Проклятый демон

Мы с моим провожатым обогнули утёс и вышли на тропку, едва различимую в темноте. Впрочем, Брока это не смущало — он уверенно держал направление. Деревня оказалась ближе, чем я ожидал, и полчаса спустя мы оказались возле моста, переброшенного через широкую, залитую водой трещину в скалах. Прежде, чем свернуть к мосту, я огляделся и в противоположной стороне, вдалеке над скалами заметил какие-то багровые огни. — А там что? — спросил я у Брока. Он посмотрел в том направлении, куда указывал мой коготь, и нехотя ответил: — Мы не ходим туда. И не говорим об этом. Дальнейшие расспросы мой провожатый проигнорировал и молча пошагал в первоначальном направлении. Мост перед деревней освещался пламенем, полыхавшим в грубо вырубленных из камня чашах. У его противоположного конца виднелись крепкие фигуры орков-охранников. Как только они заметили наше появление, где-то позади них тревожно загрохотали барабаны и замелькали факелы. — Жди здесь. Я предупрежу братьев, — сказал Брок и, не оглядываясь, пересёк мост. Мне не оставалось ничего иного, кроме как зависнуть на месте, нетерпеливо дожидаясь окончания переговоров Брока с охраной моста. Рука непроизвольно потянулась к щупальцам на подбородке. Вскоре грохот барабанов умолк, а затем вернулся мой провожатый. — Иди за мной! — буркнул он. Под настороженными взглядами охранников мы перешли на другую сторону и оказались на краю довольно ровной площади, с трёх сторон окружённой скалами. По краям её стояли шатры из звериных шкур и древесной коры, перед которыми горели костры. Неподалёку я заметил несколько больших барабанов. Но сейчас в них никто не бил — все местные жители столпились напротив моста, рассматривая невиданное существо. То есть, меня. Почти все были вооружены топорами разной формы и размеров. Слева в сплошной каменной стене имелся широкий проём, перекрытый грубыми, но прочными воротами из толстых брёвен. Возле них стояли ещё двое охранников. Я обратил внимание, что оружие и доспехи у них более качественные, чем у остальных орков. — Он говорит, что несёт весть великому Крушаку, — приблизившись к охранникам, сообщил Брок и кивнул в мою сторону. — У нас приказ не впускать чужаков, если у них нет улу-мулу, — ответил один из орков. — Крушак рассердится, если мы не пропустим к нему гонца, — не уступал мой провожатый. — А у нас приказ. — Пусть говорящие с духами решают. Передай им. — Хорошо, — пожал плечами охранник и от души врезал огромным кулаком по створке ворот. Мы, демоны, конечно, народ крепкий и живучий, однако не хотел бы я угодить под такой удар. Вскоре по ту сторону ворот прозвучали тяжёлые шаги, и в щели между брёвен блеснул чей-то глаз. — Чего надо? — спросил его обладатель. — Гонец к Крушаку. Просит пустить к говорящим с духами, — сказал охранник. — Ждите, — был ответ. Вот за что я люблю орков, так это за умение не тратить слова попусту. Даже после смерти, оказавшись в Чертогах Белиара, большинство из них не изменяет этой привычке. — Что такое «улу-мулу»? — обернулся я к Броку. — Знак дружбы и доверия, — мгновенно отозвался мой провожатый, словно ожидал такого вопроса или вызубрил ответ наизусть. — И что он собой представляет? — Это известно только тем, кому мы доверяем. — А мне, посланцу к великому Крушаку, выходит, не доверяете? — изобразил я лёгкую обиду. — Нет, — ответил Брок и отвернулся, явно не намереваясь продолжать этот разговор. Некоторое время на площади стояла тишина, которую нарушали только треск поленьев в кострах, приглушённое бормотание толпы и тоскливый крик ночной птицы где-то в отдалении. Затем по ту сторону ворот снова зазвучали шаги. — Говорящие с духами велели пропустить его, — сказал тот же голос. Что-то заскрипело, и створка ворот стала медленно подниматься, открывая проход. Брок незамедлительно нырнул в него и скрылся в темноте. Я попытался последовать за ним, но налетел на невидимую преграду. — Эй, Брок! — окликнул я провожатого. — Что? Почему ты остановился? — ответил он. — Ты должен пригласить меня в ворота, — сказал я. — Таков обычай. — Хорошо, проходи, — чуть помедлив — видимо, в недоумении, ответил орк. Преграда исчезла, и я беспрепятственно пролетел в проём. Мы оказались в широком проходе, по сторонам которого возвышались скалы. С одной стороны я заметил ещё несколько орочьих жилищ. Освещалось это место единственным каменным светильником — таким же, как возле моста. Но демоны неплохо видят в темноте, так что меня это не смутило. Я последовал за провожатым, который уже направился куда-то в дальний конец прохода. Вскоре мы вышли на небольшую, скудно освещённую площадь круглой формы. Скалы здесь были куда выше прочих и, нависая сверху, закрывали большую часть неба, на котором сквозь магический барьер тускло мерцали звёзды. Посреди площади возвышался каменный столб с грубо вырезанным идолом в виде совы на вершине. Вокруг него молча стояли несколько пожилых орков в уборах из перьев, многочисленных браслетов, бус и подвесок из черепов. Шаманы. — Он хочет попасть в храм Крушака, — сказал Брок и скромно отступил в сторону. Вперёд, тяжело опираясь на украшенный перьями посох, выступил старый седой шаман. — Кто ты и от кого послан к великому Крушаку? — спросил он, пронзительно глядя на меня красными глазками из-под насупленных бровей. — Это демон! Разве вы не видите? Я же предупреждал... — вдруг подал голос ещё один из шаманов. — Помолчи, Ур-Шак! — не оборачиваясь, прервал его речь седой. — Я действительно демон. Меня прислал сам Белиар, Повелитель Тьмы и Владыка Хаоса. Он приказал передать весть Крушаку. Но какую именно, могу сказать только ему самому, — постаравшись придать себе как можно более торжественный вид, сообщил я. — Если старшие позволят сказать... — вдруг подал голос Брок, о котором я успел позабыть. — Говори, молодой воин! — велел седой. — Он не мог пройти в ворота, пока я его не пригласил. Дед рассказывал, что так ведут себя только слуги Бельджара, — сказал Брок, коверкая имя Повелителя на орочий манер. — Это важная подробность, — с одобрением кивнул седой шаман и вновь взглянул на меня. — Однако Крушак спит, — сообщил он. — Ничего, разбудим, — ответил я. — Его нельзя будить. Он может разгневаться. — А если не разбужу, то разгневается Белиар, — парировал я. Седой обернулся к остальным шаманам, и они заспорили. Я прислушивался к их грубым голосам, с нетерпением поглядывая вверх, на начавшее светлеть небо. Громче всех выступал немолодой орк, которого называли Ур-Шаком. Он с жаром доказывал, что Крушак — никакой не бог, а злой демон. И что меня надо прогнать или убить. Но остальные шаманы эту страстную речь не поддержали — стали обвинять его в предательстве и осыпать угрозами. Один из них даже сказал, что Ур-Шак стал думать как человек, пока находился в плену у людей, и что ни один уважающий себя орк не стал бы оставаться в неволе столько времени. Дело едва не дошло до драки, но седой шаман приказал всем заткнуться, и волосатые служители культа кое-как угомонились. Я из этой перепалки почерпнул кое-какие полезные, но при этом достаточно тревожные сведения. Орки считают Крушака богом и своим повелителем? Крушака, а не Белиара? Владыке Хаоса такое точно не понравится. — Мы приняли решение, — вновь обратился седой ко мне. — Мы пропустим тебя в храм Крушака. Мне указали путь к железной решётке, преграждавшей проход внутрь каменной толщи. Ещё с расстояния нескольких шагов я ощутил, что она просто вибрирует от переполняющей металл магии многочисленных охранных заклинаний. Силой тут не только я, но и ни один демонический лорд не смог бы пробиться. — Жди, — велел мне кто-то из орков. Я не заметил, что они там сделали, но вскоре решётка медленно втянулась внутрь скалы, злое магическое излучение угасло. — Ты можешь войти и свободно миновать все двери, которые встретятся у тебя на пути. Приглашаю тебя в храм от имени всех орков этой долины, — сказал седой. — Но если гнев Крушака падёт на твою голову, виноват будешь только ты сам. — Безусловно. Если желаете, передам Крушаку, что вы меня всячески отговаривали, — пообещал я. Седой с благодарностью склонил голову и отступил на шаг назад, а я, стараясь не задевать края проёма кончиками крыльев, влетел внутрь отделанного каменными плитами помещения. В дальней его стене зиял тёмный прямоугольник, грубые ступени уводили вниз, в темноту, слишком густую даже для моего демонического зрения. Я направился туда и услышал, как позади с негромким шелестом опустилась зачарованная решётка.