Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих.
Евангелие от Иоанна 15:13
Рэт Байт вышел из машины, остановившейся у обочины на пустой дороге и зашагал к остановившемуся неподалеку автомобилю. Он открыл дверь и сел внутрь, подав руку мужчине, ожидавшего его там. — Блад, — он кивнул. — Здравствуйте, Байт, — слуга «Мориарти» кивнул. — Рад, что ты приехал быстро. Это в твоих интересах. Адвокат сложил руки на коленях, глядя на собеседника: — О чем ты? Тот криво усмехнулся: — Рэт, дорогой Рэт, ты так наивен, — Блад посмотрел в окно на пустырь, на котором они стояли. — Грядет перемены, и они начнутся совсем скоро, — он вновь посмотрел на Байта. — Ты же не думаешь, что новый Хозяин потерял столько людей, провалил столько заданий, а потом пошел ва-банк. — Это весьма логично, — заметил адвокат. — Слив правительственной информации — то, чем Хозяин грозил Холмсу, он выполнил свою угрозу. — И еще и стрелял в Холмса на пороге его же квартиры, хочешь сказать? — Конечно — кто же еще? Блад рассмеялся: — Вот поэтому, Рэт, я и вызвал тебя, — он покачал головой, трясясь от смеха. — Ты святая наивность! Есть в тебе что-то, чего нет во мне — святая вера в Хозяина, например, — мужчина наконец выдохнул и уже серьезно посмотрел на Блада. — Это моих рук дело, Байт, — сказал он. — Да-да, не смотри так на меня! Я устал быть в тени, и я собрал людей, которым это тоже надоело. Мы устроим переворот, и то, что мы устроили в России и на Бейкер-стрит — это только начало. Я предлагаю тебе службу, Байт. Тот пораженно смотрел на него: — Но это же измена! — Только если мы проиграем, — ответил Блад. — А мы не проиграем, даю тебе слово. Не будь я Бладом! Кем бы ни был Хозяин, его правление заканчивается. Я буду новым Хозяином, и ты мне в этом поможешь, — он протянул адвокату руку. — Ты со мной? Рэт смотрел на его ладонь несколько секунд, а потом сглотнул и пожал ее. Смерть кружила над Лондоном, спускаясь все ниже — как хищная птица. За два месяца после событий сентября мир успел оправиться от первого шока — все смирились жить с мыслью, что столкнулись с новой реальностью, в которой «Мориарти» могла одним ходом поставить под вопрос существование кого или чего угодно. Окружение детективов оправилось от покушения. Билли довольно быстро восстановился от ранения — благо, пуля задела только его плечо. К ноябрю того года о стрельбе на Бейкер-стрит напоминали только несколько пулевых отверстий в двери и иногда ноющее перед дождем плечо Уиггинса. Разумеется, Билли отплатили за его преданность — он официально был повышен до статуса «протеже мистера Холмса», получал куда более достойное вознаграждение за свои услуги и вовсе не жаловался на жизнь. Софи не рассказала Шерлоку о втором письме, которое она получила. Конан Дойл, прочитав его, почувствовала странное дежавю — такое, какое появлялось у нее всякий раз перед ее видениями будущего. Доктор филологии ждала, когда предсказание действительно предстанет перед ней, опасаясь, что «Мориарти» угрожали ей не просто так. Инспектор Лестрейд нередко навещал квартиру 221В по Бейкер-стрит по вечерам, приносил всевозможные полицейские новости, а Холмс в благодарность за это выслушивал подробные рассказы о тех делах, которые были даны Грэгу, и как бы невзначай давал ему советы, черпая их из чертогов своего опыта и обширных познаний. Но в тот ноябрьский вечер Лестрейд говорил только о погоде и о газетных известиях. Потом он вдруг умолк и обратил задумчивый взгляд в ковер. Софи, сидевшая в своем кресле, пристально посмотрела на расположившегося в кресле гостя: — У тебя есть для нас какое-то интересное дело? — Жемчужина Боржиа, украденная семь лет назад… Интерпол думает, что ее следы ведут в Лондон. Холмс поморщился: — Скука! — только и выдавил он из себя. — Что-то еще? — О нет, тогда ничего интересного! — встрепенулся расстроенный Лестрейд. — Расскажи, — ответил Шерлок, сложив пальцы шпилем. Лестрейд рассмеялся: — От вас ничего не скроешь. У меня действительно есть на примете один случай, но он не столь важный. Впрочем, пустяк-то пустяк, однако довольно странный пустяк, а я знаю, что вас особенно тянет ко всему необычному. Хотя, по правде сказать, это дело, скорее всего, должно бы занимать Джона, а не нас с вами. — Болезнь? — спросила Софи. — Сумасшествие. И притом довольно странное сумасшествие. Трудно представить себе человека, который, живя в наше время, до такой степени ненавидит Маргарет Тэтчер, что истребляет каждое ее изображение, какое попадется на глаза. Холмс откинулся на спинку кресла: — Это дело не по моей части. — Вот-вот, я так и говорил. Впрочем, если человек этот совершает кражу со взломом и если те изображения Тэтчер, которые он истребляет, принадлежат не ему, а другим, он из рук доктора попадает опять-таки к нам. Шерлок выпрямился снова: — Кража со взломом! Это куда любопытнее. Расскажи же мне все до малейшей подробности. Лестрейд вытащил служебную записную книжку и перелистал ее, чтобы освежить свою память. — О первом случае нам сообщили четыре дня назад, — сказал он. — Случай этот произошел в лавке Морза Хэдсона, который торгует картинами и статуями на Кеннингтон-роуд. Хозяин на минуту вышел из магазина и вдруг услышал какой-то треск. Он поспешил назад и увидел, что гипсовый бюст Тэтчер, стоявший на прилавке вместе с другими произведениями искусства, лежит на полу, разбитый вдребезги. Хэдсон выскочил на улицу, но хотя многие прохожие утверждали, что видели человека, выбежавшего из лавки, его не удалось догнать. Казалось, это один из тех случаев бессмысленного хулиганства, которые совершаются время от времени… Так об этом и доложили подошедшему констеблю. Гипсовый бюст стоил недорого, и все дело представлялось таким мелким, что не стоило заводить следствие. Новый случай, однако, оказался более серьезным и притом не менее странным, — Грэг вздохнул. — Он произошел сегодня ночью. На Кеннингтон-роуд, всего в нескольких сотнях шагов от лавки Морза Хэдсона, живет хорошо известный врач, доктор Барникот, у которого обширнейшая практика на южном берегу Темзы. Доктор Барникот горячий поклонник Тэтчер. Весь его дом битком набит книгами, картинами и вещами, которые ей принадлежали. Недавно он приобрел две одинаковые гипсовые копии Тэтчер. Одну из этих копий он поместил у себя в квартире на Кеннингтон-роуд, а вторую поставил на камин в своем кабинете на Лауэр-Брикстон-роуд. Вернувшись сегодня утром домой, доктор Барникот обнаружил, что ночью его дом подвергся ограблению, но при этом ничего не похищено, кроме гипсового бюста, стоявшего в прихожей. Грабитель вынес бюст из дома и разбил о садовую решетку. Поутру возле решетки была найдена груда осколков. Холмс потер руки: — Случай действительно необычный! — сказал он. — Я был уверен, что вам этот случай понравится. Но я еще не закончил. К двенадцати часам доктор Барникот приехал к себе в кабинет, и представите себе его удивление, когда он обнаружил, что окно хирургической открыто и по всему полу разбросаны осколки второго бюста. Бюст был разбит на самые мелкие части. Мы исследовали оба случая, но нам не удалось выяснить, кто он, этот преступник… Или этот безумец, занимающийся такими хищениями. Это все факты. — Чудно, — сказала Софи. — Бюсты, разбитые в квартире доктора Барникота, были точными копиями того бюста, который был разбит в лавке Морза Хэдсона? — Их отливали в одной и той же форме. — Значит, нельзя утверждать, что человек, разбивший бюсты, действовал под влиянием ненависти к Тэтчер, — заметил Холмс. — Если принять во внимание, что в Лондон находится несколько сотен бюстов, изображающих ее, трудно предположить, что неизвестный фанатик совершенно случайно начал свою деятельность с уничтожения трех копий одного и того же бюста. — Это и мне приходило в голову, — сказал Лестрейд. — Что ты об этом думаешь, Софи? — Помешательства на одном каком-нибудь пункте безгранично разнообразны, — ответила та. — Существует явление, которое психологи называют «навязчивая идея». Идея эта может быть совершенно пустячной, и человек, одержимый ею, может быть здоров во всех других отношениях. Предположим, что этот человек слишком много читал о Тэтчер или, скажем, узнал о какой-нибудь обиде, нанесенной его семье в то время, что она занимала пост премьер-министра. У него сложилась «навязчивая идея», и под ее влиянием он оказался способным на самые фантастические выходки, — она сложила руки на груди. — Но эта теория нам не подходит, ибо никакая «навязчивая идея» не могла бы подсказать преступнику, где находятся эти бюсты. — И как вы это объясните? — спросил Грэг. — Мы и не пытаемся объяснить, — откликнулся Шерлок. — Я только вижу, что в эксцентрических поступках этого джентльмена есть какая-то система. Вскоре Лестрейд покинул их, но на его смену пришел другой гость. Дальнейшие события же упомянутого дела произошли быстрее и оказались гораздо трагичнее, чем они предполагали. — Закончила, — сказала Конан Дойл через три часа после ухода Грэга, закрывая ноутбук. — «Дары Дедукции» официально завершены, — она сняла очки и потерла лицо ладонями. — Если вы встретили на своем пути завершенную работу, знайте, что ее автор просто опустошился, — она обернулась и, надевая очки, посмотрела на Шерлока, который уже некоторое время молча сидел в своем кресле и смотрел в пустоту. — Давай сыграем в игру. Детектив встрепенулся и посмотрел на нее: — Давай, — нехотя протянул он, снова отворачиваясь. — Правда или действие, мистер Холмс? — Правда. — Сколько часов ты спал на этой неделе? Детектив нахмурился и поджал губы: — Действие. — Иди спать, — непреклонно сказала Конан Дойл. — Мне не нравится эта игра, — фыркнул Холмс. — Я встречался с ней однажды, — подал голос из кресла Софи Майкрофт, выключая телевизор. Он пришел еще два часа назад и смотрел все это время «Аббатство Даунтон», иногда тихо переговариваясь с братом. — Довольно высокомерная. — Это ты-то говоришь? — вскинул брови сыщик. Майкрофт посмеялся: — Я знаю! — его улыбка исчезла, и он взял телефон Шерлока со столика. — Почему я смотрю на это? — Это она, — детектив сложил пальцы шпилем. — Ребенок Джона и Мэри. — Понятно. Да, — Снеговик фальшиво улыбнулся, — Выглядит… — он сделал паузу, пытаясь подобрать подходящий термин, — полностью функционирующим. Шерлок поднял брови, глядя на него: — Это все, что ты смог из себя выдавить? — Извини, — Холмс-старший отдал брату телефон. — Я никогда не ладил с ними. — С детьми? — С людьми, — вставила Софи. Шерлок хмыкнул: — Что ж, Мориарти, — медленно проговорил детектив. — Был ли он связан с Тэтчер? — А зачем ему это? — немного удивленно спросил Майкрофт. — Искал встречи в Самарре? — Что, прости? — спросила Софи. — Торговец, который не может убежать от Смерти, — пояснил Холмс-старший. — В детстве Шерлок всегда ненавидел эту историю. Предопределение его тогда мало волновало. Сыщик прищурился: — Не уверен, что хочу об этом говорить сейчас. — Насколько я помню, ты написал свою версию, — продолжил его брат. — Встреча на Суматре. Купец едет в другой город… И все в порядке. — Спокойной ночи, Майкрофт, — детектив поднялся с места и двинулся к кухне. — А потом по какой-то причине он становится пиратом, — задумчиво закончил тот. — Держи меня в курсе, — раздался из коридора к ванной голос Шерлока. — В курсе чего? — спросил его брат, чуть повернувшись в кресле. — Абсолютно не представляю! — крикнул Холмс-младший, хлопнув дверью спальни. Майкрофт посмотрел на Софи. Та коротко посмеялась. — Что смешного? — уточнил гость. — Русские не смеются, Майкрофт, — ответила та, поднимаясь с места и пересаживаясь в кресло Шерлока. — Русские предупреждают. — И в чем предупреждение? — Ни в чем, — Конан Дойл посмотрела на пустой портал камина. — Иногда я говорю пафосные фразы, когда не знаю, что сказать, — она чуть сузила глаза. — Шерлок в тупике, или он просто не хочет нам говорить о своих догадках, как считаешь? — Второе, — тут же ответил Майкрофт. — Он опасается, и совершенно не зря. — Самый опасный противник тот, кого все перестали опасаться, так ведь говорят? — задумчиво проговорила Софи. — Не слишком высокопарно, как считаешь? — спросила она. — У меня бывают приливы интеллектуальной надменности и умственного высокомерия, — откликнулся Холмс-старший. — Для этого у вас, русских, существует особый термин: душнила, — последнее слово он сказал по-русски. — Однако тут я с тобой согласен. Мой брат не соблюдает законы, но живет по правилам. — В этом и есть, по его мнению, смысл жизни, — сказала Конан Дойл. — А в чем он по-твоему? Женщина посмотрела на собеседника и горько улыбнулась: — В служении, Майкрофт. А чему — каждый выбирает сам. На следующее утро, когда Софи вышла на кухню, Холмс, сидящий за столом, тут же повернул к ней экран телефона. Конан Дойл прочитала сообщение, пришедшее детективу.Приезжайте немедленно в Кенсингтон, Питт-стрит, 131.
Лестрейд
— Что это значит? — спросила Софи. — Не знаю. Это может значить все что угодно. Но мне кажется, это продолжение истории с бюстами. Если я не ошибаюсь, из этого следует, что наш маньяк перенес свою деятельность в другую часть Лондона… Вот твой кофе, — Шерлок указал на кружку, стоящую на столе. — Ты со мной? — он поднялся с места. — К сожалению, нет, — Конан Дойл отпила кофе и блаженно прикрыла глаза. — У нас сегодня день с Мэри и Джоном, помнишь? Холмс поморщился: — Точно. Рози подросла достаточно, чтобы Мэри и Джон могли со спокойной совестью оставлять ее на няню. Молодые родители за первые восемь месяцев жизни, по их словам, окончательно одичали, а потому старались проводить время вне дома и желательно — по отдельности. Тогда-то они и стали участвовать в наименее опасных делах, за которые брались их друзья-детективы. Этот день Шерлок должен был провести с Джоном, а Софи — с Мэри. Конан Дойл, облокотившись о кухонный гарнитур спиной, сделала еще один глоток кофе и ухмыльнулась: — Уверена, Джон будет счастлив. А ты вот счастливым не кажешься, — заметила она. — Напротив, — отмахнулся Холмс, направляясь к двери. — Последи за Мэри сегодня, — крикнул он из коридора. — Чего ради? — удивилась Конан Дойл. Она закатила глаза и поставила чашку на стол. — Шерлок, ты подозреваешь Мэри? Из коридора пару мгновений не доносилось ни звука. Софи готова была поклясться, что в этот момент Холмс прикрыл глаза и беззвучно чертыхнулся. — Нет, — протянул Шерлок и зашуршал пальто. — А мне кажется, что да. — Тебе кажется, — ответил Холмс, проходя к лестнице и спускаясь по ней. — Все равно проследи. Конан Дойл развела руками и повернулась спиной к двери, покачав головой. Шаги Шерлока внизу стихли, а потом их звук начал приближаться к кухне. Через полминуты Холмс оказался позади нее. — До вечера, — тихо сказал он не своим, а каким-то чужим голосом. Во всяком случае, никто кроме Софи не поверил бы, что это сказал он. — До вечера, — Конан Дойл повернулась и стряхнула невидимые пылинки с его плеч. — Я прослежу, — она подставила Холмсу щеку. Тот коротко ее поцеловал и вышел из комнаты, более не оборачиваясь. Через полчаса Шерлок уже был на Питт-стрит — в узеньком переулочке, тянувшемся параллельно одной из самых оживленных лондонских магистралей. Дом J131 оказался почтенным плоскогрудым строением, в котором не было ничего романтического. Когда он подъехали, перед его садовой решеткой стояла толпа зевак. Холмс даже присвистнул. Он вышел из кэба, и к нему тут же подошел стоявший на тротуаре Ватсон — детектив отправил ему сообщение с адресом и коротким описанием дела, что им сегодня досталось. — Черт побери, да ведь тут по крайней мере убийство! — заметил Джон. — Ты как никогда прав, — откликнулся Шерлок. Лестрейд вышел им навстречу с очень угрюмым лицом и провел их в гостиную, по которой взад и вперед бегал необыкновенно растрепанный пожилой человек во фланелевом халате. Он оказался хозяином дома, мистером Хорэсом Харкером, газетным работником. — История с Тэтчер продолжается, — сказал Грэг. — Вчера вечером она заинтересовала тебя, Шерлок, и я подумал, что тебе будет приятно принять участие в ее расследовании, особенно теперь, когда она привела к убийству. Мистер Харкер, расскажите, пожалуйста, этим джентльменам все, что произошло. Человек в халате повернул к ним свое расстроенное лицо: — Странная вещь, — сказал он. — Всю жизнь я описывал в газетах события, случавшиеся с другими людьми, а вот когда наконец у меня самого произошло такое большое событие, я до того растерялся, что двух слов не могу написать. Впрочем, Ваше имя мне знакомо, мистер Шерлок Холмс, и, если Вам удастся разъяснить нам это загадочное дело, я буду вознагражден за досадную необходимость снова излагать все происшествие. — Шерлок и Джон сели на диван, указанный Харкером. — Это убийство связано с бюстом Тэтчер, который я купил месяца четыре назад. Он достался мне по дешевке в магазине братьев Хардинг возле Хайстритского вокзала. Обычно свои статьи я пишу по ночам и часто засиживаюсь за работой до утра. Так было и сегодня, — хозяин дома все еще беспокойно ходил по комнате. — Я сидел в своей норе в самом конце верхнего этажа, как вдруг около трех часов снизу до меня донесся какой-то шум. Я прислушался, но шум не повторился, и я решил, что шумели на улице. Но минут через пять я внезапно услышал ужасающий вопль — никогда еще, мистер Холмс, не приходилось мне слышать таких страшных звуков, — он закрыл глаза. — Этот вопль будет звучать у меня в ушах до самой смерти. Минуту или две я просидел неподвижно, оцепенев от страха, потом взял кочергу и пошел вниз, — он посмотрел на Холмса. — Войдя в эту комнату, я увидел, что окно распахнуто и бюст, стоявший на камине, исчез. Я никак не могу понять, отчего грабитель прельстился этим бюстом. Обыкновеннейший гипсовый слепок, и цена ему грош. Как Вы сами видите, человек, который вздумает прыгнуть из этого окна, попадет на ступеньки парадного хода, — он указал в сторону окна. — Так как грабитель, безусловно, удрал именно этим путем, я прошел через прихожую и открыл наружную дверь. Шагнув в темноту, я споткнулся и чуть не упал на лежавшего там мертвеца. Я пошел и принес фонарик. У несчастного на горле зияла рана. Все верхние ступени были залиты кровью, — Харкер прошел к креслу и рухнул в него, борясь с воспоминанием. — Он лежал на спине, подняв колени и раскрыв рот. Это было ужасно. Он будет мне сниться каждую ночь. Я закричал от ужаса тотчас же потерял сознание. Больше ничего я не помню. Я очнулся в прихожей. Рядом стоял полисмен. — Кто был убитый? — спросил Джон. — Этого определить не удалось. — сказал Лестрейд. — Можете сами осмотреть его, он в Бартсе. Мы его уже осматривали, но ничего не узнали. Рослый, загорелый, очень сильный мужчина, еще не достигший тридцати лет. Одет бедно, но на рабочего не похож. Рядом с ним в луже крови валялся складной нож с роговой рукоятью. Не знаю, принадлежал ли он убитому или убийце, — Грэг вздохнул и покачал головой. — На одежде убитого не было меток, по которым можно было бы догадаться, как его зовут. В кармане нашли яблоко, веревочку, карту Лондона и фотографию. Вот она, — Лестрейд протянул ее детективу. — Это был моментальный снимок, сделанный маленьким аппаратом. На нем был изображен молодой человек с резкими чертами лица, с густыми бровями, с сильно развитыми челюстями, выступающими вперед, как у павиана. Вообще в нем было что-то обезьянье. — А что стало с бюстом? — спросил Холмс, внимательно изучая снимок вместе с Джоном снимок. — Бюст удалось обнаружить только перед самым вашим приходом. Он был найден в садике перед пустым домом на Кэмпеден-Хауз-роуд. Он разбит на мелкие куски, — ответил Грэг. — Я как раз направляюсь туда, чтобы осмотреть его. Пойдем со мной. Место, где были найдены осколки бюста, находилось всего в нескольких ярдах от дома. Впервые им удалось увидеть это изображение Тэтчер, вызвавшее столь бешеную и разрушительную ненависть в сердце какого-то незнакомца. Бюст лежал в траве, разбитый на мелкие куски. Шерлок поднял несколько осколков и внимательно их исследовал. Джон догадался по его напряженному лицу, что он напал на след. — Ну что? — спросил Лестрейд. Холмс пожал плечами: — Нам еще много придется повозиться с этим делом, — сказал он. — И все-таки… все-таки… Все-таки у нас уже есть кое-что для начала. Этот грошовый бюст в глазах того странного преступника стоил дороже человеческой жизни. Вот первый факт, установленный нами. Есть и второй факт, не менее странный. Если единственная цель преступника заключалась в том, чтобы разбить бюст, отчего он не разбил его в доме или возле дома? — Он не ожидал встречи с тем человеком, которого ему пришлось убить, — предположил Джон. — Он сам не понимал, что делает. — Что ж, это правдоподобно. Однако я хочу обратить ваше внимание на дом, стоящий в саду, где был разбит бюст. Лестрейд посмотрел вокруг. — Дом этот пустой, — сказал он, — и преступник знал, что тут его никто не потревожит. — Да, — кивнул Холмс, — но на этой улице есть и другой пустой дом, и ему нужно было пройти мимо него, чтобы дойти до этого дома. Почему он не разбил бюст возле первого пустого дома? Ведь он понимал, что каждый лишний шаг увеличивает опасность встречи с кем-нибудь. — Я не обратил на это внимания, — сказал Лестрейд, почесав затылок. Ватсон указал на уличный фонарь, горевший у них над головой. — Здесь этот человек мог видеть то, что он делает, а там не мог. Вот что привело его сюда. — Ты прав, черт побери! — воскликнул Грэг. — Теперь я вспоминаю, что бюст, принадлежавший доктору Барникоту, был разбит неподалеку от лампы. Но что нам делать с этим фактом? — Запомни его. Впоследствии мы можем наткнуться на обстоятельства, которые заставят вас вернуться к нему, — откликнулся Шерлок. — Какие шаги вы теперь собираетесь предпринять? — По-моему, сейчас полезнее всего заняться выяснением личности убитого. Это дело не слишком трудное, — пожал плечами Лестрейд. — Когда мы будем знать, кто он такой и кто его товарищи, нам удастся выяснить, что он делал ночью на Питт-стрит, кого он здесь встретил, и кто убил его на лестнице мистера Хорэса Харкера, — заметив что-то странное в выражении лица детектива, он нахмурился. — Ты не согласен с этим? — Согласен, — ответил Холмс. — Но я подошел бы к разрешению этой загадки совсем с другого конца. — С какого? — О, я не хочу влиять на тебя. Ты поступай по-своему, а я буду поступать по-своему, — проговорил он настолько миролюбиво, насколько вообще умел. — Впоследствии мы сравним результаты наших розысков и тем самым поможем друг другу. — Отлично, — сказал Лестрейд. — Ты сейчас возвращаешься на Питт-стрит и, конечно, увидишь мистера Хорэса Харкера. Так передай ему, пожалуйста, от моего имени, что, по моему мнению, прошлой ночью его дом посетил кровожадный безумец, одержимый манией ненависти к Тэтчер, — быстро произнес Холмс. — Это пригодится ему для статьи. Лестрейд изумленно взглянул на Шерлока: — Неужели ты действительно так думаешь? Сыщик улыбнулся: — Так ли я думаю? Может быть, и не так. Но такая версия покажется очень любопытной мистеру Хорэсу Харкеру… — он посмотрел на Ватсона. — Ну, Джон, нам сегодня предстоит хлопотливый день. Зайди сегодня вечером, часов в шесть, к нам на Бейкер-стрит, — сказал он Лестрейду. — А до тех пор я оставлю фотографию у себя. Джон с Шерлоком отправились пешком на Хай-стрит и зашли в лавку братьев Хардинг, где бюст был куплен. Молодой приказчик сообщил им, что мистер Хардинг явится в лавку только к концу дня, а он сам не может дать нам никаких сведений, потому что служит здесь очень недавно. На лице Холмса появилось выражение разочарования и недовольства: — Что же делать, Джон, невозможно рассчитывать на постоянную удачу, — сказал он наконец. — Придется зайти сюда к концу дня, раз до тех пор мистера Хардинга здесь не будет. Я, как ты, конечно, догадался, собираюсь проследить историю этих бюстов с самого начала, чтобы выяснить, не было ли при их возникновении каких-нибудь странных обстоятельств, заранее предопределивших их удивительную судьбу. Отправимся пока к мистеру Морзу Хэдсону на Кеннингтон-роуд и посмотрим, не прольет ли он хоть немного света на эту загадку. Целый час ехали они до лавки торговца картинами. Он оказался маленьким толстым человеком с красным лицом и язвительным характером. — Да, сэр. Разбил на моем прилавке, сэр, — ответил он на вопрос Джона про человека, уничтожившего бюст. — Чего ради мы платим налоги, если любой негодяй может ворваться к нам и перепортить товар! Да, сэр, это я продал доктору Барникоту оба бюста. Стыд и позор, сэр! Анархистский заговор, вот что это такое, по-моему мнению. Только анархист способен разбить статую. Откуда я достал эти бюсты? Не понимаю, какое это может иметь отношение к делу. Ну что ж, если вам действительно нужно знать, я скажу. Я приобрел их у Хелдера и компании, на Черч-стрит, в Степни. Это хорошо известная фирма, существующая уже двадцать лет. Купил три штуки. Два я продал доктору Барникоту, а один был разбит среди белого дня на моем собственном прилавке. — А этот человек Вам знаком? — спросил Шерлок, показывая ему фотографию. — Это Беппо, итальянец-ремесленник. Иногда исполняет у меня в лавке кое-какую работу. Может резать по дереву, золотить рамы, всего понемножку. Он ушел от меня неделю назад, и с тех пор я ничего о нем не слыхал, — протараторил пострадавший. — Я не знаю, откуда он взялся. Где он сейчас, тоже не знаю. Я ничего против него не имею. Работал он неплохо. Он ушел за два дня до того, как у меня разбили бюст… — Что ж, Морз Хэдсон дал нам больше сведений, чем мы могли ожидать, — сказал Холмс, когда они вышли из лавки. — Итак, этот Беппо принимал участие и в тех событиях, которые произошли в Кенсингтоне. Ради такого факта не жаль проехать десять миль. — Что теперь? — спросил Джон. — Теперь едем в Степни, к «Хелдеру и компании», на родину бюстов. Не сомневаюсь, что там мы узнаем много любопытного. Они поспешно проехали через фешенебельный Лондон, через Лондон гостиниц, через театральный Лондон, через литературный Лондон, через коммерческий Лондон, через Лондон морской и, наконец, въехали в прибрежный район, застроенный доходными домами. Здесь, на широкой улице, они нашли ту скульптурную мастерскую, которую разыскивали. Мастерская находилась в обширном дворе, наполненном могильными памятниками. Она представляла собой большую комнату, в которой помещалось человек пятьдесят рабочих, занятых резьбой и формовкой. Рослый белокурый хозяин принял их вежливо и дал ясные ответы на все вопросы. Его записи свидетельствовали, что с мраморной головы Тэтчер в мастерской было отформовано множество копий, но те три бюста, которые около года назад он послал Морзу Хэдсону, составляли половину отдельной партии из шести штук. Другие три бюста из этой партии были проданы братьям Хардинг в Кенсингтоне. Бюсты этой шестерки ничем не отличались от всех остальных, и он не догадывался, по какой причине кому-нибудь могло прийти в голову уничтожать эти бюсты. Оптовая цена этих бюстов — двести фунтов, но в розничной продаже можно за них взять четыреста и даже больше. Бюсты эти изготавливались так: отливались два гипсовых слепка с двух половинок лица, и потом оба профиля склеивали вместе. Всю эту работу обычно выполняла два итальянцы в одной из комнат на производстве. Когда бюст был готов, его ставили на стол в коридоре, чтобы он высох, а потом отправляли на склад. Больше ему нечего было им рассказать. Однако тут Холмс показал хозяину фотографический снимок, и этот снимок произвел на хозяина потрясающее впечатление. Лицо его вспыхнуло от гнева, брови нависли над голубыми тевтонскими глазами. — А, негодяй! — закричал он. — Да, я хорошо его знаю. Моя мастерская пользуется всеобщим уважением, за все время ее существования в ней только один раз была полиция… По вине вот этого субъекта! — он со злости махнул рукой. — Случилось это больше года назад. Он полоснул на улице ножом другого итальянца и, удирая от полиции, вбежал ко мне в мастерскую. Здесь он и был арестован. Его звали Беппо, — он с ненавистью посмотрел на фото. - Фамилии его я не знаю. Я был справедливо наказан за то, что взял на работу человека, у которого такое лицо. Впрочем, он был хороший работник, один из лучших. — К чему его присудили? — спросил Джон. — Тот, кого он ранил, остался в живых, но рана была серьезной, и поэтому его присудили к шести годам тюремного заключения. Не сомневаюсь, что он уже на свободе, но сюда он не посмеет и носа показать, — хозяин мастерской кивнул куда-то назад. — У меня работает его двоюродный брат. Пожалуй, он может сообщить вам, где Беппо. — Нет, нет, — покачал головой Холмс, — не говорите его брату ни слова. Дело это очень серьезное. Чем больше я в него углубляюсь, тем серьезнее оно кажется мне. В Вашей торговой книге помечено, что Вы продали эти бюсты третьего июня прошлого года. А не можете ли вы мне сообщить, какого числа был арестован Беппо? — Я могу установить это приблизительно по платежной ведомости, — ответил хозяин. — Да, — продолжал он, порывшись в своих бумагах, — последнее жалованье было ему выплачено двадцатого мая. — Благодарю вас, — сказал Шерлок. Попросив его на прощание никому не рассказывать о разговоре с ними, Ватсон и Холмс вышли из мастерской и вернулись на запад. Полдень давно миновал, когда им наконец удалось наспех позавтракать в одном ресторане. У входа в ресторан продавались газеты, и на особом листке, сообщающем о последних известиях, было напечатано крупными буквами: «Преступление в Кенсингтоне. Сумасшедший убийца». Заглянув в газету, они убедились, что мистеру Хорэсу Харкеру удалось-таки напечатать свою статью. Два столбца были заполнены сенсационным и пышным описанием событий, происшедших у него в доме. Холмс разложил газету на столике и читал, не отрываясь от еды. Раза два он фыркнул: — Все в порядке, Джон, — сказал он. — Послушай: «Приятно сознавать, что не может быть разных точек зрения на это событие, ибо инспектор Лестрейд, один из самых опытных полицейских агентов, и мистер Шерлок Холмс, широко известный консультант и эксперт, сошлись на том, что цепь причудливых происшествий, окончившихся так трагически, свидетельствует о безумии, а не о преступлении. Рассказанные нами факты не могут быть объяснены ничем, кроме помешательства». Печать, Джон, — настоящее сокровище, если уметь ею пользоваться. Вдруг он нахмурился и устремил взгляд в окно, будто что-то выискивая на улице. Джон посмотрел в ту же сторону, но ничего не увидел: — В чем дело? — спросил он у друга. — Не знаю, — Холмс прищурился. — Просто у меня какое-то предчувствие, — он встрепенулся и вытер губы салфеткой. — А теперь, если ты уже поел, мы вернемся в Кенсингтон и послушаем, что нам расскажет владелец «Братьев Хардинг». Основатель этого большого торгового дома оказался проворным, вертлявым человеком, очень подвижным и быстрым, сообразительным и болтливым. — Да, сэр, я уже все знаю из газет. Мистер Хорэс Харкер — наш постоянный покупатель. Мы продали ему этот бюст несколько месяцев назад, — быстро сказал он. — Три таких бюста мы получили у Гельдера и компании в Степни. Они уже проданы. Один бюст — мистеру Харкеру, другой — мистеру Джосайе Брауну, живущему в Чизике, на Лабурнумвэли, в Лабурнумлодж, а третий — мистеру Сэндфорду, живущему в Рединге, на Лауэр-Гровроуд. Пока мистер Хардинг говорил, Шерлок что-то записывал. Вид у него был чрезвычайно довольный. Однако он ничего не объяснил Джону и только сказал, что им нужно торопиться, потому что их ждет Лестрейд. Действительно, когда они приехали на Бейкер-стрит, Грэг уже ждал их, допивая третью чашку чая в компании Софи и Мэри, которые весь день провели дома за просмотром сериалов и свежими сплетнями. По важному виду Грэга нетрудно было догадаться, что день прошел для него не бесплодно. — Как дела, Шерлок, Джон? — спросил он. — Нам пришлось как следует поработать, и поработали мы недаром, — ответил Шерлок, проходя вперед и садясь в свое кресло. — Мы посетили обоих лавочников и хозяина мастерской. Я проследил судьбу каждого бюста с самого начала. — Судьбу каждого бюста! — воскликнул Лестрейд. — А я установил личность убитого. — Да что ты! — И определил причину преступления. — Превосходно! Грэг был чрезвычайно доволен собой: — У нас есть инспектор, специалист по части итальянских кварталов. А на шее убитого оказался католический крестик. Кроме того, смуглый оттенок его кожи невольно наводит на мысль, что он уроженец юга. Инспектор Хилл узнал его с первого взгляда, — Лестрейд благодарно улыбнулся Софи, подлившей ему чай. — Его зовут Пьетро Венуччи, он родом из Неаполя, один из самых страшных головорезов Лондона. Как видишь, все начинает проясняться. Его убийца тоже, вероятно, итальянец. — Пьетро выслеживал его. Он носил в кармане его фотографию, чтобы по ошибке не зарезать кого-нибудь другого, — предположил Джон, севший на диван рядом с Мэри. — Он выследил своего врага, видел, как тот вошел в дом, дождался, когда тот вышел, напал на него и в схватке получил смертельную рану… — Верно! — Грэг посмотрел на детектива. — Я тоже так думаю. Что скажешь, Шерлок? — Превосходно, Лестрейд, превосходно! — ответил тот. — Но я не вполне понимаю, как ты объяснишь уничтожение бюстов. — Что ты привязался к этим бюстам? — спросила Мэри. — В конце концов, история с этими бюстами — пустяки. — Да, — кивнул Лестрейд. — Мелкая кража, за которую можно присудить — самое большее — к шести месяцам тюрьмы. Вот убийство — стоящее дело, и, как видишь, я уже держу в своих руках все нити. — Как же ты собираешься поступить дальше? — Очень просто, — с охотой ответил Грэг. — Я отправлюсь вместе с Хиллом в итальянский квартал, мы разыщем человека, изображенного на той фотографии, и я арестую его по обвинению в убийстве. Хочешь пойти с нами? — Едва ли. Пожалуй, нет, — покачал головой Шерлок. — Мне кажется, мы добьемся успеха гораздо проще. Не могу ручаться, потому что это зависит… Словом, это зависит от одного обстоятельства, которое не в нашей власти. Два шанса за успех и один против. Итак, я надеюсь, что, если ты пойдешь со мною сегодня ночью, мы арестуем его. — В итальянском квартале? — спросил Лестрейд. — Нет. По-моему, гораздо вернее искать его в Чизике, — ответил Холмс. — Если ты сегодня ночью поедешь со мной в Чизик, я обещаю тебе завтра отправиться с тобой в итальянский квартал. От этой отсрочки никакого вреда не будет, — он посмотрел на наручные часы. — А теперь нужно немного поспать, потому что выходить раньше одиннадцати часов нет смысла, а вернуться нам удастся, вероятно, только утром. Приляг в нашей комнате, отдохни. Софи, мне будет нужна твоя помощь, — наконец обратился он к Конан Дойл. Та, за все это время не проронившая ни слова, кивнула. Мэри попрощалась со всеми и уехала к себе, а Джон остался, чтобы отправиться на вечернюю вылазку и разместился на диване в гостиной своих друзей, а детективы отправились на второй этаж — в бывшую спальню Софи, и когда доктор филологии закрыла за ними дверь, она осталась стоять около нее. Шерлок обернулся: — В чем дело? — Послушай, — она сделала пару шагов вперед. — Ты сказал мне утром, что не подозреваешь Мэри — я знаю, что это не так. Детектив нахмурился: — И что ты хочешь сказать? — Мэри вне подозрений, — твердо сказала Конан Дойл. — Я это точно знаю. — Как ты это поняла? — Я просто знаю это, Шерлок. Холмс смотрел на нее несколько секунд, а потом непонимающе покачал головой: — Откуда такие выводы? Софи пару мгновений молчала: — Шерлок, поверь, я чувствую, что что-то приближается. Это не Мэри, я провела с ней целый день — она не опасна. Она счастлива, что оставила прошлое в прошлом, — она шагнула к детективу. — Ты не веришь в предчувствие, тогда вот тебе факты: Мэри — профессиональный киллер, она сама в этом призналась. Она работала «в полях», — Конан Дойл вытащила из кармана телефон и разблокировала его. — Сегодня я спросила ее о прошлом. Она рассказала, что служила в оперативной группе, выполняющей, по ее словам, заказы тех, «кто больше платит». Я знаю человека, который подходит под это определение, — она протянула Шерлоку телефон. — Эту группировку нанимал Майкрофт. Все четверо членов группировки ушли на покой и попали в программу защиты свидетелей. Им обеспечил это Майкрофт. Холмс взял ее телефон и увидел письмо на электронной почте с несколькими файлами, отправленное его братом: — То есть Майкрофт знал, кто она и знает, чем она занималась последние годы? — Верно, — кивнула Софи. — По его данным, Мэри последние годы ведет более чем законопослушную жизнь. Шерлок непонимающе смотрел на экран: — Это странно. — Почему? — Когда я предположил, исходя из слов Майкрофта, что это Мэри, он ответил «очень может быть», — медленно сказал Холмс. — Значит он указывал на кого-то другого своими словами, — ответила Софи. Шерлок прикрыл глаза: — Вероятно, ты права, — он повернулся к стеллажу. — Стало быть, нужен новый подозреваемый. И что-то мне подсказывает, что дело, которое мы расследуем, приведет нас к нему. Они провели вечер, роясь в кипах старых газет, которыми был завален один из шкафов в новой «лаборатории» детектива. Когда он наконец нашел какую-то бумагу и появился с ней в гостиной, в глазах его сияло торжество, но он ничего не ответил Джону о результатах их поисков, когда тот спросил его. Ватсон уже так хорошо изучил методы своего спутника, что, даже не понимая его замысла целиком, догадывался, каким образом он рассчитывал захватить преступника. Этот странный нарушитель закона теперь попытается уничтожить два оставшихся бюста, один из которых находится, как он запомнил, в Чизике. Несомненно, цель их ночного похода — захватить его на месте преступления. Разумеется, для Джона было очевидно, что Шерлок сообщил вечерней газете совершенно ложные догадки, чтобы убедить преступника, что тот может действовать без всякого риска. И Ватсон мало удивился, когда Холмс подал ему пистолет, посоветовав взять его с собой. Сам он, разумеется, из дома без оружия также не вышел. В одиннадцать часов у их дверей остановился кэб. По Хаммерсмитскому мосту они переехали на противоположный берег Темзы. Здесь Шерлок попросил кэбмена подождать. Они пошли пешком и вскоре вышли на пустынную дорогу, окруженную изящными домиками. Вокруг каждого домика был маленький сад. При свете уличного фонаря на воротах одного из них они прочли надпись: «Вилла Лабурнум». Обитатели дома, вероятно, уже спали, так как весь дом был погружен во тьму, и только круглое оконце над входной дверью тускло сияло, бросая пятно света на садовую тропинку. Они вошли в ворота и притаились в густой тени деревянного забора, отделяющего садик от дороги. Впрочем, ожидание их оказалось недолгим и окончилось самым неожиданным и странным образом. Внезапно, без всякого предупреждения, садовая калитка распахнулась, и гибкая темная фигурка, быстрая и подвижная, как обезьяна, помчалась по садовой тропинке. Они видели, как она мелькнула в луче света, падавшем из окна, и исчезла в черной тени. Наступила долгая тишина, во время которой они стояли, затаив дыхание. Наконец слабый треск коснулся их слуха — это распахнулось окно. Потом снова наступила тишина. Преступник бродил по дому. Они внезапно увидели, как вспыхнул в комнате свет его фонарика. Того, что он искал, там, вероятно, не оказалось, потому что через минуту свет переместился в другую комнату. — Идемте к открытому окну. Мы схватим его, когда он выпрыгнет, — прошептал Лестрейд. Но преступник выпрыгнул из окна раньше, чем они успели двинуться с места. Он остановился в луче света, держа под мышкой что-то белое, потом воровато оглянулся. Тишина пустынной улицы успокоила его. Повернувшись к ним спиной, он опустил свою ношу на землю, и через мгновение они услышали сначала стук сильного удара, а затем постукивание и потрескивание. Он так погрузился в свое занятие, что не расслышал их крадущихся шагов. Холмс, как тигр, прыгнул ему на спину, а Джон с Лестрейдом схватили его за руки и надели на него наручники. Когда он обернулся, все трое увидели безобразное бледное лицо, искаженное злобой, и убедились, что это действительно тот человек, которого они видели на фотографии. Но не на пленника устремил Шерлок все свое внимание. Он самым тщательным образом исследовал то, что наш пленник вынес из дома. Это был разбитый вдребезги бюст Тэтчер, совершенно такой же, как тот, что они видели утру. Холмс поочередно подносил к свету каждый осколок, не пропустив ни одного, но все они нисколько не отличались от любых других обломков гипса. Едва он успел закончить свое исследование, как дверь отворилась и перед ними предстал хозяин дома — добродушный полный мужчина в рубашке и брюках. — Мистер Джосайа Браун, если не ошибаюсь? — спросил Шерлок. — Да, сэр. А Вы, без сомнения, мистер Шерлок Холмс? После Вашего звонка я поступил так, как вы мне посоветовали. Мы закрыли все двери и ждали, что произойдет. Рад видеть, что негодяй не ушел от вас. Пожалуйте, джентльмены, в дом, выпейте на дорогу. Но Лестрейду хотелось поскорее доставить пленника в надежное убежище, и через несколько минут их кэб уже вез всех четверых в Лондон. Пленник не произнес ни слова: он злобно глядел на них из-под шапки курчавых волос. В полицейском участке его тщательно обыскали, но не нашли ничего, кроме нескольких банкнот и длинного кинжала, на рукояти которого были обнаружены следы крови. Шерлок на несколько минут отлучился, по его словам, «позвонить», а после вернулся к Грэгу и Джону с лицом, полным удовлетворение. Арестованный оказался самым отчаянным головорезом во всем итальянском квартале. Когда-то он был искусным скульптором, но потом сбился с пути и дважды побывал в тюрьме: один раз — за мелкое воровство, другой раз — за нанесение раны своему земляку. По-английски говорил он превосходно. Он упорно отказывался объяснять, зачем он разбивал бюсты, но полиции удалось установить, что он работал в мастерской Гельдера и компании. Когда допрос был почти закончен, в помещение, в котором Джон, Шерлок и Грэг наблюдали за его процессом, вошел мужчина пожилой краснолицый человек с седыми бакенбардами. В правой руке он держал старомодный чемоданчик. — Можно видеть мистера Шерлока Холмса? Мне позвонили и сказали, что я найду его здесь. Шерлок кивнул, и его лицо озарила довольная улыбка. — Мистер Сэндфорд из Рединга, если не ошибаюсь? — сказал он. — Да, сэр. Я, кажется, немного запоздал. Вы говорили по телефону мне об имеющемся у меня бюсте. — Совершенно верно. — Вы сказали, что желая приобрести слепок с бюста Тэтчер работы Девина, готовы заплатить восемьсот фунтов за тот слепок, который принадлежит мне. Так ли это? — Именно так. Джон и Грэг удивленно посмотрели на Шерлока. — Это очень удивило, потому что я не мог догадаться, каким образом вы узнали, что у меня есть этот бюст, — выдохнул Сэнфорд. — А между тем все это объясняется очень просто, — ответил Холмс. — Мистер Хардинг, владелец торгового дома «Братья Хардинг», сказал мне, что продал Вам последнюю копию этого бюста, и сообщил мне Ваш адрес. — Понимаю, — тот с сомнением посмотрел на детектива. — А он сказал Вам, сколько я заплатил ему за этот бюст? — Нет, не говорил. — Я человек честный, хотя и не слишком богатый, — кивнул мужчина. — Я заплатил за этот бюст двести фунтов, и я хочу поставить Вас об этом в известность, прежде чем получу от восемьсот. — Такая щепетильность делает Вам честь, мистер Сэндфорд, — заметил Шерлок. — Но я сам назвал эту цену и не намерен от нее отказываться. — Это очень благородно с Вашей стороны, мистер Холмс. Я, согласно вашей просьбе, захватил бюст с собой. Вот он. Он поставил чемодан на стол, раскрыл его, и наконец все увидели в совершенно исправном состоянии тот бюст, который до сих пор им удавалось видеть только в осколках. Холмс вынул из кармана чековую книжку и выписал продавцу бюста чек: — Благодарю вас, мистер Сэндфорд. Вот ваши деньги. Желаю Вам всего хорошего. Когда их посетитель удалился, Шерлок Холмс снова удивил Грэга и Джона: — Итак, джентльмены, — сказал он. — Черная жемчужина Борджиа. — Что, прости? — вскинул брови Лестрейд. — Это самая знаменитая жемчужина во всем мире, и, к счастью, мне путем размышлений удалось проследить ее судьбу от спальни мадам Колонны в гостинице «Дакр» в Нью-Йорке, где она пропала, до внутренностей последнего из шести бюстов Тэтчер, изготовленных в мастерской Хелдера, в Степни, — вдруг ответил Холмс. — Вы можете помнить сенсационное исчезновение этой жемчужины и безуспешные попытки полиции найти ее, — он зашагал по комнате. — Подозрения пали на сотрудницу Колонны, итальянку. Всем было известно, что у этой сотрудницы есть в Лондоне брат, но никаких связей между ними установить не удалось. Эту сотрудницу звали Лукреция Венуччи, и я не сомневаюсь, что Пьетро, которого убили двое суток назад, был ее братом, — он подошел к смотровому стеклу. — Я просмотрел старые газеты и обнаружил, что исчезновение жемчужины произошло за два дня до ареста Беппо. А Беппо был арестован в мастерской Хелдера и компании как раз в то время, когда там изготовлялись эти бюсты. Теперь вам ясна последовательность событий, — Шерлок оглянулся и посмотрел на Грэга и Джона. — Жемчужина была у Беппо. Возможно, он украл ее у Пьетро. Возможно, он был сам соучастником Пьетро. Возможно, он был посредником между Пьетро и его сестрой. В сущности, для нас не важно, которое из этих предположений правильное. Для нас важно, что жемчужина у него была как раз в то время, когда за ним погналась полиция. Он вбежал в мастерскую, где работал. Он знал, что у него есть всего несколько минут для того, чтобы спрятать необычайной ценности добычу, которую непременно найдут, если станут его обыскивать. Шесть гипсовых бюстов Тэтчер сохли в коридоре. Один из них был еще совсем мягкий. Беппо, искусный работник, мгновенно проделал отверстие во влажном гипсе, сунул туда жемчужину и несколькими мазками придал бюсту прежний вид, — Шерлок ухмыльнулся. — Это было превосходное хранилище, найти там жемчужинy невозможно. Но Беппо приговорили к тюремному заключению, а тем временем все шесть бюстов были проданы в разные концы Лондона. По дороге он был выслежен своим сообщником, который считал его виновником пропажи жемчужины, и между ними произошла схватка. — Если Пьетро был его сообщником, для чего он таскал с собой его фотографию? — спросил Джон. — Чтобы можно было расспрашивать о нем у посторонних, это наиболее вероятное предположение, — откликнулся Грэг. — Словом, я пришел к убеждению, что после убийства Беппо не только не отложит, а, напротив, ускорит свои поиски, — быстро проговорил Шерлок. — Он постарается опередить полицию, боясь, как бы она не разнюхала его тайну. Конечно, я не мог утверждать, что он не нашел жемчужины в бюсте, принадлежавшем Харкеру. Я даже не знал наверняка, что это именно жемчужина, но для меня было ясно, что он что-то ищет, так как он разбивал похищенные бюсты только в тех местах, где был свет, — он выдохнул. — Бюст у Харкера был один из трех, и, следовательно, шансы были распределены именно так, как я говорил вам: один шанс «против» и два — «за». Оставались два бюста, и было ясно, что он начнет с того, который находится в Лондоне. Я предупредил обитателей дома, чтобы избежать второго убийства, и мы достигли результата. К этому времени я уже твердо знал, что мы охотимся за жемчужиной Борджиев. Имя убитого связало все факты воедино. Оставался всего один бюст — тот, который находился в Рединге, — и жемчужина могла быть только в нем. Я купил этот бюст в вашем присутствии, — он повернулся, быстро подошел к бюсту, взял его в руки, и бросил об пол. — Итак, господа, — он опустил глаза на осколки. — Разрешите представить вам знаменитую черную жемчужину Бор… Шерлок осекся, глядя на обломки гипса. Грэг и Джон также пораженно смотрели на них. Детектив медленно опустился на корточки и взял в руки… Нет, не жемчужину — черную пластиковую карточку. Он распрямился и повернул ее. На маленькой картонке в его руках были изображены четыре шпаги, скрещенные в форме буквы «М», и надпись: «Д. Мориарти — подготовка к экзаменам офицерского чина». — Черт! — воскликнул Холмс, двигаясь к выходу. — Шерлок, нет! — попытался остановить его Грэг. Но было поздно — детектив уже зашел в комнату для допросов. — Я думал, что то, что будет в бюсте, приведет нас к «Мориарти», — детектив склонился через стол к задержанному. — Я не ошибся. Где жемчужина? Тот отпрянул от Холмс и закачал головой: — Нет, нет, не просите меня! — Говорите, Беппо, это в Ваших интересах. Вы украли жемчужину, куда Вы ее дели? Преступник в ужасе посмотрел на офицера, допрашивавшего его, но тот лишь кивнул. — Что же, раз у меня нет выхода… — Беппо прикрыл глаза. — Жемчужину Вы уже не найдете. Во всяком случае — не здесь. Я продал ее много лет назад мужчине, который в благодарность дал мне эту визитку — мне предлагали работу. — Работу? — Холмс распрямился, глядя на на арестованного. — Кто купил у Вас жемчужину? — Я не знаю, сэр, — закачал головой преступник. — Сделка проходила через другого человека. Когда я вышел из тюрьмы, она связалась со мной и велела вернуться за визиткой. — Почему? — вновь спросил Шерлок. — Она ей нужна. Я не знаю, зачем! — он затрясся от ужаса. — Я должен был встретиться с ней завтра вечером… В пять, в океанариуме, перед закрытием. — Кто Ваш заказчик? — Норбери. Вивиан Норбери.***
— Норбери — это та секретарша с заседаний совета? — спросила Конан Дойл, глядя на Холмса из своего кресла на Бейкер-стрит, когда он закончил свой рассказ. — Верно. Конан Дойл нахмурилась: — Как она выглядит? — вдруг спросила она. Холмс удивленно посмотрел на нее: — А это важно? — Да, иначе бы я не спрашивала. — Пожилая, вечно ходит в юбках, каре по плечи… Софи мгновение выглядела задумчивой, а потом поднялась с места: — Уже почти утро, тебе надо поспать, — сказала она Холмсу. — А ты? — Я приду чуть позже, — спокойно ответила Конан Дойл. Холмс ушел и, когда за ним закрылась дверь в спальню, Софи опустилась в кресло, сложив руки на груди. Щемящее чувство предчувствия в груди разрасталось, и она напряженно думала в течение нескольких минут. Легла спать она через пару часов после Шерлока. Следующее утро и день прошли спокойно. После работы в университете и нескольких мелких дел и встреч в центре, Конан Дойл вернулась домой к четырем. Детектива дома еще не было, он, должен был вернуться из Скотланд-Ярда к этому времени. Она, не снимая пальто, села в кресло, ожидая прибытия своего спутника — после этого они сразу должны были отправиться на встречу в океанариум. В дверь позвонили, внизу раздались торопливые шаги Билли, и через минуту в гостиной появился клиент. — Здравствуйте, доктор Конан Дойл, — он кивнул. — Меня зовут Виктор Смит, я хотел бы обратиться к Вам по своему делу. Конан Дойл посмотрела на часы: — Простите, мистера Холмса нет дома, и мне самой скоро нужно будет уехать, — она поднялась на ноги. — Вы не будете против зайти к нам, скажем, завтра утром? Виктор как-то странно дрогнул: — Простите, доктор Конан Дойл, но, боюсь, у меня не будет такой возможности завтра. Внизу открылась дверь — по шагам Софи узнала Шерлока. — Я запишу Ваше имя и номер, — она подошла к столу и вытащила из стопки бумаг чистый лист. — По какому Вы вопросу хотели к нам обратиться? — Дело касается моего дяди, Калвертона Смита, — проговорил клиент после того, как назвал номер. Софи записала и это, подчеркнула названное Виктором имя и повернулась к посетителю. Шерлок вошел в комнату, окинув незнакомца взглядом. — Мы позвоним Вам вечером, мистер Смит. А теперь, извините нас, нам правда нужно идти. В Лондонском аквариуме «Си Лайф», расположенном внутри Каунти-холла, мужчина и женщина шли по освещенным синим светом коридорам и стеклянными туннелями аквариумов, двигаясь к месту встречи. — Дамы и господа, аквариум закроется через пять минут, — объявил голос по громкой связи. — Пожалуйста, пройдите к выходу. Спасибо. Пара достигла небольшого зала и остановилась. Спиной к ней на скамейке сидела старушка, наблюдая за рыбами в аквариуме. — В Вашем офисе сказали, что я найду Вас здесь, — произнесла Софи Конан Дойл. — Это всегда было моим любимым местом для встреч агентов, — Вивиан не даже не повернула на нее головы. — Мы с Вами похожи на них — правда, доктор Конан Дойл? Призрачные, живущие в тени… Она наконец оглянулась, но тут же перевела взгляд на флуоресцентных медуз за его спиной. — Хищники, — закончила за нее Софи. — Ну, это зависит от того, на чьей Вы стороне, — Норбери снова отвернулась и посмотрела на аквариум с акулами. — Кроме того, мы должны продолжать двигаться, иначе мы умрем. — Хорошее место для финального акта. Сам не мог выбрать лучшего, — сказал Шерлок. — Но я никогда не мог устоять перед драматизмом. — Я пришла сюда посмотреть на рыб, — Норбери поднялась с места и сделала несколько шагов ближе к стеклу. — Я знала, что однажды это произойдет, — она поправила сумку, висящую на локте. — Это как в той старой притче… — У нас мало времени, — прервал ее Холмс. — Не могли бы Вы перейти к делу? — Вы очень уверены в себе, не так ли? — хмыкнула Вивиан. — Не без оснований, — парировала Софи. — Жил-был купец на известном рынке в Багдаде… — без паузы начала ее собеседница. Конан Дойл прикрыла глаза и немного опустила голову: — Мне никогда не нравилась эта история. — Однажды на рынке в Багдаде он увидел незнакомку, которая с удивлением посмотрела на него, — продолжила Норбери. — И понял он, что незнакомка — это Смерть. Бледный и дрожащий купец бежал с рынка и отправился в дальний путь — к городу Самарра. Он был уверен, что там-то смерть не отыщет его. Когда же, наконец, купец достиг Самарры, он увидел, что его поджидает зловещая фигура — Смерть. Он сказал, что сдается, но перед этим спросил смерть: почему та была так удивлена, когда увидела его утром в Багдаде? Смерть ответила: «Потому что знала, что у нас с тобой сегодня вечером свидание в Самарре». Я как торговец из этой истории, — вздохнула Вивиан. — Я думала, что смогу избежать неизбежного. Я всегда оглядывалась через плечо, всегда ожидала увидеть мрачную фигуру… — Смерти, — холодно закончил Шерлок. — Она перед Вами, Амо. Вы использовали информацию с заседаний для личных целей. Почему Вы их предали? Деньги? — Что ж, отказываться было бы глупо, — Вивиан мечтательно улыбнулась. — За то время, что я, как вы говорите, «использовала информацию», я купила хороший коттедж в Корнуолле, — она смотрела на Софи. — Я не могла поверить в свою удачу! — И потом кто-то заказал знаменитую жемчужину Боржиа — сделал заказ на ее кражу, — произнес Шерлок. Конан Дойл прикрыла глаза, понимая, что на месте купца из истории Норбери теперь оказывается Шерлок. По описанию старухи и по месту, где они должны были встретиться, она узнала место из своего видения в Корнуолле. Все складывалось удачно — Мэри не было здесь, а значит — видение могло не сбыться. — Верно, мистер Холмс, — кивнула Норбери. — Что ж, такой шанс нельзя было упускать. Когда я узнала, кто ее украл, на кого он работал и что он в тюрьме — я ждала. Как только он вышел, я связалась с ним — мое чутье меня не подвело. Ее украл кто-то из «Мориарти». Я послала его за визиткой — я часто слышала на заседаниях Совета об этой организации, и мне был нужен контакт — связь с ними. — И Вы думали, что уж в этой организации Вам будет, где применить полученную Вами информацию, — сказал Шерлок. — Точнее — кому ее лучше всего продать. — Я устала от всего этого беспорядка, — Вивиан вздохнула. — Я просто хотела спокойствия, ясности. Просто обеспечить себе беззаботную старость. Этого вы тоже хотите, не так ли? — Вивиан взяла сумочку, как будто собираясь встать, и положила руку на ее открытый верх. — Так дайте мне уйти отсюда, — она поднялась на ноги и достала из сумки пистолет. — Я никогда не была полевым агентом, но всегда думала, что была бы в этой роли довольно хороша. — Все эти годы было непросто сидеть сзади и молчать, зная, что Вы умнее большинства людей в комнате, — Шерлок сделал крошечный шаг к собеседнице. — Я сделала это не из зависти! — воскликнула Вивиан. — Нет? Просто вернитесь в свою квартирку на Вигмор-стрит. Хватит строить из себя мафиози! — воскликнул детектив, и Вивиан изумленно окинула его взглядом с ног до головы. — Квартирка, судя по Вашей обуви, очень маленькая. — Откуда Вы знаете? Конан Дойл почувствовала, как к ее горлу подкатывает паника. Она знала, как все должно закончиться. Она знала, что Мэри было предначертано закрыть собой Шерлока, когда все случится, но Софи сама убрала ее из этого уравнения, а поэтому пора была брать дело в свои руки. Она сделала два шага вперед, оказываясь чуть впереди Холмса. — Ну, по Вашей зарплате она должна быть скромной, и Вы потратили все деньги на коттедж, не так ли? А Вы вдова, — Софи кивнула на ее руку, — Вашему обручальному кольцу не менее тридцати лет, и вы переместили его на другой палец. Это означает, что Вы сентиментально привязаны к нему, но уже не замужем. Я предполагаю, что Вы вдова, учитывая количество кошек, с которыми Вы разделяете свою жизнь. — Два бирманца и черепаховая, судя по кошачьей шерсти на Вашем кардигане. Разведенная женщина с большей вероятностью будет искать нового партнера, а вдова — стараться заполнить пустоту, оставленную ее мертвым мужем, — протараторил Холмс. — Шерлок, не надо, — снова заговорила Конан Дойл. — В Вашей жизни явно нет никого нового, иначе вы бы не проводили пятничные вечера в аквариуме. Вероятно, это тоже объясняет проблему с алкоголем: легкая дрожь в руках, пятно от красного вина на блузке, — не унимался Шерлок. — Так что — да. Я говорю, что Вашим мотивом в конце концов была зависть — Вы хотели доказать, насколько Вы хороши… Вивиан повернулась к входу, когда в помещении появились Майкрофт и Грэг, сопровождаемые тремя полицейскими в форме и Элизабет Рикман. — Что ж, миссис Норбери, — проговорил старший Холмс. — Должен признать, это неожиданно. — Вивиан Норбери, которая их всех перехитрила. Всех, кроме нас, — Шерлок протянул ей руку. — Выхода нет. — Так могло показаться, — проговорила Норберри и наклонила голову вбок. — Вы видите меня насквозь, мистер Холмс. — С этим спорить трудно, — ответил Шерлок, протягивая к ней ладонь, будто прося что-то отдать. — Возможно, я все же смогу Вас удивить, — картинно ухмыльнулась она, вскидывая пистолет. — Ну же, будьте благоразумны! — воскликнул Грэг, указывая на неё пальцем. Холмс-младший сделал шаг назад, поднимая руки. — Даже не подумаю, — хмыкнула Норбери, выстрелив. Симонов писал, что «письмо медлительнее пули». Что ж, еще в момент, когда Норбери вскинула пистолет, Конан Дойл знала, что она собирается сделать — не было ни единой причины не верить видениям. Наверное, именно поэтому она среагировала быстрее, чем секретарша успела нажать на курок. Определенно, русский классик был прав, но он не знал, а, может, просто не отметил, что есть вещь, которая всегда опережает стремительный полет пули. Любовь. И Софи, зная, что будет дальше, шагнула вправо, закрывая собой Шерлока. Когда живот обожгло, доктор нашла в себе силы устоять на ногах, и прежде, чем Вивиан успела злобно воскликнуть: «Сюрприз!» — в голове Конан Дойл пронеслась странная, страшная мысль: — Если моя жизнь — цена за то, чтобы защитить близких мне людей, это — не жертва, это — выгодная сделка. И в следующий миг женщина покачнулась и тут же рухнула на пол, прикрывая разливающуюся на груди рану левой рукой и чуть приподнимаясь, облокачиваясь спиной о скамейку. Двое полицейских бросились к Вивиан, чтобы разоружить ее, Рикман вскрикнула, бросаясь к Конан Дойл, но остановилась, удерживая Майкрофтом со спины: — Софи! — крикнула она так, что ее возглас отдался эхом под сводами. — Софи! — ее голос сорвался, и она безумно выдохнула, пытаясь вырваться из тисков рук Майкрофта. Тот смотрел на Конан Дойл пораженным до глубины души взглядом, но не отпускал Рикман. А Шерлок… Он почувствовал, как какая-то жуткая волна толкнула его в спину, заставив упасть на колени рядом с Софи и накрыть правой ладонью в перчатке ее рану: — Все будет хорошо, все обойдется, — проговорил он, глядя ей в глаза, и оглянулся к Лестрейду. — Скорую, быстро, — тот кинулся в сторону, и Холмс снова посмотрел на Конан Дойл, прижимая ее рану поверх ее руки. — Нет-нет, Соня. Смотри на меня. — Перестань, — она тяжело выдохнула и покачала головой, отводя глаза. — Все будет нормально, — он скользил взглядом по ее ране, не в силах ничего анализировать. — Шерлок, это просто трюк, обычный фокус, — с трудом процитировала она его же фразу, прозвучавшую много лет назад. Холмс почувствовал, как по спине катятся бусины холодного пота. Элизабет оставила попытки вырваться, и Майкрофт отпустил ее — Рикман сделала маленький шаг к детективу, склонившемуся над Конан Дойл. — Нет-нет-нет, даже не думай, — быстро прошептал он. — Знаешь… — Софи глубоко вздохнула, — это было даже весело. — Т-с, Соня, — практически выдохнул Шерлок. — Соня, тише, прошу. Доктор вдруг посмотрела ему прямо в глаза, накрыв его ладонь своей правой рукой, и Холмса ошпарил ее меркнущий взгляд: — Проживи эту жизнь… За двоих, — она едва заметно приподнялась, будто пытаясь скрыться от терзающей ее боли. — Обещай мне. — Обещаю, — твердо ответил детектив. — Нет, поклянись, — горько добавила она. — Я клянусь, клянусь, — он чуть переложил руку, сжав ее ладонь. — Соня, — Холмс-младший пытался поймать ее безумно мечущийся взгляд. — Соня… — ужас сквозил в каждом произнесенном им слове. — Не вздумай прощаться! — Если вы хотите сказать что-то дьяволу, — проговорила Конан Дойл, закрывая глаза, — я передам. И в следующий миг ее голова безвольно повисла, а пальцы, которые всего секунду назад крепко сжимали руку Шерлока, ослабели. Холмс наклонился вперед, левой рукой откидывая челку со лба женщины, пытаясь заметить хотя бы дрогнувшие ресницы. — Соня! — он сорвал перчатку и прижал пальцами ее правое запястье. — Соня! Элизабет много раз видела этот момент в жизни других людей, а потому поняла все первой. Она испустила протяжный, горький крик, шедший откуда-то из глубин ее души, и упала на колени, завыв, как раненый зверь. Шерлок не чувствовал пульса. Доктор Софи Конан Дойл умерла.