Связь

Дома у Завадских Николая и Якова ждали пренеприятнейшие новости — хозяева уехали. Самым обидным было то, что произошло это не более тридцати минут назад. Успей они пораньше, и получилось бы перехватить отца с дочерью для дальнейших расспросов. В квартире осталась лишь одна служанка, но другой прислуги хозяева и не держали. Та понятия не имела, куда они могли отправиться. По крайней мере, с её слов. Но кое-какую полезную информацию от служанки всё же удалось получить, ведь она увидела карету, на которой и уехали Завадские. Чёрную, запряженную тремя серыми конями. — Это же не может быть совпадением? — спросил Николай. Яков только усмехнулся в ответ. — Ладно, а с Варварой он что собирается делать? — Думаю, его дочь — причина всего происходящего, — туманно изъяснился Гуро, занятый изучением обстановки. На стене комнаты, которую они осматривали, висело огромное зеркало. Вот уж Завадский точно подскажет верное направление, сам того не желая. Все прочие методы, даже если и приведут к успеху в плане поисков, не позволят успеть вовремя и спасти Дарью. Николай провёл пальцами по холодному на ощупь стеклу. Настолько холодному, что ему показалось, будто он коснулся льда и тот теперь покалывал его кожу. Гоголь сосредоточился на этом ощущении, и позволил ему от рук растечься по всему телу, хотя оно с каждой секундой становилось всё неприятнее и неприятнее. Холод под пальцами. Холод в душе у того человека, которого Николай пытался отследить. Чувство безысходности и усталость, затмевающие все остальные переживания. У этого человека не было иного выхода, кроме как продолжать то, что он делал. Гоголь вздохнул и уткнулся лбом в зеркало. Не отвлекаться на чужие эмоции. Иначе он потеряет нить, связавшую его с тем, за кем он собрался наблюдать. — Ники, постой! — раздался позади возглас Якова, отвлёкшегося на изучение чего-то на столе, и не заметившего интереса Николая к зеркалу. Что его смутило? В любом случае, уже поздно было спрашивать. Преграда исчезла и Николай полетел вперёд, тщетно пытаясь ухватиться за что-нибудь. Вскоре последовало резкое приземление на пол. Первым, кого Гоголь увидел после этого, стал довольно высокий мужчина с правильными чертами лица, желтовато-карими глазами и несколько растрёпанными тёмными волосами. С отцом Варвары Гоголь познакомиться не успел, но кто же ещё это мог быть? Ни Варвары, ни Дарьи рядом с ним не было. А вот место, где он находился, оказалось странным. После самого Завадского, внимание Гоголя привлёк большой стеклянный шар, установленный на металлическом постаменте. Внутри него находилось нечто непонятное, выглядевшее как светящийся серый туман, постоянно клубившийся и перемещавшийся. Рядом с шаром было ещё одно сооружение неведомого назначения, напоминавшее саркофаг. К нему от шара тянулись тонкие металлические трубки. Не успел Николай рассмотреть их, как увидел ещё одну занятную деталь. Крыша помещения представляла собой купол, центральная часть которого была выполнена из стекла. Шар находился как раз под центром, а сквозь стекло уже начинал пробиваться лунный свет, пока не особо яркий — луна скрывалась за непрозрачной частью крыши. «Сегодня же полнолуние, — подумал Николай. — А когда луна достигнет центра, её свет попадёт на шар. Тогда Завадский и начнёт… Что?» Явно ничего хорошего. Взгляд снова упал на шар. Туман вращался, будто облака в бурю. Иногда он приобретал форму и казалось, будто из вихревых потоков выныривали человеческие лица, то яростные, то страдальческие. Они стучали по стеклу, но сделать с ним ничего не могли. — Помоги нам, — раздалось шипение. — Помоги… Шипение становилось всё громче, окружая Николая со всех сторон. Ему захотелось прикрыть уши, только бы избавиться от навязчивого звука. Нужно попытаться определить где находится это место. Перед глазами крутились образы, но отделить от них путь сюда не получалось. А в душе начинала нарастать тревога. Завадский делал что-то очень дурное, и больше всего Николаю хотелось бы просто уйти отсюда. Но что, если ему не удастся вернуться обратно? Мысль была абсурдной, и, тем не менее, вызвала настоящую панику. Гоголь резко развернулся, с целью узнать, что находилось позади него, и увидел огромное зеркало. Собственное, не узнанное изначально отражение, усугубило и без того взвинченное состояние. Зеркало было с виду то самое, через которое он и попал сюда и, если исключить любовь Завадского к одинаковым предметам, явно не должно было присутствовать в этом помещении. В следующий миг свет словно потух, оставляя видимым лишь маленький клочок пространства — тот, на котором стоял Николай. Завадский и его логово растворились во тьме, оставив Гоголя один на один со зловещим стеклом и заточенным в нём испуганным отражением. У Николая появилось явственное ощущение того, что он попал в ловушку. Будто в подтверждение его мыслей, по зеркалу внезапно пошли трещины. Оно разлетится на мелкие осколки и тогда… — Не надо!!! — заорал Николай. От него ничего не останется… Гоголь упал и свернулся в клубок. А стекло всё трещало и трещало… Вот уже и первые осколки звякнули, осыпаясь на пол. Пустое место… — Ники! — его резко встряхнули. Он сжался ещё сильнее, боясь и пальцем шевельнуть, словно от этого движения его тело рассыплется, подобно битому стеклу. Но Яков (а кто ещё это мог быть) не знал о причинах состояния Николая, поэтому, в попытках привести его в чувство, стремился, заставить раскрыться. У Гоголя не было сил сопротивляться этим действиям и в итоге он просто разревелся, после чего Яков, наконец, перестал его дёргать. — Ну чего ты, мой хороший? Что случилось? — шепнул ему Гуро, склонившись совсем близко. Его тёплое дыхание приятно защекотало ухо. — Зеркало… разбилось… — еле слышно ответил Николай. — Всё целое, ничего не разбивалось. Посмотри на меня, не прячься, — Яков погладил его по голове, успокаивая, будто маленького ребёнка. — Нет! У меня наверняка нос распух и глаза красные, — проворчал Гоголь, стараясь еще больше спрятать лицо. — Иронизируешь. Уже хорошо, — воспользовавшись тем, что он начал возвращаться в нормальное состояние, Яков всё-таки развернул его к себе и прокомментировал: — Ну вот, всё у тебя в порядке. Ты же у меня самый красивый. Николай зажмурился и отвернулся, потом всё-таки открыл глаза и провёл ладонью по щеке Якова. — Спасибо. Если бы не ты… — тут он осёкся и резко сел. Пока он валяется и тянет время, Завадский вот-вот начнёт свой сомнительный обряд! А ему даже не удалось вычислить точного местоположения. — Я видел, где Завадский! Только путь не смог отследить. — Лучше скажи мне сначала, что там с зеркалом такое было? Николай кое-как описал произошедшее. От воспоминаний об этом его снова начало трясти. — С этой чёртовой беготнёй я не успел тебя предупредить — в домах людей, причастных к магическим манипуляциям, лучше пользоваться подобным средством осторожно — в зеркалах может быть защита от слежки. Правда, она обычно просто не даёт смотреть, настоящая опасность от неё, как правило, не исходит. Но в твоём случае всё выглядит очень странно — ты успел увидеть то, что хотел. Не похоже на действие защиты. — К зеркалам я в ближайшее время в любом случае не сунусь, — Николай обхватил себя руками. Хватит с него и этого раза. Ладно, теперь Завадский. — И я не всё увидел. Куда ехать я так и не понял. Но там такое было… Шар стеклянный, в нём какие-то лица. Просили им помочь. Ещё непонятное сооружение, я даже представить себе не могу, для чего оно. А ещё там крыша была в форме купола, частично из стекла. — Из стекла? Тогда у нас не будем проблем с поиском этого места. — Почему? — Такой дом в городе и окрестностях только один — дача одного мелкого князька рядом с чертой города. Её бывший владелец разорился и сбежал за границу, распродав за бесценок всё своё имущество. Уже довольно много лет прошло с тех пор. Но я не слышал, чтобы Завадский покупал эту дачу. Хотя, разве это имеет значение? Нужно срочно ехать туда. — А если это всё-таки не она? — Особняков в Петербурге и окрестностях не так уж и много, если бы кто-нибудь ещё решил пощеголять стеклянным куполом, поверь мне, я бы об этом знал. Только прежде, чем отправляться к Завадскому и компании, мы возьмём подкрепление. — У нас же так мало времени! — И что теперь? Там творится всякая чертовщина, вдвоём туда соваться опасно. А тебя лично я бы вообще запер дома. — Только попробуй! — И попробовал бы, так ты всё равно найдёшь способ выбраться. — Даже не сомневайся! И ты познаешь силу моей мести. — Ух, страшно-то как, — Яков рассмеялся и помог ему подняться. — Пойдём.

***

За подкреплением пришлось отправляться в Третье отделение. Николай понимал, что Яков прав — им действительно нужна была подмога, и лучше, чтобы она состояла из обученных людей, нежели тех, кто растеряется при виде нечисти. Теперь они ехали в сопровождении четырех жандармов, а ещё двое сидели на козлах. «Восемь человек, — подумал Николай. — Совсем неплохо». Яков уже разъяснил сопровождающим то, что удалось узнать насчёт объекта их охоты, а так же примерный план осады его жилища. Николай же чувствовал всё более нараставшую тревогу и непрестанно щёлкал ножнами сабли, прихваченной с собой на всякий случай. В таком мероприятии могло пригодиться всё. Очередной щелчок получился особенно громким. Остальных это никак не побеспокоило — они обладали настолько хорошей выдержкой, что подобное никак не могло вывести их из себя. Только Яков отвлёкся от разговора с одним из жандармов и ободряюще похлопал Гоголя по плечу. Николай поймал себя на мысли, что предпочёл бы, чтобы Гуро остался дома. Сам он не мог позволить девушке, пусть и незнакомой, умереть, но рисковать ради чужой жизни своим близким человеком не хотел. Как назло в голову лезли воспоминания о крайне неудачном походе в компании со злостным алхимиком Файолем. И ведь они снова не особо представляют, куда идут! Карета резко подскочила на колдобине, прервав поток мрачных мыслей. Дорога оказалась довольно запущенной. По обеим сторонам от неё, словно стены, теснились деревья. Наконец, впереди возникла высокая ограда, за которой виднелся купол особняка. Больше пока разглядеть ничего не получалось. Сердце Николая заколотилось как бешеное, на спине выступила испарина. Он глубоко вдохнул и прикрыл глаза, стараясь успокоиться. Остальные не выказали ни малейшего признака тревоги. Глядя на них, Гоголь даже испытал зависть. Удастся ли ему когда-нибудь научиться быть таким же спокойным и невозмутимым? Карету оставили поодаль, чтобы обитатели дома не заметили непрошеных гостей. Раньше времени, по крайней мере. Конечно же, попасть внутрь оказалось не так-то просто. «Ненавижу заборы!» — безысходно выругался про себя Николай, оглядывая высокий каменный массив. Да он же просто физически не сможет вскарабкаться сюда! Один из участников их небольшой группы — Алексей — забросил на ограду верёвку с крюком, после чего, без всякого промедления, резво пополз по ней. Добравшись до верха, жандарм замер на некоторое время, осматриваясь. — Всё чисто, — сообщил он и, через пару мгновений, с тихим шорохом приземлился на траву с обратной стороны. Вскоре к нему присоединились остальные. Яков и Николай шли последними. — Тебе помочь? — участливо спросил Гуро. «И как же ты мне поможешь?» — мрачно подумал Николай, хватаясь руками за слишком тонкую, по его мнению, верёвку. Процесс подъема превзошел все его худшие ожидания. Верёвка больно впивалась в кожу ладоней, слишком изнеженную, несмотря на ставшие постоянными тренировки, а ноги так и норовили соскользнуть с гладкой, не имевшей выступов поверхности. Свой пакостный вклад вносили также висевшее на спине ружье и прицепленная сбоку сабля. Последняя особенно отличилась — Николай неудачно её разместил, и теперь она неприятно ударяла его по бедру. Когда же ему удалось достичь верха, он понял, что подъём был, в общем-то, не так уж и плох. Гоголь бы даже предпочёл покарабкаться ещё, только бы избавиться от необходимости спускаться вниз. Страх высоты оказался так силён, что он просто застыл, не в силах пошевелиться. — Прыгай, мы тебя поймаем, — радостно зубоскалили внизу остальные. Очень смешно! Пожалуй, именно злость помогла ему, хоть и с трудом, но всё же, заставив подчиняться онемевшие от страха руки и ноги, перелезть через злополучное ограждение, повиснуть на нём и, наконец, разжать пальцы. В этот момент Николай зажмурился и не сгруппировался, отчего чуть не упал во время приземления. — Поосторожней, — заметил ему один из жандармов, с виду совсем молодой парень. Звали его Сергей. Несмотря на юный облик, уже считался профессионалом, которого можно брать в подобные вылазки. Николай вновь почувствовал зависть вперемежку с унынием. Поток самоуничижительных мыслей прервало появление Якова. — У всех всё в порядке? — осведомился тот. — Да, господин Гуро, — ответили ему. Николай вяло улыбнулся. У этих людей просто не могло быть иначе. Путь до дома оказался коротким и прошёл гладко — никто не поджидал их среди высаженных вокруг особняка клёнов, не выскакивал из-за кустов и не пытался подкрасться сзади. Входная дверь ожидаемо оказалась заперта, но это не могло стать проблемой — не прошло и полминуты, как замок оказался взломан. Перед тем, как проникнуть внутрь, Николай кинул взгляд на небо. На сумеречной серости сиял огромный белый лунный диск, сейчас больше походивший на глаз чудовища, буравивший нарушителей чужого пространства пронзительным взором. Гоголь поёжился и шагнул в тёмный дверной проём, оставив зловещую луну позади. Внутри, по крайней мере, оказалось светло — в лампах недостатка не было. Но стоило ли этому радоваться? Яркое освещение могло сослужить для них не самую лучшую службу. Николай нервно потеребил ремень от ружья. Взять уже его или пока рано? Просторный холл вызывал чувство незащищенности — их прекрасно было видно абсолютно отовсюду. С другой стороны, и противник вряд ли сумел бы здесь скрыться. Но ему ничего не мешало наблюдать за незваными гостями сверху. Вверх уходила лестница, и что на ней могло поджидать определить было невозможно. По бокам от холла располагались два коридора. Николай подумал, что выбирать один из них им вряд ли придётся — место, где Завадский собирался проводить свои манипуляции, находилось под куполом, то есть в самом верху дома. Значит, оставалась только лестница. — Разделяться пока не будем, — подтвердил Яков его выводы, указывая наверх. Они стали тихо подниматься по ступеням. Ковровая дорожка, посеревшая от пыли, поглощала звуки и без того осторожных шагов. — Никто нас не встречает, — разочарованно шепнул Алексей. — Ждут в гостевой комнате, — усмехнулся Яков, выставляя ружьё на изготовку. Николай тут же последовал его примеру. Остальные тоже приготовились. Оказалось, не зря. Стоило им только ступить на площадку второго этажа, как на них выскочило нечто. Оно было на целую голову выше самого высокого участника их отряда, а тело имело мощное, с короткими ногами и длинными толстыми руками. Голова существа росла прямо из плеч, а лицо было очень грубым, с примитивными чертами. Маленькие глазки светились серым огнём. Николай увидел ещё один источник света — в груди существа. Остальные не могли его различить, но были проинформированы Яковом о том, что именно там скрывалось нечто, дававшее ему жизнь. Это создание являлось големом. Существо издало гулкий рёв и кинулось на них, но атаковать не успело — Яков выстрелил из ружья ему в грудь, проделав там изрядную дыру. Голем пошатнулся и застыл, его глаза померкли. Гуро аккуратно подошёл к нему и постучал по руке. Раздался звонкий стук, а больше ничего не последовало. — Как-то слишком просто, не находите, господа? — жизнерадостно поинтересовался Яков у остальных. — В общем, как я и говорил — стреляйте в грудь. Это самый верный способ разделаться с ними. Вскоре его слова удалось проверить на деле и другим участвовавшим в вылазке — ещё три голема тяжёлой поступью выдвинулись с двух сторон. Они, наверно, были очень сильными, но их неповоротливость не оставляла им ни единого шанса. Пожалуй, если бы незваные гости решили не вступать с ними в схватку, а просто пустились в бегство, им бы легко удалось уйти. Порадоваться столь лёгким победам, мешало одно «но» — Николай видел и совсем иное создание, и подозревал, что оно станет гораздо более сильным противником. А если оно ещё и не одно… Кроме того, перед ними встал вопрос, куда идти дальше. От лестницы было три пути: вперёд, к полутёмной огромной комнате, и по сторонам — к коридору справа и загадочной закрытой двери слева. Николай внимательно всмотрелся в каждое из направлений, но его дар, похоже, решил взять передышку и дать своему обладателю возможность получить побольше незабываемых впечатлений. — Ну что, Ники, куда идём? — спросил Яков. — Не знаю, — виновато ответил Николай. — Но сам я бы выбрал дверь. А где же ещё могут скрываться незабываемые впечатления, кроме как не там? — Хорошо. Тогда мы берём с собой Сергея и идём к двери. Алексей, Иван, Дмитрий — вы в коридор. Павел и Роман, посмотрите комнату, возможно, там есть тайный ход. Не забывайте об осторожности — в доме могут быть спрятаны ловушки. И, ясное дело, встреченные нами големы далеко не самое трудное из того, с чем здесь можно столкнуться. Николая не особенно обрадовала идея разделиться, ведь большой группой идти было гораздо спокойнее и безопаснее, но предложить что-либо другое он всё равно не мог. Пять человек поспешили выполнять задание Якова. А вот с их направлением возникли затруднения — дверь не открылась. «Вот выберешь же ты», — читалось на лице у Якова, когда он отстреливал замок. — Не слишком ли много шума от нас? — встревоженно спросил Николай. — Думаю, Завадский уже в курсе того, что мы здесь, — разобравшись с замком, Яков, на этот раз без проблем, открыл дверь. За ней оказался довольно узкий проход, освещённый лишь с дальнего конца. — Да, безрадостное местечко, — прокомментировал Сергей. Им ничего не оставалось, кроме как шагнуть навстречу неизвестности. Яков шёл первым, Николай вторым, а замыкал процессию Сергей. Гоголя уже начинало беспокоить отсутствие какого-либо отклика от своей силы. Да здесь же всё кишит созданными при помощи магии существами! Но дар притих. И, пожалуй, именно это вызывало наибольшую тревогу, потому как напоминало иллюзорный покой перед грядущей бурей. Николая не покидала мысль о том, что его сила словно находилась в ожидании чего-то. И от осознания этого становилось страшно. А путь, между тем, протекал вполне спокойно. Это не замедлил прокомментировать Яков: — Скучновато пока, не находите? «Не каркай, прошу тебя!» — взмолился про себя Николай. Вслух же он постеснялся такое сказать. Позади раздался короткий смешок Сергея, в через миг — его возглас «Осторожно!» и выстрел. Николай резко развернулся и тут же инстинктивно сделал шаг назад — Сергея атаковал некто высокий и худой, вооружённый двумя клинками, которыми он орудовал с невероятной быстротой. Жандарм промахнулся и теперь вынужден был отбиваться ружьем — нападавший не давал ему шанса вытащить саблю. Николай ничем не мог ему помочь — выстрелить было невозможно из-за риска попасть в самого Сергея, да и развернуться особо не получалось. Яков резко схватил Гоголя за плечо: — Выходим отсюда! Быстро! Сергей, следуй вперёд! Нападавший на мгновение оказался в освещенном месте и Николай увидел нечеловеческую физиономию существа, которое он встречал во время поисков Дарьи. Его глаза горели серым светом, так же, как и у големов. Вероятно, он тоже был творением человеческих рук, но гораздо более совершенным. И очень опасным. Отступить было самым лучшим решением — по крайней мере, на открытом пространстве станет легче бороться. Но, как оказалось, их проблемы только начинались. За таким желанным выходом оказалась… пустота. Вернее, не пустота, а дыра на месте пола. Николай улетел бы туда, если бы Яков, успевший вовремя затормозить, не схватил его за руку. Николай только успел облегченно выдохнуть и отметить, что внизу происходило какое-то движение, как резкий тычок сзади всё-таки выбил опору у него из-под ног, отправляя в полёт. Очевидно, это Сергей, пятившийся назад, отражая атаки того непонятного существа, врезался в него. Полёт, впрочем, продлился совсем недолго — Гоголь плюхнулся на что-то мягкое и склизкое, а через миг вскрикнул от удара. Похоже, на него упал Сергей. Рядом самым непечатным образом выругался Яков. А нечто, на которое они приземлились, пришло в движение и поползло вперёд. Оно живое! Почувствовав смесь ужаса и омерзения, Николай дёрнулся так сильно, что они с Сергеем кубарем скатились вниз. Тот помог ему подняться. Яков уже стоял на ногах, с самым мрачнейшим видом оглядывая рукава своей рубашки. Вся его одежда была заляпана какой-то гадостью. Осмотрев себя, а затем покрутив головой по сторонам, Николай понял, что они с Сергеем находились не в лучшем, чем Гуро состоянии. А одежду им запачкало не что иное, как незастывшая глина, сочившаяся с тел големов, которые в большом количестве находились в камере. Николай уже видел это место, равно как и големов в таком состоянии. Значит, именно здесь их и создавали? «Мерзость какая» — подумал Гоголь, чувствуя себя очень виноватым перед остальными. Именно он выбрал это направление. С другой стороны, кому-то бы всё равно пришлось пойти сюда, да и неизвестно, с чем столкнулись другие участники «похода». Кстати, а где напавшее на них существо? Вниз оно не упало. Словно ответ на его вопрос, сверху раздался щелчок, а затем лязг. Подняв голову, Николай увидел, что дыру сверху теперь закрывала решётка. Через некоторое время над ней навис тот самый голем, столкнувший их сюда, и стал смотреть сквозь прутья. Его лицо ничего не выражало, но, как показалось Николаю, маленькие светящиеся глазки горели злорадным торжеством. Полюбовавшись на результат своих трудов, существо удовлетворённо кивнуло, после чего скрылось. — Вот урод! — выругался Сергей. — Да, его внешность мало заботила создателя. Чего не скажешь о прочих качествах. Но нужно думать, как выбираться, — проговорил Яков. — Хорошо хоть, этим созданиям до нас дела нет. Он указал на големов. Те действительно не обращали на попавших в их обитель людей ни малейшего внимания и просто бессмысленно ползали, усеивая пол грязными разводами. Николая передёрнуло от отвращения. То, что на них не нападают — прекрасно. Но как же выбраться отсюда?