В слепое никуда: дни

Сцену под дождём таки отсняли за неделю с небольшим хвостиком в 2 дня. За это время Эл не появлялся и вообще почти не подавал признаков жизни. Расшифровать надпись не то что бы оказалось не просто– но пришлось потрудиться, хотя она было совсем маленькой. "Спасибо за помощь той ночью. Эл" Вот и всё, что там было! Странно, ведь обычно в письмах хотя бы объясняется всё приложенное к нему. Но весьма в стиле Эл. Рисунок и детские надписи не интересовали меня так, как факт того, что в трубку телефона или в лицо Эл эти слова говорить не хотел. Это я расценил, как смущение, и хоть больше вестей от него не было, это грело мне душу. Но съёмках Миса вело себя просто отвратительно. То открыто пакостила, то вела себя почти заигрывающе. От этого устаёшь, неизвестность, преследующая и днём и ночью, ужасно мешала рабочему настою. Благо, мои стальные нервы выдержали это, и как выразился Шихёк, я отлично справился. Уж не знаю, что он имел в виду, но в последнее время он вообще стал слижком добр ко мне– может, увидел меня с его любимчиком (с очень недавних пор), а может, просто вдруг стал добрее ко всем. Саю я решил на время предстоящей поездки переплавить родителям, и этому она очень растроилась. Просто ужасно. Даже плакала, и говорила, что со мной было очень хорошо. Я напомнил ей, что я уезжаю на десять дней, а она заплакала ещё больше. Несколько дней она ходила грустная. Но вообще это не возможно, когда у тебя такой крутой старший брат, а она– живое тому доказательство. Я за пару минут вывожу её из любых стадий депрессии! Почти круглые сутки я провожу на работе, а редким свободным вечером мы смотрим аниме, шоу с айдолами, Run BTS и мои первые фильмы. С появлением чемодана Саю загрустила ещё больше. Я показал ей рисунок (тот цветок) и спросил про сложность такой работы. Она удоволетворенно поведала мне, что это не так сложно, как кажется, хоть и требует тренировок. Вряд ли это рисовал ребенок, а вслепую, по её мнению это сделать было практически невозможно. Про остальные бумаги из конверта я умолчал. Кстати, родителям скоро выдают хорошую квартиру в могоэтажке, но Саю возвратится к ним окончательно ещё не скоро. Она всё так же ходит в школу, и я вдруг почувствовал себя отцом– на секунду, ведь Саю открыта передо мной, как сестра перед (шикарным, невероятным, лучшим, понимаешь, ты должна ценить меня, Саю!) братом. Мы веселимся с ней как только можем, и вечером никогда не бывает скучно, разве что только когда домашнего задания у неё выше её 155 сантиметров роста. Накануне её отъезда она уговорила меня снова сходить по магазинам, и мы снова потратили на это весь день, только на этот раз одежду она выбирала для меня. Это у неё как-бы такое хобби, выбирать "прикиды". Потом она уехала к родителям, заревев мне всю майку, и я остался один. Подумал, что будет скучно без неё, но оказалось хорошо. Тихо. К тишине тоже пришлось снова привыкать, но потом вдруг отпустило, и всё стало как прежде. Тем вечером мне позвонил Эл с новостью о том, что не знает, как собирать чемодан. –Ну... В смысле, я конечно понимаю, но обьясни, пожалуйста, если тебе не сложно... Это было очень нервно. Я думал, что никогда не дождусь от него внятного объяснения, что происходит. Но он уложился всего в пять минут. От греха подальше я прочитал огромную лекцию о том, что нужно брать, как выглядит отель и что это такое, закончив списком необходимых вещей. Эл слушал очень внимательно. В конце он смято поблагодарил и отключился, не продолжив желаемого разговора. После я вдруг поймал себя на том, что улыбаюсь во весь рот как только вспоминаю об этом разговоре. Помогать Эл приятно, хоть и странно. Накануне звонила Халле с вопросами о съёмках. Она сообщила, что ничего не репетировала и не знает о том, что мы там будем делать. Мы перечитали сценарий и убедились, что снимать придётся совсем мало, и может даже, у нас останется выходной. Вечером я ещё раз перечитал послания "умников дома Эл"–но так ничего и не понял. Хотя бы потому, что совсем ничего не знаю о Лоулайте, а спросить об этом не решаюсь. Если бы был хоть какой-то намёк на значение этого письма, но пока Эл так ничего и не говорил об этом. *** Вылетаем мы рано- я решил даже не ложится, а в четыре утра оказался в аэропорту. Там встретил почти всю съемочную группу, мы летим одним рейсом. Сам самолёт очень маленький, а почти всё пассажиры- актёры. С Халле мы взяли места рядом, с ней я встретился почти сразу. А вот Эл я не увидел. Внезапно я понял, что не рассказал ему, что такое аэропорт, и мне стало страшно за него, как за себя. Вдруг потерялся? Слава богу, я не забыл взять с собою свой кнопочный телефон. –Эл? Ты в эропорту?– Спрашиваю я в трубку, отворачиваясь от толпы и пытаясь услышать Лоулайта. Несколько секунд тишины. –Да... Эл отключается. Линдер стоит с видом "с сумашедшими связался, господи", а я не понимаю, что происходит. Так проходит минуты полторы под душераздирающее пиликанье телефона, я ужасно туплю, пока кто-то не трогает меня за спину. Я резко шарахаюсь в сторону– но это оказывается всего лишь... –Лоулайт, Боже, как же я испугалась!– Линдер, тоже отступив на пару шагов, прекрасно озвучивает каждую мою мысль, а Эл лишь криво ухмыляется, не глядя на неё. На нём привычная белая кофта, серые штаны, за спиной у него только рюкзак, побольше обычного. Я нервно сглатываю. Неужели он всё таки ничего не взял? –Здравствуй, рад, что мы тебя нашли, вернее, ты нас нашёл. Но как? Эл смотрит странно– то ли вопросительно, то ли с насмешкой. По нему не определишь. Чиро, чёрно-белый, как и его хозяин, виляет хвостом рядом, одетый в свою "рабочую" жёлтую спецодежду. Эл привычной манере решается не удостить меня ответом. Я со вздохом протягиваю ему руку, приветствуя, но Эл не отвечает, только удивлённо глядит сквозь неё. Лидер отходит поболтать с Мицухой, сонной, но радостной; Она едет в родной, давно покинутый ею город. Все вдруг решают тронуться на регистрацию, и Лоулайт аккуратно, словно спрашивая, берёт меня за всё ещё протянутую руку. Сначала до меня не доходит, но почувствовавнеуверенность Эл, в ответ я сжимаю руку. Мы идём сквозь толпу людей– я спереди, а Эл и Чиро сзади. Будто и не было никакой ночи в участке и вечера перед ней, будто не было письма и что вовсе не Лоулайт был таким радостным, а потом испуганным, но в обоих случаях открытым. Сейчас он снова такой, каким был в начале знакомства. Я приунываю. В нём удивительным образом сочетаются стеснение и резкость, неуверенность и неприветливость. *** Я в принципе не люблю аэропорта. В них всё скучное, медленное, а потом вдруг слишком быстрое, пахнущее всеобщим скучанием и толпой. И очень хочется спать. В зале ожидания время течет так медленно, что даже Мицуха теряет свой оптимизм, куда уж там остальным. Наконец посадка в самолет; к этому моменту Эл успевает десять раз попытаться заснуть, а Халле пересидеть весь интернет. Посадка тоже скучная–сил не придают и новые проблемы у Эла. Борт-проводникам ему приходиться доказывать, что Чиро- собака поводырь. Но на этот раз документы у него есть, и я решаю не вмешиваться. Мы рассаживаемся, и я абсолютно случайно(!) оказываюсь рядом с Эл. Я вздыхаю. Трогаемся мы тоже ужастно медленно. В ряду со мной по мимо Халле и Эл летят две девушки. Одна одета как молодая барышня, накрашенна, одета немного в подростковом странном стиле. Другая, помладше, выглядит так, словно вышла выкинуть мусор. У неё футболка с большой "40" и надписями на незнакомом мне языке, джинсы, кроксы с зелёными носками с принтом из арбузов и никакого макияжа. Она разглядывает меня с удивлением, но потом отворачивается. Я засыпаю, разглядывая этих сестёр. Где-то сбоку Линдер шепчет, что мы взлетели. Полет проходит тихо. Проходят тележки с едой, инструктаж по чрезвычайной ситуации, детям раздают наборы с чём-то, и они притихают. На какой-то момент я засыпаю, но, по видимому, совсем не на долго. Халле смотрит "Атаку титанов", и я присоединяюсь к ней. Стена Мария захвачена титанами, Эрен как всегда, собирается их перебить. Я снова засыпаю, но просыпаюсь от криков в наушнике. Кричит Армин. Дальше Халле смотрит одна, а я замечаю Такаду через несколько рядов от нас. Она что-то без конца пишет в телефоне, и мне становиться скучно. Белëвской и Шихека не видно, наверняка они поехали другим рейсом. Миками сидит подобно статуе, и ведёт самое точное наблюдение за облаками в окошке. Я решаю повторить за ним, и хоть сижу у стенки, окно варьирует скорее у сидения спереди, нежели около меня. Ненавижу эту погрешность. Цзя спит почти на коленях у Сон Хи, которая сама дремлет, поглаживая и перебирая волосы своей то-ли возлюбленной, то ли подруге– не разберешся. Я все таки замечаю Белëвскую в начале самолета. Она тихо ведёт беседу с Федором, который воспитанно, но не очень увлечённо её поддерживает. Я отворачиваюсь от них, и Лоулайт немного приваливается ко мне во сне. Я засыпаю тоже. Я просыпаюсь почти в обнимку с Лоулайтом. Мы почти синхронно отскакивает друг от друга– я смущённо, а он удивленно. Эл прилипает к окну, удивлённо разглядывая облака, словно ребёнок. Проснулся я, наверное, он ужасной боль в ушах, приземление даётся очень тяжело. Линдер ничуть не легче. Она передаёт чупа-чупс мне и Эл, и становится уже не так скучно. А может, и в правду притупляется боль, которую даже зевком снять не удастся. Аэропорт имени Макото Синкая оказывается ужасно маленьким и тесным– никакой механизации, всё очень по-деревенски. Нет ленты для чемоданов, нет металлодетекторов, всё скорее походит на провинциальный вокзал. Линдер даже успевает шёпотом удивиться, как здесь вообще появился аэропорт. Эл выглядит скучающе, и я стараюсь развлечь его рассказами о здешней природе. Мои тирады его не задевают, и я остаюсь с пустыми руками. Мы наконец выходим в город, всё нагруженные и усталые, но теперь не чувствуется Токийского спертого запаха города, нет бесконечных пробок на дорогах и небоскрёбов, вытекающих в небо, мы сами только пахнем ими. Есть только утренняя нега деревьев и горячий асфальт, тесные домишки и храмовой звон. 10:13 Мы в Итамори.