Память многих жизней

Орден Цинхэ Не. Не Лаоху удовлетворённо осматривал Нечистую Юдоль - за все годы его отсутствия в мире смертных она стала напоминать огромную крепость. Адепты, которые не были в курсе появления бессмертных, удивлённо провожали незнакомца взглядами, но ничего не говорили - опасались гнева своего главы. Уже в главном зале резиденции, когда Не Минцзюэ собрал всех заклинателей своего ордена, бессмертный представился. - Приветствую учеников и адептов Великого Ордена Цинхэ Не. Моё имя - Не Лаоху, я основатель и первый глава ордена. - заклинатели, видя, что Минцзюэ кивком подтвердил слова мужчины, склонились в поклоне. - "В их саблях пока нет подселённых тёмных духов, это хорошо." - подумал основатель. - "Но умнику, который придумал таким образом увеличивать силу оружия, я бы оторвал все выступающие части тела." Пока Не Минцзюэ выгонял адептов на тренировку, а слуг - выполнять обязанности, основатель увёл Не Хуайсана на серьёзный разговор. Мужчина, конечно, знал, что этот юноша лишь притворяется неудачником и простофилей, но некоторые его фортели терпеть не собирался. Хуайсан занервничал, как только они пришли к оружейной - ему только тренировки сейчас не хватало, а Не Лаоху - это не Не Минцзюэ. - Цени кровь и честь. - произнёс основатель, приложив левую ладонь к стене, отчего та отодвинулась в сторону. - "Девиз нашего ордена является какой-то тайной фразой?" - удивился Хуайсан. Впрочем, он в оружейной никогда не был, так что для него это было впервые. - Наследник Не, пока ваш брат занят, поговорим о вашей нелюбви к тренировкам с оружием. - без обиняков начал основатель, будучи по натуре прямым и простым, как дверь. - Я понимаю ваше нежелание тренироваться с саблей и не осуждаю. Однако, - тут он нахмурился. - вы должны понимать, что на данный момент вы являетесь слабым местом главы Не. Мало того, что вы не хотите уметь постоять за себя, вы ещё и собственную охрану подводите под гнев вашего брата. - Г-господин основатель, я... - юноша от нервов чуть не сломал свой веер. - Успокойтесь, я не ругаюсь. - покачал головой Не Лаоху. - Поверьте - если бы я сейчас гневался, то все в Нечистой Юдоли летали бы по всей резиденции без мечей и духовных сил, лишь бы не попасться мне на глаза. Я предлагаю вам попробовать потренироваться вот с этим. - мужчина снял с оружейной стойки сложенный веер и одним движением раскрыл его. У Хуайсана челюсть отвисла при виде этого оружия. - Тешань? - прошептал он. - Мой младший сын был не очень силён здоровьем, поэтому тяжёлое оружие плохо ему поддавалось. Он решил научиться сражаться более лёгким оружием, но не менее смертоносным, впоследствии чего в оружейной ордена появились тешани. Вот, это вам пригодится. - Не Лаоху протянул ему небольшую книжку в тёмно-зелёном переплёте и с эмблемой ордена на обложке. - Не Лонгвей был смертельно опасным бойцом ордена, которого поначалу никто не воспринимал всерьёз, что и было их главной ошибкой - отсечённые пальцы были лишь малой кровью. Здесь подробно расписаны азы владения тешанями. И главное - в это оружие не требуется вселять тёмных духов, всё зависит от мастерства того, кто ими владеет. Для своего владельца оно безопасно и не приведёт к искажению ци. Не Хуайсан принял книгу и тешань, как самое драгоценное в мире сокровище. В отличие от брата, его всегда больше интересовало искусство, а не ночные охоты и тренировки с саблей. А чем боевой танец не искусство? Если это действительно то, что ему лучше всего подходит... Впору поклониться в ноги основателю. - "Если уж решили сражаться одержимыми саблями, то хоть бы меры предосторожности приняли." - раздражённо подумал Не Лаоху. - "Ещё Бася надо проверить и обуздать духа в ней, пока он ещё не так силён. Вот же умудрились потомки угодить в такую лужу, из которой их потом вытаскивай, как котят." - Господин основатель, - обратился к нему Не Хуайсан. - я... Я видел ещё кое-что. - Что именно? - прищурился бессмертный. - Это может прозвучать странно, но... Сестра Вэй-сюна и правда умерла при рождении? - Здесь - да. - Но я помню, что... Что их было двое. - юноша схватился одной рукой за голову. - Только имени не знаю, не помню. - Не пытайтесь насильно всё вспомнить, наследник Не. - строго произнёс Не Лаоху. - Вам же будет только хуже и головная боль - самое меньшее, чем вы отделаетесь. Память пробудится постепенно. Иначе вы получите искажение ци и без сабли. Вы лишь можете высказывать предположения, но некоторые из них лучше держать при себе. - Да, господин основатель, я понял. - Очень хорошо. А учебник по владению тешанями всё же почитайте. Кто знает, возможно вам даже понравится. - ухмыльнулся мужчина. - Этот недостойный наследник благодарит основателя Не. - поклонился Хуайсан. Уже после того, как они покинули потайную комнату в оружейной (Не Лаоху про себя выругался - она таковой при нём не была, просто доступ во вторую оружейную он сделал исключительно для главной ветви клана), основатель собрал всех в главном зале. - Орден Цинхэ Не, который я основал, всегда обучал воинов. - произнёс он. - Сабля была мной введена, как основное оружие. Но не обязательное. В моё время заклинатели моего ордена владели не только саблями. Тешани, гуань дао, шуангоу, фэйгоу - адепты сами выбирали, какое оружие им подходит, и учились у наставников. Я сам помимо сабли владею шуангоу, а мой младший сын сражался двумя боевыми тешанями, хотя терпеть не мог военное дело и предпочитал заниматься каллиграфией да рисованием. - тут Не Минцзюэ покосился на младшего брата. - Сейчас я хочу от вас услышать только одно - у кого из вас есть какие-либо проблемы с освоением тяжёлой сабли? Созналось около десяти учеников, выступив вперёд. Не Лаоху проверил их уровень духовных сил - для их возраста всё было в пределах нормы. Именно с ними он решил провести серьёзный разговор. Перед тем, как покинуть собрание, основатель обратился к Не Минцзюэ. - Не заставляйте своего брата делать то, к чему у него не лежит душа, глава ордена. Огонь мясников ордена Цинхэ Не всего лишь горит в нём по-другому. Всегда есть другой путь решения проблемы. А по поводу духов в саблях - я думаю, что они решат вашу проблему, как и в первой жизни. - Они? - удивился Минцзюэ. - Они. - ухмыльнулся Не Лаоху. - Талисманы, которые придумали ребята, поглощают затаенную злобу у лютых мертвецов и прочих тёмных тварей и передают её саблям, чтобы те с ней сражались и тем самым не влияли отрицательно на своих хозяев. - Кто их придумал? - Узнаете, глава Не, имейте терпение. Сейчас же я хочу проверить весь свой орден. Что-то мне подсказывает, что у меня будет меньше всего проблем, чем у Ань-ди или Чи-ди. *** Орден Ланьлин Цзинь. Цзинь Гуаншань сидел на месте гостя ордена бледнее одежд Гусу Лань. Цзинь Дахань весьма нелицеприятно отозвался об убранстве Башни Кои - слишком много золота да вычурной роскоши - затем приказал всему клану собраться в главном зале, а сам куда-то исчез. А сейчас основатель восседал на троне главы, наматывая на руку дисциплинарный кнут и смотря на потомков, как на сброд. - Если бы ещё тысячу лет назад мне кто-нибудь сказал, что во главе моего ордена встанет шлюха, я бы над этим человеком от души посмеялся. - произнёс мужчина. Старейшины ордена не смели поднять взгляда, как и сам Гуаншань, его жена, племянник и наследник. Адепты же боялись даже вдохнуть слишком громко. - Сейчас мне вообще не смешно. Я потратил столько усилий, чтобы добиться уважения к моему клану. Я пахал, как буйвол, чтобы из ничего создать орден заклинателей, который будет защищать людей. И что я вижу сейчас? Глава ордена шляется по ивовым домам и дальним деревням в поисках очередной девы, тем самым прославившись на весь мир, единственный законнорожденный сын совершенно не следит за языком и ведёт себя, как надменный павлин, жена интересуется лишь судьбой наследника и дочери своей подруги, а племянник... О, это отдельный разговор. - оскалился основатель. - Наглость и высокомерие так и лезут из всех щелей, как тёмная ци из гроба с лютым мертвецом. Я не удивлюсь, если окажется, что как минимум половина Башни Кои от него стонет и мечтает, чтобы кто-нибудь его если и не убил, то хоть на место поставил. Сотню Дыр и Тысячу Язв, что ли, наложить, чтобы научился держать свой поганый язык за зубами? Цзинь Цзысюня аж передёрнуло всем телом, а его голову прошибла острая боль - тропа Цюнци, Вэй Усянь и он сам. Но он молчал. - Значит так. - Цзинь Дахань щёлкнул кнутом, отчего все в зале содрогнулись. - С меня довольно ваших выходок. В любом потоке времени одно и тоже. Я на вас насмотрелся на тысячелетия вперёд. Единственным достойным главой в итоге оказался Цзинь Жулань, он же Цзинь Лин, - на этих словах глаза Цзысюаня расширились и он содрогнулся - вполне возможно, что у них с девой Цзян не будет сына, основатель может в гневе запретить помолвку, даже если парень принесёт извинения девушке. - и то совет старейшин ему всячески мешал. На этот раз я не допущу повторения истории. И если для этого потребуется дать пинка с лестницы кому-то из вас, я так и сделаю. Но я, видите ли, идеалист, пусть и не настолько наивный, чтобы не понимать, что вечный мир и хорошая жизнь невозможны. - ухмыльнулся он, придавив всех своей духовной силой. - Так что у вас всех есть один, последний шанс. Последний. Жадность, высокомерие, презрение - чтобы ничего этого я в своём ордене не наблюдал. На крайний случай я ведь могу попросить у дагэ Цзыдянь. Цзинь Гуаншань, я снимаю с тебя все привилегии главы ордена. К тебе будут приставлены люди, которые будут следить за каждым твоим шагом. - он просверлил того взглядом. - Главенство над Великим Орденом Ланьлин Цзинь на время возьму я сам. И поверьте - я никому спуску не дам. Кто-то из адептов незаметно с облегчением вздохнул, кто-то побледнел, явно представив перспективы, кому-то было всё равно. Однако вскоре произошло следующее - Цзинь Дахань, резко поднявшись с места и быстро подойдя к столу, за которым сидел Цзинь Цзысюнь, схватил того за шиворот и швырнул в центр зала, затем взмахнул дисциплинарным кнутом. Цзысюнь взвыл от боли - кнут приземлился ему прямо в центр спины, после чего на него обрушилось ещё четыре удара. Основатель таким образом наказал зарвавшегося юнца не только за то, что тот ляпнул во дворце Солнца и Пламени - мужчина вспомнил все те выкрутасы, которые тот совершил во всех прошедших жизнях - попытка напоить Двух Нефритов Гусу Лань, при том, что вся Поднебесная знает, что они не пьют, клеймение стариков и женщин на тропе Цюнци, куда согнали оставшихся Вэней, обвинения Вэй Усяня в наложении проклятья Сотни Дыр и Тысячи Язв... Да та же облава на горе Байфэн и обвинения, из-за которых основателю не раз хотелось расплеваться и выругаться, что он и делал, будучи один. Но Цзинь Дахань прекрасно понимал, что будет лучше, если Амулет Памяти покажет всем, за что конкретно он в ярости на потомков, сейчас глупо обвинять их в том, чего они ещё не делали. И, если будет на то воля Небес, уже не сделают. - "Ничего, я ещё проверю, куда деньги деваются." - злорадно подумал основатель. - "Вы у меня будете на раскалённых углях плясать. Наизусть заставлю выучить весь кодекс ордена, а то все дружно о нём забыли." - Этого - к целителям. - приказал он, кивнув на Цзысюня. - Будет снова орать и плеваться - тут же говорить мне, я разберусь. Не молчите. На такого "благородного господина", - ядовито произнёс Цзинь Дахань. - смотреть мерзко. Порой простолюдин ведёт себя намного лучше. Я сам по происхождению сын торговки и бродячего заклинателя. Адепты - марш на тренировку. - "За семь дней я бардак здесь не смогу убрать, но хотя бы начало положено." - подумал он. *** Орден Юньмэн Цзян. Весь Юньмэн уже к вечеру облетела новость о появлении основателя ордена. Учеников, которые не знали об этом, просветили старшие адепты и участники соревнования лучников. Вместе с Цзянами в Пристань Лотоса также прибыли Мо Юи с сыном, даочжаны Сяо Синчэнь и Сун Цзычэнь, Сюэ Ян с А-Цин и Мэн Яо. Вэй Ин же вёл себя непривычно тихо и по возвращении закрылся у себя в комнате. А Цзян Чи решил поговорить с супругами Цзян наедине в кабинете главы. Расторопные слуги тут же принесли поднос с тремя чашками и чайником, а по кабинету распространился запах чая. - Некоторые вещи лучше обсуждать за закрытыми дверьми. - произнёс основатель. - Итак, начнём с вашего воспитанника. Госпожа Цзян, - он сделал ударение на титуле Юй Цзыюань. - назовите мне хотя бы одну причину, по которой ваш приёмный сын заслужил вашу ненависть. Глупая ревность к давно мёртвой женщине, которая, как в итоге оказалось, вовсе не была давней возлюбленной вашего супруга, не считается. Или вы всерьёз верите в слухи о том, что он бастард главы Цзян? - "Почему все так носятся с этим паршивцем?" - подумала она, погладив Цзыдянь, но промолчала - основатель её характер явно не станет терпеть. Пусть он и выглядел спокойно и дружелюбно, но дёргать тигра за усы - плохая идея. - Глава Цзян, - основатель обратился к Цзян Фэнмяню. - завтра с утра отправьтесь в деревню Мо. Вторая молодая госпожа Мо и её сын по крови являются Вэй, а кровь заклинателя всегда сильнее таковой у обывателей. Расспросите нынешнего главу Мо о появлении в его деревне Вэй Фан. Поскольку вторая молодая госпожа Мо считается дочерью служанки, он обязан будет принять за неё выкуп. Далее - тайник в вашем кабинете. Откройте его. Цзян Фэнмянь, поклонившись, исполнил требуемое. На стол легла большая шкатулка и несколько свитков, один из которых оказался изображением трио Юньмэн Цзян. Юй Цзыюань почувствовала, как у неё подкашиваются ноги - с рисунка на неё смотрел её муж, а по бокам от него - Вэй Чанцзэ и Цаньсэ-саньжэнь. Дальше на стол легли письма от супругов Вэй, различные поделки и талисманы явно ручной работы. Фэнмянь грустно улыбнулся, вспомнив, что именно Цаньсэ их делала и раздавала друзьям. - Покажите это молодому господину Вэю и расскажите ему о его родных. Он очень старается стать лучшим в ордене Юньмэн Цзян из-за вас, считая, что находится в огромном долгу перед вами. Однако вы являетесь его приёмными родителями, официально или нет, неважно, и это ваш долг - воспитывать и учить ребёнка. - посуровел Цзян Чи. - У меня у самого была приёмная дочь. Она знала, что по крови не является мне родной, но мы с женой воспитали и обучили её, как и любого другого адепта клана Цзян. Разберитесь друг с другом наедине, а не на глазах у своих детей. Цзян Фэнмянь, твоё решение воспитывать сына в строгости, как это делал твой отец с тобой, похвально, ведь если с наследником няньчиться, как с маленьким, то из него может вырасти избалованный принц, но что тебе мешало хвалить его за успехи? Почему вы оба вечно сравниваете мальчиков? Они совершенно разные. И в будущем это обязательно отзовётся. Да что там - уже отзывается. Каждый из них талантлив по-своему. "Стремись достичь невозможного" не означает "стань лучше и опытнее всех". У всего есть предел. Далее - глупые слухи про бастарда и сына слуги. Право слово - определились бы уже, кем является этот мальчик. Я жду, что вы расскажете людям правду и пресечёте эти слухи, а не продолжите молча злиться - толка от этого никакого не будет. Кто для вас первый ученик ордена Юньмэн Цзян? Приёмный сын, воспитанник и названый племянник или просто приблудный щенок, которого захотелось отогреть, накормить и оставить у себя? Цзян Фэнмянь и Юй Цзыюань переглянулись между собой - основатель прав, если просто молчать и игнорировать все эти слухи, а потом злиться друг на друга, это ничего не изменит. Тем временем Цзян Яньли, желая отвлечься от увиденного в Амулете Памяти и слов Цзинь Цзысюаня по отношению к ней, приготовила суп из корней лотоса со свиными рёбрышками и направилась с тремя полными чашками к Вэй Ину. К её удивлению возле двери его жилья столпилась куча адептов, среди которых она заметила и Цзян Чэна. - А-Чэн, что происходит? - поинтересовалась она у брата. - Этот придурок так и не выполз из своей комнаты. - раздражённо выдохнул тот. - А вламываться к нему никто не хочет. Цзецзе, ты же сама знаешь, что он у себя держит всякие заготовки. - Шицзе! - наперебой загалдели адепты. - Шисюн так и не вышел оттуда. Как его оттуда вытащить? - "Возможно, он до сих пор шокирован случившимся?" - подумала девушка и протянула брату поднос. - А-Чэн, подержи, пожалуйста. А-Сянь! - она постучала в дверь. - А-Сянь, это я, твоя шицзе, открой дверь, пожалуйста. Вэй Ин, услышав голос Яньли, спешно стал прибираться в комнате. С самого своего возвращения он обдумывал то, что увидел в этих видениях и ему было очень нехорошо. А ещё и вопрос Не-сюна и реакция на него Лань Чжаня так вообще за гранью разумного. Да, Вэй Усяня тянуло к этому замкнутому и нелюдимому юноше, так и хотелось расколоть эту ледяную оболочку и посмотреть, что за ней прячется. Теперь же он всерьёз боялся за репутацию ордена Юньмэн Цзян. Обрезанным рукавом он никогда себя не ощущал, но правда состояла в том, что ему просто нравилось дарить девушкам комплименты и хвалить их. С Лань Чжанем же всё было совсем иначе. - Сейчас, шицзе, сейчас. - послышалось за дверью. Вскоре Вэй Ин впустил в свою комнату брата с сестрой. Яньли поставила поднос с чашками супа на столик и села на кровать. - А-Сянь, всё хорошо? - поинтересовалась она. - Конечно, шицзе, а как иначе? - несмотря на нарочито беззаботный тон и улыбку на лице, те ему не поверили. - Врёшь. - припечатал Цзян Чэн. - Даже мне стало плохо от того будущего, которое нам показали господа основатели. И они ведь только начали, как я понимаю. А ведь я не страдаю комплексом героя, как ты. - Я... Я просто... - Вэй Ин сдулся - толку-то отрицать очевидное? - Да и Лань Чжань... - Снова он. - раздражённо выплюнул Ваньинь. - Имей ввиду - ни в какой Гусу Лань мы тебя не отдадим. Да и вообще - он, оказывается, обрезанный рукав. Фу! - А-Чэн. - сестра укоризненно посмотрела на него. - Ладно, это ваши проблемы. - выдохнул Цзян Чэн и, явно пересилив себя, сам уселся на кровать брата, таким образом тот оказался между ними. - Но если он выкинет какую-нибудь ерунду, я ему точно ноги переломаю. - Я всё ещё думаю, что это какая-то глупая шутка. - Вэй Усянь замотал головой. - Лани не умеют шутить. - Цзян Чэн закатил глаза. - Ладно, Первый Нефрит, оказывается, может что-то такое выдать, но Лань Ванцзи... Да ну, бред. Он же безэмоциональная ледышка и вечно гнал тебя прочь. Да что там, он же чуть не убил тебя на соревновании лучников, когда ты с него ленту сдёрнул. А тут оказывается, что он... что ты ему... Тьфу! - он сделал вид, что его тошнит. - Ты хоть представляешь, какие сплетни теперь будут по всему ордену гулять? А ведь не только мы всё видели и слышали. - Наши шиди знают, каков наш А-Сянь на самом деле. - улыбнулась Яньли. - Так что всё будет хорошо. - Хочется верить, что ты права, цзецзе. За ужином Вэй Усянь вёл себя, как прежде, однако не мог не заметить изменившуюся атмосферу. Обычно Юй Цзыюань и Цзян Фэнмянь либо сидели молча, либо женщина снова начинала ругаться на мужа и воспитанника, но на этот раз даже предпосылок к этому не было. Также в зале присутствовали Мо Юи, Мэн Яо, оба даочжана и дети. Ближе к концу вечерней трапезы Цзян Фэнмянь подошёл к детям и протянул Вэй Ину небольшой свиток. Юноша непонимающе посмотрел на дядю, но свиток принял, а стоило ему его развернуть, как он почувствовал, как его глаза защипало - это оказался тот самый рисунок с изображением Фэнмяня и его друзей. - У меня нет других изображений Чанцзэ и Цаньсэ, А-Сянь. - улыбнулся мужчина. - Но пусть он будет у тебя. - Дядя Цзян... Спасибо. - выдавил Вэй Ин, вглядываясь в лица давно умерших отца и матери. Цзян Чэн про себя подметил, что его шисюн действительно вобрал в себя черты обоих своих родителей. У Юй Цзыюань болезненно сжалось сердце, стоило ей увидеть слёзы на щеках воспитанника - на её памяти он никогда в жизни не плакал - но она старалась не подавать виду. Ей тут же вспомнились жалобы сына на этого ребёнка - и что он вечно к нему липнет, и что делает тайники, куда прячет еду, а потом по комнате витает гнилостный запах. А ведь на это были причины - Фэнмянь принёс в Пристань Лотоса не более-менее ухоженного мальчика, а тощего заморыша в драных обносках и явно нездорового. Ушло несколько месяцев на то, чтобы Вэй Усянь перестал походить на скелет и стал выглядеть на свой тогдашний возраст, а про отучение прятать еду на чёрный день и говорить нечего. Да что там - мелкие беспризорники Сюэ Ян и А-Цин сейчас ведут себя так, будто еду у них сейчас заберут, а такое поведение хозяйка Пристани Лотоса не раз наблюдала много лет назад. - Ребёнок, потеряв одну свою семью, упорно тянется к другой, боясь их разочаровать. - тихо произнёс Цзян Чи. - Я вас поняла, господин основатель. - так же тихо сказала мадам Юй. - Цзыдянь я пока не буду забирать, это единственный родовой артефакт нашего клана, который передаётся супруге или супругу главы ордена на законном основании. Но если я узнаю, что его применили в качестве дисциплинарного кнута... - глаза Цзян Циньсина на мгновение вспыхнули сине-фиолетовым светом. - Вэй Баочи передал мне артефакт своего деда не для того, чтобы им запугивали и наказывали учеников. Использовать его на тренировках - пожалуйста, я ни слова не скажу против этого. Не разочаровывайте меня. - Господин основатель Цзян, - обратилась к нему Яньли, не переставая успокаивать своего шиди, поглаживая его по спине и плечам. - а как вы познакомились с господином Вэй Баочи? - тут и Вэй Ин навострил уши, да и дети подобрались - им было любопытно. - Мы с ним были знакомы ещё с детства. - улыбнулся Цзян Чи. - Грезили путешествиями и сражениями с монстрами, даже попросились к старому мастеру меча на обучение владению оружием, а отец А-Чи учил нас основам культивирования, так что в четырнадцать лет мы уже сформировали Золотое Ядро. Правда, у Вэй Баочи оно было не очень сильным, но он и из этого извлёк пользу - брать врага не мощной силой, а точными и смертоносными ударами. Наши пути разошлись, когда нам исполнилось по семнадцать лет - судьба распорядилась так, что его семье пришлось покинуть родные места, а я отправился в путешествие, где и познакомился на очередной ночной охоте со своими будущими назваными братьями. - А как вы снова встретились, господин основатель Цзян? - поинтересовался у него Сяо Синчэнь. - О, это довольно забавная история. - мягко рассмеялся основатель, отпив чая из пиалы. - Он поймал вора, укравшего мой мешочек с деньгами, когда я в своих странствиях только прибыл в Юньмэн. В своеобразной ехидной манере он посоветовал этому вору найти себе работу, после чего пинком сбросил его в озеро и вернул мне деньги. Я был поражён тем, что нашёл его именно здесь, и у нас завязался разговор. А позже я узнал, что он и его семья зарабатывают тем, что защищают деревню от разной нечисти. На тот момент я уже был знаком с Вэнь Мао, Не Лаоху, Лань Анем и Цзинь Даханем, просто мы тогда поклялись друг другу, что наша следующая встреча произойдёт тогда, когда каждый из нас создаст свой орден заклинателей. Вэй Баочи подсказал мне, где найти хороших ремесленников и работников, когда я признался ему в нашем стремлении. Он был хорошим надёжным другом, которому можно было доверить любой секрет. - он грустно улыбнулся. - Надеюсь, его душа счастливо переродилась. Вэй Ин, посмотрев на Мо Юи и Мо Шуи, улыбнулся - он не один, у него есть семья. Да и предок у него, как оказалось, интересный. Пожалуй, стоит как-нибудь расспросить основателя Цзян побольше о своём клане. А если его догадки по поводу своего родства с Цзинь Даханем окажутся правдой... Тут юноше захотелось хлопнуть себя по лбу и застонать - вот только родства с Павлином ему и не хватало для полного счастья. Хотя даже Цзян Чэн не раз на это намекал, указывая на то, как много общих черт характера у него и основателя Цзинь. - Молодой господин Мэн, - внезапно обратился Цзян Чи к Мэн Яо, отчего тот вздрогнул от неожиданности. - я не просто так говорил о вашем вступлении в орден Юньмэн Цзян. У вас незаурядный ум и превосходная память, которые в ордене Ланьлин Цзинь будут использованы далеко не в благих целях. Даже не пытайтесь искать одобрения своего отца, ни к чему хорошему это не приведёт. Я понимаю, что это то, чего желала ваша матушка, но она явно не представляла всей картины в целом и жила в придуманном ей счастливом мире. Цзинь Дахань не желает вас видеть в своём ордене вовсе не из-за вашего происхождения, ему на это плевать. Просто для того, чтобы вычистить это змеиное гнездо, нужен далеко не один день. А сплетни и слухи, порождаемые злыми языками - страшная сила. Кроме того, вы в первой жизни дали одному человеку клятву о том, что не станете погружаться в грязь ордена Ланьлин Цзинь и своего младшего брата туда не пустите. Мэн Яо содрогнулся, вспомнив, что Мо Сюаньюй в том будущем стал учеником золотого ордена, однако по неизвестным причинам был оттуда изгнан, а вдобавок ещё и сошёл с ума. Взгляд юноши невольно переместился на маленького Мо Шуи, сидевшего на коленях матери с умным видом и слушавшего её тихие поучения, как себя вести. - Дал клятву? Но это значит... - Мэн Яо всегда хорошо соображал. - Во всех тех жизнях, о которых вы говорили, я... - Клятвопреступник поневоле? Верно. Однако сейчас у вас есть шанс не идти тем же путём. Не погружаться в ложь и притворство, не мараться предательством, не пытаться добиться признания эгоистичного самолюбивого человека, которого интересует лишь власть. Глава ордена и Верховный Заклинатель - какова цена этих титулов? Не повторяйте всех тех ошибок, которые совершили во всех прошедших жизнях. - Господин основатель Великого Ордена Юньмэн Цзян, этот ничтожный клянётся вам лично, что не поступит так же. - юноша в поклоне уткнулся лбом в пол. Он пока не понимал, что такого успел натворить там, но основатель выглядел настолько серьёзно, что он понимал - это вовсе не шутки. К тому же ему понравилось в Пристани Лотоса. - Я принимаю вашу клятву и искренне надеюсь, что вы её не нарушите. - кивнул мужчина. - Как только вы всё вспомните, то сами осознаете, кого подвели. Не думаю, что она бы на вас сильно гневалась, но вам судьёй будет ваша же совесть. - Этот ничтожный вас понял, господин основатель. - произнёс Мэн Яо, наконец разогнувшись. - Вот и прекрасно. Позже мы поговорим насчёт вашего вступления в орден Юньмэн Цзян. Уже после того, как ужин закончился, а Цзян Фэнмянь распорядился проводить гостей до их комнат, Юй Цзыюань приказала Иньчжу и Цзиньчжу привести к ней Вэй Усяня. Сёстры без лишних вопросов исполнили приказ своей хозяйки. Вэй Ин непонимающе смотрел на мадам Юй, не понимая, что ещё успел натворить, если весь вечер просидел тихо. Юноша сидел на коленях, не решаясь посмотреть на хозяйку Пристани Лотоса, а та, не зная, с чего начать разговор, молча крутила на пальце Цзыдянь. Иньчжу и Цзиньчжу ждали снаружи покоев. - Посмотри на меня, Вэй Ин. - внезапно произнесла женщина. Стоило ему поднять на неё взгляд, как она просто подошла к нему, схватила его за руку и закатала рукав мантии, затем сняла наруч. Её взору открылись белёсые следы шрамов, давно зажившие, но ей не понравилась их форма - следы от лезвия меча или кинжала, но не когтей тварей. Вэй Усянь дёрнулся, пытаясь закрыть их. Но она увидела достаточно да и на память не жаловалась - адепты упоминали, что мальчишка редко когда охотился на фазанов, так как не находили его в лесу. - Если ты не бегал на охоту за фазанами, то где ты был? - сердито спросила она. - Откуда на тебе шрамы от ран от меча? Почему лекари жаловались на пропажу трав и мазей? - Я не хотел никого беспокоить, госпожа Юй. Всё хорошо, я сам со всем справляюсь. - затараторил Вэй Ин. - Ты резал себя? - прямо спросила женщина. Ей оказалось достаточно увидеть, как мальчишка содрогнулся, чтобы получить ответ. Но именно сейчас ей выпала удачная возможность расставить всё по своим местам и поговорить с этим неугомонным чертёнком с шилом в одном месте, а упускать её мадам Юй не собиралась. - Не говорите шицзе и Цзян Чэну. Прошу вас. - выдавил тот. - Так... - Юй Цзыюань раздражённо потёрла переносицу. - Больше так не делай. Никогда. Ещё бы горло себе перерезал, вот бы хлопот у нас прибавилось. Первый ученик Великого Ордена Юньмэн Цзян не должен так себя вести. Кроме того, учитывая, сколько всего всплыло на поверхность, ты не один и не должен со всем разбираться один. Ты нам не чужой. Я знаю, что я не самая лучшая мать, но для своих детей я всё же желаю самого лучшего. И если бы я тебя ненавидела всей душой, то ты бы и двух дней не прожил в Пристани Лотоса. - Госпожа Юй, вы не обязаны... - Дай договорить! Со слухами о твоём происхождении мы разберёмся, хватит с нас слушать всякий бред. Людей рисовой лепёшкой не корми, дай языками почесать да сказку придумать. Если ты решишь заняться изучением тёмной энергии, то имей ввиду - к тебе будет приставлена круглосуточная охрана, нам не нужны неприятности, а жизнь у тебя одна. Моё к тебе отношение не может измениться вот так сразу, на это уйдёт время, однако ты не просто адепт ордена Юньмэн Цзян. За столько лет ты стал неотъемлемой частью нашего подобия семьи. Вэй Ин почувствовал, как в его глазах скопилась влага. Юй Цзыюань по-прежнему смотрела на него без тени улыбки на лице, да и не помнил он, когда она вообще хоть немного улыбалась, однако в её взгляде больше не было той злости, которой он удостаивался по поводу и без. - А-Ин. - стоило женщине побороть себя и произнести это, как это стало последней каплей. Она даже растерялась, увидев, как сидящий перед ней на коленях юноша трясётся и всхлипывает, столько лет нося в себе все обиды, скрывая их за беззаботной улыбкой и шутками, и в один единственный вечер эту плотину просто прорвало и накопленная внутренняя боль вырвалась наружу. Пользуясь тем, что в покоях они одни и их никто не видит, Юй Цзыюань просто притянула мальчишку к себе, отчего тот уткнулся лицом ей в плечо. - Ну хватит уже реветь, глупый мальчишка, всё ханьфу мне испортил. - проворчала она. - И если ты кому-то расскажешь, что здесь только что случилось, я буду всё отрицать и назначу тебе наказание. Понял? - Да, госпожа Юй. - всхлипнув, кивнул тот и отстранился. Цзыюань, рассмотрев его покрасневшее и мокрое от слёз лицо, протянула ему платок. - Вытрись, а то распугаешь всех адептов. Тебе их ещё по утрам гонять по тренировочной площадке предстоит. - Я... Я буду в порядке. Правда. - клятвенно заверил её Вэй Ин. - Надеюсь. Свободен. Вэй Усянь ещё не успел открыть дверь комнаты, как в спину ему прилетело: - Можешь называть их А-Ли и А-Чэн, я ни слова не скажу против. Вы трое слишком сильно привязаны друг к другу. Караулившие с той стороны двери Цзян Чэн и Цзян Яньли, которых не пускали Иньчжу и Цзиньчжу, обеспокоенно посмотрели на Вэй Ина - в таком состоянии они его никогда не видели. Они даже спать не ложились - узнав, что их мать вызвала Вэй Усяня на разговор, так и прибежали к её покоям и простояли под дверью. - А-Сянь, всё хорошо? - обеспокоенно спросила Яньли, обняв названного брата. - Да, А-Ли. - вымученно улыбнулся тот. Брат с сестрой удивлённо переглянулись и увели его в его комнату. Яньли про себя решила наведаться к лекарям и попросить у них успокоительное на всякий случай - в последний раз, как Вэй Ин так её назвал, её мать пришла в ярость и наказала его на месяц. Однако, возможно, теперь в их семье всё будет не так уж плохо, раз их А-Сянь снова её так назвал. *** Орден Цишань Вэнь. Вэнь Жохань, отбросив в сторону дисциплинарный кнут, лишь проводил взглядом Сжигающего Ядра, который унёс избитого Вэнь Чао к лекарям. Вэнь Сюю на мгновение стало жаль непутёвого братца, который сам напросился на наказание, а Вэнь Цин раздражённо потёрла лоб - опять дядюшка ей прибавил работы. Хорошо, что Вэнь Нин не видел этого наказания. - А-Цин, - обратился к ней глава Вэнь. - считай, что у тебя полностью развязаны руки. Через семь дней Вэнь Чао должен хотя бы просто стоять на ногах. Используй любые методы лечения. - Как прикажете, глава Вэнь. - поклонилась целительница - ей, можно сказать, дали добро на использование бестолкового кузена в качестве подопытного кролика. Ван Линцзяо была довольно жёстко отослана прочь в покои второго молодого господина Вэнь с приказом не попадаться на глаза главе. - Под "Аннигиляцию Солнца" орден Цишань Вэнь подвели ваш младший сын и его постельная игрушка с вашего же попустительства. - произнёс вошедший в зал Вэнь Мао в сопровождении двух адептов ордена. - Мы всё объясним по мере просмотра видений артефакта. Через пару дней в Цишань явится Странница и приведёт с собой Бездонный Омут. - Странница? - нахмурился Вэнь Жохань. - Мы так называем ту девочку. Заклинательницу Инь-Ян. - тонко улыбнулся основатель. - На это есть причины. Её имени мы не станем пока раскрывать. Кроме того, пока к ней не вернутся эмоции, с ней лучше не заводить разговоров. Её дочь в этом плане более надёжна, однако злить её не рекомендую. Лань она по крови отца, но не матери. Не думаю, что атака Смертельными Струнами понравится её обидчику. Лучше сосредоточьтесь на насущном, глава Вэнь. Вам явно понадобится новый Совет Старейшин. - Да, господин основатель. Уже оставшись наедине с собой, Вэнь Жохань тяжело вздохнул. Мало ему выходок младшего сыночка. В кабинете его уже ждала огромная кипа бумаг - в основном, те, которые были собраны у старейшин, которых Вэнь Мао попросту молча сжёг утром. Ещё и нужно было провести церемонию погребения своего кузена и его супруги по всем правилам, чтобы их души обрели покой. Раз уж сам виноват, то сам и исправляй положение. Чем дальше Вэнь Жохань внимательно рассматривал указы, изданные старейшинами, тем больше злился. Сколько дел они провернули у него за спиной, он уже не считал. А надзирательные пункты? Нет, сама идея казалась ему не такой уж плохой, ведь это было нечто вроде аванпостов или гарнизонов, но то, что расположение некоторых из них полностью совпадало с резиденциями Великих Орденов... Да за такое остальные основатели сами его расчленят и проклянут на веки вечные. Но ни подписи, ни печати главы ордена на этих бумагах не было, значит этот указ недействителен. - "А они осмелились бы мне его втайне подсунуть?" - промелькнула у него в голове мысль. Сама идея насчёт того, чтобы им манипулировать из-за трона, вызывала у него бешенство. С этими играми с тёмной энергией он совсем потерял бдительность, а ведь политика - это кухня, в которой лучше лишний раз перепроверить, не подсыпал ли кто-то яда в чай. Понимая, что один он с этими бумагами будет все семь дней сидеть, не выползая наружу, мужчина приказал слугам привести к нему старшего сына - вдвоём быстрее получится разгрести эти кипы, да и обучение наследника всем премудростям управления орденом никто не отменял. - А-Сюй, - обратился к сыну Вэнь Жохань, стоило им сделать небольшой перерыв. - от меня не укрылось то, как ты смотрел на бессмертную деву Лань. - Прошу прощения, отец. - пробормотал тот, склонив голову. - Я не стану обвинять или упрекать тебя в чём либо, однако ты ведь понимаешь, что бессмертные - это заклинатели, у которых жизненной целью являлось именно достижение бессмертия, а не продолжение рода? Я не буду судить деву Лань по тем принципам, которые мне известны, всё же каждый человек по-своему уникален. Но тебе придётся нелегко. - Но вы не против? - в глазах Вэнь Сюя мелькнула надежда. - Не против. К тому же, это также хорошо скажется на репутации ордена Цишань Вэнь. Но мы ведь знаем, что она... кхм, даже не из нашего времени. - напомнил сыну глава Вэнь. - На той ночной охоте, когда мы испытывали изобретение молодого господина Вэя, она рассказала мне о том, что я... Что наш орден причастен к сожжению Облачных Глубин. - Мне, конечно, не нравятся эти праведники с их тремя тысячами бестолковых правил, - Вэнь Жохань раздражённо потёр лоб, задев украшение. - но это уже явно слишком. Учитывая, какие узы до сих пор связывают основателей Великих Орденов, лучше не допускать этой "Аннигиляции Солнца". Если ты намерен ухаживать за девой Лань и узнать её получше, я не стану препятствовать, но будь осторожен. Её мать, насколько я успел заметить, не очень добродушно относится к нашему ордену, даже если не брать во внимание её мёртвые эмоции. Узнаем, что именно привело к падению ордена Цишань Вэнь и постараемся этого не допустить. Вэнь Сюй на слова отца лишь кивнул. Его самого вгоняло в дрожь, стоило ему вспомнить тела на горе Луанъцзан - почти вся побочная ветвь клана Вэнь была жестоко убита, а ведь он знал большинство из них. К той же бабушке он, будучи ребёнком, часто заглядывал и с дядями проводил время. Ремесленники, садовники, несколько целителей, редко когда кто-то из побочной ветви становился заклинателем, сейчас это лишь Вэнь Нин и Вэнь Цин таковыми являлись. И увидеть мёртвые тела собственных родственников... - "Ну уж нет." - про себя решил парень. - "Я наследник ордена и будущий глава и не стану марать наш девиз. Господин основатель сказал, что под войну нас подвели братец А-Чао и его шлюха. Отец больше не станет закрывать глаза на его выходки, я уверен. Нужно узнать об этом побольше." *** Орден Гусу Лань. Лань Ань проводил взглядом улетающую от Облачных Глубин на мече Странницу в сопровождении троих заклинателей Гусу Лань. Её дочь осталась в резиденции и вскоре должна будет сопровождать основателя к старейшинам ордена, как и Ветерок с Полночью. Ещё по прибытии Лань Ань взглянул на Стену Послушания - он её основал для сохранения своих заветов, но не прибавления абсурдных запретов. Особенно его развеселило правило "не водить дружбу с порочными людьми" - Не Лаоху и Цзинь Дахань уж точно не попадают под определение идеального заклинателя, у них свои грешки имеются. Особенно у последнего - почему-то монах не сомневался, что первое, что А-Хань сделает по прибытии в Облачные Глубины - отправится в Гусу и напьётся от души, да ещё и протащит выпивку в резиденцию. Прибыв к озеру Билин, адепты показали заклинательнице искусственное водохранилище, огороженное сетью талисманов, куда они и выгнали Бездонный Омут. Тёмная тварь хоть и ослабла за несколько лет, находясь на открытой местности, чтобы на неё попадали прямые солнечные лучи, но не исчезла. Женщина, хмыкнув, взмыла вверх на мече и достала флейту. Раздавшаяся мелодия заставила воду в пруду пойти волнами и потемнеть ещё больше, а заклинательницу окутала тёмная энергия. Адепты круглыми глазами смотрели на то, как Бездонный Омут, протрепыхавшись около кэ, подчинился заклинательнице Инь-Ян и последовал вслед за ней. Внезапно из воды вылетело щупальце тёмной энергии и устремилось к ней. Парни уже было ринулись к ней на помощь, как оказалось, что щупальце всего лишь протянуло ей покрытый водорослями, грязью и тиной меч. - "Так-то лучше." - подумала она, забрав меч. Так группа из четырёх человек покинула область городка Цайи и направилась в земли Цишаня, уводя за собой опасную тёмную тварь. Тем временем Лань Цижень и Лань Чжимин отпустили адептов восвояси, при этом Лань Ань заметил, каким недовольным взглядом дядя наградил младшего племянника. - Лань Чжимин, собери весь Совет Старейшин через три сяоши в главном зале. - распорядился Лань Ань. - Не думай, что тебе удастся снова уйти в затвор. Не сейчас во всяком случае. Я проверю, все ли пришли. А-Лей, поможешь мне с этим? - уже куда более мягко обратился он к девушке. - Да, господин основатель. - поклонилась она. Кошка и пантера рядом с ней привлекали внимание проходящих мимо адептов и учеников, даже Су Шэ с любопытством смотрел на них - в Облачных Глубинах было запрещено держать животных. Однако то, как к девушке обратился основатель, заставило Лань Сичэня удивлённо посмотреть на неё - почему-то это имя показалось ему знакомым, но он не помнил ничего. - Благодарю. А-Чжань, чуть позже поговорим с тобой наедине. - сказал он, глядя на Лань Ванцзи и тут же переведя суровый взгляд на Лань Циженя. Тот не посмел перечить, поэтому младший из Нефритов избежал участи быть отруганным. В гостевой комнате, куда её проводили адепты, Лань Юи решила скоротать время в медитации. Однако вскоре её уединение нарушил Лань Ань, желающий с ней немного поговорить. - А-Лей, думаю, можно частично снять с тебя завесу тайны. - сказал он, сев напротив неё. - Пока никто не будет знать о твоём происхождении, но твоё имя никому ничего не скажет. - Значит, я могу назвать своё имя и прошлый титул? - уточнила девушка. - Да. Но решать тебе, ведь твоя внешность вызовет неудобные вопросы. В тебе идеально сочетаются черты твоих отца и матери. Один наблюдательный взгляд на Лань Сичэня - и в тебе запросто можно признать его дочь. - А поскольку моя мама является близнецом Старейшины Илин... - вздохнула она. - Да уж. Племянница Вэй Усяня пытается оправдать его зверства и становление на Путь Тьмы. Я назову лишь своё имя, чтобы ко мне могли обратиться не как к пустому месту. - Хорошо. Если тебе нужно привести душевное равновесие в порядок, ты знаешь, где находятся нужные холодные источники. Лань Юи кивнула - она помнила, где женщины-заклинательницы закаляются, ведь как и у мужчин, у них были для этого свои места. Ветерок и Полночь мирно дремали - кошка у окна, а пантера у двери. Девушка про себя усмехнулась - если старейшины увидят животных, то тут же начнут возмущаться по поводу их присутствия в Облачных Глубинах. Основатель покинул комнату гостьи лишь затем, чтобы направиться к цзинши. Однако по дороге ему попался Су Шэ, спешащий в общежитие. Лань Ань вовремя вспомнил, каким в будущем может стать этот парень, поэтому остановил его. - Г-господин основатель, добрый день. - поклонился Су Миньшань. - Молодой господин Су, позвольте дать вам совет. - сурово посмотрел на него монах. - Вы - это вы. У вас нет необходимости повторять чей-либо внешний вид, навыки или манеры, а потом злиться из-за того, что у вас ничего не получается. Мелочный и завистливый человек, который пытается притвориться тем, кем не является, на самом деле ничего из себя не представляет. Кроме того, такими людьми легко манипулировать и использовать их злость на всех в мире в тёмных целях. К примеру, чтобы оклеветать невиновного человека. Молодой господин Вэй спас вам жизнь на озере Билин, но вы очень быстро забыли об этом и поспособствовали его ужасной смерти. - с каждым словом мужчины адепт всё больше бледнел, пока не слился цветом кожи с собственной одеждой. - Подумайте, кем вы на самом деле хотите быть и на что на самом деле способны. Если у вас что-то не получается - обратитесь к знающим людям за помощью, это вовсе не стыдно и не зазорно. Но не пытайтесь стать тем, кем не являетесь. - Я вас понял, господин основатель. - дрожащим голосом произнёс Су Шэ. - Если у вас есть проблемы с искусством музыки, можете обратиться ко мне. Но не травите себя завистью и злобой. Можете идти, молодой господин Су, и не забывайте о моих словах. Отпустив Су Миньшаня восвояси, Лань Ань, подумав, сменил путь - вместо цзинши он направился к отдалённому от резиденции одинокому домику, окружённому яркими красивыми горечавками. Удручённо покачав головой, основатель выпустил немного своей духовной силы и сосредоточенно прикрыл глаза. В тихом шуме ветра он едва расслышал приглушённые рыдания. - "Душа Синь Юйлань не обрела покоя, но она находится здесь взаперти." - подумал он. - "Ох уж они мне... Нужно провести Расспрос в присутствии мальчиков, они должны знать правду." Лань Ванцзи, зная, что с ним желает наедине поговорить основатель, заранее приготовил чайный сервиз. Лань Ань не заставил себя долго ждать - спустя несколько мяо после вежливого стука в дверь Лань Чжань впустил гостя. Обычно он никого в свой дом не впускал, исключением были лишь брат и дядя, но на этот раз в список попал и основатель. А в будущем, он очень надеялся, желанным гостем в цзинши станет и Вэй Ин, которого полюбил всем сердцем. Тишину в цзинши изредка прерывал мерный стук фарфоровых пиал. - А-Чжань, здесь нет богов, читающих чужие мысли и чувства. - произнёс монах, нарушив тишину. - Поэтому я хочу услышать от тебя внятный ответ. Тебе действительно так понравился этот мальчик, Вэй Усянь? Лань Ванцзи едва заметно вздрогнул и напрягся, однако Лань Ань смотрел на него не с недовольством, а даже наоборот - мягко улыбался ему. Робкий кивок послужил ответом на его вопрос. - "Мальчик сломлен смертью матери, а значит, куда лучше поддаётся суровому воспитанию дяди и более послушен, чем его старший брат." - подумал Лань Ань. - "Лань Цижень явно выращивает собственную копию, не понимая, что ломает мальчику жизнь - его же все боятся." - Так "да" или "нет"? - Да. - тихо ответил Лань Ванцзи. - Если это тот мальчик, которого выбрало твоё сердце, не ломай себя. Я уверен, что ты знаешь о том, что обо всех правилах можно забыть только рядом со спутником на тропе совершенствования. - Вэй Ин не станет. Я его обидел. - Знаешь ли ты, что пусть девиз "Стремись достичь невозможного" присущ ордену Юньмэн Цзян, каждый человек в той или иной жизни неосознанно ему следует? Кто-то с лёгкостью прощает, а кто-то не способен признать собственные ошибки и стыдится их. У каждого из нас своё "невозможное". - Лань Ань отпил чая из пиалы. - Поговори с мальчиком Вэй. Твоё молчание и неумение связно излагать мысли однажды сыграет с тобой очень злую шутку, поверь мне. - Вэй Ин не простит. - Простит. У него доброе сердце, из-за чего он и страдает. Просто его растили так, что он уверен в том, что никому больше не нужен, кроме ордена Юньмэн Цзян. Он не знает, что такое по-настоящему кого-то любить. Поправь меня, если я ошибаюсь, А-Чжань, но... - мужчина поставил пиалу на столик и пристально посмотрел на Ванцзи. - Ты боишься, что тебя отвергнут и высмеют твои чувства, так ведь? - снова вместо ответа утвердительный кивок, от которого основателю захотелось задать половине клана хорошую трёпку - загнали и без того морально сломленного мальчика в ледяную скорлупу, в которой он потом сам закрылся. - Хватит ли тебе мужества попросить прощения за причинённую боль и объясниться в причинах? Подумай, А-Чжань. Между прочим, в моих заветах никогда не было запрета на однополые отношения. - усмехнулся основатель. - Следуй зову своего сердца. - Ванцзи понял. Ванцзи поговорит с Вэй Ином. - Вот и хорошо. Вечером приходи к дому своей матушки. Это важно. Через положенные три сяоши в главном зале собрались все старейшины клана, глава, его брат и сыновья. Старики сперва очень удивились, увидев, что Лань Чжимин вышел из уединения, в котором сам себя и запер от горя и вины. Однако мужчина не указал причину, по которой собирает весь Совет Старейшин, поэтому они теперь гадали, по какой причине их вызвали. Лань Шуе молчал, как рыба, и лишь обдавал их ледяным презрением. Шум в зале прекратился, стоило Лань Аню войти, а следом за ним шла девушка в белых одеяниях Гусу Лань и чёрном плаще с глубоким капюшоном, скрывающим верхнюю половину лица. Однако как только в зал вошли кошка и пантера, как старейшины тут же подняли шум. - Что это значит? В Облачных Глубинах запрещены животные! Немедленно выведите их прочь! Обе представительницы семейства кошачьих тут же покрылись волнистыми узорами - на кошке золотые, на пантере голубые - а глаза обеих ярко засветились. Ветерок злобно зашипела, а Полночь издала гневное рычание. Умные животные не забыли, как с ними пытались обращаться ещё в их собственном мире. - Духовный зверь и навка останутся в ордене Гусу Лань. - ровным голосом произнёс Лань Ань, поняв, что его почти никто не узнал. А так как некоторыми чертами характера он заразился от друзей, то и не спешил их прямо сейчас убеждать. - Я так сказал. - Я правильно поняла, что достопочтенные старейшины не знают, кто посетил Облачные Глубины? - мелодичным голосом произнесла девушка, даже не скрывая улыбку. - Какое счастье, что матушка отбыла в земли ордена Цишань Вэнь. - Разве юную госпожу не учили манерам? - презрительно посмотрел на неё один из старейшин. Улыбка на лице Лань Юи резко стала холодной. - Ох, эта бессмертная просит прощения за резкий тон. - произнесла она и поклонилась, вот только несколько стариков скрипнули зубами на небрежный тон. А стоило им осознать, как она себя назвала, как все дружно сбледнули с лица. - Моё имя - Лань Юи, вежливое имя - Лань Сяолей. До своего становления бессмертной заклинательницей - глава Великого Ордена Гусу Лань подобно знаменитой Лань И. - она специально не стала уточнять, что ушла с поста добровольно, когда старики начали обсуждать возможные кандидатуры в мужья для неё, а её не интересовали политические браки да и она не стремилась создавать с кем-то семью, сосредоточившись на мастерстве заклинателя. Всё же в мире, где правят мужчины, женщине приходится зубами вырывать для себя место под солнцем. - В наших хрониках нет никого с таким именем. - пробормотал один из старейшин, на что сидящая рядом с ним женщина покачала головой. - Потому что в этом потоке времени она не рождалась. - сурово произнёс Лань Ань. - Она должна была появиться на свет через пять-семь лет с нынешних дней. - Господин, вы хотите сказать, что ваша спутница прибыла из будущего? - недоверчиво спросил другой старейшина, покосившись на Лань Шуе - мужчина явно не был удивлён услышанному. Лань Сичэнь по-новому взглянул на девушку - если исходить из слов основателя, она является членом главной ветви клана, а значит, её отец либо Лань Ванцзи, либо же он сам. А так как его брат влюблён в другого мужчину, то детей у него явно быть не может - Лани преданны исключительно своим избранникам и измен не терпят. Остаётся второй вариант. Перед глазами Лань Хуаня на мгновение пронеслось очередное воспоминание - к нему спиной стояла девушка в чёрных с алой окантовкой одеяниях, а длинные волосы, завязанные в хвост, развевались на ветру. - "Не делать поспешных выводов." - убедил себя наследник Лань. - Можно и так сказать. - голос основателя не сменил тона. - Однако сейчас речь не об А-Лей. А о вас и об ордене Гусу Лань в целом. В особенности меня очень... заинтересовала Стена Послушания. Никогда не думал, что за тысячу лет мои заветы не только частично забудутся или будут игнорироваться, но и появятся совершенно абсурдные запреты и неисполняемые правила. Как основатель Великого Ордена Гусу Лань, я разочарован в нынешних порядках ордена. - Великий основатель Лань Ань. - прошептал кто-то. Внезапно стало очень холодно, а стены зала покрылись тонкой ледяной коркой. Лань Ань, чьи глаза светились бело-голубым свечением, медленно подходил к сидящему на месте главы ордена Лань Чжимину, а от давления духовной силы после каждого его шага на полу оставался иней. - В особенности меня очень заинтересовало правило, на которое я сразу обратил внимание. Оно очень любопытное. "Не водить дружбу с порочными людьми". Какое наказание мне полагается принять за его нарушение? Должен ли этот бессмертный навеки заточить себя в Ледяных пещерах? Или преклонить колени перед судьями ордена и принять удары дисциплинарным кнутом? Лань Цижень, видя ошарашенные лица старейшин, лишь прикрыл глаза - те явно не понимали, почему Лань Ань признаётся в нарушении такого правила. А ведь они не знакомы с нравом основателей Не и Цзинь. - Н-но господин основатель, почему вы должны пон-нести наказание? - не выдержал один из тех старейшин, которые возмущались по поводу кошки и пантеры в зале собраний. - Вы помните, что пару лет назад в Облачных Глубинах обучались ученики других орденов, в том числе и Юньмэн Цзян? - на губах основателя появилась легкая улыбка. - Среди них был такой интересный мальчик, Вэй Усянь. Шумный, неугомонный и злостный нарушитель всех правил Стены Послушания. Так вот - в сравнении с этим ребёнком мой младший названный брат и по совместительству основатель ордена Ланьлин Цзинь - Цзинь Дахань - намного хуже, чем он. Вино, шутки, крики на нерадивых подчинённых, нарушение комендантского часа - всё это будет, когда он прибудет в Облачные Глубины. Так какое наказание я должен понести за то, что связал себя братскими узами с таким человеком, который одним своим существованием нарушает как минимум половину правил и запретов, высеченных на Стене Послушания? - "Погодите, вы ещё познакомитесь с ним лично, когда очередной Совет Кланов и просмотр воспоминаний пройдёт здесь, в Облачных Глубинах." - злорадно подумала девушка - она терпеть не могла этих стариков, исключением являлся разве что Лань Шуе, который вполне доброжелательно относился к её матери и дяде. Тем временем старейшины явно не знали, что делать - как они посмеют подвергнуть наказанию основателя их же ордена? Лань Ань, воспользовавшись замешательством, продолжил, глядя на Лань Чжимина. - Мне интересно, почему в ордене Гусу Лань нарушили мой завет "не судить, не зная всех причин"? - он повернулся к нему спиной и продолжил. - Лань Чихуэй обладал безупречной репутацией в ордене, пусть и был выходцем из побочной ветви клана, но почему-то никто не обращал внимания на его принцип "сначала бей, потом спрашивай". Я расскажу вам кое-что, а вы поправите меня, если я ошибаюсь. Итак, Лань Чихуэй сопровождал учеников на ночной охоте. Внезапно он почувствовал всплеск тёмной ци и поспешил вглубь леса. Там он обнаружил несколько павших мертвецов и нависшую над ними молодую заклинательницу. Не раздумывая, он провёл внезапную атаку и перерезал ей горло, после чего сказал: - Тот, кто следует Пути Тьмы, должен умереть. Старейшины, стиснув зубы и кулаки, молчали, слушая Лань Аня - всё пока сходилось, в тот злосчастный день один из их учителей действительно сопровождал учеников на ночную охоту и в ту же ночь он был убит. Лань Чжимин с болью вспоминал тот день - он накануне познакомился с красивой бродячей заклинательницей, но та смотрела на него, как на пустое место. А когда ученики, бывшие тогда на ночной охоте, её схватили и доставили в Облачные Глубины, она смотрела на него с такой ненавистью в глазах, что ему становилось больно. - Итак, совершив подлое убийство без разбирательств и даже не поняв, что эта девушка на самом деле согнала несколько мертвецов в кучу и использовала талисманы для очищения от тёмной энергии, которые ей на испытание дала старшая сестра, он спокойно вернулся к ученикам. Но он явно не знал, что сестра девушки, Синь Юйлань, застала момент убийства и пришла в ярость, поэтому выследила убийцу и на глазах учеников напала на него. Поскольку он превосходно владел мечом, ей пришлось использовать различные талисманы и подручные средства. В конце концов она, в гневе назвав Лань Чихуэя убийцей и пожелав ему умереть, вонзила ему клинок в сердце, заодно применив духовную силу, вспышка которой попросту разорвала ему грудь. Ослабленную после боя и потерянную от горя девушку взяли в плен ученики ордена Гусу Лань и поспешили в Облачные Глубины на суд. Но почему-то на расследовании причин совершения ей убийства настаивал лишь один из вас. - Лань Ань пронзил каждого в зале ледяным взглядом. Лань Ванцзи и Лань Сичэнь сидели бледные, слушая историю своей матери. - Вам всем было достаточно лишь факта того, что она совершила убийство, причём убила одного из ваших учителей. Её приговорили к смерти, при том, что она даже не была членом клана Лань, не говоря уже про то, чтобы быть приглашённым адептом. Синь Юйлань была в своём праве. Она мстила за смерть младшей сестры - единственного родного человека, который у неё оставался. Смерти она не боялась - ей было уже всё равно. Но один человек не хотел её смерти. Будучи влюблённым в неё с первой встречи, он пошёл наперекор вам и взял её в жёны, тем самым спасая от смерти. Но при этом, не найдя в себе сил простить её и выслушать, он отправил её в заточение, самолично запечатав её духовные каналы и Золотое Ядро. Совет Старейшин был в гневе от того, что преступница и убийца жива и живёт в Облачных Глубинах, нося титул "госпожа Лань". А когда они стали настаивать на рождении наследников, что ты сделал? - он посмотрел на главу Лань. - Одурманивающие и успокаивающие отвары в правильных дозах можно по-разному использовать, не так ли? - Отец, как вы могли? - прошептал Лань Сичэнь, чувствуя, что ему становится дурно, да и сидящего рядом Ванцзи пробрала дрожь. По сути получается, что они оба, каждый из них - является плодом банального насилия. - Эта девка!.. - взвился один из стариков, однако его рот тут же склеило Заклятьем Молчания. - Молчать. - прошипела Лань Сяолей. Никто не заметил, что её глаза под капюшоном выдали несколько алых искр - она пусть и не совершенствовалась с тёмной энергией, однако благодаря наследственности от матери могла её использовать в крайних случаях, так как крошечная её часть всегда находилась внутри неё. - И так два раза. - продолжил основатель. - Синь Юйлань прекрасно понимала, в какой ситуации оказалась. Она буквально молила Небеса о смерти, поскольку больше не выдерживала жизни в одиночестве и холоде. Единственное, что её радовало - два маленьких сына, которые не знали, каким образом были зачаты и рождены, и которых у неё отняли сразу после рождения. Каждый месяц она желала их увидеть, чувствуя, что слабеет с каждым днём. А почему? А потому, что в пище, которую ей приносил специально приставленный к ней слуга, находился яд. Синь Юйлань ненавидела клан Лань за смерть сестры и издевательства над собой, ненавидела вас за ваше чувство собственного превосходства, ненавидела нежеланного супруга, к которому до конца своих дней так и не прониклась какими-либо светлыми чувствами, поскольку для этого не было причин, но она никогда не презирала ни в чём не повинных детей, которых старались держать подальше от неё. Поэтому назовите мне хотя бы одну причину, по которой я не должен вас всех прямо сейчас выгнать прочь из Облачных Глубин. Убийства запрещены здесь, но не за их пределами, а сам я марать о вас руки не стану - тот же Цзинь Дахань просто подвинет меня в сторону и сам устроит казнь, в этом он разбирается. - он придавил всех духовной силой, отчего в помещении внезапно пошёл снег. - Я своё мастерство заклинателя всегда направлял против тёмных тварей, но не против людей. И мои названые братья об этом прекрасно знают, поэтому и не позволят мне пачкать руки. Лань Шуе, - он повернулся к мужчине. - ты единственный, кто достоин моего уважения. Ты единственный, кто пытался как-то облегчить жизнь несчастной женщине, и без того потерявшей всё. И ты никогда не рвался к власти в ордене Гусу Лань. Те, кто молчал и делал вид, что не имеет к случившемуся отношения - не надейтесь, что вас не настигнет наказание. - Хорошо же вы прижились, господа хорошие. - презрительно сказала Лань Юи, погладив пантеру по голове. - Неужели вы думали, что всегда будете править кланом, используя Главу Ордена, как ширму или просто видную фигуру? Какое счастье, что в моём времени Совет Старейшин подвергся чистке. Не мешало бы провести её и здесь. - Странница вернётся где-то через день-другой. Искренне надеюсь, что с ней будут обращаться в Облачных Глубинах, как с важным и ценным гостем. Гнев заклинателя, одинаково отлично обращающегося со светлой и тёмной энергией - это не то, что вы бы хотели видеть, поверьте мне. - улыбнулся монах, но улыбка не источала ни капли тепла. - Лань Чжимин, либо ты исполняешь обязанности главы клана, как полагается, либо проваливай из Облачных Глубин. Ты разочаровал меня, но у тебя ещё есть шанс искупить свою вину. Также я собираюсь сегодня вечером провести Расспрос. Душа Синь Юйлань до сих пор привязана к месту своего заточения и смерти, а духи не могут лгать. Лань Ань не собирался никому рассказывать, что он задумал на самом деле, однако он хотел, чтобы главная ветвь клана узнала правду. Лань Чжимина трясло - он всего лишь не желал причинять любимой женщине боль, но в итоге сделал только хуже. А основатель не позволит ему и дальше утопать в горе, в которое он сам себя и завёл. Лань Ань покинул собрание, однако Лань Юи с двумя кошками осталась. Незадолго до отбоя, в середине часа Собаки Лань Ань направился к горечавковому домику, где его уже терпеливо дожидались оба Нефрита клана Лань, глава Лань, Лань Юи и Лань Цижень. Никого постороннего они не пускали, а Ветерок и Полночь сторожили старейшин, которых почти в полном составе отправили в Ледяные пещеры. Основатель без лишних слов материализовал свой гуцинь и, сев в позу лотоса, коснулся струн, вызывая первую ноту Расспроса. - "Кто ты?" - "Пленница." - "Как тебя зовут?" - "Синь Юйлань." Лань Ань сердито посмотрел на Лань Циженя, но ничего не сказал, лишь продолжил Расспрос - все здесь понимали язык струн, так как сами нередко практиковали эту технику. - "Как ты умерла?" - "Уснула и не проснулась. Было очень больно. Внутри. Потом стало холодно и легко." - "Почему ты ещё здесь?" - "Я не могу уйти. Что-то меня здесь держит." - "Как ты сюда попала?" - "Месть за сестру. Плен. Фарс, называемый судом. Глупая свадьба. Лучше бы смерть пришла за мной тогда." - "О чём ты сожалеешь?" - "О том, что опоздала к А-Линь. Если бы я была быстрее, то, может быть, успела бы спасти её от этого мерзавца." - "Он был учителем клана Лань." - "Мне всё равно, кем он был. Он убил мою сестру. Ни я, ни она никогда не следовали Пути Тьмы. Но он её убил, приняв за тёмную заклинательницу." - Так кто в итоге оказался виноват, а, учитель Лань? - тихо поинтересовалась Лань Сяолей у Циженя. - "Кто вы?" - внезапно задрожали струны - уже сам призрак обратился к вызывающему заклинателю. - "Моё имя - Лань Ань. Я основатель ордена Гусу Лань." - ответил ей монах. - "Ваш орден, господин Лань, пропитан невежеством и гнусной несправедливостью." - "К сожалению, вы правы, госпожа Синь. Я намерен это исправить, насколько возможно." - "Я чувствую здесь присутствие других людей." - "Как вы относитесь к Лань Циженю?" - задав этот вопрос, он покосился на брата главы ордена. - "Глупец с кучей бесполезных запретов в голове." - тут же последовал ответ. Лань Цижень от злости вспыхнул, аж бородка затряслась, однако под холодным взглядом основателя промолчал - тот, и глазом не моргнув, наложит на него Молчание. Лань Юи, скрыв смешок за рукавом ханьфу, лишь отвернулась, чтобы не заметили. - "Лань Чжимин?" - "Желаю, чтобы его настигла та же судьба, что и мою бедную сестру. Я никогда его не любила. Он просто марионетка старейшин вашего клана - что они скажут, то он и делает. Кроме того, он взял меня силой дважды. Здесь ни о какой любви не может быть и речи." - Попытаешься свести счёты с жизнью после услышанного, - Лань Ань сердито посмотрел на морально убитого мужчину. - я попрошу Странницу навсегда привязать тебя к миру живых. А каким образом она это сделает - не моя забота. Она способна не только поднимать лютых мертвецов, но и улучшать их с помощью тёмной энергии. За всё нужно платить и за свои поступки нужно отвечать. - "Как вы относитесь к своим сыновьям?" - он продолжил Расспрос. Лань Сичэнь и Лань Ванцзи взволнованно посмотрели на дом, который был для их матери местом заточения - они никогда не задумывались, как она там жила. Да и пускали их к ней лишь раз в месяц и то, если они хорошо, по мнению старейшин клана, себя вели. - "Мои мальчики... Я так и не увидела их перед смертью... У меня не хватило духу признаться им, что мне здесь плохо... Я не хотела, чтобы они меня видели сломленной..." - казалось, что гуцинь плачет вместе с душой Синь Юйлань. - "Они ни в чём не виноваты... Я чувствую их здесь, но я слишком слаба... Я не могу их видеть..." - Мама... - вырвалось у Лань Ванцзи. Обычно Расспрос не применяли для полноценного разговора с духом, насколько он помнил, однако сейчас юноша видел мастерство основателя своего клана воочию. А язык Расспроса он очень хорошо понимал. - "А-Чжань... Сынок... А-Хуань тоже здесь?.. Здесь, да... Я так по ним скучаю... А-Чжань ведь ещё приходил к моей тюрьме... Потом перестал... Его ругали, я тогда слышала... Могла слышать..." - непрерывно дрожали струны. - "И сейчас слышу..." - "Я хочу вам помочь, госпожа Синь. Вы согласны подождать здесь ещё немного времени? Скоро в Облачные Глубины должна вернуться заклинательница Инь-Ян." - "Конечно, господин основатель. Но я чувствую здесь ещё одного человека... Кто это?" - "Это девочка из другого потока времени. Мой прямой потомок. Дочь заклинательницы Инь-Ян." - "Духи могут чувствовать подобное... Ведь мы больше не принадлежим миру живых... Я вам верю... Я подожду..." - Матушка всегда была здесь? - прошептал Лань Сичэнь. - С самой своей смерти. - вздохнул Лань Ань, завершив Расспрос и убирая гуцинь. - Я ещё узнаю, что именно удерживает здесь её душу, а для этого мне нужно проверить её дом. Но это позже. - Кем надо быть, чтобы обречь человека на такие страдания? - покачала головой Лань Юи. - В наших силах, А-Лей, облегчить её судьбу. А вы... - он повернулся к остальным Ланям. - Вы тщательно обдумаете то, что сейчас услышали. Не верю, что вы забыли голос и мелодию Расспроса. Скоро прозвучит колокол, поэтому я вас отпускаю. - Не прощу. Никогда. - прошипела Лань Сяолей, пройдя мимо Лань Чжимина, причём достаточно близко. Тот отшатнулся от неё - не от того, что сказаны эти слова были с презрением. Просто он сумел рассмотреть её лицо, которое она ему на пару мяо показала. На него смотрели тёмные серо-аметистовые глаза. Глаза его старшего сына. И если его подозрения верны, эта девушка - его внучка. - А-Чжань, - обратился основатель к младшему Нефриту. - никогда не держи эмоции в себе. Это может плохо закончиться. Поверь, мой мальчик, я знаю, о чём говорю. Кроме того, в моих заветах не было такого, который запрещал бы выражать эмоции и чувства. Можешь идти. Лань Ванцзи на прощание поклонился монаху и на негнущихся ногах направился к себе в цзинши. Его брат обеспокоенно проводил его взглядом - он знал, что Ванцзи куда болезненнее, чем он сам, пережил потерю матери. Оказавшись у себя дома, Второй Нефрит лишь уставился перед собой невидящим взглядом, а по его щекам скатились и упали на пол две слезы. Сегодняшний вечер разбередил его старую рану на душе, но он теперь по крайней мере знал о своей матери правду. Тоска, одиночество, яд в еде - всё это свело женщину в могилу, так ещё и её душа осталась запертой в доме, в котором её держали. И ведь никто ему не говорил, что она умерла - ему самому приходилось это осознавать, пусть он долгое время считал, что мама отчего-то на него сердится, поэтому и не открывает дверь. Сичэнь у себя дома чувствовал себя ничуть не лучше - он никак не мог закрыть глаза на свершённое их отцом, но и сыновья почтительность не позволяла ему обвинять его в чём-либо. Одно он знал - он больше просто не сможет относиться к отцу, как раньше. А осознание того, каким образом они с братом вообще появились на свет, вызвало у него желание вымыться так, чтобы аж кожа слезла. А уже следующим поздним вечером, когда заклинательница Инь-Ян вернулась в Облачные Глубины вместе с адептами Гусу Лань и сообщила основателю об успехе проделанной работы с Бездонным Омутом, над всей резиденцией пронеслась мелодия двух гуциней и флейты, а светлая и тёмная энергии сплелись в причудливом танце вокруг одинокого домика, окружённого горечавками.