В слепое никуда: дни

Дождь начался, а сьемки- нет. Ураган, настигнувший Токио той ночью оказался воистину смертоносным, и тогда, явившись в пригород,тунёс тысячи жизней. Лайт не успел проспать и двух часов– позвонившие вдруг по среди ночи до смерти испуганные родители сообщили, что их эвакуируют. Дальше по телевизору показывали чуть ли не прямую трансляцию того, как ветер разносил его родной дом, а дождь заливал руины сверху. Дальше звонил Эл, с ещё более прекрасной новостью. Его не только эвакуировали, ведь он живёт за чертой города, но ещё и приняв за наркомана, потребовали права. Прав у него, конечно не было, их уже наверняка так же заливало водой в останках его квартиры. Полиция не поверила даже тому, что он слепой. И Лайт, как чуть ли не единственный его знакомый, должен был спасать ситуацию. Оказался Эл уже в полицейском участке, бледный, как смерть, сдающий тест на употребление. Прав и вправду унего не было никаких, и Лайт доказывал, что он учится на театральном, снимается в фильме, что он и вправду слепой, потом они минут двадцать ждали результатов теста, за которые Эл успел уснуть на его плече, а Лайт выбеситься в край. И, о чудо! Эл оказался не наркоманом. Лоулайт, которого видимо, ничего уже не могло пробудить, включая крики, мирно проспал ещё час, пока Лайт доказывал, что полиция не имеет право без причины останавливать человека. На любезное приглашение переночевать у Ягами Эл ответил отказом. К слову, вернулся домой Лайт уже утром. На следующий день объявили недельный траур по погибшим. Дом у Эла всё же не рухнул, и через несколько деней он благополучно вернулся в свою квартиру. Родительский же дом смело начисто, и по просьбе Лайта, Саю переехала жить к нему. Она была испугана, но спустя несколько дней оправилась и наконец стала прежней. Весёлой. По правде сказать, жилось с ней всё же лучше, чем одному. По дому она ходила в футболках Лайта, которые для неё были платьями чуть ли не по колено, и потребности в шортах не было. Но в магазин всё-таки пришлось сходить– у неё не было банально нижнего белья. Саю была довольна и растягивала улыбку во всё лицо. По скромному мнению Лайта, ей просто был необходим жёлтый дождевик с цыплятами*, который они купили в тройном экземпляре. Второй достался ему, а последний был специально для Лоулайта. И, чего удивительного, Саю захотелось познакомится с ним. "Конечно" –Говорила она,–"Я понимаю, что он не захочет". Но всё равно она просилась хотя бы дать послушать его голос. На это Лайт ответил просто– нет. Ливень прекращал барабанить, пожалуй только ночью, видимо скупо приберегая свои бесконечные запасы на время, когда ему казалось, что город спит. И хоть тогда Саю и вправду самозабвенно сопела на диване, постоянно спихивая с себя одеяло, Лайт видел, как за пределами его балкона, на улицах горят окна домов, как люди так же стоят на балконах, всматриваясь в облачное небо, через которое не светят звезды. Но обычно, по окончанию третьего часа ночи дождь возвращался со своего короткого перекура. И снова лил. Уже начало казаться, что он никогда уже не кончится. Лайт настоял на возвращении Саю в школу, и утром 22 июня она со вздохами начала собираться. –Старший братик предлагал ей остаться дома, убираться и готовить, но как быть, если она отказалась, – Причитал с улыбкой Лайт, пока она искла тетради, – Что поделать, видимо слишком любишь учиться, не заставлять же человека. В общем, жизнь правда стала веселее. По окончанию недели наконец приступили к следующей и не очень приятной сцене, хотя первый в первый рабочий день участия Лайта не потребовалось. Режисеры в один голос повторяли, что поймать нужную погоду тяжело,и дождь можно и нужно сымитировать, но как только он кончается, туч, которые конечно, можно наложить поверх картинки, как не бывало! Съёмочная площадка– широкий, но не очень то и прибранный задний двор. Он весь какой-то грязный, пустой, серый, неприятный, но в сухую погоду, наверное, создавались другое ощущение. Начали съёмки ближе к полудню, по всей видимости, запланировав закончить ближе к следующему дню. На пороге его безмолвно встречает обиженная Миса, которую удаётся благополучно проигнорировать, чуть поодаль находиться небольшая съёмочная группа, а состав актёров ограничивается Такадой, Миками и двумя главными героями в исполнении Аманэ и Вашего покорного слуги. Поговорить не с кем, не у кого спросить последние новости, рассказать свои, будоражущие разум, поэтому Лайт садится на ближайшую скамейку, расправляя свой шикарный дождевик. Чуть ли не чёрное небо висит над Токие и беспощадно колотит каплями весь мир, не останавливаясь. Гримеры стоят под козырьком неизвестного здания, раскладывая кисточки и тени. Пока красят «Сая» и «Тонари», Белевская сквозь шум дороги, дождя, грязных луж и людей снова что то кричит операторам. Один из них, Фёдор, отрешенно наблюдает за мной, видимо, лихорадочно пересчитывая моих цыплят. У него длинные чёрные волосы, аристократичное лицо и умный взгляд, с каким он мог бы стать актёром. Он что то дипломатично бубнит в ответ даме и подходит. По нему всегда видно, к кому он направляется, никогда не ошибёшься– он всегда смотрит ровно в цель, как бы он скучающе не выглядел. Лайт встаёт. –Тебе передавали. Лоулайт,– Коротко сообщает он, протягивая коричневый пухлый конверт. Вблизи на нём можно рассмотреть каллиграфическим подчерком написанное имя Лайта. Подчерк наверняка не Эл, да и что может он передавать в конверте свой в нерабочий день? Он озвучивает свои опасения вслух. -Он был в офисе с утра, попросил передать. Конверт запечатан, что там может быть, непонятно, но, я полагаю не касающееся меня. — разжевывает ему перень. У него настолько белое, красивое лицо, что Лайту становиться не по себе. Не дождавшись слов благодарности, он уходит к толпе операторов. Лайт сдерживает удивлённый вздох, и отвернувшись от дождя аккуратно вскрывает конверт. Сам он из тонкой бумаги, а содержимое так же её напоминает. Лайту Ягами. Внутри и правда оказывается несколько сложенных бумаг, Лайт берёт первую. На ней аккуратно, но по детски нарисован нежный, почти белый цветок с тонкой ножкой и тонкими листьями. На цветок падает одна особо толстая капля, и Ягами даже кажется, что шелохнулось это чудо на зелёной ножке, стряхнув росу и расправив листья, развернув ещё один спящий лепесток и став ещё красивее, как роза Маленького Принца, стоявшая в одиночестве посреди огромного космоса… Сквозь дождь почти не слышно, как кричат ему почти всём составом, и из транса выводит лишь Миса, ненароком задевшая с хрустом соприкосновения дождевиков. Лайт прячет драгоценный цветок в конверт, а конверт в сумку. Спустя примерно пол часа кисточек и спонжей, щекочущих кожу и ещё в два раза больше времени, в которое Шихёк повторял всём сценарий под восклики и пожелания Мисы и стальные нервы её гримера, одетые костюмы и раставленую аппаратуру под тем же спасательным козырьком, съёмка началась. Миса второй день изображала, как душераздирающе плачет, но промокла очень быстро. Ей постоянно подправляли волосы, подрисовывали поплывший макияж, хотя по мнению Лайта, это не требовалось. Когда пришëл черёд компании Момото, на часах было время, когда обычно начинает темнеть, но они всё же отсняли несколько дублей, отпустив раньше Мису. Уже вечером, дома, после встречи в Саю, Лайт снова возвращается к конверту. Сестра крутиться вокруг него, пытаясь рассмотреть содержимое. Лайт просит её уйти и наконец остаётся в одиночестве. На второй бумаге оказываются абсолютно хаотичные надписи. Двумя подчерками– тем каллиграфичным, и по детски неряшливым, печатными буквами, которые немного отличаются по ширине и высоте, некоторые линии дрожащие и неуклюжие. КтО ты? Почему тебе пишет Лоулайт? МеНя зоВут… (дальше зачеркнуто) Мы самые умные здесь, но Он умнее нас. (Зачеркнутое слово) СтаРше Меня. Что ещё здесь можно написать? Мы ХотиМ с Тобой Познакомиться. До свидания. Гении дома Эл. И всё. Кто это, и зачем это написал, не понятно, как не понятно и то, где происходило или происходит это «здесь». Конечно, есть предположение, что "Он"– это Эл, но всё остальное… «Самые умные» раскрасили половину листа детскими рисунками, одни из которых были получше, и смахивали на взрослые, другие совсем не аккуратные. Налюбовавшись этими творениями, Лайт переходит к последнему листу. На нём еле заметными точками в несколлко рядов написанно что-то, что Лайт не в состоянии разобрать.