Я любил тебя?
Боже, конечно же,
Я любил.
Но не так, как народ любит музыку и вино.
Если я был ранением, ты была — белый бинт,
Между жизнью и смертью связующее звено.
В. Листомиров
Когда все случилось, Майкрофт позвонил Ватсонам, и те сразу же выехали, оставив Рози на Молли. Трое полицейских еле оттащили детектива от тела Конан Дойл, и брат отправил его домой, прекрасно понимая, что в ближайшие дни тому потребуется поддержка. Тело Софи отправили в ближайший морг, Грэг арестовал Норбери, и ее увезли в Скотланд-Ярд допрашивать. Когда они вошли в гостиную, все молчали. Шерлок шагал впереди, собранный и сухой, но Мэри, Джон, Билли и миссис Хадсон сканировали его взглядом, осознавая, что тот готов взорваться. Женщины старались сдержать слезы, все чувствовали ответственность своего положения — давать слабину при Холмсе было нельзя. Бартс выбежал навстречу хозяину, но тот не обратил на питомца внимания, и пес замер, будто почувствовав неладное. Шерлок вышел на середину комнаты и обернулся: — Вы можете говорить, — махнул рукой он. — Что там нужно обсуждать в таком случае? — он сделал паузу, выдохнув. — Похороны? Миссис Хадсон приложила салфетку к губам. — Нужно, но, Шерлок, мы можем решить этот вопрос позже, — сказал Ватсон, тщетно пытаясь унять дрожь в голосе и подходя к другу. — У нас еще три дня. — Три? — безучастно спросил сыщик, отворачиваясь и проходя к столу. — Софи — православная христианка, — пояснила Мэри. — У них принято… — Знаю, — быстро откликнулся Холмс, глядя на стоявшую на столе чашку Конан Дойл, на которой все еще были следы ее помады. Шерлок взял ее в руку, проведя большим пальцем по краю тары. — Ты… — Джон оглянулся на женщин, и те кивнули. — Ты хочешь поговорить? — Холмс выпрямился, и доктор осекся. — Потому что это… Нужно. Мы понимаем. В следующий миг Ватсон отшатнулся, а миссис Хадсон чуть вскрикнула, потому что детектив так сильно сжал чашку, что та разлетелась прямо в его ладони, глубоко порезав ему кожу. Не обращая внимания на стекающую с руки кровь, он обернулся и посмотрела на друга: — Поговорить — о чем? — он сканировал собеседника взглядом. — О том, что Софи убил Мориарти? — Мориарти? — выдохнула Мэри. — Конечно, Мориарти, — сморщился сыщик. — Больше некому. — На кого Вы работаете? — спросил в это время Грэг, чувствуя на своей спине холодный взгляд Майкрофта Холмса, наблюдавшего за допросом из соседней комнаты. — Я уже сказала Вам — я работаю сама на себя, — ответила Вивиан. — Ложь, — ответил полиграф, глядя на дисплей компьютера. — Попробуйте еще раз, — сжал зубы Лестрейд. — На кого Вы хотели работать? Убийца опустила глаза в стол, нервно дернув пальцами, к которым были прикреплены датчики детектора лжи: — Есть имя, которое не произносят, — медленно проговорила она. — Почему? — спросил инспектор. — Потому что страх перед именем усиливает страх перед тем, кто его носит, — сказала Норбери. — Вы под стражей, — процедил Лестрейд, силясь выкинуть из головы сцену распростертой на полу океанариума Конан Дойл, и снова терпя поражение. — Вам придется сказать. — При всем уважении, — проговорила дама, откидываясь на спинку стула. — Ваша стража… Да даже стража мистера Холмса, — она кивнула в сторону смотрового окна, — не в силах справиться с этим человеком, — женщина помолчала. — Если я попробую описать хотя бы его голос, меня убьют сегодняшней же ночью. — Этот человек — Мориарти? — тут же озвучил Грэг вопрос, вертевшийся в голове человека за его спиной. Вивиан усмехнулась: — Этот человек — хуже, чем Мориарти, — она покачала головой. — Мне все равно не жить — я скажу Вам, что знаю. Вы ищете человек со стальными нервами и моралью. Идеального стрелка, — женщина поджала губы. — Это говорят его агенты. Это слухи, городская легенда. Но одно я знаю точно — он называется не своим именем. — Что Вы имеете ввиду? — Он модифицировал свое имя, — тихо ответила убийца и горько улыбнулась. — Жаль, что я не работаю на «Мориарти», а взяла разовый заказ. Иначе мне бы дали таблетку цианида на этот случай. Ватсон в ту минуту обернулся и кивнул Билли, миссис Хадсон и Мэри. Те, поняв его знак, вышли, прикрыв за собой дверь, оставив мужчин наедине. — Шерлок, — Джон сделал шаг к другу. — Подожди… Разве… — он смотрел, как детектив отбрасывает осколок чашки в сторону и проходит к своему креслу. — Разве Софи бы хотела этого? — сказал он единственное, что было принято говорить в такой ситуации. Холмс обернулся. Он не помнил, как оказался в этой комнате, не помнил, кто его сюда привез, и не понимал, когда он совершил ошибку, за которой потянулись такие последствия. — Джон, — вдруг сказал он ровным голосом. — Если тебе когда-нибудь покажется, что я веду себя слишком напыщенно, слишком самоуверенно, прошу, скажите мне одно слово — Норбери. — Норбери? — переспросил Ватсон. — Норбери. Я буду признателен, — повторил Холмс и сделав пару шагов к комоду, что-то достал из него и, развернувшись, отдал другу. — Забери это, — он протянул собеседнику черную бархатную коробочку, — пожалуйста. Доктор сделал два шага к нему и взял предмет: — Что это, Шерлок? — спросила он, принимая предмет и открывая коробку, уже внутренне зная, что увидит в ней. Внутри оказалось крупное платиновое кольцо с пятью рядами бриллиантов. Мужчина в ужасе поднял глаза на детектива. — Семейная реликвия, — пояснил Шерлок. — Моя мать отдала её мне, когда мы были в Сассексе. Мне она теперь не понадобится, — он опустил глаза. — Прости, — повторил он, двинувшись в сторону спальни. Джон, сраженный до глубины души, так и стоял с открытой коробкой в руках, пока в комнату детектива не хлопнула дверь, а потом встряхнулся и покинул гостиную. Когда Холмс оказался один, он пару мгновений просто стоял, глядя на дверную ручку и не в силах сделать ничего больше. — Зря отдал, — разрезал воздух знакомый голос, и детектив обернулся. С другой стороны кровати стояла Конан Дойл. Джон вошел в кухню. Миссис Хадсон сидела за столом напротив Элизабет, сканирующей чашку кофе в своих ладонях, и раскачивалась из стороны в сторону. Мэри стояла рядом, приобнимая домовладельцу за плечи. Когда Ватсон закрыл за собой дверь, она обернулась и вопросительно кивнула. Тот в ответ лишь покачал головой. — Как же так? — причитала дама. — Как же так, боже? — Марта всхлипнула, прикрыв глаза рукой. — Софи была такой молодой, такой… Что же ее погубило, что заставило пойти на это? — она подняла глаза и посмотрела на Мэри. — Верность, — практически прошептала та. Доктор на секунду прикрыл глаза, вздрогнув от воспоминания: — Я думаю, что боль — это этап, который помогает тебе усвоить урок, — развела руками Конан Дойл. — Конечно, никто ее не заслуживает, но именно она делает нас людьми. — Ты очень добрая, — хмыкнул Ватсон. — Когда-нибудь тебя это убьёт. — Что же, — Джон встал перед столом и сложил руки на груди. — Надо что-то делать. — Ничего уже не сделаешь, — проговорила его жена, сжимая ладонь на плече плачущей дамы. — Но мы должны собраться. — У нас есть три дня, — продолжал доктор, понимая, что он должен быть стойким рядом с женщинами. — Нужно найти священника, нужно… — мужчина посмотрел на Элизабет. — У нее были родные? Та подняла на него взгляд и тут же ответила: — Да, — она горько ухмыльнулась. — Мы.Я помню эти цветы, Танцевала твоя душа. И ветра любовались как ты, Как ты была хороша!
— Соня? — выдохнул наверху Шерлок, глядя, как она обходит постель и приближается к нему. — Боже, как… — он шагнул к ней, протянув руку, касаясь ее плеча, но его ладонь лишь схватила воздух, и он снова замер. — Никак, — просто ответила женщина. — Меня нет, Шерлок. Я в твоей голове. Я правда умерла. — Любовь оставляет свой след. Это не шрам, этот след вообще невидим… — Конан Дойл наклонила голову. Если тебя сильно любят, то, даже когда человек умирает, ты остаешься под его защитой. Я знаю, ты считаешь, что все, кто умер, навсегда нас оставили, — доктор хмыкнула. — Но ведь мы сами их зовём в тяжелые минуты. — Ты не могла умереть, — тихо проговорил Холмс, глядя ей в глаза. — Ты почти не жила, — он с трудом сглотнул. — Ты была не готова.Над сутулым небом Невы Летала живая взвесь. Я не видел зеленее травы, Когда ты была здесь! Когда ты была здесь!
— Ты думаешь, люди умирают, когда готовы? — ухмыльнулась Софи. — К смерти нельзя подготовиться, Шерлок, — женщина покачала головой, когда Холмс, глядя в пол, прошел мимо нее и сел на постель. — Многие люди боятся кончины и темноты по одной причине — они страшатся неизвестности, — она пожала плечами. — Встречаясь лицом к лицу со смертью, мы боимся лишь того, чего не знаем. Ничего более, — покойница опустилась на кровать рядом с ним, но та даже не промялась под её весом. — Ты знаешь, что я не боялась смерти. От судьбы не уйдешь, — пожал плечами призрак доктора филологии. Мужчина наконец посмотрел на нее: — Я не сдержал обещание, данное на свадьбе Ватсонов, — он вновь опустил глаза. — Я не защитил тебя. — Джон прав, — «она» протянула руку и накрыла его ладонь своей. Холмс видел это, но ничего не чувствовал ничего — ни тепла, ни даже дуновения поднятого ей воздуха. — Ты не мог меня остановить. Норбери под стражей, ты почти нашел предателя, — он снова встретился с ее взглядом. — Ты победил. — Иногда победа приносит столько потерь, что больше похожа на поражение, — ответил сыщик. — Тебя нет.И нашли свои имена Все заклепки на всех мостах, И меняла экспонаты весна, В Кунсткамере и Крестах.
— Человек умирает только тогда, когда испаряется последняя капля памяти о нем, — спокойно произнесла Софи. — Но ты вызвал меня с того света, чтобы поговорить, а мне пора обратно, — она поднялась с места и шагнула ко входу, будто бы и правда собираясь уйти. — В этом мире нет ничего вечного, — быстро сказал Холмс, боясь, что она и в самом деле исчезнет, — но побудь со мной, прежде чем уйти навсегда. Конан Дойл остановилась напротив него: — Я с тобой. Я была с тобой до того, как мы встретились. И я с тобой — в воспоминаниях, — Холмс поморщился, отворачиваясь. — Твоя походка изменилась, — ведь ты несешь меня с собой. — Это другое, — сдавленно сказал он. — Ты прав, — кивнула она. — Поэтому держаться за это больно, — она наклонилась к нему. — Отпусти меня.И даже в молчании камней, Я чувствовал — что-то есть. И не было серых дней Когда ты была здесь!
— Я не хочу, — покачал головой сыщик, глядя на нее снизу вверх. — Почему? — Потому что я не знаю, где окажусь без этого, Соня, — честно ответил он. Та молчала несколько мгновений, а потом протянула руку и неощутимо провела призрачным пальцем по его щеке: — Я буду с тобой до тех пор, пока ты не сможешь идти дальше, — произнесла она. Когда Холмс опустил голову, чувствуя, как по его щекам катятся горячие слезы, в комнате никого не было.Когда ты была здесь.
Когда на следующий день тайный Совет собрался на утреннюю встречу, за окном шел мелкий дождь. Капли стучали в панорамное окно, и Майкрофт смотрел на улицу, невольно фокусируясь на струйках воды, бегущих по стеклу.Когда ты была здесь.
— Мистер Холмс, — сказала леди Смоллвуд. — Ваши требования не относятся к вопросам, которые курирует совет. — Неверно, — мужчина повернул на нее голову. — Совет занимается вопросами, касающимися интересов страны, — Майкрофт сделал выразительную паузу. — И эта женщина была одной из ключевых жемчужин британской короны.Когда ты была здесь.
Его собеседница склонила голову, тяжело вздохнув, а потом посмотрела на сидящих за столом людей: — Вы согласны с этим, господа? — в ответ ей все молча закивали. — Что ж, — Смоллвуд снова перевела взгляд на Холмса. — В таком случае — похороны доктора Конан Дойл и расследование по делу ее убийства будет передано в управление МИ-5. — Под моим личным кураторством, — вставил Майкрофт. — В этом подразделении работают сотрудники высшей категории, мистер Холмс, Вам ли им не доверять? — возразила женщина. — Я не «не доверяю им», леди Смоллвуд, — твердо сказал ее собеседник. — Однако любому процессу нужна твердая рука, — он снова посмотрел в окно. — А не то горшки побьют, — добавил он по-русски себе под нос.Над музеями пела моль
Трепетна и нежна,
Рассыпалась дождем роль,
Что была для тебя важна.
Когда в день похорон работники кладбища стали закапывать могилу, все только переглянулись — Шерлок стоял среди небольшого круга приглашенных с идеально ровной спиной, не отрывая взгляда от работников кладбища. Гости были уверены, что Конан Дойл, указавшая в предусмотрительно подготовленном описании церемонии «закрытый гроб», хотела, чтобы они не видели ее мертвой, а запомнили такой, какой она была при жизни. Если они не видели всего этого, в душе каждого оставалась последняя надежда, что она однажды придет домой. Когда все двинулись в сторону выхода из кладбища, Шерлок еще недолго стоял у могилы, глядя на гору цветов.Музыка в сердце моем —
Безмолвие в твою честь.
Я дышал водой и огнем,
Когда ты была здесь.
— Иронично, — хмыкнул рядом с ним знакомый голос, и он повернул голову. Призрак Софи стоял слева от него, глядя в ту же сторону, что и он мгновение назад. — О чем ты? — поднял брови детектив. — Мертвым приносят больше цветов, чем живым, — она перевела на него взгляд. — Чувство вины сильнее чувства благодарности. — Действительно иронично, — Холмс снова посмотрел на могилу, не в силах выдерживать контакт с этими призрачными глазами. — Ты тоже винишь себя в моей смерти, — сказала Конан Дойл, и Шерлок весь напрягся. — Но помочь можно тому, кто хочет этого. Я не хотела. — Почему? — только и смог прошептать детектив. В ответ ему лишь прошелестел ветер. Он снова посмотрел на «Софи», и та только пожала плечами, улыбнувшись.Когда ты была здесь.
Рэт Байт обзвонил всех указанных в пояснении к завещанию своей клиентки людей и попросил их собраться в день ее похорон. Местом встречи была выбрана гостиная на Бейкер-стрит.Когда ты была здесь.
Когда все прибыли, адвокат окинул всех взглядом: Элизабет и Майкрофт стояли в дверном проеме с кухни, миссис Хадсон сидела в кресле Софи, поглаживая руку опустившейся на подлокотник Мэри. Джон, остановившись у камина, смотрел на Холмса, одетого в классический черный костюм и расположившегося в своем кресле, сложив руки в молитвенном жесте. Все видели, как за эти дни осунулось его лицо. Молли и Грэг сидели на диване рядом с… Билли Уиггинсом.Когда ты была здесь.
— Что ж, — Рэт прокашлялся, открывая папку. — Все готовы? — он дождался слабых кивков. — Тогда… — мужчина достал конверт. — Доктор Конан Дойл составила «закрытое» завещание, поэтому я имею право вскрыть его только в присутствии свидетелей. В данном случае — всех вас, так как моя клиентка указала это в сопроводительном письме. Он открыл конверт, вытащил из него исписанную рукой доктор филологии бумагу, выдохнул и начал читать:Последняя воля доктора Софии Васильевны Конан Дойл.
Данным завещанием даю распоряжение о разделе моего личного имущества в случае моей смерти.
Миссис Хадсон всхлипнула и сжала руку Мэри.Мисс Э. С. С. Рикман оставляю свой личный пистолет с разрешением на хранение, как напоминание о вещах, которые достаются упорством, а не мастерством.
Элизабет кивнула.Мистеру М. А. Холмсу завещаю права на свои исследования за последний год, уповая на то, что он сможет опубликовать и придать огласке работы, еще не увидевшие свет. Кроме того, оставляю ему свой личный рецепт ромовых баб, надеясь, что они напомнят ему обо мне в особенно темные вечера.
Адвокат поднял взгляд на Холмса-старшего, и тот слабо и горько, но тепло усмехнулся.Инспектору Г. Лестрейду и доктору М. Хупер-Лестрейд передаю картотеку фотографий, которые я сделала за последние шесть лет жизни в Лондоне, как указание на то, как многое эти двое прошли вместе.
Молли и Грэг переглянулись, и мужчина ободряюще приобнял жену.Также завещаю последним право пользования своей квартирой в Нью-Йорке, находящейся по адресу 177А Бликер-стрит, 121, веря, что супруги встретят в этой квартире более приятные рассветы, чем я.
Хупер приложила к губам платок.Доктору Д. Х. Ватсону, миссис М. Э. Ватсон и их дочери Р. М. Ватсон завещаю банковский вклад №21062001, который они смогут разблокировать в день совершеннолетия последней, дабы, как и подобает профессору филологии, помочь моей названной крестнице получить достойное образование.
Джон оглянулся на Мэри.Помимо этого прошу передать доктору Ватсону алюминиевый костыль, который он оставил в феврале 2010-го в квартире, находящейся по адресу: Лондон, Великобритания, Бейкер-стрит, 221В. Пусть этот предмет послужит ему знаком, что своим прошлым он заслужил счастливое будущее.
Ватсон посмотрел на Шерлока, который молча сидел в своем кресле, никак не реагируя на происходящее.Миссис М. Л. Хадсон завещаю денежную сумму, покрывающую стоимость арендной платы за сорок дней и прошу ее проследить, чтобы в этот промежуток времени с моей смерти, в соответствии с моей религией, к моим личным вещам, помимо указанных в этом документе, не прикасались и никоим образом их не перемещали.
— Хорошо, — пролепетала домовладелица.Кроме того, передаю миссис М. Л. Хадсон право сдавать в аренду свою квартиру, находящуюся по адресу Москва, РФ, Чуковского, 28, в надежде, что она, согласно своему таланту, даже дистанционно сможет подобрать арендаторов таким образом, чтобы одинокие люди больше никогда не были одинокими.
Впервые за эти дни хозяйка квартиры слабо улыбнулась.Мистеру У. Уиггинсу завещаю свой процентный вклад №21071993, чтобы он помнил, что я благодарю его за помощь, доверяю ему и поддерживаю его в решении изменить свою жизнь, оставив зависимости в прошлом.
Парень вытер глаза рукавом.Мистеру У. Ш. С. Холмсу оставляю икону, привезенную мной из России, в надежде, что она озарит его путь, как он озарял мой на протяжении всего времени нашего знакомства.
Все смотрели на детектива, но тот был невозмутим.А также, прежде всего, оставляю ему последнюю просьбу, которую прошу не озвучить вслух, а прочитать его лично.
Рэт подошел к сыщику и наклонил к нему лист: — Прочтите, мистер Холмс, без этого я не могу продолжить. Тот нехотя повернул голову и посмотрел на строчку, на которую указывал адвокат:Если не знаешь, ради чего жить, живи ради меня.
Никто не знал, на какую фразу смотрел детектив, но все поразились тому, как вдруг посветлело его лицо. «Ожил», конечно, громкое слово, но в этот момент он будто бы немного скинул с себя ледяной панцирь, посмотрел на Байта и кивнул. Тот продолжил:Что касается остального моего состояния, то за исключением частей, надлежащих доктору, миссис и мисс Ватсон, мистеру Холмсу-старшему и мистеру Холмсу-младшему, инспектору Лестрейду, доктору Хупер-Лестрейд, мисс Рикман и миссис Хадсон, всё мое имущество также переходит в полное владение моей сестре — К. В. Фихман. Согласно моему личному требованию, прошу сообщить ей о моей кончине не менее, чем через сорок дней после моей смерти, дабы иметь возможность быть похороненной там, где определит мое ближайшее окружение.
Все согласно переглянулись.Настоящее завещание написано мной в присутствии адвоката, собственноручно.
Лондон, Великобритания.
3.01.2015.
Доктор Софи Конан Дойл.
— На этом все, — резюмировал Рэт. — Все упомянутые вещи я передам вам в течение двух недель. Все тут же поднялись с места: — Спасибо, мистер Байт, — кивнул Джон. Когда адвокат ушел, все еще несколько минут топтались на местах, а потом засобирались домой. Молли что-то шепнула Грэгу и осталась с Холмсом-младшим одна. Дождавшись, когда внизу хлопнет дверь за последним гостем, она заговорила: — Бывают такие люди, которых лучше один раз увидеть, чем… Семь раз увидеть. Холмс удивленно повернул на нее голову: — Что, прости? — Я про Байта, — она прошла вперед и опустилась в кресло Конан Дойл. — На редкость мутный тип, — доктор усмехнулась. — Так говорила… — Софи, — закончил за нее Шерлок. — Да. — Да, — женщина откинулась на спинку кресла. — Ты снова пытаешься развлечь меня беседой? — спросил детектив, глядя куда-то за ее спину, в темноту кухни. — Нет, — Хупер покачала головой. — Я… — Следишь за мной, потому что вы договорились делать это по очереди, — тут же добавил сыщик. — Я знаю. — Нет, — снова произнесла Молли. — Я сижу с другом, который потерял любимую женщину три дня назад, — она хмыкнула. — Хотела сказать «вторую половинку». — Отчего же не сказала? — нахмурился Шерлок. — Нет никаких «вторых половинок», — твердо проговорила доктор. — Есть отрезки времени, в которые кто-то занимает наше сердце, — она отвела глаза. — Три минуты. Два дня. Пять лет, — женщина снова перевела взгляд на друга. — Вся жизнь. — Жизнь, как выяснилось, тленна, Молли, — ответил ей Холмс. — Я служу жизни, потому что изучаю ее конец, — поджала губы та. — И поверь мне: жизнь никогда не заканчивается, Шерлок, — она помолчала. — Ребята говорят, что ты постоянно смотришь в пустоту. Я думаю, они ошибаются. Ты смотришь на что-то. — Вот как? — поднял брови детектив, глядя на нее. — На что же я смотрю? — На нее, — с готовностью ответила Молли. Шерлок снова отвел глаза и посмотрел на призрак Софи, улыбающийся ему из проема кухни. — И это неплохо, — продолжила Хупер. — Я никому не скажу, — добавила она. — Почему тогда ты мне это говоришь? — несколько смутился Холмс. — Потому что я знаю, что ты сейчас чувствуешь, — пожала плечами Молли. — И потому что я действительно знаю, что значит выглядеть грустным, когда ты думаешь, что тебя никто не видит. Я сказала это тогда не для, как любила говорить Софи, «красного словца». Шерлок кивнул, впервые за эти дни действительно слушая собеседника: — Никогда не слышал, чтобы она это говорила, — заметил он. — При мне — очень часто, — собеседница улыбнулась, просто и ностальгически. — Я многому у нее научилась. — Чему, например? — неожиданно для себя спросил Шерлок. — Тому, что тот, кто всегда дает эмоциональную стабильность, поддержку, даже в самых гадких моментах жизни, всегда уйдёт первым, — проговорила Хупер. — И после этого, человек который остался без частички себя, должен учится жить самостоятельно, — она опустила глаза, когда к ней подошел Бартс, и погладила его по голове. — Да, это очень больно осознавать, но ты привыкаешь, и эта боль через время будет лишь откликом, легкой горечью, грустью, — Хупер снова посмотрела на Холмса. — Тот, кто сказал, что время лечит, солгал. Время помогает перенести удар и потом с этим жить. — Ей бы понравились твои слова, — тихо поговорил детектив, когда призрак Софи приблизился к ним и обошёл его кресло, встав у окна. — Самое грустное — это когда человек, который дарит тебе воспоминания, сам становится воспоминанием, — спокойно сказала Молли. — Нет ничего хуже воспоминаний, — она поддалась вперед. — Но ничего лучше тоже нет. — Молли… — Шерлок прикрыл глаза и отвернулся. — Почему же эту смерть ты не могла инсценировать? Та покачала головой и чуть ухмыльнулась: — Прежнего уже не вернуть, Шерлок, и надо как-то жить дальше, — сыщик снова перевел взгляд на нее. Они смотрели друг на друга несколько секунд, а потом Молли посмотрела на лежащую на подлокотнике кисть друга и, протянув руку и накрыла его ладонь своей. Холмс вздрогнул, но руки не убрал. Было что-то почти сестринское в этом движении доктора Хупер-Лестрейд, а потому Шерлок, глянув на их ладони, перевернул кисть и сжал пальцы подруги, слегка кивнув, а после отвернулся, посмотрев на кресло Софи. Когда традиционные источники света выходят из строя, человеку свойственно обращаться к нетрадиционным средствам освещения. Тот, кто сказал, что время лечит — действительно солгал. Время не лечит. Лечат люди и, как оказывается, чаще всего те, от кого мы этого не ждем. Когда Молли ушла, неслышно захлопнув за собой дверь, Шерлок заметил, что ни разу, даже в мыслях, не назвал ее Софи, и впервые выдохнул, облегченно и светло. Время затянуло все старые раны и подарило новые возможности — их с Молли выстраданная долгими годами дружба не стала исключением. Гостиную снова заполнила тишина, детектив поднялся с места и прошел к окну. Призрак Софи что-то делал на кухне, не издавая никаких звуков, и мужчина старался не смотреть в ту сторону, хотя это и выходило с трудом. Когда Бартс подошел к нему и прижался к колену хозяина, Холмс опустил руку и почесал пса за ухом: — Да, уж, друг мой, — тихо проговорил он по-русски. — Вот и остались мы с тобой вдвоем. Мы с тобой еще выиграем много времени на нас двоих, — он посмотрел в небо и улыбнулся. Ведь отныне он улыбался за двоих. Когда спустя пару часов Майкрофт зашел на свою кухню, прислонил зонтик к стене и отставил портфель. Выпрямившись и потянув спину с громким хрустом, он потер затылок, подошел к холодильнику и вздохнул, открывая дверь. Он заглянул внутрь и тут же закрыл ее, решив что-нибудь заказать. В верхней части двери с магнитом на холодильник было прикреплено меню на вынос для ресторана «Reigate Square». Он снял его, открывая спрятанную под ним большую заметку на небольшом листе бумаге. Некоторое время посмотрев на записку, Майкрофт залез в жилет и достал карманные часы на цепочке, сверив число, и тут же вынул из кармана телефон. Активировав быстрый набор, он поднес телефон к уху. Гудки не начались, мужчина отстранил устройство от лица и посмотрел на экран: сигнала не было. — Что за черт? — буркнул он себе под нос. — Хотели с кем-то поболтать, мистер Холмс? — произнес за его спиной знакомый ледяной голос. — Вряд ли у Вас есть такая возможность. Когда Майкрофт услышал это, он медленно обернулся, в ужасе опуская телефон: — Невозможно, — практически прошептал он. Когда он чуть отшатнулся, в ответ раздался холодный, почти безумный смех: — Соскучились по мне?