Девадаси: Тёмная сторона мира девочек-волшебниц

— Да-да, это всё конечно интересно, — Широ, во время всего этого разговора, смотрел на большие груди Хальян, — но скажите, можно ли мне вас трахнуть? Хомура говорила, вы даёте… Хальян рассмеялась: — А как же чувства Эри?! — спросила демоница. — А что Эри? Я тебя ебать хочу, не любить. Я не намерен бросать Эри ради потусторонней хрени. Просто, если эта хрень меня соблазняет — хули вы приняли такую форму? — я вас трахну. — Ладно, хорошо. Верно, зря ли я что ли из всевозможной бесконечности выбрала именно такой облик? — Ньярлатхотеп развела руками, Широ спустил штаны. — Я лучше почитаю книгу, — Акеме телекинезом притянула себе с полок один из тех запретных томов, от чтения которых простые смертные сходят с ума. — А-ах… ах!.. — скинувший с себя одежду, Широ быстро заработал в куночке аватары Ползучего Хаоса. Хомура сидела и перелистывала страницы. — Ну как тебе рты моих пиявок? Хорошо они сосут, в? — поинтересовался вселенский ужас с грудью самого большого размера из возможных. — Ага, круто сосут! Круче, чем моя девушка ртом! Ах! Ах! Только ей об этом не говори? — Ладно… Хомура перевернула страницу. На следующей её ожидал рисунок змееподобного демона с чёрными крыльями. «Охотящейся ужас — тёмный ангел Ньярлатхотепа, ездовой зверь его Апостолов…» Ниже шло заклинание призыва. — Эй, слушай, — поинтересовалась Хальян, принимая в себя все эти толчки, — а если я вдруг стану мужиком? — Э-э, — Широ выглядел достаточно увлечённым процессом, чтобы его это слишком заботило. — Только не в слишком страшного… Хальян за мгновение обернулась в женоподобного красавца со смуглой кожей. — О, сойдёт!.. Прямо сухой суну! *** Саяка и Сакура допустили разборку Хомуры и Катрины потому, что сейчас были заняты. Обе девушки боролись с очередной ведьмой, в которую превратилась одна из их коллег. Внутренний мир этого чудовища напоминал строение, где по стенам бежали увеличенные лица живых людей, они отображали разные эмоции. Ведьма напоминала нечто, похожее на веретено, окружённое тремя плоскими лицами, которые изображали разные эмоции. Это нечто служило продолжение механизма, похожего на сплетение неких металлических и древесных деталей. Саяка в танце мечей разила мелких фамильяров, похожих на крылатые плоские лица, а Кëко избрала в качестве мишени саму ведьму. Бросок копья пробил лицо, достиг сердцевины, вызвал кровопад. Зерно горя выпало вместе с ним, на том жизни слабых фамильяров закончилась, лабиринт развеялся, выбросив девочек обратно в материальный мир. — Всегда хотела узнать, почему они кровоточат, они же не состоят из мяса?! — спросила Саяка. — Отец говорил, они отчасти помнят, что когда-то состояли из плоти. А их внешний вид и способности, состоят из их идей, — пояснила Сакура. Девушки посмотрели, у кого больше почернел Самоцвет — у той и очистили. Инкюбейтор появился, чтобы, как обычно, утилизировать остаток Семени — оно исчезло в рисунке на его спине. — У меня дурные вести. Катрина сорвалась и попыталась убить Хомуру. Она была убита при самозащите. — Дерьмо! — выругались подруги в один голос. — Эмоции — как я рад, что моя раса свободна от них, — Инкюбейтор беззаботно почесал себя. — Похожее, Магия Хаоса, которую использует Хомура, притягивает ведьм и их фамильяров. *** Мадока узнала из новостей о новой разборке между волшебницами. Катрину обвинили во всех недавних разрушениях, а Хомуру пообещали приставить к награде. — Многие видели, что в первой катастрофе, — отец имел в виду крушение цитадели, вызванное Хомурой, — участвовала инквизиция. Очень жаль, что Клятва делает господ инквизиторов никому не подотчётными, кроме самих Абгаллу. Они — великие мудрецы, но их всех семь на десятки миллиардов. В этот момент распределение света в комнате исказилось. Появились странные, чуждые цвета на стенах. — О нет! Барьер ведьмы! — ужаснулся отец. — Беги, Мадока, из квартиры! Он сам кинулся хватать младшего брата. Если барьер ведьмы или её сильного фамильяра, способного путешествовать отдельно от матери, накладывался на реальность, то надо было бежать как можно скорее в надежде, что не сильно засосало. В этот момент Хомура выронила книгу. Широ переводил дыхание на диване. — О, Сила Любви наконец подсказала тебе… — сказал Ньярлатхотеп. Мадока распахнула дверь, чтобы вырваться из квартиры, но именно в этот момент её затянуло в потусторонний мир. Коридор покрылся предупреждениями о различных опасностях, он стал сюрреалистическим. Мадока вспомнила то, чему её учили на уроках ОБЖ. Постараться не попадаться на глазах ведьме и фамильярам. Обычно эти создания безумны, потому сознательно не охотятся на людей. Их привлекают концепции и идеи в умах жертв, схожие с теми, которые образуют их собственную природу. Мадока забежала в одну из комнат. Здесь стояли шкафы, заполненные фрагментами бледных и голых манекенов. Мадока увидела стол, похожий на хирургический, на который соседку бросил фамильяр, похожий на бледного паука, точнее на паука, состоящего из фрагментов манекенов, призванных изображать человека. Мадока слышал, что немногие люди, которым удавалось выбраться из аномалии, после этого теряли рассудок или кончали с собой. Невозможно было пережить то безумие, что тут творилось. Паук из манекенов обрызгал жертву неким веществом, отчего она начала, прямо от ступней, заживо превращаться в манекен. — «Это всё жертвы ведьмы! Они раньше были людьми!» — в ужасе поняла Мадока, созерцая весь этот склад манекенов. Паук-фамильяр заметил Мадоку, у него впереди висело несколько лиц от манекенов. Она кинулась бежать в полном ужасе и в чистой панике. — Мадока! — перед ней тут появился Инкюбейтор. — Быстрее, загадай желание!.. — Я хочу… хочу стать волшебницей! Едва ли Мадока могла бы придумать что-то ещё, когда сюрреалистический монстр гнался за ней, желая предать участи, что будет хуже смерти. — Сейчас… Инкюбейтор взял Мадоку своими ушами, дабы вырвать душу и обернуть в Самоцвет души. На лбу Мадоки проступила звезда Хаоса. — Боюсь, не могу… Мадока, Хомура сделала так, что я не могу сделать тебя волшебницей… — Что?! Мадоку схватил фамильяр. — Нет! Нет! Почему?! Нет! Монстр приволок Мадоку туда, где её соседка уже вся, кроме головы, превратилась в манекен. Эта голова кричала и плакала, но вот на глазах Мадоки превращение завершилось, жертва затихла. Монстр же начал поливать Мадоку своим выделением. Но снова дала о себе знать звезда Хаоса. Превращение не случилось. Осознав, что его проклятие не работает, паук просто скинул Мадоку со стола и отправился на поиски других жертв. Мадока, взяв себя в руки, поспешила покинуть страшную комнату. Эхо множества людей, чьи души всё ещё стонут внутри манекенов, преследовали беглянку. — О нет, моя семья в опасности! А я не могу стать волшебницей! Из-за Хомуры!.. — Что ж, таково было её желание, она не хотела твоей смерти, — пояснил Инкюбейтор. — Вот к чему это привело. Мадока услышала крики отца и брата. Она увидела, как фамильяр их схватил и тащит в комнату с манекенами. Мадока сама кричала, звала на помощь, умоляла, но… всё оказалось бесполезно и ей осталось пронаблюдать то, как монстр запустил трансформацию. Мадока пребывала в истерическом состоянии. — Мадока, — Инкюбейтор смотрел то на неё, то в конец коридора, — твои крики привлекли саму Ведьму… Мадока обернулась. Теперь пространство коридора сокращалось, оно вело прямо к месту, где зиял провал. — А-а-а!.. Мадока оказалась прямо перед дырой, в самом центре потустороннего логова Ведьмы. — Какая жалость, что такая перспективная волшебница станет пищей для обычной ведьмы, — прокомментировал Инкюбейтор. — А-а-а-а-а! Из провала на крик Мадоки восстала сама хозяйка лабиринта манекенов, она потянулась к потолку, преодолевая расстояние в десятки метров. Тварь из пучин бессознательного выглядела как многоножка, состоящая из женских и белых торсов, очень толстых, толще, чем у человека — десятки торсов стояли друг на друге, они срослись и образовали длинное создание со рядами длинных, хищных рук. Её логово напоминало широкую и длинную трубу. У неё не было головы, только обрубок шеи. Множество женских грудей. Там, где были пупки, открывались и мигали разноцветные глаза. Хищная Сколопендра — вот такой оказалась эта ведьма! — Не-е-е-е-ет! Вокруг этого места всюду стояли и шевелились разнообразные манекены, потолок закрывала фарфоровая поверхность. И она разбилась. Прорвав границу измерений, сюда влетела Хомура верхом на чёрном, змееподобном существе с широким, кожаными крыльями. — Охотящейся ужас — фамильяр Ньярлатхотепа, — увидел его Инкюбейтор. — Ты зашла сюда с Той Стороны? Эти демоны могут летать сквозь изменения… — Мадока! — Хомура спрыгнула, дала пинка ближайшему исчадию Сколопендры. Охотящейся ужас схватил саму Ведьму челюстями за обрубок шеи, обвился хвостом вокруг гадины. Она же в ответ впилась многочисленными руками. Длинные монстры сцепились. — Ну и круть! — отозвался Широ, прыгая вслед за Хомурой на пол возле дыры чудовища. Сорвиголова начал разбрасывать пули туда-сюда, разя гротескных слуг-манекенов. — Руки прочь от Мадоки! — Хомура вынула из-за Щита Хаоса цепной меч. Его пила легко пробила пластиковую оболочку паука, из-под неё показалась кровоточащая плоть. Его лица раскрылись, обнажая мясные пасти, выражающие агонию. Хомура вырвала меч, оставив врага подыхать практически распиленным напополам. — Нечего было трогать мою Мадоку! Тёмная волшебница ногой добила создание, очень мощно на него топнув. — Мадока, ты в порядке?! Когда Хомура обратилась к ней, бедная девочка смогла только что-то невнятно молвить про отца и брата. — Дерьмо! Хомура бросила взгляд туда, куда их оттащил враг. Она заглянула. И с ужасом увидела мужчину и мальчика, чьи тела стали манекенами, но головы ещё были живыми, они ещё кричали и плакали, оба молили о помощи. — Мадока ещё может вернуть их, Хомура, если ты уберёшь печать… — заявил тут Инкюбейтор. — Хомура! — надо ли говорить, что Мадока схватилась за это, как за последнюю соломинку. — Пожалуйста, Хомура, дай мне стать волшебницей, чтобы я могла!.. — Нет, Мадока! Я сама исцелю их… — Хомура коснулась было магией Хаоса этих манекенов, но их людские головы вдруг просто исчезли. Как и головы остальных манекенов. — Что?! — Поздно — Ведьма впитала их души, — сообщил Инкюбейтор. Голоса отца и сына послышались от многорукого чудовища, с которым боролся Охотящейся ужас. Хомура обернулась к ним: — Что за?!.. Она увидела, как Сколопендра перестроилась: ныне всякий верхний торс рос из спины, а там, где раньше располагался переход в таз, ныне появились шея и голова. В самом верху очутилась голова брата Мадоки, а ниже него — голова отца. Эти головы кричали и плакали. — Ну и ну… Жесть-то какая! — прокомментировал это Широ, ногой отбрасывая мелкого манекена, пробитого пулями. У сорвиголовы кончились патроны. Ведьма же, поглотив все накопленные души, смогла вбить Охотящейся ужас в стену. Та пошла трещинами, фрагменты призывного монстра Хомуры полетели, вырываемые руками Сколопендры. Ведьма очень разозлилась. — Давай, Хомура, уничтожим сволочь! — Широ отчаянно желал получить какое-нибудь оружие. — Дай мне что-нибудь посерьёзнее! Показал он на свой пистолет без патронов. — Хорошо! — секунду подумав, Акеми припала поцелуем к Широ, передала ему рот в рот частицу магии Хаоса вместе с фрагментом Самоцвета души. — Превращайся в мальчика-волшебника! От одежды Широ разошлись многочисленные, красноватые цепи, они объяли его, трансформируя в режим ведьмака. Одежда преобразилась: его тело покрыл достаточно пышный и свободный наряд ярких и даже кислотных красок. Они включали в себя изображения цветов, каких-то кровавых рек и тому подобных узоров, картин и пейзажей. Лицо показалось ещё более агрессивным, звериные черты обострились. С правой стороны материализовалась красная демоническая маска с хищным оскалом, рожками и острыми ушами. Она утаивала часть лица, будучи всё время сдвинута на бок. Такая размашистая одежда прямо накрывала голое тело, потому парень очутился на полу босиком. — Ну и ну… — ведьмак осмотрел себя. — Я часом не смахиваю на гейшу? Хомура быстро подавила взрыв неуместного смеха. — Защищай Мадоку! — Да! Широ, секунду подумав, распустил вокруг себя эти цепи, скорее цепочки, ранее принадлежавшие Морике. Он вбивал острые концы в головы фамильяров-манекенов, а также стрелял в них. Цепи вырвались в том числе там, куда попали пули, созданные магией, их крюки очень мучили этих созданий. После чего Широ выстрелом в пол вызвал там нечто среднее, между железной девой и металлической пастью, куда цепи разом втащили всех фамильяров поблизости — и кошмарная ловушка захлопнулась, брызгая вражеской кровью. — Умри ты! — Хомура запрыгнула сперва на своего Охотящегося ужаса, от этого демона в прыжке взлетела к разбитому потолку… Сколопендра же резко устремилась обратно в свою дыру, и прямо из разбитого потолка показался иной конец, где скопилось особенно много длинных и хищных рук. К счастью, Сколопендра первее атаковала Охотящейся ужас, а не Хомуру, так как демон Ньярлатхотепа был больше и потому куда сильнее раздражал безумную Ведьму. Она начала покрывать его паутиноподобной субстанцией. — Проклятье! Хомура врезалась в стену. Потом оттолкнулась от неё, взмыла высоко и призвала особенно большую, футуристическую пушку Катрины. — Big Fckn Gun! Ослепительный изумрудно-белый выстрел поразил Сколопендру в голову, прямо в лицо ревущего брата Мадоки. Заряд прошёл через всë туловище, ушёл в глубину — и окончательным взрывом добил Сколопендру. Как только это случилось, лабиринт Ведьмы выбросил их всех обратно на лестничную клетку. Хомура и Широ приняли гражданское обличие. Мадока рыдала на коленях. — Что ж… Ну я пошёл, — Инкюбейтор махнул хвостом. — Юса, я думаю, тебе надо очищать Самоцвет души. Парень в этот момент выплюнул изо рта осколок себе в ладонь. — Не, мне это не нужно. Моё желание ведь исполнилось, — усмехнулся Юса, сорвиголова подкидывал кристалл в руке, — я хочу разрушить все правила, чтобы быть свободным от них! Меня бесит быть марионеткой Вселенной! Потому я свободен от этой фигни! От причины и следствия! Хомура подняла Зерно бед. Мадока вскоре лежала на кровати, бедная девочка тихо плакала. Хомура могла подойти и обнять её, дать поплакать в плечо, потом оставить поспать и принести поесть. — Какая прелесть! Ты так рада за ней ухаживать, верно? — Широ сидел и подкидывал в руке свой осколок Самоцвета. — Мадока теперь полностью зависит от тебя. Ты не рада, что её семья погибла? Хомура сдержала эмоции: — Крутой троллинг. Она села рядом с ним за стол. — Да, я рада, что Мадока теперь полностью моя. Мне страшно, что она будет ненавидеть меня, ведь я послужила одной из причин гибели её семьи… — но Хомура мрачно улыбнулась. — Ты хочешь, чтобы Мадока была бы твоей собачкой, — посмеялся Широ. — Да, — Тёмная волшебница кивнула, — любовь — эгоистичное чувство… Хотя мне ужасно жаль Мадоку, но скорбь пройдёт, а Мадока будет моей. Я снова научу её улыбаться. — Но сперва надо подумать о том, как сбежать с планеты, — сказал Широ. — Да, и об этом тоже… *** Исследовательский центр Этеменанки. Девочка-волшебница распята на большом механическом колесе, адский механизм пришёл в движение. Бедняжка умоляла отпустить её — она уверяла, что ничего не сделала. На что ей наконец ответили, что это не наказание, а просто расходование жизни во имя Вавилонской клятвы. Девочка кричала, её раскручивали, и в один момент магия вырвалась фонтаном насыщенного цвета, салютом пузырей и иных ярких эффектов. Пушка высвобождает разряд — выстрел формирует портал, чёрную дыру. Воздух втягивается в бездну. Самоцвет души волшебницы чернеет, распадается, высвобождает сгусток мрака, из которого формируется ведьма. Однако её двумерный гротескный облик пропадает следом же, втягиваясь туда, куда переходит магическая субстанция. Ведьма сама теперь вырывается из пушки. Когда бестия попадает в портал, то он резко стягивается, становясь быстро меркнувшей точкой. — Пушка сингулярности работает как надо. В этот раз Бета-реальность открылась нам на, — когда Атрахасис докладывал, он озвучил ряд научных параметров и терминов, каковые никак не могли бы быть поняты простыми смертными. — Передайте Абгаллу, чтобы они разделили эту радость. «Парнас» сможет совершить скачок. Инкюбейтор появился среди них. — Божественный!.. — Думаю, я могу использовать пушку сингулярности для восстановления волшебниц, чьи Самоцветы не были окончательно очернены на момент смерти. — Инкюбейтор выбросил из рисунка на спине один Самоцвет. — Хорошо, — роботизированная рука подобрала его. Вскоре Самоцвет был приставлен к корпусу пушки, он как бы просочился сквозь корпус, который на вид сохранил полную твёрдость. Орудие извергло выстрел, он угодил в точку пространства на полигоне, раскрылся… И из него вылетела волшебница. У неё показались кудрявые светлые волосы, заплетëнные в пару прядей. Глаза угловатые, даже как будто немного квадратные. Блондинка появилась прямо в форме девочки-волшебницы — у неë показалась бежевая юбка с чëрными краями, верх — белая рубашка с короткими рукавами, затяжками и нарукавниками. Между юбкой и топом — коричневая часть, похожая на корсет. На голове — маленькая коричневая шапка с выходящим из неë белым мехом, а также леггинсы в серо-белую полоску и чëрно-жëлтые сапоги до колен. Выражение лица — немного шокированное. — Привет, Мами! — Кюбэй! Где я?! — Что последнее ты помнишь? — Я сражалась с ведьмой и… — Она откусила тебе голову. Скажи спасибо Сакуре, что она успела убить ведьму до того, как твой Самоцвет сгинул бы в её чреве. Увы, у тебя не осталось потенциала накопить волшебство на восстановление тела, всё ушло на бой. Поэтому я припрятал твой Самоцвет для подходящего случая. — Хорошо, спасибо, Кюбэй! — девочка очень игриво взяла на ручки Инкюбейтора, чтобы приласкать Божественного. — А как Сакура?! Сколько времени прошло с тех пор, как я проиграла?! Кюбэй Инкюбейтор сообщил эти детали, а потом сказал: — Я ещё что хочу сказать, ты можешь познакомиться с ведьмой, которая тебя убила. До того, я смог восстановить её. — Что?! Технология наконец дошла до того, что может превращать Зëрна бед обратно в волшебниц?! — Я веду исследования в этом направлении, — сказал Кюбэй Инкюбейтор. — Но пока что мы смогли создать всего одну волшебницу, способную быть возвращённой из состояния ведьмы. Скажу сразу — она была нами создана и не является обычным человеком. Она наполовину Ангел из Бета-реальности. Не спрашивай подробности, я пообещал Господину Аннатару не разглашать их. — Господину Аннатару? Кто это? — Один из наших партнёров. Это всё, что тебе нужно знать, Мами. Кюбэй и Мами вошли в большую комнату, где находилось очень много игрушек. В их компании пребывала всего одна девочка, на вид — лет десяти. Бледная кожа, карие, немного даже красные глаза, длинные волнистые волосы белого цвета. Она сидит в оранжевом плаще, в чëрной шапочке со свисающими помпонами и оранжевой рубашкой на лямках с длинными рукавами и бантиками, оторочëнную белым мехом и открывающую живот. Также её наряд дополняли чëрные перчатки, коричневые шорты-клеши и чëрные колготки в горошек. Обута она в оранжевые туфли. — Это Нагиса Момоэ. Пока что вы будете работать вместе. Вид у девочки был очень игривым, но, откровенно говоря, очень детским, даже туповатым. Сакура и Саяка прибыли в квартиру Мадоки и разделили с ней скорбь касательно утраты близких. — Это отец, — Кëко только что переговорила по телефону, — у меня хорошие новости. В один день с плохими… Мами удалось восстановить. — Мами, это волшебница, которая ранее была на твоём районе? — Широ припомнил кое-что из секретных файлов. — Волшебница, с которой я работала в паре довольно давно. Она — добрая и любезная, когда надо — строгая, но — увы — тщеславие и позёрство провели к тому, что она недооценила ведьму, способную перерождаться. Но так как её Самоцвет не был уничтожен, её смогли восстановить. Эри ехала на мотоцикле через город. — Да, я сейчас, папа… Не бойся, — говорила она по линии связи. В один момент пространство вокруг начало дрожать. — Проклятие, барьер! Раз и… Эри оказалась прекращена в мяч, в обычный мяч для игр, внутри которого выла её душа. Фамильяр ведьмы — со множеством рук, похожий на оживший детский рисунок чего-то беспорядочного — принялся подбрасывать мяч. Он забрал Эри в область, похожую на детскую комнату, где начал бросаться ею о стенки, потолок и пол. Разноцветные рисунки-обои бежали и переливались по поверхностям. Фамильяр провернул с ней это столько раз, сколько Эри врала. И только после этого метнул на пол, тогда лгунья вновь обернулась человеком. Эри проблевала, а закончив, выхватила пистолет. Фамильяра это отогнало. Гротескный враг отлетел в другую сторону комнаты… Где стена, покрытая детской мазнёй, рухнула. Жёлтые ленты захватили его — самого крупного фамильяра. Тогда ему на помощь посыпались разноцветные мячики с детскими лицам, ручками и ножками, до боли смахивающие на каких-то карикатурных карапузов. На них, однако, сразу отыскалась управа — Мами воплотила десятки серых мушкетов, чьи кристаллические пули поразили выстрелами эту мелкую сволочь. Нагиса Момоэ выдула в рожок, откуда пролилось очень много мыльных пузырей. Атака ими по площади смогла было, и без лишнего разрушения, стереть с поля боя всю мелочь пузатую, которую не добила Мами. Большой фамильяр, похоже, уже почти ставший ведьмой, смог вырваться из пут, он перескочил куда подальше. И ему навстречу вырвался Охотящейся ужас. — Ты в порядке?! — к Эри спрыгнул Широ, замедляя падение благодаря тому, что ведьмак схватился цепями за ближайшие элементы. — Привет, Мами! — Привет, Сакура! Давние подруги встретились. Саяка запустила из-под плаща разу несколько катан в крупного фамильяра, Мами и Сакура захватили его лентами. — Давайте его сюда! — Широ материализовал зубастую пасть, куда отправился фамильяр. После победы над ним, бойцы возвратились в привычную Вселенную. Увы, появление прямо на дороге сразу вызвало несколько ужасных аварий — автомобиль врезался в Мами, сбил с ног. Сакура рукой остановила машину, которая ехала прямо на неё, отчего всё погнулось. Что касается Охотящегося ужаса, то демон Хаоса возник над трассой, Хомура стояла на его голове и придерживала Мадоку. — Как ужас! — испугалась последняя, когда машины под ними сталкивались, с визгом тормозов силились остановиться и разбивались. — Как жаль, что я не умею останавливать время, — Хомура взяла выше, чтобы крылатый демон не врезался о дом. Нагиса вызвал перед собой янтарный барьер-многогранник, об который смялся автомобиль. Широ успел схватит Эри — и вместе на цепях они взмыли куда повыше. — О-ох, — Мами поднялась на ноги. Все следы от травм быстро исчезли. — Не бойтесь, не бойтесь… — Да уж, какая неудача, — Сакура стояла перед кучей машин, так или иначе пострадавших.