Мыслит, значит, существует

Ремус Люпин устало рухнул на кровать в своих личных апартаментах в Хогвартсе. Возможно, вернуться в школу в качестве преподавателя было не самой лучшей идеей. Оказалось, что прятать свою истинную натуру в замке, который буквально кишит учениками, намного труднее, чем представлялось. Да ещё и старый друг, Сириус Блэк, решил объявиться, искромсав вчера портрет Полной Дамы. И всё это в ночь Хэллоуина. И что ещё хуже: Гарри Поттер – человек, ради которого он и согласился на эту работу, умудрился в самом начале учебного года узнать о его «маленькой пушистой проблеме». Ремус помнил этот разговор в мельчайших деталях, будто это было вчера. *** — Добрый день, профессор Люпин. — Добрый день, Гарри. Вы что-то хотели? — По правде говоря, да. Я хотел спросить, почему вы не дали мне сразиться с боггартом? — Очень просто. Я думал, вашим самым ужасным страхом будет лорд Волдеморт, а это, знаете ли, не самое лучшее продолжение школьного урока, не так ли? — Возможно. Но на самом деле, когда я стоял перед боггартом, то не думал ни о чём таком. И никак не мог решить, что же будет моим самым-самым большим страхом… — Не знать свои страхи – это, по меньшей мере, необычно. — Я и так сам по себе довольно необычен, да? — Вы правы, Гарри. Сказать по правде, я был удивлен, что вы не попали в Гриффиндор, как ваши родители. Однако оценки говорят сами за себя: ваше место действительно в Рейвенкло. Хотя мне кажется, ваше поведение несколько отличается от принятого на этом факультете… — Что вы имеете в виду? — Я слышал, что вы мешаете своим однокурсникам учиться и делать домашние задания в гостиной… Я всегда был уверен, что где-где, а в Рейвенкло умеют уважать труд других… Поттер вздохнул. — Они такие скучные… Вот остальные рейвенкловцы умеют развлекаться… Одни играют в квиддич или в шахматы, другие гуляют вокруг Хогвартса со своими друзьями, а некоторые шести- и семикурсники активно используют шкаф для мётел для налаживания тесных связей… Эти же говорят, что у Гермионы оценки лучше, чем у них, а ведь она гриффиндорка, поэтому постоянно что-то зубрят, чтобы её догнать … Я пытался им напомнить, что я – рейвенкловец и первый на курсе, но бесполезно: они не хотят ничего слушать. Это действительно очень печально. — Получается, если они станут учиться для себя, а не из-за ущемлённой гордости, то вы оставите их в покое? — Конечно, ведь если я бы не делал все задания заранее, мне тоже пришлось бы учиться … Но признайтесь, кто на меня донес? Флитвик, небось, да? — Вообще-то МакГонагалл. — Мог бы догадаться… — Правильно я понимаю, что вы хотели ещё о чём-то спросить? — Да. Хотел узнать, вы действительно надеетесь скрыть от всех, что вы - оборотень? — Откуда?.. — Откуда я это узнал? Очень просто. В первый раз, когда я увидел вас в поезде, вы выглядели измождённым. Но тогда я не придал этому значения. И подумал, что, может, вас просто бросила подружка, когда вы ей сказали, что собираетесь целый год жить в Хогвартсе, а это ведь не так-то просто. Но увидев, во что превратился ваш боггарт, я начал что-то подозревать. Сравнил даты и обнаружил, что как раз за несколько дней до начала учебного года было полнолуние. Последним доказательством стали янтарного цвета овальные пятна на вашем столе. Или профессор Снейп готовит для вас Волчьелычное зелье, или перед сном вы пьете виски, чтобы заглушить мысли о бывшей подружке. Тогда, правда, остаётся вопрос, почему боггарт принял форму полной луны. Люпин вздохнул. — Вы могли бы просто сказать, что я прокололся на боггарте. — Я мог ошибаться. Тогда бы мне пришлось немного замаскировать обвинения в ликантропии и настаивать на теории о подружке. — Вы сомневались? — Нисколько. — Знаете, быть оборотнем действительно не так-то просто… — Знаю, именно поэтому никому ничего не рассказал… Учитывая, что Сириус Блэк по-прежнему на свободе, вас могут объявить соучастником его побега. Приплетут, что вы всё это время оставались его другом, вот и решили помочь… — Вы знаете?.. — У меня есть даже доказательства – фотографии. Гарри перехватил вопросительный взгляд Люпина и пояснил: — В альбоме вы очень часто мелькаете на фотографиях рядом с моим отцом… — И вы думаете, я бы мог?.. — …помочь ему сбежать? – Профессор кивнул. – Нет, я подозреваю вас не больше, чем собственного отца, а учитывая обстоятельства… В общем, мой ответ – «нет». *** Мальчик на самом деле был очень умным и внимательным. Иногда Ремусу даже казалось, что он разговаривает с молодой версией Дамблдора. Но в то же время у него был совершенно другой характер. Люпин закрыл глаза и широко зевнул. С таким складом ума из Гарри вышел бы идеальный слизеринец. *** Что-то в этой истории изначально было ложью, и Гарри это понимал. Как его отец мог столько времени провести рядом с Сириусом Блэком и не заметить, что тот сменил сторону? И почему крёстный в ночь Хэллоуина попытался проникнуть именно в башню Гриффиндора, а не к рейвенкловцам? Все подумали, что Блэк просто потерял чувство времени и считает, что Поттер – гриффиндорец, как и его родители. Но было слишком много «возможно» и «наверняка», чтобы Гарри принял это как данность. Нет уж, если Блэк смог сбежать из Азкабана, ускользнуть от дементоров и авроров и незамеченным проникнуть в Хогвартс, значит, он не полный идиот. Он всё тщательно рассчитал, а значит, его путь выверен с точностью до секунды. Блэк знал, что в башне в это время никого не будет и он сможет беспрепятственно проникнуть в спальню, а значит, в гриффиндорской гостиной он искал не кого-то, а что-то. Но ради чего можно сбежать из Азкабана и с таким риском пробраться в школу? И откуда он вообще знал, что нужная ему вещь находится именно в Хогвартсе? Чтобы наконец решить эту загадку, не хватало некоторых кусочков паззла, а те, кто мог помочь Гарри, к несчастью, делать этого не хотели. Кто-то украл отдельные части его любимой мозаики. Осталось только их найти…