд на экран телевизора, слыша более-менее удачную шутку, и улыбается уголком губ, думая, что мог бы и лучше. Его задача не стать комиком. Его задача стать известным актером, сыграть во многих сериалах, фильмах. Это мечта с ранних лет, которой, казалось бы, не суждено сбыться. Но вот теперь он почти выпустился из колледжа, потом пойдет на высшее, параллельно пытаясь попасть на разные роли. И эти планы звучат слишком идеально и хорошо. Попов отмел мысли, которые и так проедают ему весь мозг в течении последнего учебного года, и пока решает отдаться любимой книжке. Пока что любимой, потом будет видно, как развяжется сюжет и как это повлияет на ее оценку.
Стоит только вновь отдаться процессу чтения, погружения в тот мир, как рядом коротко вибрирует телефон. Арсений бросает незаинтересованный взгляд на него, но тут же меняется в нем, беря гаджет в руку.
Оксанушка великолепная (Суркова)
Арс, прости, я все же не смогу
завтра с тобой встретиться: (
меня мама забирает завтра на шоппинг
и сказала, что это не обсуждается ((
Мужчина вздыхает, печатает в ответ что-то приободряющее, пусть немного и расстроился от этой новости. Они с Оксаной дружат с самого его приезда в Москву, познакомились абсолютно случайно: Арсений, еще рассеянный новым городом и изобилием всего другого, случайно выронил свои ключи от съемной квартиры в магазине, пока пытался уложить кучу из продуктов в небольшой пакет. Уже выйдя из магазина, его остановила мама тогда еще 14-ти летней Оксаны, отдавая потерявшуюся вещь. Слово за слово и женщина растаяла, узнав, что этому юноше всего лишь 17 и он уже живет отдельно от родителей, в другом городе. Они частенько виделись после этого случая, так как жили в соседних домах, разговаривали и могли простоять так час, обсуждая новости из их жизней. Когда же Оксане стукнуло 15, она захотела лично общаться с Арсением, а не только изредка, когда идут с мамой куда-нибудь. Поэтому в одну из встреч попросила имя и фамилию из вк, быстренько нашла и оставила первое сообщение — стикер рыжего котика. Так и началось их общение, пускай и не такое частое, как могло бы быть. У каждого были свои заботы, но они не забывали писать друг другу хотя бы раз в неделю. Даже когда Арсению пришлось съехать с той съемной квартиры, девочка писала ему, узнавая адрес новой и уже собственной, изредка наведываясь туда с мамой и помогая обжиться. И парень был рад найти хоть кого-то в этом чужом городе. К Оксане он относился исключительно как к младшей сестренке, а к ее матери, как к родной тете. Его были рады видеть, иногда звали на чай и подбадривали, не понаслышке зная, как тяжело взрослеть и жить самостоятельно, ходили в гости сами, принося кучу вкусностей. Затем Оксана с Арсением в один год поступили на актерское мастерство в колледж, и их общение увеличилось. С каждым месяцем они становились все роднее и роднее, проводили много времени за уроками, на улице и в магазинах. Их интересы все больше сливались, пока не стали практически одинаковыми. Мать Оксаны даже стала называть Арсения сыночком, больше в шутку, конечно. И парень бы никогда не поверил, если бы ему сказали, что такое бывает. Приехать в чужой город, случайно найти людей и стать небольшой частичкой их семьи. Оксана тоже поддерживала его во всех начинаниях, а впоследствии и трудностях, что возникали. Она всегда была рядом и своим позитивным настроем сдувала все негативные тучки, когда те нависали.
Последний год в колледже стал самым тяжелым в их дружбе. Они меньше общались из-за диплома, над которым периодически пыхтели, а также из-за нового ухажера девушки. Он не запрещал ей общаться с самым близким другом, просто занимал некоторое время в ее жизни и поэтому пришлось чуть ли не делать расписание для этих двух значимых парней. Конечно, Арс вначале шутил, мол его ты знаешь пару месяцев, а меня уже шесть лет. Оба прекрасно понимали, что это лишь шутки и на самом деле он рад за свою подругу. Да и к тому же, он и сам случайно обратил внимание на Антона, уделяя капельку свободного времени ему. От этого и не было грустно. Кстати, об Антоне. Беря телефон в руку вновь, выныривая из глубин своего размышления, Арсений заходит в их диалог с парнишкой.
Арсений Попов
Привет, не спишь же еще?)
Ответ прилетает только через минут пять.
Крошка-картошка-Антошка
Здравствуйте, Арсений Сергеевич
Неа, не сплю
Что-то случилось?
Антон долго и с трудом писал одной рукой. Второй он прикладывал лед к синяку под глазом, от чего обзор был неполным и немного расплывчатым. Сообщение от Арсения смягчило ситуацию, будто бы прохладный ветерок подул в жаркий летний день. На него не хотелось злиться, с ним хотелось общаться ни о чем и обо всем одновременно. Он спокойный и передавал это спокойствие даже на расстоянии.
сама-серьезность
Арсений Сергеевич
Захотел поболтать с тобой, что же еще.)
Могу позвонить?
Шастун улыбнулся от этого сообщения, самостоятельно нажимая на кнопку. И хорошо, что Попов захотел позвонить, иначе печатать много с одним рабочим глазом и одной свободной рукой было бы проблематично.
— Я весь во внимании, — первым делом произносит он с нескрываемой радостью в голосе. Арсений тихо усмехнулся и стал рассказывать о том, что смотрит, что ел сегодня, спросил об этом же и юношу. Диалог расслабленный и как хорошо, что его никто не прервет. Мать уже легла спать, а отец точно не зайдет в комнату, все еще рассерженный на сына и видеть его не хочет. Это к лучшему.
—… Еще контроша в понедельник по математике, — рассказывает буднично Антон, поджимая ноги ближе к груди, сминая под собой одеяло.
— О, кстати о птичках! — щелкнул пальцами свободной руки мужчина, и пускай парень не видел этого, но смог отчетливо услышать и даже представил выражение лица на этом моменте, — Я же обещал тебе пропущенную тему объяснить. Как насчет того, чтобы встретиться в субботу? Пока не знаю, где объяснять буду, либо в кафе тебя приведу, либо домой, — предлагает Арсений, взяв в руку книжку обратно, перед этим поправив очки на переносице. Зрение у него неплохое, но носил эти очки иногда, чтобы глаза не уставали и зрение не садилось сильнее. И черт, они безумно шли ему.
— Я за, давайте. Тогда в пятницу спишемся о точном времени и месте, — кивает самому себе Антон, переложив лед в пальцах чуть иначе. На том конце утвердительно угукнули. Разговор продолжился в том же темпе до самой полуночи.
