***
В четверг 5 июля бомба взорвалась в здании Городского совета Лос-Анджелеса, разнеся его по кирпичику, однако в этот раз никто не пострадал. Все, кто был в здании, умудрились выйти еще до взрыва и в момент большого бума были на значительном расстоянии. — Да, мы сидели на своих местах, — уверяли потом полицейских, — а потом, как в голову ударило, что нужно выйти. Здание Городского Совета обнесли забором и принялись чинить. Спустя четыре дня, в понедельник девятого, взорвали главное управление LAPD. Тут уже подключились все службы, но вся эта возня никаких результатов не давала. В Городской совет была доставлена пицца с морепродуктами — шестнадцать коробок. Доставка осуществлялась робокурьером. По заверениям экспертов, пицца и послужила причиной взрыва. В Главное Управление дрон принес сорок коробок с пончиками, которые потом благополучно взорвались, оставив на месте здания дымящиеся развалины. — Как он это делает? — спрашивал Джек, сидя в ближайшей забегаловке, — бум… и здания нет. — Это запертые взрывы, — ответил на это Мик, помешивая пластиковой ложкой чай, — еще бы знать, где эта сука удар нанесет? — Я в оперативную группу не вхожу, — убито произнес Джек, — сказали, что я должен заниматься другими делами, иначе будет хаос. — А не хочешь усилить мой отдел своей персоной? — Меллоун отпил чаю и поморщился. — Переманиваешь или предлагаешь? — сощурился капитан Скотт. — А как хочешь, так и думай, — лейтенант допил чай, — во всяком случае, ты знаешь, где меня искать. Неделю было тихо. Бомбер не подавал признаков жизни; здания Городского Совета и Главного Управления починили, модернизировали и улучшили все их характеристики. Теперь два главных здания могли выдержать даже взрыв термоядерной бомбы.***
16 июля Мик пришел на работу в подавленном состоянии духа и после чая разослал всех своих людей по разным делам. Аой и Аканэ ушли разбираться с вонючим домом. — А вдруг там просто трубы протекли? — с сомнением в голосе сказала Аой, просматривая дело. — Вызовете, кого считаете нужным, — отозвался Мик, — Льюис, берешь Синди, и дуй в сторону Клинтон стрит. — Что там? — поинтересовался детектив Мориарти. — Говорят, что там появился любвеобильный призрак, любит щупать девиц. Проверьте. — Ясно, — откозырял Лью и удалился со своей очаровательной напарницей. — Шин и Ранма отправляются в Обсерваторию Гриффит. Вроде… там видели обдолбанных серых человечков в компании какого-то местного гуру. — Понятно. — А Макс с Леоном начнут выяснять вместе с ребятами из Главного Управления, кто же прихлопнул бедных поэтов. — А ты что будешь делать? — спросил Макс. — Отчеты писать, да сделанные дела подкалывать… Но, после ухода ребят, Мик так стало плохо, что даже шоколад не помог. Поэтому он пришел в кабинет капитана Косторовича. — Что случилось? — хозяин кабинета посмотрел на лейтенанта. — Давайте прямо сейчас устроим проверку… — Какую? — Учения по угрозе теракта. — Ты что-то чувствуешь, — констатировал капитан, — ладно. Сейчас сделаем. А ты сейчас куда? — А я сейчас пойду осмотрюсь, да и проверю кое-что. Обошел все здание, укрепил стены силовым полем. Пока ходил, разоралась пожарная сигнализация и все побежали на улицу. На втором этаже Меллоун столкнулся с капитаном. — Что вы тут делаете? — Проверяю комнаты на предмет слепых, глухих, — ухмыльнулся тот, — а ты давай на выход… Но тут раздался оглушительный грохот и Косторович вдруг увидел, как у Меллоуна вырастают огромные крылья… и больше он ничего не помнил… Очнулся где-то в подвале. Глаза открыл. Взгляд уперся в черную рубашку. Приподнялся на руках, осмотрелся — подвал. Трубы вдоль стен, а под его руками — Меллоун навзничь лежит… руки раскинуты, голова запрокинута. Прильнул ухом — сердце бьется. Руку под голову лейтенанту сунул, вляпался в кровь. Сел на холодный бетон, Мика на колени положил, голову лейтенанта рукавом своей рубашки забинтовал и глянул вверх… Там бушевало пламя, но жар от этого пламени до того места не доходил. — Кажется, мы попали под взрыв, — голос прозвучал неуверенно, — я и не знал, что у тебя крылья… и ты меня спас… Будем надеется, что нас скоро найдут… Их нашли спустя три часа. Макс сел рядом с бледным другом и взял его за руку. — Я в порядке, — Мик слабо улыбнулся напарнику, — просто об трубу ударился и кожу рассек. — Врачи думают, что лишняя акватерапия тебе не помешает… — А что с участком? — Развалился, но держится исключительно на силовом поле, — ответил Макс, — тут строители приехали, сказали, чтобы мы к зданию не подходили. — Понятно, — Мик закрыл глаза. — Езжай на акватерапию, а завтра будем решать, что делать дальше.***
На следующий день весь 13-й полицейский участок перебрался в многоуровневую стоянку; отчаянные храбрецы залезли в шатающееся здание и вынесли всё, что смогли унести на руках. Шкафы, столы и сейфы остались балансировать в развалинах. Еще несколько человек съездили в строительный магазин и купили несколько десятков рулонов плотного прозрачного полиэтилена и жидкие гвозди. Всем этим они обмотали стоянку, чтобы ветер и дождь не проникали, ибо с середины дня вдруг полил такой охренительный ливень, что мгновенно налил огромных луж по всему городу. — Что будем делать с крупняком? — спросил капитан патрульных, глядя на серую пелену дождя. — А с вещественными доказательствами? — С трупами? — С образцами? Вопросы грозили перерасти в панику. — Можно вытащить, — сказал Меллоун, — с помощью порталов. С трупами ничего не случится — холодильник не пострадал, как, и впрочем, весь морг. Силовое поле не даст возможности попасть дождю, но со всем остальным нужно разобраться. — Тебе помочь? — спросили Берт и Френсис, главный патологоанатом участка. — Будете оттаскивать. В увлекательнейшее занятие — оттаскивание шкафов, сейфов и столов на места — включился весь участок. Мик только порталы создавал, из которых все вышеупомянутые предметы выпадали. Архив получил свои бумаги. Криминалисты — образцы. Патрульные — раздевалку. Детективы — столы, шкафы и сейфы. Морг — весь холодильник с бедными покойничками. Столовая — прилавок и холодильники.***
Обустроились на новом месте в течении двух дней. А когда приступили к работе, то принялись выяснять из-за чего и как подорвали участок. Кроме отдела внутреннего расследования, этим занимались все. — Кто у нас на дежурстве в понедельник сидел? — Косторович оглядывал своих подчиненных. — Смит Джонс, — отозвался Билл. — А где он? — Внутренний отдел допрашивает. — Нам нужно узнать, кто сидел на дежурстве в прошлую неделю, — сказал Мик, который присутствовал со всем отделом на этом импровизированном совещании. — И что это нам даст? — поинтересовался Карл. — Взрыв был запертый, — пояснил Меллоун, — а запертые взрывы можно принести в кармане… или в сумке. — Гуго Беренштайн сидел, — пролистав свои записи, провозгласил Стивен Кольт, — я еще специально записал. — Давайте его вызовем и спросим, — предложил Макс, — пока внутренний отдел не заинтересовался. Гуго Беренштайн был типичным арийцем еврейского происхождения с ирландскими генами. Рыжие волнистые волосы, голубые глаза, веснушки на могучем шнобеле и отвисшая нижняя губа. Рост имел средний, вес зашкаливал за центнер. Про него знали, что он когда-то был хорошим криминалистом в 17 участке, но потом что-то случилось и Гуго уволился. Спустя год вернулся в полицию вновь, но его сбагрили в 13-й. — Офицер Беренштайн, — капитан Косторович уставился на него, — вы дежурили всю прошлую неделю? — Да, — отозвался приятным тенорком Беренштайн. — Вспомните, — вмешался Меллоун, — что-нибудь из ряда вон выходящее случалось на прошлой неделе? — Ну… — рыжий задумался, почесал голову, поковырял в носу, подергал за мочку уха, прикусил нижнюю губу, — маляр-штукатур приходил. Трещину в следственном отделе замазывал. В прошлый вторник. В среду электрики были. Лампы в столовой меняли. В субботу дамочка скандал устроила, что, мол, у неё похитили попугайчика, а полиция ничего не делает, — пустился в воспоминания Беренштайн, — у нее еще сумка порвалась и мелочь всякая по углам разлетелась. Патрульные ей помогали все собрать. — А какие патрульные? — влез в разговор Мориарти. — Элис Куп и Гор Пенни. — Можете быть свободны, офицер, — распорядился Косторович, — теперь вызываем офицеров Купа и Пенни.