Заметался пожар голубой, Позабылись родимые дали. В первый раз я запел про любовь, В первый раз отрекаюсь скандалить.
С. Есенин
Три с половиной месяца прошли незаметно. Шерлоку пришлось пройти через еще одну операцию и недели восстановления, которые помешали его привычке носиться по Лондону, задрав воротник и сломя голову. Да, это слова Софи, вы не ошиблись. Конан Дойл бывала у него каждый день, приносила свежие дела, темы для разговоров и пищу для рассуждений… Да и обычную пищу тоже, потому как однажды поймала его, переходящим дорогу в больничной робе и опирающимся на капельницу, когда он возвращался из соседнего кафе. Они так и не поговорили о самом важном: для обоих все еще оставалось тайной, что каждый и них знает о взаимности их открытий, а момент, как говорится, уже был упущен. Каждый чего-то ждал, стараясь вести себя непринужденно, однако весь персонал больницы, улыбаясь Софи, приходящей по утрам к детективу, уже давным-давно за глаза называл ее «девушкой Шерлока Холмса». Мэри и Джон не разговаривали. Когда в день выстрела Конан Дойл уже под утро приехала на Бейкер-стрит, оставив Шерлока отдыхать, она обнаружила Ватсона в своей гостиной, уничтожающим вторую бутылку ее коньяка. В ходе недолгой беседы, больше похожей на монолог, доктору дали ясно понять, что не стоит оставлять беременную жену без присмотра, элегантно намекнули, что он «жалкий трус» и очень вежливо выпроводили домой, заставив, правда, немного пробежаться по лестнице, скрываясь от предметов, летящих ему в спину. Элизабет уехала в Нью-Йорк через неделю, сказав Софи, что ей нужно закончить дела в Америке и перевезти основные вещи, и, как сообщила миссис Тернер, ее новая домовладелица, девушка оплатила аренду за несколько месяцев вперед и выразила желание перебраться в Лондон на неопределенный срок. С тех пор она периодически звонила Конан Дойл, но возвращаться не спешила, объясняя это обилием работы. Конан Дойл все так же проводила вечера понедельников с Молли, по воскресеньям они с небольшим напряжением ужинали с Ватсонами, миссис Хадсон и Лестрейдами на Бейкер-стрит, Шерлок вершил правосудие из больницы и все, казалось, встало на свои места. Поэтому, когда восемнадцатого декабря (что иронично, в годовщину возвращения Холмса из мира мертвых), детективы наконец вернулись на Бейкер-стрит вместе, настроение у всех было вполне позитивным. — С возвращением, — практически пропел из кресла Конан Дойл Майкрофт. — Есть шанс когда-нибудь вернуться домой и не застать тебя у нас в гостиной? — спросил Шерлок, скидывая пальто и проходя в комнату. — Весьма призрачный, — улыбнулся мистер Снеговик. — Привет, Майк, — кивнула ему Софи, проходя к столу. — Чем обязаны? — И все-таки с тобой говорить куда приятнее, — буднично заметил Холмс-старший. — Шерлок, родители хотят нас видеть на Рождество дома. — Вот как? — детектив опустился в свое кресло. — Что ж, почему бы и нет, — он оглянулся на Конан Дойл, склонившуюся к ноутбуку. — У нас же не было планов? — А они у нас когда-то были? — подняла брови та, оторвав взгляд от экрана. — Допустим, — кивнул Холмс-младший. — Однако ты мог сообщить мне о приглашении и по телефону. — Наша мать звонила тебе пять раз, — наклонил голову его собеседник. — Чувствуешь несостыковку? — Нет, — сыщик снова посмотрел на брата. — Что ж, мы там будем. Кстати, Майкрофт, — он сложил пальцы шпилем, — отгадай загадку. Зимой и летом одним цветом? — Ель, — тут ответил опешивший мужчина. — Черт, Майк, зачем ты ему сказал, — Софи закрыла ноутбук и пошла на кухню. — А он разве не знает? — оглянулся на нее тот. — Нет, сейчас ехали в метро, женщина рядом у ребенка это спросила, — Конан Дойл загремела чашками. — Ребенок завис, и Шерлок завис. Ребенку — четыре, Шерлоку — тридцать восемь. — Ну, нелогичная загадка, — развел руками детектив. — Очень много ответов. Почему не сосна, почему не пихта? Небо, солнце, дом, человек, язык, кровь, цвет глаз? — он отвел взгляд. — Очень много ответов! — Почему мы вообще об этом говорим? — вскипел Майкрофт. — Потому что никто с тобой больше ни о чем говорить не хочет, — Шерлок наклонился к столику. — Софи, где у нас сигареты? — Не спрашивай, я не отвечу, — откликнулась та, ставя чайник. — Но ты же куришь! — вскинулся мужчина. — А в меня и не стреляли, — хмыкнула та, входя в комнату и вставая справа от Холмса-старшего. — Орете друг на друга, как старые супруги! — воскликнул тот. — Сам ты… — сверкнула глазами Софи. — В смысле… Скажи, я скажу, — щелкнула пальцами она в сторону детектива. — В смысле — отстань, — подсказал он. — Да, отстань! Спасибо, — она наклонилась к гостю, тут же сменив интонацию на самую радушную. — Шарлотку будешь? — Пожалуй, — кивнул пристыженный мужчина. На лестнице послышались быстрые шаги, сопровождаемые радостными восклицаниями их домовладелицы. — Да-да, миссис Хадсон, я зайду к Вам чуть позже, только с Софи поздороваюсь, — раздался из коридора незнакомый Холмсам голос. — Соня, я… — начала Рикман, входя в комнату. — А, ой… Ты не одна, прости, я… — Ничего страшного, Элизабет, — Конан Дойл оглянулась на учтиво поднявшихся с места мужчин. — Это мистер Майкрофт Холмс, — она указала на мужчину. — И мистер Шерлок Холмс. Джентльмены, — она шагнула в сторону, когда гостья стала пожимать им руки, вежливо улыбаясь. — Мисс Элизабет Рикман, моя старая подруга. — Не знал, что у тебя есть друзья, — заметил детектив, сканируя новую знакомую взглядом. — Да, по ней и не скажешь, — рассмеялась Рикман. — Снежная королева, что с нее взять. — А вот почему я никогда о ней и не упоминаю, — шепнула Софи Шерлоку. — Я буквально на минуту, — продолжала Элизабет. — Хотела сказать, что я приехала и привезла Алана. — Алана? — зачем-то влез детектив. — Это пес, — одернула его Конан Дойл, удивляясь тому, как он в последнее время стал интересоваться жизнью окружающих. — Хорошо, Элизабет. Майкрофт молча сканировал Рикман взглядом, очевидно, не слишком довольный тем, что в круге общения брата появилась новая головная боль. — Что-то не так, мистер Холмс? — тут же повернулась к нему девушка, заметив это. — Вовсе нет, мисс Рикман, — покачал головой тот. — А смотрит, как кот на сметану, — сказала та Софи по-русски. Та прикрыла глаза: — Элизабет, в этой комнате все знают русский, — тихо проговорила она. — А я знаю, — иронично улыбнулась девушка. — Ладно, Сонь, до встречи. Мистер Холмс, не прощаюсь, — кивнула она, выходя из комнаты. — Оставлю вашему воображению решать, к кому я обращалась. Старший Холмс проводил ее взглядом, полным плохо скрытого удивления. — А зачем она тебе сообщает о приезде пса? — нахмурился Шерлок, снова садясь в кресло, крутя в руках вытащенную из кармана Конан Дойл пачку сигарет. — Потому что я люблю эту собаку, — пожала плечами та, осуждающе посмотрев на него. — Что ж, и это снова приводит нас к Рыжей Бороде, — хмыкнул Майкрофт. — Не начинай, бога ради, — скривился детектив, взяв со стола зажигалку. — Рыжая Борода? — подняла брови Софи. — Это собака Шерлока, ирландский сеттер, — пояснил старший Холмс. — Впрочем, я сказал все, что было нужно, а услышал больше, чем хотел, — он посмотрел в сторону открытой двери. — Софи, от чая откажусь, дела не ждут. До встречи! С этими словами он покинул гостиную. Конан Дойл обернулась на закурившего друга и с громким стуком подставила к нему пепельницу. — Не труси на ковер, бога ради, — она прошла к своему креслу и опустилась в него. — Ты не говорил, что любишь собак. — Что ж, они не упускают очевидное, как люди, и не разговаривают, когда я пытаюсь думать, — он послушно стряхнул пепел в подставленную тару. — И всегда правильно понимают меня, в отличие от людей, — он затянулся. — Так что насчет чая?* * *
Из коттеджа с красными стенами вышел отец Шерлока и Майкрофта в серых брюках, белой клетчатой рубашке, сером кардигане и ярко-красном галстуке-бабочке. Он подошел к соседней куче небольших деревянных бревен и взял два из них, прежде чем вернуться внутрь. Из кухни доносился голос Майкрофта. В нем звучал довольно отчаянный тон. — Боже правый, еще только два часа, — проговорил мистер Британское Правительство, приложив руку ко лбу. — Мне кажется, Рождество длится уже неделю. Почему только два часа? Я в агонии. Шерлок сидел в кресле справа от брата и смотрел на первую страницу «Гардиан» с заголовком «Самоубийство лорда Смоллвуда», строчкой «Пристыженный лишает себя жизни» и «63-летний умирает в результате скандала с письмами». Раздался голос миссис Холмс: — Чей это ноутбук? Стоя с противоположной стороны от Шерлока, она указала вниз на серебристо-серый гаджет на столе, наполовину закрытый разделочной доской: — Мой. И от него зависит безопасность всего мира, — Майкрофт саркастически улыбнулся. — А ты поставила на него картошку. Шерлок посмотрел на них. — Раз он так важен, не бросай его тут, — фыркнула их мать. Она потянулась, чтобы взять корзину с крекерами, но снова поставила ее, когда старший сын заговорил, яростно жестикулируя: — С чего вдруг все это? Мы никогда этого не делали! — Христа ради, скушай тортик, — сказала Софи, подойдя сзади, положив руку ему на плечо и поставив напротив него тарелку с десертом, на котором стоял небольшой снеговик. Майкрофт кинул на нее короткий подозрительный взгляд. — Да, фигурка тут по той причине, о которой ты подумал. Отстань. С немного раздраженным видом миссис Холмс оперлась на стол: — Мы собрались, потому что Шерлок дома после больницы, и мы все очень счастливы. Майкрофт посмотрел на нее с крайне неискренней улыбкой: — Правда, я тоже? — Манеры, Майк! — скривилась его мать, снова поднимая корзину. — «Майкрофт», — исправил ее сын. — Ты дала мне это имя, так произноси его до конца. Софи с Шерлоком многозначительно улыбнулись, а Билли Уиггинс подошел и протянул хозяйке дома стакан пунша с плавающими в нем кусочками фруктов: — Миссис Холмс? Она оглянулась и взяла у него напиток: — Ой! Спасибо, милый, — женщина посмотрела на него. — Не припомню, откуда Вы здесь, — она отпила пунш. — Я пригласил, — подал голос детектив — Я его протеже, миссис Холмс. Когда он умрет, я получу все его вещи и работу, — сказал Уиггинс. Мать семейства пораженно уставилась на него: — Нет, — откликнулся младший Холмс, не отрываясь от газеты. — Ну… — растерялся Билли. — Я… Его помощник. — Теплее, — резюмировал Шерлок. Майкрофт, миссис Холмс и Софи, нарезавшая салат, посмотрели на Уиггинса. — Ну, если его убьют или еще что-то… — продолжал он. — Если меня убьют, то все получит вот эта черная вдова, — ткнул пальцем в Конан Дойл детектив, все еще читая. — Самое время закрыть рот. — Ладно, — флегматично отозвался Билли. — О, это мило, — заулыбалась Софи, протянув руку вперед и подав Шерлоку тарелку. — Только в таком случае тебя быстрее убью я. — Держи печеньку. — Люблю, когда ты приглашаешь друзей, — откликнулся старший брат детектива. — Тортик, Майк… Рофт, — постучала по столу костяшками давно зажившей руки доктор филологии, и мужчина послушно взялся за ложку. — Да, все, довольно, — миссис Холмс поставила стакан. — Кто-то всадил в моего сына пулю, — она прошла к Шерлоку с корзиной крекеров, но затем повернулась, чтобы посмотреть на Майкрофта. — И когда я узнаю, кто, я превращусь в настоящее чудовище. — Это единственный путь к искуплению, — откликнулся детектив, отставляя тарелку на комод рядом с собой и, жуя, опять потянулся за газетой. Софи рассмеялась и Шерлок, не выдержав, хмыкнул. — Извините, — махнула рукой Конан Дойл, продолжая нарезать соленые огурцы. Миссис Холмс увидела что-то на ближайшей рабочей поверхности: — А, я же приготовила Мэри чай, — она вышла. — Сейчас вернусь. Шерлок посмотрел на часы. Оставалось пятнадцать минут. После реплики про Мэри Софи и Майкрофт переглянулись, и доктор покачала головой: — Даже не думай, — сказала она. — Нет, а что? — пожал плечами мужчина, отправляя очередную ложку в рот. — Что было бы, если бы я сказал, что незадачливый убийца Шерлока в соседней комнате? Просто для начала, — он посмотрел на доктора филологии. — Потому что как только вы попадаете в дом своего детства, вам сразу становится двенадцать. — В одном ты прав, — кивнула Софи. — Когда приезжаешь в место, где ты вырос, всегда отчаянно ищешь встречи с самим собой, — она глянула на собеседника. — Как торт? В гостиной коттеджа мистер Холмс приблизился к камину и положил два куска дерева в зажженный огонь. Вошла его жена: — А, Мэри, — неся кружку, она подошла туда, где блондинка сидела в кресле перед огнем, закутавшись в одеяло и листая книгу. — Выпей-ка, — она протянула кружку женщине. — Горяченький. Если наш папа начнет мурлыкать себе под нос, слегка пните его — обычно помогает. Мэри тихо захихикала, а миссис Холмс улыбнулась. Ее муж выпрямился от огня, отряхивая руки, и повернулся к ним лицом. Миссис Ватсон повернула книгу, чтобы показать обложку: «Динамика горения», автор — М. Л. Холмс. — Это Вы написали? — спросила она. — Ой, не тратьте время на эту ерунду. Механика — это так старомодно и бесполезно! — мать семейства повернулась к своему мужу, который смотрел в пространство и тихо напевал себе под нос. Она подошла к нему и легонько ткнула его в бок. — Так, ну-ка, хватит мурлыкать! Мэри, делая глоток чая, нежно улыбнулась ей, когда та покинула комнату и закрыла дверь. Мистер Холмс повернулся к гостье: — Она порой бывает такой чудачкой, но, между прочим, она гений. — Она физикой занималась? — удивленно уточнила та. — Все бросила ради мальчиков, — Мэри снова сделала глоток из своей кружки. — Я отговаривал, но разве ее переспоришь. Я-то сам звезд с неба не хватаю, а вот она… — он ненадолго отвел взгляд, а затем снова посмотрел на миссис Ватсон и, улыбаясь, наклонился к ней. — Чертовски меня заводит! — Похоже, Вы тут единственный нормальный человек, — протянула она. — А Вы? — поднял брови мужчина. Мэри опустила глаза, пытаясь сохранить улыбку. Дверь в гостиную открылась, и вошел Джон, быстро взглянув на жену, а затем перевел взгляд на мистера Холмса, который повернулся к нему: — О, — смутился Ватсон, и Мэри с нервным видом посмотрела на свою книгу и перевернула ее на случайную страницу. — Простите, я… — Э-э, думаю, вам нужна минутка? — старший Холмс прошел к двери, глядя на Джона. — Если Вы не против! — Нет, конечно, нет, — замахал руками собеседник, продолжая идти к двери. — Пойду, узнаю, может, там моя… Помощь требуется. Он вышел. Джон повернулся к Мэри. Она еще несколько секунд смотрела на свою книгу, а затем подняла голову, когда ее муж медленно прошел через комнату и остановился перед огнем лицом к ней. — Ну, как ты? — наконец спросил Ватсон. — Ох! Мы сегодня разговариваем? — саркастично выдохнула его жена. — Настоящее Рождество! Джон залез рукой в карман брюк и вынул флешку с надписью «AGRA». Мэри закрыла книгу и издала короткий весьма смущенный звук: — Оу… Сегодня? — доктор кивнул. — Серьезно? Месяцы молчания, и мы сделаем это здесь… Сегодня? — Джон молчал. — Ты прочитал? — Подойти на минутку, — сказал ее муж. — Нет, ответь, — откликнулась женщина, качая головой. — Ты прочел? — Подойди, — он сделал паузу, казалось, сдерживая гнев, — ко мне… Она недовольно скривилась, но развернула одеяло и начала вставать, прижимая одну руку к животу. Джон шагнул к ней, чтобы помочь встать. — Нет, все в порядке, — чуть морщась, она поднялась на ноги, и мужчина снова отступил. Мэри приблизилась и остановилась перед ним, опуская глаза. — Я долго думал, что тебе скажу, — Ватсон сделал глубокий вдох, когда супруга подняла на него взгляд. — Это подготовленная речь, Мэри. Я подбирал слова. — Ясно, — немного нервно откликнулась женщина. Джон прочистил горло: — Проблемы твоего прошлого — это твое дело. Но все, что касается твоего будущего… это моя прерогатива, — он сделал паузу. — Это все, что я хотел сказать, и это все, что мне нужно знать, — доктор глянул вниз на флешку, в то время как Мэри смотрела на него со слезами на глазах. Ватсон повернулся к камину и выбросил носитель в огонь. — Нет, я не читал. — Ты даже не знаешь моего имени, — всхлипнула миссис Ватсон. — «Мэри Ватсон» тебе подойдет? — Да! — она вытерла нос рукой. — Господи, конечно. — Тогда и мне подойдет, — он слабо улыбнулся ей. Они одновременно шагнули друг к другу и крепко обнялись. Мэри плакала, и Джон тихо заговорил ей на ухо: — Но это не значит, что прошлое совсем забыто, и больше я на тебя не злюсь. — Я знаю, знаю, — кивнула она, глотая слезы. — Я жутко зол, и временами это будет проявляться, — продолжал доктор. — Я знаю, знаю, — повторила его жена. Они отодвинулись достаточно, чтобы смотреть друг другу в глаза: — Можешь теперь подстригать газон, — мягко проговорил Джон. — А я его и стригу. — Я сам стригу! — Ничего ты не стрижешь! — Имя ребенку дам я! — быстро сказал мужчина. — Ну уж нет, — поморщилась Мэри. — Ладно, — сдался доктор. Они снова крепко обнялись. Отец семейства вошел в кухню и наклонился к Шерлоку, указав в сторону гостиной: — У этих двоих… Все в порядке? — Ну, у всех бывают взлеты и падения, — пожал плечами тот. — У них все будет в порядке, — махнула рукой вездесущая миссис Холмс, услышав их разговор. — Откуда ты знаешь? — откликнулся Майкрофт, прикончивший уже половину торта. — Потому что видно, что они очень дружны, — пожала плечами дама. — Я всегда вам говорила, мальчики, женитесь на своем лучшем друге. — Правда, — кивнул ее муж. — Найдите самую крепкую, счастливую дружбу в человеке, которого вы полюбили. Того, кто высоко оценивает вас. Кого-то, с кем вы можете посмеяться. Софи улыбнулась, заметив, как одновременно закатили глаза братья Холмс. — Остроумие очень важно, — подхватила мать семейства. — Жизнь слишком коротка, чтобы провести ее с дураками. И убедитесь, — она коснулась руки Конан Дойл, и та обернулась, — что это тот человек, который позволит вам плакать. Потому что темные времена обязательно придут, — доктор замерла, а ее мать семейства мягко улыбнулась. — Важно только убедиться, что рядом те, с кем Вы сможете пройти их вместе. В комнате на пару мгновений повисла тяжелая пауза: — А знаете, что мы, русские, делаем, когда жизнь вокруг невыносима, и мир будто рушится на глазах? — спросила Софи, потянувшись к своему пуншу. — Мы пьем, — она качнула бокал в сторону миссис Холмс. — Хлещем от души. — Обожаю твои житейские мудрости, — вставил Майкрофт. Братья, тут же засобиравшись, вышли на улицу и почти синхронно закурили, оставив Конан Дойл с матерью, пока их отец ушел отдохнуть в комнату. — Ты не можешь отрицать, что весь этот день — беспросветная мука, — сказал старший брат, глядя на Шерлока. — Могу, — пожал плечами тот. — Иногда такие дни — необходимая дань. — Не забывай, что мы отточили навыки дедукции на скучных семейных собраниях, — напомнил Майкрофт, затягиваясь. — В любом случае ты почти четыре месяца провел в больнице, возможно, это оставило свой отпечаток. — Чем больше равнодушия, тем легче решать проблемы, — детектив посмотрел на него. — Не так ли ты мне говорил? — Говорил, однако… — он оглянулся в сторону дома. — Ты понял меня слишком буквально. Шерлок, на кой черт ты все это делаешь? — вдруг спросил мужчина. — Доказать, что я умный, — Холмс-младший пожал плечами. — Я все делаю по этой причине. — Не кажется ли тебе, что не говорить с женщиной о чувствах — не признак блестящего ума? — ухмыльнулся Майкрофт. — Она мой лучший друг — качнул головой Шерлок. — «Лучший друг», который провел у твоей больничной койки почти четыре месяца, параллельно раскрывая преступления и помогая правительству, — исправил его брат. — А сейчас она фарширует перец с нашей матушкой, что, как по мне, еще сложнее, — он помолчал. — Ты знаешь, что она сама никогда не начнет этот разговор, так что твое молчание — это… Плохо. — Иногда мы не можем делать то, что хорошо — мы должны делать то, что логично, — парировал Шерлок. — А, может, это другие люди неправильные? — Мы оставляем за людьми право отличаться друг от друга, — повел рукой Майкрофт. — Но вы же не такие, как все, вы относитесь друг к другу по-своему. Потому что она важна для тебя, а ты — для нее, — он снова затянулся. — И вы понимаете друг друга лучше, чем кто бы то ни было. — Я тебя ненавижу, — скривился Шерлок. — Поддерживаю, — кивнул тот. — Ты ненавидишь меня или себя? — посмотрел на него брат. Тот ненадолго задумался: — Да. — Такого друга, Майкрофт, ты должен беречь сам, — не обратил внимания на его шутку детектив. — Я один раз уже провалился с этой миссией. — Заметь, что ты не перевел тему разговора, — хмыкнул его брат. Дверь коттеджа за ними открылась, и на ступеньку вышла миссис Холмс: — Вы что, курите? — сердито сказала она. Мальчики быстро повернулись к ней лицом, отчаянно пряча сигареты за спиной и виновато глядя на нее: — Нет! — воскликнул старший брат. — Это Майкрофт! — одновременно с ним громко произнес Шерлок. — Кто из вас принес эту гадость? — женщина шагнула вперед, оставив дверь открытой. Лучше бы ей было не знать, что они стащили сигареты из кармана пальто Конан Дойл. — Не думаю, что кого-то нужно винить в этой ситуации, мама… — начал старший из Холмсов. — А я думаю, что стоит винить Майкрофта, — тут же вставил детектив, отступая на шаг. — Идиот, — скривился тот. — От идиота слышу, — передразнил его брат. Миссис Холмс устало прикрыла глаза: — Я, вообще, пришла спросить, кто использовал все молоко? Они со старшим сыном одновременно посмотрели на Шерлока, который до этого все утро уплетал печенье: — А Майкрофт доел весь торт! — попытался защититься тот. — А Шерлок влюблен в… — детектив ткнул его локтем в бок. — Что? — вытаращила глаза их мать. — Миссис Холмс, — раздался за ее спиной голос Софи. — Миссис Холмс, — она вышла на крыльцо и, удивленно посмотрев на открытую дверь, прикрыла ее за собой. — А почему мы улицу топим? — она снова повернулась к даме. — Я нашла внизу холодильника еще одну бутылку молока. — Ох, милая, отлично, — всплеснула руками та, шагая к крыльцу. Вспомнив что-то, она обернулась к сыновьям. — С вами мы его не закончили! — женщина подошла к Софи. — Дорогая, Вы бы прошли прогуляться, сейчас отличная погода. — Да, пожалуй, — кивнула Конан Дойл. — Только пальто возьму, если господа не против, чтобы я разрушила их идиллию, — иронично добавила она, глядя на несчастных братьев, которым сигареты уже начали жечь пальцы. Те лишь покачали головами. Миссис Холмс подозрительно посмотрела на них и вместе с Софи вернулась внутрь, закрывая за ними дверь. Майкрофт затянулся своей сигаретой, поднял ее и оглядел, хмурясь и кашляя. — Они мне не подходят, — он бросил окурок на дорожку и растоптал его, а потом направился к двери. — Пойду в дом. — Покупай легкие, — Шерлок выпустил столб дыма изо рта, глядя, как он теряется на фоне пасмурного неба. — Ты куришь, как новичок. Холмс-старший замедлился и остановился перед самой дверью: — И еще, — сказал он, не оглядываясь. — Твоя смерть разбила бы мне сердце. Шерлок только начал затягиваться сигаретой, а потому закашлялся, прежде чем повернуться, чтобы посмотреть на своего брата: — И что, по-твоему, я должен на это ответить? — «С Рождеством»? — спросил Майкрофт, оборачиваясь и разводя руками. — Ты его ненавидишь, — напомнил детектив. — Да, — он ухмыльнулся. — Видимо, в пунше что-то было. — Точно, — кивнул младший брат. — Иди, выпей еще. Дверь открылась, и Софи вышла на порог: — Уже уходишь? — нахмурилась она. — Лишаешь даму такой содержательной беседы. — Что же, нужно оставить что-то на вечер, — улыбнулся ей мужчина. — И то верно, — доктор филологии просияла в ответ. — Я доделала оливье, попробуй. Майкрофт кивнул и зашел в дом, а Конан Дойл приблизилась к Шерлоку, который тут же засунул руку в карман пальто и передал ей пачку: — Угощайся. — Своими же? — доктор достала одну сигарету и повернула голову к детективу, протянувшему ей горящую зажигалку. — Всегда знала, что в глубине души ты джентльмен, — иронично добавила она. — Не знаю, что тебе на это ответить, — откликнулся детектив, задумчиво посмотрев куда-то вперед. — Ватсоны уже несколько минут в гостиной, и там полная тишина, — проговорила она, затягиваясь. — Всегда знал, что в глубине души ты сплетница, — передразнил ее Шерлок, почти докурив. — Что ты хочешь, я из России, — Конан Дойл пожала плечами. — Там люди годами живут сплетнями. Впрочем, я думаю, что они помирились. — Что дает тебе основания так полагать? — спросил Холмс, вглядываясь в очертания леса на горизонте. — Они любят друг друга, — поджала губы она. — Думаю, любовь — это единственное, что делает человека сильнее, женщину — красивее, мужчину — добрее, душу — легче, а жизнь — прекраснее. — Ты, как всегда, слишком лирична, — Шерлок щелчком отбросил окурок. — Я всегда полагал, любовь — это надежда на то, что кто-то склеит твое разбитое сердце. И неизбежное разочарование. — А ты критичен, но в одном прав, — Софи задумчиво выпустила дым. — Любовь оставляет свой след. Это не шрам, этот след вообще невидим… — она наклонила голову. — Если тебя сильно любят, то даже когда человек умирает, ты остаешься под его защитой. Я знаю, ты считаешь, что все, кто умер, навсегда нас оставили, — доктор хмыкнула. — Но ведь мы сами их зовем в тяжелые минуты. — Ох, о мистике мы с тобой уже столько раз говорили, — поморщился детектив. Конан Дойл бросила сигарету на землю и потушила ее каблуком, оглянувшись на друга. Шерлок, заметив ее движение, повернулся к ней. — Странно, что за столько лет мы ни разу не коснулись темы любви, — улыбнулась Софи, посмотрев Холмсу в глаза. Когда их взгляды пересеклись, оба на мгновение застыли, разглядев в лице собеседника что-то совершенно новое, неизвестное и до этой секунды скрытое под семью печатями. И оба одновременно подумали об одном и том же: Сейчас — идеальный момент. — Что ж, — медленно выдохнул детектив. — Теперь я считаю, что любовь — это когда ты наделяешь другого человека силой, способной уничтожить тебя. Софи уцепилась в его интонации за что-то, что в любой другой момент перевернуло бы ее мир с ног на голову, но тут она лишь качнула головой, отводя взгляд и бессильно хватаясь рукой за воздух. — Не подумай, что… — она прикрыла глаза. — Подожди, Шерлок… Я… Доктор филологии почувствовала, как ее будто засасывает в какую-то страшную темноту и прежде, чем она успела что-то еще сказать, тело перестало ее слушаться, и она бы упала, если бы в следующий миг ее не подхватили сильные руки. — Прости, — сказал Холмс уже потерявшей сознание Конан Дойл, поднимая ее на руки. — Это последний раз, когда я не рассказал тебе обо всех деталях дела. В гостиной Джон и Мэри все еще крепко обнимались, слегка покачиваясь из стороны в сторону. — Ты считаешь, что Шерлок неспроста пригласил нас сюда, к родителям? — спросила миссис Ватсон. — Его родители — пример идеального брака, — улыбнулся ее муж. — Думаю, дело в этом, — Мэри прижала пальцы одной руки ко лбу, хмурясь и выглядя немного нездоровой. — Ты же знаешь Шерлока, он полон сюрпризов. — Мэри обмякла в его объятиях. — Эй, — только и успел выдохнуть Джон, и женщина начала сползать вниз с тихим стоном. Мужчина перехватил супругу, чтобы взглянуть ей в лицо. — Мэри? О, Господи. Мэри? — он перетащил ее к ближайшему креслу. — Сядь-ка сюда, — он опустил ее на сидение. — Мэри, ты слышишь меня? Дверь открылась, и через мгновение Шерлок вошел в комнату, неся Софи на руках: — Чай Мэри не пей, — резюмировал он, опуская Конан Дойл в соседнее от Мэри кресло. — Шерлок, какого черта? — только и смог выдохнуть бедный Джон. Холмс тут же вышел из комнаты, по дороге схватив с вешалки свой шарф. — И пунш тоже, — добавил он. — И то, что пила Софи… — он задумался. — В общем, ничего, где есть алкоголь, не пей. В другой гостиной его самый старший Холмс лежал на спине на диване с закрытыми глазами. Шерлок приложил рукой к носу отца, чтобы убедиться, что он дышит нормально и продолжил движение вперед. Ватсон последовал за ним. — Шерлок? — Джон вошел на кухню, где его друг прижал в это время тыльную сторону ладони к носу матери, сидевшей без сознания в кресле, чтобы проверить и ее дыхание, а потом прошел мимо Билла, который стоял рядом. — Ты опоил мою беременную жену? — Не волнуйся, — детектив проследил за дыханием уснувшего за столом брата. — Уиггинс — отличный химик. — Я сам рассчитал дозу Вашей жены, — откликнулся Билли. — На малыша не повлияет. Я присмотрю за ней. — Я специально его пригласил, — Шерлок надел шарф. — Это его сегодняшняя работа. — Что ты решил устроить? — опешил Ватсон. Холмс задумчиво посмотрел вниз: — Сделку с дьяволом, — он глянул на доктора. — Или же рождественский подарок Магнуссену. — Боже правый, — Джон смотрел, как Шерлок надевал перчатки и аккуратно вытаскивал ноутбук, лежавший на столе, из-под руки брата. — Пожалуйста, скажи мне, что ты не спятил. — Оставлю тебя терять в догадках, — послышался звук приближающегося вертолета. Шерлок посмотрел вверх, — А, — он улыбнулся. — Вот и транспорт. Ватсон быстро вышел из дома и двинулся вперед по тропинке, а Шерлок последовал за ним, держа ноутбук и пальто друга в руках. Джон прошел через ворота, когда вертолет начал приземляться в поле перед коттеджем. — Господи, помоги, — покачал головой он. Холмс подошел к нему: — Полетели? — Куда? — доктор посмотрел на друга. — Ты хочешь спасти жену? — поморщился тот, глянув на него. — Хочу, конечно! — они оба перевели взгляд на вертолет. — Отлично, потому что риск огромен. Любой неверный шаг — угроза безопасности Англии. И тогда нас посадят за измену, — он помолчал. — Магнуссен — самый опасный человек из всех, кого мы встречали, и у нас крайне мало шансов его обыграть. — Да сегодня же праздник! — возмущенно воскликнул Джон. Шерлок улыбнулся: — Я чувствую то же самое, — он повернул и увидел выражение лица друга. — А, ты про Рождество? — разочарованно добавил он. — Ты взял пистолет, как я просил? — Зачем брать пистолет в дом твоих родителей на рождественский ужин?! — всплеснул руками доктор. — Он в пальто? — детектив протянул верхнюю одежду собеседнику. — Да, — раздраженно ответил тот, забирая его у Холмса. — Тогда пошли. Они двинулись к вертолету. — Куда? — В Эпплдор! — снова просиял Шерлок. Меньше, чем через пятнадцать минут вертолет приземлился на траве недалеко от дома, и охранники провели их в гостиную, где Магнуссен сидел на диване со стаканом в руках. Холмс остановился в паре шагов перед ним, а Джон встал немного позади от него. Шантажист кивнул своим людям, и они повернулись и вышли. — Я бы предложил вам выпить, но виски очень дорогое и редкое, — проговорил Чарльз. Холмс сел на диван в паре футов справа от Магнуссена, опустив ноутбук между собой и мужчиной, и посмотрел в другую сторону комнаты: — О, — спокойно проговорил он. — Так это были Вы. На стеклянной стене напротив них воспроизводились кадры, показывающие, как Шерлок спасает Джона из костра. — Да, конечно, — доктор проследил их взгляд и в полном шоке обернулся. — Нелегко найти Вашу болевую точку мистер Холмс. — Посмотрите, как Вы всполошились из-за Ватсона. Ваша принцесса оказалась в беде. — Вы… — Джон повернулся и подошел к Магнуссену. — Засунули меня в костер… Чтобы надавить на него? — Сгореть бы я Вам не дал, доктор Ватсон. Там были наготове мои люди, — Шерлок задумчиво смотрел на говорившего Магнуссена. — Я не убийца… В отличие от вашей жены. И Вашей главной болевой точки, — он посмотрел на детектива. — София Васильевна Охотникова, она же Софи Конан Дойл, она же… — Довольно на этом, мистер Магнуссен. — Что ж, об этом после, Вы правы. Позвольте мне объяснить, как работают рычаги давления, доктор Ватсон, — он поднял пульт и выключил видео. — Те, кто посвящен в суть дела, знают, что Майкрофт Холмс — самый влиятельный человек в стране. Ну, кроме меня, — Шерлок улыбнулся. — Болевая точка Майкрофта — это его брат-наркоман-детектив Шерлок. Болевая точка Шерлока — его лучший друг, Джон Ватсон. Болевая точка Джона Ватсона — его жена. Заполучив жену Джона Ватсона… — он оглянулся на детектива, — я заполучу Майкрофта. И вот он, мой подарок на Рождество. Несмотря на то что ноутбук лежал почти в пределах его досягаемости, он протянул руку к Шерлоку. Не оглядываясь, тот толкнул его через диван к нему: — Это обмен, а не подарок. Он встал, в то время как Магнуссен поднял брови, глядя на него. Холмс прошел на несколько шагов вперед и снова обернулся. Магнуссен поднял ноутбук: — Прошу меня извинить, но, похоже, он уже у меня. — Разумеется, о запаролен, — наклонил голову детектив. — Я открою Вам его пароль, если Вы отдадите мне все материалы по тем людям, о которых мы говорили. — Вы так боитесь назвать их имена при докторе Ватсоне, — улыбнулся Шантажист. — Не зря, они плохие… Девочки. Столько трупов. Видели бы Вы то, что видел я. — Нам это не нужно, — ответил Джон, все еще не понимая, почему Магнуссен приплетает сюда Софи, и почему Шерлок так отчаянно ее защищает — про убийство Тома знали все. — Возможно, вам двоим это бы понравилось. Я наслаждался, — Ватсон кивнул так, будто не был удивлен. — Так покажите нам, — беспечно заговорил Холмс. — Показать вам Эпплдор? — Магнуссен положил ноутбук на диван рядом с собой, а затем снова посмотрел на Шерлока. — Его тайные подвалы? Это то, чего вы хотите? — Я хочу увидеть все, что у Вас есть на женщин, которых я знаю, как Мэри Ватсон и Софи Конан Дойл, — напряженно сказал детектив, и Джон обернулся к нему. Магнуссен рассмеялся. Софи медленно открыла глаза и огляделась: она лежала в кресле в гостиной Холмсов, накрытая пледом. На улице был какой-то шум, будто бы в поле рядом с домом опустился вертолет. Она поднялась с места и прошла к окну, когда отдыхавшая в соседнем кресле Мэри зашевелилась. — Нас разморило, миссис Ватсон, — сказала Конан Дойл, отодвигая в сторону штору, полностью уверенная, что просто уснула на диване и последние часы ей приснились. Блондинка за ее спиной поднялась на ноги. — Черт, Мэри, что за идиоты?.. — начала доктор, глядя на вертолет. — Твою ж дивизию, Мэри, это наши идиоты! — тут же поняла она, бросившись к двери. — Софи! — только и успела окликнуть ее подруга. Конан Дойл вбежала на кухню, где миссис Холмс кричала что-то нелицеприятное бедному Уиггинсу, отец семейства, раскачиваясь из стороны в сторону, сидел в кресле, а Майкрофт надевал пиджак. Очевидно, их всех опоили. — Что случилось? — выдохнула Софи. — Где Джон, где Шерлок? — старший сын Холмсов, не обращая на нее внимания, двинулся к выходу. — Майк! — Не сейчас, — отрезал он, выходя на тропинку у дома. — Майкрофт! — воскликнула Конан Дойл, и он оглянулся. — Шерлок выкрал ноутбук с секретной правительственной информацией и планирует передать его Чарльзу Магнуссену, — прошипел тот. Софи молча лишь секунду, совершенно пораженная, а потом сделала к мужчине шаг: — Что бы он ни натворил, он твой брат, — тихо проговорила она, но Холмс-старший ее услышал и кивнул. — Будь с родителями, прошу, — ответил он, отворачиваясь к вертолету. — Знаете, если честно, я ожидал чего-то большего, — произнес наконец Магнуссен. — Что ж, я уверен, что в этом ноутбуке… — начал Шерлок. — Установлен GPS-локатор. К этому моменту Ваш брат уже заметил кражу, и агенты службы безопасности скоро будут здесь. Явившись, они обнаружат здесь ноутбук со сверхсекретными данными. И у них будут все основания для тщательного обыска, — он протянул руку и взял со стола свой стакан. — Они найдут столько секретной информации, что я попаду в тюрьму, а Вас оправдают и вернут в Вашу вонючую квартирку, где Вы продолжите раскрывать дела в компании мистера и миссис Психопат, а также преступницы, которая последние годы прячется под личиной боевой подруги Шерлока Холмса, — Джон снова посмотрел на сыщика. — Майкрофт искал подобную возможность долгое время. Ваш брат сможет гордиться Вами по праву. — Вы это знаете, но не сможете это остановить, — заметил Холмс. — Так почему же я улыбаюсь? — уточнил Магнуссен, возвращая стакан на стол. — Спросите меня. — Ну и почему же? — Ватсон сделал шаг к нему. — Потому что Шерлок Холмс совершил одну огромную ошибку, которая разрушит жизнь всех, кого он любит, — Чарльз посмотрел на детектива, — уничтожит все, что ему дорого, — он медленно встал. — Позвольте мне показать вам закрома Эпплдора. — Что он сейчас нес про преступницу? — спросил Джон, когда Магнуссен отошел достаточно далеко. — Забудь об этом прямо сейчас, — ответил Шерлок, сканируя взглядом спину врага. Хозяин дома привел их в смежный с гостиной кабинет и подвел к деревянным дверям сбоку комнаты: — Этот вход ведет к ним. Здесь я храню все, — он повернулся и распахнул двери. За ними оказалась небольшая ярко освещенная комната без окон, выкрашенная в белый цвет. Единственное, что было в этом помещении — кресло из металла и кожи с низкой спинкой. — Ну, и где вход в подвалы? — опешил Джон. — Подвалы? Какие подвалы? В этом здании нет подвалов, — Магнуссен сел на стул. — Все хранится здесь. — Ватсон нахмурился, а Шантажист наклонился вперед и медленно коснулся пальцами своего виска. — Сокровища Эпплдора — в моих Чертогах Разума. Вы ведь понимаете, о чем я, Шерлок? — детектив сглотнул. — Как хранить информацию, чтобы вы никогда ее не забыли? Путем ее визуализации. Я просто сижу здесь, закрываю глаза… И я иду в свои хранилища, — он коротко улыбнулся, повернувшись куда-то. — Я посмотрю файлы на миссис Ватсон, — Холмс слегка покачал головой, а его друг прочистил горло. — И на мисс Охотникову, — Чарльз откинулся на спинку стула. — О, это так захватывающе. Плохие девочки. Я действительно понимаю, почему они вам нравятся, — он наконец открыл глаза. — Видите? — Значит, никаких документов у Вас нет, — прошипел Ватсон. — Ничего нет. — Ну, время от времени я добываю что-то, — мужчина посмотрел на часы, — в случае необходимости, но в основном — просто запоминаю. — Я не понимаю, — покачал головой Джон. — Этот слоган Вам подходит. — Вы просто помните. И все? — Главное — знать, в этом все дело. Знание — это обладание, — он глянул на Шерлока. — После смерти Себастьяна Морана я последний человек, который знает секреты этих двух дам. Холмс резко поднял на него глаза и прищурился. — Себастьяна… — опешил Ватсон, услышав имя сослуживца, но тут же выкинул эту мысль из головы. — Но доказать-то Вы ничего не можете! — Доказать? Да зачем мне это, болван? Я сам создаю новости, мне незачем что-то доказывать. Достаточно напечатать, — он встал и застегнул пиджак. — Кстати, о новостях. Вы оба завтра прославитесь, как люди, которые пытались продать государственную тайну. Выйдем на улицу. Скоро они будут здесь, — он двинулся к дверям помещения. — Мне не терпится увидеть, как Вас арестуют. — Шерлок, у нас есть план? — тихо спросил он у неподвижного друга. — Шерлок! Холмс не двинулся с места, и Ватсон быстро покинул комнату, в то время как детектив поднял взгляд от кресла Магнуссена, и по его лицу пробежала короткая тень презрения. Он все решил. Хозяин дома прошел через гостиную к стеклянной двери, ведущей во внутренний дворик. Небо темнело — наступал вечер. Послышался звук приближающегося вертолета. Он пролетел над крышей, и в то же время вооруженные полицейские стрелки побежали в сторону внутреннего дворика. Вертолет опустился и начал парить в нескольких ярдах от них, а его прожектор направили на мужчин. Когда их обдул ветер от роторов, из динамиков раздался голос Майкрофта: — Шерлок Холмс и Джон Ватсон! Отойдите от этого человека! Магнуссен повернулся к вышедшему на крыльцо детективу: — Началось, мистер Холмс! — Внесем ясность, — наконец подал голос сыщик, шагая в сторону доктора. — Эпплдор — просто сведения, которые хранятся у Вас в голове. Больше их нигде нет? — Хранилища нет, — откликнулся Чарльз, глядя на вертолет. — И никогда не было. — Шерлок Холмс и Джон Ватсон! — повторил голос Майкрофта через громкоговоритель. — Отойдите от него! Магнуссен сделал пару шагов вперед, спокойно размахивая руками в сторону вертолета: — Я в порядке! — крикнул он. — Они безобидны! Вооруженная полиция продолжала движение на позиции, нацеливая свои винтовки на внутренний дворик. — Мэри, все будет хорошо, — сказала Конан Дойл, опускаясь на подлокотник кресла и прижимая к себе голову подруги. — Тебе нельзя нервничать, дыши. — Как мне не волноваться, Софи, — всхлипнула миссис Ватсон. — У Магнуссена на меня компромат, а они там. Что бы ты чувствовала на моем месте? — она схватилась за руку Конан Дойл. — Не могу представить, Мэри, — прошептала та, устремляя взгляд в пустоту. — Что делать, Шерлок? — спросил Джон, оглядываясь на детектива. — Ничего! Тут ничего не поделаешь! — ответил Магнуссен. — О, я не преступник. У меня нет коварного плана. Я бизнесмен, скупающий активы, и вы один из них, — пока Ватсон смотрел в сторону вертолета, Шерлок повернул голову и глянул на друга. — Простите. На этот раз шансов стать героем у Вас нет, мистер Холмс. — У Вас неверные сведения, — громко сказал Шерлок, незаметно достав из кармана Джона пистолет и приближаясь к Магнуссену. — Я не герой… — Чарльз повернулся, чтобы посмотреть на него. — Я высокоактивный социопат, — он расширил глаза и перевел взгляд на мужчину. — Счастливого Рождества! Он поднял пистолет друга, направил его в голову Шантажиста и выстрелил. В следующий миг детектив бросил пистолет и, как и Джон за ним, поднял руки, глядя на вертолет. — Проклятье, Шерлок! — отчаянно закричал Ватсон. — Отойди от меня, Джон! — детектив повернулся, чтобы посмотреть на него. — Держись подальше! — Не стрелять! — воскликнул явно испуганный Майкрофт в микрофон. — Не стрелять в Шерлока Холмса! Не стрелять! Снайперы заняли позиции, направляя винтовки на Шерлока: — О, Господи, Шерлок, — выдохнул доктор и, не отпуская руки, Холмс снова оглянулся на него. — Передай привет Мэри, — Джон горько вздохнул. — Теперь она в безопасности… — он отвернулся. — Она теперь в безопасности, — детектив стал опускаться на колени. Она. Теперь в безопасности.* * *
Майкрофт стоял у стеклянной стены большого конференц-зала, глядя на вечерний пейзаж. — Как любит повторять один мой коллега, порой этой стране требуется грубый инструмент. В то же время ей иногда необходим кинжал, скальпель — острый, безжалостный, — он посмотрел налево. — Во все времена нам будет нужен Шерлок Холмс. Несколько человек, сидящих за столом в комнате, молча смотрели на него, но мужчина, стоявший рядом с ним, заговорил: — Если Вами сейчас движут родственные чувства, мистер Холмс… Майкрофт закатил глаза, вздохнул и повернулся к нему: — Что за абсурд? Мне несвойственны приливы братского милосердия. Вы знаете, что случилось с другим, — его собеседник, сэр Эдвин, отвернулся, слегка морщась. Холмс снова посмотрел в окно. — Так или иначе, не существует тюрьмы, куда мы могли бы поместить Шерлока, не рискуя вызвать ежедневные беспорядки. Однако есть альтернатива, — он глянул влево, туда, где за столом сидела леди Смоллвуд. — Но она требует одобрения Тайного совета — всех его членов, всех вас. — Вряд ли это гуманно, мистер Холмс, — ответила женщина. — К сожалению, леди Смоллвуд, мой брат — убийца, — тихо проговорил Майкрофт. Меньше, чем через час, он вошел в одиночную камеру сыщика. — Здравствуй, братец мой, — сказал мужчина, глядя на сидевшего за столом детектива. Тот молчал. — Так ничего и не скажешь? — спросил он. — Мне нечего говорить, — ответил Шерлок, не глядя на него. Он провел в камере лишь три дня, за окном было двадцать восьмое декабря, но Майкрофту казалось, что брат за это время постарел на несколько десятков лет. — Совет одобрил твою командировку в Восточную Европу, — продолжил Холмс-старший, садясь за стол напротив детектива. — Вылет послезавтра. — Одобрил медленную казнь, — поднял на него глаза собеседник. — Вот что ты хотел сказать? — Одобрил последнюю дань служения государства, — исправил его мужчина, кривя душой. — Я не берусь утверждать, что мы победили Магнуссена благодаря тебе. Однако без тебя могли бы и проиграть. — Обращайтесь, — поморщился Шерлок. — Это все? — Нет, — покачал головой Майкрофт и потянулся к карману портфеля. — Тебе попросили передать это, — он поставил на стол небольшую колонку. — Нет, Софи, с ним нельзя видеться, — покачал головой он, глядя на женщину, сжимавшую перед ним кулаки. — Он преступник. — Если ты хотя бы вполовину так влиятелен, как хочешь показать, ты должен знать, что в этом есть и моя вина, — строго сказала она. — Я знаю, — ухмыльнулся тот. — Но ничем помочь не могу. Видеться нельзя. — Вот как, — Конан Дойл оглянулась к столу. — А передавать что-то? — она посмотрела на мужчину. — Лишишь меня и этого? Майкрофт смотрел на нее твердым взглядом несколько секунд, и она не отвела глаза. — Один предмет, — наконец кивнул он. — Софи? — спросил Шерлок, пододвигая к себе колонку. — Разумеется, — старший Холмс поднялся с места, задвигая стул. — Я буду здесь еще около пятнадцати минут, если у тебя будет какая-то информация, то… — Уходи, — скривился детектив, и его брат молча покинул камеру. Когда за ним хлопнула дверь, Холмс еще пару секунд крутил в руках предмет, строя предположения, а потом лишь нажал кнопку питания. В этот момент Конан Дойл, сидевшая на Бейкер-стрит в своем кресле, выжидающе глядя на колонку, поднялась с места и прошла к ней, прочтя, что второе устройство было активировано. План сработал как часы. Что ж, если Майкрофт не разрешил им говорить, она сделает это по-другому. Доктор протянула руку и нажала на воспроизведение выбранной песни. Холмс уже отошел к кушетке у окна, когда за его спиной начала играть незнакомая мелодия. Медленно оглянувшись, он уцепился было за мысль о странности произошедшего, но сознание тут же подкинуло ему простое решение, а заодно и объяснило, почему Конан Дойл вернулась в Лондон почти четыре месяца назад. Он медленно сел, облокотившись о колени, не отрывая взгляда от гаджета и слушая слова песни на ее языке:Светит незнакомая звезда,
Снова мы оторваны от дома,
Снова между нами города,
Взлетные огни аэродромов.
Конан Дойл опустилась в свое кресло: она впервые за три дня была одна. В полной темноте гостиной она перевела глаза на колонку, надеясь, что эти слова помогут ему в нынешний нелегкий час. Расчет был на то, что песня на русском сможет понять только он — хотелось верить, что она не прогадала.Здесь у нас туманы и дожди,
Здесь у нас холодные рассветы,
Здесь на неизведанном пути
Ждут замысловатые сюжеты.
Шерлок впервые за эти дни улыбнулся: старая песня лилась по пустой камере, будто бы написанная за много лет до этого дня, чтобы проиллюстрировать их жизнь, работу и то, как они оба ошибались, сами того зная. Она всегда была лиричной, но это было то, что отличало ее от других и то, за что он ее… Выбрал.Надежда — мой компас земной,
А удача — награда за смелость.
А песни довольно одной,
Чтоб только о доме в ней пелось.
Это точно была песня про них. Потому что другие могли смотреть с осуждением, насмешкой, страхом или иронией, но в ее глазах всегда было то, что — он никогда бы никому, даже себе, в этом не признался — придавало ему уверенности. Надежда.Ты поверь, что здесь, издалека,
Многое теряется из виду,
Тают грозовые облака,
Кажутся нелепыми обиды.
Шерлок понимал, что она не могла знать, за кого на самом деле он убил Магнуссена, но слово «обиды» будто резануло по сердцу, и он закрыл глаза и обхватил голову руками, проклиная себя за то, что ничего ей не объяснил. Снова.Надо только выучиться ждать,
Надо быть спокойным и упрямым,
Чтоб порой от жизни получать
Радости скупые телеграммы.
Софи сняла очки и прикрыла глаза рукой, чувствуя, как в душе что-то обрывается и умирает. Он принес себя в жертву за Мэри, выменял тихое счастье для Ватсонов, но так и не узнал, что она к нему чувствует. Может быть, так было и лучше.Надежда — мой компас земной,
А удача — награда за смелость.
А песни довольно одной,
Чтоб только о доме в ней пелось.
Шерлок выпрямился и, поднявшись с места, шагнул к столу. Он почувствовал, что она верила в то, что он вернется — в ней, как всегда, жила надежда — но он ничем не мог ей ответить, у этой колонки не было дисплея выбора песни, а сказать он не мог. Или?..И забыть по-прежнему нельзя
Все, что мы когда-то не допели,
Милые усталые глаза,
Синие московские метели.
Конан Дойл встала и обвела взглядом знакомую гостиную, удивляясь тому, что она могла по доброй воле ее покинуть. Все тут дышало им, их жизнью и их чувствами, которые жили здесь все эти годы, но так никогда и не были озвучены.Снова между нами города,
Жизнь нас разлучает, как и прежде.
В небе незнакомая звезда
Светит, словно памятник надежде.
Шерлок оторвал клочок бумаги от газеты, заботливо принесенной братом, и что-то наскоро написал на нем химическим карандашом, с содроганием сердца представляя, как она стоит в их пустой гостиной совершенно одна.Надежда — мой компас земной,
Софи обернулась, потому что внизу хлопнула дверь, и послышались голоса Ватсонов.А удача — награда за смелость.
Шерлок позвонил, и в камеру тут же вошел Майкрофт, нахмурившись от льющейся музыки.А песни довольно одной,
Софи снова повернулась к колонке, надеясь, что он услышал и протянула руку, чтобы выключить ее, как только песня закончится.Чтоб только о доме в ней пелось.
— Пожалуйста, опубликуй это в газете, — сказал Шерлок, передавая брату бумагу. — Я не прошу ничего больше. Проигрыш закончился, и Конан Дойл выключила песню, повернувшись к гостям. Когда мелодия оборвалась, оба брата одновременно посмотрели на колонку, и Майкрофт со вздохом принял бумажку: — Что-то еще? — Нет, — ответила Шерлок, проходя к кушетке и ложась на нее. Он заметил, как брат вышел. Все его мысли опять обратились к женщине, в этот момент говорившей с Ватсонами на Бейкер-стрит, стараясь держать лицо. Детектив закрыл глаза: оставалось надеяться, что она поймёт этот знак и будет ждать. Ведь если будет ждать, он обязательно вернётся.* * *
— Как ты? — спросила Мэри из кресла Софи на следующий день. Майкрофт позвонил им за некоторое время до этого и сообщил о командировке Шерлока, разрешив им завтра приехать на аэродром, чтобы пожелать ему удачи. Ватсоны бывали на Бейкер-стрит каждый день, меняясь с Лестрейдами, чтобы Софи никогда не оставалась одна. Джон никому не рассказал о том, что слышал от Магнуссена. Конан Дойл крепче сжала бокал с виски. — В недоумении, — сказала она, отпив содержимое стакана и не поморщившись. — Не могу понять его. Впрочем, как и почти всегда. — Софи, я могу задать тебе личный вопрос? — вдруг произнесла миссис Ватсон. — Попробуй, — ухмыльнулась доктор. — Ты ведь любишь Шерлока, — она подняла руку, останавливая резко повернувшуюся к ней собеседницу. — Это не видно только глупцу, не отрицай. — И что с того? — прищурилась Софи. Сил противоречить не было. — Суть в том, что ты сделала для него очень и очень многое, — медленно сказала Мэри. — Вопрос в том: почему он не мог сделать то же в ответ? Конан Дойл хмыкнула. — Знаешь, Мэри, — протянула она, глядя в огонь в камине. — Любить Шерлока Холмса — как любить звезды, — она задумчиво помолчала. — Их холодный свет озаряет твой путь, когда ты заплутал во тьме. Оттого ты можешь проникнуться к ним всей душой и даже отдать им свое сердце, но, видит бог, — она снова отпила из бокала, — они так и останутся от тебя на несоизмеримо большой высоте. — Звезды? — спросила миссис Ватсон, прищурившись. Софи перевела на нее глаза: — И звезды тоже. — Мэри? — позвал с кухни Джон. — Прости, — блондинка поднялась с места и вышла из комнаты. — Что случилось? — Отдохни, я побуду с ней, — откликнулся ее муж, выходя в гостиную. — Софи, я принес тебе утренние газеты… Мэри не особо вслушивалась в их разговор, а лишь кивнула Элизабет, протянувшей ей чашку чая. Рикман практически не покидала Бейкер-стрит все эти дни. — Спасибо, — сказала блондинка девушке. — Я поражаюсь, — тихо добавила она, глядя через приоткрытые двери на сидевшую в кресле Конан Дойл. — Ни одной слезинки. — Она не плачет уже семнадцать лет, — пожала плечами Элизабет. — Да я знаю, но… — Мэри посмотрела на собеседницу. — А Вы знаете почему? Та пару мгновений колебалась: — Что ж, — она кинула короткий взгляд в сторону комнаты и поманила миссис Ватсон пальцем. Та наклонилась к ней. — Ее отец, Василий Охотников, ушел из семьи, когда ей было пятнадцать, — она развела руками. — Просто за одну ночь, без всяких объяснений. Мать, сестра, да и сама Софи были разбиты, — девушка помолчала. — Она была очень близка с отцом и не могла понять и принять его исчезновения, а когда истерики матери превратились в поток ненависти, Соня старалась не плакать при ней. — Но Софи всегда рассказывала про «мать и отца», которые живут в России, — заметила Мэри. — Она говорит об отчиме, мать заставила их с сестрой называть его отцом, — пояснила Рикман. — Они в ужасных отношениях, — она кивнула. — В общем, она так долго глушила желание расплакаться при матери, что в какой-то момент эта способность у нее будто… Атрофировалась, — Элизабет вздохнула. — Вы бы знали, к скольким психологам она ходила — это какое-то расстройство, которое живет у нее в голове. — И это не лечится? — спросила миссис Ватсон. — Нет, — покачала головой Рикман. — Но это же как бомба замедленного действия, — всплеснула руками Мэри. — Нельзя все держаться в себе столько лет. — Нельзя, — согласилась Элизабет. — Но психологи говорят, что она сможет плакать, когда сама разрешит себе. Или когда наконец отпустит эту ситуацию, — она сделала паузу. — Да и все другие. Софи слушала Джона краем уха, бездумно глядя в лист газеты. Она была признательна друзьям за то, что они не оставляли ее в эти темные дни, но порой выглядеть живой для них было выше ее сил. Она перелистнула страницу и замерла, зацепившись взглядом за текст на русском и знакомые инициалы «ШХ» под ним. — Так что, да, это девочка, — улыбнулся Джон. — Теперь нужно выбрать имя. Софи пробежалась глазами по напечатанным словам:Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди,
Жди, когда наводят грусть
Желтые дожди,
Жди, когда снега метут,
Жди, когда жара,
Жди, когда других не ждут,
Позабыв вчера.
— И из каких выбираете? — как можно будничнее спросила она у друга. — Пока не так много, думаем о «Кейт», — отвечал тот, не замечая, как судорожно скользят ее глаза по строчкам.Жди, когда из дальних мест
Писем не придет,
Жди, когда уж надоест
Всем, кто вместе ждет…
Жди меня, и я вернусь,
Всем смертям назло.
Кто не ждал меня, тот пусть
Скажет: — Повезло.
— Кейт — отличное имя, — откликнулась Софи. — С древнегреческого «вечно чистая». — Ух ты, — улыбнулся Джон. — Я не знал.Не понять, не ждавшим им,
Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня.
Как я выжил, будем знать
Только мы с тобой, —
Просто ты умела ждать,
Как никто другой.
Софи закрыла газету, аккуратно сложила ее и, поднявшись, убрала в ящик стола. — Извини, мне нужно кое-что сделать, — тихо проговорила она. — Сейчас вернусь. — Все в порядке? — спросила возникшая в дверном проеме Рикман. — Да, все хорошо, — Конан Дойл вышла на лестницу. — Все отлично! Мэри, Элизабет и Джон непонимающе переглянулись. Когда на следующее утро черная машина ехала по взлетно-посадочной полосе к месту, где был припаркован самолет представительского класса, Софи следила взглядом только за стоявшими у его носа Шерлоком, Майкрофтом и охранником. Автомобиль остановился, Мэри вышла из задней двери, ближайшей к самолету, а Джон и Софи — с другой стороны. Улыбаясь, миссис Ватсон подошла к Шерлоку, а ее муж и Конан Дойл последовали за ней. — Ты присмотришь за ним вместо меня? — спросил Шерлок. — О… — Мэри положила руки ему на плечи, они поцеловали друг друга в щеки и обнялись. — Не волнуйся. Неприятности я ему обеспечу. Он ухмыльнулся, когда она отпустила его и отстранилась: — Вот и умница. Женщина повернулась и прошла обратно туда, где остановился Джон, кивнувший Шерлоку в знак приветствия. — Господа, давайте отойдем, — сказала Софи, потянув Мэри прочь. Майкрофт выглядел немного пораженным, но затем бросил взгляд на охранника и кивнул в сторону самолета. Холмс повернулся к Ватсону, который улыбнулся ему и кивнул. — Такие вот дела, — смутно оглядывая аэродром и откашливаясь, он подошел ближе. — Уильям Шерлок Скотт Холмс, — медленно произнес детектив. — Что? — Мое полное имя, — он пожал плечами. — Вы же выбираете имя… Для ребенка. Джон коротко рассмеялся: — Мы делали УЗИ. Вроде это девочка. — Ой, — мягко улыбнулся Шерлок. — Ну что ж… Они оба неловко смотрели куда угодно, кроме друг друга в течение нескольких секунд. — Да, — Ватсон наконец снова повернулся к другу. — Знаешь, я не могу придумать, что сказать. — Ну, да, я тоже, — откликнулся детектив, глядя вниз. — Игра окончена, это все, — с трудом выговорил доктор. — Игра не бывает окончена, Джон, — твердо сказал Шерлок, посмотрев на него. — Просто на поле выходят новые игроки, увы… Неважно, восточный ветер заберет нас всех. — Что это? — нахмурился Ватсон. — Сказка, которую брат рассказал мне в детстве, — пояснил Холмс. — Восточный ветер — ужасная сила, сметающая все на своем пути, — он посмотрел вдаль. — Он выискивает ничтожных, — он встретил взгляд Джона, — и сдувает их с Земли. Речь шла обо мне. — Класс, — улыбнулся Ватсон. — Да, добрый у меня братец. Джон протянул ему руку для рукопожатия: — Хорошего тебе пути, Шерлок, — он улыбнулся, когда друг сжал его ладонь. — Не буду отнимать у тебя последний шанс, — мужчина наклонился в сторону. — Софи? — Ватсон снова посмотрел на него. — Не прогадай. Холмс оглянулся, а Джон, проходя, похлопал его по плечу на прощание. Конан Дойл отделилась от группы людей и двинулась к детективу, не прерывая зрительного контакта. Шерлок видел, как осунулось за эту неделю ее и без того похудевшее за эти месяцы лицо, и как ярко стали выделяться на бледной коже ее глаза. Он собирался уйти, умереть и больше никогда не увидеть ее, Джона, миссис Хадсон, Мэри, Молли и Лестрейда. Он злился на себя и, возможно, на Майкрофта и власть имущих за то, что они все оказались здесь. Предполагалось, что они с ней были вдвоем против всего мира, но он покидал ее. Когда Софи встала напротив него, он пару секунд молчал. Хотелось сказать идеальную вещь, чтобы убедиться, что ее последнее воспоминание о нем было приятным. Он знал, что напуган и хотел сказать ей что-то, чтобы она поняла, как сильно он о ней заботится. Хотел дать ей утешение в этот последний миг с ним и подсказать, что смерть ничего не меняет. Но он хотел, чтобы она подумала, что он действительно собирается работать на МИ-6, что, даже если он где-то там, и они могут снова быть вместе, потому что он понимал, что эта идея успокоила бы ее. — Есть смысл спрашивать, куда тебя отправляют? — спросила Конан Дойл, остановившись. — На какое-то задание… — со скучающим видом ответил Холмс. — В Восточную Европу. — Надолго? — спросила она, и Шерлок посмотрел чуть выше ее головы, не в силах выдерживать ее испытующий взгляд. — На полгода, — он наклонил голову. — Брат так полагает, а он не ошибается. — А что потом? Шерлок на мгновение встретил ее взгляд, а затем задумчиво посмотрел вдаль: — Кто знает? — ответил он, зная, что она не поверила его словам. Конан Дойл кивнула, отвернувшись, чтобы снова взглянуть на аэродром, глубоко вдыхая. Предчувствие подсказывало, что он вернется совсем скоро, и оно до сих пор еще ни разу не подводило, но… Чем черт не шутит? «Сейчас или никогда, » — подумала Софи. — Шерлок, послушай, — она повернулась к нему, глядя под ноги. — Я… — она посмотрела на него и поймала его взгляд, на дне которого прочитала такую смесь чувств, что ей на мгновение стало страшно, и она закрыла рот. — Я присмотрю за Ватсонами. И за дочкой их тоже, — она поежилась. — Не волнуйся. — Спасибо, — кивнул Холмс, давший себе мысленную оплеуху за то, что подумал не о том, что она произнесла. — Назвал Джону свое полное имя для увеличения выбора, но он сказал, что они ждут девочку, — он ухмыльнулся. — Сдается мне, что это не единственное препятствие назвать ребенка в мою честь. — Их можно понять, — пожала плечами Конан Дойл, все еще буравя его абсолютно мертвым взглядом. «Сейчас или никогда, » — подумал Шерлок. — Софи, я должен… Кое-что сказать. Давно хотел и никак не получалось… Я не уверен, что мы еще увидимся, так что, пожалуй, все-таки скажу, — он долго колебался, и Конан Дойл показалось, что эти несколько секунд растянулись в вечность. Мысль сказать правду пронеслась в его голове, но он тут же отрекся от нее. Это могло ее встревожить, показать, что происходит что-то ужасное, и потому он лишь хотел заставить ее улыбнуться. — Я не против, чтобы люди узнали, что «Шерлок» — это женское имя, — закончил детектив. — Весьма смелое заявление из твоих уст, Шерлок, — посмеялась Софи. — Кстати, скажи на милость, — она повернулась к нему, вытирая руки полотенцем. — Шерлок — действительно женское имя? — Да, — отозвался детектив. — В выборе имен мои родители допустили много ошибок, — добавил он, прежде чем за ним захлопнулась дверь в ванную. Софи, не выдержав, рассмеялась. Хотелось пару раз стукнуться обо что-то твердое, ведь на какой-то миг ей действительно подумалось, что он вот-вот признается. — Обещаю, что сделаю все возможное, — искренне улыбнулась Конан Дойл. — Думаю, это сработает, — тихо проговорил детектив. Они оба выбрали «никогда». Софи молчала несколько мгновений, а потом лишь кивнула: — Что же, когда вернешься, ты знаешь, где меня найти. Холмс утвердительно качнул головой, а потом протянул ей ладонь для рукопожатия. — Это были самые лучшие времена, доктор Конан Дойл. — Вы совершенно правы, мистер Холмс, — ухмыльнулась Софи и сделала шаг к нему, крепко обхватив его за шею. Впервые в жизни Шерлок Холмс не желал отдалиться от кого-то, и меньше всего ему хотелось сделать шаг назад и пойти к самолету, который должен был унести его в гущу событий — интригующих, но способных навсегда лишить его возможности еще раз оказаться в карем поле зрения единственных в мире глаз, перед которыми он чувствовал себя более совершенным, гениальным и честным, чем он был. — Не думаешь ли ты, что обнимать убийцу — не лучший вариант? — Ты сейчас делаешь то же самое, — заметила Софи, отстранившись. — Но Достоевский писал, что человек, умеющий обнимать — хороший человек. — В России все такие умные? — ухмыльнулся Холмс. — Да, — просто улыбнулась Софи. — Особенно Симонов. Шерлок кивнул, осознав, что она прочитала ту публикацию в газете. Он последний раз посмотрел на нее и, больше не глядя на остальных, поднялся по трапу. Через пять минут самолет вырулил по взлетно-посадочной полосе. Шерлок сидел внутри и смотрел в одно из правых окон. На земле Джон и Мэри взялись за руки, и миссис Ватсон, оглянувшись на Софи, приобняла ее. Та следила за судном с абсолютно непроницаемым видом, но в этот момент повернулась к подруге и коротко ей улыбнулась. Когда самолет взлетел, Шерлок отвел взгляд от иллюминатора и взял со столика утреннюю газету, не в силах смотреть на то, как земля становится все дальше и дальше от него. Не особо соображая, он открыл чтиво, бездумно перелистнул страницу, и его взгляд тут же зацепился за слова на русском:Не отрекаются, любя,
Ведь жизнь кончается не завтра.
Я перестану ждать тебя,
А ты придёшь совсем внезапно
И прежде, чем детектив посмотрел на подпись, он знал, чьи инициалы там увидит:СКД
Он коротко улыбнулся, проведя пальцами по странице: подруга не зря назвала ее Снежной Королевой — все, что происходило в душе Софи Конан Дойл, до сих пор было для него загадкой. Однако слова, напечатанные в газете по ее заказу, были самым ярким доказательством того, что она куда смелее его. Ведь это и было признание. В это время Грэг Лестрейд сидел в своей гостиной, смотря матч. Молли вязала в кресле рядом с ним. — Смит вносит его внутрь, — проговорил комментатор. — Выглядит хорошо, — экран ненадолго замерцал. — Кассандра бьет по воротам… — мяч пролетел мимо, и Грэг чертыхнулся. — О, он пропустил! — Ой! — Молли подняла глаза, когда изображение начало снова дрожать. — Что с телевизором? Грэг лишь смотрел на экран, который стал статичным, но медленно начал проясняться, и сквозь все искажения проявилась фигура. Молли опустила взгляд, но ее супруг смотрел на телевизор, и его лицо медленно наполнялось шоком. — Соскучились по мне? — Молли в ужасе смотрела на знакомое лицо на экране несколько секунд, а потом схватила мужа за руку. — Соскучились по мне? В 221B миссис Хадсон пылесосила гостиную. У нее тоже был включен телевизор, и голос шел через динамик. — Соскучились по мне? Она глянула на экран и в ужасе отпрыгнула, закричав. В конференц-зале леди Смоллвуд тоже смотрела в телевизор: — Как такое может быть? — Это было на всех экранах страны, везде, одновременно, — откликнулся сэр Эдвин. — Премьер-министр уже в курсе? — она оглянулась на мужчину. — А Майкрофт? Тот в этот момент находился на заднем сидении своей машины, держа телефон у уха: — Но это невозможно, — он открыл дверь и вышел. — Просто-напросто невозможно! Он посмотрел туда, где все еще стояли Софи, Мэри и Джон. — В чем дело? — спросил Ватсон, отпуская руку жены и шагая к нему. В бизнес-джете Шерлок снова уставился в окно, вырвав страницу газеты с такой странной формой признания и положив ее в нагрудный карман пиджака. — Сэр? — детектив оглянулся. Сотрудник протянул ему телефон. — Вам сообщение. Холмс принял гаджет, тут же включил присланный видеофайл и замер, когда в устройстве появилось лицо давно покойного врага. С экрана ему улыбался Джим Мориарти. — Спасибо, что выпустил меня, Шерлок. Теперь я твой персональный вирус, — он безумно улыбнулся. — Спустив курок, ты активировал программу. Если не перестанешь лезть, сайты всего мира начнут заполняться ужасными новостями, а позже — секретной правительственной информацией, — Холмс сжал зубы. — Очень скоро весь мир начнет погружаться в хаос. Удачно повеселиться! Хотел бы я увидеть твое лицо, — Мориарти опустил глаза, грустно вздохнув, но тут же поднял мертвенно спокойный взгляд в камеру. — Ну же, гений. Почему я знаю о тебе все? — он перешел на шепот. — Потому что я ближе, чем ты думаешь. Экран потемнел, и Шерлок до побелевших костяшек сжал корпус устройства. В следующий момент телефон зазвонил. — Майкрофт? — детектив поднял трубку к уху. — Привет, братец, — приятно улыбнулся собеседник. — Как твое изгнание? — Я отсутствую четыре минуты, — скривился тот. — Надеюсь, ты усвоил урок, Шерлок, — он снова был на заднем сидении своей машины. — Как оказалось, ты нужен здесь. — Какого черта? — воскликнул его брат. — Вы можете определиться? — Мориарти оставил сообщение для всех, — Майкрофт посмотрел на переднюю часть машины, где на приборной панели был установлен небольшой экран телевизора, на котором отображалась неподвижная фотография Джима Мориарти, смотрящего в камеру и улыбающегося. Слева от его рта находилось сообщение: «Соскучились по мне?» — И для тебя лично — его я уже переслал. — И кому я нужен теперь? — спросил Шерлок, заранее зная ответ. На площади Пикадилли в Лондоне огромные экраны над улицей были заполнены одним и тем же частично анимированным изображением улыбающегося лица Джима с сообщением рядом с ним, а голос воспроизводился через динамики: — Соскучились по мне? Соскучились по мне? Соскучились по мне? Соскучились по мне? — Англии, — ответил Майкрофт, снова выходя из автомобиля. — Он же мертв! — воскликнула Мэри, глядя попеременно на Джона и Софи. — Вы говорили мне, что он мертв, Мориарти. — Так и есть, — кивнула доктор филологии. — Вышиб себе мозги, — добавил Ватсон. — Тогда как он мог вернуться? — опешила блондинка. — Ну, раз вернулся, пусть оденется потеплее, — проговорил Джон, и Мэри оглянулась, чтобы проследить, куда он смотрит. — Грядет восточный ветер. Софи тоже глянула в ту сторону, и они втроем стали наблюдать, как самолет Шерлока приземляется. К ним подошел Майкрофт: — Вам нужно уехать, я отвезу брата на встречу с очень важными людьми, — он посмотрел на Конан Дойл. — Софи, я все понимаю, но ты все еще гражданка другой страны, поэтому… Доктор приблизилась к нему и обхватила его лицо ладонями, по-русски три раза расцеловав его в обе щеки. — Боже, храни королеву! — воскликнула она, оборачиваясь к взлетной полосе и глядя на приземлившийся самолет самого важного для ее сердца человека. И от всей души рассмеялась.