Замена

На следующий день у Себастиана был заслуженный выходной и поэтому Мэй не стала его будить тогда, когда встала сама: тихо собравшись на работу, она присела на краешек кровати и, погладив его ладошками по голой груди, нежно поцеловала в щеку и нижнюю губу. — Уже уходишь? — спросил он охрипшим низким голосом. — Да, собралась спокойно и поеду. Завтра будем вместе так спать, — пообещала она, чувствуя, как он рукой гладит внутреннюю поверхность ее бедра, обтянутую в джинсу, — Я просто не могла уйти не попрощавшись. — Хорошо, — кивнул он, чуть приоткрыв глаза, — Вечером тебя заберу, сегодня ты моя. — Я всегда твоя, — она улыбнулась ему и звонко чмокнула в плечо, вызвав в его теле легкую щекотку и он слегка улыбнулся, — О, вот теперь мне совсем уходить не хочется от тебя. — Пиздишь, — довольно вздохнул он, — Иди давай. Спасибо, что разбудила. — До вечера, — она улыбнулась ему и снова легко поцеловала в щеку, поднимая с пола сумку и уходя на работу. Пока она добиралась на общественном транспорте до своего офиса глуповатая улыбка не сходила с ее лица: только что проснувшийся суровый Себ был ее личным камнем преткновения. Она любила его одинаково сильно постоянно, но в такие моменты как например первые секунды после пробуждения — нежность волнами накатывала на нее, и она была не в силах оторваться от своего бойфренда. Очень хотелось лечь рядом с ним в теплую постель и нежиться в его руках настолько долго, насколько это было в принципе возможно. Но работу никто не отменял. Приближаясь с каждым метром все ближе и ближе к офису, она с наслаждением думала о том, что времени до вечера остается все меньше и меньше и момент их встречи с Себастианом уже не за горами. Оставалось всего лишь каких-то жалких восемь часов. Скорее всего он потащит ее куда-то ужинать, но все, чего Мэй хотела — это просто оказаться в его объятиях на все выходные. Сейчас, когда он достаточно много работал — им редко удавалось проводить время вместе, в основном они встречались уже непосредственно перед самым сном, поэтому она особенно сильно скучала по нему конкретно сейчас. Именно в таком мечтательном состоянии ее и выцепил Эд, стоящую в холле у лифта. — Доброе утро, Мэй, — легко поздоровался он, — Потрясающе выглядишь, мне очень нравится. Тебе даже джинсы идут. — Доброе, Эд, — проворчала она, тут же чувствуя, как хорошее настроение стремительно покидает ее. — Что такое? Улыбнись мне, зайка, неужели я не заслуживаю твоей улыбки? — он улыбался ей так вкрадчиво, что она нахмурилась и лицо приобрело угрюмый оттенок. — Эд, отстань от меня пожалуйста, не порти мне настроение. У меня было все замечательно до тех пор, пока не подошел ты со своим «доброе утро». — А что так? Паренек твой тебя не любит? Больно уж настроение у тебя скачет, — хмыкнул он, — Ты помнишь, что мы сегодня с тобой обедаем вместе? — Я не буду вместе с тобой обедать, — она отчеканила каждое слово, злобно уставившись в его веселые глаза, после чего зашла вместе с ним в открывшийся лифт. — Ты такая сладкая и милая, когда сердишься, так и хочется тебя поцеловать и взять на руки, чтобы хорошенько потискать. — Чего ты сказал только что? — опешила она, сжав кулаки. — То, что ты и так прекрасно слышала: я хочу хорошенько тебя потискать, насладиться твоим телом, огладив его ладонями от щиколоток, до милых щечек, а затем крепко поцеловать. Тебе это понравится. — Ты больной, — уверенно заявила Мэй и нажала первую попавшуюся кнопку лифта, чтобы выйти на другом этаже и поехать отдельно, — Держись от меня подальше, ты меня пугаешь. — Тебе это нравится, не бойся себе в этом признаться. Давай не будем терять время и.. — И пошел ты, — выпалила Мэй и вышла на несколько этажей раньше, тут же отойдя в сторону от лифта, чтобы Эд не увидел ее и не пошел за ней следом. Настроение было знатно подпорчено и если в начале дня Мэй заходилась от нежности, то сейчас ее трясло от ярости и раздражения. Настолько наглое поведение ее злило и снова заставляло чувствовать себя куском мяса в самом худшем смысле этого слова. Мэй никогда не была особо ярой феминисткой, но то, как вел себя Эд - будто бы откидывало ее на столетия назад, когда женщина вообще никаких прав не имела, в особенности права голоса. Как будто бы любая девушка должна была быть рада такому наглому обращению и тому, что ей удалось заинтересовать мужчину в принципе. А ее личное мнение в этом случае никого не интересовало, раз уж этот самый мужчина ею заинтересовался всерьез. От его ласковых прозвищ буквально тошнило, в то время как Себастиан, используя даже более приторные слова, лишь веселил ее, хотя по началу Мэй также раздражалась. Сейчас, по истечению продолжительного времени она уже привыкла быть и деткой, и сладкой попкой, и малышкой Мэй и кем угодно. Но не отметить про себя некое сходство Эда с Себом она все же не могла: оба были наглыми, упертыми и слушать ничего не хотели, если что-то шло вразрез с их личными желаниями. Больше всего Мэй напрягало то, что Себастиан мог вспылить и не сдержавшись устроить потасовку. И хотя он склонен был давать людям поблажки и распускать руки не с первого раза, но конкретно эта ситуация отличалась от всех других — здесь Эд целенаправленно приближался к Мэй совершенно не взирая на то, что она была занята. Все прошлые разы люди получали по зубам от Себастиана и за меньшие промахи, но сейчас она верила в то, что он из уважения к ней и ее желанию работать в этой компании и дальше — будет держать себя в руках настолько, насколько это возможно. *** Изначально Мэй была настроена на то, чтобы отработать этот день легко и на позитиве, но Эд разрушил все ее планы и мечтания своим собственным присутствием. Она вошла в отдел позже всех и поприветствовала коллег, с которыми тут же вступила в беседу, только чтобы не видеть довольного лица своего мучителя и его жадных взглядов. До самого наступления обеда он помимо собственной работы успевал отпускать наглые комментарии и бросать неоднозначные взгляды на Мэй, которые, как оказалось, заметили уже все, кто был в коллективе. На обеденный перерыв Мэй напросилась вместе с девчонками в ближайший кафетерий, и они с радостью согласились принять ее в свою компанию, и таким образом она успешно избежала наглого Эда с его возмутительными предложениями. Но тем не менее, он цеплялся за любую возможность остаться с ней наедине и обсудить что-то, что никак не касалось работы. Мэй бегала от этого весь день, однако вечером, в конце рабочего дня, она и не заметила, как они с Эдом остались совершенно одни в стремительно пустеющем отделе. Мэй собирая свои вещи, аккуратно складывала их в свою сумку и одновременно отвечала на сообщения Себастиана, который оповестил ее о том, что уже ждет ее в машине. — Тебе не надоело бегать от меня, мышка? — он всегда подкрадывался сзади и почти всегда говорил на самое ухо. — У тебя совершенно тупая привычка подкрадываться сзади и говорить что-либо на ухо. Ты что, считаешь, что это более эффектно, чем просто подойти лицом к лицу и что-то сказать? — раздраженно фыркнула Мэй, — Это неудачный выбор, скажу честно. — Какие у тебя планы на вечер пятницы? Может быть сходим выпить вместе? — он предлагал это с такой бешенной уверенностью в себе, будто бы считал, что отказать такому как он — ну просто невозможно. — Я занята, — пожала плечами Мэй, — Во всех смыслах этого слова. Меня уже ждут, а мои планы что на этот вечер, что вообще в принципе на всю оставшуюся жизнь — тебя не касаются. — Нет, касаются, — перебил ее Эд, — Так за тобой приехал твой хахаль? Отлично, наконец-то ты нас познакомишь, мне бы хотелось посмотреть на твой нынешний выбор партнера. — Лучше бы тебе держаться и от него подальше, и от меня тоже, — она собралась до конца и нацарапала Себу сухое смс о том, что спускается, — Для твоего собственного здоровья это будет крайне полезно. Давно не получал счетов от дантистов? — А он у тебя настолько горилла, что сразу по зубам бьет? Не думал, что тебе по душе мужланы. — Нет, он потрясающий человек и все в нем просто превосходно. Особенно удар с правой. Но и с левой тоже ничуть не хуже, долго по врачам мотаться придется. — Так он у тебя боксер? Мне уже не терпится его увидеть, — рассмеялся Эд. Мэй как могла старалась побыстрее от него отделаться, но сейчас это было просто невозможно: Эду настолько было интересно взглянуть на Себастиана, что он приклеился к ней жвачкой и следовал за ней по пятам на выход, отпуская свои сальные комментарии. Когда они вышли на улицу, Мэй сразу же увидела на наземной парковке Себастиана, стоящего рядом с машиной, докуривающего свою сигарету и была искренне рада его видеть, но ее измученное лицо на фоне довольного Эда говорило совсем о другом. Себ сразу заметил эту парочку: его внутреннее чутье было само по себе настроено на Мэй, и он улавливал ее появление безошибочно уже достаточно давно и практически заранее. Скользнув взглядом по рослому Эду и увидев его довольное выражение лица, Себ сразу понял, что это именно о нем и говорила Мэй. Сама же она выглядела очень несчастной и шла практически бегом, лишь бы отделаться от своего преследователя. Добравшись до машины, она тут же встала рядом с Себом и хмуро уставилась на Эда, всем своим видом показывая, что ему тут ловить нечего. Себ прижал ее к себе за талию и накрыл своей большой ладонью ее живот, немного поглаживая, холодно уставившись на незнакомца. — Вау, — хмыкнул он, — Так твой бойфренд это целый Себастиан Стэн? Почему ты не хвастала, мышка? — Она тебе не мышка, понял? — тут же вышел из себя Себ, и Мэй испуганно накрыла его руку на своем животе своей ладошкой. — Эд Нортон, — хмыкнул он, будучи в себе еще более уверенным, чем раньше, протягивая руку для рукопожатия, — Я буду называть ее так, как я захочу. Себ посмотрел сначала на его протянутую руку как на раздавленного червяка после дождя, а потом и на него самого, с тем же плохо скрываемым раздражением и брезгливостью. Только благодаря тому, что он чувствовалась как Мэй испуганно вцепилась в его ладонь и вся прижалась к нему, Себастиан поборол свое желание взять за грудки Эда и спустить его вниз по улице. Вместо этого он всего лишь ответил на его жест крепким рукопожатием, из-за которого, Мэй готова была поклясться, был слышен легкий хруст костей. — В таком случае, я буду пиздить тебя туда, куда захочу при каждом произнесенном тобой слове, которое мне не понравится. А я достаточно привередлив, так что советую подумать дважды прежде чем открывать свой поганый ебальник, Эдик. Со стороны могло показаться, что это лишь дружеское знакомство, потому что Себ с каждым произнесенным словом расплывался в улыбке все больше и больше, а Эд просто стоял и внимательно слушал его. И только Мэй полностью притихла, напряженно наблюдая за этой встречей. Себ больше не сказал и слова, а Эд на эту устрашающую тираду лишь усмехнулся и попрощавшись именно с Мэй — удалился, оставляя парочку наконец-то вдвоем. — Блядский обрыган, — прорычал Себастиан, сверля спину удаляющегося Эда злым взглядом, — Какое же хуйло, блять. — Боже мой, я так боялась, что ты в него вцепишься, — пробормотала Мэй и обняла его за талию обеими руками, вставая на цыпочки и нежно целуя его в колючий подбородок, — Но ты так красиво его отшил, даже у меня все внутри сжалось от страха. — Ты так вцепилась в меня, что только это и спасло меня от красной пелены перед глазами, руки чешутся его догнать и сделать кашу из его лица и внутренних органов, — выплюнул злой Себ, — Мышка, блять. Хуишка, сука. — Поехали домой, — она обнимала его уже за шею и ластилась к нему всем телом, — У нас впереди выходные и сегодняшний вечер. Забудь о нем, не нервничай. — Ты бы видела свое лицо, когда шла ко мне, а этот дебил шел позади тебя. Ты была настолько несчастной, будто бы весь день только и делала, что бегала от него и отбивалась палкой, а он все-таки тебя догнал. — Ну.. Честно говоря, так и было, — она расстроенно отлипла от него, и они оба быстро сели в машину, которую Себастиан тут же завел и повез их к дому, — Меня злит такое отношение ко мне, всегда злило. Я пыталась ему сказать, но его это, кажется, только больше веселит. И это просто ужасно, потому что чем больше злишься, тем больше он в восторге. — Короче блять, я буду забирать тебя каждый ебанный день, — снова прорычал Себ что-то на ревнивом, — Не знаю, как я буду с графиком увязываться, но я этот вопрос решу и блять, если он еще раз.. — Я его предупреждала о твоем крутом нраве, но он мне особо не верил, считал, что это все я так, для красного словца, — пожала плечами Мэй, — Надеюсь, что теперь он пересмотрит свое отношение и мои слова. *** Выходные пролетели со скоростью света: казалось бы, Мэй только вышла на отдых, как уже почти что сразу подкрался понедельник и ей снова нужно было идти на работу. Слегка расслабившись на выходных, в начале новой рабочей недели Себ снова был напряженным, зверея от любого неосторожно брошенного слова. Он знал (точно также, как и Мэй), что он очень ревнив. Сама Мэй тоже была достаточно ревнивой и Себастиану это даже нравилось: он чувствовал себя не одиноким в своем безумии и это не могло его не радовать. Обсуждая это между собой в один из дней, лениво валясь на диване после просмотра очередного сериала, они пришли к выводу о том, что их ревность не обуславливается неуверенностью в себе или в своем партнере, а скорее в том контингенте, который его окружает. Мэй была искренна: временами ей не нравились девушки, которые крутились вокруг Себа, но она так редко (но метко) испытывала чувство ревности, что просто не могла быть объективной, рассуждая о своих чувствах. Темпераментный Себастиан старался не давать ей поводов для ревности и делал все, чтобы она чувствовала себя по-настоящему желанной и любимой. Сам Себ все же слегка лукавил: несмотря на свою внешнюю уверенность в себе он также переживал о слишком многих вещах и в итоге считал, что главная проблема заключается именно в нем. А Мэй, хоть и не смотрит по сторонам — но будет права, если оставит его ради кого-то более приветливого и сговорчивого. Он старался не говорить ей о своих страхах и о том, что его беспокоит, но все у него было написано на лице и редко ему удавалось это скрыть от Мэй. После той ее шутки про возраст — Себастиан особенно загрузился и каждый день, который приближал его ко Дню Рождения, он тихо ненавидел где-то в глубине души. Каждый день он забирал Мэй домой наблюдая за тем, как она выходит из здания раздраженная или даже злая, в то время как за ее спиной довольный Эд идет в противоположную сторону. Видя эту картину чаще, чем хотелось бы — Себастиан начинал считать себя прилипалой, который просто только и делает, что мешает Мэй двигаться дальше, к чему-то лучшему и большему, чем он сам. Но, каким бы он ни был смелым, он не мог озвучить ей все эти чувства прямо в лицо — трусость брала верх. Так на неделе, ощущая себя полным ничтожеством, Себ приехал на работу к Айку, вытащив его в обеденный перерыв прогуляться и потрепаться. — Так что случилось-то? — спросил мулат, когда они сидели на лавочке в сквере, пили кофе и поедали нью-йоркские хот-доги, — Или ты захотел встретиться из большой любви к сучливому братцу своей пассии? Мэй знает, что ты и по мальчикам тоже? — Она будет недовольна, если узнает зачем я приехал, — ответил он, с аппетитом уминая обед, — Честно говоря, я и сам не рад, но я не знаю, что делать. А когда я залезаю в жопу относительно отношений с Мэй — я спрашиваю совета у тебя. — Да что опять у вас стряслось? — удивился Айк, — Когда вы успели? Только ж недавно все было замечательно! — Да все и есть замечательно, никто не ссорился, — успокоил его Себ, — Есть другая проблема и я без понятия, что мне делать, а выговориться очень хотелось. — Давай уже, начинай. Даже короткая история о обо всем происходящем заняла у Себа добрых минут 20, которые Айк внимательно слушал, ни разу не перебив и не задав вопроса, пока становящийся с каждой минутой все более подавленным Себастиан не замолчал. Рассказав все до конца, он так и не озвучил своего вопроса, просто не в состоянии этого сделать. — Слушай, я не думал, что... — Я так долго и упорно ее добивался, — сказал Себ, опустив глаза, — Что я даже и не подумал о том, будет ли это правильным для нее. Я не хочу решать за Мэй, я и так делаю это слишком часто, но, когда я был молод — она была юна. Сейчас я зрелый, а она молодая. И когда я буду уже старым — она все еще будет молодой. Я остро это ощущаю, когда вижу ее с ровесниками. Будто бы я из последних сил цепляюсь за ее юбку, не разрешая уйти к чему-то, что будет намного лучше меня и все такое. Я очень устал и мне так тоскливо. — Почему ты не поговоришь с ней? — когда Айк шел на перерыв с Себастианом он и подумать не мог о том, что все стало настолько серьезным всего лишь за неделю. — А как я ей все это скажу, не обидев? Она не поймет меня, хлопнет дверью, уйдет. В любом другом случае я не стал бы реагировать остро, понимая, что тут надо остыть, переключиться и все такое. Но именно сейчас я не смогу этого вынести. — Слушай, ну она же не стерва. Она увидит, что тебе не до смеха и не до сцен, потому что это видно невооруженным взглядом. Вы поговорите. Ты не забывай, что она любит тебя также сильно, как и ты ее, только в отличие от тебя — она это еще и озвучивает. — Я не уверен в том, что будет правильно говорить с Мэй об этом. В том плане, что есть кое-какие вещи, которые девушки слышать не должны от парней. И то, что я чувствую себя гребанной обузой — как раз в этот список входит. И если так рассуждать, прям максимально честно, то это очень похоже на манипуляцию какую-то. Очень плохо спланированную. — Ну, я думаю, что она поймет, что ты не арбузер и не станешь ею манипулировать ради своих каких-то целей, ты ж так никогда не делал? — В повседневной жизни нет, а так — да, бывает, чтобы в койку затащить, но она это понимает, и мы оба веселимся. Потому что на самом-то деле из нас двоих — Мэй больший манипулятор. — Вам нужно это обсудить вдвоем, — улыбнулся Айк, — Она не станет на тебя злиться и устраивать сцен. Никогда она не задумывалась о том, что ты старше ее и, что это катастрофа какая-то. В начале ее напрягало то, что она слишком молодая для тебя и ты, по ее же собственным словам, на нее и не посмотришь, потому что таким как ты нужны женщины, а не девчонки. А потом, когда с вами двумя стало более-менее все понятно — она была крайне довольна, что у нее не то, чтобы бойфренд, а целый мужчина, на которого можно положиться, можно ему довериться и все такое. Я думаю все ее устраивает, ставлю двадцатку на то, что она очень удивится, когда ты все это ей скажешь. — Если скажу, — уточнил Себ, отпивая из бумажного стакана. — Ты должен, — мягко сказал Айк, — Ты же понимаешь, что, если ты ничего не скажешь ей — это только усугубит все между вами и в итоге случится скандал из-за недопонимания. Поставь себя на ее место, ты был бы в порядке, если б узнал, что она от тебя что-то скрывает, какие-то свои личные переживания? — Нет конечно, я бы не понял того, что она мне не рассказала, — покачал головой Себ, — Ладно, может ты и прав. Я не знаю как подобрать слова, но все же постараюсь с ней поговорить. — Держи меня в курсе, — попросил Айк и Себ хмуро кивнул, — На выходных вы можете снова приехать к нам, или давайте мы к вам? Приехав домой, Себ с удивлением для себя обнаружил шум электрического чайника и не успел он до конца опешить, как из недр квартиры вышла счастливая Мэй и кинулась ему не шею, звонко расцеловав в губы. — Ты чего тут? — удивился Себ, машинально сжимая руками ее талию. — Отпросилась пораньше, хотелось дома побыть, буду работать над своим заданием отсюда. Ты не рад? — она гладила ладонями его удивленное лицо и целовала то в нос, то в губы. — Хотел любовницу позвать, — съязвил тот и Мэй тихо рассмеялась. — Ну звони ей, скажи, что я дома, в другой раз. Сегодня у тебя будет старая дырка, вместо новой. Лицо Себа помрачнело настолько, что Мэй сразу поняла, что сказала что-то не то. Он недовольно фыркнул и, отодвинув от себя девушку, стал разуваться и ушел в ванную, чтобы умыться. Мэй растерянно покусав губы пошла на кухню и заварила две чашки чая, в надежде на то, что Себ составит ей компанию. Когда она обернулась на шум — он уже плюхнулся на диван в гостиной, удобно усевшись на нем всем телом, широко расставив друг от друга согнутые в коленях ноги. Из-за того, что он был высоким, а Мэй наоборот коротышкой, его коленки упирались в журнальный столик, за которым сидела Мэй и работала, пододвинув его к себе настолько близко, чтобы ей было удобно. Он спокойно и молча пялился в ее планшет, с открытой на нем иллюстрацией, которая, очевидно, была в процессе создания, пока Мэй не решила прерваться на чай. Он смотрел на все эти плавные линии и красивые цветные градиенты, пока не услышал осторожное: — Может перекусим вместе? Я чай сделала. Хочешь, сделаю тебе сэндвич или что-то такое? — Не знаю, — односложно ответил мужчина, все еще смотря на планшет. — Что тебя так расстроило? Я что-то не то сказала? — спросила она, стоя на кухне и смотря на него, сидящего на диване, — Или ты просто реально не ожидал меня увидеть и у тебя были какие-то планы?.. — Какие у меня могут быть планы, которые не касаются тебя? — огрызнулся он, сурово взглянув на Мэй, — Не ерунди. — А что еще мне подумать, когда ты даже не улыбнулся мне при встрече? Я тебя и поцеловала, и обняла, а ты стоял как столб. Тебе было неприятно? — Я же попросил, не ерундить, — снова огрызнулся он и Мэй нахмурилась. — Или ты щас поднимаешь свой крепкий зад и идешь сюда пить чай, или я... Или я.. — она задумалась о действительно рабочем ультиматуме и, так ничего и не придумав выпалила, — Или я найду на тебя управу! — Ты так страшна в гневе, просто пиздец, — проворчал он, дернув коленом и резко вставая. Подъем был слишком резким. Настолько резким, что стоящий рядом с планшетом полный стакан с уже остывшим кофе не выдержал этого небольшого толчка и благополучно вылился на стоящий в непосредственной близости планшет. Себастиан честно пытался поймать этот стакан до его полного опустошения, но попытки не увенчались успехом и в итоге все вылилось на стол, залило планшет, белый пушистый ковер на полу и рабочие записные книжки Мэй. — Блядский дрын, — тихо пробормотал Себ и позвал уже громче, — Мэй, тут есть проблема! — Что такое? — она начала подходить к нему и увидев, как он взял планшет с которого капало на пол, округлила глаза, — Нет, ты гонишь! Ты залил мой планшет? — Блять, только не ори, пожалуйста, — закатил глаза Себ, — Это было неизбежно, потому что не надо было оставлять планшет в окружении чашек с недопитым чем-то! — Да там все нормально стояло пока ты там не уселся! — она отобрала девайс и пыталась его включить совершенно безрезультатно, — Блять, ну вот как у тебя это получилось?! — Да я тебе новый куплю, господи, хоть сразу два, — закатил глаза Себ. — Да причем тут новый? — возмущенно вскинулась Мэй, — А все то, что я по работе сделала ты мне тоже вместе с новым планшетом купишь? Пиздец, Себ! Там 8 часов моей работы! — Я все испортил? — тихо спросил он, тяжелым взглядом смотря на чуть ли не плачущую Мэй. — Ничего ты не испортил! — огрызнулась Мэй, — Просто теперь из-за того, что ты был неаккуратен — у меня могут быть проблемы на работе и я, как ты и хотел, останусь без работы и буду сидеть на твоей шее! — Я никогда специально не хотел, чтобы ты осталась без работы, че за хуйню ты тут несешь?! — Давай я тоже буду нудеть месяцами о том, что будет классно провести время вместе, что классно быть вдвоем и вот бы так было вечно, потом буду отговаривать тебя от нового проекта, а потом чисто случайно залью чем-нибудь важную часть твоей работы и буду типа показывать то, что мне очень жаль, хотя мне насрать настолько, что я предложу тебе купить замену? — А, вот так значит все это выглядит? — закипел Себ, — То ты говоришь, что я язык в задницу засунул, то теперь все, что я сказал — ты используешь против меня! Можешь еще в дополнение ко всему сказать, что я брюзжу как старик, в последнее время это твой излюбленный способ поставить меня на место! — Да что с тобой такое? — нахмурившись спросила Мэй, — У тебя все в порядке? — Какое тебе дело, в порядке у меня все или нет? — снова огрызнулся он, до конца разозлившись, — Советую не забивать голову всякой ерундой и лучше пообщаться с кем-то еще, с тем, кто не будет тебя так грузить и расстраивать. Глядишь жизнь будет веселее в разы! — Меня устраивает моя жизнь с тобой, даже если она и не такая веселая, как тебе бы того хотелось! Он просто молча уставился на нее, с трудом подавив в себе желание съязвить, обидев Мэй тем самым до конца. Она смотрела на него точно также сердито, пока не решила уйти на кухню и на удачу закопать планшет в рисе, в надежде на то, что он заберет всю влагу и что-то можно будет спасти. Простая ссора выбила их обоих из колеи и остаток для они провели в разных комнатах, молча работая и занимаясь каждый своим делом. Мэй понимала, что что-то не в порядке, но лезть к Себу с расспросами, пока он был в таком настроении было чревато новым скандалом. Поэтому, чтобы отвлечься от грустных мыслей и за неимением возможности поработать, Мэй просто решила прогуляться и тихо вышла из дома на улицу. Однако от абсолютного слуха Себастиана не укрылся звук закрывающейся входной двери, который разбил его даже больше, чем вся эта глупая ссора.